Текст книги "Смерть в ущелье Ыссык-Су"
![](/books_files/covers/thumbs_150/smert-vuschele-yssyk-su-288178.jpg)
Автор книги: Владимир Ноллетов
Жанр: Приключения: прочее, Приключения
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Не так я чувствую, как большинство, не так думаю. А вот герои Толстого или Тургенева мне близки. Так понятно каждое их душевное движение. Опоздал я родиться. На один век опоздал.
Когда солнце зашло за горы, решили пойти «на разведку», как выразился Костя. Алиса осталась. Сказала, что устала.
Двинулись вверх по ущелью.
– Совсем Алиса наша расклеилась, – озабоченно произнес Костя.
– Ей просто привыкнуть надо, – сказала Катя. – Она же в тепличных условиях росла. Родители – педагоги. От всех проблем ограждали… Но держали в строгости. Не дай бог до восьми домой не придет! Даже не разрешали дружить с мальчиками. Поэтому Лиса и не хочет домой возвращаться.
– Так у ней что, и парня не было? – поинтересовался Санек.
– Не было.
– Это правильно, – одобрительно покивал головой Антон. – Типа в Судный день ей зачтется.
– Я замечаю, Мартышка: ты никак глаз на нее положил. Так?
– У меня как бы имя есть, – тихо сказал Антон.
– Так ты верующий? – спросил Костя.
– Типа того.
Несколько минут шли молча, поглядывая на склоны.
– Чикинды здесь завались, – сказал Костя. – И в этом отщелке, и в том…
Неожиданно из травы прямо нам в ноги бросилась красивая птица. Серая с розовым отливом. На боках белые и черные полосы. Черная полоса опоясывала голову и шею. Одно крыло она волочила по земле.
– Кеклик! – воскликнул Костя. – Раненый. Добыча сама в руки бежит.
Он, Санек и Антон стали ее ловить. Птица ловко увертывалась. Но не взлетала и далеко не отбегала. И вдруг вспорхнула, пролетела как ни в чем не бывало метра два и быстро побежала вверх по склону.
– Да она нам голову морочила! – догадался Санек.
– А вон птенцы. – Костя показал в другую сторону. По склону проворно взбирались серые комочки. Они исчезли среди камней.
– Сейчас я их передавлю. На суп, – пообещал Санек и шагнул к склону.
Но Катя загородила ему дорогу. Даже руки расставила. Попросила:
– Саня, не надо! Они же маленькие, в них есть-то нечего.
– Жалостливая какая.
– Да они уже спрятались, – заметил Костя. – Не найдешь.
– Ладно. Уговорили.
– Я об этом читал, – сказал я. – При опасности самка кеклика притворяется раненой. Отвлекает, уводит подальше от своих птенцов.
Мы продолжили путь. И наткнулись на маленький пруд. От ручья отделился ручеек поменьше. Он упирался в огромный белый с голубыми прожилками камень. Камень этот торчал из земли метра на полтора. Он же служил пруду дном.
– А шеф-то не трепался про водоем, – сказал Санек. Он осмотрелся. – Да, точно, дальше машина не проедет.
Катя сунула в воду палец и радостно воскликнула:
– Теплая! Да здесь купаться можно.
– Солнце камень нагревает, а тот – воду, – заметил Костя. – Из-за этого пруда так киргизы ущелье и назвали, не иначе.
С северо-восточного склона в ущелье спускались три маленьких ущельица – отщелка, как их называл Костя. Два мы уже прошли. Третий был в самом конца ущелья. Когда мы дошли до него, Катя воскликнула:
– Смотрите: палатка!
Действительно, в начале последнего отщелка стояла маленькая парусиновая палатка. Унылое зрелище она из себя представляла. Рваная, осевшая, вылинявшая. Стояки накренились в разные стороны. Мы подошли. Палатка была такая ветхая, что казалось: задень ее, и парусина расползется. Перед входом валялся полусгнивший спальный мешок. Внутри было пусто. Она явно стояла здесь не один год. Возле полуразрушенного очага валялись три алюминиевых кастрюли разного размера и чайник.
– Палатка одноместная, а кастрюлей три, – сказал я.
Мы потоптались возле палатки, выдвигая и обсуждая разные версии.
Отвесная скала с головой прищурившегося старика нависала над нами. Хоть теперь мы видели его с другого ракурса, так сказать, анфас, это был тот же старик. Одноглазый старик. Скала была из красноватого гранита. Дно отщелка круто поднималось вверх, огибая скалу справа. В этом отщелке кусты эфедры были особенно пышными. Костя подошел к одному, ухватил длинный и густой пучок, словно хотел сжать его серпом.
– А тут чикинда вообще нерезаная! – воскликнул он, без прежнего, впрочем, энтузиазма. – Ясное дело: кто захочет на своем горбу мешки с чикиндой к дороге таскать!
Пошли назад. На обратном пути почти не разговаривали. Палатка произвела на всех удручающее впечатление.
Вернулись мы уже в сумерках.
– Наконец-то! – обрадовалась Алиса. – Мне уже не по себе стало…
Только легли спать, как услышали пронзительный визг Алисы. Мешая друг другу, выскочили из палатки. Полураздетые девушки стояли недалеко от своей палатки и с испугом смотрели на нее. Луна светила ярко. Я отметил про себя, какая у Кати красивая фигура.
– Паук заполз, – пролепетала Алиса. – Громадный, жуткий. – Вдруг она снова завизжала.
Из палатки выбежал устрашающих размеров паук, рыжий, мохнатый, с мощными челюстями. Передвигался он с пугающей стремительностью. Антон с непривычной для него проворностью поднял камень, подбежал и ловким ударом раздавил его. Выпрямился и посмотрел на Алису.
– Это фаланга, – определил Костя. – Выглядит страшно, но не ядовитая.
– Не совсем так, – сказал я. – Да, ядовитых желез он не имеет, но может на челюстях переносить трупный яд. Известны смертельные случаи от ее укусов.
– Ну поцелуйте же своего спасителя, девчонки, – хмыкнул Санек. – Он же этого ждет.
Девушки смущенно молчали. Антон опустил голову и зашагал в палатку.
– Что ж ты своей пикой не воспользовался? – с легкой насмешкой спросил Костя.
Санек не ответил. Все разошлись по своим местам.
Спал я плохо. Хоть и устал. Думал о Кате. Кажется, я ее полюбил.
4
За завтраком Санек попробовал суп и скривился.
– Холодный. Мартышка у нас дежурный? Ты суп вообще разогревал?
Суп, действительно, был теплым. Антон опустил глаза.
– Разогревал. – Тихим голосом, но явно волнуясь, попросил: – И это… Не хочешь меня Антоном называть, вообще никак не называй, короче.
– Да за глаза все тебя так кличут. Прижилось!
Это было не совсем так: мы с Катей Антона так не называли.
Антон быстро окинул всех затравленным каким-то взглядом. Минуту ели молча.
Санек вдруг с брезгливым видом отставил миску с недоеденным супом.
– Хоть чаю напьюсь… И чай холодный! Сахар даже не растворяется. Я только горячий чай признаю. Не повезло нам сегодня с дежурным… Ты что, Мартышка, дров пожалел?
Глазки у Антона зло блеснули. Он перевел их на медленно плывшее на север кучевое облако, розовое от рассвета, и что-то истово зашептал.
– Ну зачем ты так, Санек? – с укором сказала Катя. – Ну не хочет человек, чтобы его так называли.
– В народе говорят: хоть горшком назови, только в печку не ставь, – отмахнулся тот. И хохотнул: – Это что ты там шепчешь?
Антон не отвечал.
– А правда, Антон? – Катя с любопытством смотрела на него. – Молитву читаешь?
Антон перестал шептать, повернулся к Кате.
– Типа того. Молитва, чтобы себя сдерживать. – И снова зашептал.
Санек совсем развеселился.
– Ух ты! А если не сдержишься, что будет?
Антон встал и, продолжая шептать, ушел в палатку.
Когда стали собираться на работу, Санек предложил:
– Что мы будем друг у друга в ногах путаться? Пусть каждый себе участок выберет и косит самостоятельно. А, начальник? – Он посмотрел на Костю.
– Резонно, – сказал тот. – Я сам такую мыслишку хотел подбросить. По одному-то по горам ходить рискованно, это да, но на пары нам разбиться можно. Как раз три пары. Но кучки все равно будем отдельно класть… Вас вот только придется разлучить. – Он посмотрел на девушек. – Одних мы вас в горы не пустим, всякое может случиться. Да и нельзя на такой работе без мужика. Так что…
– Я с Олегом, – сказала вдруг, заметно смущаясь, Алиса.
Она быстро подошла ко мне и стала рядом. Алиса была почти такой же высокой как я.
– И я выбираю Олега, – заявила Катя.
Ликование охватило меня. Костя явно был озадачен.
– Занято, – полушутя, полусерьезно сказала Алиса и взяла меня за руку.
– Да, так не пойдет. Придется тебе, Катюша, выбирать из незанятых, – с натянутым смешком произнес наш бригадир.
Катя посмотрела на меня. Как бы спрашивала, почему я молчу, почему за нее не борюсь. Слегка пожала плечами. Оглядела претендентов. Это походило на какую-то забавную детскую игру. Все пытались улыбаться, даже Антон. А на самом деле разыгрывалась драма.
– Я выбираю Костю.
И я почувствовал, что в этот миг я потерял Катю. Ликование сменилось острым ощущением несчастья, настоящего, большого несчастья.
