Текст книги "Гибель «Харькова». Роковой день Черноморского флота"

Из протокола допроса 27 декабря 1943 года машиниста лидера «Харьков» краснофлотца С.С. Мацевича: «В борьбе за живучесть принял участие весь личный состав, в результате самоотверженной работы была восстановлена третья машина и «Харьков» дал ход. Случаев трусости и паникерства среди личного состава не заметил. По приказанию командира корабля были сброшены за борт спасательные средства, спасательные пояса, пробковые матрасы, аварийный лес и другие легкие предметы».

Из воспоминаний вице-адмирала П.В. Уварова: «Лидер «Харьков» также смог дать ход примерно в семь узлов. Оставшиеся в живых коммунисты старшина 1-й статьи П.Ф. Лучко, матросы В.В. Трунов, комсорг лидера Д.А. Кулешов, А.И. Белан, П.С. Жанко и Кулагин, несмотря на серьезные повреждения, ввели в строй 3-е котельное отделение – сумели поднять пар, используя морскую воду».

Из протокола допроса 22 декабря 1943 года свидетеля командира БЧ-1 эсминца «Беспощадный» Н.Я. Глазунова: «В 8 часов 55 минут было первое попадание в лидер «Харьков». Из наблюдения за кораблем было очевидно, что корабль получил серьезные повреждения, создавалось впечатление, что он гибнет. Командир дивизиона Негода дал команду командиру «Способного» подойти к «Харькову» и оказать ему помощь, а потом было указание взять его на буксир. Буксир крепился несколько раз, но организовать буксировку долго не удавалось, т. к. используемые буксиры рвались, и только когда была закреплена якорь-цепь, все корабли начали движение чрезвычайно малой скоростью. Произошло это примерно около 11 часов с минутами».

Из протокола допроса свидетеля дивизионного механика 1-го дивизиона эсминцев Г.А. Вуцкого: «Вопрос: Не правильно ли было после первой атаки оставить «Харьков» и спасти личный состав?

Ответ: Исходя из состояния корабля, который вполне можно было отбуксировать, такое решение, по моему мнению, было нецелесообразным, т. к. обстановка ничем не угрожала. Требовалось только прикрытие авиации. В результате налета «Харьков» в 9 часов 5 минут получил повреждение бомбами. Были разбиты 1-я и 2-я котельные и 1-е машинное отделение. Все три помещения были затоплены. Кроме этого была разрушена верхняя надстройка. Корабль потерял ход. Обследованием корабля было установлено, что, несмотря на существенные разрушения, корабль уверенно держался на плаву и мог быть буксируем. Командир корабля капитан 2-го ранга Шевченко, не дождавшись докладов о состоянии корабля, самостоятельно дал радиограмму по флоту: «Терплю бедствие. Необходима немедленная помощь». Какое действие возымела эта радиограмма мне неизвестно. По распоряжению капитана 2-го ранга Негоды «Способный» подошел к «Харькову». Был подан буксир. Заводка буксира заняла продолжительное с время, и только к 12 часам буксир был закреплен, и корабли начали движение. Ход кораблей был крайне мал, до 2-х узлов».

Из протокола допроса начальника штаба Черноморского флота контр-адмирала И.Д. Елисеева: «В 9 часов мы получили тревожный сигнал о повреждении «Харькова». Полученная радиограмма была доложена командующему флотом и наркому. Последний высказал мысль о возможности, исходя из обстановки, затопить лидер. Я составил такую шифровку в адрес Негоды. Она несколько раз подвергалась исправлениям и в 12.55 была подписана Военным Советом и отправлена адресату. До посылки этой шифровки все принимаемые меры сводились к усилению прикрытия кораблей авиацией».

Из протокола допроса 17 декабря 1943 года начальника оперативно-планового отделения оперативного отдела штаба Черноморского флота капитана 2-го ранга В.А. Ерошенко: «В 09.00 6.10.43 г. было получено первое донесение о том, что лидер «Харьков» подбит. После этого донесения было приказано выслать все наличные катера к месту происшествия и довести барраж истребителей до 8 самолетов».

