Текст книги "Детективное агентство Шейли-Хоупса"

– Изрядная сумма! Надеюсь, адмирал компенсирует нам ее, – пробурчал Стивен. – И все прочие связанные с делом расходы.

– Скорее всего. Не беспокойся. Я веду счет. Однако, надеюсь, ты все же разделаешься с этим Хаммерсмитом и за твое лечение платить не придется.

– Хорошо. Пойду заявлюсь, – досадливо поморщился сыщик. – Попробуй разузнать побольше о том, что это за бравый капитан, за победу над которым сулят полсотни золотых.

– Отлично. Пока ясно одно: его тут хорошо знают и, невзирая на внушительный приз, не рвутся в бой. А о тебе не известно вообще ничего. Вряд ли кто-то из сегодняшних посетителей бывал в Индии, во всяком случае в те же годы, что и мы. Так что ставить будут против тебя.

* * *

Среди высоких книжных шкафов клубной библиотеки стояло несколько удобных журнальных столиков с мягкими кожаными креслами для любителей послеобеденного чтения и семь массивных столов для тех, кто пришел в эти стены с благородной целью приобщиться к военным знаниям. Библиотека клуба славилась на весь Лондон своим богатейшим собранием книг по военной истории и искусству войны.

В зале было почти безлюдно. Кроме осанистого библиотекаря, смотревшего на бесконечные ряды книг, словно полководец на готовые к атаке батальоны, и стройного гусара в синей, расшитой золотыми шнурами венгерке с красным воротом и обшлагами рукавов, в читальном зале сидела только пара офицеров-артиллеристов, которые тихо обсуждали за журнальным столиком творчество Шарлотты Бронте.

Раджив моментально оценил «боевую» обстановку и незамедлительно ринулся в атаку.

– Прошу извинить, милорд, – сказал он, подойдя к гусару, сидевшему за одним из столов, и почтительно склонил голову, – имею ли я удовольствие видеть перед собой лейтенанта Спенсера?

– Представления не имею, много ли в этом удовольствия, – ответил гусар, поворачиваясь к незнакомцу, – но я и в самом деле Ленард Спенсер. Кто вы и чемуя обязан?

– Раджив Сингх. Младший сын Дулип Сингха.

– Мне не доводилось знать вашего батюшку.

– Нисколько не удивлен. Но благодаря совету вашего отца, он был прощен, и, более того, Ее Величество королева назначила ему небольшой пожизненный пенсион.

– Что он натворил?

– Когда-то он был махараджей Пенджаби. Именно отец когда-то подарил Британии алмаз Кохинор, ныне красующийся в короне Ее Величества. У отца не сложились отношения с Ост-Индской компанией. Но это все дела давно минувших дней. А я, если позволите, милорд, хотел бы поговорить с вами о делах насущных.

– О каких же?

– Я бы хотел отблагодарить вас, как сына человека, которому многим обязан.

– Пустое. Не стоит благодарности.

– Иногда молодые офицеры сталкиваются с финансовыми затруднениями…

Благодушное лицо Спенсера вдруг стало суровым.

– Это касается только меня!

– И вашего жеребца, который не соизволил прийти к финишу первым, – как ни в чем не бывало продолжил Раджив. – Нояо другом. Сегодня в клубе состоится бой…

– Да, Хаммерсмиту опять нужны деньги. Время от времени он повторяет этот трюк, – почти теряя интерес к разговору, кивнул гусар.

– Но сегодня не его день. Духи открыли мне, что его ждет фиаско.

– Вы общаетесь с духами? – в глазах юноши промелькнула ирония.

– Мой народ верит, что после смерти душа человека никуда не исчезает. Надо только уметь вызывать тех, кто ушел за грань.

– Интересно. Очень интересно. – сказал молодой офицер, изучая собеседника пытливым взглядом.

– Я хочу поставить на соперника Хаммерсмита, но по уставу клуба не могу этого сделать. Поэтому, если согласитесь, я дам вам деньги на мою и вашу ставку. После окончания боя мы поделим выигрыш пополам. Как видите, никакого подвоха. Вы ничем не рискуете. Даже если вдруг мы проиграем, во что я не верю, вы не потеряете ни пенни.

