Текст книги "Два в одном. Под чужим именем"

Глава 8

Кринтильда ла Коше только взглянула на лист, сильно побледнела и стала падать на стул, потеряв сознание.

Свирт среагировал почти мгновенно, он бросился к ней, удержал женщину от резкого падения и осторожно усадил. Взяв стакан с водой, он брызнул хозяйке замка в мертвенно-бледное лицо.

Кринтильда открыла глаза и затуманенным взором посмотрела на стол, потом на дознавателя. Затем взгляд ее прояснился. Она вспомнила, что произошло, и, закусив красиво очерченную нижнюю губку, высвободила свою руку из руки Свирта. Она вообще, по мнению Свирта, была женщиной весьма привлекательной.

К ней вернулась ее властность и высокомерие. Она выпрямилась и резко бросила горничной:

– Пошла вон.

Кринтильда снизу вверх посмотрела на посланника королевского прокурора:

– Нам надо поговорить. Помогите мне встать. – Она поднялась и оперлась о заботливо подставленную руку Свирта. – Лучше всего в моем кабинете. Прошу вас, следуйте за мной.

Шурша складками своего лилового платья, что так шло к ее глазам, она пошла прочь из столовой, где они завтракали. Свирт спрятал злосчастную тетрадь и отправился следом.

В кабинете женщина подошла к окну и выглянула наружу. Затем закрыла его и обернулась к Свирту.

– Господин Свирт, все, что я вам сейчас расскажу, не должно стать достоянием сплетен и пересудов. Поверьте, его величеству это не понравится. Я надеюсь на ваше благоразумие.

– Я к вашим услугам, госпожа ла Коше, – вежливо поклонился Свирт. Взгляд его был внимателен.

– За год до рождения Ризбара нашу провинцию посетил король. Он изъявил желание остановиться не в резиденции наместника, а в нашем замке. Они с мужем и придворными много пили и веселились… Ну это не важно… Король, он был… как бы это выразиться… заметил меня… и начал ухаживать. Ночью меня пригласили к нему в спальню… Гиндстар был так пьян, что уснул прямо за столом. Я… я не смогла отказать его величеству. После той ночи я забеременела. Муж хотел меня прогнать, но боялся гнева короля. Потом он потерял ко мне интерес. Его интересовали горничные и моя компаньонка. Когда родился Ризбар и стал одним из претендентов на трон, Гиндстар даже обрадовался. Он понимал, что мог бы за спиной моего сына управлять королевством. Он принял его почти как своего, но после того случая перестал посещать мою спальню. Я знаю, что он жил и с Барбарой, и с ее дочерью, и со всеми горничными. Мне, поверьте, было нелегко примириться с этим, но я терпела. Однажды, когда я посещала замок моего отца, на прогулке в парке я встретила молодого красавца. Он лет на пять был моложе меня, но умел хорошо ухаживать, и я уступила. Мы встречались, когда я приезжала к отцу, в охотничьем домике. Это было время моего женского счастья, господин Свирт. Вы не представляете, как тяжело молодой женщине жить без любви и ласки. Но в последний раз, когда я навещала отца, его там уже не было. Эту записку написала я и оставила в охотничьем домике в месте, которое знали только я и он. Я погостила у отца пять дней и вернулась. Я не понимаю, как эта записка оказалась у моего сына в комнате. Зачем Арнису было нужно передавать ее моему сыну? Может быть, он хотел встретиться со мной здесь, в замке, пока Гиндстар отсутствовал? Я не знаю. Может быть, мы разминулись. Я поехала к нему, а он направился сюда. Вот в общем-то и вся история, господин Свирт. Еще могу добавить, что я умею писать левой и правой рукой. Я училась фехтовать… у меня было много свободного времени, и я натренировала правую руку, хотя я левша. Если теперь у вас есть вопросы, задавайте их.

– Мадам, благодарю за откровенность, поверьте, я не буду разглашать вашу тайну. – Кварт почтительно поклонился. – Скажите, король знает, что Ризбар был его сыном?

– Думаю, нет. Он был сильно выпившим и уснул почти сразу. А я ушла. Может, он утром даже и не вспомнил, с кем провел ночь.

– А как зовут вашего… – Он запнулся, не желая говорить слово «любовник». – Вашего знакомого?

– Арнис. Арнис Кропье. Он мелкий безземельный дворянин, давний знакомый моего отца. Они познакомились в столице на каком-то празднике. И однажды Арнис выступил в защиту чести моего отца и убил на дуэли или ранил, точно не знаю, какого-то столичного аристократа. Он часто после этого гостил у отца, там мы и познакомились… Поближе, – тихо добавила она.

– А не скажете, как он выглядел, этот ваш знакомый? Ну там высокий, худой? Есть ли в его внешности какие-то особенности?

– Высокий, худой? – переспросила Кринтильда и задумалась. – Арнис чуть выше меня, узок в талии. Плечи широкие, сильные руки, – она зарделась, – и он хорошо владеет шпагой. Мы с ним часто фехтовали. И вот еще: у него родинка на правой щеке.

– Понятно. А он часто навещал вас здесь?

– Ни разу, потому я и удивилась, увидев здесь свою записку. Ее мог передать только Арнис. А вот через кого, не знаю.

«Зато я догадываюсь, – подумал Свирт. – Только свидетеля больше нет в живых. Она выпала из окна и разбилась».

– Благодарю, мадам. Не смею больше вас тревожить. – Он поклонился и стал пятиться к двери.

– Надеюсь на ваше понимание, господин Свирт, – обронила Кринтильда.

Кварт понял, что единственная ниточка, ведущая к разгадке смерти Ризбара, оборвана. Он уже не сомневался, что это было убийство, и даже предполагал, кто его мог совершить – пропавший Кертинг, который подстроил свою смерть. У него была родинка на правой щеке.

Сначала он засветился в компании бретера по кличке Мрачный. Тот убил ла Брука – одного из претендентов на престол, затем Кертинг как бы нечаянно убил самого Мрачного, а затем и своего нового друга Рига Транго. Потом появился здесь, соблазнил мадам Коше и убил ее сына.

Бедняжка, она даже не догадывается, что стала невольной пособницей убийства своего сына. «Каков пострел, – почти с восхищением подумал Свирт. – Везде поспел. Сумел втереться в доверие к глупышке Норе и через нее подкинул письмо Ризбару. А следом убил и ее. Какой ловкий стервец. Но зачем это ему нужно? Да все просто – Кертинг лишь орудие в руках неизвестного, который убирает претендентов на престол. И этот неизвестный торопится, иначе череду быстрых смертей претендентов нельзя объяснить. К чему такая спешка? Он знает что-то о короле и спешит поставить на первое место нужного наследника? Возможно, но тогда, выходит, его величество тоже в опасности. А этот неизвестный вхож во дворец. Или был вхож», – подумал о прокуроре Свирт. Если бы он был независимым следователем, он определил бы как самого вероятного заказчика всех убийств бывшего королевского прокурора. Но тот был его боссом, и, главное, от него зависела судьба самого Свирта.

Размышляя, Кварт поднялся на самый верх башни и зашел в беседку. Увитая диким виноградом, она не пропускала лучи солнца, создавая атмосферу уединенности, что так нужно было сейчас Свирту. Ему предстояло о многом подумать.

Свирт боялся даже коснуться мысли, что за всеми этими убийствами стоит его благодетель и работодатель. Он сел на лавочку и прислонился спиной к ограждению беседки. Надо успокоиться и прийти в себя. Слишком много он узнал за сегодняшнее утро. Надо собрать волю и продолжать работать. Кто бы за убийствами ни стоял, надо дать знать боссу, что королю угрожает опасность.