Часто вспоминаю ту минуту. Вспоминаю ее взгляд. Хочу понять, почему не сказал, что я, в свою очередь, выбираю ее. И прихожу к выводу, что причина была одна. Я боялся, что это будет некрасиво по отношению к Алисе, боялся поставить ее в смешное положение! Это моя беда. Сколько нужных дел я не сделал из-за боязни поступить некрасиво.
Теперь в отличное настроение пришел Костя.
– Я буду косить один, – заявил Санек. – В самом дальнем отщелке.
– Я же говорю, – сразу стал серьезным бригадир, – одному по горам ходить нельзя.
– Ничего со мной не случится.
– Горы непредсказуемы… Что ж делать: какой достался напарник – такой достался.
– Да не в этом дело. Даже если бы меня Катюха выбрала, я бы один работал. Я – волк-одиночка.
– А почему ты самый дальний участок выбрал? – Костя внимательно посмотрел на Санька. – Ведь замучаешься оттуда мешки к дороге подтаскивать.
– Чикинда там некошеная. Подтащу. Надо будет – ишака у чабанов арендую.
– Все же я против. Я – бригадир, я за вас отвечаю.
– Да бригадирство – это же фикция! – нетерпеливо отмахнулся Санек. – Здесь каждый сам себе хозяин. За это я эту работу и ценю. Короче, до вечера.
Он надел рюкзак и двинулся вверх по ущелью.
Костя хмуро глядел ему вслед. Покачал головой.
– Это он зря…
– Темнит он что-то, типа того, – вдруг сказал Антон. – Эта его как бы пика… Как ей можно в фалангу попасть? Или типа в змею…
Костя усмехнулся. Немного подумал.
– Тогда, может, вы Антона в свое, так сказать, звено возьмете?
Антон с надеждой посмотрел на нас с Алисой.
Алиса запротестовала.
– В таком случае, Антон, твой участок – второй отщелок.
К себе Костя его взять не захотел. Несмотря на чувство ответственности за нас! Антон сумрачно кивнул и пошел на свой участок. Внезапно остановился, обернулся. Несколько секунд глядел мне в глаза. Это было на него совсем не похоже. Потом продолжил путь. Снова стал, снова повернулся.
– Олег, можно тебя типа на пару слов?.. Типа наедине…
Я подошел. Заметно было, что Антон очень волнуется.
– Короче… я это… ну того… могу жениться только на чистой девушке, – зашептал он. – Типа непорочной… Алиса мне как бы нравится… Короче, я хочу жениться на ней. У меня к тебе просьба. Ты ее это… типа не трогай… У тебя ж серьезных намерений к ней как бы нет, я вижу… Обещаешь, короче?
Тон его был просительный.
– Обещаю.
Он порывисто и крепко пожал мне руку.
Когда я вернулся, Катя и Алиса нетерпеливо и одновременно поинтересовались, что сказал Антон. Я развел руками.
– Конфиденциальный разговор.
Алиса капризно надула губы.
– Конспираторы!
Костя показал на эфедру, которую мы вчера жали.
– Олег, вот этот участок – ваш. Это лучший участок. Алиса у нас девушка нежная. Как раз для нее. А мы с Катюшей первый отщелок возьмем.
Они тоже ушли.
Я был зол. На себя, на Алису, на Костю.
Мы полезли на гору.
– Высоко мы сегодня забрались, – сказала Алиса, когда мы добрались до эфедры.
– Да. И склон здесь круче. Жать будет немного сложнее.
– А Костя говорит: резать.
– Да. А Санек – косить. Но косят косой, режут ножом, а серпом – жнут.
Начали работать. Алиса переходила от куста к кусту медленно, осторожно, с опаской поглядывая вниз. По-прежнему у нее не получалось туго набивать мешок. Пришлось эту работу делать за нее. Во мне росло раздражение. Она быстро устала. Однако настроение у Алисы было приподнятым.
После двух коротких перекуров сделали большой. Перекусили.
– Не думала, что так тяжело будет, – вздохнула девушка. – Это Катя уговорила меня поехать. Она же без новых впечатлений не может. Но я не жалею. – Она взглянула на меня. Когда она на меня смотрела, ее холодные глаза теплели. – Совсем не жалею!
Я мрачно молчал.
– О чем же все-таки вы с Антоном говорили, Олег?.. Хоть намекни… – Она улыбнулась. – Или это такая страшная тайна, что и приоткрыть ее нельзя?
– Я думаю, Антон тебе сам об этом скажет.
– Вот даже как? – удивилась она. – Совсем заинтриговал!.. А моего папу тоже Олегом зовут. Мама его всегда Олежеком называет. А можно, я тебя Олежеком буду звать?
– Пожалуйста.
– Хорошо звучит: Олежек! А ты родителями живешь, Олежек?
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?