Текст книги "Сталин. Энциклопедия"

Все четыре доклада Председателя Государственного Комитета Обороны И.В. Сталина являются единым целым. Они призывали советский народ и его Красную Армию крепить и оборонять завоевание Великой Октябрьской социалистической революции – советский строй, установленный в нашей стране. И ставили конкретные задачи на начальный период Отечественной войны, год великого перелома и на ее заключительный, победный этап.

После окончания торжественных заседаний давался большой праздничный концерт мастеров советского искусства.

По случаю годовщины Великой Октябрьской социалистической революций 7 ноября Народный Комиссар Обороны, Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин издавал приказ. В нем кратко и емко подводились итоги пройденного Красной. Армией пути и ставились очередные задачи борьбы против фашистского агрессора. Вечером в этот день производился праздничный артиллерийский салют.

«ДОКТРИНА ТРУМЭНА», агрессивная внешнеполитическая программа правительства США.

Враждебные социализму планы выдвинул в Фултоне (США) 5 марта 1946 У.Черчилль в присутствии президента США Г.Трумэна. Через год, 12 марта 1947, в послании конгрессу президент США Г.Трумэн призвал к «крестовому походу против социализма».

В интервью с видным политическим деятелем США Г.Стассеном 9 апреля 1947 Председатель Совета Министров СССР И.В.Сталин показал несостоятельность агрессивного курса «доктрины Трумэна», И.В.Сталин говорил: «Каждый народ держится той системы, которой он хочет и может держаться. Какая система лучше – покажет история. Надо уважать системы, которые избраны и одобрены народом. Плоха ли или хороша система в США – это дело американского народа. Для сотрудничества не требуется, чтобы народы имели одинаковую систему. Нужно уважать системы, одобренные народом. Только при этом условии возможно сотрудничество…

Советскую систему называют тоталитарной или диктаторской, а советские люди называют американскую систему монополистическим капитализмом. Если обе стороны начнут ругать друг друга монополистами или тоталитаристами, то сотрудничества не получится. Надо исходить из исторического факта существования двух систем, одобренных народом. Только на этой основе возможно сотрудничество».

И.В.Сталин говорил, что когда он встречался с Рузвельтом и обсуждал военные вопросы, он и Рузвельт не ругали друг друга монополистами или тоталитаристами, это значительно помогло тому, что он и Рузвельт установили взаимное сотрудничество и добились победы над врагом.

Советский Союз верен ленинскому курсу возможности сотрудничества государств различных социальных систем. И.В.Сталин выражал уверенность в возможности и желательности сотрудничества Советского Союза и США.

«Доктрину Трумэна» осудило Информационное совещание представителей ряда коммунистических партий, состоявшееся в Варшаве в сентябре 1947. В принятом документе отмечалось, что «доктрина Трумэна» «носит откровенно агрессивный характер, она рассчитана на предоставление американской помощи реакционным режимам, активно выступающим против демократических народов». Агрессивным намерениям американского империализма воспротивились демократические силы мира.

ДРУЖБА НАРОДОВ – яркое проявление политического, экономического и культурного сотрудничества и взаимопомощи равноправных народов в эпоху Сталина.

«Нам, – говорил И.В. Сталин, – довелось создать невиданное в мире интернациональное здание, называемое Союзом Советских Социалистических Республик. В Советский Союз, – подчеркивал он, – входят, как известно, около 60 наций, национальных групп и народностей. Советское государство есть государство многонациональное. Понятно, что вопрос о взаимоотношениях между народами СССР не может не иметь для нас первостепенного значения». Одна из основ ленинско-сталинской идеологии равноправия и дружбы народов состоит в бережном отношении к лучшим национальным традициям народов.

Мы теперь, – отмечал И.В. Сталин, – за развитие национальной культуры народов СССР, национального языка, школы, печати и т. д. на основе Советов. А что значит оговорка «на основе Советов»? Это значит, что по своему содержанию развиваемая Советской властью культура народов СССР должна быть культурой, общей для всех трудящихся, культурой социалистической, по своей же форме она есть и будет культурой, неодинаковой для всех народов СССР, культурой национальной, культурой, различной для народов СССР сообразно различию в языке и в национальных особенностях».

И.В. Сталин был решительным противником буржуазного национализма. Так, выступая с заключительным словом по докладу о национальных моментах в партийном и государственном строительстве на XII съезде РКП(б) 25 апреля 1923, И.В. Сталин обращал внимание: «Говорят нам, что нельзя обижать националов. Это совершенно правильно, я согласен с этим, – не надо их обижать. Но создавать из этого новую теорию о том, что надо поставить великорусский пролетариат в положение неравноправного в отношении бывших угнетенных наций, – это значит сказать несообразность. То, что у тов. Ленина является оборотом речи в его известной статье, Бухарин превратил в целый лозунг. А между тем ясно, что политической основой пролетарской диктатуры являются прежде всего и главным образом центральные районы, промышленные, а не окраины, которые представляют собой крестьянские страны. Ежели мы перегнем палку в сторону крестьянских окраин, в ущерб пролетарским районам, то может получиться трещина в системе диктатуры пролетариата. Это опасно, товарищи.

Нельзя пересаливать в политике, так же как нельзя недосаливать.

Следует помнить, что, кроме права народов на самоопределение, есть еще право рабочего класса на укрепление своей власти, и этому последнему праву подчинено право на самоопределение. Бывают случаи, когда право на самоопределение вступает в противоречие с другим, высшим правом – правом рабочего класса, пришедшего к власти, на укрепление своей власти. В таких случаях – это нужно сказать прямо – право на самоопределение не может и не должно служить преградой делу осуществления права рабочего класса на свою диктатуру. Первое должно отступить перед вторым. Так обстояло дело, например, в 1920 г., когда мы вынуждены были в интересах обороны власти рабочего класса пойти на Варшаву.

Не следует поэтому забывать, что, раздавая всякие обещания националам, расшаркиваясь перед представителями национальностей, как это делали на этом съезде некоторые товарищи, следует помнить, что сфера действия национального вопроса и пределы, так сказать, его компетенции ограничиваются при наших внешних и внутренних условиях сферой действия и компетенции «рабочего вопроса», как основного из всех вопросов.

…Второй вопрос – это о шовинизме великорусском и о шовинизме местном. Здесь выступали Раковский и особенно Бухарин, который предложил выкинуть пункт, говорящий о вреде местного шовинизма. Дескать, незачем возиться с таким червячком, как местный шовинизм, когда мы имеем такого «Голиафа», как великорусский шовинизм. Вообще, у Бухарина было покаянное настроение. Это понятно: годами он грешил против национальностей, отрицая право на самоопределение, – пора наконец и раскаяться. Но, раскаявшись, он ударился в другую крайность. Курьезно, что Бухарин призывает партию последовать его примеру и тоже покаяться, хотя весь мир знает, что партия тут ни при чем, ибо она с самого начала своего существования (1898 г.) признавала право на самоопределение и, стало быть, каяться ей не в чем. Дело в том, что Бухарин не понял сути национального вопроса. Когда говорят, что нужно поставить во главу угла по национальному вопросу борьбу с великорусским шовинизмом, этим хотят отметить обязанности русского коммуниста, этим хотят сказать, что обязанность русского коммуниста самому вести борьбу с русским шовинизмом. Если бы не русские, а туркестанские или грузинские коммунисты взялись за борьбу с русским шовинизмом, то их такую борьбу расценили бы как антирусский шовинизм. Это запутало бы все дело и укрепило бы великорусский шовинизм. Только русские коммунисты могут взять на себя борьбу с великорусским шовинизмом и довести ее до конца.

А что хотят сказать, когда предлагают борьбу с местным шовинизмом? Этим хотят отметить обязанность местных коммунистов, обязанность нерусских коммунистов бороться со своим шовинизмом. Разве можно отрицать, что уклоны к антирусскому шовинизму имеются? Ведь весь съезд увидел воочию, что шовинизм местный, грузинский, башкирский и пр., имеется, что с ним нужно бороться. Русские коммунисты не могут бороться с татарским, грузинским, башкирским шовинизмом, потому что если русский коммунист возьмет на себя тяжелую задачу борьбы с татарским или грузинским шовинизмом, то эта борьба его будет расценена как борьба великорусского шовиниста против татар или грузин. Это запутало бы все дело. Только татарские, грузинские и т. д. коммунисты могут бороться против татарского, грузинского и т. д. шовинизма, только грузинские коммунисты могут с успехом бороться со своим грузинским национализмом или шовинизмом. В этом обязанность нерусских коммунистов. Вот почему необходимо отметить в тезисах эту двустороннюю задачу коммунистов русских (я имею в виду борьбу с великорусским шовинизмом) и коммунистов нерусских (я имею в виду их борьбу с шовинизмом антиармянским, антитатарским, антирусским). Без этого тезисы выйдут однобокими, без этого никакого интернационализма ни в государственном, ни в партийном строительстве не получится.

Если мы будем вести борьбу только с великорусским шовинизмом, то эта борьба будет заслонять собой борьбу татарских и пр. шовинистов, которая развивается на местах и которая опасна в особенности теперь, в условиях нэпа. Мы не можем не вести борьбу на два фронта, ибо только при условии борьбы на два фронта – с шовинизмом великорусским, с одной стороны, который является основной опасностью в нашей строительной работе, и шовинизмом местным, с другой, – можно будет достигнуть успеха, ибо без этой двусторонней борьбы никакой спайки рабочих и крестьян русских и инонациональных не получится. В противном случае может получиться поощрение местного шовинизма, политика премии за местный шовинизм, чего мы допустить не можем…»

И.В. Сталин решительно заявлял, что недооценивать националистов не следует. Если разрешить им безнаказанно действовать, они принесут немало бед. Вот почему их надо держать в железной узде, не давать им подкапываться под единство Советского Союза.

И.В. Сталин называл антисемитизм крайней формой расового шовинизма, наиболее опасным пережитком каннибализма. Отвечая 12 января 1931 на запрос Еврейского телеграфного агентства из Америки, И.В. Сталин подчеркивал:

«Антисемитизм выгоден эксплуататорам, как громоотвод, выводящий капитализм из-под удара трудящихся. Антисемитизм опасен для трудящихся, как ложная тропинка, сбивающая их с правильного пути и приводящая их в джунгли. Поэтому коммунисты, как последовательные интернационалисты, не могут не быть непримиримыми и заклятыми врагами антисемитизма.

В СССР строжайше преследуется законом антисемитизм как явление, глубоко враждебное Советскому Союзу. Активные антисемиты караются по законам СССР смертной казнью».

«Многие, – говорил И.В. Сталин, – не верят, что могут быть равноправные отношения между большой и малой нациями. Но мы, советские люди, считаем, что такие отношения могут и должны быть. Советские люди считают, что каждая нация, – все равно, большая или малая, – имеет свои качественные особенности, свою специфику, которая принадлежит только ей и которой нет у других наций. Эти особенности являются тем вкладом, который вносит каждая нация в общую сокровищницу мировой культуры и дополняет ее, обогащает ее. В этом смысле все нации – и малые, и большие – находятся в одинаковом положении, и каждая нация равнозначна любой другой нации».