Он просидел так около получаса и уже хотел подняться, как услышал легкий шорох у себя за спиной. Повернулся и испуганно отстранился – на него из листвы смотрел карлик. Шут скалился, показывая большие желтые зубы.

– Да чтоб тебя! – в сердцах выругался Кварт и крикнул: – А ну, стой!

– А ну, стой! – прокричал в ответ карлик и визгливо захохотал. – А ну, стой! – Он ловко подпрыгнул и взобрался на верх беседки. – А ну, стой! – прокричал оттуда.

– Кто ты такой? – громко спросил Кварт. – Ты убил наследника?

– Ты убил наследника! Ты! – прокаркал карлик и, прыгнув на стену башни, ловко пошел по небольшому карнизу над окнами. Не оборачиваясь, прокричал напоследок: – Ты убил!

Свирт поморщился. Он был уверен, что этот недоумок как-то связан с убийствами, но как его поймать и разговорить? Как узнать, что он видел или в чем участвовал? В том, что он сбросил высунувшуюся из окна горничную, Свирт почти не сомневался. Но понимал ли карлик, зачем он это делает?

Кварт, имея большой опыт раскрытия преступлений, уже представлял свои дальнейшие шаги. Чтобы что-то найти, нужно знать, что искать. Кертинг не мог просто так появиться в замке. Он должен был наладить с кем-то отношения, и не факт, что это была только Нора. Ведь как-то он на нее вышел, мог бы воспользоваться услугами Марты, но он все верно просчитал. Недовольная своим положением Нора стремилась к большему и готова была прыгнуть в постель к кому угодно, чтобы возвыситься. Марта не такая, она отказала Ризбару. Значит, надо искать тех, кто видел Кертинга и общался с ним.

Он живо спустился вниз и отправился на поиски начальника стражи. Тот распекал в казарме одного из стражников. Внушение он делал, как обычно делают, – разбил в кровь нос нерадивому служаке.

Заметив посланника короны, он закончил экзекуцию и пинком прогнал крепкого, немного сутулого воина.

– Чем могу быть полезен, ваша милость? Вы уж простите, но оглоеды совсем распоясались.

– Нам надо поговорить, господин Крюшон. И это как раз касается вашей службы.

Крюшон побледнел:

– А что не так с ней?

– Да многое. – Свирт посмотрел на воина. – Например, в замок проникал посторонний мужчина и наладил отношения с одной из горничных.

– Посторонний?

– Да вы присаживайтесь, господин Крюшон. Разговор будет долгим.

Начальник стражи достал платок и вытер лоб. Он вспотел, и видно было, что сильно струхнул.

– Откуда у вас такие сведения, господин королевский дознаватель? Может, это все наговоры.

– Нет, у меня точные сведения. Я даже знаю, кто здесь появлялся. Но начнем мы с другого, вызывайте по одному своих стражников. Я буду при вас проводить опрос, а вы уже сами определите, кто из них врет.

– Яндир! – зычно крикнул Крюшон.

В помещение казармы влетел молодой, еще безусый стражник.

– Я тут, господин Крюшон, – стараясь казаться более взрослым, пробасил он.

– Яндир, всех свободных от службы воинов собери во дворе и тащи их сюда по одному, времени тебе одна минута. Пшел!

Когда посыльный вылетел из казармы словно пущенная стрела, Крюшон осмелился обратиться к Свирту:

– Господин дознаватель, может, с меня начнем? Скажите, что вы хотите знать?

– Крюшон, в замок смог проникнуть посторонний мужчина, и он, если можно так выразиться, спал с Норой. Вот я и хочу узнать, кто его видел или общался с ним.

– Что за мужчина, как выглядит? – Усатый немолодой воин подобрался, как охотничья собака, учуявшая добычу.