– Хаммерсмит отправил в нокаут шестнадцать человек. Еще семеро после его ударов точно заблудились на ринге и долго блуждали по нему в поисках утраченного времени.

– Значит, на него будут хорошие ставки. Меня это вполне устраивает. Так что, вы согласны?

– Что ж, по рукам!

– Хорошо. И если духи ничего не перепутали, то после боя мы обсудим с вами одну интересную тему.

* * *

Офицеры, собравшиеся вокруг ринга, замерли в ожидании Малкольма Хаммерсмита, а когда тот появился в дверях, толпа взорвалась аплодисментами и криками. Капитан Королевской конной гвардии производил внушительное впечатление. Даже среди рослых кирасиров своего полка он казался настоящим великаном. Было в нем шесть футов и пять дюймов росту, и все его тело дышало такой силой, что, казалось, он мог не только скакать на коне, но и, при необходимости, взвалить его на плечи. Поднырнув под канаты, он выбрался на ринг и тут же поднял мускулистые руки, приветствуя собравшихся. Его противник, хотя и не производил впечатления мальчика для битья, рядом с Малкольмом выглядел не слишком внушительно. Ставки на бой остановились на отметке 15 к 1, что немало порадовало Раджива.

Он помогал Шейли-Хоупсу зашнуровывать перчатки и тихо шептал ему на ухо:

– Главное, не лезь в размен ударами. Он из школы Белчера. А значит, бьет, как из пушки, но при это плохо двигается. Он постарается сразу загнать тебя в угол и там начнет добивать. Используй свои козыри и помни, чему я тебя учил.

Стивен ухмыльнулся и, бросив недобрый взгляд на противника, двинулся в центр ринга.

Как и предполагал Раджив, едва поприветствовав соперника, Хаммерсмит ринулся в атаку, чтобы сокрушить невежу, имевшего наглость выползти на ринг. Ожидавший этого Шейли-Хоупс мягко ушел в сторону и нанес жесткий боковой удар по бицепсу конногвардейца. Тот как ни в чем ни бывало развернулся и снова пошел на пытающегося улизнуть противника, однако тут же пропустил еще один удар, но по другому бицепсу.

Первые два раунда зрителям могли показаться забавными – громадный Хаммерсмит бегал по рингу и пытался «прикончить» своего мелкого противника, а тот всякий раз исчезал и появлялся сбоку от него, но эта однообразная погоня уже стала нагонять тоску. Публика ждала боя, поединка, расправы, а не странных танцев.

Третий раунд начался с очередной лобовой, но совершенно бесплодной атаки. Хаммерсмит уже заметно подрастерял уверенность в своих силах, начал все больше злиться и терять необходимую для боя ясность ума. Руки его поднимались все тяжелее и двигались все медленней. Он по прежнему пытался бить, теснить и загонять верткого девонширского стрелка в угол, но куда уж там…

В конце раунда он снова не заметил, как Шейли-Хоупс вдруг оказался совсем рядом сбоку и хорошо поставленным хуком двинул ему точно в челюсть. Хаммерсмит замер, точно вдруг что-то вспомнил. Его глаза остекленели, руки повисли, а в следующий миг левый кулак сыщика, словно таран, прилетел откуда-то снизу точно в подбородок конногвардейца и свалил его с ног.

Ошарашенные зрители на мгновение замерли, а затем взвыли от восторга. Потрясение смешалось с горечью проигрыша – такого исхода поединка не ожидал никто.

Ленард Спенсер получил в окошке свой выигрыш, разделил его пополам и протянул подошедшему Радживу 127 фунтов и пять шиллингов.

– Глазам не верю, – покачал головой Спенсер. – Пятнадцать-двадцать фунтов тут порой удавалось выиграть, но чтобы столько… Иной фермер за год таких денег не зарабатывает! – сказал гусар, запуская пятерню в свои рыже-коричневые волосы, будто собираясь с мыслями перед серьезным разговором. – А скажи, Раджив, что за тайные силы тебе поведали о предстоящей победе? Я заметил, ты знаком с этим Шейли-Хоупсом.

– Конечно знаком. В прошлом он был моим командиром. Там, в Индии. Сегодня духи пообещали ему победу, и поэтому мы пришли в клуб. Не могли же в поединке победить оба бойца.

