Текст книги "Записки реаниматолога"

Эпилептическое

Дежурил в городской больнице. Противоречивые мысли о ночной смене, вроде никого не угробил, что конечно замечательно, но с другой стороны…

Как обычно дежурство начиналось спокойно, двое стабильных больных. Бабуля 79 лет, после гангренозного холецистита, осложнённый местным перитонитом. Обезболил, она продрыхла до самого утра. С рассветом послушал её живот, кишки приятно булькали, утром её перевели в хирургическое отделение.

И парень 22 лет, катался на мопеде, врезался в столб (этим скутеристам, при покупке мопеда необходимо расписываться в документе, что они готовы по готовности, сдать свои целые органы другим страдальцам, тем кто будет более ценить своё здоровье). Получил перелом основания черепа, оперирован, удалили большую гематому. Перелом таза, лежит в позе больной лягушки. С самого начала его подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, потом разрезали горло и поставили трахеостомическую трубку, благодаря которой, удалось отлучить от дыхательного аппарата и ко дню моего дежурства стал дышать самостоятельно, достаточно эффективно. Правда из трахеи, периодически фонтанирует зеленая с неприятным запахом мокрота. Ну да ничего, жить будет и размножаться тоже (хотя не факт).

Дневники написаны, вздохнул спокойно, приготовился позырить «Короли улиц». Но не тут то было, прибежала незнакомая медсестра из хирургии (почему незнакомая, да потому, что они у них каждую неделю меняются, офигевают от работы и ещё более офигевают от заработной платы), попросила меня посмотреть на подключичный катетер у больной. Захожу в палату, в нос ударил адская смесь из гнилого мяса и кишечного содержимого. Лежит женщина на животе, размеров в полторы кровати. Я ей предложил перевернуться, она отказала, так и лежит как черепаха, на кресце громадный пролежень, полученный дома. А незадолго до этого она была прооперирована по поводу парапроктита, выписана домой с улучшением. Но дома она забывала вставать или хотя бы переворачиваться, получила пролежень, воспаление распространилось на промежность. В результате прямая кишка перестала нести свою емкостную функцию, рана из околожопной области открылась, в воспаленные ткани потекло нескончаемым потоком кишечное содержимое. Воспаление распространилось на левую ногу, её пришлось ампутировать. В таком печальном виде я её и увидел. Подключичный катетер не функционировал, удалил, ставить не стал, через спину не умею, поставили кубитальный катетер в руку.

По приходу в реанимацию, позвонила терапевт (их звонки никогда ничего хорошего не предвещали, ну не разу не пригласили попить чай с тортиком). Попросила посмотреть на девушку не выходящую из эпилептического статуса. Пришёл, молодая дама 24 лет, ухоженная, красивая, часто лежала у нас в реанимации с аутоиммуной гемолитической анемией (собственный организм самостоятельно убивал свои же эритроциты), злокачественного течения. Был момент, что казалось – она не выживет, причем на практическую любую трансфузию эритроцитов она реагировала шоком, индивидуально подбирали донора и по чайной ложке переливали. Выжила. Сейчас анализы почти в идеале. Но напасти не закончились для неё, её начали долбить необычные судороги. Судороги похожие на столбнячные, вся в гипертонусе, хоть ложи её на спинки стула, в сознании, одни умоляющие глаза были открыты. Жаль её, сложно представить мучения, которые она испытывала. Забрал к себе. Накачал такой дозой анестетиков, что мужик бы увалился в глубокую кому (Майкл вона, с половинной дозы дубанул), а ей хоть бы что. На время расслаблялась, начинала разговаривать и тут же изгибалась в дугу. Пожаловалась сильную боль во всём теле, обезболил промедолом, сразу отключилась, проспала почти до утра и опять её стянула судорога. В области по этому поводу её обследовали (ЭЭГ, КТ, рентгены, пункции), поставили диагноз – симптоматическая эпилепсия, но как то не очень вяжется – ясное сознание с эпистатусом.

Наши предположили, что она симулянтка и просит наркотики, но как то не вяжется, хотя такие мысли и у меня были. Ну да и бог с ней, мне не жалко.

Орешек в трахее

Мальчишка как то к нам поступил, около двух лет, мама угостила его арахисом, одну съел, солененький, вкусненький орешек, запросил еще, с жадностью схрумкал, а следующий вдохнул. Малыш закашлялся, посинел, начал терять сознание. Мама стала тормошить, стучать по спине, орешек провалился глубже, в правое легкое, левое легкое с шумом расправилось, в кровь проник жизненно – важный кислород, мальчик ожил.

Кусочек правого легкого, куда проник арахис – схлопнулся. Парень попал к нам возбуждённый, кашлял и метался по кровати и рядом мама, умаляющая спасти её чадо. Не буду врать, сами мы не в состоянии были ему помочь (нет детского бронхоскопа со специалистом). Наша задача заключалась – наблюдать и при необходимости провести интенсивную терапию если состояние станет угрожаемым. Ребенку дали успокоительное, кислород через масочку, а маме дали надежду на благоприятный исход. Все ждали специалистов из детской областной больницы.

Прибыла через два часа областная бригада, состоящая из реаниматолога Юрия Владимировича и бронхоскописта Петра, надо отметить – классные спецы, при виде их стало как то спокойно. Кстати говоря, с Петей мы уже доставали семечку у дитя в далеком северном поселке, все прошло вполне удачно.

Под общим обезболиванием с применением релаксантов доктор ловил орешек, он падлюка фрагментировался и никак не удалялся. Мне в это время было не до наблюдения (полная палата и еще поступали пациенты), час прошел и реаниматолог вышел на секунду перекурить, я ему:

– Ну чё там?

– Да ни хрена не получается, фрагментировался долбанный орех!!! – в сердцах воскликнул он.

Хреновы дела, подумал я, если даже кусочек останется, считай инвалидом будет, частые пневмонии, а то и бронхиальная астма будут обеспечены на всю оставшуюся жизнь.

Прошло ещё полчаса.

Возбуждённый Юрий Владимирович влетел в ординаторскую.

– Ну наконец то, поймали собаку! – сунул он мне шарик с куском ореха.

– Да здравствует советская медицина! – воскликнул я, обрадовавшись такому удачному повороту событий. У нас ведь не сериал и к сожалению возможны неудачи.

Настроение у всех сразу поднялось, дитя проснулось, осложнений мы не зафиксировали. Всю ночь спокойно проспал пацан, утром перевели в детское отделение. С докторами мы ещё час травили байки, да и просто за жизнь болтали. На прощание пожали друг другу руки, пожелали… да ничего не пожелали (в нашем деле мы стали суеверными).

Идет охота на врача

Первые сутки после отпуска. Хорошее дежурство. Тяжелого в плане здоровья перевели парня в Хабару, его избили, неоднократно оперирован, удаляли гематомы из головы. Начал приходить в сознание, но появились гнойные осложнения. Решено отправить его в центр. Ну и правильно, пока стабильный, пущай полечится у профессоров.

Отстоял два оперативных вмешательства. Хорошо, когда добрая атмосфера в операционной. Больной после общей анестезии проснулся и рассказал анекдот. Смешно видеть, как он медленно, протяжно произносил слова))).

Сосед слушал, пока я ковырялся в спине – эпидуральная анестезия. Варикоцеле у молодого парня. Анестезия прошла на ура, даже давление не завалил.

Я так то парень молчаливый, но в условиях операционной люблю когда пациент со мной контактирует, так ему спокойнее и мне. Даже когда я толстенную иглу в спину вворачиваю и в это время достаю больного вопросами)

Утром была пятиминутка длившаяся больше часа)))

Надо отметить, что в этот раз она была весьма поучительной. Расказано было несколько баек, про то, как полиция подставляет врача.

При мне так подставили травматолога, когда ему в стол подкинули три тыщи (в то время, как доктор на минутку вышел из кабинета). Когда консультация закончилась, вошли два парня в штатском из внутренних органов. Это хорошо, что доктор не прикасался к деньгам. Около пяти часов мариновали, обошлось.

Другая история:

– Ну что доктор мы вам должны?

– Сто грамм и пончик.

Принесли коньяк и шоколадку. Поймали доктора когда тот выходил из поликлиники.

– Это ваша шоколадка?

– Да, моя, – пожал плечами врач. Развернули бумашку, а там пять тыщь. Одели наручники.

Другой доктор пошутил над ФСБшником, после того как его полечил (знал что тот из этих):

– А вы куда? Даже пузырь не принесете?

– Я то принесу и закрою вас лет эдак на пять, – съюморил полицейский.

Ещё история. К молодому доктору (заведующий отделением) вечером пришел выписавшийся пациент и принес бутылку коньяка. Предложил выпить за его здоровье. Буквально рюмку опрокинули. Выздоровевший вышел «покурить». Вошел нач мед и свита. За принятие алкоголя на рабочем месте его сняли с заведования.

А ещё у нас появился пациент, который специально выискивает врачебные «косяки» и тут же топает в прокуратуру. Уже не один врач так нарвался. Причем пишет свои записульки явно лживого характера.

Скоро Новый Год, появятся благодарные больные с пакетиками. Вот и подумаешь – а оно надо. Лучше бы нам зарплату повысили и без подарков как-нибудь проживем. Будьте осторожны коллеги, похоже на нас открыли охоту…

Мы его похоронили

Дважды этой осенью лечили мы его. Дважды мысленно хоронили, всерьез обсуждали, что он не протянет «эти двое суток». Не садили на искусственную вентиляцию, хотя показания были, обходились масочной неинвазивной вентиляцией, потому как понимали, что с искусственной он не слезет вообще. Мы мысленно не давали ему шанса выжить. У него цирроз печени, в стадии декомпенсации, второй раз он поступил с массивным желудочным кровотечением. Печень у него размером с кулачек. У него рак желудка, опухоль выходила за пределы органа. Он при второй госпитализации впал в кому, очнулся с делирием. Он дрался, матерился и пытался укусить персонал.

Мысленно мы его похоронили.

Но продолжали лечить не щадя препаратов. Заместили его кровь новой плазмой, подняли гемоглобин донорской кровью. Каждый день клизмили, каждый час ему подавалась питательная смесь в желудок струйкой, строго просчитанной – сколько ему нужно. Он очнулся. Перевели в терапию.

И вот совсем недавно его выписали, он не уехал на каталке, а ушел из больницы своими ногами, сам, без поддержки…

Суицидик

Вернулся с гор больницы, дежурство выдалось горячее, но не потому, что клиенты поступали, а потому, что свои развлекали. Игрались мы всей реанимационной бригадой весь вечер и всю ночь, все сухари съели, да тапки истоптали.

Вообче то, я шел на дежурство с флешкой, в планах было посмотреть новые серии «интернов». Но наша славная реанимация изменила мои планы. Пятерых больных принял по смене у доктора и пятерых сдал. Одного я сразу перевёл в терапию, старенький алкаш, однажды не проснулся утром после длительного запоя, жена старушка испугалась и вызвала скорую. Были серьезные опасения, что деда долбанул инсульт, но нет – просто перепил. Мы его подлечили, подкапали, он очнулся, назвал свою фамилию и мы благополучно отправили его в терапевтическое отделение. Где, с большой долей вероятности, он откажется от лечения и отправится домой, к своей супруге.

Даму средних лет мы лечили от панкреонекроза, пришлось ее оперировать, вроде все было хорошо, стабильную отправили в хирургическое отделение, а там довела себя до инфаркта. Пришлось ей снова к нам вернуться. Капризная особа, то нос заложило, то живот вспучило, то вдох трудно дается, а потом выдох странный стал. Но в целом она стабильная, на электрокардиограмме обычное течение острого инфаркта миокарда, хуже не стало и то хорошо.

Около недели обитает у нас алкоголик с непонятным диагнозом, оперировали, обнаружили в животе множественные абсцессы между петлями кишечника, откуда они появились, выяснить не удалось. Состояние его стабильное, можно переводить, если бы не одно но… Он глючит по тяжелой – и зрительные, и слуховые галюцинации, рвётся куда то уйти, но при этом контакту доступен. Связанный и седированный, достал он нас конкретно.

С терапии вечером перевели мужчину, сердечник, хроническая обструктивная болезнь легких, с нижних конечностей оторвался тромб и влетел в легочную артерию, дышать перестал, быстро засунул ему в трахею дыхательную трубку и подключил к искусственной вентиляции легких. Несмотря на это гипоксия его добивала, синий весь, отёчный, радовало то, что давление он держал сам, это и вселяло надежду на успех.