Вот как выглядят данные по времени этих событий в изложении контр-адмирала в отставке Л.И. Митина: «6 октября… В 8 ч. 39 мин. летчики заметили попадание бомбы, сброшенной вражеским бомбардировщиком, в «Харьков», в результате чего он потерял ход (по данным истребителей прикрытия, которые находились в районе кораблей). В 9 ч. 25 мин. «Способный» взял «Харьков» на буксир. В 10 ч. 00 мин. два истребителя (2-го гвардейского авиаполка ЧФ) вели бой с двумя разведчиками Ю-88 и один из них сбили. К этому времени до девяти наших самолетов прикрывали корабли».

«Способный» начал маневрировать и подходить к «Харькову» левым бортом, чтобы буксировать лидер лагом. Буксируя лидер, «Способный» шел курсом 91°, имея ход 6 узлов. Корабли находились в 90 милях от кавказского побережья. В штаб флота была передана радиограмма о повреждении лидера с просьбой усилить истребительное прикрытие.

Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «09 ч. 34 мин. Были получены первые сигналы от к. 2 р. Негоды об оказании помощи и об усилении истребительного прикрытия. К 10 ч. 00 мин. число барражирующих самолетов доведено до 9 и в дальнейшем увеличивалось».

К 10 часам в прикрытие кораблей отряда вступило еще 9 наших самолетов-истребителей. Из этого следует, что к 10 часам утра корабли вышли на рубеж прикрытия их истребителями типа ЛаГГ-3 и Як-1.

Первый акт трагедии был сыгран, и всем было очевидно, что это только начало. Вцепившись в наши корабли и почуяв первый запах крови, немцы еще вернутся.

Глава восьмая. Вторая атака. «Беспощадный» теряет ход

Каждая пройденная теперь миля, каждая выигранная у судьбы минута были теперь для команд кораблей лучшей наградой. Но неотвратимое наступило. В 11 часов 50 минут (в 12 часов 00 минут, согласно политдонесению) была обнаружена новая группа самолетов противника – полтора десятка Ю-87. Согласно политдонесению, самолетов в этом налете было девять. Возможно, что девять было именно Ю-87, которые прикрывали 6 истребителей.

Немецкие пикировщики снова выходили в атаку на корабли из-под солнца. Один из самолетов (по другим данным, их было два) отделился от основной группы и устремился в атаку на буксировавший «Харьков» эсминец «Способный». Остальные, выстроившись, тем временем цепочкой пошли в атаку на «Беспощадный». Зависая в нижней точке пике, каждый из бомбардировщиков сбрасывал на эсминец по три фугасные бомбы.

Находившийся на мостике «Беспощадного» капитан 2-го ранга Негода приказал стоявшему рядом Пархоменко увеличить ход до предельного и уклоняться изменением курса и реверсом машин.

За кормой «Беспощадного» вскипел бурун воды. Под градом бомб эсминец рванулся вперед на 38 узлах, но это его не спасло. Одна из 200-килограммовых бомб все-таки поразила корабль в районе первого машинного отделения. Вторая бомба разорвалась рядом с левым бортом под килем около второго машинного отделения, вызвав контузию корпуса. В результате этих попаданий были полностью уничтожены первая машина, паровые магистрали, нарушена герметичность переборок котельного отделения и второй машины. «Беспощадный» мгновенно потерял ход и с креном на левый борт беспомощно закачался на волнах.

Из протокола допроса 25 декабря 1943 года бывшего командира эсминца «Беспощадный» капитана 2-го ранга В.А. Пархоменко: «Вопрос: расскажите о втором налете?

Ответ: Второй налет произошел около 12 часов. В его результате «Беспощадный» получил повреждения и лишился хода. Негода принял решение буксировать корабли по очереди».

Ко всему прочему, вышла из строя и корабельная радиостанция. Чтобы успокоить командиров «Харькова» и «Способного», Негода передал на «Способный» семафор: «За меня не беспокойтесь. Комдив». Одновременно он приказал капитану 3-го ранга Горшенину доложить на командный пункт флота о случившемся.

