Текст книги "Приказано уничтожить"

Глава 4. Группа полковника Чада Дентена

Резидент ЦРУ лично явился на военный аэродром встречать группу полковника Чада Дентена. Конечно, Фрэнк Дилан навел предварительные справки о человеке, прибывающем для сотрудничества с ним, представителем ЦРУ, в столь важном деле, как противодействие устремлениям противника проникнуть на секретный американский объект, пусть даже расположенный совсем в другой части света. Дилан приказал своему помощнику Брауну собрать всю информацию, что тот сможет найти в отношении полковника. К обеду Марк положил на стол резидента маленькую папочку, в которой было сброшюровано подробное досье на командира боевой группы секретного спецподразделения «Дельта Форс» полковника Чада Дентена.

* * *

В состав вооруженных сил США входят части специального назначения, так называемые «рейнджеры», и особо элитное подразделение спецназа «Дельта Форс». Все эти части входят в состав 82-й авиадесантной дивизии, расквартированной в Форт-Брагге, штат Калифорния. Из всех имеющихся частей специального назначения «Дельта Форс» считается самым секретным и наиболее эффективным подразделением.

Помимо этого, в составе 101-й авиадесантной дивизии, дислоцирующейся в Форт-Кэмпбелле, штат Теннеси, имеются подразделения специального назначения с вызывающе броским названием «Клекочущие орлы».

В составе ВМС США тоже существует спецназ, в обиходе ошибочно называемый «морскими котиками».

Спецподразделения ЦРУ, предназначенные для борьбы с партизанами и проведения диверсий в тылу противника, имеют название «зеленые береты», которое они получили из-за цвета своего головного убора.

* * *

Дилан плеснул в высокий стакан из толстого стекла изрядную порцию виски, предварительно бросив в него пару кусков льда. Он устроился поудобнее в кресле и, положив ноги на стол, принялся изучать документы, прихлебывая приятно обжигавшую горло крепкую жидкость. «Что ж, молодчина, Марк! Шустрый малый мой помощник! Потрудился на славу, обязательно заберу его с собой», – подумал резидент благосклонно о своем подчиненном после того, как дочитал все до конца.

Послужной список полковника был коротким, но весьма емким, с отличными отзывами и характеристиками. Чада Дентена сразу после окончания престижного военного училища в Вест-Пойнте направили служить в спецотряд ЦРУ, более известный под названием «зеленые береты», где молодой лейтенант Дентен приобрел богатый боевой опыт. Прослужив некоторое время в секретном подразделении разведки, он успел поучаствовать в проведении тайных операций в Никарагуа. После этого Дентену присвоили чин капитана и направили служить в подразделение «Дельта Форс», в составе которого он высаживался на Панаме. Затем как специалист Дентен готовил диверсантов для партизанской войны в Анголе, обучал в Пакистане террористов и бандитов для ведения подрывной деятельности на территории Афганистана. Непосредственное участие в боевых действиях против советских солдат 40-й армии ОКСВ[16]16
  ОКСВ – ограниченный контингент советских войск.


[Закрыть] он принимал, будучи уже майором и старшим группы американских инструкторов. Вскоре ему присвоили досрочно воинское звание полковника. Чад Дентен был награжден многими военными медалями и считался лучшим специалистом в области антидиверсионной борьбы. В элитном и суперсекретном подразделении армии США «Дельта Форс» он зарекомендовал себя как очень требовательный командир и дисциплинированный офицер, готовый выполнить любой приказ вышестоящего командования.

«Рекомендации у полковника прекрасные, – подумал Дилан, прочитав внимательно во второй раз досье на Чада Дентена. – Характер, конечно, не из легких. Считает себя, наверное, самим господом богом? Ну ничего! Прибывает он в мое распоряжение, а не я в его. Но встречать его поеду лично. Все-таки меня просил об этом Джон, а Джона, заместителя самого директора ЦРУ, нельзя подводить, последствия могут быть непредсказуемыми. А на аэродроме я сразу поставлю полковника на место, объясню, кто есть кто! Джон на прощание говорил, чтобы я все крепко держал в своих руках, вот и буду держать!»