– Горничные не выходят из замка, – продолжил Свирт, – а стражники наведываются в деревенский трактир. Там они могли видеть бедного аристократа лет двадцати – двадцати пяти. Как одет, не знаю, но у него есть примета – родинка на правой щеке. И я подозреваю, что он искал подходы к замку. Мог угостить кого-то из ваших воинов и вызнать что нужно.

Крюшон задумчиво почесал бороду.

– Так, значит, Нора не просто так упала с башни. Ее скинул любовничек. А я ей говорил, что она слаба на передок и это доведет ее до беды. Так оно и вышло. Ну надо же! – покачал головой он. – Я, ваша милость, такого аристократа не видел. А мои могли. Могли, – повторил он.

Свирт понимал, что хозяин замка был человеком решительным, умным и скрупулезным. В начальники охраны кого попало не выбрал бы. Вот и посмотрим, как угадал ла Коше.

– Можно заводить? – В дверях появилась физиономия Яндира.

– Давай, – махнул Крюшон.

Первым вошел широкоплечий бородатый, уже немолодой стражник. Он остановился в двух шагах и поклонился.

Крюшон поглядел на дознавателя и, получив его согласный кивок, обратился к стражнику:

– Шер, ты у нас самый старый и опытный воин. Господин дознаватель ищет того, кто мог видеть и общаться молодым аристократом с родинкой на щеке. Что можешь сказать?

Воин степенно огладил усы.

– Видел такого, – произнес он, чем удивил Крюшона. Тот несколько растерянно посмотрел на Свирта. А стражник так же степенно продолжил: – Но сам с его милостью не общался.

– Где видели? – спросил Свирт, довольный тем, что с первого выстрела попал в цель. – Кто с ним общался?

– Видел в деревенском трактире. А общался он с Клеверами. Братья горазды выпить за чужой счет.

– А в замке его здесь видели? – поинтересовался Свирт.

– Нет, ваша милость, в замке его не видел.

– У меня к нему вопросов больше нет, – произнес Свирт. – Пусть он пройдет в оружейку и посидит там. А вы, Крюшон, позовите этих братьев Клеверов.

– Яндир! – вновь зычно крикнул начальник стражи. Когда тот заглянул, приказал: – Клеверов сюда.

– По одному! – уточнил Свирт.

Яндир скрылся, а вместо него зашел худой мужик с мешками под глазами, с заметным отвислым брюшком. Глазки его беспокойно забегали.

– Допился, Башмет, – сурово произнес Крюшон.

– А я чего? Я ничего! – отозвался Башмет. – Службу тяну, замечаний нет. А вне службы сам Хранитель велел.

– Тебе велел? – спросил Свирт.

– Чего велел? – Стражник спрятал руки за спину и вновь их перевел вперед.

– Пить вне службы! – пояснил Свирт, присматриваясь к стражнику. Тот вел себя странно.

– Кто велел?

– Хранитель.

– Кому велел?

– Тебе и брату, – терпеливо пояснил Свирт. Он хотел разобраться, кто перед ним – просто любитель выпить или притворщик, который изображает дурачка.

– Не, нам не велел, – отрицательно покачал головой стражник.

Свирт улыбнулся:

– Но это узнает замковый палач.

– Какой палач? Зачем? Я ни в чем не виноват!

– Ну вот он и разберется виноват ты, Башмет, или нет, – все так же сурово проговорил Крюшон.

Стражник рухнул на колени:

– Не губите, ваша милость! Нечистый попутал. Не хотел я с крестьян брать мзду. Хранителем клянусь, больше не буду.

– Не будешь? – переспросил Свирт. – Тогда расскажи, как познакомились с молодым аристократом, у которого родинка на щеке, как и когда вы с братом пускали его в замок?

Стражник замер с открытым ртом.

– Не было такого. Пить с ним пили, в замок не пускали.

– Значит, все-таки нужен палач, – со вздохом сожаления произнес Кварт.

