Текст книги "Где бьется сердце Петербурга? Доходные дома в историях и фотографиях"

Парадное с лягушками

Гуляя по улице Марата, можно найти огромное количество прекрасных доходных домов, которые заслуживают нашего внимания. Но начать я бы хотел с дома под номером 31. Любопытен он тем, что является одной из первых попыток построить доходный дом в стиле модерн, новом для России тех времен. Порталы двух парадных украшают лепные порталы с еловыми ветками и колокольчиками (ранее на тумбах при входе располагались газовые фонари). Начиная с третьего этажа на фасаде царит настоящее буйство флоры. Между окнами разрослись цветы и деревья. Под самой же крышей расположились театральные маски и кадуцеи – отсылка к владельцу дома.

Владельцем пятиэтажного доходного дома был купец второй гильдии Александр Яковлевич Барышников. Сын предприимчивого крепостного крестьянина, Александр Яковлевич приехал в столицу всего лишь с тремя рублями и Библией. Но уже очень скоро благодаря недюжинному коммерческому таланту стал владельцем трех магазинов и двух складов в Гостином дворе. Торговал Александр Яковлевич в основном кружевом и за счет этого богател год за годом. Семья купца стремительно росла, и, когда остро встал жилищный вопрос, было решено купить участок и построить доходный дом по своему вкусу. Для строительства был приглашен именитый архитектор Вильгельм (Василий) Шауб, который разработал первоначальный проект дома. Но случилось непредвиденное. В ходе строительства владелец дома определил в помощники к зодчему своего сына – инженера путей сообщения Александра Александровича. Старший и младший Барышниковы постоянно вмешивались в разработку проекта дома, и вскоре Василий Шауб покинул проект. Строительство продолжил Александр Александрович, и поэтому то, как выглядит фасад и интерьеры дома, в первую очередь его заслуга. Зайдем же внутрь.

А внутри нас ожидают маленькие сюрпризы. Начнем с самого ценного, на мой взгляд, что есть в этом парадном. Если внимательно взглянуть на двери сохранившегося тамбура, а именно на его расстекловку, то можно разглядеть на них изображения лягушек и кувшинок. Подобные матовые стекла, особенно таких огромных размеров, нечасто встречаются в парадных. Изображения на стекле создавались методом выжигания, или травления.

Удивительно, как эти лягушки смогли пережить все страшные годы и продолжают жить здесь со времен 1899 года.

Еще одной любопытной находкой этого парадного стали остатки шахты лифта немецкой компании Carl Flohr. В доме сохранилось много уникальных декоративных элементов, таких как лестничные ограждения, гипсовые вставки с флоральными мотивами и окна бывших кухонь, выходящие на парадную лестницу (на некоторых из них сохранились травленые стекла с изображением цветков колокольчика).

В двух парадных вместилось 15 шестикомнатных квартир, пять трехкомнатных и одна двухкомнатная. Огромная семья Александра Яковлевича – он сам, его супруга Пелагея Александровна и их десять детей – поселилась на третьем этаже в 24-комнатной квартире, занимавшей весь этаж.

После революции Барышниковых уплотнили, но позволили остаться в фамильном доме. Александр Яковлевич к этому времени уже скончался, сын же его Александр Александрович погибнет в 1924 году. Его сестры проживут в фамильной квартире до 1942 года, и лишь блокада отберет у дома Барышниковых их последних законных владельцев.

Довлатовский дом

Улица Рубинштейна поистине легендарна. До революции здесь жили богатые представители аристократии и купеческого сословия, в советское же время тут зарождалось движение неформалов, и именно здесь был открыт легендарный Ленинградский рок-клуб.

Есть на этой улочке и именитые дома с шикарными парадными. И первым я бы хотел показать вам дом под номером 23. Интересен он в первую очередь своим парадным двором, называемым курдонёр. В начале двадцатого века в Петербурге стали появляться огромные жилые комплексы, состоящие из главного корпуса в глубине участка и симметричных боковых флигелей, расположенных по сторонам. Такие дворы нужны были для того, чтобы разместить в доме больше парадных лестниц, тем самым увеличив и прибыль с аренды квартир.