И.В. Сталин разоблачил беспочвенность расчетов гитлеровцев, что во время войны в Советском Союзе начнутся междоусобицы на национальной почве. Весь мир стал свидетелем, что Советский Союз вышел победителем из навязанной фашистами войны, что советские народы еще больше сплотились в битве с коричневой чумой XX в. Однако замыслы фашистов сумели реализовать спустя шесть десятилетий псевдодемократы и лжереформаторы, развалив великий Советский Союз, натравив один народ против другого.

И.В. Сталин разоблачил замыслы Черчилля – Трумэна полвека назад с помощью фашистской расовой теории установить мировое господство. Ныне буши и блэры опять грозят вершить судьбы всего мира, опираясь на расовую теорию преимуществ наций, говорящих на английском языке.

Далеко смотрел И.В. Сталин.

ДУБРОВИНСКИЙ Иосиф Федорович (1877–1913) по партийной кличке Иннокентий, Инок. Профессиональным революционер.

Революционную работу начал с 15 лет в ученическом кружке и не прерывал ее, несмотря на аресты и ссылки, до своей трагической смерти – утонул в Енисее в ссылке в 1913 г. В 1903 г. вел в Самаре во главе «искровского центра» энергичную организационную и агитационнопропагандистскую работу. Был избран в ЦК РСДРП. Со времени П съезда партии принадлежал к группе большевиков-примиренцев, ошибочно выступая против раскола с меньшевиками.

В.И.Ленин, несмотря на допущенные Дубровинским ошибки примиренческого плана, поддерживал с Иннокентием тесную дружбу, относился к нему с большой любовью, ценил его преданность революции и организаторский талант.

И.В. Сталин писал о И.Ф. Дубровинском: «…Из всех знакомых мне незаурядных организаторов я знаю – после Ленина – лишь двух, которыми наша партия может и должна гордиться: И.Ф. Дубровинского, который погиб в туруханской ссылке, и Я.М.Свердлова, который сгорел на работе по строительству партии и государства».

ДУДКО Дмитрий Сергеевич (1922–2004), православный священник, русский духовный писатель:

«Как я заметил, у нас в России подвергаются осуждению те, кто имеет государственное направление. Государственность причисляется к какому-то пороку, преступлению. Так осудили государственника Ивана Грозного, расширившего границы России, обвинив его в жестокости. Хотя стоило бы задуматься, мог ли молиться за всех казненных жестокий человек? Не есть ли здесь акт любви? Как это ни странно, за многие годы за Ивана Грозного подали голос только Сталин и в наше время – митрополит Иоанн Санкт-Петербургский. Так же осудили святого Иосифа Волоцкого, победившего ересь жидовствующих и, может быть, надолго удержавшего духовный разброд России. Он тоже в глазах судей оказался жестоким, хотя был добрейшей души человек.

Теперь вот настало время реабилитировать Сталина. Впрочем, не его только, но само понятие государственности. Сегодня мы сами воочию можем увидеть, какое преступление есть безгосударственность и какое благо – государственность! Как ни кричат, что в советское время много погибло в лагерях, но сколько гибнет сейчас без суда и следствия, безнаказанно, безвестно, ни в какое сравнение не идет та гибель. Весь ограбленный и обманутый народ теперь вздыхает: был бы Сталин, не было бы такой разрухи.

Но это реабилитация, так сказать, с человеческой точки зрения, а мне предстоит – с духовной, поскольку я священник.

Начну сразу с вопроса. Что лучше: «деспотизм» сталинских времен или демократия нашего времени – сталинцы, скажете, – тот же деспотизм, подавление свободы, принижение личности.

Либерализм, демократия – значит, полные права, полная свобода всего и вся.

Нет, господа, перед жестокостью демократии бледнеет всякий деспотизм. Скажите, пожалуйста, когда было больше обездоленных, заключенных, пусть и не в тюрьмы, когда преступность и безнравственность имели такую свободу на улицах и на телевидении, в печати и без печати? Когда еще, в какие времена весь народ, за исключением немногих, сидел на голодном пайке? Когда и какие правители с таким цинизмом, как теперь, разрушали собственную экономику в угоду более сильному соседу?

