Текст книги "Иные"

Часть 1

Освобождение

Когда ты понимаешь, что ситуация безвыходная – ты делаешь такие шаги, которые раньше считал безумием.

Москва, 2047 год. Пик развития страны. Многие, смотря фотографии двадцатилетней давности, с трудом верят в столь быстрое развитие. Инфраструктура поднялась в разы, произошел отказ от многих ресурсов, таких как газ, нефть. После изобретения автомобилей на воздушных подушках и внедрение их в жизнь населения, жизнь изменилась. Некоторые говорят, что в городе даже стало легче дышать. Несмотря на все изменения, жизнь в городе проще не стала. Преступность искоренить так и не получилось, да и вряд ли это когда-нибудь станет возможным. Кое-где еще просвечивалась темная нищета. Многие замечали, что, каким бы город не был красив, его прошлое все равно будет высвечиваться где-то в тени современных небоскребов и успешных людей.

Если думать объективно, то жить в Москве действительно стало проще. Самым главным достижением городских властей стало умение сдерживать наплыв мигрантов. И хотя скептики продолжали ворочать носами, указывая на все еще не решенные проблемы с зарплатами и коммунальными услугами, люди признали: власть действительно занялась делом.

Однако, как это стало типично и, как говорят заграницей, народно – решив одну проблему в столице России, ты получишь еще с десяток дополнительных. Втайне от народа и масс-медиа правительство проводило различные эксперименты с нанотехнологиями, и, в один прекрасный день, неизвестный яд, которому так и не дали название, вырвался наружу. Весь персонал был эвакуирован и ликвидирован. Да, именно ликвидирован, никто не знал последствий действия химиката. Все формулы и разработки в течение нескольких часов были полностью уничтожены, однако это уже не могло остановить неизбежное. Люди начали погибать. Было зарегистрировано несколько летальных исходов близ эпицентра эпидемии, не более, но даже эта пара десятков смертей людей заставило правительство содрогнуться. Через пару лет начали появляться люди со сверхъестественными способностями. Взяв у матерей таких детей кровь, ученые обнаружили, что данный химикат частично изменил генную цепочку, дав потомству невероятные способности, о которых многие могли только мечтать. Чтобы не пугать людей, было решено создать сначала специальные интернаты для столь "одаренных", как предпочитали называть их светила, детей. Вот только кошмар, творившийся в них, все равно вышел наружу.

Детей пытали. Нет, их не избивали, не морили голодом. Их просто пытали. Поили успокоительными, проводили различные опыты, в том числе используя электричество. Неокрепшее детское сознание в большинстве случаев не выдерживало столь сильного стресса, и правительству пришлось раскрыть карты. Начались возмущения и митинги. Ситуация стремительно выходило из-под контроля, и, когда верхушка уже собиралась бежать в аэропорты, появился человек, который рискнул взять все в свои руки.

Откровенно поговорив с народом, он предложил самое компромиссное решение проблемы, которое власть старательно избегала – он услышал народ, и, переступая принципы, предложил создать специальную организацию, где особо одаренных детей будут обучать. Разумеется, брать будут не всех, и те счастливчики, которые окажутся в списке принятых, будут пользоваться большим почетом.

Народ быстро подхватил эту идею. Многие родители, осознав, что их ребенка никто насильно забирать не будет, что уж говорить о несанкционированных опытах над ним, стремительно поддержали нового лидера. Через несколько месяцев этот человек был избран на пост президента, и, заняв свой пост, он первым делом выполнил свое обещание касательно организации.

Компанию назвали Ньюрел, что является аббревиатурой New Reality, новая реальность. Он понимал, что признание таких людей полноценными гражданами страны и частью общества является самой важной на данный момент задачей.