Одновременно на «Беспощадном» выясняли характер повреждений и принимали все меры для спасения корабля. Командир машинной группы эсминца «Беспощадный» инженер-капитан-лейтенант Селецкий вместе с курсантом ВВМИУ им. Дзержинского Брусиловским спустился в кормовую машину для ее осмотра. Машинное отделение медленно заполнялось водой, смешанной с мазутом. Удушливый дым и высокая температура мешали работе. Осмотр показал, что машина разбита вдребезги и ввести ее в строй уже невозможно.

Из политдонесения: «Личный состав корабля энергично боролся за его живучесть. Заделывались пробоины. Под днище корабля был поставлен пластырь».

Эсминец «Способный» во время этого налета от прямых попаданий уклонился. Все сброшенные бомбы легли в кильватерный след корабля. Однако от близких разрывов разошлись швы кормового дифферентного отсека, и «Способный» принял 90 тонн воды.

Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «11 ч. 50 мин. 6 Ю-87 вновь атаковали отряд кораблей и добились прямого попадания в ЭМ «Беспощадный», который потерял ход (место – квадрат 1775). Все три корабля оставались на плаву. Число самолетов прикрытия доведено до 16». В графе «Примечание» написано: «Вторая атака».

По окончании налета Негода приказал командиру «Способного» капитану 3-го ранга Горшенину поочередно буксировать «Харьков» и «Беспощадный». Это решение в своем рапорте Негода обосновывал надеждой, что вскоре ему вышлют из Геленджика катера для организации противолодочной обороны.

Почему в рапорте командира отряда указана ПЛО, а не ПВО, о которой, казалось бы, ему надо было волноваться в создавшейся ситуации, совершенно непонятно. Возможно, что Негода в спешке написания рапорта просто что-то перепутал. Другого внятного объяснения его тревоги за никому не нужное ПЛО, когда его корабли уничтожались пикирующими бомбардировщиками, у меня просто нет. Любопытно, что слово «ПЛО» в рапорте Негоды подчеркнуто и возле него стоит поставленный кем-то восклицательный знак. Так что, судя по всему, данная фраза вызывала недоумение и у прямых начальников Негоды, когда те знакомились с рапортом.

В этом месте в рапорте командира дивизиона и в политдонесении имеются существенные разногласия. Во-первых, Негода ничего не говорит о повреждении кормового отсека «Способного» во время атаки в 11 часов 50 минут. В то же время в политдонесении говорится о повреждении «Способного» во время этой атаки, а повреждения «Беспощадного» отнесены к совершенно другому времени, к 13 часам 30 минутам. Однако, согласно рапорту Негоды, воздушных атак на корабли в это время не происходило вообще.

Из рукописи контр-адмирала инженера В.Я. Красикова: «В 11 ч. 50 мин корабли были снова атакованы бомбардировщиками противника. Два из них атаковали лидер и буксировавший его эсминец «Способный». Бомбы взрывались в кильватерной струе между лидером и эсминцем и справа от «Способного» в 40–50 метрах. Командир приказал отдать буксирный конец (в 12 часов 10 минут) и продолжал вести огонь по самолетам, маневрируя около лидера. От разрывов бомб на эсминце разошлись швы, возникла незначительная течь.

Основная группа самолетов (10–12) пошла в атаку на эсминец «Беспощадный» с кормы, со стороны солнца. Эсминец увеличил ход до 28–30 узлов, уклоняясь от атак маневром и отражая их огнем всей артиллерии. Две бомбы упали по корме. Одна, в 200–500 кг, замедленного действия, взорвалась под носовым машинным отделением с правого борта, повредив паровые магистрали в машине и разрушив борт ниже ватерлинии, лопнул настил верхней палубы на 110–115 шпангоутах (примерно посередине корабля, чуть ближе к кормовой части). Вторая бомба разорвалась вблизи левого борта в районе кормового машинного отделения, осколками пробит левый борт. В результате корабль начал крениться на левый борт, теряя ход, в помещениях погасло освещение.

Командир БЧ-5 инженер-капитан Я.С. Козинец доложил на главный командный пункт, что носовая машина затоплена, топится 3-е котельное отделение, вода проникает во 2-е котельное отделение и кормовую машину, котлы № 1 и 2 из-за повреждения магистралей изолированы от исправной кормовой машины, носовая машина и котел № 3 вышли из строя, принято 310 тонн воды. Судя по полученным повреждениям, восстановить движение корабля не представлялось возможным, все усилия были направлены на борьбу за непотопляемость корабля.

Командир корабля приказал завести с правого борта пластырь, выстрелить торпеды, глубинные бомбы разоружить и сбросить за борт, артиллеристам приготовиться к отражению последующих атак. Личный состав продолжал бороться за живучесть эсминца, используя ручной насос (аварийная помпа оказалась в затопленном помещении), действуя в отсеках с электрическими фонариками. Крен достиг 5–6° на левый борт, дифферент – 30 сантиметров. Принятыми мерами поступление воды было значительно уменьшено, с правого борта был заведен пластырь, но он прилегал плохо».

Как бы то ни было, но ситуация к полудню 6 октября была уже критической. «Беспощадный» стоял без хода, окутанный паром, а «Способный» со скоростью 6–7 узлов тащил к кавказскому берегу кормой столь же беспомощный «Харьков». Буксировка эта была непростой. Через некоторое время после ее начала лопнул буксирный конец. Тогда со «Способного» на лидер завели якорь-цепь, и теперь буксировали «Харьков» уже со скоростью 2–4 узла. На «Харькове» к этому времени сумели выровнять крен на правый борт. Командир лидера капитан 2-го ранга Шевченко, стоя на мостике, кричал, подбадривая подчиненных:

– Братцы! Не унывайте, «Харьков» будет жив! Еще введем его в строй!

Когда дистанция между уходящими кораблями и «Беспощадным» увеличилась до 130 кабельтовых, Негода приказал «Способному» бросить «Харьков» и возвращаться к нему, чтобы взять на буксир «Беспощадный». В своем рапорте комдив объясняет, что планировал, чтобы «Способный» подтянул «Беспощадный» к «Харькову», а затем по возможности буксировал их обоих.

Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «12 ч. 00 мин. ЛД «Харьков» дал свое место: Ш = 44 градуса 19 минут, Д = 35 градусов 40 минут. Без хода. В 13 ч. 10 мин. он находился в квадрате 1776-А, идя 4-узловым ходом на буксире ЭМ «Способный».

Из протокола допроса 22 декабря 1943 года свидетеля бывшего командира БЧ-1 эсминца «Беспощадный» Н.Я. Глазунова: «В 12 часов 05 минут при налете вражеской авиации «Беспощадный» получил несколько бомбовых попаданий, в результате которых лишился хода. Первой бомбой было выведено из строя две машины. Результаты повреждений возможности восстановить механизмы не давали. Были приняты меры к сохранению корабля на плаву. Какое-либо донесение сделать с «Беспощадного» было невозможно, т. к. не было энергии. Я знаю, что комдив Негода передал на «Способный» семафор для передачи по радио: «Эсминец «Беспощадный» лишился хода. Прошу выслать помощь авиацией и кораблями». Первое время «Способный» продолжал буксировать «Харьков». А потом, по приказу Негоды, оставил «Харьков» и взял на буксир «Беспощадный».

Из протокола допроса свидетеля дивизионного механика 1-го дивизиона эсминцев Г.А. Вицкого: «В это время (имеется в виду 11.50. – В.Ш.) авиация противника сделала второй налет. В результате налета «Беспощадный» получил повреждения, размеры которого мне неизвестны. Знаю, что он потерял ход. Командир дивизиона Негода дал приказ «Способному» оставить «Харьков» и взять на буксир «Беспощадный», но закрепить буксир сразу не удалось. На это было потрачено около получаса. За это время на «Харькове» удалось ввести в строй среднюю машину и дать ход 10–12 узлов».

Из протокола допроса 21 декабря 1943 года бывшего командира эсминца «Беспощадный» В.А. Пархоменко: «После первого налета подбили «Харьков». Я считаю, что Негода правильно поступил, приказав его буксировать, т. к. имелась надежда, что «Харьков» получит ход. Этого вывода, по моему мнению, нельзя сделать в части «Беспощадного», когда после бомбардировки «Беспощадный» лишился хода, считаю, что Негода обязан был приказать потопить его, а на «Способном» и «Харькове» уходить. Буксировка подбитых эсминца и лидера одним эсминцем только затягивало нахождение кораблей на виду противника».

Из протокола допроса 3 ноября 1943 года в качестве свидетеля помощника командира эсминца «Способный» капитан-лейтенанта И.Г. Фролова: «Через три часа (с момента первого налета и повреждения «Харькова». – В.Ш.) налет повторился, участвовало в налете 26 бомбардировщиков в сопровождении истребителей. Атаке подверглись все три корабля. Получил тяжелое повреждение машин «Беспощадный». Он остановился, был на плаву. После этой волны налета «Способный» с лидером «Харьков» прошли миль 6–7, а потом поступило приказание Негоды бросить «Харьков» и взять на буксир «Беспощадный». Это приказание было выполнено».

Военно-морской историк капитан 1-го ранга А.В. Платонов пишет: «В 11.31 для прикрытия кораблей с воздуха прибыли… два бомбардировщика A-20G, а в 11.50 над эсминцами появились 14 Ju-87 из состава 8 и 9./StG3. Естественно достойного отпора они не получили и успешно отбомбились. Два Ju-87 атаковали «Харьков» и прекративший его буксировку «Способный», а остальные стали пикировать на «Беспощадный». Последний, несмотря на маневрирование и интенсивный огонь зенитной артиллерии, получил попадание одной авиабомбы в первое машинное отделение, а вторая разорвалась непосредственно у борта в районе второй машины. В результате взрывов бомб была разрушена наружная обшивка и палуба на правом борту в районе 110–115 шпангоутов, разорвало бортовую обшивку у скулы в районе второй машины, затопило первое машинное и третье котельное отделения, заклинило руль. Началась фильтрация воды во второе машинное и котельное отделения.

Эсминец потерял ход, но остался на плаву с креном 5–6° на левый борт. По приказанию командира капитана 2-го ранга В.А. Пархоменко начали борьбу за живучесть и для облегчения корабля выстрелили за борт все торпеды, сбросили глубинные бомбы. «Харьков» новых повреждений не получил, но и хода по-прежнему не имел. У «Способного», по некоторым данным, от близких разрывов разошлись швы в кормовой части по правому борту, и он принял около 9 т воды, однако ход не потерял.

Оценив обстановку и послав донесение командованию, командир дивизиона приказал командиру «Способного» начать поочередно буксировку лидера и «Беспощадного». Так продолжалось до того момента, когда после 14 часов на «Харькове» ввели в строй третий котел и корабль смог дать ход до 10 узлов под одной машиной. «Способный» взял на буксир «Беспощадного».

А вот как выглядит хроника событий 6 октября в рукописи истории эскадры ЧФ: «В 11 час. 50 мин. (через 3 часа 10 мин. после первого налета) корабли были вторично атакованы пикировщиками Ю-87 – самыми опасными для кораблей. На этот раз основной удар был нанесен по «Беспощадному». Хотя к этому времени прибыло еще 9 наших истребителей (это были, судя по всему, ЛаГГ-3 и Як-1), но отбить натиск они не смогли – их связали боем сопровождавшие «Юнкерсы» – истребители врага. «Беспощадный» получил 2 прямых попадания. Вышли из строя кормовая машина, эсминец лишился хода, принял до 500 тонн забортной воды. Отражая атаки противника (авиации), корабли сбили 8 и подбили 3 самолета, истребители ДД (дальнего действия. – В.Ш.) сбили 14 самолетов врага. Командир отряда отдал приказание «Способному» по очереди буксировать лидер «Харьков» и «Беспощадный». Около 14 часов лидер получил возможность двигаться со скоростью 7–9 узлов».

В 14 часов 30 минут эсминец «Способный» подошел к «Беспощадному». «Способный» взял «Беспощадный» на буксир лагом и двинулся к «Харькову», чтобы взять на буксир и его. Однако в это время «Харьков» дал ход 9 узлов. Вот имена тех моряков-героев, кто сумел дать ход своему обездвиженному кораблю: старшина 1-й статьи П. Лучко, матросы В. Трунов, комсорг лидера Д. Кулешов, А. Белан, П. Жанко и Кулагин. Несмотря на тяжелые повреждения, они ввели в строй 3-е котельное отделение – сумели поднять пар, используя морскую воду.

Ситуация сразу же кардинально изменилась. Теперь из трех кораблей два имели ход. Появилась робкая надежда на то, что все еще, быть может, обойдется и отряду удастся как-то добраться до кавказского берега. Но надежда на лучшее была недолгой.

Глава девятая. Третья атака. Гибель «Беспощадного»

В тот страшный день бог удачи был не на нашей стороне. В 14 часов 20 минут из-под солнца показалась новая группа самолетов – двадцать шесть Ю-87. Это не вяжется с информацией о том, что в 14 часов 30 минут «Способный» взял «Беспощадный» на буксир. Согласно политдонесению, атака немцев произошла в 14 часов 35 минут, что, видимо, больше соответствует истине. Увидев самолеты, Негода приказал командиру «Способного» Горшенину немедленно отдать буксир. «Способный» отошел от «Беспощадного» на 6 кабельтовых. Тем временем самолеты противника разделились на две группы. Первая группа в составе двадцати самолетов, выстроившись цепочкой, начала поочередное пикирование на «Беспощадный». Вторая группа в составе шести самолетов атаковала «Способный».

Было очевидно, что на этот раз главной целью атаки немцев является беспомощный «Беспощадный», который они решили добить. «Способный» же был атакован на этот раз только с целью отвлечения его внимания от «Беспощадного». Результат этой атаки был вполне предсказуем. Лишенный хода эсминец являл собой легкую мишень. Недвижимый корабль не могла спасти даже отчаянная стрельба всех орудий. В течение нескольких минут «Беспощадный» получил несколько попаданий бомб в кормовую часть. Крупная бомба попала в район пятого кубрика. Объятый дымом эсминец сразу же резко накренился на левый борт. Корма начала быстро погружаться в воду.

В 14 часов 35 минут (согласно политдонесению) «Беспощадный» начал тонуть. Сначала он накренился на левый борт, потом осел кормой в воду, нос при этом задрался высоко вверх. Через сорок секунд краснознаменный эсминец «Беспощадный» навсегда скрылся под водой. Согласно донесению Негоды, «Беспощадный» затонул спустя сорок минут после начала атаки самолетов.

Из протокола допроса бывшего командира БЧ-4 лидера «Харьков» старшего лейтенанта Иевлева Андрея Михайловича: «Беспощадный» затонул практически мгновенно. «Харьков» же держался около 40 минут».

Из протокола допроса свидетеля дивизионного механика 1-го дивизиона эсминцев Г.А. Вицкого: «Было уже 15 часов, когда авиация противника совершила третий налет, который был самым массовым. «Беспощадный» и «Харьков» получили повреждения… «Беспощадный» тонул всего каких-то 2–3 минуты.

Из протокола допроса 25 декабря 1943 года бывшего командира эсминца «Беспощадный» капитана 2-го ранга В.А. Пархоменко: «Третий налет произошел в 14.00. В результате был потоплен «Беспощадный». «Способный» в это время оставил «Харьков» и подходил к «Беспощадному». «Способный» в это время также получил повреждение и на 40 минут лишился хода».

Из протокола допроса 22 декабря 1943 года свидетеля командира БЧ-1 эсминца «Беспощадный» Н.Я. Глазунова: «После того, как «Способный» подошел к «Беспощадному» и закрепил буксир, было примерно 14 часов с минутами. Только было начали движение, как опять новый налет авиации противника, в результате которого потоплен «Беспощадный».

Офицеры и матросы «Беспощадного», плавая вокруг своего тонущего корабля, кричали ему:

– Прощай, друг!

Плававший среди остальных комдив Негода закричал:

– Экипажу краснознаменного эсминца «Беспощадный» – ура!

– Ура! – прокричали в ответ плавающие офицеры и матросы.

Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «14 ч. – 14 ч. 50 мин. 15 Ю-87 под прикрытием 12 Ме-109 последовательно произвели 3-й удар по отряду кораблей. Над кораблями завязался воздушный бой, в результате которого сбито 8 Ю-87 и 1 Ме-109. ЭМ «Беспощадный» получил прямое попадание и затонул».

Из рукописи контр-адмирала инженера В.Я. Красикова: «После второго налета «Способный», выполняя приказание командира дивизиона о поочередной буксировке кораблей, подошел к левому борту эсминца «Беспощадный» (около 14 часов) и начал его буксировку лагом со скоростью 5–6 узлов. Одновременно с «Беспощадного» подали шланги для перекачки топлива на «Способный», а со «Способного» – для подачи воды на пожарную магистраль «Беспощадного», осушили погреб № 7 и коридор валов «Беспощадного», используя переносной эжектор.

Но новый налет (14 ч. 10 мин. – 14 ч. 50 мин.) помешал использовать помощь «Способного». Он вынужден был резко увеличить ход, оборвав швартовы и шланги, и отойти от «Беспощадного».

В 14 ч. 13 мин. три бомбы попали в кормовую часть и одна – в кормовое машинное отделение эсминца «Беспощадный», который не имел хода. Крен на левый борт и дифферент на корму быстро увеличивались. Командир БЧ-5 доложил командиру о безнадежном состоянии корабля. Командир по трансляции и голосом приказал: «Корабль покинуть». Шлюпки не спускали. Крен в кормовой части достигал уже 40 градусов, а носовая часть до миделя имела небольшой крен.

Корабль ломался в средней части корпуса и погружался с креном на левый борт. Вначале погрузилась кормовая часть с дифферентом на корму до 30 градусов. Затем, в 14 ч. 25 мин., встав почти вертикально, затонула и носовая часть.

Слышались глухие подводные удары. По-видимому, это срывались с фундамента механизмы и продолжал ломаться корпус корабля. К этому времени на «Харькове» сумели ввести в действие котел № 3 и кормовую машину, и в 14 часов 25 минут лидер начал движение задним ходом со скоростью 9–10 узлов, рулем управляли вручную…»

Историк ВМФ капитан 1-го ранга А.В. Платонов пишет: «При обнаружении самолетов противника «Способный» отошел от «Беспощадного». Именно по нему и пришелся основной удар. Корабль накрыло сплошным потоком воды; содрогаясь от прямых попаданий, завалившись на левый борт с увеличивающимся дифферентом на корму, он вскоре быстро затонул. Личный состав, пытавшийся покинуть гибнущий эсминец, в большинстве своем оказался затянут в воронку и погиб».

Хроника событий 6 октября из рукописи истории эскадры ЧФ: «В 14 часов 10 минут вновь налетели пикировщики. 36 самолетов атаковали корабли… В котельном отделении возник пожар. Личный состав самоотверженно боролся за жизнь корабля и сделал все, чтобы дать ход. «Беспощадный» получил несколько прямых попаданий, крупная бомба попала в район 5-го кубрика, и через 40 секунд корабль затонул».

Вот как выглядят данные по времени этих событий в изложении контр-адмирала в отставке Л.И. Митина: «С 14 ч. 10 мин. до 14 ч. 50 мин. пять немецких самолетов Ю-87 под прикрытием двенадцати Ме-109 последовательно бомбардировали отряд наших кораблей. В воздушном бою наши истребители сбили несколько самолетов противника. В 14 ч. 13 мин. «Беспощадный» получил прямое попадание бомб и затонул».

Из политдонесения: «Капитан 2-го ранга товарищ Пархоменко, член ВКП(б), спокойно и уверенно управлял кораблем, проявляя высокое военное мастерство. На корабле не было никакой паники. Все на своих боевых постах упорно сражались с врагом, самоотверженно боролись за спасение своего корабля. После гибели корабля товарищ Пархоменко плавал и спасал многих краснофлотцев, поддерживал, подбадривал их. Раздел в воде слабеющего краснофлотца товарища Сыч и спас его. Товарищ Пархоменко был подобран шлюпкой с эсминца «Способный». Под руководством тов. Пархоменко был найден и подобран из воды комдив-1 капитан 2-го ранга товарищ Негода…

Заместитель командира эсминца «Беспощадный» по политической части капитан-лейтенант Кононенко в бою проявил себя мужественным большевиком. Приложил все силы к тому, чтобы мобилизовать личный состав на борьбу за спасение корабля. Он обходил все боевые посты, информируя личный состав об обстановке, ставил перед ними задачи и подбадривал. Во время сильных бомбардировок помогал командиру в управлении. После гибели корабля товарищ Кононенко, плавая в воде, смешанной с мазутом, оказывал помощь ослабленным краснофлотцам, вылавливал и подбадривал, подавал плавматериал, помогал раздеваться, подбадривал, говоря, что всех спасут катера, запевал песни. Отличный пловец товарищ Кононенко все время плавал без спасательных средств. Краснофлотцы и офицеры отзываются о товарище Кононенко с большим уважением и теплотой…

Парторг эсминца «Беспощадный» лейтенант Тихонов организовал коммунистов на самоотверженную борьбу за спасение корабля. Вел себя мужественно, будучи в воде после гибели корабля, оказывал помощь ослабевшим краснофлотцам. Изнемогая сам, поддерживал и спас краснофлотца Морозова. Когда товарища Тихонова начали поднимать на катер, то он тянул с собой краснофлотца Морозова, потерявшего сознание, хотя и сам был страшно обессилен. Когда товарища Тихонова подняли на катер, он упал и потерял сознание. Краснофлотцы начали делать ему растирание и привели в чувство…

Командир БЧ-5 эсминца «Беспощадный» старший техник-лейтенант Хасик, член ВКП(б), вел себя исключительно хладнокровно и распорядительно. Лично боролся за спасение корабля, за то, чтобы дать ход кораблю. Когда корабль стал тонуть, то Хасик хотел застрелиться, но, увидев, как выдержанно и мужественно вел себя личный состав корабля, сказал: «Я пришел к выводу, что не имею права вносить панику своим выстрелом в ряды героических краснофлотцев и офицеров» и выбросил в море пистолет».

Из протокола допроса 27 декабря 1943 года котельного машиниста эсминца «Беспощадный» старшего краснофлотца Показеева Федора Валентиновича, 1917 года рождения, русского, из крестьян, уроженца Сталинградской области, члена ВКП(б) с 1942 года, образование 6 классов, в ВМФ с 1938 года, награжденного медалями «За оборону Одессы» и «За оборону Севастополя»: «После выхода машины из строя мы прекратили работу в котельном отделении и с разрешения командира котельного отделения старшины 1-й статьи Епифанова вышли на верхнюю палубу, где занялись работой по спасению «Беспощадного». Потом комдив Негода дал команду нас буксировать поочередно с «Харьковым». В 14 часов был третий налет, и прямое попадание в кормовой отсек. Корабль начал тонуть. Личному составу был дан приказ – спасаться. И все попрыгали в воду, в том числе и я».

* * *

«Способному» в той атаке немецких бомбардировщиков повезло больше. От прямых попаданий он снова уклонился, отчаянно маневрируя на скорости в 32 узла. Но близкие разрывы вызвали «контузию корабля» (так в документе). От сотрясения корпуса вышел из строя ряд вспомогательных механизмов, паропроводы свежего и вспомогательного пара. В первом котельном отделении лопнула напорная нефтяная магистраль. Раскаленным мазутом обожгло всех находившихся в котельном отделении. Мазут перестал поступать в форсунки. Возник пожар. Героическим усилием аварийных партий пожар был ликвидирован. Корабль потерял ход и остановился. В напорной нефтяной магистрали во время розжига котла в районе вентиляционного раструба помимо всего прочего оказалась разбитой бутыль с соляной кислотой. Ее пары засасывались через вентилятор в котельное отделение, делая нахождение там людей просто невыносимым. Теперь там работали в противогазах. Спустя 25 минут давление пара было поднято до 25 килограммов на метр.