Текст книги "Смерть или слава"

Я его вполне понимал.

– Ты в полете? Или сидишь? – уточнил я.

– Сижу, – признался Смагин. – Как понял, что чужие атакуют в воздухе, так и сел сразу же.

– Не переживай, на поверхности они тоже атакуют, – успокоил я его. – И где же именно ты сел?

– На юге, в степи. Сеткой накрылся от греха подальше и сижу.

Я вспомнил, что Смагин таскал с собой пятнистую маскировочную сеть. Накрой такой тряпищей звездолет – с полумили его не разглядишь. Особенно сверху.

– Молодец, – похвалил я. – Сиди пока и не дергайся. Янка с тобой?

– Со мной…

– Совсем молодец! – вторично похвалил я. – Юля, что Хаецкие?

– Молчат пока, но они с Мустяцей и Прокудиным, я слышала, стартовали еще утром. Куда именно – не знаю.

– Так, – я начал загибать пальцы. – Юля, я, Курт и Юра – мы хоть и разбросаны территориально, зато хоть голосом связаны. Хаецкие куда-то смылись, Шумов на Луне, Василевский мертв. Зислис на космодроме… Но туда не сунешься сейчас. Больше искать некого. Кстати, я обещал Шумова вызвать… Думал, из атмосферы выйду – свяжусь. Надо быстро решить, что делать. И как втихую убраться с планеты.

– Боюсь, – вздохнул трезвый Риггельд, – втихую уже не получится. Чужие наверняка отслеживают всю сферу.

– Мне кажется, – вмешалась Юлька, – сначала нужно всем собраться. Территориально, как ты выразился. Разве нет, а, Рома?

– Ну, допустим, так. Но как это осуществить? Мы с Чистяковым теперь бескрылые…

– Рома, – спросил Риггельд деловито. – А хоть вездеход у вас остался?

– Кажется, остался, – ответил я неуверенно.

– Остался, остался, – подсказал с дивана Костя. – Даже два – у меня в дальнем капонире.

– Дуйте к Ворчливым Ключам, – предложил Риггельд. – Это как раз между моей заимкой и чистяковской. Там вас сам черт не отыщет. И небольшой звездолет там легко спрятать – не лайнер, конечно, но у нас лайнеров и нет. У меня там оборудован… ну, скажем так, – бункер. А остальные потихоньку подтянутся. Что-то мне подсказывает: открытых и заметных издалека заимок и поселений надо избегать, а уж Новосаратов и вовсе обходить десятой дорогой. И в землю, в землю врыться по самые брови…

– Согласен, – поддержал Смагин. – Я ночи дождусь, и если все тихо будет, попробую на брюхе туда перетащиться. Хрен с ним, с горючим.

– Я тоже, – сказал Риггельд. – Только звездолет я на островке оставлю. Пусть… Про запас.

– Разумно, – согласилась Юлька. – Раз уж я в воздухе, то сразу туда и рвану.

– Садись на приводе, – посоветовал Риггельд. – Там каньон есть, вот в него и садись. Да не поленись, нарежь кустарнику и прикрой свой бумеранг.

– Пустое это, – вздохнул я печально. – Что чужие – визуально, что ли, корабли отыскивают? У них, небось, такая аппаратура – нам и во сне не приснится.

– Не знаю, – парировал Риггельд. – О чужих ничего не знаю. Но наш брат-человек, скорее всего, как раз визуально отыскивает. Я не могу сказать, что буду рад видеть в бункере ЛЮБОГО человека.

– А-а-а… – понял я. – Тогда ладно. Маскируйтесь. А мы поехали. Дай координаты, что ли…

– Только не открытым, – насторожилась Юлька. – Закодируй как-нибудь.

Риггельд некоторое время молчал, вычисляя.

– Рома, – сказал он. – Твой день рожденья. Сложи месяц и число. Умножь на десять. Вычти… э-э-э… Рыцари скольки островов, помнишь?

– Ага, – я все записывал, уже переводя в нормальные цифры, чтоб не путаться. – Помню.

– Вот столько островов, плюс еще один.

– Вычел. И последний знак отделил. Это широта, верно?

– Верно.

Подобным же способом Риггельд сообщил мне долготу и код входного шлюза.

Вряд ли головорезы вроде Шадрона или Плотного знают, когда у меня день рождения. И вряд ли они читали те же книги, что я с друзьями. Да что там, вряд ли они вообще читают книги.

А уж чужим подобную головоломку вообще ни в жизнь не разгадать.