Шли годы, Ньюрел рос, приняв сначала звание государственной организации, затем – корпорации. Казалось, проблема решена, но, вскоре, произошло то, чего переизбранный на второй срок президент боялся больше всего…

Артем и Зигмунд шли по коридору Ньюрела. Здание поражало своими масштабами: построенное на месте гостиницы «Москва», оно было не столь широким, сколь высоким. По слухам, высота достигала 284 метром, это как четыре Спасских башни, поставленных друг на друга. Для создания одного плана здания был огромный международный конкурс архитекторов, где самые талантливые люди предлагали свои чертежи и подробные планы новоиспеченной корпорации. Выиграл некий французский архитектор Рено Буржоне, и, получив несколько миллиардов на создание столь важной постройки, в тот же день приступил к работе. Само здание строилось всего год, и народ в глубине души понял: дела обстоят плохо.

Сперва план казался вполне элементарным: десять этажей занимали различные тренировочные залы, подстроенные под все возможные способности людей, еще пятнадцать являлись жилыми для сотрудников. В большинстве случаев ночевали в здании все те же люди со сверхъспособностями. Остальные этажи занимали исключительно различные департаменты и научные центры.

Создав шедевр в семьдесят этажей, архитектор был удостоен государственной награды и отпущен на родину.

Над входом в здание висел огромным экран с надписью: «Особенный? Приходи к нам!». Разумеется, брали в Ньюрел далеко не всех. В основном это были либо гении в различных областях, либо люди со сверхъестественными способностями. Однако далеко не все "приверженцы", как прозвали их в народе, могли попасть в корпорацию. Администрация сразу ставила главный пункт в требованиях: способность должна быть не просто активной, она должна быть в какой-то степени уникальной. Единственные люди, которые проходили без какого-либо конкурса – целители, люди, приверженные к врожденному дару исцеления. Некоторым из них требовалось всего одно прикосновение, чтобы исцелить человека, другим – некоторая концентрация, и, благодаря этой концентрации, они могли лечить на некотором расстоянии.

Ньюрел изменил все. Мировоззрение, отношения между людьми, взгляды на те, или иные ситуации. Пика славы компания достигла в тот день, когда в ее стенах изобрели невероятную вакцину, которая усиливала способности людей. Всего один укол – и провидец, помнящий лишь малые отрывки из видений, мог сказать точное время и место происшествия, а также до мелочей описать жертву кошмара из его видения. Позже корпорация подняла свой рейтинг созданием своеобразного "лекарства от всех проблем", как прозвали новую вакцину СМИ. Правительство крайне заинтересовалось данной разработкой, и, проведя некоторые проверки, выяснило ужасающий факт: одна из формул осталась цела. Разумеется, Ньюрел умалчивал истинную природу вакцины внедрения способностей. Найдя этот важный клочок бумаги, ученые усовершенствовали формулу до такой степени, что ДНК человека менялось в течение недели. После получения наиположительнейших результатов, данная вакцина была объявлена в продажу. Люди довольно скептически к этому отнеслись, пока Ньюрел официально не сообщил о свободных вакансиях, и, благодаря этой вакцине, можно оказаться в списке первых. Однако ажиотажа не произошло, что огорчило Хорона, генерального директора Ньюрела. И он, в силу корыстных причин, сообщил по всем каналам, что любой, принявший вакцину всего один раз в жизни, навсегда будет обладать способностями. И после этих слов он удовлетворенно смотрел, как люди были готовы отдать все ради одного волшебного укола. Хорон лишь посмеивался. Он понял, что, порой, правда манит гораздо сильнее сладкой лжи.

Однако любая монета имеет две стороны. Приверженцы к сверхсилам начали использовать свои способности против тех, у кого их не было. Тогда Ньюрел пошла на вынужденные меры и изобрела сыворотку, которая блокирует приверженность. Сыворотка была далеко не совершенна, и если она спокойно действовала на телепатов, то пирокинетики не ощущали никаких изменений. Малейшее изменение формулы кардинально менял состав, заставив ученых думать сутками, как ее сделать единой. Проводилось множество опытов и экспериментов, пока сыворотка не стала идеальной по всем пунктам. Если человеку не повезло, и ему вкололи новое лекарство, он в течение суток испытывал невыносимые боли. Ученые объясняли сей дефект тем, что сыворотка не просто лишает способностей, она стирает приверженность на генном уровне, фактически возвращая ДНК в первоначальный вид.

