Электронная библиотека » Владислав Крапивин » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Бабочка на штанге"


  • Текст добавлен: 7 августа 2017, 13:20


Автор книги: Владислав Крапивин


Жанр: Детская фантастика, Детские книги


Возрастные ограничения: +6

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Владислав Крапивин
Бабочка на штанге

© Крапивин В. П., 2009

© Стерлигова Е. И., иллюстрации, 2009

© Симанчук А., рисунки на переплете, 2015

© Оформление серии. ОАО «Издательство «Детская литература», 2015

* * *

Разговор с внуком в августе 2007 года

– Дед, ты что сейчас делаешь?

– Работаю.

Через полчаса:

– Дед, а сейчас что делаешь?

– Я уже говорил: работаю…

– Ну что это за работа! Сидеть на диване, глядеть перед собой и не двигаться!..

А дед в это время придумывал книгу, которую теперь посвящает своему внуку Петьке – барабанщику и подшкиперу парусной флотилии «Каравелла».


Редактор:

– По-моему, в этой повести нет ничего нового. Нет открытия

А втор:

– Это не открытие, а закрытие. Способ сказать: «Всего хорошего, ребята…»

Разговор в издательстве


Пролог

За два дня до начала августа мы с Чибисом поссорились. Вернее, он со мной поссорился, я-то вот ни настолечко не считал себя виноватым. Ну и ладно! Не такие уж мы были друзья, чтобы я из-за этой ссоры страдал с утра до вечера. Подумаешь!..

Однако пострадать могли другие. Вдруг четыреста девять (или даже четыреста семнадцать) галактик в скоплении М-91 ускорят разбегание? Хотя… нехорошо, конечно, так рассуждать, однако галактики мне были по фигу. Их, галактик-то, во Вселенной больше ста миллиардов, и если из-за каждой станет болеть голова… К тому же они все у черта на куличках. Не верится, что они как-то могут влиять на здешние дела…

Была, правда, опасность поближе. Астероид 1999 Юта-Б мог сдуру отклониться от орбиты и вляпаться в земную поверхность. Вот получился бы звон! «Камешек» – то диаметром больше километра. Но и это меня почти не беспокоило. Про такие астероиды мы слышали уже не раз, и все они благополучно усвистывали мимо.

Но вот что никак бы не «просвистело мимо». Без нашей Улыбки ребячий Пуппельхаус в поселке Колёса не стал бы таким, о каком все мы мечтали.

И все же до последнего момента я не тревожился. Чибис не такой человек, чтобы из-за обиды наплевать на общее дело. Я был уверен, что он принесет ключ. А он…

Часть первая. Люди и куклы

Педагогика тети Аги

В нашем классе он появился в сентябре прошлого года. Раньше он жил на другом краю города, учился в неизвестной мне школе номер семь. Потом его мать и тетка почему-то поменяли квартиру.

Невысокий такой, щуплый, с перепутанными светлыми волосами, острым носом и тонкой шеей. А на затылке у него торчал длинный хохолок с загнутым концом. Это само по себе – причина для птичьего прозвища. А как узнали, что он Максим Чибисов, так сразу он и стал Чибисом. И не спорил. Но в обиду себя не давал. В первый же день он показал характер.

У нас в шестом «Б» ребята были всякие, и среди них – Гаврила Гречихин, по прозвищу Крупа (то есть «Мешок с гречкой»). Любил показать себя крутым, особенно перед незнакомыми. На перемене подошел к новичку, отставил ногу, проехался по нему взглядом.

– Ну, чо скажешь, птица Чибис? Как будем жить? По понятиям или по «Правилам для учащихся»?

– А просто по-человечески нельзя? – Прозрачные сине-зеленые глаза «птицы» были то ли боязливыми, то ли… еще какими-то.

– Вот я и говорю: по человеческим понятиям! – старательно обрадовался Крупа. – А это значит, что от новенького требуется вступительный взнос. Сто тугриков на нужды коллектива…

Коллектив никакого взноса не хотел, но ждали молча. Любопытно: как отзовется новичок?

– Всего-то? – негромко отозвался Максим Чибисов. – А может, сразу триста?

– Ты… это в натуре? Или елочку украшаешь? – слегка растерялся Крупа.

– Конечно, елочку, – прежним тоном разъяснил новичок. – Нету у меня ни трехсот, ни сотни. Только пятак. Но и его я не дам, ты не заработал…

– У-тю-тю… – запричитал Крупа. – Какой принципиальный мальчик, прямо Тимур и его команда! А хочешь пластическую операцию на личике? – И потянул растопыренную пятерню. И при этом повернулся к новичку боком. – Ик…

Это Чибисов ткнул его между ребер острым локтем. И тут же деловито стукнул Крупу кроссовкой под колено, а ладошкой толкнул в плечо. Крупа – и в самом деле, как мешок! – осел на половицы.

Правда, он сразу вскочил – тяжело, но быстро. Завелся, как стереомаг:

– Ты-ы! Гнида пернатая! Да я… ик…

– Не суйся, а то получишь еще, – ровным тоном пообещал Чибисов.

– Парни, вы слышали?! – Крупа охватил всех ребят взглядом, в котором горела жажда справедливости. – Как он на наших!

Но «парни» смотрели без сочувствия. А очкастый Бабаклара сказал:

– Крупа, сократись. Он ведь честно предупредил: не наезжай…

Бабаклара был авторитет. Побольше, чем Крупа. И не за счет мясистости и нахальства, а за счет способности мыслить. В четвертом классе наша прежняя учительница Анна Владиславовна однажды назвала его «бакалавром» – за любовь к рассуждениям. Слово понравилось. Но выговаривать его умели не все, и скоро Шурик Лопаткин превратился в Бабу Клару, а потом просто в Бабаклару. И не возражал. Понимал, что не имя красит человека…

Ну вот, Бабаклара поставил точку в споре, и Крупа побрел к своей парте, обещая разделаться с Чибисом позже.

И стал Чибис нашим одноклассником.

Несколько дней после стычки Крупа глядел на Чибиса косо, цедил себе под нос: «Приемчики знает, паразит…» Хотя Чибис, по-моему, не знал никаких приемчиков, просто не был трусом. Но и задирой не был, никогда больше ни с кем не подрался. А случай с Крупой постепенно забылся.

Соседкой новичка по парте стала Люся Кнапкина, спокойная такая, вроде самого Чибиса. Они вполне ладили, но друзьями, видимо, не сделались. Да и вообще ни с кем Чибис не подружился, хотя и не ссорился никогда. И ничем не выделялся. И оценками не блистал. Только в диктантах не делал ошибок да английские абзацы переводил с лету…

И говорил всегда негромко. Иногда – себе во вред.

– Чибисов, ты можешь декламировать повыразительнее? Это Лермонтов, а не инструкция для мобильного телефона!

– У меня не получается…

– Садись! «Четыре» с минусом…

Он слегка пожимал твердыми плечами форменного пиджака: мол, с минусом так с минусом…

Лишь в конце учебного года Чибис оказался опять в центре внимания.

Наша школа всегда считалась «самой-самой». Элитной и выдающейся. «Дети, вы же знаете, на каком счету в городе ваше учебное заведение! И не нарушайте традиций!»

Одной из традиций был «академический внешний вид»: темно-синие отглаженные костюмы, белые рубашки и серые в голубую крапинку галстуки. Ну, в галстуках (в крапинках то есть) еще допускалось некоторое разнообразие, а в пиджаках и брюках… Когда несколько старшеклассников появились в джинсах, учительскую захлестнула истерика. Правда, на уроках, если очень душно, разрешалось снять пиджак и повесить на спинку стула. Но ведь не будешь таскать его снятым, когда переходишь из кабинета в кабинет. Вот и жарились. Особенно тяжко было, если за окнами летняя погода.

Такая погода свалилась на город после праздника Победы. Сразу все зазеленело, по кюветам – россыпи одуванчиков, асфальт начал размякать от жары. А мы по-прежнему – в одежде банковских клерков…

Чибис же в середине мая, в понедельник, явился в школу в летнем костюмчике.

Дежурные у входа открыли рты, не сказали «стой!». Может, решили, что мальчик не из нашей школы и пришел не на уроки, а по другому делу – например, к маме-учительнице.

Если бы Чибис появился в каких-нибудь камуфляжных бермудах или обрезанных джинсах и рубахе с навороченным рисунком, тогда еще туда-сюда – просто «вопиющий нарушитель школьного распорядка». Но он выглядел как детсадовский ребенок-манекен с витрины «Детского мира». Коротенькие светло-серые штаны с вышитым на боку динозавриком были пристегнуты на двойные пуговки к такой же отглаженной рубашечке с накладными карманами и белым воротничком. Правда, рубашку украшал привычный форменный галстук. Словно доказательство, что мальчик – ученик этой школы.

Итак, дежурные девятиклассники хлопнули губами и молча вытаращили глаза. Так же все таращились на Чибиса в вестибюле и в коридоре. И в классе. Но в нашем шестом «Б» народ в общем-то деликатный, не стали разглядывать нарушителя в упор, только незаметно пожимали плечами да в сторонке кто-то бормотнул:

– Ну, Чибис дает…

И лишь Бабаклара задал прямой вопрос:

– Не боишься, что Мама Рита попрет тебя вон за нестандартную внешность?

– Не попрет. Они сговорились, – угрюмо отозвался Чибис, вешая на крючок парты рюкзак. Он держался сумрачно и спокойно, однако понятно было, что стесняется.

– Кто сговорился? – удивились разом несколько человек.

Чибис объяснил сквозь зубы:

– Маргарита и… тот, кто озабочен моим воспитанием.

Толстый Даня Панкратов, который всегда больше всех страдал от жары, выговорил:

– Мне бы таких озабоченных. А то скоро копыта откину в этом сукне…

Забренчал звонок, и возникла наша дорогая «классная мама». То есть Маргарита Дмитриевна. Она учила нас русскому и литературе.

– Рассаживаемся быстро! Почему вы всегда пыхтите и возитесь, как усталые буренки в стойле?

Мы пыхтели и возились, потому что стягивали пиджаки. За открытыми окнами нарастал зной и вливался в класс.

– Неужели нельзя снять свою амуницию заранее?.. Кто не сделал домашнее задание, признавайтесь сразу, тогда, так и быть, обойдемся без двоек. А кто ничего не написал, но будет сидеть с умным видом… А, Панкратов! У тебя в тетради, конечно, чисто, как в снежном поле?

– Нет, у меня вопрос, – пропыхтел Даня и поднялся, стягивая тесный рукав. – Почему одни имеют право ходить в летних шмотках, а другие должны жариться, как в инкубаторе?

– Это ты о чем, Панкратов?

– Это он о Чибисове, – ласково подсказала Наташка Белкина, ехидная такая личность.

– А! Здесь особый случай! Чибисов не «имеет право», а «обязан» ходить так. По настоянию его тети. Она решила, что он вообразил себя чересчур взрослым и позволяет выходки, несвойственные школьнику двенадцати лет. Вот пусть и ощутит себя снова ребенком в коротких штанишках.

Сразу, конечно, раздались вопросы: что за выходки?

– Это вы спросите у него! Пусть расскажет… если хватит храбрости.

– У него, наверно, хватит, – сказал Баба-клара. – Но мы не будем спрашивать, это неэтично…

– Неэтично заниматься болтовней на уроке и отвлекать учителя… Быстро открыли тетради!.. Панкратов, тебе особое приглашение?

– Наверно, сигареты смолил за сараем с соседскими пацанами. Вот и все грехи, – заметил Даня.