Но как все это, что я говорю, сообразовать с христианскими понятиями, спросят у меня? Христианство, что ли, атеизмом поддерживается? Ведь при сталинском деспотизме все было опутано атеизмом. Атеизм был везде и всюду.

Но, видимо, не случайно философ Н. Бердяев говорил: атеизм – это дверь к Богу с черного хода, и мы сейчас видим, как многие атеисты стали по-настоящему верующими. Я никогда не забуду, как один высокопоставленный атеист-коммунист мне сказал, что хотя он и коммунист-атеист, но воспитан на православной традиции. Да, как ни покажется странным, но в русском атеизме-социализме есть и православная традиция, поэтому коммунистическое движение в России вписывается в русскую историю. Это часть нашей истории, которой не вычеркнуть. А вот будет ли сегодняшняя демократия частью нашей истории, хотя бы потому, что она, не посоветовавшись с Западом, ничего не предпринимает? Это чуждое явление для России!

Сталин был деспот, да, но он был ближе к Богу. Хотя бы потому, что атеизм – дверь с черного хода. Демократы, как ни объявляют себя верующими…

они верующие, только в золотого тельца, в бизнес, в мамону… А в Евангелии прямо сказано: не можете служить одновременно Богу и мамоне!

Теперь я хочу припомнить, как наши патриархи, особенно Сергий и Алексий, называли Сталина богоданным вождем. К ним присоединялись и другие, допустим, такие, как крупный ученый и богослов архиепископ Лука Войно-Ясенецкий. Кстати, сидевший при Сталине, но это не помешало ему назвать Сталина богоданным.

Да, Сталин нам дан Богом, он создал такую державу, которую сколько ни разваливают, а не могут до конца развалить. И поверженной ее боятся хваленые капиталистические страны. И то, над чем смеялись постоянно: вставил, мол, решетку, мол, царь Петр прорубил окно в Европу, а Сталин закрыл его. Значит, правильно делал (мы далеки от мысли – чтобне сообщаться с Западом), при нем мы не видели такого морального разложения, такой преступности, которую видим сейчас, когда выбросили эту решетку.

Как ни горько сказать, но решетка на Запад нам необходима, это благо для России. Она помогает нам видеть неповторимость, самобытность России, как святой Руси, богоносной страны и, если хотите, Третьего Рима в лучшем смысле этого слова. А Четвертому не бывать – это тоже верно.

Есть у Сталина такое выражение: прошлое принадлежит Богу. Богу с большой буквы. Как это понимать? Прошедшее устарелое? Или прошлое – вся наша земная жизнь, настоящее ведь только в иных мирах. А я думаю даже так. Под прошлым можно понимать то, что предоставить можно только для суда Божьего, Бог только все может рассудить правильно. Мне отмщение и Аз воздам. Наш суд – это просто суд человеческий, это в лучшем смысле слова, а вообще наш суд субъективный, эгоистический, только для себя. Так что, если с Божеской точки посмотреть на Сталина, то это в самом деле был особый человек, Богом данный, Богом хранимый, об этом свидетельствуют даже его противники».

ДУНАЕВСКИЙ Исаак Осипович (Иосифович) (1900–1955), советский композитор.

Лауреат Сталинской премии (1941, 1951). Автор популярных песен, среди них «Песня о Родине», «Моя Москва», «Марш веселых ребят». «Песня о Каховке», «Спортивный марш», «Марш трактористов», «Марш энтузиастов», «Школьный вальс» и многих других. Мелодична его музыка к кинофильмам «Веселые ребята», «Цирк», «Дети капитана Гранта», «Волга-Волга», «Светлый путь», «Весна», «Кубанские казаки» и другим. Композитор И.Дунаевский – один из создателей советской оперетты «Золотая долина», «Вольный ветер»

И.В.Сталину нравилась музыка композитора И.О.Дунаевского (удостоен Сталинской премии в 1941 и 1951 гг.).