– Вы ведь согласны, что они заслужили хотя бы день ощущать то, что ощутили их жертвы? – с невинным лицом произносил Хорон на всех конференциях, и журналисты согласно кивали, всеми способами выражая полное и безоговорочное согласие.

Началась паника. Люди начали прятаться и скрывать свои способности, искренне веря, что о них никогда не узнают. Министерство безопасности, в связи с участившимися нападками, начало причислять таких людей практически к преступникам. У Ньюрела не было другого выхода, как переформироваться в своеобразную тюрьму. Организация приняла статус экспериментального центра, где проводились реальные опыты над людьми. Несмотря на то, что абсолютно все знали, что происходит за стенами организации, никто ничего не предпринимал. Большинство боялось, что их причислят «отступникам», и на этом фоне начала возникать ненависть к необычным людям. Если где-то в обществе узнавали, что человек владеет способностями, – его в лучшем случае изживали. В худшем – писали докладные, что такой-то по такому адресу владеет тем-то.

Единственные люди со сверхъспособностями, которые обладали неприкосновенностью, были сотрудники Ньюрела. Их называли легионерами, по той причине, что их действительно было много. Порядка тысячи активных способностей, не считая целителей. В связи с измененным климатом они носили длинные черные плащи без рукавов и пояс с эмблемой «Л», которая выделяла их среди прочих. Собственно, только к ним еще относились толерантно.

Легионеры не могли использовать свои способности против тех, кто им просто не нравился или ради каких-либо корыстных целей. Фактически, они были живым оружием корпорации, которое атаковало только тогда, когда ему прикажут.

Воспитывались легионеры в корпорации. Некоторые – чуть ли не с самого рождения. Какие-либо связи с родственниками пресекались сразу. Руководство считало, что общение с семьей может сбить их с толку. По этой причине большинство ребят были одинокими. Разумеется, были счастливчики, которые помнили своих родителей. Им было гораздо сложнее привыкнуть к порядкам организации. Одно дело, когда ты всю жизнь в ней, другое – когда тебя практически незаконно забрали из семьи. Именно для них и было создано пятнадцать жилых этажей в здании. При всей иллюзорной свободе, легионеры были лишь пешками в руках руководства.

– Что-то нехорошее нас ждет. – вздохнул Зигмунд. – Прямо чувствую.

– Почему ты так в этом уверен? – удивился Артем. – Нас много раз снимали с заданий ради определенной цели. Все-таки, мы лучшие агенты.

– Дело не в статусе. – покачал головой парень. – Как я устал…

– Думаю, дело будет интересным. Хотя предыдущая пара заданий заставляла меня испытывать невероятную скуку. – парень изобразил зевоту.

– Потому что все в основном делал я. – усмехнулся Зигмунд. – Надо в этот раз тебя напрячь, а то ты расслабился, я смотрю.

– Ты что! – возмутился Артем. – Я делаю все, что в моих силах! Просто мои методы, как это сказать, милосердны, что ли…

– Я бы сказал эмоциональны.

– Почему?

– Ну как, – пожал плечами Зигмунд. – в основном ты атакуешь, когда тебе угрожает опасность. А так ты предпочитаешь мирный диалог.

– А при чем здесь эмоциональность?

– При том, мой дорогой друг, что ты никогда не сможешь убить человека, которого любишь, даже если он тебя предал.

– А ты бы смог? – задал логичный вопрос Артем. Зигмунд промолчал. Скорее всего, да. Он не знал, как ответить только по одной причине: у него никогда не было человека, которого он очень сильно любил.

Дойдя до кабинета генерального директора, они на минуту остановились. Дизайн этажа поражал всех, кто был в нем. Сперва может показаться, что перед тобой простая деревянная дверь, по факту это был первый уровень защиты. По ту сторону двери находились другие, сделанные из титана, которые были спрятаны в стенах, ради безопасности от шпионажа и просто неожиданного поворота. Весь этаж тщательно охранялся, через каждый метр стояли солдаты. Непосредственно перед дверью директора стояли двое караульных, меняющиеся каждые три часа. Хорону было важно, чтобы караульные всегда были бодры и готовы атаковать в любой момент.

– Войдите. – прозвучало из динамика. Караульные открыли перед ребятами двери. Войдя в кабинет, они сразу направились к столу.

– Господа. – к ним повернулся генеральный директор.

– Господин Хорон. – кивнул Зигмунд. Артем тоже кивнул, но молча.

– У меня для вас невероятно важное задание. – привычно потянул мужчина.

– Других не даете. – усмехнулся Зигмунд.

– Не время для шуток. – произнес Хорон и посмотрел на парня. – Это далеко не то, что было вам дано ранее. Это гораздо опаснее. Я бы даже сказал, что это самое опасное задание за всю вашу историю службы!

– Очередной беглец? – выдохнул Артем.

– Именно. Мне до сих пор не понятно, почему у тебя развилась способность огня, а не телепатии.

– Тогда мне откуда знать? – улыбнулся он.

– Кто это? – Зигмунд решил вернуть разговор в нужное русло.

– Один из наших. – директор опустил глаза. – Легионер.

– Но какой был смысл сбегать легионеру? – искренне удивился Артем.

– Нам пока что неизвестно. Но вы обязаны его найти. Это один из самых лучших сотрудников нашей корпорации. И один из самых опасных. – выдержав небольшую паузу, добавил в конце Хорон. Зигмунд и Артем молчали. – Его зовут Ники. Он здесь с рождения. Владеет телекинезом. Рост метр восемьдесят, русые средней длины волосы. Последний раз был на Дубнинской, 2. – Хорон положил на стол фотографию Ники. – Повторяю, он очень опасен. Мы не ожидали, что его дар будет столь стремительно развиваться.

– Насколько он силен? – смотря на фотографию, спросил Зигмунд. Даже через фото парень чувствовал всю ненависть легионера к миру и холодный расчет.

– Он может сложить это здание как карточный домик. – продолжая смотреть холодным взглядом, ответил директор. Артем выдохнул. Зигмунд оказался прав, их действительно ждало что-то нехорошее.

– Вы правда думаете, что мы сможем остановить столь могущественного легионера? – искренне удивился Зигмунд. – Ведь если он способен на такое, то вряд ли будет себя контролировать, когда появимся мы.

– У Ники было тяжелое детство. Он остановил множество преступников. В какой-то степени он является создателем имиджа Ньюрела. Однако у него, как и у любого человека, есть слабые места.

– Так расскажите нам!

– Сейчас не могу. Простите, но я храню их для его усмирения.

– По крайней мере, мы можем попытаться. – пожав плечами, Артем посмотрел на друга. – В любом случае проверим свои силы.

– Удачи. – Хорон удовлетворенно кивнул. – Она вам пригодится.

***

Выйдя из здания, они направились по указанному адресу. Хорон выделил для них отдельный автомобиль, гораздо быстрее, чем у простых людей. Во время создания корпорации был подписан договор на создание личного транспорта сотрудникам Ньюрела. Самыми главными плюсами были бесшумность и скорость. Более того, правила движения на легионеров не распространялись. Нарушая все возможные правила движения, они мчались к указанному адресу. Медлить было нельзя, если Ники настолько опасен – кто знает, что ему может прийти в голову? Артем выяснял план здания, пытаясь найти идеальное место для ловушки. Вариантов было много, однако далеко не все были идеальными. Приходилось рассчитывать, куда парень может направиться, структуру механизма. Зигмунд же обдумывал поведение. Хорон впервые не рассказал, что Ники из себя представляет. То, что у разыскиваемого было тяжелое детство, ни о чем ему не сказало. У всех сотрудников, особенно у легионеров, было тяжелое детство. Останавливать преступников легионеры начинали с достижения десятилетнего возраста, хотя, судя по тону Хорона, Ники начал раньше. Судя по фото – лет 20, хотя нет, даже скорее 17. Взгляд пустой. По крайней мере, так показалось Зигмунду. Хотя он заметил что-то, какую-то мимолетную эмоцию. Нет, не страх. Что-то более сильное. Взгляд был даже не столько пустой, сколько холодный. Казалось, он презирал его только за то, что Зигмунд посмел посмотреть на его фото. Глаза сужены. Волосы находят на глаза, значит, скрытный. Хотя все легионеры по своей натуре скрытны, у Ники, видимо, это было в характере. Причем с рождения. Почему он сбежал? Что же он такое узнал, что заставило его пойти на такой шаг? И, главное, один ли он участвовал в этом?

– Приехали.

Ребята вышли из автомобиля. Восьмигранное здание величественно стояло перед ними. Несмотря на то, что оно уже лет десять как было заброшенным, его до сих пор не разрушили. Говорят, раньше здесь была резиденция Парламента, и, по этой причине, его, скорее всего, причислили к памятникам. Однако здание пусто. Абсолютно. По крайней мере, так казалось по внешним признакам: разбитые окна на верхних этажах, паутина, пыль.

Артем подошел к двери и хотел толкнуть ее, но Зигмунд его остановил. Он посмотрел вниз и увидел следы от ботинок. Удовлетворенно кивнув, он собрал сгусток электричества в ладони и коснулся двери. По зданию побежали искры от молний, стены начали крошиться. Через минуту двери были открыты. Здание смогло выдержать электрическую волну, выпущенную легионером.

– Зачем следить за зданием? – удивился Артем. – Да, это памятник, но, судя по его внешнему виду…

– Это не правительство. Это кто-то другой. – уверенно произнес Зигмунд. – Защита была слишком слабой, тебя всего лишь отбросило бы на пару метров, не более. Правительственная охрана способно убить тебя в течение пары секунд.

– Думаешь, он?

– Вряд ли. Насколько я знаю, телекинетики не способны подчинить себе электричество.

– Почему ты так в этом уверен?

– Потому что я никогда бы не смог подчинить огонь. – он улыбнулся другу. – У каждого из нас своя приверженность, и чтобы подчинить совершенно другую по природе способность, тебе нужно либо иметь модифицированные ДНК, либо быть гением. Насколько мне известно, таких людей пока не существует. Так что это, скорее всего, отступники. Я слышал, они временами появляются здесь, просто чтобы переночевать, не более. Это здание слишком опасно для постоянного жилья, даже не столько тем, что за ним все-таки следят, сколько по своей нерентабельности. Для начала нужно его полностью отреставрировать. Хотя, надо признать, оно сохранило величественный вид, даже после пожара…

– Ну не знаю. Насколько я помню, он было практически неразрушимым…

– Именно по этой причине здесь можно спокойно переночевать. Для резиденции Парламента никогда не жалели средств, и построили они, конечно, неплохой домик.

– Домик? – засмеялся Артем. – Мне бы такой «домик»!

– Кто знает, может, однажды и у тебя будет такой же. Но мы заболтались, пора идти.

Руки Артема обвило пламя, в ладонях Зигмунда трещали молнии.

– Надо разделиться. – произнес Зигмунд.

– Мы не справимся поодиночке! – запротестовал парень. – Хорон же сказал…

– Мне плевать, что сказал Хорон. – перебил его Зигмунд. – У меня свои методы. И, как ты должен помнить, они довольно эффективны.

– Ладно. – сдался Артем. – Но есть одна проблема.

– Какая же?

– Я не смогу устроить ловушек. С его способностью это невозможно.

– Почему же? – искренне удивился парень.

– В некоторых местах я могу промахнуться, в других – он заметит изменения.

– В любом случае, необходимо удостовериться, что он здесь. Иначе твои ловушки окажутся бессмысленной тратой времени.

Артем только кивнул. Зигмунд был сильнее его, ненамного, но все равно. По этой причине он старался не спорить с другом.

Проверяя комнату за комнатой, они натыкались на пыль, заброшенные вещи и паутину. Войдя в одну из комнат, Артем почувствовал, что что-то не так. Встав посреди зала, он стал аккуратно осматривать его. Некогда величественный вид превратился в разруху. Он был здесь. Один раз. Помнил, как все это выглядит. В середине комнаты были разбросаны осколки хрусталя, которые несколько лет назад составляли величественную люстру, освещавшую все углы комнаты. Посреди комнаты когда-то был огромный круглый стол. Сейчас же от него остались только следы. В тот день решались какие-то чрезвычайно важные проблемы. Артем, в силу возраста, не особо вслушивался в них, какое ему было дело до решения вещей, в которые его не посвящали? Тогда он, еще совершенно неопытный, согласился на задание, которое мог провалить. В тот злополучный день резиденции было суждено прекратить свое существование. Никто об этом не знал, однако кто-то подсознательно почувствовал, что произойдет неладное. Легионеры выступали в роли личной охраны, и как минимум по десять человек патрулировали каждый этаж. Артем и еще пара человек выступала в роли караульных внутри комнаты. Если кто-то заберется через окно – необходимо мгновенно реагировать, время на открытие дверей вряд ли появится.

Все произошло мгновенно. Артема вытащили из-под обломков, здание было объято пламенем. Несмотря на усилие пожарных, пламя только становилось сильнее. Артем закрыл глаза и вытянул руку в сторону огня. И пламя подчинилось ему. Через несколько минут пожар прекратился. Многие считали его героем, и парень нисколько в этом не сомневался, пока не состоялся его личный разговор с Хороном. Все оказалось гораздо хуже, чем он предполагал. Во время нападения был использован токсичный газ. Артем, не зная о его способности к возгоранию, использовал свою силу. Тогда-то и прогремел взрыв. Парню повезло только в том плане, что парламентариев успели эвакуировать. Также в тот день он узнал, что по его вине погибло более десятка легионеров.

Какое-то время парень панически боялся использовать свою способность. Он не хотел, чтобы пострадал еще кто-то и отказывался абсолютно от всех заданий. Тогда Хорон решился на довольно сомнительный, как он считал, шаг – он вызвал одного из лучших своих телепатов. Девушка была немного младше Артема, однако в ней он почувствовал уверенность, какую давно не испытывал сам. Хорон знал, что с ровесником парень будет более открыт, а если ровесник еще и девушка…

Артем не раз слышал, как она стирала память легионерам. Разумеется, она это делала по приказу Хорона, сама же она на такое не решалась. В случае с Артемом Инна была уверена, что память необходимо оставить. Достаточно помочь ему пережить и принять то, что произошло. Ведь, по сути, он не был виноват в том, что произошло. Это вышло совершенно случайно, никто его не предупреждал о взрывоопасности газа.

Через неделю Артем вернулся в строй. Инна действительно помогла ему пережить тот ужас, и, когда терапия была закончена, она исчезла из его жизни так же внезапно, как и появилась.

Краем глаза парень заметил движение. Ничего не говоря, он приготовился к атаке. Однако позади него никого не было. Он вздохнул, обернулся и увидел человека в капюшоне. Последний силой вытолкнул его одним движением и побежал прочь.

– Я нашел его! – крикнул Артем и погнался за ним, в надежде на то, что Зигмунд его услышал. Неожиданно парень почувствовал сильный удар в спину. Удар был настолько мощным, что ему показалось, что его сбила машина. Посмотрев наверх, он увидел еще одного человека в капюшоне. «Да кто же вы такие?» – подумал он и начал атаковать. Люди атаковали его, в основном используя обычное оружие. Атаки были со всех сторон, и парень создал своего рода огненную стену, которая немного защищала его от атак. Вокруг огня столпилось около двадцати человек. Пытаясь создать ловушку, Артем сам в нее попал. Уворачиваясь от атак, он заметил ударившую в сантиметре от него молнию. Резко обернувшись, он увидел друга.

– Пошли вон. – сказал он и снова атаковал. Люди в капюшонах начали разбегаться. Вскоре в здании снова наступила тишина. – Идем отсюда, здесь его нет.

– Кто они? – тяжело дыша, спросил Артем.

– Отступники. – спокойно произнес друг.

– Но почему они стреляли? Разве у них нет способностей?

– Есть. – согласно кивнул парень. – Просто, в сравнении с нашими, они ничтожны. Какой толк от элементарной левитации или суперсилы, когда ты можешь сжечь их дотла за долю секунды? Поэтому они используют оружие, которое, кстати, более эффективно, как ты заметил. Пора возвращаться, Хорон ошибся с местом. Кстати, почему ты так не поступил?

– Как?

– Не сжег их?

Артем отвернулся. Интересно, Зигмунд знает о его прошлом?

– Прости, это было грубо с моей стороны.

– Ты не знал…

– Я все знаю. И зря я позволил тебе войти сюда. Мне следовало ожидать, что на тебя нахлынут воспоминания.

Зигмунд закрыл двери и вернул защиту.

– Сколько лет прошло?..

– Семь. Но я до сих пор помню его прежнее состояние до мелочей…

– Идем. Нас наверняка уже заждались.

***

Вернувшись обратно, они сразу пошли к генеральному директору. Резко открыв двери, Зигмунд произнес:

– Вам пора менять разведку. – мужчина удивленно посмотрел на него. – Его там нет, и не было.

– Довольно странно. Сколько времени вам потребовалось, чтобы добраться?

– Пятнадцать минут. Не более.

– Так долго?

Зигмунд закатил глаза. Его безумно раздражало, когда он делал все, что требовали, а потом его же обвиняют в том, что лично он был не прав.

– Не злись. Я просто думаю, как ему удалось так быстро узнать, что мы его нашли, и исчезнуть.

– Он же уникум, как мы поняли. – пожал плечами Артем. – Кстати, там сидят отступники.

– Сколько?

– Человек двадцать, не больше. Я чудом выжил.

– Я отправлю туда отряд.

Зигмунд продолжал смотреть на руководителя. Он явно что-то недоговаривает, но что? Парень не мог сейчас сказать. Даже наверняка. Хорон все знает. Знает, почему сбежал Ники. Почему на них напали. Знает всю предысторию случившегося. Неожиданно ноутбук директора издал пронзительный звук.

– Он в Нескучном саду. – сообщил он. – Советую поспешить, он может снова исчезнуть.

***

Ники сидел у Елизаветинского пруда. Это было единственное место, где он успокаивался и приходил в норму. Когда-то давно он гулял здесь с отцом. Вот только его лица он не помнит. Именно здесь он узнал о своих способностях. Он не помнил, как они появились. Только тот момент, когда впервые поднял силой мысли камень. С тех пор отца он не видел. Иногда ему в голову приходила мысль, что он ненароком убил отца тем камнем. Смутная память добродушно подтверждала эту мысль, заставляя сердце биться чаще. Однако самого факта убийства, крови и человека, который лежал на земле, он не помнил, и этот факт автоматически снимал с него вину, даже если все было именно так. И, хотя эта мысль была мимолетной, и он чаще всего принимал ее за играющее воображение, Ники каждый раз вздрагивал от ее появления.

В детстве ему говорили, что его мать где-то очень далеко, впоследствии он узнал, что она умерла при родах. Первое время он винил в этом себя, ведь если бы не он, она бы жила. Прошло время, он успокоился. Вина сошла на нет. Ведь это простое стечение обстоятельств, и если бы это было предначертано, и она знала свое будущее – его бы не было. Как и всего того, что с ним произошло…

Он подошел к дереву, где было вырезано его имя. Он сам его вырезал. Так оно и осталось на этом дереве. Именно здесь он последний раз видел отца. Больше о нем он ничего не знает, в том числе, где он работает, жив ли вообще. Возможно, тем человеком и был его отец, но, опять же, он не помнил ни лица жертвы, ни лица отца.

Ники сел на землю и облокотился на дерево. Он прекрасно понимал, что его уже преследуют, и его удивило, что там, на Дубнинской, легионеры его не заметили. Ведь он прошел мимо них всего в десяти шагах. Надо было просто повернуться.

Он узнал их. Зигмунд Власских и Артем Ковалевский. Хорон не пожалел элиты ради его поисков. Артема Ник не боялся. Он знал его слабое место и, в случае опасности, мог на него надавить. С Зигмундом же было сложнее. Он слышал, что парень отличался на заданиях особой жестокостью и хладнокровием. Ники прекрасно его понимал. Учитывая способность повелевать электричеством, Зигмунд столь же стремительно, как и его сила, реагировал на опасность, и столь же хладнокровно уничтожал врагов. Его определенно стоило опасаться.

«Наверняка они уже здесь» – подумал он и закрыл глаза. Он не хотел думать о том, что его ищут, о той информации, которую он узнал пару дней назад. Ему хотелось исчезнуть и жить так, как он считает нужным. Конечно, Ники прекрасно понимал, что это всего лишь мечты, однако именно в такие моменты он был счастлив.

Ники не хотел владеть телекинезом. Он считал, что это самая мощная способность, какую можно получить. Одной силой мысли можно остановить любую другую, даже молнию. И он уже с раннего детства осознавал всю ответственность, которая на него легла.

Открыв глаза, он увидел двух легионеров.

– Долго искали. – усмехнулся он, продолжая сидеть. – Я думал, лучшие агенты быстрее будут.

– Тебя ждут. – коротко произнес Зигмунд.

– И что? – засмеялся парень. – Мне какое дело до них?

– Ты сам пойдешь, или мне заставить? – внутри Зигмунда все кипело, однако он продолжал говорить хладнокровно.

– Ну рискни. – ухмыльнулся Ники и поднялся. – Надеюсь, тебе сообщили, кто я.

– Конечно. – кивнул Зигмунд и активировал силы.

– Ты правда думал, что я испугаюсь твоих лампочек? – засмеялся парень. – Твоя самоуверенность, я смотрю, не имеет границ.

– Иди.

– Не надо командовать. Ты не Хорон, чтобы я подчинялся твоим приказам.

– Ты сам так решил. – пожал плечами Зигмунд и начал атаковать. Ники сузил глаза, и атака прошла мимо, практически задев Артема. Сделав рукой жест толчка, парень оттолкнул легионера на несколько метров. «Как он успел отразить мою атаку? – думал Зигмунд. – Это невозможно! Человек не может подчинить себе чужую способность! Или может?». Артем тоже попытался атаковать, используя свою мощь. Огромная волна огня шла на Ники. Беглец же просто держал руку перед собой, разрезая огонь на два отдельных потока, которые не могли его коснуться. Повторив толчок, Ники отбросил и Артема. Зигмунд, который к тому моменту оправился, продолжил атаку. Ники в последний момент увернулся от молнии.

– Какой ты неугомонный, однако! – воскликнул Ник. – Неужели тебе так нравится быть пешкой в чужой игре?

– Я сделаю все, чтобы тебя пожизненно посадили в карцер! – взревел Зигмунд.

– Договорились. Но для начала догони.

Парень побежал в сторону пруда, бросая в сторону преследователей валуны. Ребята, несмотря на размеры предметов, уворачивались от них. Ники не оборачивался. Он считал это преследование глупым занятием, однако если завершить все так быстро – будет неинтересно.