Текст книги "Русская кампания Наполеона: последний акт (декабрь 1812 г. – январь 1813 г.)"

Глава 3
Кёнигсберг: время последних надежд
(20–31 декабря 1812 г.)

Появление Мюрата в Кёнигсберге произвело благоприятный эффект на общее настроение французской администрации и войск, находившихся в городе, «ибо, – как заметил Бертье, – уже самые алармистские известия распространились по этому городу»[246]246
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // Campagne de Russie: Correspondance du Major Général // Carnet historique et littéraire. Paris, 1898. T. 2. P. 625; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie: Notes et Documents. Série 2–3. Paris, 1912. Sér. 3. P. 191; Reboul F. Campagne de 1813: Les préliminaires. Paris, 1910. T. 1. P. 91.


[Закрыть].

Ни одного приказа или письма, исходящего от Мюрата или Бертье за 19 декабря, нами не выявлено[247]247
  19 декабря Макдональд отправил Бертье послание, в котором сообщал о получении двух его писем, помеченных Антоново, и уведомлял, что завтра продолжит марш, дабы в конечном итоге прибыть в Тильзит (Макдональд – Бертье. Гросс-Экау, 19 декабря 1812 г. // SHD. C2 134). В своих воспоминаниях Макдональд напишет, что приказ Мюрата отступать на Тильзит, помеченный 10 декабря, он получил только 18-го числа из-за того, что «один прусский майор… вместо того чтобы идти напрямик за 30 часов, решил двинуться по главной дороге на Кёнигсберг через Тильзит, Мемель и только после этого прибыл в Митаву В результате он провел в пути девять дней!» (1812 год: Мемуары маршала Макдональда / публ., пер. и коммент. М. К. Чинякова // Эпоха 1812 года: Исследования. Источники. Историография. Т. 3. М., 2004. С. 210).


[Закрыть]. Все решения были приняты накануне, и 19 декабря вся энергия Главной квартиры и остатков армии ушла на их реализацию.

Сколь ни обрадовало французов в Кёнигсберге прибытие туда 19 декабря Мюрата, еще более радостной стала настоящая сенсация в связи с появлением в тот же день в Париже Наполеона. В 11 часов утра в Тюильри состоялся официальный выход императора. Все остальное время того дня Наполеон энергично работал над восполнением понесенных в России потерь[248]248
  Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году: хроника. М., 2022. С. 623–624.


[Закрыть]. Из трех сохранившихся писем императора за тот день одно адресовано Мюрату. В нем Наполеон писал о своем прибытии в Париж и об «исключительно великолеп-ном духе нации». Сообщал, что в настоящее время занят делами общей реорганизации. В Берлине и на Одере уже имеется армия в 40 тыс. человек. Прусский король предполагает отправить подкрепления для своей армии и восстановить численность своей кавалерии; то же намерен сделать и король Саксонии. Так что в Кёнигсберге и на Прегеле Мюрат найдет необходимые ресурсы. Наконец, предупреждал о коварстве русских, которые пытаются обмануть союзников Франции[249]249
  Наполеон – Мюрату. Париж, 19 декабря 1812 г // Napoléon Bonaparte: Correspondance générale. Paris, 2012. T. 12. № 32126. P. 1305, note3.


[Закрыть]. Последние фразы имели целью не допустить переговоров Мюрата с русскими, которые, как полагал Наполеон, могли пообещать королю Неаполитанскому сохранить трон.

20 декабря Главная квартира армии оставалась в Кёнигсберге. Мюрат отправил в тот день рапорт императору. Упомянув о ситуации, которая в течение всех последних дней только ухудшалась, о чем Наполеон должен был знать из сообщений начальника Главного штаба, Мюрат подчеркнул сложность поддержания коммуникаций Главной квартиры с Макдональдом, который, несмотря на это, полагает король Неаполитанский, все же начал 17 декабря свое движение к Тильзиту[250]250
  Реально, как следует из мемуаров Макдональда, это началось только 19 декабря.


[Закрыть].

Согласно полученным сведениям, «князь Кутузов прибыл в Юрбург[251]251
  Ныне Юрбаркас (Литовская Республика). – Примеч. ред.


[Закрыть] [Jurburg] 18-го в 2 часа пополудни»[252]252
  Имеется также рапорт Бертье Мюрату, содержащий эти сведения (Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // SHD. C2 134). Во французских материалах не уточняется, о каком «князе Кутузове» идет речь. В реальности это были войска генерал-лейтенанта П. В. Голенищева-Кутузова, которые 4(18) декабря захватили в Юрбурге 1 штаб-, 7 обер-офицеров и 200 солдат. Сам П. В. Голенищев-Кутузов прибыл в Юрбург 8(22) декабря и оттуда отправил партии в Тильзит (Сапожников А. И. «Экспедиция против Макдональда»: Донские казачьи полки в армии Витгенштейна в декабре 1812 г. // Военная история России XIX–XX веков: Материалы XI Международной военно-исторической конференции. СПб., 2018. С. 56–57).


[Закрыть] и какое-то количество казаков и примерно 500 человек пехоты показались 19 декабря в Таурогене[253]253
  Очевидно, что последнее обстоятельство могло чрезвычайно осложнить выход Макдональда к Неману. По-видимому, это была партия подполковника К. Тоттенборна, которую отправил П. В. Голенищев-Кутузов. 21 декабря она уже подойдет к Тильзиту и 23-го вступит в него (Сапожников А. И. «Экспедиция против Макдональда». С. 58–59). (Тауроген – ныне Таураге в Литовской Республике. – Примеч. ред.)


[Закрыть].

Далее Мюрат сообщал, что собирает в Кёнигсберге дивизию Эделе (30-ю пехотную дивизию) силой примерно в 13 тыс. человек и дивизию драгун генерала Л. Э. Кавеньяка силой в 1200 всадников. Подтянул также дивизию Луазона (34-ю пехотную дивизию). Но, тем не менее, обеспокоен, даст ли неприятель время подтянуть все войска дивизии Эделе, прибытие которых ожидается 24 и 28 декабря. Если же ему, Мюрату удастся собрать от 15 до 18 тыс. человек, это даст возможность двинуться на Тильзит, дабы помочь продвижению Макдональда. Лефевру который стоит с остатками гвардии в Инстербурге, отдан приказ продолжать там держаться, но при первом известии о движении неприятеля – подтянуться к Кёнигсбергу.

Король Неаполитанский сообщал, что отданы приказы о переводе в Эльбинг главного кавалерийского депо и всех спешенных кавалеристов, об эвакуации больных и магазинов с обмундированием, вооружением и боеприпасами.

Дан приказ на ускоренный марш транспортов с осадной артиллерией, которая находится на гласисах[254]254
  Пологая земляная насыпь перед наружным рвом крепости. От «glacis» (покатость. – фр.). – Примеч. ред.


[Закрыть] Кёнигсберга, Тильзита и Мемеля[255]255
  Ныне Клайпеда (Литовская Республика). – Примеч. ред.


[Закрыть].

Все армейские корпуса выступили по различным направлениям для обоснования на Висле. Если Кутузов двинет значительные силы от Тильзита на Кёнигсберг и если еще ранее не произойдет столкновения с Макдональдом, то Мюрат двинется на Эльбинг и далее, как полагает, на Данциг.

Мюрат сообщал, что имеет сведения, пришедшие «с другой стороны», о том, что кавалерийская дивизия неприятеля движется на Меречь с тем, чтобы отрезать всех оторвавшихся от V корпуса, идущего на Варшаву. Партии неприятеля замечены также у Вильковишек, Мариамполя и Нойштадта.

Письмо заканчивалось фразой: «Я сильно обеспокоен в отношении корпуса Макдональда»[256]256
  Мюрат – Наполеону. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 230–231. Наполеон ответил Мюрату на это письмо так: «Я получил ваше письмо от 20-го. Я хорошо вижу страдания из-за сильного холода, который все еще держится в районе Кёнигсберга. Мне нужно знать точную ситуацию, в которой находится армия» (Наполеон – Мюрату. Париж, 30 декабря 1812 г. // Napoléon Bonaparte. T. 12. № 32175. P. 1326).


[Закрыть].

В тот же день и Бертье подготовил рапорт для Наполеона. В первых строках отчета начальник Главного штаба выразил обеспокоенность отсутствием от Наполеона каких-либо известий, а также полной дезорганизацией дивизии Луазона. Вместе с тем он отметил, что прибытие дивизии Эделе в Кёнигсберг произвело самый благоприятный эффект на этот город; что здесь имеются значительные магазины с продовольствием, боеприпасами и обмундированием. Однако в Кёнигсберге находится до 8 тыс. больных и раненых, и возможность их эвакуации почти нулевая. Совершенно дезорганизована кавалерия, количество солдат-одиночек чрезвычайное. И хотя принимаются все возможные меры, чтобы восстановить порядок, многие (как можно понять, местные жители и местные прусские власти) видят и понимают состояние французской армии.

Неприятель, по словам Бертье, еще не вступил на прусскую территорию, но он осуществляет маневры в отношении герцога Тарентского. Что касается Макдональда, то он располагает 28 тыс. хорошо отдохнувших солдат и доброй кавалерией. Дивизия Эделе, войска которой подтянутся в течение 10–12 дней, дивизия Луазона и все, что еще можно будет собрать, дадут от 15 тыс. до 18 тыс. человек. Однако весь состав кавалерии находится в ужасной нужде, и это вызывает тревогу за настроения в крае. В целом Бертье все же выразил удовлетворенность тем, как пруссаки обеспечивают присутствие французской армии.

Бертье закончил свое письмо описанием деталей гибели своего адъютанта Ф. Л. Д. В. П. де Ноая 28 ноября 1812 г.

Уже поставив под письмом свою подпись, Бертье отметил, что, если вчера было 23 градуса холода, сегодня – 15. Затем добавил, что отправляет Наполеону рапорт вице-короля о ситуации с его корпусом; что же касается других корпусов, то картина в них аналогичная[257]257
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // Campagne de Russie. P. 625–626; Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 191–193.


[Закрыть].

Объем бумаг, подготовленных в Главном штабе 20 декабря и дошедших до нас, заметно значительнее количества бумаг, относившихся к дням предыдущим. В частности, Мюрат отдал Бертье целый ряд приказов, оформленных одним текстом. А именно командующий армией предложил генералу Эбле организовать эвакуацию в Мариенбург той артиллерии, которую нельзя использовать в ближайшее время[258]258
  Сохранился доклад Эбле за 20 декабря, адресованный Бертье (Эбле – Бертье. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // SHD. C2 134).


[Закрыть]; отправить из Кёнигсберга обмундирование, находящееся в магазинах города, использовав то, что необходимо для литовских полков; генералов, офицеров и чинов администрации, которые сейчас не задействованы, тоже эвакуировать в Эльбинг; эвакуации подлежали транспортабельные раненые, продовольствие; спешенная кавалерия и лошади должны были быть также отправлены в Эльбинг, как и чины литовских и польских частей[259]259
  См. два доклада Гедройца на имя Бертье за 20 декабря. В одном Гедройц, ссылаясь на Наполеона и географическую специфику, информировал об организации литовских войск (Гедройц – Бертье. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. (1) // Ibid). Во втором сообщал о численности, состоянии и расположении литовских подразделений (Гедройц – Бертье. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. (2) // Ibid).


[Закрыть]. Мюрат приказывал отрядить офицера для выяснения ситуации с отправкой трех прусских полков гарнизона Мемеля на Пиллау[260]260
  Ныне Балтийск (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть]; следовало собрать также сведения о движении корпуса Макдональда и о действиях неприятеля[261]261
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. (1) // SHD. C2 134.


[Закрыть].

О необходимости выяснить движение Макдональда Мюрат отдал отдельно оформленный приказ. В нем король Неаполитанский особо указал на крайнюю важность достижения герцогом Тарентским Немана и взятия под контроль Тильзита и Инстербурга. По его мнению, сейчас это было сделать гораздо важнее, чем заняться подготовкой пунктов на Висле для размещения армии[262]262
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть].

В свою очередь, Бертье сообщил Мюрату о прибытии в Кёнигсберг спешенной кавалерии примерно в 900 человек, а также кавалерии во главе с Себастьяни в 2 тыс. всадников. Начальник Главного штаба предлагал их всех отправить в Эльбинг, уведомив об этом генерала Бурсье[263]263
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

Бертье информировал короля Неаполитанского о том, что 26–28 декабря в Эльбинг должна прибыть бригада драгун генерала Кавеньяка. На том же листе Мюрат обозначил свое решение – он предложил отправить ее в Кёнигсберг[264]264
  Ibid.


[Закрыть].

Как можно понять по нескольким сохранившимся приказам, отданным Бертье, все приказы Мюрата были оформлены так, как это было принято в Великой армии и раньше. Очевидно, Бертье, как и Мюрата, особенно волновало скорейшее продвижение корпуса Макдональда, что могло бы, по мнению французского командования, до определенной степени спасти катастрофическую ситуацию.

Бертье отправил 20 декабря Макдональду письмо. Вновь информируя герцога Тарентского о движении остатков корпусов на Вислу, размещении дивизии Эбле и гвардии, начальник Главного штаба определил задачу для X корпуса: прибыв на Неман, опираясь левым флангом на Тильзит, занять правым флангом Инстербург. Это позволит прикрыть Кёнигсберг и далее – дороги на Мариенбург и Эльбинг[265]265
  Бертье – Макдональду. Кёнигсберг, 20 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Весь день 20 декабря Наполеон был занят государственными делами – присутствовал на воскресной мессе и восседал в Тронном зале, рассуждая о том, что армия в России понесла потери из-за преждевременно наступивших холодов; провел аудиенцию. Никаких писем из Великой армии он, по-видимому, в тот день не получил, никаких писем Мюрату или Бертье не отправлял[266]266
  Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году. С. 624–625.


[Закрыть].

Утро 21 декабря ознаменовалось кончиной в Кёнигсберге генерала Ж. М. Бастона де Ларибуазьера, командующего артиллерией Великой армии. В своем рапорте Мюрату Дарю отметил, что тяжесть маршей последних дней привела к потере множества значимых чинов Великой армии, а именно, к смерти сегодня генерала Ларибуазьера[267]267
  Судя по рапорту Бертье императору от того же дня, это произошло утром 21 декабря (Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. (5) // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 196).


[Закрыть], к смерти генерала Сен-Жермена[268]268
  Это была ошибка. Генерал А. Л. Д. Сен-Жермен, командир I кавалерийского корпуса умрет в 1835 г.


[Закрыть], старшего инспектора смотров в главной администрации Великой армии Ж. Б. Б. Вьонне-Воблана. Сообщили также о смерти генерал-адъютанта А. Ж. О. А. Дюронеля, но это не подтвердилось. Распорядитель (ординатёр) Жубер из штаба IV армейского корпуса пал из-за холода на дороге[269]269
  Ординатёр Жубер умер еще 10 декабря.


[Закрыть], погиб Ш. П. Ламер, старший инспектор смотров в штабе кавалерийского резерва[270]270
  Ламер скончался еще 28 ноября.


[Закрыть]. «Я волнуюсь, – написал Дарю, – в отношении г-на барона Деженета, которого я не вижу после Вильно»[271]271
  Р. Н. Д. Деженет, инспектор санитарной службы Великой армии, остался в Вильно вместе с ранеными и был взят в плен.


[Закрыть].

Дарю подчеркнул, что накануне прибытие в Кёнигсберг множества офицеров, находящихся в состоянии неистовства, вызвало в городе большое беспокойство. Но появление короля Неаполитанского способствовало успокоению. В целом население города находится в хорошем расположении духа, не демонстрируя неприязни к французам. Далее Дарю информировал Мюрата, что для эвакуации магазинов необходим значительный транспорт в 14 тыс. подвод и нужно вести в этом плане переговоры с прусскими властями[272]272
  Дарю – Мюрату. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // SHD. C2 134. В начале доклада Дарю написал, что прилагает рапорт, полученный им от военного комиссара, отвечавшего за московские трофеи, где излагаются обстоятельства, при которых они были утрачены. Этот рапорт в известных нам бумагах отсутствует. Не исключено, что речь идет о А. Ш. Н. А. Сен-Дидье, который, впрочем, был не военным комиссаром, а аудитором Государственного совета.


[Закрыть].

Своего рода краткий мартиролог представил в записке императору в тот день Бертье. Помимо Ларибуазьера, Сен-Жермена, Вьонне-Воблана и Жубера, он еще ошибочно написал о смерти А. Лебрёна де ла Уссе, командира 6-й дивизии тяжелой кавалерии[273]273
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. (5) // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 196. Де ла Уссе не погиб, он был взят в плен в Вильно 10 декабря. Скончается только в 1846 г.


[Закрыть].

Помимо этой небольшой записки Бертье в тот день написал императору еще пять писем, четыре из которых были краткими. Речь в этих четырех письмах шла о необходимости предоставить новый кредит в 6 150 000 франков генералу Бурсье для закупки недостающих лошадей[274]274
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. (1) // Ibid. P. 193.


[Закрыть]; об отъезде генерал-адъютанта Ж. А. Л. Лористона, который имел возможность лично оценить состояние армии и сейчас должен представить эту ситуацию императору[275]275
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. (2) // Ibid. P. 194.


[Закрыть]; об утверждении в должности начальника штаба войск герцога Эльхингенского бригадного генерала Д. Ф. Ф. М. Лавиля[276]276
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. (3) // Ibid. 30 декабря будет подписан соответствующий декрет.


[Закрыть]; об утверждении трех полковников в качестве командиров 3-го кирасирского, 6-го гусарского и 1-го конно-егерского полков[277]277
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. (6) // Ibid. P. 196.


[Закрыть].

В 10 часов вечера Бертье подготовил для Наполеона более обширную реляцию. Он начал с констатации того, что чрезвычайное расстройство армии производит очень плохой эффект на настроения жителей Кёнигсберга. И днем, и ночью царит хаос. Что касается дивизии Луазона, которая в настоящее время не насчитывает и 1000 человек, то до сих пор трудно собрать ее части.

В противоположность этому появление двух батальонов дивизии Эделе произвело в городе хорошее впечатление.

Гвардия продолжает находиться в Инстербурге, ее депо движется на Эльбинг.

Казаки все еще не вступили на территорию Пруссии.

Герцог Тарентский начал 18-го свое движение к Неману. Группы казаков показались на его флангах и в тылу. Но, как представляется, с ними нет пехоты. И все же прискорбно, что X корпус не начал свое движение несколькими днями ранее.

Большие проблемы с эвакуацией осадной артиллерии из-за отсутствия лошадей.

Состояние Главной квартиры, которая пребывает здесь, в Кёнигсберге, достаточно спокойное. Но в случае отсутствия короля все, что здесь находится, разбежится.

I, II, III, IV и IX корпуса движутся на Вислу. Но эти корпуса потеряли всю свою артиллерию, все зарядные ящики, все экипажи с продовольствием и амбулансы. Совершенно отсутствует персонал администрации. У многих солдат обморожены ноги, руки, потеряны пальцы.

В армию прибыл адъютант генерала Рейнье, копию рапорта которого Бертье отсылает императору[278]278
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г., 10 часов вечера (4) // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 194–195.


[Закрыть].

Этот рапорт Рейнье обнаружить не удалось, однако имеются два письма этому генералу, подготовленные Мюратом и Бертье. Из них ясно, что достигшее Главной квартиры письмо Рейнье было от 19 декабря, когда VII корпус уже начал движение с целью прикрыть вместе с корпусом Шварценберга Великое герцогство Варшавское. И Мюрату и Бертье оставалось только повторить ранее отданные приказы на это движение, уверяя, что вскоре Саксонский корпус сможет расположиться на зимних квартирах[279]279
  Мюрат – Рейнье. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // SHD. C2 134; Бертье – Рейнье. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

21 декабря Мюрат отдал распоряжение Бертье подготовить приказ на движение остатков дивизии Луазона под командованием генерала Маршана на Магдебург, где ей предстояла реорганизация. Вместе с ней должны были отправиться 3 тыс. русских пленных, которые находились в Данциге[280]280
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

Во исполнение этого приказа Бертье пишет маршалу Ожеро. Он предлагает генералу Ж. Раппу губернатору Данцига, отправлять русских военнопленных отдельными подразделениями на Штеттин[281]281
  Ныне Щецин (Республика Польша). – Примеч. ред.


[Закрыть], после чего солдаты конвоя возвратятся обратно в Данциг, а за дальнейшее передвижение пленных к Магдебургу будет отвечать уже губернатор Штеттина. Бертье просит Ожеро как командующего корпусом организовать эту операцию[282]282
  Бертье – Ожеро. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Тогда же Бертье пишет письмо Макдональду сообщая о получении его письма (а затем дубликата и трипликата) от 18 декабря. Адъютант герцога Тарентского, который доставил письмо, был принят королем Неаполитанским и дал знать о состоянии X корпуса. Бертье подчеркнул, что командование возлагает надежды на прекрасные войска, которые маршал ведет на Неман. У короля Неаполитанского имеются при себе дивизия Луазона и дивизия Эделе, голова которой прибыла сегодня. Этих сил достаточно для того, чтобы оказать поддержку движению X корпуса, хотя и со значительной задержкой[283]283
  Бертье – Макдональду. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

Из Инстербурга, где находился арьергард армии, Бертье получил сообщение от маршала Э. А. К. Мортье, командовавшего Молодой гвардией. Он сообщал, что Бессьер с гвардейской кавалерией отбыл утром (как понятно из переписки, в Эльбинг), оставив в Инстербурге примерно три сотни кавалеристов разных полков под командованием генерала О. Ф. М. Кольбера. Мортье отметил, что неприятель пока в Гумбиннене не показался. При его появлении солдаты Молодой гвардии совместно с солдатами Старой гвардии (маршала Лефевра) будут действовать согласно полученным от начальника Главного штаба инструкциям[284]284
  Мортье – Бертье. Инстербург, 21 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

Герцог Данцигский (Лефевр) также, в свою очередь, отправил в Главный штаб сообщение, доложив о состоянии остатков Старой гвардии на 20 декабря. По его словам, насчитывается более 500 человек, однако из-за чрезвычайного холода имеется множество обмороженных, и он должен отправить 200 наиболее больных в Данциг[285]285
  Лефевр – Бертье. Инстербург, 21 декабря 1812 г. // Ibid. Текст плохо читается. Не ясно, идет ли речь об этих 200 из общего числа 500.


[Закрыть].

Генерал Аксо, обследовав наличие и состояние материалов, необходимых для проведения инженерных работ, представил в Главный штаб следующий рапорт: большая часть материалов прибыла в Кёнигсберг в хорошее время года, и поэтому к настоящему времени древесина уже никуда не годится. Однако большую ценность представляют железные крепления и веревки, которые необходимо перевезти (как можно понять, в Данциг), для чего нужно, по крайней мере, 60 повозок для перевозки железных конструкций и 50 – для перевозки веревок. Аксо просил дать знать о возможностях транспортировки этих материалов[286]286
  Аксо – Бертье. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Одновременно с Аксо лошадей потребовал и Эбле – чтобы транспортировать артиллерию[287]287
  Эбле – Бертье. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г.;? – Бертье. Кёнигсберг, 21 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

Лошадей, как известно, почти не было.

21 декабря император присутствовал на заседании административного совета по внутренним делам. Был ряд приемов. Ни одного письма за этот день, продиктованных или вышедших из-под его пера, не выявлено[288]288
  Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году. С. 626.


[Закрыть].

Послание, подготовленное Мюратом для императора 22 декабря, вряд ли можно назвать содержательным. Король Неаполитанский писал прежде всего о приближающемся новом годе, желал Наполеону счастья и чтобы год был безоблачным, «если небо это услышит». «Я также посылаю вам письма моих детей; их пожелания так же искренни, как и мои», – отметил он.

По мнению короля Неаполитанского, Наполеон к вечеру 21 декабря уже прибыл в Париж, так как Бертье получил письмо от Коленкура, которое было отправлено во время пребывания императора в Меце[289]289
  Наполеон был в Париже уже к ночи 19 декабря!


[Закрыть].

Описывать состояние армии и оперативную ситуацию Мюрат не стал, сославшись на то, что это сделает Бертье. Он только выразил обеспокоенность движением Макдональда к Тильзиту и заявил, что, если маршал достигнет этого города, можно будет прикрыть Пруссию X корпусом и дивизией Эделе.

Что касается ситуации в Кёнигсберге, то, по его словам, присутствие Главной квартиры в этом городе производит прекрасный эффект, и если бы «мы еще задержались, то обнаружили бы Кёнигсберг совершенно пустынным. Однако в настоящее время пруссаки ведут себя хорошо [Les Prussiens se montrent bien]». Общее же состояние дел Мюрат охарактеризовал как плохое (tout va encore bien mal)[290]290
  Мюрат – Наполеону. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 232.


[Закрыть].

Несмотря на отсылку Мюрата к рапорту Бертье, его в тот день начальник Главного штаба, по-видимому, не написал. Единственное письмо от 22 декабря, адресованное им Наполеону, касалось кончины полковника (commandant d'armes de 3^e classe) Ж. А. Боссе (Bosset), коменданта Смоленска, умершего 29 октября 1812 г., и необходимости обеспечения его детей[291]291
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. // Ibid. P. 196–197.


[Закрыть].

Отсутствие рапорта Бертье императору ни в коем случае не означало, что 22 декабря активность Главного штаба снизилась. Мюрат в тот день потребовал от Бертье подготовить целый ряд приказов: о передвижении гвардии из Инстербурга в Кёнигсберг, а затем в Эльбинг или в другие места на Висле; об оставлении в Тильзите аджудан-командана (штабного полковника) Терье (Terriers), который должен регулярно сообщать новости о движении X корпуса и действиях неприятеля в этом районе; об эвакуации осадной артиллерии; о согласовании с генералом Бурсье вопроса о размещении главной квартиры резервной кавалерии в Эльбинге; о предании одиночных солдат, оказавшихся на левом берегу Вислы, военному суду как дезертиров[292]292
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. (1) // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Мюрат потребовал, чтобы части дивизии Луазона, находившиеся в Мемеле, «сохраняли его вплоть до последней крайности», ибо этот объект столь же важен, как Кёнигсберг и Тильзит[293]293
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть]. В том же приказе король Неаполя поднял вопросы о составе 9-го лансьерного[294]294
  Лансьеры (lanciers. – фр.) – уланы. – Примеч. ред.


[Закрыть] польского полка и о движении кавалерийской бригады генерала Кавеньяка. Особое внимание Мюрат уделил пополнению армии конским составом. Четыре маршевых кавалерийских эскадрона, об отправке которых сообщил Бурсье в рапорте от 18 декабря, король Неаполитанский предложил направить «в соответствующие корпуса», ибо они были сформированы в основном из молодых рекрутов; 1500 лошадей, имеющихся на тот период в «различных депо», приказал посылать «в соответствующие полки» по мере того, как они будут формироваться; особое внимание, ссылаясь на мнение императора, рекомендовал уделить поставкам лошадей в 7-й и 8-й гусарские и 9-й лансьерный полки[295]295
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. (3) // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Бертье молниеносно реагировал на предложения Мюрата, издавая приказы от имени начальника Главного штаба. Так, сразу был издан «приказ дня» о предании военному суду одиночных солдат, которые оказались на левом берегу Вислы. Так как ряд частей и подразделений 34-й дивизии все еще находились на территории по левому берегу этой реки, в «приказе дня» подробно расписывалось, какие именно части дивизии уже находятся в Кёнигсберге[296]296
  Приказ на день. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Реагируя на приказ Мюрата об эвакуации осадной артиллерии, Бертье предложил королю Неаполитанскому познакомиться с письмом генерала Аксо, в котором излагалось реальное положение дел в этом отношении[297]297
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. (1) // Ibid.


[Закрыть].

22 декабря Главный штаб получил послание от Бассано, помеченное Варшавой 17 декабря. В нем министр иностранных дел сообщал о 25 тыс. рекрутов, набранных в Великом герцогстве Варшавском. Одновременно сообщал о просьбе Понятовского перебросить в его распоряжение отдельные части, основу которых составляют поляки[298]298
  Маре – Бертье. Варшава, 17 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

По-видимому, Главный штаб получил подобную просьбу непосредственно и от Понятовского. Бертье представил содержание этого письма Мюрату[299]299
  Minutes. 22 декабря 1812 г. // Ibid; Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть]. Мюрат допустил такую возможность. Исключение должен был составить 4-й полк Легиона Вислы[300]300
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть]. Бертье по этому поводу подготовил письмо для генерала Дютайи, губернатора Варшавы, с требованием отправить 4-й полк Легиона Вислы силой 2094 человека на Кёнигсберг[301]301
  Бертье – Дютайи. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. // Ibid. Не исключено, что другие «польские» части должны были отправиться к V корпусу; для полка Легиона Вислы, который принадлежал к составу Молодой гвардии, было сделано исключение.


[Закрыть].

Бертье представил также Мюрату на утверждение кандидатуру генерала Луазона на пост коменданта Эльбинга вместо генерала Л. В. А. Байе де Латура, который был болен[302]302
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 22 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть].

Между тем со стороны арьергарда стали приходить тревожные сообщения. Во-первых, Мортье, который вместе с гвардией продолжал находиться в Инстербурге, поведал о том, что «в минувшую ночь» по дороге на Гумбиннен происходили «многочисленные насилия», а именно группа вооруженных крестьян под предводительством прусского офицера стала нападать на французских солдат.

Мортье, проведя разведку, отправил против этих крестьян, «вооруженных плохими ружьями», подразделение солдат. Французы застали крестьян пьяными, собиравшимися под скрипку и трубу отпраздновать свой успех. Как можно понять по строкам документа, они были разогнаны, а их вожак схвачен. Им оказался некто Георг Хаузель (George Hausel), уроженец Майнца, солдат некоего полка «фузилеров-гренадеров». Его Мортье собирался предать военному суду.

В том же письме Мортье доложил, что вчера, 21-го, разведка генерала Кольбера обнаружила в Пильвишках семь или восемь сотен казаков и гусар. Местные жители сообщили о появлении неприятеля на дороге из Гумбиннена и выходе его к Шталлупёнену. Бургомистр Инстербурга уверен, что уже сегодня, 22 декабря, неприятель подойдет к Гумбиннену. Герцог Тревизский отметил, что на дорогах крестьяне постоянно нападают на одиночных солдат. Что же касается самого Инстербурга, то его бургомистр обещал сохранить в городе порядок.

Утром 22-го, по словам Мортье, Кольбер заявил, что под его началом ныне 19 офицеров и 200 унтер-офицеров и солдат; подразделения 19-го и 24-го конно-егерских полков находятся в наихудшем состоянии. Часть их он должен был вчера отправить в Данциг, поскольку ноги и руки у них обморожены и многим грозит ампутация[303]303
  Мортье – Бертье. Инстербург, 22 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

В тот день, к двум часам дня, «штаб» IV армейского корпуса во главе с Э. Богарне прибыл в Прейсиш-Эйлау. В письме к супруге Богарне сообщил, что местом сбора его корпуса назначен Мариенвердер, куда он и направляется, и что он только что проехал через Фридланд, который, как и Эйлау, для него очень памятное место сражения. В Мариенвердере он намерен быть 26-го или 27-го. Сам он хорошо защищен от холода – от головы до пят, но что касается восьми офицеров его штаба, то в последние дни они отморозили ноги и носы. Сообщил также, что позавчера умер полковник велитов[304]304
  Мы не смогли определить, о ком именно идет речь.


[Закрыть] и, по всей видимости, Видман также погиб[305]305
  Видман-Редзонико Л. – полковник, капитан-командир 3-й роты Итальянской Почетной гвардии, командовавший всей Почетной гвардией.


[Закрыть].

Во втором письме супруге, написанном в тот же день, Богарне не удержался от того, чтобы помечтать о возвращении в Милан и о совместном с ней отдыхе.

Наконец, в третьем письме того же дня прямо написал, что «здесь ничего нового, только холод и снег», и что «местные жители сочувствуют нашим страданиям и говорят, что эта зима самая жестокая, какую они видели в течение тридцати лет»[306]306
  Богарне – жене. Прейсиш-Эйлау, 22 декабря 1812 г. // [Du Casse A.] Mémoires et correspondance politique et militaire du Prince Eugene. Paris, 1860. T. 8. P. 113–114.


[Закрыть].

В целом очевидно, что и Мюрат, и Бертье достаточно трезво оценивали ситуацию и понимали необходимость сосредоточения главных сил на Висле для приведения их в порядок и ожидания резервов. Однако они определенно надеялись прикрыть также территорию Восточной Пруссии, а с северо-востока – и Великое герцогство Варшавское. Эти надежды были связаны почти исключительно с подходом к Тильзиту X армейского корпуса Макдональда.

Практически весь день, находясь в Париже, император Наполеон был занят финансовыми и административными делами. Известна только одна его короткая записка от 22 декабря. Вопрос о положении отступавшей Великой армии никак им не затрагивался[307]307
  Земцов В. Н. Наполеон в 1812 году. С. 626.


[Закрыть].

23 декабря прошло в интенсивной деятельности Главной квартиры по решению текущих вопросов. Мюрат просил Бертье представить сведения о состоянии артиллерии, находящейся в Кёнигсберге, в том числе принадлежавшей дивизиям Луазона и Эделе; указал на необходимость быть готовыми к движению неприятеля со стороны Тильзита и Инстербурга, взяв эти направления под контроль постоянными патрулями[308]308
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. (1) // SHD. C2 134.


[Закрыть].

Король Неаполитанский предложил начальнику Главного штаба уведомить Мортье о том, что он одобрил (при условии, что неприятель не помешает это сделать) переброску императорской гвардии в Эльбинг и Мариенбург[309]309
  Мюрат – Бертье. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть].

Не менее энергично работал и Главный штаб. За подписью Бертье в тот день вышла целая кипа бумаг. По крайней мере, пять посланий начальник Главного штаба адресовал Мюрату Князь Невшательский запрашивал, какой ответ дать на письмо Понятовского от 19 декабря по поводу литовских войск, формально приписанных к V корпусу[310]310
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. (1) // Ibid.


[Закрыть]; писал о необходимости замещения должности начальника смотров (chef aux revues d'armée), который скончался[311]311
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. (2) // Ibid.


[Закрыть]; сообщал об отправке депеш, полученных от Шварценберга[312]312
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. (3) // Ibid.


[Закрыть]; информировал о возмутительных действиях полковника Т. Лубенского, который увел свой 8-й полк шеволежеров[313]313
  Chevau-légers (фр.) – легкая конница. – Примеч. ред.


[Закрыть]-лансьеров, состоявший на французской службе, в Варшаву и о том, что генерал Ж. Б. Ж. Корбино, а вместе с ним и генерал Дютайи, французский комендант польской столицы, потребовали возвращения этой части обратно[314]314
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. (4) // SHD. C2 134.


[Закрыть]; наконец, напомнил Мюрату о решении императора сформировать в Магдебурге подразделение из 560 жандармов для последующей отправки их в Берлин[315]315
  Бертье – Мюрату. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. (5) // Ibid.


[Закрыть].

Одно письмо Бертье адресовал Макдональду информируя герцога Тарентского о прибытии в Кёнигсберг трех батальонов дивизии Эделе и ожидании еще трех батальонов завтра; это должно было обеспечить успешное продвижение 28-тысячного корпуса Макдональда[316]316
  Бертье – Макдональду. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

В послании к Рейнье начальник Главного штаба сообщал об отправке некоего письма генерала Вальтерсдорфа, посла Дании в Париже, и предлагал обсудить содержащиеся там предложения[317]317
  Бертье – Рейнье. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

В письме к Ж. Б. Сорбье, командующему гвардейской артиллерией, который должен был заменить умершего Ларибуазьера на посту командующего артиллерией Великой армии, предлагалось упорядочить процесс производства офицеров артиллерии согласно декрету императора[318]318
  Бертье – Сорбье. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // Ibid.


[Закрыть].

Однако главные бумаги, продиктованные и подписанные Мюратом и Бертье в тот день, были адресованы ими императору. Король Неаполитанский, как бывало неоднократно, начал свой отчет с того, что указал на Бертье, который, по его мнению, должен более подробно охарактеризовать ситуацию. Сразу после этого – как информацию чрезвычайной важности – сообщил о том, что неприятель в составе нескольких сот казаков с двумя орудиями вчера утром появился в Тильзите и войскам гарнизона пришлось отойти в Лабиау[319]319
  Замок, ныне находящийся на территории г. Полесск (Калининградская обл.). – Примеч. ред.


[Закрыть]. Очевидно, что подобное обстоятельство создавало угрозу для продвижения X корпуса к Неману, который, писал Мюрат, 21-го находился в Шавлях[320]320
  Ныне Шяуляй (Литовская Республика). – Примеч. ред.


[Закрыть] и должен этим вечером вступить в Россиены[321]321
  Ныне Расейняй (Литовская Республика). – Примеч. ред.


[Закрыть]. Партии казаков замечены всюду, и коммуникации гарнизона Мемеля с Макдональдом нарушены.

Императорской и неаполитанской гвардии был отдан приказ покинуть Инстербург и перейти к Велау а в дальнейшем (в том случае если враг покажется значительными силами у Тильзита или у Гумбиннена и Инстербурга) взять дорогу на Эльбинг через Эйлау Весьма плохо, что, с одной стороны, маршал Макдональд поздно получил приказы на отступление, а с другой стороны, что дивизия Эделе еще недостаточно сконцентрировалась здесь, чтобы могла занять Тильзит.

Эвакуация Кёнигсберга продолжается. «Мы не смогли еще собрать более 1400 человек дивизии Луазона, – писал Мюрат. – Я имею примерно 2000 человек дивизии Эделе и 800 пруссаков. Вот все, что составляет защиту Кёнигсберга и Главной квартиры».

Мюрат отметил также, что занят расквартированием кавалерии и размещением депо.

«Сир, – писал король Неаполитанский далее, – мы находимся в состоянии большой тревоги. Сие изменится с прибытием X корпуса».

В заключение Мюрат отметил, что 20 декабря главная квартира князя Шварценберга была в Белостоке и он, как представляется, стремится обосноваться в Пултуске. Враг преследует его очень слабо и, по-видимому, желает предложить ему перемирие, объявив, что не имеет приказа следовать далее границ Пруссии[322]322
  Мюрат – Наполеону. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. P. 232–234.


[Закрыть].

В отличие от короля Неаполитанского, Бертье адресовал в тот день Наполеону не менее пяти посланий![323]323
  В одном из писем, опубликованных А. Шюке (Ibid. № XXIII. P. 199–201), воспроизводится описка в датировке – вместо «23 декабря» напечатано «22 декабря». В самом тексте есть также вызывающая вопрос фраза – «aujourd'hui 22». Мы не смогли обнаружить оригинал этого письма ни в Национальном архиве, ни в Архиве Исторической службы Министерства обороны Франции. Однако по контексту, а также по тому, что Шюке опубликовал его среди писем за 23 декабря, можем предположить, что оно относится все же к 23, а не к 22 декабря 1812 г.


[Закрыть] Три послания кратки: Бертье представил к награждению офицерским крестом Почетного легиона бригадного генерала К. Ж. Л. Девильера; сообщал об отправке через Варшаву в Париж офицера-ординарца де Шабрильяна (Chabrillan); предлагал произвести бригадного генерала Ж. К. М. Шарбоннеля в чин дивизионного генерала[324]324
  Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // Chuquet A. 1812. La Guerre de Russie. Sér. 3. № ХХ. P. 197; Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // Ibid. № XXI. P. 197; Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // Ibid. № XXIV. P. 201.


[Закрыть].

Два рапорта предлагали общую картину состояния и действий армии. Прежде всего князь Невшательский сообщал о том, что 21-го герцог Тарентский провел ночь в Шавлях, и это означало, что начиная с завтрашнего дня, с 24-го, ему нужно будет три дня, чтобы достичь Немана. Однако на данный момент известно, что казачьи части находятся перед Тильзитом и его комендант отвел 300 кавалеристов и 500 пехотинцев к Лабиау.

Что же касается войск, находящихся под непосредственным командованием короля Неаполитанского, то это не более чем 1300 дезорганизованных солдат 34-й дивизии и три батальона дивизии Эделе; последний из этих батальонов прибыл вчера. Еще три батальона должны прибыть завтра, но из-за проблем, связанных с окончанием этой кампании, марш этих трех батальонов и еще трех, которые задерживаются, произошел с опозданием в 24 часа.

Из всей кавалерии, которая здесь находится, 800 человек относятся к одному из литовских полков, не имеющих ни седел, ни оружия. Те, что относятся к императорской гвардии и находятся под командованием герцога Тревизского, получили приказ отправиться завтра из Инстербурга в Велау.

Присутствие здесь, в Кёнигсберге, короля является сильным фактором, имеющим позитивный эффект в моральном плане. Но, по сути, у французов здесь не более трех батальонов дивизии Эделе силой примерно в 2 тыс. пехотинцев.

Эвакуация не движется из-за отсутствия средств транспортировки; этот край ничего не может дать, и до настоящего времени невозможно организовать движение.