Перевел его на более современный аппарат, стоял возле него весь вечер, игрался как безумные игроки возле однорукого пирата, параметры дыхания достаточно жесткие, но он хоть порозовел, и содержание кислорода в крови стало на более приемлемом уровне. По выходе из седации стал открывать глаза. Успех да, но в час ночи меня зовет палатная сестра, он проснулся, стал дергаться и выдернул трубу из трахеи, мышечный тонус хороший, а дышать не может. Я ему тут же вернул обратно трубку (другую только, чистенькую), снова его организм прочувствовал недостаток кислорода, но ничего утром лежал как розовенький поросёночек и уже не стремился сбежать от нас.

Вечером поступил мужчина с циррозом печени, средних лет, изможденный, худющий, отечный, живот как у беременной на девятом месяце женщины, только вместо новой жизни, у него жидкость, говорящая о финале. Гепатит С в смеси с алкоголем его добивал. Всё это дело осложнилось кровотечением из варикознорасширенных вен пищевода, полный желудок крови, полечили, к утру его переведут в другое отделение. Его сожительница вечером приходила, дыхнула на меня запахом перегара:

– Дохтур, что это за врачи на скорой работают, даже укол не могут нормальный сделать!!!

– Какой укол?

– Ну вы видели его яйца, они же громадные, как же он с такими яйцами будет жить!!! – я чуть не рассмеялся в ответ. «Ёпта думаю, – мужик её умирает, а этой бабе яйца не нравятся, какая разница с какими погремушками он будет лежать в ящике?».

Но самый интересный пациент лежал у нас на первой палате. Висельник, тридцати пяти лет, третий раз его уже снимали с петли, на руках вены изрезаны. Вроде спокойно лежал, не дёргался, дыхание не страдало. Сижу, пишу в ординаторской истории, залетает сестра:

– Владимир Владимирович, зайдите на палату, там помощь нужна!!!

Захожу, а там вся бригада сестер сидит на нём, как на быке – в родео скачут. Мне завидно стало, тоже присоединился, блин, когда у человека крыша едет, его хер удержишь!!! Картина маслом, я сижу на голом мужике. Состояние серьёзное, но мне в это время вспомнился дурацкий анекдот:

«Две подруги делятся впечатлениями, одна другой:

– А ты пробовала с мужиком в родео сыграть, знаешь какой кайф!?

– Нет, а как это?

– Залезаешь на него сверху и говоришь ему, что у тебя СПИД, и попробуй в это время удержаться!!!!»

Крыша у этого суицидика слетела на прочь, решил не рисковать, дал ему отдых и назначил сон с переводом на управляемую вентиляцию легких, утром он стабильный, розовенький, в барбитуровой лечебной коме. И ведь выживет, переведем мы его, будьте уверены и он паскуда опять в петлю полезет, даю в этом гарантию, и опять мы будем лечить и кохать его. А что делать, дать ему умереть мы не можем, лечить будем по полной, тратить на него дефицитные лекарства, а по другому ни как. Грех на душу брать не собираюсь, тут переживаешь, когда чего – то не сделал, что могло бы помочь больному, а убить нет, итак нагрешил в своей жизни.

Дежурство тяжелое, но зато никого не вынесли вперёд ногами, хотя страждущих было – хоть отбавляй. Кстати, у нас в тот самый вечер было открытие парка, играл «ПАРК ГОРЬКОГО», вечером вышел, слышимость отличная, классно поют, на площади народ гуляет, радуется, живет. Так вот я и стоял затаив дыхание слушал, раздумывал, может плюнуть на всё, пойти туда где ЖИЗНЬ кипит и народ радуется, но нет, вернулся, туда где правит СМЕРТЬ и печаль, но на один вечер мы с НЕЙ справились!