Одно только огорчало: у чужих наверняка найдется десяток способов обнаружить нас без всякого разгадывания шифров.

– Все. Разбежались, – подвел черту Риггельд.

– Юля, – попросил я. – Будь осторожна. Пожалуйста.

– Буду, Рома, – заверила она, и мне и вправду стало чуточку спокойнее.

Я выгрузил радиорежим из оперативки и отключил комп.

– Ну что? – спросил я без особого энтузиазма. – Поехали?

Костя молча встал с дивана и направился к холодильнику.

– Эй, земляк! – позвал он старателя. – Отпусти пацана и иди сюда. Поможешь: жратвы с собой взять не помешает. А одному тащить неудобно. Ром, а ты пока выгони вездик из капонира. Капонир не заперт…

– Ладно, – согласился я и выглянул наружу. В ноздри снова ударил запах горелой органики.

Я обернулся к мальцу, хмуро взирающему на меня снизу вверх.

– Пойдешь со мной? – спросил я. Вполне серьезно спросил, ненавижу сюсюкание даже с детьми.

– Пойду, – ответил пацан храбро. – Меня зовут Боря. А тебя?

– А меня – Рома.

И я протянул ему руку.

Так мы и вышли наружу вместе – тридцатилетний мужик и четырехлетний пацан. Держась за руки. И не скажу, чтобы мне это было менее нужно, чем ему – ребенку, на глазах у которого только что погибла мать. И, наверное, не только мать.

Небо Волги сверкало чистотой; инверсионные следы уже расползлись и растворились без следа. Даже не верилось, что еще совсем недавно тут проносились истребители чужих, поливая огнем рыжую степь плоскогорья Астрахань.

«А ведь придется поверить, – подумал я угрюмо. – Придется».

Потому что другого выхода просто нет.

Часть вторая

11. Сойло-па-Тьерц, пик пирамиды, Aczanny, опорный рейдер крыла

– Говори прямо, советник, – порекомендовал пик Тьерц, – без всей этой ненужной дипломатии. Твои соображения – лишенные дрожи и ритуальных переплясов – вот что меня интересует в первую очередь.

Советник, Сойло-то-Вусси, откинулся на спинку креслонасеста. Он вовсе не испытывал дрожи или боязни, хотя вполне понятное уважение к пику испытывал. Просто он недавно стал советником пика и глава пирамиды его еще недостаточно хорошо изучил.

– С чего начнем, пик?

– С прогнозов.

– Хорошо. Я и мое подразделение склоняемся к мысли, что ни одна из рас-союзников не предпримет попытки захватить находку свайгов в единоличное владение. Это невыгодно и опасно по целому ряду причин. Причины обрисовывать?

– Вкратце. В самых общих чертах.

– Хорошо. Причина первая: против нарушителя союза тут же объединится остальная четверка, и нарушитель будет уничтожен. Прислать более крупный флот мятежники просто не успеют – даже поверхностный анализ показывает, что путь мятежа заведомо проигрышный. Сомнителен и союз двух или более рас – скорее, Рою, свайгам и а’йешам следует опасаться нас с цоофт. Друзья-галакты по-прежнему воображают, что раз мы биологически сходны, то и ладим между собой лучше.

– Но ведь это сущая правда, – пик нахохлился и полуприкрыл глаза желтыми, в мелких прожилках кровеносных сосудов, перепонками. – С цоофт всегда было легче договориться, чем с остальными.

– Оранжевые предводители цоофт уже намекали, что готовы обсудить условия оборонительного союза. Насколько можно судить по имеющимся данным, цоофт не намерены предпринимать никаких провокационных действий. Их вполне устраивает совместное изучение корабля Ушедших. Так же, как и нас.

– Понятно, – не открывая глаз, прощелкал пик. – Другие причины?

– Нетленные, – бесстрастно ответил советник Вусси. – Я удивлен, что они хранят пассивность. Глупая передача адмирала свайгов раскрыла тайну находки. В данный момент любая развитая цивилизация галактики в состоянии точно установить местонахождение найденного корабля.

– Действия адмирала свайгов не были глупыми, советник Вусси. Они диктовались сложившейся ситуацией.

– Ладно, я изменю формулировку, – согласился Вусси. – Вынужденная передача, а не глупая. Так годится?

– Вполне. Тем более что не только в передаче дело. Возмущение после прокола зарегистрировали даже портативные сканеры – корабль-то явился немаленький!

– Передача все упростила. И не только свайгам, – уточнил советник. – Разве нет?

– Свайгам передача все упростила в большей степени, чем остальным, – пик резко щелкнул клювом. – Именно они пользуются приоритетом первооткрывателей, а не мы и не Рой, к примеру. Неужели я должен это объяснять собственному советнику, алые небеса?

Советник дипломатично повел маховыми перьями:

– Не нужно объяснять очевидное. Просто я на месте этого свайга-адмирала отыскал бы более тонкий путь.

– Не много ли ты хочешь от адмирала да еще от рептилии? – экспромтом пошутил пик Тьерц, и они с советником с большим удовольствием посмеялись.

– Ладно, – отвеселившись, сказал Тьерц. – Какие еще проблемы видны с высокого креслонасеста советника пика пирамиды?

– Я бы не стал сбрасывать со счета и аборигенов. Людей, то есть.

– Почему? Они ведь, по сути, дики и нецивилизованны, – задумчиво прощелкал пик.

Советник повозился, усаживаясь поудобнее.

– Досточтимый пик, – сказал он коротко. – Не могут люди слишком уж отличаться от нас. Или от свайгов, скажем. Они разумны и не лишены способности развиваться – на мой взгляд, это уже немало. К тому же, в космос они вышли сами, без посторонней помощи.

– Почему же их нет в союзе, если они достойны звания разумных наравне с нами? – пик рассердился. Доводы советника показались ему непонятными и вздорными.

– Досточтимый пик, не стоит отмахиваться от проблемы людей. Я проглядел статистику свайгов, которую нам любезно предоставили. Люди не уступают в интеллекте ни азанни, ни остальным. У них просто существенно меньший багаж накопленных знаний. Более того, они потенциально превосходят шат-тсуров, булингов и даже перевертышей оаонс. А ведь вопрос о принятии в союз шат-тсуров уже поднимался, и поднимался не раз.

– И всякий раз его успешно проваливали! – быстрой дробью отщелкал пик с оттенком легкого пренебрежения.

– Люди превзойдут и шат-тсуров, и булингов, и перевертышей в ближайшее же время.

– Но они ведь млекопитающие! – настаивал пик. – Жизнь не обмануть: разум возник у людей только потому, что на их материнской планете не нашлось другого подходящего вида-носителя. Природа не терпит пустоты – эту мысль высказывали умы практически всех развитых рас. Почему, алые небеса, мы нигде больше не встречали разумных млекопитающих? По всей галактике их нет – только здесь, в окрестностях материнской планеты людей, мы сталкиваемся с ними?

– Досточтимый пик, а вам никто не высказывал ужасающе простую мысль? Вот мы, азанни – птицы. Мы биологически сложнее и совершеннее рептилий-свайгов. Почему бы людям не быть совершеннее нас?

– Разница между птицами и рептилиями менее существенна, чем между людьми и птицами.

– Досточтимый пик, эту разницу невозможно измерить. А следовательно разные расы и сравнить толком невозможно, – терпеливо гнул свою линию советник. – Мне будет очень неприятно, если сейчас от моих слов отмахнутся, а потом, когда люди вдруг превратятся в серьезную помеху, я буду вынужден напоминать, что предсказывал острую ситуацию, но меня не послушали.

Пик задумчиво приоткрыл клюв. Некоторое время он сидел так – молча, нахохлившись; потом встрепенулся и взглянул на советника.

– Хорошо, – прощелкал он. – Я не верю, что люди способны стать помехой, но готов перестраховаться. Тем более что слишком высока цена сегодняшнего дня. Пирамида просто не имеет права на ошибку – как и вся наша раса. Скажи только, советник Вусси, относительно людей – это твои личные теории или всего аналитического отдела?

– Мои, досточтимый пик, – честно признался советник.

– Я так и думал, – Тьерц соскочил с креслонасеста, описал в полете плавную окружность и вновь сел. По просторному залу его покоев прогулялся легкий ветерок. – Не сочти это придиркой или издевкой. Я услышал тебя.

Вусси остался неподвижным. Пик провел крылорукой над пультом в подлокотнике креслонасеста.

– Стратега ко мне, – приказал он и чуть повернулся к советнику Вусси. – Ты останься, и слушай внимательнее. Твой совет еще понадобится пирамиде.

– Слушаюсь, досточтимый пик, – ответил советник. Он был доволен: пик пирамиды хоть и не разделил мыслей Вусси, все же внял им, как подобает ответственному азанни. А это главное.

12. Наз Тео, вершитель, Svaigh, зал Галереи, планета Свайге

Перерыв получился очень коротким. Наз не успел даже толком поплавать в любимом открытом бассейне на крыше Галереи – вершителей призвали к совету вновь. Хорошо хоть подкрепиться перед бассейном догадался.

На этот раз вершителю Наз Тео предстояло не только слушать. Осада крейсера Ушедших входила в сферу его теперешних профессиональных задач. Но пока он слушал – слушал вершителя Сенти-Ива, как слушали все свайги Галереи и руководство остальных рас.

– Попытки нейтрализовать поле корабля или изменить напряженность также ни к чему не привели, – речь Сенти-Ива звучала по-деловому сухо и по-научному емко. – Галерея Свайге вынуждена признать, что имеющихся в распоряжении технических средств недостаточно для перемещения объекта в космос. Насколько я понял, попытки физиков и инженеров Роя, а’йешей и цоофт также потерпели крах. Боюсь, мы поставлены перед печальным фактом: нам не по силам переместить в пространстве крейсер Ушедших. На мой взгляд, напрашивается единственное решение: смириться с неудобствами изучения корабля в атмосфере.

Предводитель цоофт привстал и обратился к слушающим:

– Независимо от этого мы явно столкнемся с новыми трудностями. Например, корабль может и не пустить нас внутрь. Ведь природа охранного поля до сих пор непонятна…

– Поле имеет гравитационную природу, – поправил физик-а’йеш, – причем скорее гравизащитную, нежели гравигенную. И это не охранное, а стабилизирующее поле. Мы не в силах его нейтрализовать в рамках доступной энергетики, и, как следствие, сдвинуть корабль Ушедших. Но никаких препятствий относительно перемещений около корабля и, вероятно, в самом корабле поле не создаст.

– Прекрасно, – подытожил Первый-на-Галерее. – Значит, придется предпринимать попытку проникновения на месте. И прямо сейчас.

Наз взглянул в проекционный ствол – крейсер Ушедших неподвижно висел посреди голубоватого сияния; внизу просматривался океан и серповидный островок. В океане отражалось местное солнце – ярким-ярким пятном. Около корабля вилось несколько зондов-наблюдателей, спутников связи и плоские, как древесные листы, исследовательские боты свайге. Четыре исследовательских бота. Чуть в стороне холодным иссиня-льдистым шаром застыла подвижная лаборатория а’йешей. Рой просто подвесил в атмосфере изловленный неподалеку от планеты астероид, изрытый порами, как старый пень; по поверхности астероида ползком шастали особи Роя, из пор выглядывали особи Роя, рядом с астероидом медленно дрейфовали особи Роя. Несколько особей прикипели к гигантской спиральной паутине, сотканной особо крупной и толстопузой особью Роя, которую сейчас не было видно – укрылась где-то в недрах астероида. Самое забавное, что астероид был раза в четыре мельче корабля Ушедших и только из-за этого не казался громадным.

Азанни и цоофт запустили совместный корабль-цепочку. Сейчас его не было видно – цепочка пряталась за исполинской тушей крейсера.

– Шесть основных шлюзов находки нами локализованы, – переводчик а’йешей скрипел, как древний несмазанный механизм. – Вот они…

На диаграмме зажглись шесть оранжевых стрелок, упирающихся в корабль Ушедших. Каждая стрелка помечалась разным числом точек – от одной до шести.

– Предлагаем одновременную попытку доступа. Ближе всего к нашей лаборатории шлюзы три и шесть, ими мы и займемся. Шлюз четыре удобнее штурмовать Рою, один и два – представителям Галереи Свайге, дальний шлюз – азанни и цоофт.

– Предложение принято, – холодно согласился Рой. Или просто свайгу любое высказывание Роя казалось исполненным стылой невозмутимости?

– Галерея подтверждает, – после короткого обмена репликами с Сенти-Ивом сказал Первый-на-Галерее. – За нами шлюзы один и два.

Цоофт и азанни тоже не возражали, и осада крейсера Ушедших вступила в новую фазу. Галерею распускать не стали – любой вершитель мог наблюдать, как эксперт-группы пяти рас союза приближаются к опознанным шлюзам. Особи Роя – без всяких механизмов, верхом на тонких серебристых паутинках и почти без оборудования. А’йеши – всей сферической лабораторией. У нее только отрос косой гофрированный выступ, похожий на стыковочную тягу. Листы свайгов перестроились и выделили из четверки два, идущие на штурм. Птичий корабль-цепочка далеко-далеко в сторону выдвинул одну из матовых бусин, самую крайнюю.

