Текст книги "Большая игра. Из серии «Любовь и город»"

Наташа ушла в уборную, а я злой на самого себя вышел на улицу. Там я увидел толпу таких же озлобленных людей, только женского пола, с плакатами, выкрикивающие феминистические лозунги. Они прибывали, постепенно их становилось всё больше, они стояли на тротуаре и дороге, мешая проезду машин. Охрана ресторана переговаривалась между собой, планируя свои действия, и в этой суматохе я случайно замечаю Викторию.

– Что вы тут делаете? – спросил я, подойдя к ней.

– Дима! – Вика была в отличном расположении духа. – Как ты меня нашёл? Как прошла встреча с Журавлёвым?

– Наша встреча прервалась из-за вашего шума, потому что невозможно договариваться под ваши крики.

– Вы встречались в ресторане, около которого проходит наш митинг?

– Нет, это вы митингуете около ресторана, в котором мы проводили встречу! – я не сдержал эмоции. – Почему именно здесь? Во всей Москве другого места не нашлось?

– Ты даже не представляешь, как сложно выбить площадь для проведения митинга, тем более феминистского. Мы эту-то улочку еле выбили.

Конечно, Вика просто попалась мне под горячую руку. Ни о какой договорённости, тем более в мою пользу, не могло быть и речи. Я выплеснул эмоции, нашёл крайнего, можно это называть, как угодно. Благо, там было шумно, поэтому мой повышенный голос был совершенно оправдан.

Со спины подошла Наташа, на удивление, в приподнятом настроении.

– Дорогая моя, привет! – Вика полезла обнимать Наташу. – Ты, как всегда, великолепна! Не хочешь присоединиться к нам?

– Нет, спасибо, моя голова сейчас забита другим, – отвечала она. – Я спешу скорей домой, мне есть, над чем подумать.

Лёгкой походкой она развернулась и направилась к стоянке.

– Я буду в машине, – сказала она мне, обернувшись.

И что происходит с ними в туалете?! Они возвращаются оттуда совершенно другими: то опечаленными, то невероятно весёлыми. Погода в Лондоне меняется реже, чем настроение красивой женщины.

В машине, на пути домой, ни я, ни Наташа не проронили ни слова. Мы словно предчувствовали, что не сможем остановиться, если начнём выяснять отношения, поэтому сдерживались, чтобы донести ссору до избы. И мы были правы: только нам стоило перешагнуть порог, закрыв за собой дверь, как все страсти вырвались наружу. Я мгновенно снял с себя пиджак и галстук, расстегнув верхние пуговицы рубашки, чтобы вдыхать больше воздуха. Она растормошила свои волосы, чтобы освободиться от лишних оков, и позволила косметике растечься на глазах от повышенной влаги.

– Да ты что, не понимаешь? Он хочет украсть тебя у меня! – кричал я на Наташу.

– Украсть меня хочет?! Не говори так, будто я твоя собственность! – кричала она в ответ.

– Ты не моя собственность, но у нас есть договор! Я думал, мы договорились! Неужели я ничего для тебя не сделал?

– Ты же сам хотел этого! Сам искал такую возможность! Или ты думал, что я буду вечно исполнять твои прихоти?

– Это не конец! Это не вершина того, чего мы можем добиться. Но мы должны работать вместе! А ты хочешь всё бросить, забыть про работу, которую мы с тобой провели, и сбежать к нему! Как ты не понимаешь, что твой успех продлится недолго. Через год или два про тебя забудут. Помни, на чём держится твоя красота и обаятельность.

– Вот, значит, как! Выходит, я не красивая, не привлекательная, а всё это наигранно? Ты это мне хочешь сказать? Это? – она падает на диван, прикрывая лицо руками. – Какая же я дура!

Конечно, я имел в виду совсем другое, но что уже доказывать! Сейчас все доказательства будут выглядеть, как отмазка, раньше надо было думать. Я присел к ней рядом, успокоив своё сознание, и начал подбирать нужные слова для продолжения диалога, но Наташа меня опередила.

– Мы поедем к нему домой, – начала она говорить, вытирая слёзы. – И поверь мне на слово, я сделаю все, чтобы понравится ему. Применю все навыки, которым ты меня научил. Я ненавижу это общество, но я посмотрю на твоё лицо, когда ты меня потеряешь.

Она быстро встаёт и вмиг уходит наверх в комнату, топая по ступенькам. Тогда мне казалось, что ничего уже наладить не получится. Надо мной повисла катастрофа, на душе стало невероятно грустно, и я почувствовал себя маленьким мальчиком, который очень сильно обидел свою маму.

Я прилёг там же на диване, не раздевшись, и проспал до утра. Не помню, во сколько я проснулся, но меня разбудили звонкие каблуки Наташи, которые стучали по всей гостиной, нарушая общую тишину. Она куда-то собиралась, я чувствовал её выходные духи и дребезжание ключей от дома. Она что-то упаковывала в свою сумочку, я понял это по хрустящей коже, настолько в доме было тихо. Я боялся пошевелиться, словно проник в чужой дом и не хотел, чтобы меня увидели. Я всеми силами делал вид, что сплю, и ждал, когда она уйдёт, но Наташа каким-то образом заметила моё пробуждение. Когда она подошла к входной двери, то, не оборачиваясь, произнесла:

– Он прислал приглашение, – и вышла из дома.

Я тут же вскакиваю и вижу букет цветов, что лежит передо мной на столике. В бутонах красного цвета, на самом верху, небольшая открытка. Я аккуратно, не задевая цветы, просовываю два пальца, достаю открытку и читаю. То было приглашение от Журавлёва на моё имя и Наташи. Он не мог меня не пригласить, чтобы я проиграл наверняка, я должен был проиграть открыто.

Не знаю, куда ушла Наташа, я же пошёл проветриться в казино Максима, именно такой компании мне захотелось на тот момент. Его казино находятся в подвальном помещении и маскируются под букмекерскую фирму, где делают ставки на всё подряд. Эти подземелья я нашёл без труда, как и прошёл охрану на входе. Видимо, Максим хорошо защитил свой бизнес во власти, раз может позволить такую беспечность.

Пройдя в зал, я не встретил толпы людей, хотя все игровые автоматы сияли, как новогодняя ёлка. Мою дорогу тут же перегородила симпатичная девушка в довольно открытом наряде, но начала предлагать не свои услуги, а услуги казино. Несмотря на её учтивость, я от всего отказался и попросил провести меня к Максиму. Девушка привела меня к самому весёлому и многочисленному игровому столику, за которым сидел Максим и ещё с десяток человек, мужчин и женщин. Они играли в покер, на столе было много фишек и денег, но компания смеялась все, как один, для них выигрыш был совершенно не важен.

– Эй! – крикнул Максим, заметив моё приближение. – Каким ветром тебя занесло в мою крепость?

– Я хочу расслабиться, – коротко ответил я.

– Ты хочешь расслабиться? Он хочет расслабиться! Бутылку виски ко мне!

На удивление, этот приказ не остался незамеченным, одна из сотрудниц казино тут же ушла за алкоголем, а я удобно расположился за столом среди остальных. Они свернули не доигранную партию, и крупье начала раздавать новую.

– Ты знаешь, кому нужны сильные карты, детка, чтобы остаться на этой работе, – подшучивал Максим над крупье.

– В этой игре раздача решает далеко не всё, отстань от девочки, – заступаюсь я за молоденькую девчонку и потираю руки от нарастающего азарта. – Начинаем!

Я много лет не играл в покер, наверное, с тех пор, как запретили игорный бизнес, но играть я не разучился. Есть несколько вещей, которые я всегда буду делать с удовольствием и на высоком уровне. Среди них есть и потребление моего любимого виски, который мы активно попивали за столом, и, конечно, игра в покер. Денежных ставок, кстати, не было, это была дружеская игра, ради веселья. А те деньги, что валялись на столе, нужны были для пущего эффекта.

Спустя несколько партий, я овладел самой большой горой фишек, и намеревался заполучить ещё, но Максим распорядился переместиться к другому столику, с рулеткой. Я даже немного обиделся из-за этого, потому что во мне проснулся дикий азарт и победительский настрой, но меня прервали так подло, что к другому столику я подошёл с подпорченным настроением. И, как оказалось, не зря, потому что на новом месте мы начали заниматься полной ерундой. Максим заявил, что знает классную игру, которую он подглядел у своих коллег из Америки, и принялся рассказывать правила.

– Игра называется «Шлёпни меня ещё раз», – говорил он, стоя около крупье. – Делаем ставки, крутим рулетку, и тот, кто выигрывает, шлёпает её, вот так, – он шлёпает крупье по попе, и это вызывает неимоверный восторг у всех собравшихся.

Мы делали ставки, крупье раскручивала рулетку, и победитель радостным шёл шлёпать её, пока она старательно пыталась скрыть ненависть на своём лице. Особое ликование встречали женщины, когда выигрывала их ставка, они и сами были не прочь повторить то же самое за своими мужчинами. Опять-таки, денег никто не ставил, у этой компании другие интересы, весьма странные, хотя большинство из них были в довольно зрелом возрасте. Все веселились без устали, выпивали и дурачились с абсолютным отсутствием какого-либо изыска и эстетики. Всё было так поверхностно и примитивно, что вскоре я начал делать ставки наотмашь. Пожалуй, это единственная игра, в которой я старался проиграть. Всё же, я не спешил покидать компанию, я надеялся, что мы вернёмся к достойному развлечению, но неожиданно моя ставка оказалась выигрышной, и я даже не заметил бы, если Максим не заорал во весь голос.

– Наконец-то, и тебе повезло! – закричал он и вскинул руки вверх, как футбольный болельщик.

Я начал отказываться от сомнительного выигрыша, передавал его другому, но Максим настаивал, чтобы я получил свой приз, говоря:

– Вперёд! Правила одни для всех. Давай, сделай это!

Мне не хотелось оскорблять и без того обиженную девушку, но когда я подошёл к крупье, она посмотрела на меня таким одобрительным взглядом, успокаивая, мол, от меня одного ей точно не убудет. Только мне она по-настоящему разрешила шлёпнуть себя. Все взорвались от радости, как я дотронулся до её попки, и тут же поспешили делать новые ставки, даже не заметили, что я не вернулся на своё место, а побрёл дальше по залу.

Я мгновенно впал в глубокие раздумья о прошедшем дне, зашёл в свободную vip-комнату и зашторил за собой, чтобы никто не мешал моим мыслям. Но только я успел присесть за стол на красный диванчик и сосредоточиться на деле, как в комнату вошёл сам Макар Брагин, усевшись напротив меня. Он уверенно смотрел в мои глаза, но без радости и ухмылки, это взгляд уставшего человека, причём, не от однодневной тяжёлой работы, а от постоянной изматывающей. Он был совершенно измотанным, былая энергичность испарилась, будто с нашей последней встречи прошёл не год, а десятилетия, и передо мной сидел уже дряблый старик.

– Не ожидал меня здесь увидеть? – произнёс Макар таким же уставшим голосом.

– Не думал, что мертвецы умеют ходить, – я старался говорить непринуждённо, хотя его появление весьма взволновало меня.

Макар нашёл силы немного посмеяться над моими словами, после чего продолжил:

– Всё так. Если деньги прикажут – любой встанет из своей могилы. Хочет он того или нет.

– Так вот, что стало с остальными! У денег нет на них приказа.

– Думаешь, что я с ними расправился? – поспешно спросил Макар.

– Ты единственный, кто вышел из этой системы живым.

Макар заскрипел, захрипел в голосе и захрустел своей кожаной курткой, когда поправлялся на диване.

– Нет! – воскликнул он. – Из этой системы нельзя выйти. По крайней мере, живым.

Странные чувства я испытал в тот момент: передо мной сидел несчастный человек, а мне не было его жаль, наоборот, я чувствовал отвращение и не желал ничем помочь.