– Разумно, – кивнул Спенсер и пристально посмотрел на собеседника, раздумывая, можно ли ему доверять, а решив, что можно, продолжил разговор. – Что ж, очень удачно, что мы встретились. У меня к тебе будет дело… и оно касается духов. Вернее, призраков. Не знаю, есть ли между ними разница.

Раджив, лейтенант Спенсер и Шейли-Хоупс вызвали кэб и отправились отмечать победу в ресторан «Симпсон» на Стрэнде. Фонарь над входной аркой освещал заставленные шахматными фигурами красно-белые клетки по обе стороны арки – напоминание о том, что еще в начале века здесь находился шахматный клуб. Как всегда по вечерам, в ресторане почти не было свободных мест. Гости соседнего отеля «Савой» предпочитали ужинать здесь, анев своей гостинице.

Завидев сержантскую форму и синий тюрбан Раджива, метрдотель открыл было рот, чтобы дать новым посетителям от ворот поворот, но узнав Ленарда Спенсера, тут же сменил выражение лица.

– Рады вас приветствовать, ваша милость – сказал он и жестом пригласил их следовать за собой. – Весьма рекомендую ростбиф. Наисвежайший, из 28-дневного теленка!

– Хорошо, подавайте, – кивнул Ленард. – И к нему «Санджовезе».

– Есть 78-го года, 5-летней выдержки.

– Подойдет.

Когда троица устроилась за столиком в углу обеденного зала, Ленард обвел новых знакомых испытующим взглядом и с чувством проговорил:

– Джентльмены, прошу дать мне слово, что все услышанное вами здесь останется между нами.

– Слово офицера, – ответил Шейли-Хоупс, расправляя плечи.

– Обещаю, что от меня никто ничего не узнает, – склонил голову Раджив.

– Итак, господа, я рад, что судьба нас свела именно в это время. Никогда не думал, что когда-нибудь буду такое рассказывать, однако вынужден признаться: с недавних пор каждую ночь я вижу призрак.

– Это призрак вашего отца? – тихо спросил Раджив.

– Нет, точно, нет, – мотнул головой Спенсер. – Хотя появляться он стал вскоре после его смерти. – Гусар задумался. – Да нет, пустое. Мой отец и при жизни-то не любил карнавалов. Сомнительно, чтоб после смерти он решил поучаствовать в одном из них. Каждую ночь я вижу тощее привидение в камзоле 16 века. Сначала я думал, что он мне снится. Я засыпал, как водится, в собственной постели, а потом, глубоко за полночь, как будто просыпался и видел склонившийся надо мной призрак. Но пока мне казалось, что я сплю, я бормотал во сне молитву и переворачивался на другой бок. А на прошлой неделе – помните, были ранние заморозки?

– Да, да, помню, – кивнул Стив.

– На прошлой неделе слуга так растопил камин, что в комнате стало нечем дышать. Я приоткрыл форточку. А дальше все повторилось. Но в тот момент, когда я шептал слова молитвы, порыв ветра захлопнул форточку и я понял, что это не сон. Призрак висел надо мной, покачиваясь, словно пьяный. Причем, от него так разило виски, что я вначале подумал, что это чья-то дурацкая шутка. Я разозлился и швырнул в наглеца бронзовую пепельницу. Но в призрак невозможно попасть пепельницей. Он расхохотался, знаете, такое впечатление, будто смеялись портреты, висевшие на стенах, и заговорил. Вернее, заговорил не он, а портреты, причем на разные голоса…

– Так может, стоило убрать их из спальни?

– Наутро я так и сделал. Но, потом со мной начали разговаривать рыцарские доспехи или висящая на стене оленья голова. Ощущения так себе!

– А если и их убрать?

– Боюсь, тогда со мной будет беседовать комод или настенные часы!

– Должно быть, ваш отец перед смертью тоже столкнулся с чем-то подобным, – тихо проговорил Сингх.

– Хотите сказать, он тоже видел это привидение?

– Почти уверен. – ответил Раджив, задумчиво прикрыв глаза. – Вы не пробовали ночевать в другом месте?

– Конечно пробовал. Но он сначала пришел за мной в полковую казарму, а потом устроил такой переполох в борделе, где я надеялся от него спрятаться, что там пришлось сменить всех девиц.

– Третьего дня «Таймс» писал о задержании констеблем Джонсом и сержантом Грейди на Парк-Лейн-стрит шестерых барышень в непристойном дезабилье. Это были они?

– Проклятье, я говорю о призраке, а не о девицах, выпрыгнувших нагишом в окно! Так вот, призрак твердит одно и то же: требует, чтобы я отыскал и открыл его сундук. А если я не сделаю этого, все жизненные соки мои иссохнут и не пройдет месяца, как я умру. Я специально напросился с эскадроном в Индию, чтобы скрыться там от чертова призрака.

– Отправиться в действующую армию – довольно необычный способ избежать смерти.

– Лучше так. В бою есть шанс выжить и всадить пулю в того, кто целится в тебя.

– Да, с призраком этот способ не работает, – согласился лейтенант Шейли-Хоупс. – Когда ваш полк отбывает в Индию?

– Через неделю.

– Что ж, – сказал Стивен, взглянув на своего молчаливого напарника. – Полагаю, мы с Радживом сможем вам помочь, но только если вы будете нам активно помогать.

– О чем речь! Конечно! А вот и тележка с нашим ростбифом! – объявил Спенсер. – Отведайте, он здесь совершено бесподобен!

Коммодор Улфхерст появился, как обычно, без предупреждения. Стивен Шейли-Хоупс лишь порадовался, что они с Радживом сидят в крытом кэбе. Сначала на сиденье напротив появилась нога в сапоге, затем на колено легла рука со шпагой, и, только после этого в воздухе из ничего сгустилось лицо с бакенбардами.

– Я вас спрашиваю, какого черта вы уехали из «Симпсона»?! – возмущался коммодор.

– Мы обо всем договорились, лейтенант отправился в часть, к чему было задерживаться?

– У вас что, по сигналу боцманской дудки наступает отбой?! – продолжал негодовать призрак. – На корабле я до самой смерти мечтал о том, как, вернувшись домой, отправлюсь в этот ресторан и, наконец, отведаю не переперченную индийскую жратву, не изыски нашего кока, а кусок нормального сочного ростбифа! А вы, вы взяли и все испортили! Поговорили и сразу ушли! Разве в ресторан ходят за разговорами?

– Прошу извинить, сэр, – негромко произнес Раджив. – Надеюсь, вы не только наслаждались ароматами британской кухни, но и внимательнейшим образом выслушали рассказ милорда Спенсера?

– Да, – ответила голова и сдержанно кивнула. – Как я и думал, его достает призрак.

– Именно так, – согласился Раджив. – Но важнее другое: чародей до сих пор уверен, что его сокровище находится в руках потомков Дрейка.

– Что в этом такого? – удивился морской волк.

– Ничего особенного, – продолжил сикх. – Однако де Стикс должен знать, что его вещи, точнее сказать, личные бумаги, были переданы следствию, а значит, у Дрейка их не может быть. Вам это не кажется странным, сэр?

– Вы в чем-то подозреваете адмирала? – возмутился Улфхерст.

– О нет. Лишь пытаюсь найти логичные ответы на свои вопросы.

– Я полагаю, – вмешался Стивен, – у нас есть зацепка: тот самый ключ с резным ониксом, о котором говорил Дрейк. Помните, он сказал, что передал золоченый ключ своему племяннику.

– Да, конечно, – вновь наклонилась голова коммодора. – Сэру Томасу Баскервилю.

На скулах Шейли-Хоупса заходили желваки.

– Кому?

– Об этом знают все морские офицеры Британии, – хмыкнул Улфхерст. – Именно своему племяннику, Томасу Баскервилю, перед смертью у берегов Панамы Дрейк передал командование эскадрой. Так что, вероятно, ключ находился либо у Томаса, либо у его сына Хьюго, командовавшего абордажниками.

– Только не говорите, что их потомки живут в Девоншире в Баскервиль-Холле!

– Стивен, – хмыкнул коммодор, – я, конечно, могу сказать что угодно, но живут они именно там.

– О, господи! – Шейли-Хоупс обреченно покачал головой и ударил себя рукой по лбу. – За что ты меня караешь?!

Стивен Шейли-Хоупс смотрел в окно поезда. Девонширские пустоши не радовали глаз буйством красок. Похоже, с утра моросил дождь, но сейчас он прекратился, и только серые тучи по прежнему отражались в лужах.

