Текст книги "Сепар"

Это что касается вещей Лёхи, остальное – обычные вещи для бойца, интереса особо не представляли. Однако были и трофеи. Не всё я сдал, сохранил два новеньких айфона одной модели, андроиды и небольшой планшет. Нашёл в карманах азовцев. Зарядок, ясное дело, нет, от моего телефона не подходит, я уже глянул, только к планшету, но поспрашиваю в других палатах, может что и найду. Я поставил на зарядку сначала телефон Лёхи, потом поставлю планшет, ну и разбирался с трофеями. Помимо вышеперечисленного я сохранил семь кредиток. С трёх тел семь было, пять Приватбанка, одна Райффайзенбанка и одна Кредобанка. Несмотря на защиту, с помощью этих кредиток я вполне смогу войти в системы этих банков и не только опустошить их счета, но и взять кредиты, в чём ничего плохого не видел. Мёртвые азовцы платить долги, конечно, не будут, но, если есть родственники, могут и на них повестить долги. Хотя к тому моменту Украины уже по сути не будет, как я понимаю, спишутся все долги.

Вот так пока телефон заряжался, там зарядка на нуле почти, а в палате четыре розетки было, это у планшета едва половина уровня, я работал с одним из трофейных айфонов, у него зарядка полная. Стоит отметить, что вся электроника у нацистов с паролями была, впрочем, у Лёхи тоже, но у него просто, отпечаток пальца и полный доступ, я уже проверил, однако меня это не смущало, взломаю. Вот так прибрав электронику в тумбочку, кредитки под матрас, я отнёс рюкзак обратно и вернул кладовщику, там мне больше ничего не нужно. На рюкзак уже бирка с именем нашита была, так что отнесли на полку, где моя форма и комбез со шлемофоном лежали, уже постиранные, а я вернулся в палату. Там тихий час наступал, поэтому тратил время на медитации и исцеления себя, к вечеру всего дважды прошёлся. А я дважды во время тихого часа со старшиной поработал, все дремали, свидетелей не было, и воздействовал на него пси-лечением, хоть поправил ему немного повреждения. Он уже вечером открыл глаза. Медики сразу отреагировали на писк аппаратуры. Засуетились вокруг, изучая, что с ним. Старшина лупал глазами и никого не узнавал, но через полчаса уснул. Это был именно сон. Контузия некуда не делась, но острый кризис я убрал. Вместо двух месяцев он проведёт в больнице от силы месяц. Уже неплохо.

Что меня удивило, никто за мной так и не прибыл, похоже похороны лейтенанта перенесли на завтра, причин не знаю, врачи не в курсе, я как в информационном вакууме. Всё прояснилось, когда на зарядке сменил телефон на трофейный планшет. Пальцем провёл опознание и дальше, проверив номера, позвонил абоненту, отмеченному как «Особист». Странно, что он в памяти был вбит. Угадал, тот самый, что рано утром был. Он подтвердил, что похороны завтра утром, за мной пришлют машину и доставят форму, всё уже готовится. После четырёх часов дня меня снова вызвал врач, что меня курировал, он психолог, физические ранения лечил другой врач, и на два часа задержал, снова опросы и тесты. Что в результате получалось – не сообщал, а писал в личном деле. Задавал вопросы по бытовым делам, что вспомнить смог. Заикался я всё меньше и меньше, осваивал язык. Кстати, амнезию мою подтвердил, но, когда я интересовался, вернут ли меня в строй, велел не спешить. Его явно заинтересовало, что со мной произошло.

После шести вечера мной уже никто не интересовался, так что я занимался своим теперь телефоном и трофеями. С перерывом на ужин. Триста лет жизни и использования пси-сил и пси-технологий дали мне многое. В общем, трофеи, это я про электронику, на удивление просты были, и при этом зачем-то усложнены. Видением изучал. Взломал я все четыре прибора меньше чем за полчаса, на самом деле это несложно, одной пси-силой пользовался, так что мне к памяти приборов был полный доступ. А там столько записей, видео пыток, чернухи, что просто ужас. Но я всё просмотрел, позвонил особисту, и он прислал зама, сам офицер был уже на передовой.

Прибыл зам с ноутом, куда мы все записи и скинули. Вопросов по поводу трофеев не было, я раздавил экраны, и коммерческую ценность они теперь не имели, но факт того что ими теперь владею, всё же зафиксировали в рапорте. Бюрократы. Понятно, что для отчёта нужно, но всё равно. Среди тех, кого пытали на записях под глумливые крики нацистов, были и бойцы ДНР, одного офицер даже опознал. Умчался, а я продолжал делами заниматься. Экран Силовой Ковкой восстановил только у планшета и, воткнув в него симку с телефона Лёхи, чтобы местная связь и интернет были, закопался во всемирной сети. Четыре сотни лет прошло, чёрт, да я почти русский язык забыл, повторюсь, что про остальные говорить, но постепенно вспоминал. В общем, нашёл я Геннадия Бурова, не мой мир, однозначно. Тут с подставой от ФСБ также всё прошло, но сам Буров погиб на зоне. Несчастный случай, попал под грузовик. Три дня в госпитале пролежал и тихо помер. Похоронен на кладбище колонии. Родители у местного Геннадия тоже умерли, не пережили всех этих дел. Хм, и не отомщёнными остались, а я социальные странички жён виновных в этом офицеров нашёл. Будет возможность, сделаю – дело принципа. Не удержался и всё же нашёл социальную страничку своей жены в Бразилии, тут она тоже замужем, двое детей, вполне счастлива, судя по фотографиям. Сколько времени прошло, а всё равно ревность поднялась. Любил я её. Очень. И она меня. У нас очень дружная семья была, редко, когда характеры и души так совпадали, что чувствовали себя одним целым.

До полуночи я работал с планшетом и кредитными картами и дальше бы поработал, но другие раненые заворчали, что мешаю постукиванием, бывает такое ногтями по экрану, так что поставил планшет на зарядку и сам лёг спать. Да, я закончил с собой, все следы контузии убрал, так что остались рана и амнезия, ими врачи и занимались. Покой и только покой. Что по работе с кредитками, оказалось в Казахстане, в городе Алматы, имеется филиал украинского Приватбанка. Это я к чему. Все кредитки этого банка я взломал, да ещё взял максимальные кредиты, получилось почти полтора миллиона гривен, или чуть больше пяти миллионов рублей. Это всё что смог выжать. С двух других банков, уже интереснее, тут наличка в долларах, видать держали личные накопления, заработанные на шантаже и ограблениях. Около двухсот тысяч евро. Долларов почему-то не было. Что я сделал с этими деньгами. Гривны конвертировал в рубли, это основные денежные знаки в ДНР, и перевёл на свой счёт в Сбербанке, код к карте уже получил, даже открыл онлайн-банк на телефоне, с привязкой к теперь моему счёту. Эти деньги пойдут вдове командира Лёхи, я считаю, так будет правильно. Кстати, узнал, сколько у Лёхи денег. Семнадцать тысяч на счету было. А вот евро направил в Казахстан и из одного банка перевёл в другой. Это был филиал Сбербанка в Казахстане. Там была возможность открытия анонимного счёта, кто знал код-ключ к счёту, мог им пользоваться. Вот на этот счёт и перевёл. Вполне всё успел. Ладно, сейчас спать, завтра много дел. Надо будет сходить с супругой погибшего командира в банк и перевести деньги со своего счёта на её, чтобы без процентов, кормить банк я не хотел. Это всё завтра, как и похороны.