Дом номер 23 был построен для Петроградской купеческой взаимного пенсионного вспомоществия кассы талантливым архитектором Александром Александровичем Барышниковым. Да-да, тем самым Барышниковым, который возвел для своей семьи дом на улице Марата. Начав свою карьеру с постройки фамильного доходного дома, уже к началу 1910-х он станет одним из самых востребованных архитекторов столицы. В доме на Рубинштейна Барышников использовал элементы вновь возродившегося неоклассицизма. На фасаде можно разглядеть фестоны с лавром, женские маскароны, а на крыше дома расположился десяток декоративных ваз. Двор и правда парадный, по нему очень приятно прогуляться, разглядывая мелкие детали декора, но давайте же заглянем в одно из парадных.

В отличие от могучего фасада парадные в доме очень скромные. Всему виной стиль, в котором решен фасад, и время постройки дома. Неоклассицизм не предполагал обильного использования декора. А в начале 1910-х парадные лестницы уже не играют той огромной роли в ценообразовании аренды жилья, как в эпоху эклектики. В этом доме акцент был сделан в первую очередь на удобство помещений – все квартиры здесь были оборудованы по последнему слову техники. За деревянным тамбуром спряталась печь в стиле классицизм, финского производства, а сразу за ней начинается любопытнейшая прямоугольная лестница. Когда-то в парадном была и подъемная машина, которую мы теперь называем лифтом, но ее уже давно демонтировали.

Сейчас дом стал культовым благодаря жильцу, который обитал в квартире под номером 34. Здесь в семикомнатной коммунальной квартире проживал Сергей Донатович Довлатов со своей матерью. Из семи комнат семейству Довлатова принадлежало две. Вот как именитый журналист и писатель писал о своей квартире:

«Жили мы в отвратительной коммуналке. Длинный пасмурный коридор метафизически заканчивался уборной. Обои возле телефона были испещрены рисунками –  удручающая хроника коммунального подсознания.

Мать-одиночка Зоя Свистунова изображала полевые цветы.

Жизнелюбивый инженер Гордой Борисович Овсянников старательно ретушировал дамские ягодицы.

Неумный полковник Тихомиров рисовал военные эмблемы.

Техник Харин – бутылки с рюмками.

Эстрадная певица Журавлева воспроизводила скрипичный ключ, напоминавший ухо.

Я рисовал пистолеты и сабли…

Наша квартира вряд ли была типичной. Населяла ее главным образом интеллигенция. Драк не было. В суп друг другу не плевали. (Хотя ручаться трудно)».

Дом с валькириями

Переместимся теперь на Загородный проспект, где находится наш следующий объект – дом под номером 13. Удивительно, но здесь расположены сразу два дома под номером 13. Правый корпус в четыре этажа выходит прямо на площадь Пяти углов, а левый, на один этаж выше, зажат среди своих соседей. Его-то мы и будем смотреть.

Дом под номером 13 принадлежал Коммерческому училищу. Да-да, до революции многие организации, у которых в распоряжении была своя земля, строили свои собственные дома. Дом был построен братьями архитекторами Александром и Николаем Богдановыми в 1902 году. В это время на улицах Санкт-Петербурга уже вовсю цвел модерн, и этому дому тоже было суждено стать одним из любопытных экземпляров этого стиля.

Надо сказать, что первый проект фасада был гораздо интереснее, чем тот, который в итоге получился у Богдановых. Дом должен был стать настоящим достоянием петербургского модерна с его вычурным декором и обилием флоральных мотивов на фасаде. Но комиссия по возведению дома воспротивилась тому, чтобы дом, представляющий Императорское коммерческое училище, вызывал повышенное внимание со стороны прохожих, и проект пришлось упростить.

Симметричный фасад с двумя эркерами украшают балконы с утонченными коваными решетками и ворота с ажурной оградой, выполненной в стиле модерн. Наиболее броской деталью дома можно назвать две декоративные башни, на которых расположились головы дев-воительниц, называемых в скандинавской мифологии валькириями. Созданием цинковых женщин-воинов, а также кованых оград балконов и ворот занималась фирма Миттельбергера.

В парадном скрывается несколько любопытных находок. Например, ограждение лестницы, выполненное в виде стеблей рогоза. Или сохранившиеся оригинальные деревянные двери, стилизованные под модерн. На окнах кое-где уцелела подлинная фурнитура.

Главным же украшением парадной лестницы был гидравлический лифт.