Тут Наз несколько отвлекся, потому что стюарды разнесли горячий фла и рыбные палочки. Да и пока особо смотреть было не на что. Умельцы пяти рас просто подбирались к шлюзам поближе. Ждать пришлось около одной восьмой нао; потом под необъятным брюхом крейсера сверкнула зеленоватая вспышка и в строе особей Роя возникло короткое замешательство.

– Новая информация! – предупредил Рой. – Попытка нейросканирования узлов сопричастности активизирует локальную защиту, предположительно – антиметеоритную. Для особей рас-союзников может быть смертельно опасной.

– Где они там нашли узлы сопричастности? – проворчал Сенти-Ив, топорща чешую на руках. По крайней мере – на руках: ученый кутался в университетскую накидку. Наз с интересом наблюдал за ним и слегка позавидовал – у ученого хватало работы.

Неожиданно умную мысль высказал неукротимый спорщик П’йи.

– Нейросканирование? Гм… Значит, Ушедшие не могут быть насекомыми…

К П’йи обернулось сразу несколько вершителей; тут же возник стихийный спор (опять П’йи стал эпицентром спора!).

Наз не вмешивался, биология всегда его немного пугала. Он вновь только слушал – являются ли Ушедшие насекомыми или близкой формой. Пока Наз Тео склонялся к мысли, что нет, не являются.

Потом его отвлекли по профессиональному вопросу. Наз с удовольствием проконсультировал инженеров на ботах-листах, а спор по соседству – о природе Ушедших – к тому времени уже угас.

Вскоре шлюз три разразился серией желтоватых световых вспышек. Наз решил, что снова сожгли кого-то из исследователей, и втайне порадовался, что эта участь постигла не свайгов, но в этот самый момент представитель а’йешей провозгласил:

– Внешний шлюз три вскрыт!

И немного позже:

– Есть доступ внутрь корабля. Внутри кислородная атмосфера по классу три; температура… давление… Алгоритм активизации шлюза…

Напрасно Наз ожидал чего-то тревожного: никто не собирался атаковать вторгшихся к Ушедшим а’йешей. Никто пришельцев не встречал, хотя все внутренние помещения, прилегающие к шлюзам, были ярко освещены в широчайшем спектре. Все шесть шлюзов безропотно открылись, едва был разгадан принцип парольной кодировки.

Галерея загудела; многие вершители встали с мест. Кое-кто собирался в группы, оживленно обсуждая текущие события. Наз глядел в проекционный ствол: все новые и новые силы подтягивались к открытым шлюзам крейсера Ушедших. И смутная волнующая надежда возникала в нем, вершителе Галереи Свайге: неужели союз на пороге новой эпохи? Неужели грядет встряска и техническая революция на основе нового знания исчезнувшей могучей цивилизации?

Союз давно нуждался во встряске.

Наз мечтал и фантазировал долго, чуть не еще одну восьмую нао.

Резкий и неприятный сигнал экстренного сообщения вернул его к реальности. Над проекционным стволом рдел алый шар общей тревоги.

– Внимание! – голос Роя казался еще суше и безжизненнее обычного. – На подходе к звездной системе засечено множественное эхо! Характеристики…

Рой с паузами перечислял цифры; паузы возникали из-за необходимости переводить единицы измерений Роя в систему, понятную остальным расам. Наз выслушал и похолодел.

Этого он и боялся все время.

– Что такое? – спросил П’йи; многие вершители обратили взгляды на Наз Тео, специалиста именно в этом вопросе. Специалиста в области цифр, ориентировки в пространстве и преодоления барьера.

– Нетленные, – не своим голосом объяснил Наз. – Флот. Громадный флот. Восьмерки и восьмерки. Они будут здесь спустя два-по-восемь нао… Приблизительно. Плюс-минус нао-полтора.

В зале Галереи повисла гулкая тишина.

Вскоре возмущения метрики зафиксировали и приборы свайгов. Флот нетленных стягивался к системе желтого солнца и, судя по рисунку спин-векторов, намеревался проломить барьер в пределах трех основных сфер. Как назло, для разгона и ухода за барьер из области пространства, где дрейфовали сейчас корабли союза и крейсер Ушедших, имелись всего три доступных курса и, разумеется, все они проходили через центр сфер проколов метрики, избранных нетленными.

