Текст книги "Мультилюди"

Тварь молчала, недобро улыбаясь. Я не решался вступать в полемику, которая не имела смысла. Структура (хотя бы в лице Мастера) могла быстро сводить на нет и доводить до абсурда любые ненужные ей споры. Без сомнения, еще месяц – и она сумеет окончательно убедить меня в необходимости добровольного присоединения. Ничего не скажешь – мощь нового интеллекта впечатляла. