Текст книги "Военная агентурная разведка. История вне идеологии и политики"

В стране отмечается первый послереволюционный Первомай. Этот день 1919 г. в Украине стал кровавым. В Киеве «в честь праздника» чекисты расстреляли несколько сотен «классовых врагов».

Постановлением Совета труда и обороны (СТО) от 13 мая 1919 г. конкретизированы задачи Особого отдела ВЧК и подчиненных ему Особых отделов при РВС фронтов и армий. Основное их предназначение – борьба с контрреволюцией и шпионажем. При этом Реввоенсоветы номинально сохраняли за собой право контроля за работой отделов. Практически Особые отделы получили неограниченные полномочия для проведения массовых репрессий.

Именно беспрецедентной системой массовой слежки, развернутым аппаратом секретных информаторов внутри каждой воинской части, штабов, учреждений, а также фактически неограниченными правами сотрудников Особых отделов в плане внесудебных репрессий объясняется достаточно высокая эффективность этих органов в борьбе со шпионажем в годы Гражданской войны. При этом жертвами становились тысячи невинных людей: не только кадровые офицеры, представители имущих классов, но и партийные работники, красные командиры и красноармейцы.

Постановлением ВЦИК от 17 мая 1919 г. (в соответствии с Декретом ВЦИК от 21 марта 1919 г.) в Советском государстве были созданы концентрационные лагеря ВЧК и лагеря принудительных работ НКВД.

К концу мая 1919 г. положение молодого Советского государства стало шатким и критическим – со всех сторон наседали враги, на контролируемой красными территории то и дело возникали контрреволюционные заговоры. Дезертирство в армии (причем вовсе не по идейным соображениям) принимает массовый характер. Вожди понимали, что время пламенных призывов и революционного энтузиазма в условиях непрекращающейся Гражданской войны и царящей разрухи прошло, а перспектива умереть за идею не воодушевляла большинство красноармейцев на свершение ратных подвигов. Они пришли к выводу, что для выживания в этих условиях, помимо «пряника» в виде Светлого Будущего с золотыми унитазами, нужен конкретный «кнут».

1 июня 1919 г. Россия, Украина, Белоруссия, Литва, Латвия, Эстония заключают военный союз. Было создано единое военное командование, объединенное управление финансами, промышленностью, транспортом.

3 июня 1919 г. Реввоенсовет Республики издал приказ, в котором, по сути, говорилось о революционных военных трибуналах и штрафных частях. Председатель РВС , нарком по военным и морским делам Л.Д. Троцкий так сформулировал будущее штрафников: «Красноармеец должен быть поставлен в условия выбора между возможной почетной смертью в бою, если он идет вперед, и неизбежной позорной смертью расстреляния, если бросит позицию и побежит назад…»

Следует отметить, что Троцкий, являвшийся наркомом (министром) в правительстве В.И. Ленина, не мог принять это решение, не получив добро от Предсовнаркома. Указанный приказ стал основанием к тому, чтобы безжалостные к идейным и военным врагам революционные трибуналы стали давать шанс на выживание «оступившимся» рабочим и крестьянам – струсивших или сгоряча порубивших «не того» отправляли в штрафные части с условным приговором.

Вынесенные в Гражданскую войну условные приговоры для военнослужащих Красной армии после окончания боевых действий в исполнение практически не приводились, поскольку большинство осужденных либо искупали свою вину геройским поведением, либо погибали.

19 июня 1919 г. приказом РВСР № 1018/186 утвержден новый штат Региструпра ПШ РВСР и принято Положение о Регистрационном управлении Полевого штаба Революционного Военного Совета Республики. Региструпр представлял собой «центральный орган тайной агентурной разведки», подчинявшийся непосредственно РВСР, минуя начальника ПШ РВСР. «Во главе Регистрационного управления, – говорится в положении, – стоит член Революционного Военного Совета Республики, который вместе с тем является его начальником. Обязанности его в Москве несет его заместитель. Во главе отделов, как и входящих в их состав отделений, стоят исключительно партийные работники» (выделено мной. – В.С.). Новым начальником тайной агентурной разведки назначен член РВСР Сергей Иванович Гусев (настоящие имя и фамилия – Драбкин Яков Давидович). Его заместителем стал В.П. Павулан (с сентября 1919 г. – Т.П. Самсонов, с февраля 1920 г. – Д.Р. Ипполитов, с сентября 1920 г. А.Я. Зейбот), порученцем – Д. Ипполитов.