– Посмотри на это место, – заговорил он снова, показывая на стены казино. – Много денег, влиятельных людей, алкоголя, разврата. Сама атмосфера подразумевает сбывать здесь наркоту. Отличное место, если ты на этом зарабатываешь, – он наклонился ко мне и в полголоса произнёс: – Ты всё ещё зол на меня за то, что я с тобой сделал? Хочешь меня убить?

Такого я точно не ожидал услышать.

– Я пытался сам, но это очень страшно, – говорил Макар, после моего возмущения. – А тебе я даже сопротивляться не буду. Но только бей наверняка.

– Нет, я не буду этого делать, и не надейся. А твои дружки не могут помочь тебе в этом? Задержи поставку, кинь их на бабло и утром уже не проснёшься.

– Нет, они убьют не сразу. Сначала хорошенько помучают, – сказал Макар и достал из кармана коробочку. Он бережно высыпал из неё горсть кокаина и также бережно сделал дорожку.

Наблюдая за этим, я невольно скорчил всё лицо, а когда он вдыхал через трубочку приготовленную дорожку, я и вовсе отвернул голову, закрыв глаза. И в это мгновение распахиваются шторы, и в проходе появляется улыбающийся Максим с двумя девушками в обнимку по обе стороны и бутылкой виски. Он застаёт нюхающего кокаин Макара и меняется в лице.

– Твою мать! – вырывается у Максима.

Он быстро отталкивает девушек назад, заходит в комнату и задёргивает за собой шторы.

– Какого чёрта?! – начал он кричать на Макара. – А если бы я зашёл со своей крышей! Знаешь, сколько это стоило бы мне?! – он ставит бутылку на стол.

– Ты толкаешь дурь в своих казино? – обращаюсь я к Максиму.

– Не я! Я просто не препятствую. А если попытаюсь, то окажусь на твоём месте.

В голову Макара, видимо, сильно ударило, потому что он достал пистолет из-за пояса и направил его на Максима, который тут же завопил:

– Эй, убери от меня эту штуку!

Они немного повздорили как словесно, так и физически, чему Макар только забавлялся. После дозы, он стал походить на большого ребёнка, которому нужно ко всем приставать по причине, известной лишь ему. Что с ним было, когда он добрался до молодых сотрудниц казино, я не знаю, потому как ушёл оттуда, не выдержав присутствия своего бывшего партнёра по бизнесу.

Одна тошнотворная обстановка сменилась другой. Наташ пропадала целыми днями, посещая салоны красоты и прочие женские заведения, тратя большие суммы каждый день, используя мою банковскую карту, которую я дал ей ещё в первый день нашего совместного проживания. Мне приходило оповещение на телефон о каждой её покупке, а когда она приходила вечером домой, то не разговаривала со мной, почти из комнаты никуда не выходила, а утром снова убегала. Такая ситуация длилась вплоть до назначенного дня новой встречи с Журавлёвым. Я тоже за это время не проронил ни слова, не думал, что смогу что-то наладить, хотя понимал, что эта молчанка не помирит нас сама собой.

На этот раз встреча была назначена на вечер, и я с самого утра наблюдал за Наташей, пытаясь понять: не передумала ли она идти туда. И, судя по всему, она ждала этого дня ещё больше меня, потому что начала наряжаться задолго до выхода. Мне удалось подглядеть, как она перед зеркалом в своей комнате долго выбирала колготки, перебирая вещи. Затем принялась примерять платья, разбрасывав на кровати весь гардероб. Убедившись в этом, я снова обратился к Андрею за помощью, теперь мне нужна была его машина, которую он приобрёл, чтобы хвастать своим положением.

Красная спортивная машина предстала перед нами, когда Андрей поднял ворота своего гаража. Вот, для чего покупают подобные тачки, чтобы эффектно представлять их другим, и я намеревался достичь такого же результата.

– Это она? – спросил я самодовольного Андрея, который незамедлительно и очень вальяжно покивал мне в ответ. – Дорого стоит? – он снова мне кивает.

Прежде, чем согласиться, Андрей несколько подумал, но всё же дал своё согласие, и я подогнал эту машину под окна Наташи, чтобы она вдела какого цвета платье ей нужно одеть.

Настал вечер, и на моё удивление, Наташа вышла к машине без опозданий, как я и полагал, в красном платье. Я уже ждал ей у машины и восхищённо наблюдал, как она приближалась ко мне: безумно красивая и уверенная в себе. Мне всегда нравилась именно внутренняя женская красота, которая видна только у уверенных в себе женщинах, далеко не все умеют консолидировать эту силу внутри, и использовать её, не прилагая никаких усилий. Этакая невидимая притягательная мощь действует на мужчин, как магнит. Наташа овладела этим мастерством в высшей степени.

Она молча подошла ко мне и села в машину. Я тоже не решился ей сделать комплимент, а просто закрыл за ней дверь и поспешил отправиться в путь. Сидя в машине, мы заговорили не сразу, она вела себя, как строгая учительница, а я боязливо посматривал на неё, отвлекаясь от дороги.

– Не пялься на меня, – вот какой была её первая фраза, после столь длительной тишины.

– Теперь ты до конца жизни будешь на меня сердиться? – я почувствовал некое облегчение, что прервалось наше молчание.

– Нет, только до конца этого вечера. А потом ты мен больше никогда не увидишь.

– Я не смогу тебя удержать, если ты не захочешь. Но, прошу, давай закончим, что начали. В последний раз или нет, но мы сделаем то, что нужно. Так будет лучше для нас обоих. Ты что думаешь?

– Да, договорились, – сказала она, после небольшого размышления. – Сделаем это в последний раз.

Навигатор довёз нас до шикарного дома, в котором было уже довольно шумно к нашему приезду. Сам дом был не столь уж велик, но участок вокруг него меня впечатлил. Наверняка супруга Журавлёва активно участвовала в проектировании всего, потому что мужской взгляд вряд ли бы предусмотрел все тонкости, что были там. Например, фонтан со скульптурами, который стоял посередине небольшой стоянки, он мешался, его аккуратно объезжали гости, но выглядел он грандиозно. Весьма по-женски, надо сказать, использовать такое пространство без пользы, зато с изыском. Или старинный толстый дуб, около которого мы и припарковались, наверное, стоял там ещё до постройки дома, но не был спилен, а гармонично использован, как естественный декор участка.

Мы вышли из машины, и на нас сразу же обратили внимание все, кто был на улице. Я тут же подбегаю к Наташе и беру её под руку со словами:

– Теперь ты сделаешь вид, что счастлива быть рядом со мной?

– Теперь, да.

Она мило заулыбалась, и мы направились к дому, приветствуя всех прохожих.

– Зайдя в дом, сразу направляйся к Степану Богдановичу, – говорил я полушёпотом. – Иди на полшага впереди меня.

– Почему?

– Покажи свою важность. Сегодня смотри на всех с высока. Никому не позволяй бесплатно быть с тобой.

– Ну, это несложно.

Мы вошли в дом, который был уже полон веселящимся людом, обнаружили сквозь толпу Степана Богдановича и устремились к нему. Тут же оживились все вокруг: небольшая женская компания завистливо провожала Наташу взглядом и перешёптывалась.

– Гляньте, кто пришёл! – говорила одна из них. – Она будет появляться на каждом вечере? Нельзя спокойно время провести, чтобы её не встретить.

– Ага, посмотри, как Дима еле за ней успевает, – говорила вторая. – Если она ещё прибавит шаг, то её корону ветром сдует.

Мужчины тоже перешёптывались, глядя на нас. Компания плохо знакомых мне людей откровенно наблюдали за нами и с радостными лицами обсуждали.

– И за что этому чертяге повезло встретить такую девочку? – говорил один. – Неужели я не заслужил быть на его месте?

– Не заслужил, у тебя слишком плохая карма. Воровать надо было меньше, – сказал второй.

– В таком случае, мы все пропали, – заключил третий, и все дружно посмеялись.

Но не все реплики в нашу сторону были завистливыми и оскорбительными. Многие просто встречали нас искренними улыбками, именно на таких людей я старался больше обращать внимание.

Степан Богданович со своей супругой ожидали нас, и когда мы подошли к ним, супруга радостно закричала:

– Ну, наконец-то, вы здесь!

