Текст книги "Русская кампания Наполеона: последний акт (декабрь 1812 г. – январь 1813 г.)"

Глава 2
От Ковно до Кёнигсберга
(14–19 декабря 1812 г.)

14 декабря Мюрат покинул Скрауце с намерением достичь к вечеру д. Антоново возле Пильвишек[178]178
  Ныне Пильвишкяй (Литовская Республика). – Примеч. ред.


[Закрыть] и там заночевать. В Скрауце Мюрат оставил одного из офицеров-ординарцев императора Атталена, дабы тот дождался новостей от герцога Эльхингенского. К 7 часам вечера этот офицер-ординарец не вернулся, и тогда Бертье отправил назад в Скрауце офицера Главного штаба. Прибыв к первым домам селения, этот офицер наткнулся на дюжину казаков, которые его задержали, затем очистили его карманы от денег и часов, сняли с него крест, эполеты и… вернув ему один наполеон, отпустили в тех же санях, в которых он прибыл. В штабе решили, что офицер-ординарец Аттален, который исчез в Скрауце, захвачен в плен. Однако и он тоже вскоре возвратился и поведал, что покинул Скрауце к 2 часам дня, в тот момент, когда показались казаки. Он сообщил, что слышал пушку у Ковно в тот день, 14-го, и поэтому предполагает, что герцог Эльхингенский все еще держал оборону и, как было условлено, покинул город только к 10 вечера.

Между тем никаких известий от самого маршала не приходило. В штабе гадали: двинулся ли он по дороге на Вильковишки, то есть вслед за армией, либо же взял курс на Тильзит[179]179
  Бертье – Наполеону. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г., 5 часов утра // SHD. C2 134; Campagne de Russie: Correspondance du Major Général // Carnet historique et littéraire. Paris, 1898. T. 2. P. 542; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie: Notes et Documents. Série 2–3. Paris, 1912. Sér. 3. P. 183.


[Закрыть].

14 декабря, находясь в Антоново, Мюрат отдал распоряжение Бертье написать герцогу Тарентскому о реальном положении основных сил отступающей армии и необходимости обосноваться на Висле и в Данциге, а также о том, что армия движется на Гумбиннен и Инстербург, в то время как Макдональду следовало как можно скорее прибыть в Тильзит с тем, чтобы в дальнейшем выйти к Прегелю в районе Велау[180]180
  Ныне Знаменск (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть], прикрыв таким образом Кёнигсберг, и дать возможность войскам ранее неприятеля выйти к Эльбингу и Мариенбургу[181]181
  Мюрат – Бертье. Антоново, 14 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть].

От Бертье требовалось также написать Понятовскому отдав приказ всему V корпусу включая литовские войска, двигаться к Варшаве для сбора войск и их реорганизации. Следовало, уповая на польский патриотизм, предпринять усилия по защите Великого герцогства Варшавского. Помимо корпуса Понятовского, герцогство должны были прикрыть корпуса Шварценберга и Рейнье. Наконец, Мюрат распорядился, чтобы «господа командующие различными корпусами отправили генералов и офицеров в те места, которые для них определены», дабы собрать там свои части и соединения. Властям Кёнигсберга, Гумбиннена и Тильзита предстояло направить соответствующие инструкции[182]182
  Ibid.


[Закрыть].

Бертье, получив распоряжение Мюрата, подготовил требуемые приказы[183]183
  Мы обнаружили в бумагах архива Исторической службы Министерства обороны Франции только два подобных приказа, оба подготовлены для Макдональда, и в них в точности воспроизведены требования короля Неаполитанского (Бертье – Макдональду Антоново, 14 декабря 1812 г. // SHD. C2 134; Бертье – Макдональду. Антоново, возле Пильвишек, 14 декабря 1812 г. // Ibid). Полагаем, что аналогичные приказы и инструкции были отправлены Бертье и другим адресатам.


[Закрыть].

Обращает на себя внимание, что в тот самый день, 14 декабря, Шварценберг, находившийся в Слониме, получив известие о сдаче Великой армией Вильно, в растерянности пишет Бертье, что пребывает в неведении, куда двинется главная армия[184]184
  Шварценберг – Бертье. Слоним, 14 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть]. О том же, и также в чрезвычайном беспокойстве, пишет Шварценберг и к Рейнье[185]185
  Шварценберг – Рейнье. Слоним, 14 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

В ночь на 14 декабря Наполеон прибыл в Дрезден. Оказавшись в резиденции французского посланника, он продиктовал письма королю Неаполитанскому и Бертье, а также несколько приказов для отправки в Варшаву[186]186
  Caulaincourt A. A. L. Mémoires. Paris, 1933. T. 2. P. 324. Все эти письма не сохранились, и мы можем только догадываться об их содержании.


[Закрыть]. Были подготовлены письма и для австрийского императора Франца I и прусского короля Фридриха-Вильгельма III. В них он сообщал, что армия передана под командование короля Неаполитанского и что сам он через четыре дня будет в Париже[187]187
  Наполеон – Францу I. Дрезден, 14 декабря 1812 г. // Napoléon Bonaparte: Correspondance générale. Paris, 2012. T. 12. № 32121. P. 1303; Наполеон – Фридриху-Вильгельму III. Дрезден, 14 декабря 1812 г. // Ibid. № 32122. P. 1303–1304.


[Закрыть]. Немного вздремнув, Наполеон принял саксонского короля Фридриха-Августа I. В тот же день император был в Лейпциге и в 7 вечера двинулся по направлению к Веймару[188]188
  Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году: хроника. М., 2022. С. 618–619.


[Закрыть].

15 декабря король Неаполитанский прибыл в Вильковишки. Здесь он оставался несколько часов, пополняя запасы продовольствия, в том числе муки, которые были здесь найдены.

В Вильковишках к отступавшей армии прибыли два курьера, отправленные из Варшавы, которые сообщили о том, что император благополучно миновал этот город и что аббат Д. Прадт, посланник Наполеона в Великом герцогстве Варшавском, требует от Мюрата отправить силы для прикрытия герцогства, поскольку эвакуация Ковно оставила его незащищенным[189]189
  Бертье – Наполеону. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г., 5 часов утра // SHD. C2 134; Campagne de Russie. P. 542; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 183.


[Закрыть].

После Вильковишек Мюрат двинулся в Вирбаллен. Здесь армия остановилась[190]190
  Ibid.


[Закрыть]. В Вирбаллене к войскам Мюрата присоединились пять орудий, которые были ранее размещены на высоте перед Ковно, а 13-го, в полдень, отправлены для поддержки арьергарда Нея[191]191
  Ibid.


[Закрыть].

Однако от самого Нея никаких новостей не поступало, и было решено на день остаться со Старой и Молодой гвардией (всего 7–8 тыс. человек с 500–600 кавалеристами герцога Истрийского) в Вирбаллене в ожидании герцога Эльхингенского.

В тот день, 15 декабря, Наполеон миновал Веймар, Эрфурт, Эйзенах, а к позднему вечеру двинулся к Ганау. Никакой информации император в тот день не получал; не имеется сведений и о том, что какие-либо письма отправлял он сам[192]192
  Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году. С. 619–620.


[Закрыть].

Рано утром 16 декабря Бертье составил длинный рапорт для Наполеона. Новостей от герцога Эльхингенского все еще не было никаких. О состоянии «армии» написал, что она представляет собой не что иное, «как разрозненную массу некомбатантов; генералы и офицеры всех [подчиненных] потеряли, все смешаны, многие с отмороженными ногами или руками»[193]193
  Бертье – Наполеону. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г., 5 часов утра // SHD. C2 134; Campagne de Russie. P. 542; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 184.


[Закрыть].

Бертье особо отметил, что в течение шести дней Главный штаб не получал эстафеты по линии Кёнигсберга и в целом не имеет никаких иных сведений с коммуникационной линии. Начальника Главного штаба беспокоило и то, какую позицию в создавшейся ситуации может занять Пруссия. Он предлагал Мюрату (как можно понять по контексту письма, неоднократно) написать французскому послу в Берлине А. М. Ф. Сен-Марсану Однако к утру 16-го король Неаполитанский этого все еще не сделал[194]194
  Ibid.


[Закрыть].

Весь день 16 декабря остатки армии во главе с Мюратом оставались в Вирбаллене. Мюрат распорядился, чтобы Бертье связался с генералом А. Дютайи, комендантом Варшавы, для лучшей организации защиты Великого герцогства Варшавского. Это должны были осуществить, помимо V корпуса, войска Шварценберга и Рейнье. Следовало также использовать и любые другие отдельные части и подразделения, в том числе и солдат-одиночек[195]195
  Мюрат – Бертье. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Неоднократные советы Бертье написать Сен-Марсану возымели действие. Мюрат распорядился, чтобы начальник Главного штаба связался с Сен-Марсаном и конфиденциально информировал его о реальном состоянии армии, дабы тот предпринял усилия, способствующие движению французских войск по территории Пруссии, и обеспечил им поддержку. То же следовало сделать и в отношении Бассано, который тогда находился в Берлине[196]196
  Ibid. Через несколько дней Аттален доставил письма Бертье в Берлин. 22 декабря Сен-Марсан подробно остановился на тех усилиях, которые он и маршал Ожеро предпринимают, чтобы обеспечить прочный заслон против неприятеля на Одере и активизировать военные усилия Пруссии (Сен-Марсан – Бертье. Берлин, 22 декабря 1812 г. // Ibid).


[Закрыть].

16 декабря Мюрат подготовил рапорт императору. Начав с того, что начальник Главного штаба изложит Наполеону ситуацию в деталях, король Неаполитанский заявил о полной дезорганизации армии, в строю которой оставалось полторы тысячи человек. Мюрат прямо написал, что с этими силами более нельзя сражаться и единственной задачей является сбор осколков армии и ее реорганизация. Он же, Мюрат, не имеет ни талантов, ни готовности для подобной деятельности. Принимая командование по настоянию императора, он полагал, что его задачей будет дать несколько сражений у Вильно и Ковно. Однако наступившие 6, 7 и 8 декабря холода развеяли все надежды на это. «Все стало идти от плохого к худшему, и отъезд Вашего Величества, – продолжал Мюрат, – стал новым ударом [échec] по дисциплине [армии]». Неаполитанский король завершал послание тем, что настоятельно предлагал передать командование вице-королю, который более опытен, чем он, Мюрат, в делах организационного характера. Наконец, Мюрат заявил, что будет более полезен императору в Неаполе и если не получит от Наполеона решение в течение пятнадцати дней, то отправится в дорогу в Неаполь[197]197
  Мюрат – Наполеону. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г. // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 226–227.


[Закрыть].

В этой ситуации, когда король Неаполитанский фактически уже решил для себя вопрос об оставлении командования армией, еще большая тяжесть ответственности легла на маршала Бертье.

В полдень 16-го Бертье подготовил для Наполеона второй за этот день рапорт, на сей раз, в отличие от утреннего, не очень длинный, но более информативный. Он сообщал, что офицер-ординарец Аттален примерно шесть часов назад отправлен из Вирбаллена (то есть с ним, как полагаем, и был послан утренний рапорт начальника Главного штаба). А сейчас только что прибыли три курьера с эстафетой из Кёнигсберга. Король Неаполитанский остается в Вирбаллене в ожидании каких-либо новостей от герцога Эльхингенского, но пока ничего нет, ибо «казаки находятся между ним и нами». Мюрат использует необходимость пребывания в Вирбаллене для проведения смотра всего, что удалось собрать из Старой и Молодой гвардии и неаполитанской гвардии. Это единственные войска, которые еще боеспособны. Осталось не более 300 человек от Старой гвардии, еще меньше от Молодой гвардии. Большая часть солдат не способны к службе, так как ноги или руки обморожены. Неаполитанская гвардия сократилась с 10 тыс. до 700 человек, большинство которых не может двигаться без труда. Что же касается I, II, III, IV и IX корпусов, то они представляют собой только эскорты орлов, состоящие из офицеров и нескольких унтер-офицеров; все же остальные разошлись.

Несмотря на то что партии казаков находятся в 4 или 5 лье отсюда, король Неаполитанский остается здесь на ночь с гвардией и 14 орудиями, которые удалось собрать. Холод – по меньшей мере, 20 градусов: часовые не выдерживают.

В заключение Бертье отметил, что Ней остается с дивизией Луазона и теми людьми, которых собрал в Ковно. Судя по орудийным выстрелам, он либо следует за армией, либо взял курс на Тильзит, и «король думает, что нам о нем следует беспокоиться»[198]198
  Бертье – Наполеону. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г., полдень // Campagne de Russie. P. 544; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 185–186. В Национальном архиве (AN. AF IV. 1643) сохранилась, а затем была опубликована краткая зашифрованная записка, помеченная также Вирбалленом 16 декабря. Она была малоинформативна и фактически констатировала очевидное. В ней сообщалось, что на поле боя следует выполнять приказы короля Неаполитанского, который является главнокомандующим; вице-король в добром здравии; герцог Эльхингенский и маршал Гувьон-Сен-Сир действуют уверенно (Бертье – Наполеону. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г. // Campagne de Russie. P. 623; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 186).


[Закрыть].

16 декабря Наполеон и его спутники прибыли в Ганау где император получил корреспонденцию, поступившую, по-видимому, только что с эстафетой из Франции. В 3 или 4 часа дня Наполеон пересек Рейн и оказался в Майнце, на французской земле. Как показалось Коленкуру, «французское солнце заставило императора забыть о всякой усталости и всех несчастьях»[199]199
  Caulaincourt A. A. L. Mémoires. T. 2. P. 338.


[Закрыть]. Все депеши, полученные вечером того дня, касались только событий во Франции[200]200
  Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году. С. 620–621.


[Закрыть].

В ночь на 17 декабря, вскоре после полуночи, в Вирбаллен прибыл адъютант герцога Эльхингенского. Из рапорта Нея Мюрат и Бертье узнали, что маршал, которого они ожидали на дороге из Скрауце, двинулся на Нойштадт, и, более того, его адъютант был уверен, что тот сегодня будет уже в Гумбиннене.

К часу ночи Бертье кинулся составлять рапорт императору. Доложив ему прежде всего о действиях Нея, он информировал, что король Неаполитанский, который все еще остается в Вирбаллене с пехотой и кавалерией гвардии, отправляется в Шталлупёнен. Далее сообщил, что получил письма от Макдональда и Шварценберга и Мюрат приказал ему, Бертье, подтвердить им диспозиции, ранее определенные, а герцогу Тарентскому – чтобы он приблизился к Неману.

Что касается I, II, III, IV и IX корпусов, которые представляют собой не более чем эскорты орлов, король предполагал, как писал Бертье, определить этим вечером в Гумбиннене их движение к Висле: баварцев – в Плоцк, I корпус, вестфальцев и вюртембержцев – в Торн, IV и IX корпуса – в Мариенвердер, II и III корпуса – в Мариенбург. Бертье сообщил, что все силы гвардии (и Старой, и Молодой) сейчас насчитывают примерно 550 кавалеристов и 900 солдат; численность неаполитанской гвардии – немногим более 700 человек. Всю гвардию король думает разместить временно в Гумбиннене.

Начальник Главного штаба высказал предположение, что король Неаполитанский собирается с помощью корпуса герцога Тарентского осуществить маневр на Немане (sur le Niémen) и разместить войска так, чтобы прикрыть «старую Пруссию». В связи с этим гвардия разместит свои зимние квартиры либо в Эльбинге, либо в Мариенбурге. Бертье сообщал, что король Неаполитанский намерен передать вице-королю командование всеми войсками, которые отступают на Вислу, для их реорганизации. Все эти моменты он изложил как результат бесед (conversations) короля с ним. Но по приезде этим вечером в Гумбиннен Мюрат намерен подобные решения окончательно принять.

Затем Бертье написал, что накануне, 16 декабря, холод был 25–26 градусов и что только офицеры и несколько унтер-офицеров, окружающие орлов, представляют собой дивизии различных армейских корпусов; так что сами дивизии не насчитывают и сотни человек. Солдаты разрозненно двигаются по разным дорогам на Вислу[201]201
  Бертье – Наполеону. Вирбаллен, 17 декабря 1812 г., 1 час утра // Campagne de Russie. P. 621–622; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 186–188.


[Закрыть].

Выйдя рано утром 17-го из Вирбаллена, уже к 10 часам утра Главная квартира и гвардия были в Шталлупёнене, примерно на половине дороги к Гумбиннену Здесь Мюрат и Бертье ждали три эстафеты, одна из которых доставила письмо Наполеона, помеченное Позеном 12 декабря[202]202
  Это письмо не публиковалось и в архивах не обнаружено.


[Закрыть]. И Мюрат, и Бертье оба выразили радость по поводу благополучного путешествия императора[203]203
  Бертье – Наполеону. Шталлупёнен, 17 декабря 1812 г., 10 часов утра // Campagne de Russie. P. 622–623; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 188; Мюрат – Наполеону. Шталлупёнен, 17 декабря 1812 г. // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 227. Интересно отметить предположение Мюрата, что 17-го император будет уже в Майнце. Король Неаполитанский ошибся в расчетах. Наполеон так быстро летел в Париж, что Майнц миновал еще 16 декабря.


[Закрыть].

По-видимому, тогда же, вскоре после 10 часов утра, Мюрат пишет длинное письмо императору. Из него мы узнаем, какие новости принесли две другие эстафеты – это были послания от Макдональда от 11 декабря и от Шварценберга, помеченное 15 декабря Слонимом[204]204
  В архиве Исторической службы Министерства обороны Франции имеется письмо Макдональда, помеченное Штальгеном (Stalgen) 11 ноября 1812 г., но находящееся в папке с бумагами за 11 декабря! По его содержанию трудно понять время его написания.


[Закрыть]. Письмо Шварценберга сохранилось. Князь сообщал, что находится в неведении по поводу позиции и направления действий Великой армии, но те сведения, которые он получает о действиях армии русских, его беспокоят и заставляют полагать, что Великая армия движется к Ковно, вероятно, для занятия зимних квартир. Это заставило его двигаться на Гродно, а затем, вероятно, после получения приказов от императора он двинется на Белосток. По его словам, генерал Дютайи, губернатор Варшавы, уведомил его, что русский генерал Ф. В. Остен-Сакен находится во Владимире-Волынском с 26 тыс. солдат, и это создает опасность для великого герцогства. Уведомил Шварценберг и о том, что по сообщению саксонского курьера, который прибыл из Варшавы, тот встретил императора в этом городе и было принято решение о движении VII корпуса в направлении Бреста, дабы иметь возможность прикрыть Великое герцогство Варшавское, прежде всего Варшаву[205]205
  Шварценберг – Бертье. Слоним, 14 декабря 1812 г. // SHD. C2 134. В тот же день Шварценберг шлет не менее тревожное послание Рейнье (Шварценберг – Рейнье. Слоним, 14 декабря 1812 г. // Ibid).


[Закрыть].

Из писем Макдональда и Шварценберга видно, что ни тот, ни другой ко времени подготовки своих посланий еще не получили приказы, отправленные начальником Главного штаба и требующие, чтобы первый двигался ближе к Неману, второй – к Гродно и Белостоку для прикрытия Варшавы. Помимо этого, начальник Главного штаба должен был сообщить Шварценбергу что V корпус концентрируется в Варшаве и что князь Понятовский получит 20 тыс. конскриптов, которые уже там собраны, а также реорганизует артиллерию.

Далее Мюрат остановился, как можно полагать, на главном для него вопросе – возможности передачи командования и отъезда из армии. Он заявил, что не может столь длительное время оставаться вдалеке от жены и детей, и повторил, как ему казалось, важный аргумент: что не готов действовать как организатор и администратор и будет более полезен во Франции или в Неаполе, чем здесь.

Далее Мюрат повторил, сославшись в том числе и на рапорты Бертье, что невозможно собрать армию ни в Вильно, ни в Ковно и это заставило его совместно с командующими корпусов принять решение отвести войска на Вислу.

Будучи раздосадован действиями Нея, король не стал скрывать от императора опаснейшей ситуации, когда при отступлении от Ковно на Вильковишки неприятель оказался в районе Скрауце между войсками Мюрата и арьергардом Нея. В этой ситуации, как известно, маршал Ней решил отходить к Шталлупёнену через Нойштадт, а король Неаполитанский, в свою очередь, остановился в Вирбаллене, чтобы его дождаться. Столь серьезное обвинение в адрес Нея, сделанное в докладе императору, Мюрат дополнил еще и тем, что маршал не смог сохранить «более одного штыка от дивизии Луазона и от II и III корпусов». «Он совершил свой отход один, собственной персоной, с несколькими офицерами своего штаба и несколькими офицерами своих войск. Я узнал [об этом] вчера в 10 часов вечера, когда он оказался в Гумбиннене», – написал король Неаполитанский. Поэтому, сообщал Мюрат, ему пришлось составить арьергард из 300 человек Старой гвардии, примерно 150 солдат Молодой гвардии, 800 человек неаполитанских велитов[206]206
  В данном случае – отборные части.


[Закрыть], 400 гвардейских кавалеристов, 250 гессенцев и четырех орудий, имевших 300 зарядов: «Вот, сир, [собственно] все то, что нам удается собрать от Великой армии. Кроме того, следует сказать, что одна треть этих войск негодна к службе из-за обмороженных ног и рук».

Что касается казаков, отметил Мюрат, то они вчера еще не показались ни в Пильвишках, ни в Мариамполе. Они более не берут пленных и возвращают французских солдат, предварительно их ограбив. При движении армии еще в течение 6 дней на Вислу от нее не останется и того, что сейчас есть, и, вопрошал король Неаполитанский, «разве будет возможно с 1000 или 1200 солдат вашей гвардии защитить север великого герцогства и прикрыть Прусское государство?» Вся надежда, писал он, на армию герцога Тарентского, который, имея 30 тыс. дисциплинированных солдат, своим движением к Неману существенно поможет в маневрировании и противодействии неприятелю. В этом случае Мюрат передаст командование вице-королю.

В заключение король Неаполитанский написал, что занятие им линии от Вильковишек X корпусом, прикрывающим Пруссию, будет способствовать переговорам императора с прусским правительством[207]207
  Мюрат – Наполеону. Шталлупёнен, 17 декабря 1812 г. // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 227–230.


[Закрыть].

Находясь в Шталлупёнене, Мюрат приказал Бертье продублировать прежнее послание, отправленное начальником Главного штаба в ответ на письмо Шварценберга от 14 декабря. В нем предлагалось Австрийскому корпусу двигаться на Гродно и Белосток с целью прикрытия Варшавы. Следовало также написать о движении армии на Вислу о ее усталости от длительных маршей, жестокого холода и многочисленных боев, а также о подходе Макдональда к Неману и прикрытии им северной части Великого герцогства Варшавского и Пруссии. Бертье должен был далее сообщить, что Неман перешли только немногочисленные партии казаков и русская армия еще более, чем французская, желает расположиться на зимних квартирах, а также о реорганизуемом в Варшаве V корпусе и о наличии там 24 тыс. конскриптов[208]208
  Рекруты, новобранцы. От слова «conscribere» (вписывать, вносить в список. – лат.). – Примеч. ред.


[Закрыть].

Ту же информацию следовало передать генералу Рейнье[209]209
  Мюрат – Бертье. Шталлупёнен, 17 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

Бертье немедленно отправил соответствующие послания Шварценбергу и Рейнье[210]210
  В архиве Исторической службы Министерства обороны Франции сохранилось письмо начальника Главного штаба, отправленное командиру VII корпуса (Бертье – Рейнье. Шталлупёнен, 17 декабря 1812 г. // Ibid). Имеется также письмо Бассано к Рейнье, помеченное Варшавой 17 декабря, в котором министр иностранных дел сообщает, что он покинул Вильно и что император отъехал в Париж (Бассано – Рейнье. Варшава, 17 декабря 1812 г. // Ibid).


[Закрыть].

Отступавшие части Великой армии оставались в Шталлупёнене недолго и вскоре двинулись к Гумбиннену. Главная квартира, по-видимому, была там уже к вечеру. Отсюда Бертье, согласно принятому ранее решению, отдал соответствующие приказы на дальнейшее движение остатков армии. I корпусу под командованием Даву и VIII корпусу, состоявшему из вестфальцев и вюртембержцев под командованием Жюно, с утра 18 декабря надлежало быть на марше, двигаясь через Даркемен[211]211
  Ныне Озерск (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть], Гердауэн[212]212
  Ныне Железнодорожный (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть], Шиппенбайль[213]213
  Ныне Семпополь (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть], Гутштадт[214]214
  Ныне Добре-Място (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть], Остероде[215]215
  Ныне Оструда (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть] и Штрасбург[216]216
  Ныне Бродница (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть] на Торн. II корпусу под командованием генерала Н. – Ж. Мезона и III корпусу (помимо Легиона Вислы и 34-й пехотной дивизии) под командованием Ж. Г. Маршана – в конечном итоге сконцентрироваться в Мариенбурге, пройдя через Инстербург, Велау, Алленбург[217]217
  Ныне Дружба (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть], Фридланд[218]218
  Ныне Правдинск (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть], Прейсиш-Эйлау[219]219
  Ныне Багратионовск (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть], Ландсберг[220]220
  Ныне Гурово-Илавецке (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть], Вормдитт[221]221
  Ныне Орнета (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть] и Прейсиш-Холланд[222]222
  Ныне Пасленк (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть]. IV корпусу под командованием Богарне и IX под командованием Виктора местом сбора определили Мариенвердер. Им следовало двигаться за I корпусом вплоть до Гутштадта, а затем идти через Либштадт[223]223
  Ныне Милаково (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть], Морунген[224]224
  Ныне Моронг (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть], Зальфельд[225]225
  Ныне Залево (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть], Финкенштейн[226]226
  Дворцовый комплекс вблизи г. Суш (Республика Польша). Ныне разрушен. – Примеч. ред.


[Закрыть] и Ризенбург[227]227
  Ныне Прабуты (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть].

Депо гвардейской кавалерии переносилось в Эльбинг; спешенные кавалеристы должны были собраться в Кёнигсберге, чтобы поступить в распоряжение генерала Бурсье; наконец, отдельные солдаты артиллерии и инженерных войск собирались в Данциге. Каждому командующему корпусом предписывалось проявить большую активность для реорганизации своего корпуса. Следовало выслать вперед офицеров для организации прохождения войск и подготовки для них продовольствия и размещения.

Что касается баварцев VI корпуса генерала Вреде, то они должны взять направление на Плоцк (Плок), где и провести реорганизацию. V корпус, состоявший из польских и литовских войск, направляется на Варшаву. Наконец, императорская гвардия, пешая и конная, и артиллерия, а также неаполитанская гвардия получают приказ отправиться утром 18-го в Шталлупёнен, а затем в Гумбиннен и оставаться там до нового приказа.

Все маршевые подразделения кавалерии присоединяются к гвардейской кавалерии, находящейся под командованием герцога Истрийского, и, кантонируя[228]228
  Кантонировать – располагаться на постой. – Примеч. ред.


[Закрыть]округ Гумбиннена в радиусе одного или двух лье, защищают направления на Шталлупёнен, Нойштадт, Георгенбург[229]229
  Замок, находящийся ныне на территории г. Черняховск (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть]отражая нападения казаков[230]230
  Бертье – Мюрату. Гумбиннен, 17 декабря 1812 г. // SHD. C2 134; Reboul F. Campagne de 1813: Les préliminaires. Paris, 1910. T. 1. P. 89–90.


[Закрыть].

17 декабря, находясь уже на земле Франции, Наполеон как на крыльях летел в Париж. Его интересовали прежде всего две вещи: какое впечатление мог произвести на французов несчастный 29-й бюллетень (который прибыл в столицу, как оказалось, только 16 декабря) и что на самом деле происходит с отступающими войсками. Две эстафеты, которые к тому времени дошли до императора, казалось, косвенно подтверждали его предположения, что, несмотря на дезорганизацию, войскам все же удастся, находясь в Вильно, восстановить некоторый порядок и там удержаться. В этом отношении император был настроен оптимистично[231]231
  Caulaincourt A. A. L. Mémoires. T. 2. P. 345–346; Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году. С. 621.


[Закрыть]

18 декабря армия продолжала находиться в Гумбиннене. «Прусские власти, – докладывал Бертье Наполеону, – проявили много рвения в обеспечении жизненными припасами и всем, что необходимо»[232]232
  Бертье – Наполеону. Гумбиннен, 18 декабря 1812 г., 3 часа пополудни // Campagne de Russie. P. 623; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 189.


[Закрыть] Контрастировали с этим настроения жителей Гумбиннена. Полковник Л. Гриуа вспоминал: «На следующий день, 17 декабря, я выехал дальше и к 12 часам подъехал к небольшому прусскому городку, показавшемуся мне очень красивым, Гумбиннену Все жители сдерживались благодаря страху, нагнанному на них французами, и потому не смели выказать нам явно всю свою враждебность, но мы видели их насмешливые лица, когда они, спрятавшись за ставнями, смотрели на нашу длинную печальную процессию, возвращавшуюся из Москвы. Я почувствовал, до какой степени они радуются, глядя на наше унижение и чувствуя, что за них нам отомщено»[233]233
  Цит. по: Наполеон в России глазами иностранцев: В 2 кн. М., 2004. Кн. 2. С. 429–430.


[Закрыть].

Мюрат рассчитывал, дав остаткам армии немного передохнуть и сформировав новый арьергард взамен испарившегося арьергарда Нея, начать движение на Вислу. Он приказал Бертье отдать приказ генералам Эбле и Ф. Н. Б. Аксо, командовавшим инженерами, двигаться к Кёнигсбергу. Они должны были подготовить рапорты, в которых представить ситуацию в отношении артиллерии и инженерной части. Как можно понять из несколько сумбурного текста Мюрата, в Кёнигсберге генералу Бурсье надлежало обеспечить остатки артиллерии и инженерных войск конским составом, после чего те двинутся в Данциг, где и проведут окончательную реорганизацию[234]234
  Мюрат – Бертье. Гумбиннен, 18 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть].

В архиве Исторической службы Министерства обороны Франции сохранились два письма Бертье Мюрату помеченные Гумбинненом 18 декабря. Во-первых, начальник Главного штаба сообщал о получении послания маршала П. Ф. Ш. Ожеро, командовавшего XI корпусом Великой армии, штаб которого находился в Берлине, от 10 декабря, где тот информировал о состоянии 30-й пехотной дивизии Э. Эделе (Heudelet), имевшей задачу прикрыть отступление армии. По сведениям Ожеро, она насчитывала 12 830 человек личного состава при 12 6-фунтовых орудиях и 4 гаубицах. 13-го числа дивизия могла быть в Данциге и затем продолжить свое движение на Кёнигсберг. Голова дивизии могла прибыть туда уже 19, 20 или 21 декабря. Бертье попытался произвести расчет наличия в дивизии Эделе конского состава, что вместе с лошадьми 34-й пехотной дивизии могло дать 160 лошадей. Князь Невшательский предлагал Мюрату отдать приказ для изыскания возможностей обеспечить лошадьми также и фургоны амбулансов[235]235
  Передвижные госпитали. – Примеч. ред.


[Закрыть], администрации и т. д.[236]236
  Бертье – Мюрату. Гумбиннен, 18 декабря 1812 г. (1) // SHD. C2 134.


[Закрыть]

Во-вторых, Бертье информировал главнокомандующего о сведениях, полученных от Бурсье по поводу выхода из кавалерийского депо Ганновера и Берлина четырех маршевых эскадронов общей численностью примерно в 1 тыс. кавалеристов. Сам Бурсье требовал ясных приказов в отношении маршевых частей и сообщал, что в различных ремонтных депо имеется примерно 1500 лошадей, которых можно использовать[237]237
  Бертье – Мюрату. Гумбиннен, 18 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть].

Очевидно, что для армии, нуждающейся в полном восстановлении своей боеспособности, этого было отнюдь не достаточно[238]238
  Сохранилось послание от Бертье к Ожеро, в котором начальник Главного штаба информировал маршала о планируемых местах размещения и реорганизации армии (Бертье – Ожеро. Гумбиннен, 18 декабря 1812 г. // Ibid).


[Закрыть].

К трем часам пополудни Бертье составил рапорт для императора. В нем говорилось, что король Неаполитанский со вчерашнего дня в Гумбиннене, который наполнен солдатами-одиночками и совершенно смешавшимися частями армии. Вместе с тем прусские власти проявили усердие в обеспечении французских войск всем необходимым; в городе находится 800 больных, у половины которых обморожены различные члены.

Завтра утром король Неаполитанский намерен перенести ставку в Кёнигсберг. До сих пор нет известий о том, что неприятель, за исключением казаков, которых видели в Нойштадте, появился на территории Пруссии. Бертье, как уже бывало ранее, ничего не скрывая, воспроизвел картину тяжелейшего отступления, отметив, что I, II, III, IV и IX корпуса представлены только орлами, офицерами и немногочисленными унтер-офицерами и солдатами. Четыре пятых армии либо мертвы, либо обморожены, либо сдались на милость врагу. Экипажей ни у кого нет. Все оставшиеся люди покалечены. «Все время на дороге, – писал Бертье, – сталкиваешься со смертью генералов, старших офицеров; армейские части и гвардия должны были уничтожить всю свою артиллерию». Каждый день и каждую ночь предпринимаются попытки восстановить порядок, но возможностей для этого, «в ситуации горя и страданий», никаких нет. Вместе с тем многие военачальники (Бертье отметил Эбле, Аксо, всех маршалов, за исключением Виктора, который болен, принца Э. М. Л. А. К. Гессен-Дармштадтского) демонстрируют удивительную энергию.

При армии осталось, отметил Бертье, только 9 орудий. Холод держится жестокий – от 20 до 27 градусов, что ведет к полной дезорганизации. Мюрат, по словам князя Невшательского, все еще не имеет добрых новостей от герцога Тарентского, который должен подойти к Неману. Сам же король Неаполитанский, полагал начальник Главного штаба, еще не определился ни с тем, как именно использовать корпус Макдональда для прикрытия «старой Пруссии» (vieille Prusse), ни в отношении позиции, которую нужно занять герцогу Эльхингенскому с 30-й пехотной дивизией и 1500 драгун, которые прибудут и которых можно объединить с 34-й дивизией.

Что касается гвардии, то она, пешая и конная, включает примерно от 1200 до 1500 человек пехоты и 600 кавалерии, прибыла сюда сегодня, выполнив роль арьергарда, поскольку не было для этого других войск. Половина этих солдат хромает. Завтра армия двинется на Инстербург. Король заменит ее 30-й дивизией, как только появится возможность, и расположит ее на кантонирование либо в Эльбинге, либо в каком-либо другом месте, и это позволит ей отдохнуть. Бертье не удержался от того, чтобы написать: «Есть много неясности в размышлениях Короля. Я более чем когда-либо описываю положение вещей в зашифрованном послании, которое адресовал Вашему Величеству с г-ном Атталеном»[239]239
  Аттален (Atthalin; Attalin) Л. М. Ж. Б. (1784–1856) – офицер-ординарец императора.


[Закрыть].

С огромной радостью Бертье сообщил императору, что его повозка с наиболее важными бумагами (о потере которой он сообщал в письме, помеченном Вирбалленом 5 утра 16 декабря) все же нашлась после блуждания, спасаясь от казаков, в течение четырех дней. Но сейчас у него, Бертье, только две ездовые лошади и почти не осталось слуг.

Отметив, что вице-король чувствует себя хорошо, Бертье в завершение письма сделал приписку: Даву, Лефевр, Бессьер и Мортье очень страдают от холода[240]240
  Бертье – Наполеону. Гумбиннен, 18 декабря 1812 г., 3 часа пополудни // Campagne de Russie. P. 623–625; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 188–191. Ж. Ф. Лефевр – маршал, командующий Старой гвардией.


[Закрыть].

18 декабря, быстро продвигаясь по дорогам Франции к Парижу, куда он прибыл к ночи, Наполеон наконец получил письмо короля Неаполитанского. Оно погрузило императора в сомнения по поводу того, что Мюрату удалось остановить отступление армии и заняться ее реорганизацией. Этими сомнениями он поделился с Коленкуром и сказал ему: главная задача теперь заключается в том, чтобы вернуть энергию в армейский организм и убедить солдат, что они должны остановить продвижение казаков[241]241
  Caulaincourt A. A. L. Mémoires. T. 2. P. 357. Какое именно послание Мюрата могло догнать императора 18 декабря? Возможно, письмо от 7 декабря, помеченное Медниками (Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 220), или даже от 9 декабря, написанное уже в Вильно (Ibid. P. 221), тон которого был уже откровенно паническим. Впрочем, письмо отразило реальную ситуацию.


[Закрыть].

Перед тем как покинуть Гумбиннен (это произойдет в 4 часа утра 19 декабря), Мюрат попытался уничтожить остававшиеся в городе склады, подготовленные пруссаками к появлению Великой армии. Находящийся в Гумбиннене председатель правительственного президиума Г. Т. фон Шён, узнав о приказе Мюрата и боясь, что пожар со складов перебросится на другие здания и уничтожит город, якобы «заявил маршалу, что в случае поджога ни один французский солдат не уйдет из города живым, и поднял местных жителей на восстание». Мюрат отменил приказ[242]242
  Об этом эпизоде повествуют материалы экспозиции Историко-краеведческого музея им. А. М. Иванова в г. Гусев (Гумбиннен).


[Закрыть].

В 4 часа утра 19 декабря Мюрат покинул Гумбиннен и вечером вступил в Кёнигсберг[243]243
  Reboul F. Campagne de 1813. T. 1. P. 90. Ф. Ребуль ссылается на письмо Лелорня д'Идевиля, помеченное Кёнигсбергом 24 декабря 1812 г. Нам это письмо в архивах обнаружить не удалось.


[Закрыть]. Что касается гвардии, то она, выйдя из Гумбиннена 19 декабря, дошла до Инстербурга. Здесь ей предстояло оставаться до тех пор, пока неприятель не покажется в больших силах[244]244
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // Campagne de Russie. P. 625; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 191.


[Закрыть]. Холод по-прежнему стоял жестокий – 23 градуса по Реомюру[245]245
  Ibid.


[Закрыть].