Бегущий человек

Однажды, примерно в середине осени, на улице было довольно-таки прохладно, к нам, в приёмный покой, доставили из деревни мужика, в глубокой алкогольной коме. Воняло от него ужасно – смешанный тяжёлый запах самогонного перегара, рвотных масс и экстрементов. Ему бы просто выспаться, но по стандартам, коматозников доставляют в реанимационное отделение, что собственно очень правильно, поскольку не все люди, что без сознания пьяны, а даже и ежели пьяны, то не исключает тяжелую, а иногда смертельную патологию. Родственники всю одежду забрали, санитарки из приемного покоя – отмыли его и к нам доставили. Поскольку мы исключили всякую другую, кроме алкогольной интоксикации, патологию, то и лечение он получил самое, что ни на есть простое – большое количество жидкости с малым количеством диуретиков. К четырём утра это тело очнулось, как обычно вместо слов благодарности за спасенную его интеллигентную душу, он потребовал покурить, попить, сходить в туалет, самостоятельно выдрал мочевой катетер, при этом чуть не вырвал свое достоинство. Достал он меня капитально, не дожидаясь планерки, решил его перевести в терапию. В чём мать родила, укутав одеялами, в сопровождении санитарки и охранника, отправили, предварительно перекрестив в спокойную дорогу. Я, наконец, прилёг покемарить. Приходит санитарка и говорит что этот добрый молодец, абсолютно голый, несмотря на двойной заслон, на ходу выпрыгнул из автомобиля. Чувствуя за собой ответственность за его жизнь и жизнь еще не родившихся от него детей, проклиная свою работу, этого урода и его родственников по материнской линии, прихватив с собой нерадивого охранника, попёрся искать этого козла. Парня я отправил в одну сторону, я же двинулся в другую. Мне повезло – увидел я его сразу за забором больницы, при свете фонарей его надраенные ягодицы и вычищенные бубенцы светились, точно новогодние гирлянды. Меня как увидел так сразу и сиганул, но от меня не так то просто было сбежать и я его быстро догнал, он ещё начал пинаться, бодаться. Я попытался его скрутить, потащил обратно, уговаривал, однако он вырвался и побежал дальше, я за ним, на ходу звоня в полицию, а им пофигу, говорят – пускай побегает. Было особенно забавно, когда он стал просить таксистов подвести его, как вы понимаете – забесплатно. Пробегав за ним пару кварталов, мне это надоело, я побрёл обратно. Потом я узнал у родственников – видели мужика примерно в пол восьмого утра в майке до колена и носках, что меня и успокоило, хоть не замерз.

Наташа, история выживания

Хочу поведать настоящую историю ревности, любви и настоящего мужества.

Наташа, эффектная, длинноногая брюнетка двадцати трех лет от роду, продавщица ювелирного магазина, он Сергей жилистый, худощавый парень 25 лет, на тот момент занимался собирательством металла. Жили вместе, мечтали подкопить побольше денег, сыграть красивую свадьбу. Но подвела банальная женская ревность.

С утра до вечера Сергей уходил искать ненавистный ему металл, Наташа бесилась, ей казалось, что у него кто – то есть. Однажды зимой она решила проследить, куда направляется её благоверный. Однако опасения её были напрасны, Сергея она нашла около заброшенного завода, застала за разведением костра вокруг железной бочки, размораживали, что бы легче было откопать её. Присела погреться, весело смеялась над своими глупыми мыслями. Огонь разгорался нагревая бочку, мужчины ковырялись в стороне, искали свои дурацкие железяки и вдруг БАААБАХ и темнота… Наталью взрывной волной откинуло на несколько метров (в бочке оказалась горючая жидкость).

14 ч. 45 мин… Моё дневное дежурство подходило к логическому завершению, звонок телефона:

– Да, реанимационное отделение, – сонно докладываю я.

– Скорая, мы везем молодую женщину, пострадавшую в результате взрыва, кома, примите в приемном отделении.

– Хорошо, – сон как рукой сняло.

Командую в отделении готовность номер один, нашим сестрам лишних слов говорить не надо, тут же началась слаженная подготовка рабочего места в палате (собирают аппарат ИВЛ, готовят наборы для интубации трахеи (наборы для перевода больного на искусственную вентиляцию), катетеризации центральной вены, электроотсосы, в/в системы, медикаменты). Я же взяв экстренный чемоданчик с сестрой-анестезистом, топаю в приемный покой, там уже балагурят хирург, травматолог с сестрами.

Послышался знакомый всем вой сирены скорой. В приемник с грохотом заезжает каталка, сопровождаемая линейной бригадой СМП. Доктор кратко докладывает мне обстановку, девушка вся в крови, без сознания, в руку капает физиологический раствор. Быстро меряют АД – 30/0 ммртст, пульса на периферии нет, на сонных 134 в минуту, зрачки уже стали расширяться (признак недостатка кислорода головного мозга), дыхание – единичные вздохи. Тут уже время идет на секунды, минута другая и сердце окончательно остановится. Командую своей помощнице:

– Стабизол в вену струйно, адреналин куб в/в., готовь на интубацию!