– Мы не пускали, – заторопился Башмет, – но слышали, как хвалился Яндир, что свел знакомство с барином и тот пообещал ему, что возьмет его оруженосцем. Мы еще посмеялись над ним тогда. Но он нам в доказательство еще золотой барет показывал. Дескать, вот как его ценят. Он дежурит вместе с Храпуном, а тот вечно спит стоя. Может, он и пускал.

– Готов поверить, если расскажешь, о чем говорили с аристократом.

– О чем говорили? О бабах, конечно. Он молодой… его милость то есть интересовался, есть ли тут девки красивые и доступные. Ну мы и поржали с братом, мол, есть одна – Нора, горничная в замке, охочая до бар и все такое…

– Он что, не предлагал вам ее с ним познакомить? – приподнял бровь Свирт.

– Нет, ваша милость, не предлагал. Он угостил нас разок, и все.

– Понятно, – невыразительно проговорил Кварт. – Иди посиди в оружейке.

Он свистнул, и в казарму зашли шуани.

– Посторожите этого молодца, – велел он, указав на Башмета. И сказал Крюшону: – Зови второго брата.

Перед ним лежали записи, и Свирт делал по ходу допроса свои пометки.

Зашел второй Клевер, очень похожий на первого, только борода была не такая всклокоченная. Он осторожно приблизился и поклонился. В ходе его допроса Свирт не узнал ничего нового, но нити вновь протянулись к мальчишке, что был у Крюшона на побегушках. Отправив и этого в оружейку, которая находилась в торце казармы, Свирт посмотрел на начальника стражи.

– Думаю, что других стражников вызывать не будем, не вижу смысла, картина более или менее ясна. Зови Яндира, расспросим мальчишку.

После зычного крика Крюшона в казарму влетел Яндир. Крюшон встал и подошел к посыльному, посмотрел на него тяжелым взглядом и вдруг с силой ударил того в живот. Мальчишка согнулся и заохал. Крюшон, не обращая внимания на стоны, ухватил Яндира за волосы и резко поднял его голову.

– В глаза мне смотри, паршивец, – прошипел он, пылая гневом и негодованием. – Я тебя, сученыша, взял по просьбе твоей матери, моей сестры. А ты предателем оказался. Как же так, Яндир? Так-то ты ответил презлым за предобрейшее?

– Дядя! – натужно прохрипел парень. – Я не понимаю вас.

– Не понимаешь? – Крюшон вновь замахнулся своим внушительным кулаком, но Свирт его остановил.

– Хватит, Крюшон. Яндир и так нам все расскажет. Правда, Яндир? – спокойным и располагающим тоном спросил Свирт. Он видел, что парень почти сломлен и ужасно боится.

Тот, не в силах говорить, закивал.

Крюшон встряхнул парня за шкирку, поставил на ноги.

– Отвечай честно господину дознавателю, иначе будешь отвечать палачу, – пригрозил он.

Яндир, услышав про замкового палача, усиленно закивал.

– Оставь его, Крюшон, а то он так трясется, что и рассказать не сможет, – усмехнулся Свирт. – Скажи, Яндир, где и когда ты познакомился с аристократом, у которого родинка на правой щеке, и скажи, как его зовут?

– Это… это было дней тридцать назад, еще до смерти наследника, господин. Мы были в деревенском трактире, и там я в первый раз увидел этого господина. Он сказал, что его зовут Риг Транго. Он собирался на южную границу на службу короне и перед отъездом хотел отдохнуть и найти себе смышленого парня-оруженосца. Сказал, что я подхожу для этой цели, еще сказал, что хочет, чтобы я его познакомил с горничной Норой. И я передал ей записку. Вот. Потом он исчез, и я его больше не видел.

Свирт переглянулся с Крюшоном.

– Что было в записке, ты прочитал?

– Да, там были стихи и приписка, что он горит желанием встретиться с ней.

– И как, они встретились? – спросил Свирт.