– Подъезжаем! – объявил кондуктор, проходя по вагону. Увидев сыщика и его спутника, он замедлил шаг и снова объявил: – Подъезжаем, сэр.

Стивен кивнул и потянулся за саквояжем. Его нерадивый слуга закрыл толстую книгу и бросился помогать «хозяину».

– Что читаешь? – поинтересовался детектив.

– Труд преподобного Фрэнсиса Флэтчера. Весьма познавательно.

– Если бы я знал, что будет такая унылая дорога, тоже прихватил бы что-нибудь, кроме «Таймс».

Паровоз остановился, выпустил пар, и пассажиры сразу начали выпрыгивать на платформу. Впрочем, таковых было не много, из всего состава не больше дюжины.

– Джентльмены ищут экипаж? – к Стивену и его слуге подскочил извозчик в сапогах с высоким откатанным голенищем и кнутом в руках. – Доставлю наилучшим образом! По округе – всего два шиллинга!

– Прекрасно! – Шейли-Хоупс вытер лоб клетчатым платком и, спрятав его в карман, объявил: – В таком случае едем в Баскервиль-Холл.

– Как скажете, сэр! – встревоженным голосом ответил извозчик и указал на ждущий у перрона открытый экипаж, запряженный парой задумчивых соловых меринов. – Осмелюсь спросить, вы что же, собакой интересуетесь? – в конце концов не выдержал он.

Услышав вопрос, лейтенант Шейли-Хоупс скривился и сразу отвернулся, явно не желая вступать в беседу.

– С чего вы так решили, любезнейший? – заинтересовался Раджив.

– Да как же, с тех пор как эта книга вышла, в Баскервиль-Холл только за тем и ездят. Но мне-то грех жаловаться, я на этой твари за последние годы дом себе отстроил, дай бог ей здоровья!

– Насколько я помню, ее все же застрелили, – вмешался Стивен.

– Вот никому не говорил, а вам скажу: это ж каким придурком надо быть, чтоб во всю эту галиматью поверить?! Ну, сами подумайте: как может адский пес оставлять следы? Он же демон! А если никаких следов пес не оставлял, то спрашивается, как его могли выследить и пристрелить?!

– Что же тогда по-вашему там произошло? – спросил Раджив.

– Да кто его знает? Однажды к нам приехали два джентльмена и зачем-то пристрелили дога всеми уважаемого директора местной школы мистера Степлтона. Он думал, что собака пропала и пошел искать ее, да так в трясине и сгинул. Потом шум вроде поднялся. За джентльменами приехал инспектор со Скотланд-Ярда. Шутка ли – почтенный олдермен – и так нелепо погиб! Горе-охотники уехали от греха подальше, а потом, когда шум улегся, книга и вышла. Но что сказать – нам грех жаловаться – с той поры в нашу глухомань частенько ездить стали. Ну, мы киваем: да, да, конечно, так все и было, как сэр Артур Конан Дойл написал. – Возница замолчал. – А вам-то, позволю спросить, какой здесь интерес? Если, конечно, не секрет.

– Нам бы переговорить с хозяином поместья, – небрежно заметил Стивен.

– Так его здесь нет, – извозчик натянул поводья. – Тпрууу! Сэр Генри вообще здесь редко появляется, в лучшем случае пару раз в месяц.

– А где же он?

– Так ясное дело, где – в Баклэнд-Эбби. Он же смотритель музея Дрейка. Там, в имении при музее, он по большей части и живет.

– Вот оно что! – Шейли-Хоупс поднял брови и взглянул на Раджива. – Очень интересно. А далеко ли до этого аббатства?

– Да уж, путь не близкий, но к вечеру, думаю, доберемся. Только придется немного доплатить.

Раджив достал из кармана пять соверенов.

– Этого хватит?

– Да, вполне! – радостно закивал возница.

– Вот и отлично. Тогда вперед!

Хранитель поместья Бакленд-Эбби и по совместительству смотритель музея Френсиса Дрейка встретил гостей в своем кабинете. Был он высок, худ и немного сутул, что довольно часто случается с завзятыми книгочеями. На остром носу его сидели очки в золотой оправе, а усы и бородка а-ля Наполеон III довершали портрет благородного потомка лихого капера. Смерив удивленным взглядом кряжистого детектива и его смуглого помощника, он нехотя встал, протянул руку для приветствия и спросил:

– Чему обязан?

– Я представляю интересы сэра Ленарда Спенсера, – объявил Шейли-Хоупс, доставая из папки исписанный лист с печатью Спенсеров.

– Вот как? – хранитель вдруг поправил очки. – Что же вдруг понадобилось моему дальнему родичу в музее его предка?

– Он ищет некий предмет – сундук, ранее принадлежавший мятежнику де Стиксу.

– О сундуке мне ничего не известно, но зато у меня сохранился судовой журнал «Золотой лани», в ту пору еще «Пеликана», а также протоколы лондонского суда и письма де Стикса различным елизаветинским вельможам. Довольно любопытная фигура, надо сказать. Если верить архивным записям, он был автором известного в ту пору в определенных кругах трактата «О магии и некромантии». Кстати, в библиотеке Дрейка этот трактат, причем уникального первого издания, также имеется.

– Вот как? – удивленно поднял брови Раджив. – Адмирал увлекался чернокнижием?

– Познания адмирала во многих областях были поистине глубоки и уникальны. Но разговоры о том, что он практиковал тайные искусства, – это все досужий вымысел толпы.

– А как же знаменитый барабан, который начинает грохотать, когда английскому флоту угрожает опасность?

Он же хранится здесь, я видел его собственными глазами, – вмешался Стивен.

– Красивая легенда, не более того, – отозвался Баскервиль. – Во всяком случае, за то время, что я и мой отец работаем здесь, он не стучал ни разу. Так-то, джентльмены.

Но сундук, вероятно, не выдумка, потому как ключ от него сохранился. А вот куда девался этот трофей, сказать не могу, ибо ни по одной нашей описи он не проходит. Ключ же хранится в запасниках. Если желаете, можем на него взглянуть. Как вы понимаете, особой исторической ценности он не представляет, однако вещица изящная и к тому же связанная с великим адмиралом, – Баскервиль кивнул на дверь. – Пойдемте. Ключ был передан моему предку и с тех пор хранился в нашем поместье, но недавно я привез эту семейную реликвию сюда.

– Прошу извинить, – негромко произнес Раджив, когда выходили из кабинета. – Быть может, известно, что этот ключ когда-то использовался?

– Согласно дневникам сэра Томаса, он получил ключ на флагманском корабле незадолго до смерти адмирала, и по его распоряжению хранил в особом ларце. Затем, умирая, передал сэру Хьюго, тот – сыну, и так далее. В конце концов ключ оказался у меня. – Сэр Генри Баскервиль подошел к одному из громоздких резных секретеров, должно быть, украшавших интерьер усадьбы еще в 17 веке, распахнул дверцу и надавил на одну из полок. Та приподнялась, демонстрируя спрятанную под ней небольшую шкатулку с вензелем под короной. – Сэр Хьюго приказал изготовить этот футляр для хранения семейной реликвии.

– К чему столько сложностей? – спросил Шейли-Хоупс.

– Понятия не имею, – пожал узкими плечами дальний потомок лихого абордажника. – Однако в завещании адмирала сказано, что этот ключ должен быть надежно спрятан от чужих глаз.

– И вы его так легко показываете нам? – удивленно поднял брови Шейли-Хоупс.

– Сэр, за последние 300 лет вы первые интересуетесь этим ключом. Что бы ни имел в виду Дрейк, полагаю, это уже не имеет значения.

– Может и так, может и так, – согласился детектив.

Баскервиль приоткрыл крышку.

– Вот, пожалуйста, ключ.

– Позвольте, я возьму его? – спросил Раджив.

Хранитель музея с удивлением посмотрел на сикха, затем на его «хозяина», однако, не видя серьезных оснований для отказа, кивнул.

– Пожалуйста, только никуда не выносите.

Раджив осторожно вытащил ключ из углубления в бархатной подушке, покрутил его в руках, внимательно изучил головку из резного оникса, несколько раз задумчиво кивнул и затем протянул реликвию хранителю музея.

– Благодарю вас, сэр. Известно ли вам, что символизирует грифон, вырезанный на камне?