Это лифт производства завода Сан-Галли с роскошным флоральным оформлением.

Несмотря на то что дом принадлежал Коммерческому училищу, жильцами здесь были персоны, абсолютно не связанные с учебным заведением. Самым знаменитым квартирантом являлся артист Императорских театров Константин Александрович Варламов, более известный петербургской публике как «царь русского смеха».

Жил он здесь с 1908 года до самой своей смерти в 1915 году. Варламов занимал квартиру 41 на втором этаже. Проживал он вместе со своей няней Елизаветой, которая заботилась о нем, и с карликом Максимом Ионовичем, который занимался хозяйством.

В то время Константина Александровича уже успела поразить слоновья болезнь, и передвигаться самостоятельно огромный весельчак уже не мог, но это не мешало ему оставаться любимцем публики и коллег. И в этот дом в гости к актеру захаживали многие важные люди столицы, начиная от артистов Императорских театров и заканчивая высокими чиновниками. Сейчас же в доме в основном находятся коммунальные квартиры…

Парадное старообрядцев

Не только училища строили на своих землях огромные доходные дома. Возведением домов для получения прибыли успешно занимались и церковные организации. Так, на перекрестке улицы Марата и Кузнечного переулка расположился главный храм единоверцев – Николаевская церковь, построенная в стиле классицизм в далеком 1838 году архитектором Авраамом Ивановичем Мельниковым, а сразу позади нее в 1902 году появился дом-исполин, размерами не уступающий самому храму.

Создателем роскошного дома для старообрядцев стал архитектор Иван Петрович Володихин, это была одна из ранних его работ. Громадный дом в пять этажей, с мансардами построен в стиле модерн. Фасад дома пестрит обилием декора, на разных этажах можно разглядеть маскароны с изображением мифологических существ и животных, рядом расположились колоны с пилястрами ионического ордера. Зубчатые ограждения крыши и часы, встроенные в торцевую часть дома, вызывают романтические ассоциации. Заглянем же в парадное этого дома.

Зайдя внутрь, мы обнаружим руст на стенах и шахматную плитку производства легендарной фирмы Villeroy & Boch. А под лестницей спряталась аккуратно вмонтированная печь, которая когда-то отапливала парадный вестибюль. Окна в парадном подпираются колоннами с ионическим ордером. На некоторых этажах сохранились оригинальные квартирные двери, а над ними расположились картуши с нумерацией. Сейчас в парадном располагаются гостиницы, офисы и коммунальные квартиры, отчего парадное находится в удручающем состоянии.

Но когда-то в доме помимо квартиросъемщиков жили представители духовенства и даже сам настоятель Никольской церкви Симеон Шлеев, трагически погибший от рук разбойников в эпоху Гражданской войны. Многие священнослужители Николаевской церкви остались жить здесь и после революции, но затем храм был закрыт, а 31 мая 1931 года весь причт был сослан в лагеря ГУЛАГа. Так что в настоящее время в этом доме уже ничто не напоминает о том, что когда-то он был пристанищем старообрядцев.

Отец кинематографа

Здесь же, на улице Марата, стоит скромный доходный дом под номером 12. Архитектор Леонид Леонидович Фуфаевский построил его для себя и своей семьи. Дом очень прост, но в то же время отделан со вкусом. Фуфаевский приобрел участок вместе с трехэтажным каменным домом и не стал его разрушать, а просто надстроил три этажа сверху для увеличения прибыли с аренды квартир. Фасад дома украшают балконы с коваными ограждениями и сандрики над окнами.

Парадное также не изобилует роскошью и просторами, в отличие от тех, которые мы уже видели. Фуфаевский свой парадный вестибюль оставил в том же виде, в котором он остался от предыдущих владельцев. Для более презентабельного вида по желанию архитектора здесь появилась метлахская плитка и роскошные деревянные рамы с витражами. Главными героями парадного является пара могучих атлантов и изящных кариатид.

Интересен данный дом одним из жильцов, арендовавшим здесь квартиру. Александр Осипович Дранков был человек необычайной судьбы, человек, которого заслуженно можно назвать отцом отечественного кинематографа.