В дни празднования 70-летнего юбилея И.В.Сталина композитор И.О.Дунаевский писал: «Мне, как творцу, надлежит видеть в событиях окружающей жизни ту романтику, которую, может быть, не все ощущают. Но не надо здесь никаких романтических взглядов, чтобы сказать, что Сталин является величайшим человеком не только нашей эпохи. В истории человеческого общества мы не найдем подобных примеров величия и грандиозности личности, широты, популярности, уважения и любви. Мы должны гордиться, что являемся его современниками и пусть крохотными соратниками в его деятельности. Как часто мы (особенно молодежь) забываем, что одним воздухом дышит с нами, под одним с нами небом живет Сталин. Как часто у нас кричат: «Дорогой любимый Сталин», а потом уходят в свои дела и пакостят на работе, в жизни, в отношениях к людям, друзьям, товарищам. Сосуществование со Сталиным требует от его современников безграничной чистоты и преданности, веры и воли, нравственного и общественного подвига. Сама жизнь Сталина является примером такого подвига во имя лучшей жизни на земле».

От этой оценки И.В. Сталина композитор И.О. Дунаевский не отрекся и после того, как началась антисталинская истерия. Он чтил И.В. Сталина до конца своей жизни.

ДЮКЛО (Duclos) Жак (1896–1975), деятель французского и международного коммунистического движения. Один из руководителей Народного фронта, в 1940–1944 – движения Сопротивления.

«Мне, – вспоминал Дюкло, – сообщили, что Сталин приглашает меня на обед. Сталин ждал меня в парке своей дачи, где я встретил также нескольких членов Политбюро ЦК большевистской партии. Итак, я вновь увидел Сталина, с которым не встречался с 1928 г. (если не считать, что несколько раз я видел его издалека). С тех пор прошли годы, и какие годы! Была война. Но Сталин, которому исполнилось 72 года, не намного изменился. Спустя 23 года его лицо по-прежнему сохраняло своеобразные юношеские черты, взгляд по-прежнему отличался живостью, хотя на голове появилась седина и волосы были не такими густыми, как раньше. При этом он казался ниже ростом, что было неизбежным следствием прожитых лет.

Сталин оказал мне самый сердечный, самый любезный и внимательный прием. Он осведомился о моем здоровье, вспомнил об условиях, в которых я жил в годы подполья, показав тем самым, что он в курсе этих событий. Поинтересовавшись здоровьем моей жены, он извинился, что она не была приглашена, поскольку, добавил он, «на нашем обеде будут только одни мужчины».

Думая о той огромной роли, которую играл Сталин во время войны, я восхищался простотой этого человека. Как и 23 года назад, он был в скромном кителе, в сапогах и с неизменной трубкой.

После разговора по более частным вопросам завязалась беседа об общей обстановке, о положении во Франции и в мире, характеризовавшемся усилением «холодной войны».

Пока мы вели все эти разговоры, в парке, под деревьями, был накрыт стол. Это было приятно, так как стоял великолепный солнечный день. За обедом мое место оказалось слева от Сталина, который сидел в конце стола. Справа от него был Молотов.

Среди других участников этого дружеского обеда были также Ворошилов, Хрущев, Шверник.

Сталин, разумеется, сообщил мне сведения о состоянии здоровья Мориса Тореза. Оно улучшалось, в чем, добавил он, я смогу убедиться лично. Сталин отметил, что эти известия о здоровье Мориса он получил сегодня утром по телефону. Он расхваливал климат столицы Кабардино-Балкарской АССР, города Нальчика, где находился Торез.

Во время беседы Сталин вспомнил предположения некоторых ученых относительно этнического родства между грузинами и басками, добавив, что эти гипотезы нуждаются в дальнейшей разработке, чтобы проверить, насколько они близки к истине.