Дилан поднялся из кресла, прошелся по кабинету, разминая ноги, плеснул себе еще немного виски. Настроение у Фрэнка было изумительное. «А отчего, собственно, мое настроение должно быть плохим? – подумал он. – Все складывается как нельзя лучше. Я думаю, за эти дни ничего страшного не произойдет. Русских мы возьмем, как и несколько месяцев назад, если они попытаются еще раз проникнуть на объект. А после этого меня заберут в Вашингтон». На улице стояла прекрасная погода. Дилан еще немного помечтал о предстоящем переводе в Лэнгли и нажал кнопку на селекторном аппарате.

– Марк! Зайдите ко мне в кабинет, – коротко бросил он в микрофон.

Через минуту расторопный помощник уже стоял перед боссом.

– Марк, ты все подготовил к приему группы полковника Дентена? Таможня, паспортный контроль и прочие необходимые мелочи и формальности, я думаю, утрясли?

– Да, сэр! Конечно! Все готово, самолет прибывает в шесть вечера, – бодро ответил помощник и, взглянув на часы, добавил: – Уже через полтора часа, сэр!

– Прекрасно! Я сам поеду встречать группу, а вы с Кристиной подготовьте апартаменты для полковника. Кстати, сколько с ним прибывает людей?

– Тридцать один человек, включая мистера Дентена.

– Ого, придется подготовить нашу виллу для приемов. Ничего не поделаешь! Марк, проконтролируй, как бы солдаты не захламили ее. Разместите их на первом этаже, второй закройте, воду в бассейне менять не стоит, сделаем это после их отъезда. У меня пока все!

– Слушаюсь, босс! Но мне кажется, что их следует прямо с аэродрома отправить на объект. Ведь сегодня уже восемнадцатое августа, и на турбазу к вечеру прибудет группа отдыхающих. Заместитель директора говорил, что…

– Я без вас знаю, что он говорил! – грубо прервал Дилан помощника, который вдруг начал раздражать его излишним служебным рвением. – Вы свободны, Марк! Занимайтесь делами в рамках своей компетенции, а мне позвольте решать мои проблемы так, как считаю нужным!

* * *

Транспортный самолет С-130 «Геркулес»[17]17
  Аналог советского военно-транспортного самолета АН-12.


[Закрыть] точно в назначенное время приземлился на американской военно-воздушной базе. Он подрулил к ангару, остановился и открыл грузовой отсек, откуда посыпались солдаты группы полковника Чада Дентена. Погода была жаркая. Парни работали слаженно и быстро, не суетясь и не толкая друг друга. Все, как на подбор, высокие, крепкие и стройные, они сбросили куртки, отчего напоминали скорее красавчиков с обложки модного журнала для женщин, нежели крутых солдат секретного спецподразделения. «Да с такими крепышами, – подумал Дилан, с восхищением глядя на мощные торсы солдат и их крепкие бицепсы, – мы скрутим русских в бараний рог, и не только сегодня. Это прямо настоящие культуристы, атлеты с фигурами античных героев».

Резидент не торопился подходить к полковнику. Он ждал, когда тот сам увидит прибывшее на аэродром высокое начальство и направится к нему с докладом. Тем временем самолет был полностью разгружен. Ящики, тюки, мешки и прочее военное снаряжение солдаты плотными и ровными рядами уложили вдоль рулежной дорожки. После чего один из работавших наравне со всеми человек отделился от общей массы и, крикнув сержанту, чтобы он посчитал и проверил, все ли на месте, направился в сторону Фрэнка Дилана. Это не понравилось резиденту – по его мнению, полковнику следовало моментально, завидев только автомобиль с посольскими номерами, поспешить ему навстречу. Дальнейшее же обращение командира группы вообще взбесило Фрэнка.