Таким образом, военная разведка в значительной степени была выведена из-под контроля главнокомандующего всеми вооруженными силами Республики. С одной стороны, это свидетельствовало о ее возросшей роли в боевом обеспечении войск при проведении ими операций, с другой – о недоверии большевистской верхушки высшему командованию РККА в лице старых военных специалистов.

Структура Региструпра стала выглядеть следующим образом:

– 1-й отдел – сухопутный агентурный отдел, начальник отдела В.Г. Зиверт (с конца июня 1919 г. – Н.М. Чихиржин (псевдоним – Назаров), с декабря 1919 г. – В.К. Вальтер, с января 1920 г. – В.Н. Соколов, с апреля 1920 г. – А.П. Аппен, с декабря 1920 г. – Я.К. Берзин), порученец – В.К. Вальтер. Состоял из четырех отделений:

• северное отделение (Скандинавия, Прибалтика, Мурманск и Архангельский район), начальник отделения – В.Х. Груздуп,

• западное отделение (Литва, Польша, Галиция, Румыния, Германия, государства бывшей Австро-Венгрии), начальник отделения – Р.Я. Калнынь,

• Ближневосточное отделение (Балканские страны, Турция, Кавказ, Туркестан, Афганистан, Индия), начальник отделения – Е.Л. Соколов,

• Дальневосточное отделение (Сибирь, Китай, Япония), начальник отделения – Г.П. Михаиленко;

– 2-й отдел – морской агентурный отдел, начальник отдела А.А. Деливрон (отдел входил в Региструпр с февраля 1919 г. по январь 1920 г.);

– 3-й отдел – военно-цензурный отдел, начальник отдела Я.А. Грейер (в составе отдела с декабря 1918 г. по октябрь 1919 г.);

– консультантство, начальник – старший консультант В.Г. Зиверт (подразделение состояло из специалистов старой армии; В.Г. Зиверт исполнял эту должность по совместительству до конца июня 1919 г., являясь одновременно и начальником сухопутного агентурного отдела);

– шифровальная часть, начальник – В.А. Панин, его помощник – П.Б. Озолин.

Войсковой разведкой занималось разведывательное отделение Оперативного управления Полевого штаба. Ее возглавляли Кузнецов Б.П., с августа 1919 г. – Б.М. Шапошников, с декабря 1919 г. – подполковник Генштаба Константин Юльевич Берендс.

Ф. Дзержинский принимает решение любыми путями и средствами включить в состав ВЧК военную разведку. По его указанию 8 июля 1919 г. стряпается так называемое «дело Полевого штаба», по которому были арестованы и обвинены в участии в заговорщической контрреволюционной деятельности и подготовке переворота бывшие офицеры царской армии: главком Вооруженных сил Республики Иоаким Вацетис (бывший полковник царской армии, он сразу же перешел на сторону советской власти. В 1918 г. сформировал Латышскую дивизию: латышские стрелки считались самым надежным отрядом революции. Особо отличился при подавлении мятежа левых эсеров. В Гражданскую войну командовал Восточным фронтом. 6 сентября 1918 г. назначен главнокомандующим Вооруженными силами Республики), порученец при главкоме капитан Евгений Иванович Исаев, находившийся в распоряжении главкома капитан Николай Николаевич Доможиров, начальник разведывательного отделения Оперативного управления Полевого штаба капитан Б.И. Кузнецов, консультант начальника разведывательного отделения Юлий Иванович Григорьев, сотрудник для поручений при начальнике Полевого штаба штабс-капитан Александр Кузьмич Малышев. Однако за полным отсутствием доказательств следствие прекратили. В результате этого Дзержинскому так и не удалось прибрать к рукам военную разведку.

К середине июля 1919 г. во все периферийные органы агентурной разведки из Региструпра поступило «Положение об агентуре штабов фронта, армий и дивизий». Согласно ему центр тяжести в организации агентурной разведки ложился на полевые разведывательные подразделения. Документом определялось, что агентурой фронта должен руководить комиссар разведывательного отделения штаба фронта, непосредственно подчиненный одному из членов РВС штаба фронта, на которого было возложено общее наблюдение за ходом работы агентуры.

Зона, подлежащая агентурному наблюдению из штаба фронта, должна была охватывать глубокий тыл противника и разделяться на округа наблюдения, в важнейших пунктах которых следовало насаждать местных резидентов. В круг задач агентуры штаба фронта входил сбор сведений о новых формированиях противника, его ресурсах, живой силе, технической оснащенности войск, планах высшего командования, направлениях перебросок, подготовке к крупным операциям и местах сосредоточения стратегических резервов.

Агент-ходок являлся основной фигурой в агентурной разведке Красной армии до конца 1919 г. Для сбора интересующих командование сведений эту категорию агентуры направляли с определенным заданием, а то и вовсе без задания, по определенному маршруту или в указанный район.

Агенты-ходоки делились на две категории: внутренние и внешние ходоки. Внутренние использовались только в расположении частей противника. Они получали задание пристроиться к какой-либо воинской части и, следуя вместе с ней, вести разведку. Если агент не был на связи у резидента, то «курсировал» с информацией через линию фронта самолично или посылал добытое по почте на условный адрес в тылу противника (хозяину конспиративного адреса по нынешней терминологии, а тогда его называли «почтовым ящиком»). Из «почтового ящика» корреспонденция извлекалась специально посланным агентом-ходоком. При наличии у внутреннего агента связи с резидентом, передача информации организовывалась по такому же принципу.

Переписка велась с использованием шифра. Так, например, разведывательное отделение 14-й армии для обеспечения резидентов и ходоков имело 23 собственных шифра.

Внешние ходоки использовались по двум направлениям: непосредственно для ведения разведки в выделенном районе и в качестве курьеров (агентов-связников) между Центром и резидентом или между резидентом и его агентами внутри резидентуры (в этом случае роль Центра выполнял резидент).

По возможности агенты, отправляющиеся на задание, обеспечивались разведывательными отделениями штабов армий легализационными документами, необходимыми им для передвижения в тылу противника и деньгами. Так, разведывательное отделение штаба 14-й армии для этой цели имело 179 чистых бланков паспортных книжек, бланки различных удостоверений, аттестатов, свидетельств, земских книжек и 278 различных печатей. На первых порах агентов снабжали советскими деньгами, которые в деникинском тылу хождения не имели. Отправляя агентуру на Украину, советская военная разведка удачно использовала 50 миллионов украинских кредитных билетов, выпущенных в свое время Украинской Центральной радой и хранившихся в Народном банке Советской республики.

Вся агентура была поставлена на ежемесячное денежное довольствие с выплатой премий за выполнение заданий. Резидент получал оклад эквивалентный 3 тысячам советских рублей в месяц, внешний ходок 2,5 тысячи рублей, внутренний – 2 тысячи рублей.

Для экипировки агентов использовалась одежда, конфискованная у имущих классов.

В условиях Гражданской войны, когда фронт боевых действий являлся чрезвычайно маневренным, а дислокация воинских частей постоянно менялась, было почти невозможно организовать систематическое и непрерывное изучение противника на определенном участке. Не раз случалось так, что только разведка приступала к созданию агентурной сети во вражеском тылу и прифронтовой полосе, как воинская часть, а вместе с ней и штаб перебрасывали на другой участок фронта, и вся работа шла прахом. Имевшаяся агентура передавалась от штаба к штабу в редких случаях. Обычно вновь прибывшим на данный участок фронта приходилось все создавать заново. При этом разведка строилась на подвижных агентурных сетях. Они состояли в большей степени из агентов-ходоков и отдельных резидентов со своей агентурой. На практике процесс их создания происходил следующим образом: в разведываемый район направлялось несколько резидентов, иногда им придавались агенты-ходоки. Также просто-примитивно организовывалась и связь. Например, штаб 9-й армии рекомендовал резиденту: «Если долго не возвращается агент, посланный с донесением, то посылать другого с таким же донесением». Ценные сведения обычно направлялись с двумя разными агентами. Агент-резидент не имел права покидать пункт дислокации своей резидентуры.

Однако не все полевые штабы, особенно армейские, имели резидентов. Тогда основу сети составляли ходоки. Их отправляли в тыл противника как в одиночку, так и большими группами (иногда по нескольку десятков человек). За линией фронта они веером расходились по своим направлениям, охватывая целые районы и области. Многие из них получали не только один и тот же район разведки, но и одно и то же задание с простым расчетом: не дойдет один, доберется другой.

Вскоре стало ясно, что разведка, основанная на подвижных агентурных сетях, не в состоянии обеспечить командование регулярно поступающей, полной информацией о противнике. Сведения, добываемые агентами-ходоками, были отрывочными. Основными способами их получения являлись наблюдение, осведомление и подслушивание. В то же время в поле зрения агентов постоянно держались печатные средства массовой информации района пребывания. Газеты и журналы изучались на местах, так как доставка белогвардейской прессы через линию фронта была крайне затруднена, а порой и просто невозможна.

Возможности Региструпра по ведению глубокой разведки значительно расширились после установления связи с большевистским подпольем. В те годы по партийной линии во вражеском тылу создавались подпольные органы РКП(б) и партизанские отряды, составной частью деятельности которых был сбор разведывательных сведений и материалов. Для руководства ими формировались Зафронтовые бюро ЦК(б) и зарубежные партийные бюро РКП(б). Так, Зафронтовое бюро ЦК большевиков Украины руководило подпольем и партизанским движением на Украине, в Крыму и на Дону. Зарубежные бюро были созданы в Польше, Финляндии, Латвии, Белоруссии и Эстонии.

При ряде Зафронтовых и Зарубежных бюро создавались разведывательные органы – регистрационные бюро, некоторые из них возглавлялись руководителями Зафронтовых и Зарубежных организаций: Эйно Рахья (Финбюро), Станислав Коссиор (Зафронтовое бюро ЦК(б)У), Иосиф Уншлихт (Польское бюро).

В июле 1919 г. состоялся очередной выпуск курсов разведки (по 4-месячной программе) в количестве 60 военнослужащих, поступивших на них в апреле.

В РСФСР за семь месяцев 1919 г. было осуждено около 100 тысяч злостных дезертиров, из которых больше половины направлено в штрафные части, а 600 человек – расстреляно. Помимо виновных в трусости и «мелком мародерстве» в штрафные подразделения приказом революционного военного трибунала направлялись рядовые красноармейцы, уличенные в саморанениях, или, как называли позже в официальных документах, в членовредительстве, что, по сути, являлось в годы войны государственным преступлением.

В течение июня – августа 1919 г. ВЧК раскрыт ряд заговоров против советской власти среди военспецов Полевого штаба РВСР.

18 августа 1919 г. решением оргбюро ЦК Дзержинский был утвержден по совместительству и начальником Особого отдела ВЧК, на который возлагался контроль над армией. В этот период возникли сильные противоречия между ним и Троцким: первый настаивал на формировании собственных боевых частей ВЧК, второй же считал, что не нужно создавать какие-то отдельные армии, не подчиненные наркому по военным и морским делам и председателю Реввоенсовета Республики, то есть – ему.

С апреля по август 1919 г. на нужды мировой революции структурам Коминтерна в Англии, Франции, Голландии, Балканских странах, Италии, Германии, Венгерской советской республике (образована 21 марта 1919 г.), Австрии и Америке отправлено ценностей на сумму 3 423 500 рублей, в том числе на Балканы – 1 миллион рублей, в Венгрию – 21 тысяча рублей.

Деньги поступали из Наркомата финансов, Госбанка, ЦК РКП(б) и ЧК.

Причастность бывших офицеров Генерального штаба, занимавших руководящие должности в Красной армии, к действительным и мнимым заговорам привела к созданию специальной комиссии для проведения чистки разведорганов от ненадежных элементов и военных специалистов. По указанию ЦК РКП(б) решено окончательно превратить разведку в классовый орган, доверив дело ее организации и ведения только членам партии.

16 сентября 1919 г. издан приказ РВСР, где говорилось: «С 15 сентября 1919 г. Институт Консультанства при Регистрационном Управлении РВСР упраздняется. Личный состав передается в распоряжение Полевого штаба для немедленного назначения на фронт».

Проведена чистка на Курсах разведки, где исключили 50% курсантов, не удовлетворявших политическим требованиям. «Перетрясли» и периферийные органы, а также агентурную сеть, из которой были удалены ненадежные элементы.

Назначенный в июне 1919 г. начальником Полевого штаба бывший генерал-лейтенант царской армии Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич вспоминает:

«Сведения о противнике должно было дать мне разведывательное отделение, их я и затребовал. Оказалось, однако, что отделение это изъято из ведения штаба и передано в Особый отдел.

Для доклада о противнике ко мне в кабинет явился молодой человек того «чекистского» типа, который уже успел выработаться. И хотя я никогда не имел ничего против Чрезвычайных комиссий… «чекистская» внешность и манеры (огромный маузер, взгляд исподлобья, подчеркнутое недоверие и безмерная самонадеянность) моего посетителя мне сразу же не понравились. В довершение всего, вместо просимых сведений он с видом победителя (вот возьму, мол, и ошарашу этого старорежимного старикашку, пусть знает, как мы ведем разведку) выложил на мой письменный стол целую серию брошюр, отпечатанных типографским способом и имеющих гриф «совершенно секретно». По словам молодого чекиста, в брошюрах этих содержались исчерпывающие сведения о противнике, в том числе и о поляках.

Просмотрев все эти материалы, я тотчас же убедился, что они не содержат ничего из того, что мне необходимо для составления схемы сосредоточения Красной армии и разработки оперативного плана. Зато в них содержалось множество поверхностных и общеизвестных политических и бытовых сведений и куча всякого рода мелочей, имевших к военному делу весьма отдаленное отношение.

На заданные мною дополнительные вопросы о противнике молодой человек не смог ответить, и я не без удивления узнал, что он-то как раз и является начальником разведывательного отделения.

Из дальнейших расспросов выяснилось, что в старой армии мой посетитель был писарем какого-то тылового управления, военного дела совершенно не знает и о той же разведке имеет самое смутное представление.

Необходимых мне данных о противнике я так и не получил. Пришлось ограничиться теми сведениями, которые добывались войсковой разведкой и излагались в разведывательных сводках, кстати сказать поступавших с большим опозданием».

На штатные должности в Региструпр назначены бывшие эсеровские боевики – опытные конспираторы Алексей Михайлович Устинов (племянник Столыпина), Афанасий Семенович Северов-Одоевский и Яков Фишман.

По данным разведки Колчака:

«Советская Россия находится в окружении, которое заставляет Красных проявлять полное напряжение и действовать по соображениям, главным образом, политического характера. Внутреннее положение России остается по-прежнему неблагоприятным для совета народных комиссаров… промышленность не восстановлена, продовольственный кризис не разрешен, финансовая политика социализма накануне полного краха. Недовольство народных масс красной властью разрешается в частые восстания. Несмотря на новую тактику большевиков по отношению к населению, крестьянство в своей массе остается неизменным врагом большевизма. Занятие нашими войсками Украины и всего Юга России еще больше усложнило все вопросы внутренней жизни Совдепии. Отсутствие уже и хлеба, мобилизация железнодорожников и просто неумение наладить транспорт создали там кризис, который может нам только благоприятствовать…

Широкое наступление армии Деникина привлекло на свой фронт все подготовленные резервы большевиков. Обученных резервов противник не имеет, мобилизованные крестьяне представляют собой сырой материал, относятся к большевизму индифферентно, а потому боевой силы серьезного значения собой не представляют».