Сталин был остроумен, он явно любил пошутить, и во время обеда мне довелось видеть, как он безобидно подшучивал над сотрапезниками.

На меня Сталин произвел сильное впечатление не только тем, что он говорил, но еще в большей степени тем, что он представлял в моих глазах. Одно его присутствие придавало всему происходившему историческое значение. Со своей стороны, я весьма непринужденно участвовал в общей беседе, затрагивавшей самые разнообразные темы.

В конце обеда у меня состоялся продолжительный разговор наедине со Сталиным о проблемах текущего момента, политике империалистов, начале переговоров о заключении перемирия в Корее, войне в Индокитае, продолжающемся тюремном заключении Анри Мартена, о трудностях, с которыми французские колонизаторы сталкивались в Тунисе и Марокко, о результатах выборов 17 июня, на которых была применена система блокирования списков кандидатов разных партий, о развитии правительственного кризиса во Франции.

Действительно, после выборов 17 июня президент республики поручал формирование правительства поочередно Рене Мейеру, Морису Петшу, Ги Молле. Пока мы беседовали, Сталину принесли сообщения о ходе правительственного кризиса во Франции. Сталин сказал мне, что во время моей поездки на Кавказ он будет держать меня в курсе развития обстановки во Франции. У меня оказалось достаточно времени для этой поездки, и я вернулся в Париж 8 августа 1951 г., когда новое правительство предстало перед Национальным собранием.

С большой проницательностью и глубоким знанием дела Сталин говорил об обстановке во Франции, об опасности войны и о положительной роли Всемирного Совета Мира, заседание Бюро которого прошло 20–23 июля.

Вечер подошел к концу, настало время прощаться. Перед моим отъездом Сталин попросил меня передать дружеский привет Морису Торезу и пожелал больших успехов в моей работе, больших успехов в деятельности Французской коммунистической партии, к которой он питал глубокое уважение».

ЕВРЕЙСКИЙ АНТИФАШИСТСКИЙ КОмИТЕТ (ЕАК), общественная организация советских евреев, созданная по инициативе И.В. Сталина в годы Великой Отечественной войны Советского Союза. Ее возглавлял народный артист СССР С.М. Михоэлс, выдающийся исполнитель роли короля Лира (пьеса У. Шекспира «Король Лир»). Комитет и лично С.М. Михоэлс содействовали получению помощи от Америки Советскому Союзу в борьбе против германского фашизма. Комитет помогал евреям, пострадавшим во время временной оккупации советской территории. При этом И.В. Сталин подчеркивал, что во время оккупации пострадали все советские граждане и выделять по национальному признаку никого нельзя.

Накануне освобождения Крыма от фашистской оккупации СМ. Михоэлс обратился 2 февраля 1944 к И.В. Сталину и В.М. Молотову с предложением создать в Крыму Еврейскую республику. И.В. Сталин заявил, что только актеры могут выдвинуть такое бредовое предложение. На деле это могло лишь вызвать взрыв национализма и социально-политическую дестабилизацию. Еврейский антифашистский комитет был закрыт. Теперь же это политически дальновидное решение стремятся представить как злобный и оголтелый антисемитизм.

ЕГОРОВ Александр Ильич (1883–1939), советский военачальник. Маршал Советского Союза (1935).

Участник Первой мировой войны. В Красной Армии с 1918. Вместе с И.В. Сталиным, К.Е. Ворошиловым и другими А.И. Егоров защищал в 1918–1919 Царицын от белоказачьей армии генерала Краснова. В 1920 командовал войсками Юго-Западного фронта. По окончании Гражданской войны участвовал в осуществлении военной реформы, командовал войсками Белорусского военного округа. С 1931 А.И. Егоров – начальник штаба РККА, преобразованного в 1935 в Генеральный штаб РККА, в 1937–1938–1-й заместитель наркома обороны СССР.