– Признаться, меня это никогда не интересовало. Возможно, это элемент герба де Стикса, но я на этом не настаиваю. Ясно только одно – мы имеем дело с псевдонимом, поскольку Стикс – это подземная река, отделяющая мир живых от мира мертвых.

– Два мира – пробормотал сикх, – верхний и нижний.

– Итак, джентльмены, как вы убедились, ключ на месте и в полной сохранности. Что до сундука, – Баскервиль развел руками, – увы, ничем не могу помочь. Единственное, что у меня есть, – это небольшая шкатулка из сандалового дерева, в которой хранились бумаги мятежника. Они были переданы генеральному атторнею на время следствия, а в начале века и шкатулка, и бумаги были возвращены в музей.

– Может, это она и есть? – насторожился детектив. – Вы не пробовали открыть ее этим ключом?

Баскервиль улыбнулся.

– Признаюсь, однажды меня тоже посетила эта мысль и я попытался вставить ключ в замочную скважину, но он, увы, не подошел. Кроме того, шкатулка поступила в музей в открытом виде, так с тех пор и хранится. Если хотите, можете сами осмотреть замок.

– Если это не доставит вам неудобств, – попросил Раджив.

– Отнюдь нет, – с улыбкой ответил хранитель музея. – Дерзайте, я оставлю вас на несколько минут.

– Ты ему не веришь? – поинтересовался Стивен, когда они, наконец, остались без присмотра.

– Верю. Просто хочу своими глазами вглянуть на шкатулку. Покопайся там с ключом, сделай вид, что тебя это очень занимает.

– Я вижу, ты что-то задумал, – насторожился отставной лейтенант.

– У меня есть кое-какие соображения, и я хотел бы их проверить. Но об этом позже. Сэр Генри возвращается.

Как и говорил ученый муж, ключ с ониксом на головке не влез в замочную скважину. Стивен Шейли-Хоупс передал ларец «слуге», развел руками и протянул ключ хранителю музея.

– Уж вы простите, работа у нас такое – все проверять.

– Да, конечно, я понимаю. Желаете еще что-нибудь осмотреть?

– Если можно, – попросил Раджив, – я бы взглянул на гримуар де Стикса, но уже завтра, на свежую голову. Мы устали с дороги и хотели бы немного отдохнуть. Не подскажете, есть ли где поблизости приличная гостиница?

– Ближайшая гостиница находится в Плимуте. Но у нас есть гостевой дом. Он обойдется вам дешевле, и не придется платить за дорогу.

– Нам повезло, – закивал детектив.

– Тогда я прикажу разжечь камин и подготовить комнаты. Кстати, когда увидите моего дражайшего родственника, напомните ему, что аббатство ветшает. Пара тысяч фунтов были бы сейчас весьма кстати.

– Непременно напомню. – ответил Шейли-Хоупс, пытаясь изобразить вежливую улыбку.

– Что думаешь? – спускаясь по лестнице, поинтересовался Стивен.

– Надо спросить адмирала, почему он солгал нам при первой встрече, – тихо ответил Раджив Сингх.

– Что ты имеешь в виду? – удивился сыщик.

– Как тебе шкатулка?

– Замечательно изящная вещица. Пожалуй, в колониальной лавке она стоила бы фунтов десять.

– О нет, значительно больше. Ларец сделан в Китае или китайским мастером на Филиппинах. Вероятно, в конце 16 века.

– С чего ты это взял?

– У отца была похожая. Ты обратил внимание на замочную скважину?

– Да, подходит для небольшого ключа.

– О нет, это необычная шкатулка, – покачал головой Сингх, – ключ здесь просто не предусмотрен. Эта замочная скважина – обманка для европейцев. То, что ты принял за замок, – просто изящное украшение. В Китае той поры шкатулки не закрывались на замок. Видел резного дракона на крышке?

– Видел, конечно. Мастер был искусный, чешуйка к чешуйке, лучше чем у настоящего.

– Мастер превзошел самого себя. Но ты этого не понял, потому что любовался совершенством линий и изящной резьбой. Это Фуцанлун – дракон тайных сокровищ. Он держит в пасти волшебную жемчужину – символ богатства и мудрости. Но на самом деле это не просто жемчужина, а скрытая кнопка. Если закрыть шкатулку и нажать на жемчужину, в крышке опустятся зазубренные штифты и сцепятся с незаметными зубцами внутри бортиков. После чего поднять крышку будет уже невозможно. Естественно, пока снова не нажмешь на жемчужину.