Враг отрезал союзу пути к бегству.

Но у исследователей оставалось в запасе некоторое время. Время на лихорадочный поиск спасения на борту чужого военного корабля или время на размышления и поиск стратегии поведения перед лицом могучей армады врага.

Исследовательские группы докладывали изнутри корабля Ушедших.

Жилые секторы. Двигатели. Системы неясного назначения, предположительно – источники накопления или преобразования энергии. Лаборатории холодного и горячего синтеза. Снова системы неясного назначения, предположительно – модули авторемонта и внутреннего контроля.

Рубка.

Боевой и навигационной рубки первыми достигли представители а’йшей. Остальные группы спешно направлялись туда же.

Ученые союза уплотняли время, как могли. А экипажи кораблей готовились к бою с нетленными. Возможно – к последнему бою.

Наз Тео вслушивался в механическое бормотание переводчика, начисто лишенное эмоций и внутреннего напряжения.

– Управление кораблем, несомненно, осуществляется путем полного слияния нервной системы экипажа с бортовыми системами корабля. Найдены биосогласователи, своего рода биоскафандры. Пока можно сказать с полной уверенностью: Ушедшие имели единый нервный центр тела, как все позвоночные обозримой части галактики. Внешние размеры Ушедших сходны с размерами представителей свайге или цоофт. Исследователи а’йеш уступают место представителям цоофт и свайге, как более компетентным в вопросах нейрофизиологии позвоночных…

Наз Тео видел, как кристаллы-а’йеши в своих пузырях-скафандрах отодвинулись от продолговатых установок, напоминающих помесь погребальных коконов с пилотскими креслами, и перебрались к наклонному пульту, больше похожему на странных очертаний трапезный стол.

Спустя одну шестнадцатую нао исследователи биоскафандров запросили все данные свайге о физиологии людей, аборигенов ближайшей планеты.

Наз Тео насторожился – и не зря. Еще через одну шестнадцатую нао один из свайгов на борту корабля Ушедших вызвал по резервному каналу вершителя Сенти-Ива.

Его услышали вся Галерея и предводители остальных рас союза.

– Мой вершитель! Все биоскафандры в рубках корабля Ушедших настроены на нервную систему вида, именующего себя Homo Sapiens Sapiens. Настроены на людей. Мы не в силах понять, что это означает.

Именно в этот момент у Наз Тео выкристаллизовалось решение, которое, с одной стороны, могло сильно помочь в изучении находки, а с другой – могло остановить нетленных и даже предотвратить их атаку. Ну или в крайнем случае – задержать.

Чтобы донести суть идеи до Галереи и Первого много времени не потребовалось. Галерея большинством поддержала Наз Тео, хотя решение, на первый взгляд, казалось чистейшей воды блефом и авантюрой.

Но оно позволяло выиграть время, а время сейчас решало все.

И Первый вынес план Наз Тео на суд союза пяти рас.

– У нас есть рабочий план, который может оказаться выходом и козырем в столкновении с нетленными. Галерея Свайге предлагает переместить всех людей с поверхности планеты на крейсер Ушедших – по нашим предварительным прикидкам, их на планете четыре на восемь в четвертой степени. Это не займет много времени. А нетленным сообщить, что Ушедшие вернулись и приняли сторону союза. Нетленные и их сателлиты подумают, прежде чем ввязаться в бой, крепко подумают, потому что находка, как это странно ни звучит, действительно предназначена для пилотирования расой, генетически неотличимой от дикарей-млекопитающих. Мы выиграем время, за которое можно будет поглубже изучить боевые возможности корабля Ушедших и подтянуть свежие силы из метрополий. Возможно, мы даже сумеем активизировать боевые системы находки, поскольку в нашем распоряжении будут люди.

Галерея выражает просьбу союзникам ответить максимально быстро.

Союзники согласились неожиданно легко и скоро. Даже Рой и а’йеши.

Армада нетленных все еще искривляла метрику в финишных сферах, а сотни планетных субкораблей союза уже устремились к поверхности мирка, который люди именовали Волгой.

Большинство кораблей держало курс к самому крупному поселению на планете.

Гигантская мистификация врага начала разворачиваться – стремительно и неудержимо. Наз Тео поблагодарил Мать-глубину за то, что союз остался союзом и пять рас не передрались за единоличное обладание кораблем Ушедших.

Но теперь Наз Тео опасался другого. Как бы могущество Ушедших не оказалось всего лишь легендой.