– Добрый день! Я полковник Чад Дентен, прибыл в ваше распоряжение. Как дела, мистер Дилан?

Дилана возмутило фамильярное обращение полковника, который вместо «сэр» сказал «мистер». Это было похоже на наглость. Резидент не мог позволить полковнику зарываться, а потому решил поставить того сразу же на место. Он недовольно вскинул брови и, с трудом скрывая злость, вместо приветствия только буркнул себе под нос:

– Полковник! Как долетели? Вам, кстати, сказали, что группа поступает в полное мое распоряжение?

Дилан сразу решил показать Дентену, кто здесь хозяин, и, кажется, полковник понял это, потому как, улыбнувшись, четко ответил:

– Благодарю, сэр! Долетели отлично. До меня довели, что группа поступает в ваше распоряжение! Какие будут дальнейшие указания, сэр?

Говорил Дентен, вытянувшись по стойке «смирно», что, опять же вызвало недовольство Дилана – тот по-своему понял вдруг появившуюся у полковника армейскую выправку. «Решил дурачка повалять! Ладно, посмотрим его в деле, парень он здоровый, а вот хватит ли у него ума не допустить на объект русских, как это сделал некоторое время назад я, это еще надо увидеть», – с неприязнью глядя на полковника, подумал резидент ЦРУ. Разговор закончился. Командир группы «Дельта Форс» более не интересовал Дилана, и он подошел к солдатам, сидевшим у своего снаряжения. Те встали и вытянулись перед незнакомым человеком. Наверное, недовольный и строгий вид, который напустил на себя Дилан после встречи с полковником, придал ему важности и заставил солдат понять, что это сам резидент ЦРУ или кто-то другой, но тоже из очень важных персон. Фрэнк обошел почти весь строй, придирчиво осматривая солдат и вглядываясь каждому в лицо. Спецназовцы ему понравились, простые американские парни во все глаза поедали высокое начальство.

– Сейчас подойдет автобус. Полковник Дентен, загружайтесь, и едем в город. На представительской вилле ваша группа завтра день отдохнет, и послезавтра вылетим на объект, – сказал резидент.

Он хотел еще что-то добавить, но передумал и направился к машине, как вдруг полковник обратился к нему с весьма странной просьбой.

– Сэр, – сказал он, – а нельзя ли нам сразу вылететь на объект? Мы имеем строгое предписание от нашего начальника не задерживаться в пути! Сегодня и так уже восемнадцатое августа. Вам известно, что со дня на день, даже того меньше, русские могут предпринять попытку проникновения, это будет их последний шанс добыть образец препарата.

«Смотрите-ка, и этот туда же! Помощник со своими глупыми замечаниями и инициативами, теперь вот…» – подумал Фрэнк, но вслух сказал:

– Не волнуйтесь, полковник! Вся ответственность возложена на меня, на объекте мои ребята, а они тоже кое-что знают и умеют. Туда на вертолетах три часа лету, послезавтра с утра вашу группу перебросят на объект, а сейчас отдохните, поразвлекайтесь с местными девчонками! Как, ребята, вы не против развлечься?

Солдаты радостно загалдели, показывая, что они не возражают.

– И не забывайте, Дентен, кто к кому прислан в подчинение. Соблюдайте субординацию, в противном случае я буду вынужден доложить руководству о вашей недисциплинированности, хотя вас характеризуют как очень дисциплинированного офицера. Вы меня поняли, Дентен? А если так, то исполняйте приказ!

– Слушаюсь, сэр! Но все-таки…

– Послушайте, Дентен! У меня все под контролем! Аэропорт под наблюдением, побережье Черного моря тоже! Не вы один – специалист по борьбе с диверсантами, мы тоже кое-что умеем. Объект расположен в самом центре страны. До него добраться незамеченным можно разве что по воздуху и только если это не будет самолет или вертолет. В противном случае наши радары их засекут.

– А что, если они именно так и прибудут?

– Глупости, Дентен! От границы до объекта более четырехсот миль. Даже на дельтаплане это расстояние покрыть невозможно. А оборудование, снаряжение?

– А если на планере?

– И об этом думали, Дентен! Куда садиться, не на воду же? Акватория и берег вблизи объекта патрулируются нашими парнями на гидромотоциклах. Глупости! Это потребовало бы слишком много времени и подготовки, а мы через пару недель сворачиваем работы и перебазируем лабораторию в Штаты. Вам не придется здесь задержаться надолго. Спокойной ночи, полковник! Отдыхайте! Завтра я вам представлю для изучения схемы по охране объекта.

Глава 5. Москва. Кабинет начальника разведуправления

Генерал Корабелов через несколько часов после вылета группы был в своем рабочем кабинете. Домой отдыхать он не поехал. Да и какой мог быть сон, когда его офицеры на сложнейшем задании, и ему ничего о них не известно. Долетели они до намеченного пункта, или?.. Плохие мысли Корабелов гнал прочь, но легче не становилось. Тревога сидела внутри и упорно не хотела уходить. Генерал ждал сообщения от группы. Начальник Управления прекрасно понимал, что на данном этапе операции он ничем не может помочь, но считал неэтичным улечься в теплую кровать, когда его ребята выполняют смертельно опасное задание вдали от родины. Генерал переживал. Он мыслями был вместе с группой. «Хорошие ребята, – думал начальник Управления. – Лучшие! Полковник Павлов всегда выдержан и собран, способен принимать важные решения практически мгновенно. Старшина отряда, прапорщик Сокольников, горяч и смел, порой нахален и вспыльчив, но всегда быстр и, главное, в критических ситуациях в своих поступках нестандартен. Майор Чернышев спокоен и рассудителен, но решителен и настойчив в достижении поставленной цели. Они должны справиться! Все прекрасно и профессионально подготовлены, преданы своему делу». Порой начальник Управления даже удивлялся их настойчивости, когда видел, как эта троица тренировалась и трудилась до седьмого пота, изнемогая от жары и холода под снегом и дождем. «Как они там?» – прочно засела в голове одна-единственная мысль. Генерал старался прогнать ее, ибо прекрасно знал, что вслед за ней придет другая, причем не самая хорошая. Начальник Управления решил отвлечься, поэтому взялся поработать над документами. Он стал просматривать телеграммы, минуту назад положенные на стол помощником. Никаких известий!

– Вернутся ребята, уйду к чертовой матери на пенсию и их всех поувольняю. Пусть лучше дома с семьями сидят, а не по за границам инкогнито лазают, – подумал генерал вслух, едва шевеля губами, и даже улыбнулся своим мыслям.

Дверь в приемную была открыта. Там за столом сидел дежурный офицер и, кажется, немного подремывал. Генерал решил сам сходить к шифровальщикам. Он осторожно крался мимо помощника, когда под его тяжелой ногой скрипнула половица. Офицер вскочил и, увидев начальника Управления, вытянулся по стойке «смирно» и виновато улыбнулся, чуть пожав плечами, мол, извините, товарищ генерал, но я не спал, так, вполглаза дремал, а это вроде как курить, но не в затяжку. Корабелов махнул рукой, но пальцем, выходя из приемной, погрозил – так, на всякий случай. Порядок должен быть во всем – такой уж девиз был у опытного старого генерала.

В шифровальной комнате было необычно тихо. Аппараты работали уже не так интенсивно, как пять-шесть лет назад, когда в зале невозможно было услышать человеческого голоса, и приходилось чуть ли не кричать. Теперь все по-другому. Государство постепенно сворачивало разведывательную деятельность: конфиденциальная информация, секретные данные, анализ развития событий в международном аспекте перестали быть нужными, ибо официально было объявлено на всю страну, что врагов у нас больше нет и никогда не будет.

– Последние телеграммы, будьте добры, товарищ майор, – попросил начальник Управления дежурного шифровальщика.