Маршал А.И. Егоров пал жертвой той сложной предвоенной международной обстановки и непримиримой борьбы с троцкистами, которую вела большевистская партия.

ЕЖОВ Николай Иванович (1895–1940), советский партийный и государственный деятель.

Участник Октябрьской социалистической революции. В Гражданскую войну – военный комиссар ряда армейских частей. С 1922 на партийной работе в Семипалатинском губкоме. В 1930–1934 заведующий Распредотделом и Отделом кадров ЦК ВКП(б). На XVII партсъезде избран членом Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б). С 1935 Ежов секретарь ЦК ВКП(б). С 1937 он Генеральный Комиссар Государственной Безопасности. В июле 1938 заместителем Н.И. Ежова был назначен Л.П. Берия, до этого работавший в Грузии. С 1938 Ежов стал наркомом водного транспорта СССР, но уже в декабре 1938 был освобожден от обязанностей наркома внутренних дел, однако оставлен наркомом водного транспорта. В 1939 Ежов был выведен из состава кандидатов в члены Политбюро ЦК ВКП(б), в которые был избран в октябре 1937. В апреле 1939 Ежова арестовали за фальсификацию уголовных дел и моральное разложение. В феврале 1940 расстрелян. В Большой Советской Энциклопедии (Т. 50. – М., 1957. С. 124) Н.И. Ежов назван «врагом народа».

ЕКАТЕРИНА II, Алексеевна (1729–1796), российская императрица (1762–1796).

И.В.Сталин, отмечал контрреволюционную роль русского царизма во внешней политике со времени Екатерины II до 50-х годов XIX столетия и дальше («царизм, как международный жандарм»). Он настаивал на необходимости более суровой критики реакционной политики царизма, особенно в национальном вопросе («Тюрьма народов»).

В книге «Взгляд в прошлое» Ю.А.Жданов пишет, что И.В.Сталин говорил: Величие Екатерины определялось ее способностью найти любовников среди сильных, талантливых людей, которые собственно и правили страной: Потемкин, Зубов, Орлов. Упомянул И.В.Сталин о польском короле Сигизмунде времен польской интервенции, признав его вполне непечатную кличку.

ЕМЕЛЬЯНОВ Василий Семенович (1901–1969), ученый металлург. Лауреат Сталинской премии (1942, 1951). Член-корреспондент Академии наук СССР (1953). Герой Социалистического Труда (1954).

Вспоминая весну 1940, в книге «На пороге войны» B.C. Емельянов пишет: «Вопрос о литых танковых башнях будет рассматриваться на этот раз уже в Политбюро. Отправляемся вместе с Носенко в Кремль.

В приемной главным образом военные из Автобронетанкового управления. Здесь же Тевосян – уже нарком черной металлургии…

Докладывал Ворошилов, держа в руке проект решения, подготовленного комитетом обороны. Сталин подошел к нему и взял листок. Прочитал его и, обращаясь к начальнику Автобронетанкового управления Я.Н. Федоренко спросил:

– Какие тактико-технические преимущества имеет новая башня?

Федоренко стал говорить о том, что литую башню можно изготовлять в литейных цехах, в то время как для производства башни старого типа требуются для штамповки отдельных деталей мощные прессы.

– Я вас не об этом спрашиваю. Какие тактико-технические преимущества имеет новая башня, а вы мне говорите о технологических преимуществах. Кто у вас занимается военной техникой?

Федоренко назвал генерала И.А. Лебедева.

– Здесь он?

Генерал Лебедев поднялся, Сталин повторил вопрос. Лебедев заколебался и начал по существу повторять слова, сказанные Федоренко.

Сталин нахмурился и сердито спросил:

– Вы где служите: в армии или в промышленности? Я третий раз задал вопрос о тактико-технических преимуществах новой башни, а вы мне говорите о том, какие возможности открываются перед промышленностью. Может быть, вам лучше будет перейти на работу в промышленность?