Они обнялись и поцеловались с Наташей, а я не подал руки Степану Богдановичу.

– Не любите приходить раньше всех? – спросил он меня.

– Боюсь, это моя вина, – заступилась за меня Наташа. – Как правильно говорит Дима, меня невозможно изменить, можно лишь покорно смириться с моей медлительностью, – она обнимает меня за плечи. – Мне всегда крайне неудобно задерживать его, но ничего не могу с собой поделать.

Наташа уверенно посмеялась, а я немного смутился её прыти, что тут же заметил Степан Богданович.

– Это правда? – спросил он.

– Не у каждого мужчины хватит на неё терпения, – отвечаю я и добавляю шёпотом: – Но я знаю один секрет, – и пытаюсь повторить уверенный смех Наташи, на счастье, супруга Журавлёва поддержала меня.

– Охотно вериться, – пробормотал Журавлёв.

– У вас очень милый дом. Довольно уютный для таких размеров, – улыбаясь, сказала Наташа.

– Да, милая, сделай нашим гостям небольшую экскурсию, – оживился Степан Богданович. – Поверьте, такого интерьера вы ещё не встречали, – намекнул он на мой прошлый бизнес. – А мне нужно уважить и других гостей. Позже я к вам присоединюсь.

– Я с удовольствием вам всё покажу, – сказала супруга, когда Степан Богданович покинул нас. – Начнём с моего любимого места, я провожу там своё свободное время.

Это любимое место находилось на заднем дворе, им оказалась небольшая летняя беседка, стоявшая среди густой листвы деревьев. К ней вела ухоженная каменистая тропа, ограждённая забором из различных цветов, а освещали всё это великолепие уличные фонари. К этой части дома однозначно была приложена женская рука, там было уютно и просторно, только настоящая хозяйка могла такое создать.

– Тут всегда спокойно, даже сейчас, – хвасталась супруга, пока мы направлялись к беседке. – В каждом весёлом месте должен быть свой уголок, где можно просто посидеть. Мне так кажется.

Наташу это место сильно заворожило, она опередила нас и невероятно счастливая поспешила в беседку. Я давно заметил в ней это умение радоваться мелочам, хорошее качество для человека, мне самому редко приходилось довольствоваться им. Как правило, я ищу значимый повод для радости, что бывает крайне редко в нашей жизни.

Когда Наташа отошла от нас, супруга остановила меня и начала говорить мне еле слышно:

– Я не знаю, что у вас за дела с моим мужем, но хочу предупредить, что он не будет играть по правилам. Я уже давно с этим смирилась, но ни к чему Вам работать с ним. Попробуйте обойтись сами.

– Что он задумал?

– Он никогда не держал меня в курсе своих дел. К сожалению, благородство никогда не было сильной чертой моего мужа. Вы чудесная пара, не хочу, чтобы ваша семья пострадала из-за моей.

Я посмотрел на Наташу, она с любопытством разглядывала беседку и примеряла её на себя. В тот момент я понял, что именно она и есть та самая забота, которую мне так не хватало для счастливой жизни, что нет ничего дороже, чем её присутствие рядом. А все трудности нашего возможного союза, которые пугали меня прежде, стали невероятно мелочными. Я видел девушку, о которой мне хотелось заботиться, не отпускать от себя и не отдавать никому.

– В нашем мире лучше не задумываться ни о чём, не задавать лишних вопросов. Может, тогда мы сможем разглядеть её красоту, – сказала супруга, также глядя на беззаботную Наташу.

Из дома послышалась музыка, она развеселила всех людей, их крики донеслись до нас едва заметным шумом. И супруга сказала нам:

– Пойдёмте в дом. Вы слышите музыку? Начинаются танцы.

И мы снова зашли в дом. На время я забыл, что мы с Наташей находимся в ссоре, и, на моё счастье, она тоже про это забыла. Так что, моё приглашение немного потанцевать, она приняла незамедлительно. Почти все гости кружились в танце, никто не стоял в сторонке. Музыка была довольно приятной, одна из тех, под которую хочется танцевать: не слишком быстрая и не слишком медленная. Я не большой знаток в этом чудном ремесле, но я быстро уловил правильный ритм, и Наташа помогала мне, она танцевала намного лучше меня и не обращала внимания на мои ошибки. Она великолепно двигалась, и никогда раньше не вела себя так расслаблено на вечеринках, которые мы посетили за всё это время.

Увлёкшись танцами, я невероятно вымотал себя и взял небольшую паузу, чтобы отдышаться. Я оставил Наташу в компании приятных девушек, а сам отправился переводить дух на диванчики, где уже сидел в одиночестве пожилой мужчина, молча наблюдая за веселящейся молодёжью. Этого уважаемого мною старика зовут Александр Викторович, он уже давно отошёл от своих дел и теперь доживает свой век, ожидая встречи со своей умершей женой. Немало дельных советов я получил от него за всё время нашего знакомства, он, как и всякий седовласый человек, любит поучать более молодых людей, передавая всю свою накопленную мудрость.

– Я видел, на какой крутой машине ты приехал, – говорил он мне. – Неужели ты ещё не вышел из этого возраста?

– Выглядеть лучше других хочется всем, независимо от возраста, – отвечал я.

– Пожалуйста, не говори мне, что решил посоревноваться с другими в роскоши. До добра это не доведёт, потому что невозможно опередить всех и во всём. Если у тебя самая лучшая машина, то у другого будет лучший дом. После покупки дома, нужно покупать самую длинную яхту и частный самолёт. Потребуется целая жизнь, но даже её не хватит, чтобы опередить всех. Не стоит ни с кем соревноваться, лучше ценить то, что у тебя уже есть.

– Но разве соревнование не движет нас вперёд? Ведь благодаря этому мы становимся лучше. Тем более, машины – это наше мужское. Хотя бы здесь-то надо быть лучше всех.

– Я скажу тебе, что ещё более мужское, чем машины. Женщины! И здесь ты вне конкуренции. Такой красивой девушки я за всю свою жизнь не встречал, а тебе удалось. Цени этот подарок судьбы, старина.

Я машинально посмотрел в сторону Наташи, и, по удивительному совпадению, она тоже оглянулась на меня в тот момент с улыбкой на лице, как бы почувствовав мой взгляд на себе.

– Идём, пропустим чего-нибудь, я расскажу тебе про свою молодость, – сказал Александр Викторович, и мы оба направились в сторону выпивки. – Знаешь, а я ведь тоже как-то встретил женщину отличительной внешности, – продолжил он.

– И что, прожил с ней долгую и счастливую жизнь?

– Нет! Она была дочкой очень большого человека, а я работал на заводе в две смены. На достойных и простолюдинов разделяли уже в те времена.

Стол с богатым выбором алкоголя был уже близко, как нашу дорогу преграждает Степан Богданович, я почти и забыл про него, честно говоря.

– Господа, могу я прервать вашу беседу? – Журавлёв пытался казаться очень вежливым. – Нам с Дмитрием нужно разрешить важное дело.

– Ну, разумеется, разрешите, – отозвался Александр Викторович. – А я пойду всё-таки чего-нибудь выпью.

Степан Богданович настроился на серьёзный разговор, это было видно по его лицу. Мы ушли в его рабочий кабинет, оформленный в консервативном духе: много дуба, большая библиотека, отдельный шкаф под элитный алкоголь, разве что, каина не хватает для полноты картины. Войдя в этот кабинет, я тут же направился к окну, не хотел принимать его предложений присесть или выпить коньяку, который он сразу разлил по стаканам.

– Вы не заберёте её у меня, – решил я начать первым. – Примите это к сведению.

Степан Богданович взял свой стакан и удобно расположился в кресле.

– У Вас очень плохо получается притворяться, что Вы любите её, – говорил он вальяжно. – Было бы намного легче, если это было правдой.

– Это не Ваше дело, – резко реагирую я.

– Постепенно становится моим. Не любите проигрывать, Дмитрий? Что ж, я тоже. Но не забывайте одну вещь: она уже не ребёнок, чтобы всё решать за неё. Наташа сама сделает выбор. Я предоставлю ей все вершины модельного бизнеса. А что можете Вы? Ведь Вы даже не новичок, Вы вообще никто. Она так ничего и не добьётся с Вами.