Утром по старой схеме. Завтракали мы с парнишкой моих новых лет, он из тактической группы «Купол», ранен был осколком при артиллерийском обстреле ещё неделю назад, до начала спецоперации. Так вот мы сходили с Серёгой в столовую, а после возвращения я снова закопался в инете. С банками вчера закончил, всё что смог вытянул, остались уже чистые ограбления, пока я этого не делал, а забрал по сути всё, что было у трёх азовцев. Изучил ту волну, что шла в интернете по поводу проведения спецоперации. Чего только не было, вот и знакомился, погружался в среду. Старшина очнулся, его уже покормили, слух ему вернулся в левое ухо, второе пока нет, ну я и описал ему что было, так что он прикрыл глаза, сообщив таким образом, что принял. Головой не тряс, не кивал, ему предписан только покой, вставать с кровати запретили. Я мехвода не обихаживал, после завтрака прибежала дочка деда Вито, она тут с мужем в Донецке проживала, ей только сегодня сообщили, что отца привезли. Матери уже позвонила, скоро должна подъехать, жил старшина в деревне за Донецком. Вот его семья им и занималась, а я работал в интернете. То, что мой счёт отслеживают и туда поступила крупная сумма, уверен, думаю, скоро узнают, как и то, что я недвижимость собираюсь приобрести. Не знаю, есть у Лёхи что, дед Вито сказал, что их пятиэтажка была почти полностью разрушена при обстреле, но иметь свой уголок, родной, куда смогу возвращаться, очень хотелось. У меня всегда такими уголками были космические корабли и суда, на которых я жил. Поэтому нашёл местного риелтора, девушка оказалась, вышел на ту, пришлось к окну коридора у лестницы прогуляться, и пообщался без свидетелей. Сообщив, что хочу купить квартиру. В центре Донецка, в свежем доме, новостройке, однокомнатную квартиру, желательно не малогабаритную, с мебелью, под ключ, заезжай и живи. По цене там на месте решится. Девушка сообщила, что заедет в госпиталь, договор оформит, у той всё официально, вот я и дал свой адрес. Да, уточнил что из документов у меня только удостоверение военнослужащего. Как тут оформлять?

Вернулся в палату, и меня на процедуры, осмотрели синяки и рану, вместо бинта наложив пластырь, а потом мной и мозгоклюй занялся. Чёрт, если он продолжит выворачивать мне мозги такими темпами, я долго не выдержу и прибью его. Не сильно, ногу сломаю, пусть сам полежит на больничной койке. Бесит. Так что в палату я вернулся с гудящей головой. А в палате уже ждали двое. Риелтор и незнакомый сержант, из моего батальона, тот доставил парадку, обувь, всё что нужно, машина снаружи ждёт, а разрешение от лечащего врача уже получено. Сержант мило общался с девушкой, явно клеил ту. Попросив сержанта подождать, я отвёл девушку в зал для совещаний врачей, сейчас пуст, да, ключа не было, но телекинезом открыл замок. Тут всё быстро оформили, и я подписался. Насчёт удостоверения военнослужащего та успокоила, поскольку уже работала с военными ДНР и в курсе процедуры. Паспорт Лёхи находился в военкомате, она придёт с договором и просто возьмёт, естественно под подпись, как взяла, так и вернёт, и когда будет подобрана жилплощадь, оформит на паспорт, то и вернёт обратно. После этого она показала на телефоне две неплохие квартиры, что соответствовали моему критерию отбора. С телефона девушки осмотрел фотографии, она расстелила потрёпанную карту города на столе и показала на ней, где находятся обе квартиры и что имеется рядом. Фото вроде ничего, но смотреть лично надо. Договорились на вечер, за пару часов до начала комендантского часа за мной заедет.

После этого я вернулся в палату, и, облачившись в форму (сержант помог), пригладил, получил от волнующегося старшины, отчего тот сильно заикался, напутственные слова, с просьбой и от его имени проводить командира. Причём на выходе мне дали выписку из больничного листа, это для комендатуры. Пусть со мной сопровождающий, но иметь хоть такую справку я был обязан. Мало ли патруль остановит. Отлично, вечером справка пригодится, пока с риелтором буду встречаться. На улице ждал «уазик» в командирской версии. На территорию его не загоняли, пришлось до калитки идти, вот так устроился на заднем сиденье, и меня повезли сразу на похороны. Там пришлось в рядах сослуживцев час стоять. Форма лёгкая, бушлата не было, а подморозило, снег выпал, холодно. Грел себя пси-силой. Я не участвовал в доставке тела погибшего. Помимо моего командира тут хоронили ещё семь погибших военнослужащих. Пока мы стояли, особист шептал мне на ухо, кто тут и что. Кстати, заодно описал всё по Лёхе, на бумаге приносить не стал, что успел выяснить, сообщил. Не зря квартиру беру, жилплощади у Лёхи не имелось. Да он вообще гол как сокол. Дорогая покупка – это телефон, недавно кредит закончил выплачивать. Тут поднялось чуть волнение, машина прибыла, ну и дальше сами похороны, с почётным караулом.

Описывать их не буду, мне слова, как командиру батальона и другим сослуживцам, не дали, видать не рискнули контуженому такое доверить, но комья земли бросил на гроб за себя и за старшину, о чём известил вслух. После этого я также подошёл к вдове, сказал слова утешения и попросил минутку поговорить лично, с глазу на глаз. Пришлось подождать в стороне, пока пройдут со словами утешения другие, после чего девушка подошла, баюкая дочку на руках. Сама молодая вдова, а ей лет двадцать на вид, с припухшими красными веками, явно уставшая, не спала в последнее время, вопросительно поглядела на меня. Особист уже передал деньги, пора передавать кому нужно, но, когда девушка подходила, я посмотрел на комбата и особиста, они поглядывали на нас, и я движением головы пригласил поприсутствовать. Сейчас будет серьёзный разговор, и они должны слышать о чём. Похороны закончились, военнослужащие уже отбывали, могила накрыта множеством венков и цветов, можно спокойно поговорить, что и сделал. Подошли офицеры батальона и вдова, одновременно.

– Извините, если я сделаю что-то не так, поэтому поясню. Я был контужен, потерял память, не помню своего командира, не помню вас, если мы раньше были знакомы. Никого, так, фрагменты. От имени офицеров батальона, как и других военнослужащих, прошу принять эту материальную помощь, тут почти двести тысяч рублей. Всё что собрали ребята.

– Спасибо, – принимая довольно плотный конверт, сказала девушка.

Она не убирала его, держала в руках, придерживая дочку, что спала.

– Это не всё, – остановил я присутствующих, а говорил только девушке, комбат и особист тут в роли слушателей были. – После потери памяти, многое во мне изменилось. Например, в батальоне сбор личных трофеев считаются мародёрством, для меня же это право священного трофея. К чужим трупам я сам не подойду, это действительно мародёрство, а, например, если подобью танк, или уничтожу противника, всё что с них делится на весь экипаж, и доля уходит командиру. Для меня это закон, но в народной милиции ДНР такого правила не придерживаются. Когда ваш муж погиб, я убил трёх азовцев из автомата, но все трофеи мне пришлось сдать, оставил только электронику, телефоны, планшет и кредитные карточки. Пока лежал в госпитале, я открыл телефоны, нашёл там информацию по кредиткам, с кодами к ним, вышел на сайт банка Украины и снял все деньги, что лежали на кредитках, да ещё от имени нацистов взял максимальные кредиты, сумма получилась небольшой, полтора миллиона гривен, я погонял их по банкам и конвертировал в рубли. Получилось пять миллионов двести тысяч рублей. Как я это сделал и умел ли раньше, не спрашивайте, я не знаю. Сейчас эти деньги на моём счету в Сбербанке, и я считаю правильным отдать их вам. Это мои личные трофеи, и распоряжаться могу ими так, как захочу. Я желаю передать вам. Я не помню командира, но считаю, что поступаю правильно. Тут я могу перевести деньги вам на счёт, но тогда будет существенная потеря в процентах по переводу, а банку платить я не хочу. Можно посетить офис банка и перевести деньги без процента, но не знаю, как это сделать, документов у меня на руках нет. Тут решать вам.

Девушка кивнула и, смахивая слёзы, сказала, что принимает мою помощь, но тут вмешался комбат:

– Проблем быть не должно, у многих военнослужащих зарплатные карты оформлены на удостоверения. Можно забрать ваше из госпиталя и посетить ближайший филиал банка. Марченко вам поможет. Проследит.

Особист молча кивнул, когда о нём сказали. Вообще, оба офицера, когда я начал свою речь, играли скулами, явно что-то не понравилось в моих словах, но слушали с интересом. У особиста взлетели брови на лоб, когда он услышал, как я нациков ограбил, видимо за Лёхой такого не замечалось, но ни звука не проронили, дослушали до конца. Девушка направилась к матери, чтобы передать дочь, мы решили не медлить и деньги перевести как можно быстрее. Комбат, глядя ей вслед, спросил:

– Это всё, или есть ещё что сказать, сержант?

– Есть, товарищ полковник. С нациков я ещё поимел чуть больше двухсот тысяч евро. Хочу дать взятку. Я передаю деньги на счёт батальона или в Фонд обороны, не важно, а вы договариваетесь с врачами, чтобы вернули меня в строй, и как можно быстрее, такие дела делаются, и без меня. Обидно. Это ещё не всё. Я психически стабилен, так психолог сказал, но и, как каждому социальному существу, мне нужен маяк, точка опоры. Это может быть семья, но я сирота, или дом, место проживания. Я решил купить себе квартиру, тем более жилплощади, как сообщил товарищ капитан, не имею. Риелтора уже нанял. Я мог всё втихую провести, но об этом всё равно узнают, проблемы будут, зачем мне это? Проще вам сообщить и хотя бы такой поддержкой заручиться. Вечером в планах осмотреть пару квартир. Вот так и получается, ровно двести тысяч отдаю республике, а что сверху на квартиру и дроны.

– Какие дроны? – заинтересовался комбат.

– Да, я парочку квадрокоптеров хочу купить, что получше, километров на шесть или десять работают. Всё введём в штат батальона. По деньгам, на квартиру хватит и на три-четыре коптера. Думал машину брать, но зачем она мне сейчас? После войны куплю. Трофеи ещё будут. Всё честно, я так решил, десять процентов себе оставляю, остальное республике. Так оно справедливо будет, ей нужнее. Ещё добавлю. Я могу украсть из банков деньги. Европейские. Миллиард с их правительственных счетов увести, десять или сто, да пофиг сколько. Погонять по банкам и оставить на нескольких счетах. Сделаю так, что их не отследят. Будет финансовой подушкой для республики. Как сделаю, пока не знаю, но могу. Пароли к счетам передам главе республики. Дотации от России, конечно, есть, но их точно не хватит, чтобы восстановить порушенное на освобождённых территориях, а налоги тут не спасут. Это финансовая яма. Европейцы и штатовцы науськивают на нас нацистов, вот пусть финансово и возместят. Если скажут, я сделаю. Говорю только вам, кому передать, сами решите. Если нет, так нет.

– Потом поговорим, – успел сказать комбат, когда подошла Нина. Вроде так её зовут, слышал пару раз.

Комбат ушёл, а мы на том же «уазике», что меня доставил на кладбище, скатались к госпиталю. Особист один машину покинул, сбегал и вернулся с моим удостоверением. Филиал Сбербанка был тут же за углом, и там, отстояв небольшую очередь, за десять минут вопрос решили, деньги ушли на счёт Нины, у меня остались всё же семнадцать тысяч, что были ранее. Я, кстати, снял в банкомате пять тысяч, а то налички не было. А после того, как мы отвезли Нину домой и катили к госпиталю, особист сообщил, что она живёт на служебной квартире, своей жилплощади не имеет, её мать с ними живёт, они с мужем вообще из Славянска, а тут может прибрести квартиру, так что поблагодарил за это моё решение. От себя. А до прибытия в госпиталь мы только раз остановились у магазинов. В магазине электроники я купил нужную зарядку для трофеев, а в соседнем – бритвенные принадлежности, безопасную бритву и баллон с пенкой. Ничего подобного у Лёхи не было, а пушок уже заметен, бриться нужно. Дальше особист сдал в архив моё удостоверение, и в кабинете заведующего нашим отделением я под его присмотром отправил все деньги на свой счёт в Сбербанк, конвертировав евро в рубли. Двадцать два миллиона ушло со счёта на счёт Фонда обороны. Его номер был приписан у меня в онлайн-банке, так что подтвердили там поступление средств. Осталось семь миллионов. Это то, что сверху.

Дальше особист, советуясь с артиллеристами, он с ними на прямой связи по телефону был, через меня приобрёл три коптера, два одной модели и третий другой. Дорогие, за четыре сотни тысяч каждый, но и машинки серьёзные. Могут быть использованы сорок шесть минут, радиус дальности тридцать километров. Почему экспертами именно артиллеристы стали, я выяснил тут же. Оказалось, у батальона своя батарея гаубиц была, свой коптер имелся, тоже мощный, но они его потеряли, сбили, а замена заметно слабее, что сказалось на точности ведения огня. В общем, парочка им и уйдёт, основной и на замену, ну и третий найдут куда пристроить, а мне обещали отдать что попроще. На пару километров работает. Ну-ну, обещанного три года ждут. Однако уплатил, место доставки указал КПП нашей части, особист сфотографировал платёжные скриншоты. Доставка из России будет, за три дня обещали доставить. Из Ростова вроде прибудут.

Особисту я слил информацию, что на одном из айфонов была программка по взлому кредитных карт, а то уж больно с подозрением на меня поглядывал, так что он его изъял официально, не я один кредитки у нациков находил, и отбыл. Уф, тяжело было. Обед я уже пропустил, так что на экзекуцию к мозголому отправили, потом ужин, и сразу покинул госпиталь, разрешение на руках у меня было, в парадной форме, мне её оставили.

Мы посетили на красной «Калине» риелтора сначала одну квартиру, потом вторую и третью. Та ещё одну нашла. Ключи от двух у неё были, а у третьей хозяин имелся. В принципе, мне первая сразу понравилась, две другие можно и не смотреть было, да и цена подходит. Однако прокатился и убедился, что та первая действительно идеально мой вариант, девушка знала, с чего начинать. Новая многоэтажка, двадцать четыре этажа. Правда, квартира на четвёртом, но имела стеклянную панорамную лоджию с видом на проспект и парк, дому четыре года, пятьдесят два квадратных метра, лоджия сюда не входила, и по сути была евродвушкой – большая кухня, тут же гостиная, ну и спальня. Совмещённый санузел. Всё сделано, сплит-системы, мебель вся, телевизоры на стенах компьютерный стол без компа, заезжай и живи. Ремонт свежий, видать квартирантов не пускали. Цена чуть завышена, но не страшно. Некоторые проблемы с оформлением имели место быть. Хозяева, супружеская пара с ребёнком, новую квартиру купили, а эту продавали, нужно выписать ребёнка, но это дела риелтора. Мы вернулись в первую квартиру, я ещё раз всё осмотрел, с соседями пообщался, только один был на площадке, а квартир десять на этаже, ну и дал добро, пусть забирает мой паспорт из военкомата и начинает оформление, как будет готово, получат оплату, и всё дальше, с моей пропиской, всё как полагается. Эта дополнительная работа для девушки и будет оплачена отдельно, я сообщил об этом. Она умчалась работать, а я пешком от дома вернулся к госпиталю. Тут пять минут идти. Правда, патрулю попался, комендантский час уже наступил, но проверили и отпустили. Вошли в положение.

Честно сказать, устал. Сдал форму, мне халат вернули, и в палате познакомился с супругой деда Вито, она только сейчас прибыла. Дочки не было, мать сменила её, ну а я лёг на койку. Нужно отдохнуть, а там как-то всё перешло в сон, только использовал всё, что накопил на своё лечение, голову ранее долечил, сейчас начал убирать всё то, что на теле было, детские травмы, последствия жизни на Земле, организм отравлен, и тому подобное, но вот сморило.

Утром, после завтрака, я побрился в туалете, даже не порезался, и после процедур снова к мозголому. Он продолжал изучать меня. Правда, подтвердил, что моё командование на него вышло, так что прохожу я медкомиссию.

А после обеда за мной заехала риелтор, я снова в парадке был, обычный камуфляж, такая цифра в российской армии в ходу, все положенные нашивки, кепи на голове, ремнём опоясан, нормально выгляжу, и поехали оформлять. Познакомился с владельцем квартиры, он один был, от жены доверенность на продажу. Сначала решили вопрос по деньгам, в банке всё провели, расписку я получил, и заехали в нужное госучреждение, где за час и провели оформление. Больше я не нужен, риелтор дальше сама. Только документы получу в госструктуре по паспорту, когда оформят. Так и вернулся в госпиталь, ключи от квартиры я уже получил, как и выписку из службы регистрации недвижимости. Замки менять не буду, поработаю Силовой Ковкой и сменю ключи, плёвая работа, так что доступ будет только у меня. Вечером, за час до комендантского часа, прогулялся и сделал, успев вернуться назад. А то всего два комплекта ключей. Где остальное? Кстати, забыл сказать, что с квартирой в комплекте шла кладовка на нулевом этаже. Её отдельно оформляли, не с квартирой шла. Небольшая, но два велосипеда встанут, кои тут раньше и стояли, по следам протектора на полу понял. Три с половиной квадратных метра та размером была. Можно скутер закатить или небольшой байк, в проём пройдут. Тут тоже сменил замки и ключи Силовой Ковкой.

Дальше шло лечение, командование про меня вспоминало редко. После похорон пять дней прошло, прямо в палате торжественно нас со старшиной наградили. Мне дали звание сержанта и орден «За воинскую доблесть» первой степени. Довольно серьёзная награда за воинские дела. Старшине такой же орден, но второй степени, это третья награда у того. Две медали имел, это первый орден. Награждал глава республики. Кстати, меня поблагодарил за спонсорскую помощь, обещал направить финансы на восстановление освобождённых территорий. Знает, значит, но про ограбление банков даже не намекнул. Значит – нет. Этого и стоило ожидать. Кроме нас ещё шестерых в госпитале обошёл. Говоря, что командиры батальона редко про меня вспоминали, я имею в виду, что вызывали всего два раза. А проверяли, всё же потеря памяти диагностирована. Сначала по оружию, сдачи физнормативов не было, я не сдавал эти нормативы, ранение освободило от этого. Однако автомат разбирал и собирал, отстрелялся в тире, под казармой. Во второй раз отвезли к ремонтным боксам, из боевых машин тут были только те, что проходили восстановление, трофеи, да наши подбитые, всё остальное на передовой, вот и сдавал молодому лейтенанту, тот только из училища, ускоренный выпуск, летом должны были погоны получить. Оно местное, Донецкое высшее командное общевойсковое училище. Тот вышел из стен учебного заведения как командир танкового взвода. Так вот, сдавал и на Т-72, и на Т-64, сидел на местах мехвода, наводчика-оператора и командира. Везде по высшему баллу сдал, что тот зафиксировал. А как же? Если и тут всё забыл? Прошедший бой не показатель. Тогда в мотострелковую роту отправили бы, а так танкисты в ДНР ценились, тем более с опытом, теперь меня точно никто в пехоту не переведёт. Успокоили.

Это по основной деятельности, теперь по мне. На следующий день после покупки квартиры я сообщил своему врачу, что не хочу занимать койку, раненые так и пребывают, вон койки уже даже в коридоре скоро ставить начнут. Где жить – мне есть, буду приходить и лечиться. Тот дал добро, как и психолог, так что я получил свои вещи и перебрался на квартиру, а моё место занял мотострелок нашего батальона, без ноги, травматическая ампутация. Это его из АГС накрыли во время перебежки.

Что я ещё могу сказать? В квартире обжился, починил что нашёл пси-силой, руки прикладывал, да и Дар качал, тот всё же снизился до «Д-8», я повторно провёл процедуру увеличения Видения, теперь тридцать три метра. А через три дня и в третий раз, стало сорок восемь метров. Хватит, а то «Д-6» уже. Деньги были, риелтору я заплатил, всё как полагается, а когда получил документы, – всё, квартира моя, я проверил, в реестре информация тоже появилась, та провела мою прописку, в паспорте появился штамп, да и в коммунальных организациях сменила собственника на меня, за это всё я отдельно оплатил, та особо подобным не занималась, а мне откровенно лень было ходить по организациям. Однако договор на меня перезаключен, порядок. После этого девушка сдала паспорт в военкомат, я проверил, действительно вернула.

Вообще у нас дошло до постели. А что, парень я молодой, постоянно женщин хотелось, и привычки отказывать себе в этом не имел. В госпитале не подкатишь, да и девушки там, что в моём вкусе, неприступные или такие, что подойти можно, только держа в руках свадебные кольца. Портить им жизнь я не хотел. А тут риелтор расстроенная встретилась на улице, с парнем поссорились, они вместе живут, ну и как-то закончилось всё в постели моей квартиры. Утешил. Четыре захода на простынях новенького постельного набора, купленного мной. Я три набора взял. Та орала так, не сдерживая себя, что сосед в стенку застучал, странно, что не вызвал ментов, да и знал, что я военнослужащий. Пси-сила на эрогенные зоны это сильно, после третьего оргазма ту просто вырубило, пришлось ждать, как в себя придёт, и продолжать, так что и в четвёртый раз она было доведена мной до кондиции. После этого девушка стала ласковой-ласковой, всё быстро делала, хотя деньги за работу брала, однако и посещала меня по часу каждый день, утром и вечером. Второй любовницей стала продавщица овощного магазина, тридцатилетняя справная миловидная женщина с крупными грудями и отличной фигурой. Вдова. Муж при обстреле два года назад погиб. Та вешала на дверь табличку «Переучёт», и мы в подсобке на мешках с рисом и развлекались. Эту тоже на секс с пси-силой подсадил. А сговорились легко, зашёл овощей прикупить, хотел картошки пожарить с луком, банку огурцов уже купил, ну и разговорились, та пожаловалось на бабью долю, ну я и предложил решить вопрос. Мы одни были, она быстро дверь заперла, и дальше подсобка. Так я и посещал её каждый день. Она у меня первой была, риелтор второй пошла.

Вот такие дела. Я доволен, жить можно, пусть риелтор с парнем помирилась, но посещать меня каждый день и не думала прекращать. Как она сказала – я же не дура. В последние дни утром заезжала и в полдень. А вот продавщицу в магазине посещал вечером на момент закрытия магазина. С ней только и только в подсобке, это риелтор у меня на квартире чувствовала себя как дома. Мы с ней и в постели, и в душе, и на стиральной машине. Да все ровные и неровные поверхности использовали. Оторвалась девчонка. Про любовниц моих в спецслужбах знали, то, что слежка имела место быть, я видел, ну и пусть смотрят. Три коптера в батальон прибыли, их уже направили в нужные части, однако я заказал себе отдельно, пусть попроще, на шесть километров работает по дальности, но нужен. Время полёта тридцать минут. Однако камера отличная, с хорошим разрешением. Тот пробил брешь в моих запасах средств, всё, что как НЗ отложил, ушло. На счету сорок тысяч. Я оформил автоплатёж, чтобы коммуналка оплачивалась, и всё на этом. Заказ прибыл по адресу квартиры, успел, убрал в кладовку пока. В форме я ходил редко, хотя переделал всю по новому званию, пришил наградную колодку. На парадке сама награда. Купил я гражданскую, а там один комплект, синие джинсы, тёплая клетчатая рубаха и лёгкая куртка. Ещё зимнюю пуховую купил. Тут юга, довольно тепло, хотя и март месяц наступил. Вот так и получается, что седьмого марта я закончил с квартирой, паспорт мой вернули в военкомат, а ближе к обеду восьмого марта покинул госпиталь со справкой на руках. Медкомиссию прошёл. Скобки уже сняли, багровый шрам на брови, контузию не видят, заикаться прекратил, только акцент остался, его пока никак не убрать, а так порядок. Служи, парень. Так что быстро в кадровый отдел батальона, а там меня взяли под ручки, фигурально выражаясь, и срочно в строй. В реммастерских два танка восстановили, Т-72, оба шли на пополнение роты, где служил Алексей. Выходят сегодня. Причём на замену моего погибшего взводного поставили того молодого лейтенанта. Кажется, Малинин его фамилия. Кстати, забавно, дед Вито меня сбил, назвав Губарева лейтенантом. Нет, тот подпоручик. Такие звания были в Народной милиции ДНР. Вот и Малинин подпоручик.