– Пожалуйста, товарищ генерал, – протянул офицер три листа обычной белой бумаги с соответствующими логотипами и штампами.

Поблагодарив дежурного офицера, начальник Управления взял телеграммы и направился к себе в кабинет. Генерал просмотрел первую. Там ничего необычного не было. Из резидентуры докладывали, что все готово для сворачивания работы и отправки сотрудников аппарата военного атташе на родину. Когда же начальник Управления дошел до второй, сердце его радостно и вместе с тем тревожно заколотилось. «Прямо как в молодости», – подумал генерал.

В телеграмме, которая заставила Корабелова заволноваться, был напечатан следующий короткий текст: «Благодарю за высланную книгу! Павел». Генерал потер руки. Только он мог понять истинный смысл послания из пяти слов, которые означали, что группа полковника Павлова благополучно приводнилась в назначенном районе и сейчас находится на начальной стадии спланированной операции.

– Жаль, не могу сообщить Климову эту радостную весть, – сказал вслух Иван Федорович, – тот уже два дня как прибыл на место.

Генерал повернулся в кресле и взглянул на большой календарь, висевший на стене за его спиной. Операция начнется сегодня: или ровно в полночь, или в четыре утра завтрашнего дня по местному времени. Они, то есть Корабелов и полковник Павлов, обговорили на всякий случай два срока начала работы, но самолеты электронной разведки и постановки помех давно находились в воздухе и вели постоянное наблюдение за всеми территориями стран, расположенных рядом с южными рубежами нашей страны. Начальник еще раз позвонил дежурному офицеру.

– Оперативный дежурный по Управлению полковник Стерхов, слушаю вас, товарищ генерал, – ответил дежурный после первого же гудка.

– Вот что, Николай Петрович, уточните, пожалуйста, мне воздушную обстановку на границе с Китаем, Ираном и Турцией. Все ли там хорошо и нормально.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – последовал ответ.

Через пять минут раздался звонок оперативного дежурного полковника Стерхова:

– Товарищ генерал! Экипажи доложили, что все в порядке.

– Хорошо, Николай Петрович, – поблагодарил Корабелов и дал отбой.

Генерал встал, прошелся по кабинету, чтобы стряхнуть внезапно навалившуюся дремоту. «Надо бы кофейку заварить да подумать о том, как бы незаметно для окружающих доброхотов и тайных соглядатаев послать на границу, где намечается выход группы, несколько человек из отряда Павлова», – начал прикидывать начальник Управления. Перед самым отъездом они с полковником еще раз подробно обсудили отход группы после выполнения задания и пришли к выводу, что несколько человек из отряда следует привлечь на завершающем этапе операции.

– Я думаю, тебе нужно будет обязательно назначить несколько бойцов, хотя бы человек пятнадцать или двадцать, в помощь пограничникам. У твоих ребят опыта побольше в таких делах, – предложил начальник Управления.

Вот тогда они и определили, что двадцать первого августа на границу вылетит группа из двадцати бойцов отряда, которую возглавит подполковник Стэнлер Владислав Эдуардович. Генерал заверил Павлова, что двадцатого числа вручит подполковнику пакет, который тот вскроет непосредственно по прибытии на границу.

На дачу Иван Федорович ехать не собирался, хотя и был выходной день. Он по опыту знал: всякое может случиться! Вдруг произойдет такое, что только его генеральские погоны смогут быстро решить.

Генерал медленно ходил по кабинету и прихлебывал из большой кружки черный, как деготь, кофе. Изредка он бросал взгляды в окно на ночную Москву, крыши домов которой уже начало расцвечивать встававшее из-за горизонта солнце нового дня, 19 августа.

Глава 6. Путь наверх

Дренажная труба выходила далеко в озеро, судя по схеме, которую мы досконально изучили в Москве, метров на тридцать. Это было сделано, по-видимому, специально для того, чтобы вода, стекавшая с гор после таяния снегов или после дождя, не загрязняла акваторию пляжа.

Мы уже почти достигли того района, где следовало начинать поиски канализационной трубы, как неожиданно над нами что-то громко прогудело. Первым моим желанием было спрятаться из-за опасения быть обнаруженным. Но шум двигателя вскоре стал удаляться и некоторое время спустя затих вовсе. Это был аквамотоцикл, на котором охранник дважды в сутки, утром и вечером, объезжал и осматривал пляж и его окрестности. Выждав еще несколько минут, мы поплыли вдоль берега. Где-то здесь должен быть вход в дренажную трубу. Оставалось только найти его. «Ох, и помучаемся же мы! За столько лет вход мог зарасти тиной, водорослями, мусором», – пришла мне в голову вполне естественная мысль. Но дренажную трубу мы нашли неожиданно для самих себя довольно быстро. Несмотря на то, что вход действительно основательно зарос водорослями, тиной и придонным илом, она находилась в исправном состоянии. Вода в трубе была мутной. Кругом стояла такая темнота, ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. Я, включив фонарь, поплыл первым. Ребята двинулись за мной. В свете фонарей нам удалось рассмотреть, что дренажная труба на самом деле представляла собой большую галерею, высотой почти в рост человека. Она была выдолблена в скальном грунте, потому и не разрушилась от времени. Мы медленно двигались по подводной галерее. Вначале труба была относительно прямой, но потом начался небольшой подъем. «Значит, она выходит на берег, а стало быть, выведет нас и на поверхность. По крайней мере так было показано на схеме. Вот только где выведет?» – подумал я. Постепенно глубина становилась все меньше и меньше, и когда плыть дальше стало невозможно, мы встали в полный рост и пошли по воде. Со стен трубы, чуть ли не до самого пола, свисала паутина, перемешанная с грязью, плесенью и водорослями. Вскоре мы вышли на сушу. Конечно, сориентироваться и определить свое местонахождение на глубине нескольких метров под землей было очень сложно. Я даже приблизительно не мог предположить, где и под каким зданием нужного объекта мы оказались. «А может быть, выход из трубы за пределами турбазы? Такое предположение нельзя сбрасывать со счетов. Не буду гадать, ведь все равно назад ходу нет! Теперь только вперед!»

Прежде чем снять кислородную маску, я знаками показал Димычу, чтобы он проверил состав воздуха в подземелье. В нем за много лет вполне мог скопиться какой-нибудь вредный или даже смертельный для человека газ. По крайней мере пока я передвигался по тоннелю, не увидел ни одного насекомого в луче фонаря. Прапорщик провел анализ. Прибор показывал норму. По колебаниям свисавшей с потолка паутины определялся легкий сквознячок, значит, выход на поверхность где-то есть. Я снял маску и тихо сказал:

– Будем двигаться вперед, там должен быть колодец, ведущий наверх. Да и воздух здесь весьма свежий. Чувствуете? По всей видимости, мы недалеко от цели!

Алексей и Дмитрий в ответ только кивнули. Пользоваться переговорными устройствами мы не рискнули. На объекте мог находиться пеленгатор или что-то вроде того, потому как после попытки проникновения, предпринятой до нас сотрудниками Комитета, скорее всего, на турбазе поставили дополнительное электронное оборудование, сканирующее ближайшую территорию на предмет работы чужих радиостанций и прослушивающее телефоны отдыхающих клиентов. В принципе переговорные устройства нам и не были нужны, мы спокойно понимали друг друга мысленно, то есть интуитивно, и взглядом могли передать нужную информацию. Это обычно происходит тогда, когда люди долго работают вместе. Вот так и мы за много лет совместной службы стали родственными душами, единым организмом, понимая товарища с полуслова и полувзгляда.

* * *

По данным службы психологической разгрузки сухопутных войск США, проводившей исследования в мотопехотных частях, установлено, что для отработки полного взаимопонимания, согласованности, слаженности и закрепления соответствующих навыков в звене взвод – рота – батальон с целью ведения общевойскового боя необходимо проведение тактических занятий в течение одного – полутора лет в рамках боевой работы.

Для подготовки одного офицера для частей специального назначения необходимо затратить в среднем от пяти до семи лет, без учета службы в других частях. Слаженность подразделений спецназа достигается в течение семи – девяти лет совместной службы всего личного состава.

* * *

На схеме полковника Климова в конце дренажной трубы находился колодец. А вот как оно на самом деле, нам предстояло узнать через несколько минут движения. Пройдя метров сорок до места, где труба должна была заканчиваться, мы действительно обнаружили тупик, из которого наверх вел колодец. В него, видно, давно не спускались. На поверхность можно было подняться по лестнице, вернее, по железным скобам, вбитым прямо в горную породу. Некоторые ступени ржавчина изъела до такой степени, что вместо них, некогда толстых и надежных, остались тонкие, едва заметные, осыпающиеся от первого прикосновения прутики. Эти остатки ступеньками-то нельзя было назвать, не то что подниматься по ним. Вбивать новые скобы, специально взятые с собой на всякий пожарный случай, я посчитал нецелесообразным – стук молотка могли услышать на поверхности, да и вообще любой шум мог демаскировать прибытие группы.

Колодец в диаметре был не более метра, поэтому я, упираясь руками и ногами в противоположные стены, легко и быстро начал подниматься. На наше счастье, люка наверху не оказалось. Вход был закрыт только железной решеткой, заваленной большими камнями. Сама же решетка даже не запиралась на замок. Я тогда еще подумал: «Надо же, такой секретный объект и такое упущение. Бардак у них здесь! Хотя радоваться рано, неизвестно еще, какие сюрпризы нас ожидают на поверхности. Вот сейчас вылезу, а меня хвать за шиворот – и в каталажку, или, того хуже, по голове дубинкой, и будьте здоровы, товарищ полковник!»

Но все обошлось. Никакой засады на поверхности не было. Мы, работая по очереди, осторожно убрали камни с решетки. Некоторые приходилось подпирать чем-нибудь и осторожно передвигать в сторону. Трудиться пришлось в неимоверных условиях. На все про все у нас ушло не менее полутора-двух часов. На самой решетке не было петель, поэтому она не заскрипела, когда я, приподняв ее, начал тихо сдвигать в сторону. Единственное, о чем мне приходилось все время думать, – как бы не уронить эту тяжелую ржавую железяку. Снизу меня подстраховывал Димка, поддерживая опору, на которой стояла моя нога.

– Что-то очень уж здорово нам везет, – прошептал Дед, когда проход был освобожден. – Как бы потом фортуна от нас не отвернулась. Слышишь, командир?

– Не надо, Дима, накликивать беду, – бросил я ему в ответ не совсем дружелюбно.

– Да я ничего! Я так! На всякий случай сказал, – начал шепотом оправдываться прапорщик, хотя, по существу, он был прав.

Меня и самого посещали мысли о том, что очень уж все хорошо складывается: и долетели без приключений, и приводнились удачно, и дренажную трубу нашли сразу, и прочее.

Первым на поверхность решил идти я. Выход из колодца оказался среди густых зарослей терновника. Этот колючий кустарник примыкал почти вплотную к живой изгороди, которая росла по периметру охраняемого объекта. В бинокль мне удалось рассмотреть, что она вся напичкана малозаметными приборами. Тоненькие, с человеческий волос, проволочки, поблескивая в лучах солнца, словно капли росы, опутывали листья, ветки и стволы, игравшие роль естественных препятствий и одновременно маскировавшие установленные людьми всякие хитроумные охранные штучки. Я разглядел среди веток инфракрасные, ультразвуковые и тепловые датчики, миниатюрные видеокамеры и прочие секретные приборы специального назначения. «Что ж, складно придумано, толково. Ничего не скажешь, но специалисты, которые устанавливали все это, классные! Пролезть через такую изгородь практически невозможно, потому как она колючая и высотой почти два метра – это во-первых. Впрочем, нормальный человек, то есть обычный отдыхающий, здесь и не полезет. Ему незачем. А для других, то есть для диверсантов там всяких и злоумышленников типа нас, проволочка имеется. Вон она натянута. Датчики стоят, их видно, если присмотреться, и прочие всякие прибамбасы установлены – во-вторых. Только все это чепуха и ерунда. Это все для дилетантов, каковыми являются, например, отдыхающие, но для нас все эти штучки – не помеха. Мы-то благодаря колодцу уже внутри охраняемого объекта. Вот ведь как! Забыли про колодец, наверное, когда он зарос терновником, поленились, видно, в колючки лезть, вот и оставили. Это очень хорошо. Всегда бы так везло», – мысленно потирал я руки, когда увидел, куда нас вывела дренажная труба и колодец.

Помимо колючих кустов, напичканных охранной аппаратурой, повсюду стояли столбы освещения. На них я заметил обычные видеокамеры наружного наблюдения, но это все было опять же ерундой и мелочью, потому как обещанный генералом Корабеловым самолет радиоэлектронной разведки и постановки помех должен был барражировать вдоль нашей государственной границы. После получения моего сигнала он подавит работу всех радио-, видео-, электронных и других приборов, заблокирует и даже отключит на короткое время любую телефонную связь, включая спутниковую. Меня абсолютно не беспокоило наличие ультразвуковых, инфракрасных и прочих датчиков, ибо с помощью самолета их тоже обещали временно вывести из строя. Но был, пожалуй, один-единственный элемент во всей охране объекта, которого нам следовало опасаться более всего на свете. Именно этот элемент мог поставить предстоящую операцию на грань провала или вообще сорвать ее – присутствие собак на территории в ночное время. К сожалению, таких охранников с самолета не подавишь, нейтрализовать их сложно, зато они своими чуткими носами могут доставить очень много неприятностей и, более того, не допустить проведения операции. Поэтому, прежде чем послать второй сигнал об успешном выходе непосредственно на объект, я разбрызгал в кустах специальную аэрозольную смесь на тот случай, если вдруг территорию стерегут собаки. Каким-то внутренним чутьем я понял, что собак выпускают по ночам, да и сейчас они вполне могли бегать где-нибудь за коттеджами.

Было раннее утро. На половине, где находилась настоящая турбаза, отдыхающие выходили на пляж. Сквозь кусты я мог видеть небольшую часть той территории. На нашем же объекте все было пока тихо и спокойно. Я понаблюдал с полчаса и убедился – охрана ведет себя как обычно, суеты никакой нет, а стало быть, можно сделать вывод, что наше прибытие никем не обнаружено. Это умозаключение меня, безусловно, сильно обрадовало.

– Ну что там наверху, командир? – тихо спросил Дед, когда я спустился. – Как поживают на объекте? Поди, гостей из-под земли не ожидают?

– Не сглазь! – ответил я шепотом, при этом незаметно для других трижды сплюнув через левое плечо. – Все хорошо. Наше прибытие не обнаружено. Собак я не заметил, но они наверняка имеются. К тому же и Климов предупреждал, что собак, вполне вероятно, выпускают только на ночь. Я даже уверен в этом. Но об этом после поговорим. Сейчас о другом. Положение наше даже лучше, чем мы могли предположить. Проникать на территорию объекта не понадобится!

– Это почему же? – поинтересовался прапорщик, сделав то же самое, что и я секунду назад.

Как и всякий спецназовец на боевых заданиях, он был суеверен, а поэтому тоже трижды сплюнул и постучал для верности по голове, так как дерева под рукой не оказалось.

– Сами они, что ли, нам принесут все: и документы, и вещество это свое заразное, и прочее, и «Разработчика» на руках вынесут? Вот вам, мол, товарищи дорогие, союзники и друзья, забирайте своего гражданина и отдайте его под суд!