– Не знаю. – Парень был растерян. – Я больше его не видел.

– Врешь! Гаденыш! – Крюшон приподнялся со своего места. – Он тебе дал золотой!

– Подожди, Крюшон, – вновь остановил его Свирт. – Я думаю, парень говорит правду. – Затем обратился к стражнику: – Ты передал записку Норе?

– Да, передал, и передал ей серебряный рукль, золотой я получил не от него, от матери. Она хотела, чтобы я угостил дядю и купил себе хорошее снаряжение. – Парень виновато посмотрел на Крюшона. – Он дал мне тоже серебряный рукль. Это я просто перед ребятами похвалился золотым баретом.

– А кто твоя мать, что дает тебе золотой? – удивился Свирт. – Деньги большие для крестьянки.

– Она не крестьянка, – смущенно ответил Крюшон. – Моя сестра совладелица постоялого двора… В соседней деревне, что стоит прямиком на торговом тракте.

– Да? Тогда странно, что она отдала своего сына в стражники, – опять выразил свое удивление Свирт.

– Яндир… он, как бы сказать… – замялся Крюшон.

– Незаконнорожденный я, ваша милость, мне наследство не светит, – пояснил стражник. – А под боком у дяди я могу дорасти до его места.

– Ну теперь понятно, – усмехнулся Свирт. – Дело, стало быть, семейное. – Но что Нора ответила на эту записку?

– А ничего. Забрала деньги и записку, и все.

– И даже не просила передать ответную?

– Нет. У нее есть подруги, вот они могли и передать.

– А кто ее подруги?

– Помощница нашей поварихи Прокла и дочь поварихи. Других не знаю.

Свирт помолчал, обдумывая слова мальчишки, затем произнес:

– Хорошо. Я закончил опрос, иди в оружейку.

Он подождал, когда парень уйдет, и обратился к Крюшону:

– Я верю ему, не губи мальца. Но обрати внимание на то, что стражники много болтают и выдают то, что происходит в замке. Мое дело сторона, я уеду, но ландстарху это не понравится. Всех этих молодчиков, кроме Шера, посади в темницу. На время. Посади их в разные камеры и пусти слух, что дознаватель зверствует. Я пока заполню опросные листы, и ты их подпишешь. Надеюсь, грамоте обучен?

– Обучен.

– Ну тогда давай приступай к делу. – Свирт стал заполнять бумаги.

На ужин он не пошел и, после того как северное солнце скрылось за стенами замка, приказал в подвал, где находилась тюрьма, привести всех слуг, которые могли выходить в деревню. Повариху, ее помощников, конюха, истопника, он же возница, что привозил припасы в замок, когда нужно было что-то срочно доставить.

Не вызвал он только старую ключницу, которая отличалась подозрительностью, суровым нравом и даже жестокостью. К такой Кертинг не подошел бы и на полет стрелы. А она бы уж точно доложила, что к одной из горничных пристает незнакомый аристократ. Он знал, что прислуга весь день шушукалась, не зная, что будет дальше, а когда всех потащили к стражникам в подвал, замок огласил вой и рев. Слуг продержали в неведении до полуночи, и только тогда Свирт пришел с Крюшоном на допрос.

Первой он вызвал дочь поварихи. Девушка вошла, вся дрожа, и тут же упала на колени.

– Не губите, барин, я ни в чем не виновата. А то, что вино домой таскала, так это… я больше не буду. Истинно вам говорю! – Она осенила себя священной змейкой и поползла на коленях к Свирту.

– Ну если не виновата, то тебе бояться нечего, – спокойно ответил Свирт. – Поднимись с колен.

Девушка с трудом поднялась на трясущихся ногах.

– Ты была подругой Норы? Ведь так? – спросил Свирт.

– Я?

– Ну да. Тебя как зовут?

– Тамила, ваша милость.

– Скажи, Тамила, ты передавала молодому красивому аристократу записку от Норы?