– А вот тут Вы ошибаетесь, – повысил я голос. – Я завишу от Наташи не меньше, чем она зависит от меня. Вы ничего не знаете и не смыслите в своём же бизнесе, – начал размахивать руками. – Вы хоть раз задавались вопросом, каким образом за такое короткое время об этой девушке заговорили все аристократы этого города? Вы всю жизнь занимались модельным бизнесом, это Вас и погубило. Вы так ничему и не научились.

– Однако, сколько экспрессии, – посмеялся мой собеседник. – А мне рассказывали совсем другое про Вас, – он поднимается со своего кресла и говорит: – Что ж, видимо, с Вами мы ни о чём не договоримся.

– Всегда можно договориться, но я не намерен отдавать Вам Наташу. Я её создал! Не смейте отнимать чужую собственность!

Не знаю, почему я высказался так резко. Наверное, не хотел снова оказаться у разбитого корыта, после такой долгой работы. Меня всего распирало от чувства несправедливости, сам-то я всегда играл по правилам и наивно ожидал от других того же.

Как я узнал позже, Наташа стояла всё это время под дверью и слышала весь наш разговор. Из общего зала она незаметно прошла за нами и услышала всё, что я наговорил. Я снова расстроил её до слёз, и снова не заметил этого.

– Я понял Вас, к сожалению, у меня другие планы, – сказал Степан Богданович и указал мне на дверь. – Не будем портить друг другу вечер, лучше спустимся вниз.

Я моментально вышел из его кабинета, намереваясь забрать Наташу и увести её подальше. Но, вернувшись в зал с гостями, я никак не мог её найти, моё отсутствие было не долгим, поэтому я не понимал: куда она могла уйти. С поиском мне помогла супруга Журавлёва, она, не говоря мне ни слова, кивнула в сторону двери, заметив моё тревожное состояние. И в той небольшой комнате, в которой не было более никого, я действительно нашёл Наташу, она сидела на стуле, сгорбившись, и пила шампанское.

– Что ты тут делаешь? – спрашиваю я, подойдя к ней.

– Знаешь, а я уже почти поверила в то, что ты лучшее, что происходило со мной, – говорила она с поникшим видом. – Но тебе нужна не я, а кукла, которой ты будешь управлять.

– Дорогая, поехали домой, нам надо уехать отсюда, – практически умолял я её.

– Куда? Как ты не понимаешь, мне надоело строить эти улыбочки, от которых меня уже тошнит. Держать себя в центре внимания и ловить на себе пустые взгляды. Пошло всё к чертям.

К тому времени я уже окончательно понял, что больше не буду мучить Наташу светскими вечерами, я понял, что бесконечно люблю её, и одарю только тем, что она сама попросит. Мне стоило там же и упасть перед ней на колени и во всём признаться, но мне было тяжело сделать это, нерешительность окутала мой разум. Поэтому я просто продолжал настаивать на своём:

– Прошу тебя, вернёмся домой. Не будем омрачать наше появление здесь.

– Ты даже сейчас думаешь только об этом. Признайся, что тебе всё равно на мои чувства. Ты такой, какой есть. Глупо было надеяться пробудить тебя.

Хотел я только опровергнуть все её мысли обо мне, но в комнату вошёл какой-то молодой человек. Он сразу заметил нас, оступился и произнёс:

– Извините, я вам не помешал?

Наташа резко встаёт со стола, сменив в одно мгновение грусть на улыбку, и уходит в сторону выхода, сказав ему:

– Мы просто предались минуте нежности, которая слегка затянулась.

Она прошла мимо этого человека и вышла из комнаты.

– Она у Вас невероятная, – заявил мне тот парень, взглядом проводив Наташу.

Конечно же, я вновь помчался вслед за ней, полагая, что хуже уже ничего не будет. Она выплеснула свои эмоции и теперь сможет поговорить со мной, по крайней мере, я надеялся на это. Но, как оказалось, самый гнусный и противный момент всего вечера ждал меня впереди.