– Или лазил по сайтам с эротической тематикой, – догадливо сказал Юрик Демьянов, по кличке Анчик (сокращенно от «Анекдот»).

– Чо по ним лазить-то! – зашумели в классе. – Этого добра теперь в телике на любом канале, только включи… Аж тошно…

А Крупа высказал догадку, что у Чибисовой тетушки просто «поехала крыша».

– Да, – согласился Бабаклара. И академически разъяснил: – Она не сознаёт, что коэффициент взросления школьника зависит не от фасона штанишек, а от того, что у них внутри.

Все затихли и с любопытством ждали: как отнесется к такому суждению Мама Рита? Она помолчала и утомленно произнесла:

– Убирайся. Из класса и из школы. И чтобы без родителей сюда ни ногой…

Бабаклара неспешно уложил рюкзак и направился к дверям. На него смотрели с завистью. Знали, что до завтра Мама Рита забудет его реплику (да и что он такого сказал?), а сегодня у человека – подарок судьбы, выходной…


Больше про Чибиса не говорили и не обращали на него внимания (или делали вид, что не обращают). Лишь Наташка Белкина один раз не выдержала, показала свою натуру.

После третьего урока мы, забрав рюкзаки, отправились из кабинета математики в кабинет биологии, но оказалось, что он еще занят: семиклассники заканчивали какие-то опыты. Мы расселись на подоконниках. Я оказался у окна вместе с Чибисом, подпрыгнул, сел рядом. Сидеть молча было неловко, я спросил:

– Можешь перевести два абзаца по английскому? Я не успел…

– Давай учебник…

Он положил книгу на незагорелые коленки и в одну минуту пересказал мне русский текст. Внятно и толково.

– Запомнил?

– Конечно… Слушай, где ты так научился английскому? Прямо как… Гарри Поттер какой-то…

Он усмехнулся:

– Все та же тетушка! Она раньше работала переводчицей. А меня натаскивала с трех лет. В общем-то правильно делала…

Тетушка Чибиса представилась мне этакой сухопарой дамой вроде постаревшей Мэри Поппинс.

– Строгая особа, да?

– Угу… – охотно согласился Чибис. И вдруг объяснил: – По правде говоря, она даже не родственница. Просто соседка. Но мы живем вместе с давних пор. Она еще мать воспитывала в ее девчоночьи времена. Та ей до сих пор ни в чем не перечит. И меня отдала ей… в полное распоряжение. Тем более что самой некогда меня учить уму-разуму…

– Почему? – машинально спросил я.

– Она проводница на дальних поездах.

– А… отец? – дернуло меня за язык.

Чибис ответил коротко:

– Сапер был. Под Грозным…

Я выругал себя и заткнулся. А Чибис проговорил беззаботно (может, излишне беззаботно):

– Наверно, пора закусить… – и вытащил из рюкзачка пачку печенья. Видимо, он, как и я, не ел школьные обеды.

– В столовую не ходишь?

– Ну ее… эти сосиски тошнотворные…

– Я тоже не люблю…

– Хочешь? – Он протянул пачку.

Я взял две твердые галеты… Хорошо, что не сладкие. Но плохо, что сухие. У меня в рюкзаке была баночка спрайта, я вытащил, оторвал язычок. Брызнуло в нос.

– Глотнешь? – спросил я Чибиса.

– Сначала ты…

Я поглотал тепловатую шипучку, тогда и Чибис приложился к банке.

Мимо сновали ребята, но на Чибиса и меня не обращали внимания. И только Натка Белкина остановилась и наклонила кудрявую, как у куклы, головку. Пропела:

– Чи-ибис! Я сразу хотела сказать. Какой ты сегодня симпатичный… Особенно эти пуговки… – и нахально так подергала желтую пуговицу у него на животе.

– Убери лапы, – ровным голосом сказал Чибис.

– Ну чего ты! Я же по правде… А хочешь поиграть в лошадки?

– Как это? – опрометчиво спросил Чибис.

– Разве не знаешь, как жеребчики кусаются?

Она изобразила скрюченными пальцами «зубастую пасть», хихикнула и цапнула Чибиса повыше колена. Чибис взвизгнул и вскинул колени до ушей.

– Дура!

– Ой, да ты боишься щупалок! Вот смешно! Как девочка…

– Наталья, глянь сюда! – быстро сказал я.

Зажал пальцем отверстие в банке, взболтнул жидкость. Наташка удивленно глянула, а я убрал палец, и ей в лицо ударила пенная струя.

– А-а-а! Идиоты!..

Она закрыла щеки и побежала прочь, мелькая белыми гольфиками и бантами на кудряшках. Наверняка жаловаться Маме Рите.

– Сама виновата, корова, – сказал я вслед Белкиной, вовсе не похожей на корову.

Чибис дышал виновато. Признался:

– Я правда щекотки боюсь больше боли… Если попаду в плен к врагам, из меня запросто вытянут все тайны…

– Не вытянут, – утешил я. – В этих случаях организм ставит нервную блокировку. Я читал… Глотни еще.

Мы допили спрайт и увидели, что можно уже идти в кабинет. Но продолжали сидеть. Мне хотелось спросить: чего такого натворил Чибис, что тетка решила «укоротить его взрослость». Но, конечно, я не решался.

Чибис вертел в ладонях пустую банку.

– Можно я возьму ее?

– Возьми, пожалуйста… А зачем она тебе?

– Я собираю такие… И сдаю в одну кафешку. Хозяин платит пятьдесят копеек за штуку…

Я не знал, что сказать. Неужели у Чибиса такая обездоленная жизнь? Наконец выговорил:

– Это же гроши…

– Да… Но все же хоть какие-то карманные деньги. И кроме того, просто интересно. Вроде как рыбацкий азарт: какой будет улов… – Он повозился, быстро глянул сбоку и вдруг признался: – На этом я вчера и погорел…

– Как?

– Ходил по бульвару недалеко от цирка, там веранда со столиками. Те, кто пиво лакает, кидают банки в урны или оставляют на столах. А я незаметно подбираю… И вот с одного стола смёл сразу четыре посудины. Три пустые, а в одной остаток булькает. Пустые я – в сумку, а недопитую… думаю, надо вылить. А жарища такая же, как сегодня. Ну, меня будто под локоть толкнули: присосался и давай глотать. Гадость, конечно, зато холодная… Ну и… ничего же не случается безнаказанно. Глядь, мимо движется мадам Инесса Мефодьевна, знакомая моей тетушки. «Ах, Максим! Как ты можешь! Я все расскажу Агнессе Константиновне!»

– И рассказала?

– Как видишь… И началось: «Это ранняя склонность к алкоголизму!.. Чем это кончится!.. Ты прежде срока вообразил себя мужчиной, причем пьющим мужчиной!.. Это требует немедленного пресечения!..» И не поленилась ведь, и денег не пожалела: поехала в «Детский мир» за этим нарядом… «Отныне ходи вот так. Пробовать алкогольные напитки в таком виде тебе не захочется!»

– Ты не упирался?

– С ней бесполезно… Да и зачем? В общем-то так даже удобнее. Лишь бы не дразнились…

– Никто не дразнится. Некоторые даже завидуют.

– Ну да… Только Белкина эта…

– Она чокнутая… Ты знаешь что? Рубашку заправь поглубже, чтобы пуговиц не видно было, а сверху надень поясок. Тогда будет нормальный спортивный вид.

– Нету же пояска…

– Подожди… – Я полез в рюкзак. Там у меня лежал среди мелочей свернутый ремешок от старого футляра для мобильника. – Вот, продерни в петли.

– Спасибо… – Он чуть улыбнулся, взялся за пуговицу, и вдруг: – Ой, а из чего этот ремешок? Натуральная кожа?

– Да что ты! Клеенка… А не все ли равно?

– Ну… – скомканно сказал он. – Не люблю я, когда вещи из настоящей кожи. Противно…

Я сразу понял:

– Да! У меня так же бывает! Начинаешь думать: когда-то это была шкура живого существа, а потом ее содрали…

– Вот именно! – Чибис живо блеснул сине-зелеными глазами, и я вдруг увидел, что они слегка разные: один более синий, другой более зеленый. Он стал суетливо продергивать ремешок в петли от пуговиц. Застегнул, прыгнул с подоконника. Одернул «прикид». – Во… Нормально, да?

– В самый раз, – похвалил я. И осторожно сказал: – Слушай… Макс… Кожа кожей, а как насчет мяса? Ты его совсем не ешь, да? – Я вспомнил слова про «тошнотворные сосиски» и с уколом совести подумал о своей любви к пельменям.

Чибис поморщился:

– Приходится есть… То и дело слышишь: «Мясо необходимо детям для нормального роста. Посмотри на себя, ты и так худой, как пенджабский нищий…»

– Со мной так же… А тебе это тетушка твоя твердит?

– Ну да!

– С ней, видать, не поспоришь…

– Это невозможно. Во-первых, у тети Аги абсолютное чувство логики, она всегда оказывается права… А кроме того, у нее больное сердце, старая уже… Как разволнуется, уходит к себе в комнату, и оттуда сразу – вонь всяких капель. Вот и думаешь: вдруг случится что-нибудь – всю жизнь будешь совестью маяться…

Я кивнул: понятно, мол. А Чибис вдруг добавил:

– И вообще… Всякий лишний скандал увеличивает дисбаланс в этом мире…

– Чего увеличивает?

– Дис-ба-ланс… Он расшатывает равновесие Вселенной… Я бестолково говорю, да?

– Вполне толково… Но… – Я и сам был не прочь поразмышлять о проблемах мирового масштаба, однако сейчас не согласился с Чибисом. – Только… ну какой там дисбаланс от спора с тетушкой на фоне всеобщего финансового кризиса? Или по сравнению с проблемами черных дыр?

Чибис глянул на меня с уважением, но возразил:

– На кризис есть антикризисные меры. Дыры возникают по законам космического развития. А вот какая-нибудь непредвиденная мелочь может вызвать колоссальное обрушение. Вроде как легкий камешек вызывает лавину. Или… ну помнишь бабочку на штанге?

– Какую бабочку?

– Мультик есть такой, про волка и зайца. Волк там штангу выжимает, тренируется, а над ним бабочка. Сядет на левый край штанги – волка тянет влево, сядет на правый – беднягу туда же…

– Да! А когда она села посередке – он вместе со штангой бряк на землю! – развеселился я.

И Чибис засмеялся. Я хотел сказать, что бабочка – это все-таки шутка режиссера, но забренчал звонок…


В этом кабинете нам разрешали садиться кто с кем хочет. И мы с Чибисом сели рядом.

Программа шестого класса по биологии в нынешнем году уже закончилась, и старенькая Анна Сергеевна занимала нас рассказами об ученых. Нынче она принялась читать занудный очерк о Пржевальском и его лошадях. А я тихонько сказал Чибису:

– По-моему, никакого равновесия во Вселенной нету. Сплошной кавардак. Чем дальше, тем больше. Будто каша в котле. Галактики разлетаются, черные дыры там и тут, а недавно еще какое-то серое пространство открыли… У меня есть книжка японского ученого Мичио Накамуры «Новый взгляд на старый мир». Он там много пишет про все такое. И главное, что почти все понятно, без лишних мудростей… Максим, хочешь, дам почитать?

– Хочу, конечно… Клим, только знаешь что? Ты не говори мне «Максим». Говори, как раньше, «Чибис». Я привык, меня так с первого класса зовут. А свое имя я не люблю…

– Почему? Хорошее имя…

– Кому как… Мне вспоминается пулемет на Гражданской войне. В кино «Чапаев». Как из него по тысячам живых людей…

– Что поделаешь, если война… – осторожно проговорил я. – Там никуда не денешься: кто кого…

– Вот оттого и не люблю, – сказал Чибис в сторону.