– Я не передавала. Если хотите, поклянусь. – И она снова осенила себя змейкой. – Хранитель свидетель, это сделала не я.

– Не ты, а кто?

– Прокла! Она хвалилась, что организовала свидание нашей Норочки с господином и получила за это рукль.

– Что еще слышала?

– Что потаскушка Нора тайно встречалась с этим господином. Это тоже Прокла рассказывала. Говорила, что он и ей под юбку заглядывал. Но это она врет, ваша милость. Правда, Нора с молодым господином встречалась, но недолго, тот господин исчез. Нора немного посохла по нему и запрыгнула в постель к истопнику. – Девушка осеклась и зажала рукой рот. – Ой! Только маме не говорите, она и Фрода, и меня прибьет.

– А где они встречались, ты знаешь?

– Как где? В замке, где же еще.

Свирт многозначительно посмотрел на посмурневшего Крюшона.

– А как он попадал в замок? – поинтересовался сыщик.

– Так Норка знает все норки в замке и тайные ходы… вот и провела, стало быть, любовничка. Ей хозяин показал, чтобы она могла незаметно приходить к нему в спальню. – Девушка произнесла это спокойно, как само собой разумеющееся.

– Это тоже Прокла рассказала?

– Нет, ваша милость, сама Норка. Мы ее так и звали: Норка – дырявая норка. Всем дает. Она и рассказывала, и злилась на Марту, что та тоже ходит к хозяину.

– Понятно. А что, все слуги знают о тайных ходах?

– Ну что они есть, знают. А вот где – этого я не знаю. Может, другие знают, но я не знаю. Нам вход в господские покои запрещен.

– Ну хорошо, у меня к тебе, Тамила, вопросов больше нет. – Свирт посмотрел на Крюшона. – Пусть посидит отдельно, а ты пригласи эту Проклу.

После разговора с бойкой на язык рябой девушкой Свирт понял, как Кертинг обстряпывал здесь дела. У него в голове сложилась четкая картина происходящего. Сначала он втерся в доверие к отцу Кринтильды под именем Арниса Кропье и, скорее всего, использовал для этого Мрачного, которого якобы ранил на дуэли, заступившись за престарелого конта. Затем выяснил подробности семейной жизни ландстарха и соблазнил скучающую и отчаявшуюся обрести счастье красивую женщину, отвергнутую мужем. Затем, используя болтливость стражников, вызнал, кто из служанок готов пойти на близость, и вышел на любвеобильную Нору. Ему не стоило труда обворожить девушку, и она провела его в замок через тайный ход. Она же подложила записку наследнику, и, когда тот, движимый детской страстью к молодой дочери Барбары, вышел на верх башни, скинул его оттуда. Все было проделано настолько четко и умело, что Свирт диву только давался. Какой способный молодой человек. У него прямо-таки незаурядный криминальный талант. Интересно, он тоже отметился в смертях других претендентов?

Он закончил допросы, заполнил опросные листы и вышел подышать свежим воздухом на верх башни, откуда упал Ризбар.

В последнее время его туда почему-то тянуло. Небо было усеяно звездами, дул северный прохладный ветерок, проникая под сюртук. Но для Свирта это было самое то. Он мог спокойно разложить по полочкам то, что удалось узнать, и обдумать свои следующие шаги. Свирт вошел в беседку и в полной темноте наедине с самим собой предался размышлениям. Он так увлекся, что, услышав шум за спиной, недовольно подумал: «Опять этот противный недомерок здесь бродит…»

Свирт так и не смог узнать, какую роль сыграл во всей этой истории карлик. Он хотел крикнуть: «Кыш! Пошел отсюда!» – но из горла вырвалось только:

– Кхр…

Удавка сдавила ему шею, и он захрипел. Судорожно ухватил руками тонкую веревку, пытаясь ослабить ее, и засучил ногами.