Быстро запихал трубку в дыхательное горло. Начали вентилировать лёгкое мешком.

АД 40/0, PS 138

– Готовь катетеризировать подключичную вену.

Не обращая внимание на особую стерильность, не обезболивая, махом влетел в никогда не спадающуюся подключичную вену. Рекой потекли коллоидные растворы в две вены.

– Преднизолон 120 mg быстро в вену.

АД 70/20мм рт ст, PS 128 в мин., зрачки сузились.

– Быстро везем в реанимацию! – не теряя время на раздевание, обследования спешим в палату реанимации.

Привезли, подключили больную к аппарату ИВЛ, в легкие пошел живительный чистый кислород. Установили второй подключичный катетер, в вены потекли реки плазмы, крови, гемостатиков, препаратов защищающих головной мозг и другие органы от гипоксии (сниженного содержания кислорода).

Тем временем хирурги, травматологи обследуют больную. Обширность травм впечатляет: тяжелая черепномозговая травма, ушиб головного мозга (без кровоизлияния), ушиб левого легкого, левосторонний гемо– и пневмоторакс (кровь и воздух в плевральной полости), множественные открытые фрагментированные переломы костей левой руки, закрытый перелом правого бедра, открытый фрагментированный перелом левого бедра, множественные переломы костей левой голени. Травматологи ставили вытяжения на нижние конечности, фиксировали левую руку лонгетой. Хирурги поставили трубки в грудную полость, по ним побежала темно-красная жидкость. Мы же продолжали бороться за жизнь больной, после восполнения кровопотери и нормализации артериального давления. Погрузили её в медикаментозную кому, чтобы дать головному мозгу отдохнуть, нервным клеткам необходимо время для восстановления, во сне они значительно меньше требуют кислорода и менее подвержены повреждению.

Далее моё дежурство закончилось и я передал смену другому доктору – уважаемой Нине Павловне. На следующий день я прихожу на пятиминутку, больная жива, в мед седации, на ИВЛ, Нина Павловна мне:

– Ё моё, ну и дежурство, ваша дама меня достала!!! за ночь она шесть раз пыталась уйти к праотцам, на фоне стабильности, вдруг бац и нет давления! Устала как собака, под утро уже сестрам говорю: «Дамы делайте что хотите, я уже не могу, голова чугунная, пошла спать».

Наталья как будто услышала и больше не роняла давление.

Следующие два дня продолжалась борьба за её жизнь, перелили большое количество растворов, много крови и плазмы, на третий день по стабилизации состояния седативную терапию прекратили, дабы определить уровень сознания, к вечеру появились малые признаки умственной деятельности – Наташа стала приоткрывать глаза, что очень обнадежило нас, значит наши труды не должны пропасть даром (кора головного мозга не погибла). Однако для эффективного дыхания была еще очень слаба.

Две недели проводилась адаптация легких к самостоятельному дыханию, Наталья стала открывать глаза, понимать обращенную речь. Параллельно этому травматологи лечили кости, правая нога заживала без осложнений, кровоток в левой руке и ноге значительно пострадал. Левую ногу к великому нашему сожалению, пришлось ампутировать, так как началась гангрена. Левая рука тоже долгое время оставалась синюшной, однако благодаря усилиям травматологов и наших препаратов, конечность удалось спасти.

Долгих три недели Наталья пробыла в нашем отделении. Перенесла шесть операций. Очень мужественный человек! Далее её мы перевели в травматологическое отделение.

Через десять дней я решил заглянуть, узнать как дела. Честно говоря было немножко неловко заходить, представляю ужас молодой, красивой девушки, когда она узнала, что у неё нет ноги! Когда вошел в палату, меня поразила лучезарная улыбка Наташи на вопрос: «Привет, как дела?»

– Здравствуйте доктор, у меня все отлично, договорились в городе Хабаровске мне сделают протез, буду снова танцевать. По выписке с моим бойфрендом устроим свадьбу. – поболтали о том о сём, вышел из палаты с чувством радости на душе. Все текущие проблемы стали какими то мелкими и незначительными.

Спустя год я с женой сидел в ресторанчике и увидел смеющуюся красивую девушку, в ней я узнал Наташку, она общалась со своим парнем, а на руке блеснуло обручальное кольцо. Я понял, что в жизни у неё полный порядок.