Мне стало почему-то неловко, и я не придумал ничего другого, как сообщить о себе:

– Мое имя тоже связано с Гражданской войной. Немного…

– Как это? – шепнул Чибис.

– Был красный полководец, Клим Ворошилов. Не слышал про такого?

– Слышал, конечно…

– А у моего отца был дед, мой прадед то есть. Очень любил прежние времена. Держал дома древний патефон с ручкой для завода и старинные пластинки. И была у него любимая, называлась «Терская походная». Эта пластинка у нас до сих пор хранится, только патефон давно сломался. Но отец мне эту песню на электрическом проигрывателе крутил. Там есть такие слова:

 
Красный маршал Ворошилов, погляди
На казачьи богатырские полки.
 

Прадед все просил отца: «Родится у тебя сын, дай ему имя Клим, Климентий». Хотя вообще-то Ворошилов не Климентий, а Климент… Ефремович…

Чибис молчал с минуту и смотрел не на меня, а за окно. Потом сказал неохотно:

– Казачьи полки были всякие… В Отечественной войне многие из них воевали за немцев… Про это раньше молчали, а теперь уже не скрывают. Целые книжки написаны.

– Но не все же были изменники! Были и герои! Например, генерал Доватор. Про него тоже книжка есть…

– Я знаю… А те, кто против Красной армии, они ведь не считали себя изменниками. Потому что воевали не за Гитлера, а против советской власти. Эта власть им столько всего натворила…

Я знал и об этом. Смотрел однажды про казаков историческую передачу. Однако мне стало обидно за прадеда (которого я никогда не видел). И я хмуро сказал:

– Дед моего отца здесь ни при чем. И Ворошилов тоже…

Чибис глянул быстро и как-то съеженно:

– Клим, ты не обижайся. Это я… у меня дурацкая привычка – во всем копаться и делать уточнения.

Я сразу отмяк.

– Не обижаюсь я, а… тоже уточняю… А вообще-то, когда про свое имя думаю, вспоминаю вовсе не Ворошилова, а другого Клима… Есть такая толстенная книга у Максима Горького…

– «Жизнь Клима Самгина»?

– Да… Ты что, читал?

– Нет, конечно. Просто сериал вспомнил, показывали недавно. Я смотрел там не все, а только про детские годы. Дальше неинтересно стало.

– Я тоже только про детские… И смотрел, и в книжке прочитал. А про остальное решил, что прочитаю, когда дорасту. Меня и в детских-то его годах зацарапало… не по-хорошему.

– А что… зацарапало? – неуверенно шепнул Чибис.

– Ну, помнишь, как он не сумел мальчишку из ледяной воды спасти? Испугался, выпустил ремень, за который тот схватился… А потом у него все толклось в голове: «А был ли мальчик? Может, его и не было?»

Чибис кивнул. Но тут же возразил:

– Ты здесь ни при чем…

– Ну да… Только все равно иногда скребет… будто это не с ним случилось, а со мной…

Зачем я в этом признался? Вроде ничего такого не было в Чибисе, чтобы откровенничать с ним… Впрочем, дальше откровенничать и не пришлось. Анна Сергеевна добродушно сказала:

– Ермилкин, шел бы ты, погулял. Все равно не слушаешь и соседу не даешь…

– А чего я?..

– Иди-иди… Не бойся, жаловаться Маргарите Дмитриевне я не стану. Просто тебе полезно проветриться…

Чибис вскочил:

– Анна Сергеевна, тогда и я! Мы одинаково виноваты!

– А ты сиди…

– Ладно, пока… – шепнул я Чибису, забрал рюкзачок и без всякого огорчения покинул кабинет.

Впереди у меня было полтора часа. Половина урока биологии, потом большая перемена да еще факультатив по истории православия. На него я не ходил.


Страницы книги >> 1 2 3 4 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации