Текст книги "Где бьется сердце Петербурга? Доходные дома в историях и фотографиях"

Парадное великого Мануса

Перенесемся же с вами в район Литейной части – один из самых богатых и аристократичных районов Санкт-Петербурга. Здесь нас ждет множество замечательных находок, но начать хотелось бы с дома на улице Чайковского, 31. Дом, перестроенный Павлом Юльевичем Сюзором в 1916 году для банкира-миллионера Игнаца Иосифовича Мана, увы, никакого счастья владельцу не принес.

Игнац Ман, переименовавший себя в Манус, – миллионер, создавший себя сам. Выходец из маленького города Бендеры, юный еврейский мальчик когда-то давно не захотел идти по стопам своего отца и выбрал для себя путь финансиста, а не врача, и не прогадал.

В то время в Российской империи вовсю развивалась экономика, открывались сотни предприятий, и в стране остро чувствовалась нехватка людей с финансовым образованием.

Работая в компаниях, связанных с железными дорогами, Манус обрел репутацию хорошего экономиста. С этим багажом он отправляется в столицу, где тогда можно было заработать неслыханные богатства. В это же время Игнатий Порфирьевич начал заниматься игрой на бирже. Тогда на этом новом для России рынке легко было сколотить невероятное состояние, и Манус путем грамотного подхода за считанные годы зарабатывает умопомрачительный капитал – 13 миллионов рублей. Естественно, такой важный человек не мог обойтись без собственного дома, и перед самым началом Первой мировой войны Манус выкупает и перестраивает дом на одной из самых богатых и престижных улиц столицы.

Фасад четырехэтажного доходного дома нельзя назвать выдающимся. Центральная часть фасада декорирована пилястрами и фронтоном, в центре которого разместился герб владельца дома. Также можно рассмотреть балконы, расположившиеся строго симметрично. Все самое важное и ценное богатый владелец спрятал внутрь дома.

Если посмотреть на парадное, не останется сомнений в том, что здесь проживали богатейшие люди столицы. На полу мы можем заметить мрамор из Рускеалы, выложенный в шахматном порядке.

На стенах присутствует очень дорогой отделочный материал – венецианская штукатурка, которую можно увидеть лишь в самых богатых доходных домах Петербурга.

Сводчатый потолок украшают розетки, а в центре ранее висела дорогая люстра. Дальше нам встретятся декоративные колонны ионического ордера, а слева у лестницы располагался мраморный камин, украденный в 1990-е годы. Поднимаясь по лестнице, мы увидим ниши, в которых раньше стояли вазы, и балясины – настоящее произведение искусства. На лестничной площадке второго этажа нас ждут самые любопытные находки, ведь именно здесь располагалась барская квартира владельца дома миллионера Мануса. На этаже чудом уцелели все деревянные входные двери с масками львов, а над дверными проемами расположились десюдепорты с изображением греческих дам, которые попирают картуш с вензелем владельца. Если подняться еще выше, то начиная с третьего этажа можно обнаружить, что дальше вкладывать деньги Манус не стал и для своих соседей ограничился типовыми балясинами из чугунины, полами тераццо. А на верхних этажах вообще складывается впечатление, что мы находимся уже в совершенно другом доме.

Как и многие другие, Манус пожил в своем роскошном доме не так уж и много, всего пару лет. С приходом Октябрьской революции и общей национализации бизнесу Игнатия Порфирьевича пришел конец. Запрет нового правительства на работу с ценными бумагами самоуверенный банкир проигнорировал и вскоре оказался за решеткой. Попытавшись подкупить сотрудников ЧК, Манус подписал себе смертный приговор. Новая власть тут же предъявила Манусу очередное, более серьезное уголовное дело и 30 октября 1918 года некогда хитроумный и влиятельный финансист был расстрелян. После смерти Мануса его оставшееся имущество было национализировано, и в бывшей барской квартире, как, собственно, и в остальных, появились наши любимые коммуналки.

Дом с фуриями

В районе Семенцы есть дом, который по своим размерам и декору затмевает всех своих соседей. Этот исполин, стоящий в Батайском переулке, построенный архитектором Демьяном Галактионовичем Фомичевым для одной из богатейших купеческих семей Петербурга.

Удивительно, но дом строился в несколько этапов и в разное время, хотя по фасаду и не скажешь. Половина дома по стороне Дойникова переулка была пристроена в 1969 году для сотрудников международной телефонной станции. Вторая же половина дома по стороне Малодетскосельского проспекта появилась здесь еще в 1904 году. Удивительно, как можно гармонично дополнить уже построенный дом в историческом центре.

Дом в Батайском переулке был построен для братьев Нилаевых –  Петра, Григория и Михаила Никитичей. Предприимчивое семейство зарабатывало оптовой торговлей лесом и дровами. В начале XX века, когда в каждой квартире для отопления стояли печи, дрова были одним из самых востребованных товаров на рынке, поэтому Нилаевы очень быстро и разбогатели. Само собой, будучи опытными предпринимателями, всю выручку от продажи древесины братья потратили на строительство доходного дома.

Разглядывая фасад, можно обнаружить восхитительный декор. Здесь есть и греческий меандр, и наличники окон с изображением лебедей, и маскароны с утонченными женскими ликами. Также фасад украшают морды львов и растительные орнаменты лепнины.

Посмотрим, что же интересного спряталось внутри дома, в его парадных. Первое парадное по Батайскому переулку более скромное, на полу лежит напольная метлахская плитка фирмы «Дзевульский и Лянге». Вдоль всего парадного нас будет сопровождать лепной фриз с изображением болотных растений и цветов. В парадном вестибюле также сохранилась оригинальная печь с двумя женскими головами, выполненная явно на заказ, ведь ни в одном другом парадном или квартире похожей не найти.

Визитной карточкой парадного являются две женские театральные маски, напоминающие многим фурий или лики Медузы. Такие любопытные маскароны – визитная карточка архитектора Фомичева. Позже он постарается разместить подобные изображение на другие дома, которые возводил, даже на те, что строил уже в советскую эпоху.

Во времена, когда здесь еще обитали братья Нилаевы, в парадном были огромные витражные стекла в стиле модерн, а на лестничных ограждениях распускались металлические листья, которые еще кое-как сохранились в соседнем парадном, куда мы и направимся.

Второе парадное более нарядное, напольная плитка здесь явно стоила дороже. В парадном вестибюле нас опять-таки встречает печь с двумя женскими масками, на стенах тот же фриз.

Главным сокровищем этой парадной лестницы являются оконные витражи компании «Франк», стилизованные под модерн. На последнем этаже расположился самый яркий и запоминающийся витраж с изображением солнечного диска с геометрическими узорами.

Увы, но витражи, как и парадное, находятся не в самом прекрасном виде, ведь здесь сейчас расположились коммуналки и ремонта, а уж тем более реставрации, парадное уже давно не видело.

Цветочное парадное

Одним из самых любопытных доходных домов в стиле модерн можно смело назвать дом 44 по Загородному проспекту. Этот огромный угловой дом когда-то принадлежал графине Марии Александровне Стенбок-Фермор, урожденной Апраксиной. Построен дом в 1902 году архитектором Львом Петровичем Шишко в архитектурном стиле модерн.

Фасад дома всем своим видом кричит о том, что владелицей дома была женщина. Ни один заказчик-мужчина не мог бы построить себе настолько утонченный дом.

Первые два этажа украшают стены из финского гранита, стилизованные под пилястры. Над карнизом расположился лепной декор с флоральными мотивами, а все балконы, крышу и вход в парадную украшают изящные кованые элементы. Главной же точкой притяжения дома является диковинная башня, похожая на колпак.

В парадном нас ждет продолжение модерна. Двери тамбура оригинальные, и кое-где еще уцелели подлинные стекла-фацеты.

В парадном вестибюле нас встречают две парные колонны с ионическим ордером и дивными ножками в виде лепестков аканта. Здесь же расположилась и финская печь завода «Або», которую украшают изразцы с лепестками и ягодами рябины. На полу же лежат ковры из чешской плитки с причудливыми цветочными узорами.

Нас постоянно будут сопровождать удивительные кованые ограждения с проросшими цветами, пока мы поднимаемся по парадной лестнице. Особого внимания заслуживают оригинальные дубовые квартирные двери. Изначально вместо фанерных вставок здесь были установлены травленые стекла с модерновыми росписями, но увы, редкие экземпляры таких стекол сохранились лишь в межкомнатных дверях некоторых квартир этого дома. Квартиры здесь были не из дешевых.

В этом доме жили самые зажиточные граждане столицы.

Например, на протяжении пяти лет тут проживал и архитектор, построивший дом. Наверное, поэтому парадное поражает богатством отделки и обилием деталей.

Хозяйка дома не застала превращение ее роскошного дома в улей коммунальных квартир, она умерла в 1916 году.

А вот создатель дома Лев Шишко, будучи талантливым архитектором, после революции не потерялся и продолжал строить и преподавать в Петрограде-Ленинграде. Во времена Великой Отечественной войны он ощутимо помогал ленинградцам, руководя лабораторией по разработке бомбоубежищ и военных укреплений, за что был награжден медалью «За оборону Ленинграда».

Шишко трагически погиб во время бомбардировок Лахты.

Особняк Нейдгардта

У лица Кирочная – одна из самых любопытных улиц Санкт-Петербурга. Здесь расположились самые впечатляющие доходные дома начала XX века, оттого мы будем сюда возвращаться снова и снова. Но начнем знакомство с парадными на этой улице с трехэтажного особняка, принадлежавшего государственному деятелю Алексею Борисовичу Нейдгардту.

Алексей Борисович Нейдгардт – выходец из богатейшего российского дворянского рода, родословное древо его семьи уходит корнями в Австрию. После того как Петр Аркадьевич Столыпин (зять нашего героя) возглавил министерство внутренних дел, семейство Нейдгардтов также переехало в столицу и оказывало ему всяческую поддержку. Действительный статский советник, член Государственного совета, гофмейстер Высочайшего Двора, почетный опекун Опекунского совета учреждений императрицы Марии Федоровны по Санкт-Петербургскому присутствию – и это далеко не полный перечень чинов владельца дома на Кирочной, 40.

Чаще всего имя Алексея Нейдгардта связывают с Нижегородской губернией, где он прожил большую часть своей жизни, работая в качестве земского начальника. Алексей щедро жертвовал на нужды православных церквей Нижегородской губернии, а также являлся попечителем целого ряда приютов и учебных заведений.

Но, как и у большинства героев этой книги, судьба Алексея Нейдгардта кардинально изменилась после событий 25 октября. Вскоре после Октябрьской революции Алексей был смещен со службы большевиками. Будучи монархистом и ярым защитником православия, Алексей не смог смириться с политикой новой власти. Вместе с епископом Лаврентием и настоятелем Нижегородского кафедрального собора священником Алексеем Порфирьевым он стал призывать к протестам против закрытия православных храмов и конфискации церковного имущества, за что вскоре и был арестован советскими властями, обвинен в призыве к контрреволюционной деятельности и расстрелян без суда.

О существовании этого государственного деятеля напоминает особняк, построенный архитектором Иваном Ильичом Бургазлиевым в 1910 году в стиле эклектика. Несмотря на то что этажей в особняке всего три, высотой он не уступает своему пятиэтажному соседу. Оказывается, все дело в высоте потолков. Сам фасад также выделяется своими крупными деталями. Первый этаж дома отделан рустом, далее начиная со второго этажа выпирают два эркера. Их поддерживают на своих плечах по два атланта. Также на уровне первого этажа помещены треугольные сандрики над окнами с медальонами, внутри которых ранее располагался герб владельца. Со второго этажа и до самого карниза вырастают громадные полуколонны с коринфским ордером – весьма выразительная деталь фасада. И завершают здание два фронтона с маскаронами львов внутри.

Зайдя внутрь особняка, с правой стороны мы увидим роскошный мраморный камин. Пол устлан ковром из мраморной плитки, выложенной в шахматном порядке. Ступени также из мрамора, обрамлены резными мраморными балясинами. Поднявшись чуть выше, мы встречаем настоящее сокровище. Роскошная парадная мраморная лестница с утонченными мраморными ограждениями плавно тянется к фонарю освещения. Здесь вы найдете множество отсылок к стилю классицизм в виде розеток, которыми увенчан потолок первого этажа, пары колонн с ионическим ордером, поддерживающих грузные лестничные марши. Мрамора для своего дома господин Нейдгардт не жалел, здесь не только ступени из этого дорогого камня, но даже стены украшены мраморными панелями. Не знаю, каким чудом, но в доме уцелели не только ступени, но и оригинальные двери подъемного лифта, стилизованные под классицизм. Они чудесно дополняют общую картину старых интерьеров. Парадное особняка Нейдгардта по праву можно считать одним из самых богатых в Петербурге, и радует, что многое здесь сохранилось практически в первозданном виде.

Дом Перцова на Лиговском

Неподалеку от площади Восстания сразу за Московским вокзалом скрывается один из самых крупных доходных домов Санкт-Петербурга. Это даже не дом, а целый жилой комплекс, к созданию которого приложили свою руку сразу четыре архитектора. В итоге дом, построенный в стиле модерн, стал одной из основных достопримечательностей всего Лиговского проспекта.

История создания этого дома начинается с покупки вытянутого участка земли в 1905 году Петром Васильевичем Ливеровским для Александра Николаевича Перцова, совладельца Инженерной конторы Перцовых, находящейся в Красноярске. Вскоре был объявлен конкурс на лучший проект застройки, в котором победил дуэт архитекторов Мариана Лялевича и Мариана Перетятковича. Но строительство не начиналось до 1910 года. За это время по настоянию Перцова уже другие архитекторы, Стефан Петрович Галензовский и его напарник Ипполит Александрович Претро, переработали первоначальный проект, и строительство началось.

Вскоре на участке выросли два огромных шестиэтажных симметричных дома с мансардами, а в глубине участка появились два таких же крупных флигеля. Все дома были декорированы рустом с растительными орнаментами. На главных корпусах можно рассмотреть лепные маскароны и листья каштана, на флигелях же в лепных листьях спрятались путти.

Гуляя по парадному двору-курдонеру, несложно почувствовать некое спокойствие. В этом заключена магия этого дома: отойдя совсем немного от шумного Лиговского проспекта, чувствуешь себя как будто в уютном сквере.

Строительство такого огромного дома заняло всего два года, и уже в 1912 году здесь поспешили поселиться первые квартиросъемщики. Это и неудивительно, ведь это был настоящий городок со своими коммуникациями, телефонными станциями, ванными общего пользования, читальней, гостиницей на 200 номеров, разнообразными магазинами и даже роскошным рестораном «Селект».

Но вскоре выявился и серьезный недостаток дома, а именно его расположение. В то время Лиговский проспект был не самым приятным местом. Здесь располагались питейные заведения, публичные дома, процветал бандитизм. Рабочие, что работали на заводах у Обводного канала, то и дело шатались вокруг дома, а извозчики, рано утром развозившие грузы, постоянно мешали спать.

Любопытные события происходили в доме Перцова и после революции. Здесь в 1918 году располагался главный штаб левых эсеров, которые начали активную борьбу против большевистской партии. Было принято решение брать здание штурмом, в котором участвовал Николай Николаевич Воронов, известный позже как главный маршал артиллерии. Вот как он описал события тех дней в своих воспоминаниях.

«…сказал секретарь райкома. – Нам нужен небольшой, но смелый и решительный отряд курсантов-добровольцев в пятьдесят человек.

– Для выполнения боевого задания, добровольцы, пять шагов вперед! – раздалась команда.

Из строя вышли десятки курсантов. Мы без промедления направились на Лиговку, к дому Перцова, где находился штаб левых эсеров. Разделившись на два отряда, курсанты по двум переулкам вышли на Лиговку. В те минуты улица показалась нам очень широкой и открытой, а дом Перцова – настоящей крепостью. Из открытых окон торчали стволы пулеметов, все входы были наглухо закрыты.

Оба наших отряда без выстрелов, с громким криком «ура» бросились в атаку. Мы мгновенно пересекли улицу, разбили двери прикладами винтовок и ворвались в здание. Восставшие, видимо, не ожидали таких решительных действий, растерялись и почти не оказали сопротивления. Мы захватили пулеметы, много винтовок, ручных гранат, большие запасы патронов. Утром нам объявили благодарность, и каждому курсанту, участвовавшему в разгроме штаба левых эсеров, выдали по полфунта хлеба, четыре золотника сахару и банку мясных консервов на четверых. Мы очень гордились этим первым своим успешно выполненным заданием».

После революции дом Перцова, как и все прочие, был национализирован и превращен в коммунальный. Некоторые коммуналки насчитывают 16 комнат. Сейчас дом нуждается в качественной реставрации не только фасадов, но и парадных лестниц, одну из которых мы сейчас и посмотрим.

Зайдем мы с вами в самое роскошное парадное, которое находится в левом корпусе дома. В тамбуре привлекает внимание кессонированный потолок. Чуть дальше нам открывается парадный вестибюль. Стены парадного украшают чаши с фруктами и пилястры, в капителях которых расположились гарпии. Далее располагалась подъемная машина (не сохранилась) и лестница с коваными ограждениями, усеянными лепестками цветов.

Замок в Песках

Район Пески скрывает множество интересных открытий для любопытных жителей и гостей северной столицы. Бывшие Рождественские, ныне Советские улицы уникальны тем, что их застройка проходила одномоментно. До конца XIX века здесь жила беднота, и жилье здесь было в основном деревянным. Капитальные дома вырастали здесь как грибы после дождя, а над проектами трудились лучшие архитекторы Санкт-Петербурга конца XIX – начала XX века. Самым же запоминающимся и будоражащим фантазию можно считать дом на Новгородской улице, 3. Этот громадный дом с двумя башнями больше напоминает замок из сказок, которые нам рассказывали в детстве. Давайте же узнаем, кому он принадлежал.

Участок для строительства купил состоятельный купец 1-й гильдии Михаил Николаевич Полежаев, занимавшийся продажей хлеба. Новый владелец пожелал, чтобы рядом с его фамильным особняком был построен доходный дом. При выборе архитектора, который исполнит все пожелания, выбор Михаила Николаевича пал на 35-летнего архитектора Ивана Ивановича Яковлева.

Строительство началось в 1913 году, и уже спустя два года на месте пустыря вырос внушительный дом, увенчанный башнями. Открытый двор-курдонер, словно прорезая огромный дом Полежаева, создавал дополнительный уют жильцам. Но главной причиной появления парадного дворика перед центральным парадным была идея насытить квартиры естественным светом и свежим воздухом.

Дом Полежаева стилизован под модерн с элементами ренессанса. Так, два симметричных корпуса дома с башенками разбавлены лоджиями балконами, а на уровне третьего этажа установлены парные скульптуры мужчин и женщин, обнимающих друг друга. Также на фасаде присутствует множество бараньих голов, символизирующих защиту и убежище. Особое внимание стоит уделить разнообразию отделочных материалов дома. Здесь есть и два вида облицовочного кирпича, и штукатурка, выкрашенная в разные цвета.

Но в парадном вас ждет разочарование. Здесь все очень скромно. Типовая напольная метлахская плитка, безобразная шахта лифта (подъемная машина тех времен не уцелела), прямоугольная лестница. Кое-где на окнах сохранились фацетные стекла. Заходя в подобный дом, ожидаешь совсем не такого убранства.

Архитектор делал упор не на роскошь парадного, а на максимальные удобства для квартиросъемщиков.

Да и квартиры здесь предполагалось сдавать среднему классу. Увы, так бывает: внешне дом нас восхищает, но далеко не всегда за его дверями скрываются сокровища.

Дом телохранителя императора

Если вы находитесь в Петербурге, но вам срочно хочется очутиться в Италии, то вам обязательно нужно заглянуть на улицу Моховую. Здесь, на уютной улочке в доме под номером 26, находится настоящий итальянский дворец эпохи Возрождения, построенный талантливым зодчим Сергеем Григорьевичем Гингером. Перестроенный в 1914 году в стиле неоренессанс доходный дом очень удачно вписался в уже завершенный образ одной из самых аристократичных улиц столицы.

Основным декором фасада пятиэтажного доходного дома выступают балюстрады и сандрики над окнами третьего этажа. Между четвертым и пятым этажами можно рассмотреть лепные головы римских патрициев, которые словно с любопытством разглядывают, что происходит на улице. Но самым впечатляющим является картуш с гербом владельца. На нем изображены два казака, ногой попирающие голову турецкого воина.

Владельцем столь удивительного дома стал Александр Николаевич Граббе – командующий Собственным конвоем Его Величества Николая II, служивший в этой должности до самого свержения царя. Как и о многих приближенных последнего царя, о господине Граббе современники отзывались не самым лестным словом. Вот например, как описал нашего сегодняшнего героя священнослужитель Георгий Шавельский:

«Командир Конвоя гр. А. Н. Граббе одним своим видом выдавал себя. Заплывшее жиром лицо, маленькие, хитрые и сладострастные глаза; почти никогда не сходившая с лица улыбка; особая манера говорить – как будто шепотом. Все знали, что Граббе любит поесть и выпить, не меньше – поухаживать, и совсем не платонически. Слыхал я, что любимым его чтением были скабрезные романы, и лично наблюдал, как он при всяком удобном и неудобном случае переводил речь на пикантные разговоры. У Государя, как я заметил, он был любимым партнером в игре в кости. Развлечь Государя он, конечно, мог. Но едва ли он мог оказаться добрым советником в серьезных делах, ибо для этого у него не было ни нужного ума, ни опыта, ни интереса к государственным делам. Кроме узкой личной жизни и удовлетворения запросов «плоти» его внимание еще приковано было к его смоленским имениям, управлению которыми он отдавал много забот».

Заглянем же в парадное столь интересного дома. Здесь нас встречает роскошный парадный вестибюль с лентами меандра, лепниной с растительным орнаментом и медальонами, в которых изображены римские мужские портреты в профиль. Слева находится длинный коридор, созданный, вероятно, для прислуги. Здесь сохранилась подлинная печь с маскаронами. За лифтом, где начинается главная парадная лестница, есть еще одна печь в стиле неоклассицизм.

Поднявшись по широкой лестнице, непременно нужно выглянуть в окошко. Оттуда открывается прекрасный вид на парадный двор дома Граббе. Можно разглядеть роскошный входной каменный портал, ведущий в другое парадное, а стены его отделаны не хуже, чем фасад. В центре двора раньше находился настоящий оазис с фонтаном, но он уже десятки лет не функционирует.

Рассказывая об этом доме, нельзя не вспомнить и о звездных жильцах, которые арендовали здесь квартиры. Так, еще до перестройки дома для Граббе здесь на протяжении 19 лет проживал один из самых знаменитых музыкальных и художественных критиков Владимир Васильевич Стасов. В первую очередь он запомнился как один из создателей и единомышленников «Товарищества передвижных выставок» и «Могучей кучки».

Жил здесь и автор проекта реконструкции здания Сергей Григорьевич Гингер. Сам же владелец дома господин Граббе занимал весь третий этаж, на котором находилась его 30-комнатная квартира.