– Очень интересно. Но что это нам дает?

– В лучшем случае эта милая вещица могла оказаться у англичан только после того, как Дрейк обогнул Южную Америку и пришел в Манилу. Но и там шкатулка стоила немалых денег.

Дрейк, у которого «Золотая лань» едва держалась на плаву от награбленного золота, легко мог себе это позволить. В тот раз на своем корабле он привез в Англию два годовых бюджета! А вот какой-нибудь испанский идальго с облупившимся гербом и протертыми до дыр штанами мог лишь мечтать о таком ларце. Так что мы видели пусть и уникальную, но совсем не искомую шкатулку, поскольку Даути поднял мятеж значительно раньше, чем Дрейк попал в Манилу.

– Погоди, погоди, ты хочешь сказать, что Дрейк приобрел этот ларец, а затем, уже в Англии, положил в него бумаги покойного чародея и отправил их в Лондон?

– Совершенно верно. «Золотая лань» вышла из Плимута и вернулась туда же. А значит, Дрейк не мог, как он нам сказал, сразу передать ларец в Тауэр.

– И где мы будем искать проклятый сундук?

– Думаю, она здесь. Если не возражаешь, я пройдусь, изучу обстановку, может, что и придет в голову.

Стивен Шейли-Хоупс смотрел на потрескивающий в камине огонь и, удобно устроившись в глубоком кресле, потягивал виски. За окном набухало дождем затянутое низкими тучами небо. Дувший с моря сырой холодный ветер завывал в щелях некогда аббатского, а ныне гостевого дома. Внизу, на первом этаже, хлопнула дверь и на лестнице послышались легкие быстрые шаги. В комнату вошел Раджив.

– Что дал осмотр территории?

– Я нашел отличную библиотеку. Ее собирают более трех веков. Книги, принадлежавшие Дрейку, тоже хранятся там. Что до поместья, то здесь при желании можно спрятать целый батальон с полевой батареей, не то что небольшой дорожный сундучок.

– Почему небольшой? Я как раз представлял себе здоровенный сундук.

– Вспомни, что говорил адмирал.

– Что тут вспоминать, я могу слово в слово повторить все, что он сказал. После подавления мятежа личные вещи бунтовщиков достались команде, а все, что могло относиться к организации мятежа и связей с испанцами, Дрейк отправил в Лондон. И там уже вещи были доставлены в Тауэр.

– Возможно, так оно и было. Но сам подумай: камердинер – не джентльмен. Он не возил с собой гардероб с тремя сменами одежды на каждый день. В сундуке камердинера хранилось белье, кое-какая одежонка, обувь, да теплый плащ. Ну пусть еще шляпа, бритва, возможно, мешочек с золотом, пистолеты… И, конечно, те самые бумаги, которые мы сегодня видели. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю.

– Да, вполне. Бумаги адмирал переложил в драгоценную шкатулку, а остальное раздал команде.

– Именно так. Но ведь не мог же Дрейк вместе со шкатулкой передать комиссии пустой сундук?!

– По словам адмирала, сундук был полон штормов и бурь. Что там еще находилось, он не говорил, – напомнил Стивен. – Хотя, честно сказать, я совершенно не представляю, сколько места занимают штормы и бури.

– Я тоже. Но ты ведь не хочешь сказать, что на крышке сундука имелась металлическая табличка с надписью «Не открывать! Хранилище ураганов»?

– Ну, это вряд ли, – покачал головой детектив.

– Значит, версию с пустым сундуком, украшенным табличкой, мы отбрасываем. Давай зададим себе еще один вопрос, какой предмет мог затеряться и стать ничейным?

Шейли-Хоупс наморщил лоб.

– Сам дорожный сундук?

– Тоже так думаю. Призрак де Стикса хочет получить не ларец, а сундук. Обычный дорожный сундук. Вернее, то, что внешне похоже на обычный дорожный сундук. Перед выгрузкой на берег его легко можно было заполнить собственными вещами, перенести в поместье, а затем спрятать. Все остальное бросается в глаза, а на сундук обратят внимания не больше, чем на пустую коробку из-под леденцов.