Александр Дранков – это настоящий герой своего времени. Уроженец Феодосии, благодаря своему таланту и безумной работоспособности он сумел покорить страну своим кино и сместить с пьедестала отечественного кинорынка французские компании «Братья Пате» и «Гомон». «Маленький, толстый, потный, очень развязный и нахальный» – именно так описывают нашего героя его современники. Тем не менее это не помешало Дранкову стать приближенным к русской элите. Без его участия не проходили не одни значимые парады, похороны и встречи монархов.

Первый игровой фильм, выпущенный Дранковым, назывался «Понизовая вольница» и длился всего 7,5 минуты. Несмотря на низкое качество картины и неоднозначные отзывы критиков, фильм стал народным хитом.

Поймав удачу за хвост, Александр Осипович не стал терять времени и принялся выпускать картину за картиной с громкими названиями: «Лысый влюблен в танцовщицу», «В лапах желтого дьявола», «Лысый приглашен на ужин» и т. д.

Очень скоро разбогатев и заведя дружбу с интеллигенцией столицы, Дранков переезжает из дома Фуфаевских на Невский проспект, где и разместится его киностудия.

Авторству Александра Дранкова принадлежит и первый русский сериал «Сонька Золотая Ручка», а также киносъемка Льва Николаевича Толстого. По легенде, капризного писателя Дранкову пришлось снимать тайно, из уличного туалета в Ясной Поляне. Лев Николаевич изумился, узнав такую новость, и дал добро на дальнейшие съемки.

После революции Дранков пытался подстроиться под новую власть и даже снял несколько картин на революционную тематику, но увы… Пришлось уехать сначала в Константинополь, а потом и в Америку. Даже за границей Дранков пытался найти себе достойное применение и совершал попытки покорить Голливуд. Первой американской картиной Дранкова должна была стать история романа цесаревича Николая и Матильды Кшесинской, но что-то не срослось. Завершил свою карьеру Дранков организатором кинопоказов в русских общинах в Сан-Франциско.

Парадное в доме-утюге

А теперь мы с вами познакомимся с парадной лестницей, наверное, самого узнаваемого доходного дома Санкт-Петербурга, находящегося на площади «Пяти углов». Дом-утюг, или дом купца Иоффа, влюбляет любого, кто его видит впервые. Не исключено, что благодаря его волшебной и манящей двухуровневой башенке.

Дом по адресу Загородный проспект, 11, угловой из-за неудобной треугольной формы участка. До 1913 года здесь находился дом Лапиных – ничем не примечательный трехэтажный доходник, выступающий как фоновая застройка. Но нашелся покупатель дома, который превратил его в визитную карточку не только района, но и города в целом.

В 1913 году купец второй гильдии Шнеер-Залман Иофф, торговавший антиквариатом в своем аукционном доме, выкупает у семейства Лапиных земельный участок для возведения своего фамильного дома. Для перестройки он обращается к своему приятелю архитектору Александру Львовичу Лишневскому.

Лишневский активно принялся за перестройку и сделал все возможное для того, чтобы доходный дом приносил максимальную прибыль. Всего за один год дом вырастает на целых три этажа. Фасад дома выполнен в стиле неоклассицизм.

Впечатляют выступающие эркеры, на которых расположились символы торговли – жезлы-кадуцеи и пилястры с ионическим ордером.

Окна третьего этажа охраняют пары кариатид, одной рукой держащих венки лавра. На фасаде уместилось целых 40 фигур. Завершают дом четыре треугольных фронтона, на которых поселились каменные гиганты, и двухъярусная башня, ставшая ключевым украшением площади.

Первые два этажа обделены внешним декором, так как все пространство заняли огромные окна-витрины. Лишневский с самого начала понимал, что самая дорогая недвижимость – коммерческая, и поэтому оставил это пространство для дорогих магазинов. Вскоре эти площади были отданы автосалону «Шапиро» – одному из первых в столице, а также магазинам, торгующим дорогими колониальными товарами (мехами, обувью и прочим). Позднее, в 1915 году, здесь был открыт и огромный кинотеатр на 300 персон.

После перестройки дома Лишневским осталось всего шесть восьмикомнатных квартир, и начинались они лишь с третьего этажа. Квартиры предполагались под сдачу самым состоятельным петербуржцам, и аренда была очень высокая. Сам же владелец дома Иофф с семьей поселился на последнем этаже, но прожил он здесь меньше всех. За долги перед Городским кредитным обществом дом был выставлен на торги, а некогда богатый купец Иофф был выселен.

После революции в этом доме, как и во всех домах в округе, появились коммунальные квартиры. В одной из комнат поселилась семейная пара: ученый-физик Матвей Петрович Бронштейн и его супруга Лидия Корнеевна Чуковская. Однажды в 1938 году супруг не вернулся с работы домой. Чуковская долгое время не могла узнать, что случилось с мужем, лишь через два года выяснилось, что Матвей Петрович стал жертвой массовых расстрелов, происходивших в то нелегкое время.

Толстовский дом

Мало кто знает, что в Петербурге есть тайная улица, соединяющая улицу Рубинштейна и набережную реки Фонтанки. Это и неудивительно, ведь это и не улица, а мастерски обыгранные архитектором Федором Лидвалем дворовые пространства толстовского дома.

Владельцем дома был представитель древнего и состоятельного российского рода Толстых. Граф Михаил Павлович Толстой выкупил земельный участок неправильной формы на улице Рубинштейна еще в начале 1910-х. Он не планировал здесь жить, первопричиной строительства было вложение денег и получение прибыли с аренды квартир. Для строительства дома был приглашен один из лучших архитекторов, специализирующихся на строительстве доходных домов, Федор Иванович Лидваль.

Приступив к работе, Лидваль столкнулся с проблемой: форма участка была неправильной, изогнутой. Немного поразмышляв над проектом, зодчий пришел к гениальному решению. На фасадах со стороны Рубинштейна и набережной реки Фонтанки он разместил огромные арки-проезды, стилизованные под арки эпохи Ренессанса. Внутри участка он разместил три проходных двора, также объединенных арками. Внутреннее убранство дворов ничем не уступало фасаду. Тем самым из типичных петербургских дворов Лидваль создал настоящую закрытую парадную улицу. Для усиления привлекательности внутреннего убранства Федор Иванович разместил навесные кованые фонари на стенах, лоджии на последних этажах и использовал дорогой облицовочный кирпич и цементную фактурную штукатурку. Дом строился постепенно, двор шел за двором, и уже через три года, в 1913 году, дом был готов для заселения первых жильцов. В это же время Михаил Павлович умер, и у толстовского дома появился новый владелец – Ольга Александровна Толстая, любимая супруга первого владельца.

Госпожа Толстая относилась к порядку в фамильном доходном доме со всей строгостью и с легкостью могла выселить жильцов, если они порочили ее репутацию владелицы дома. Так, например, она через суд выселила нежелательного квартиросъемщика князя Михаила Михайловича Андроникова. Князь был личностью очень специфической, который мало того что прославился в столице как знатный аферист и интриган, так еще и водил дружбу с людьми, к которым в высшем обществе относились не самым положительным образом. Жил он в 359-й квартире, где частенько устраивал тайные встречи Григория Ефимовича Распутина с его приближенными. Хозяйке дома совершенно не нравились подобные собрания, ведь это плохо сказывалось на репутации дома, и в 1916 году суд приказал выселить князя Андроникова из этого прекрасного дома. Позже случилась революция, и Ольга Александровна потеряла свое имущество. Михаил Михайлович же со сменой власти сумел получить завидную должность в Кронштадтском ЧК. Нужно отметить, что именно благодаря его жадности и коррумпированности многие представители петербургской интеллигенции сумели выбраться из России и переехать в Европу и Америку. Но и счастье князя Андроникова было недолгим. Однажды он был пойман на взятке в размере двух миллионов рублей от великого князя Александра Михайловича. Находясь за решеткой, Михаил Михайлович получил еще одно обвинение – шпионаж в пользу Германии, и его приговорили к расстрелу. Так закончил свою жизнь один из квартиросъемщиков толстовского дома.

Но давайте же зайдем в одно из парадных этого удивительного дома. Оно, в отличие от фасада, не изобилует роскошью. Лидваль никогда не приветствовал богатого убранства и оформлял парадные очень просто, но со вкусом. В интерьерах мы можем увидеть типовую плитку харьковского завода, простенькие лестничные ограждения и кое-где сохранившиеся цветные витражи. Лифт, мебель и ковровые дорожки в парадном уже давно исчезли, отчего в интерьерах чувствуется какая-то незавершенность и недосказанность.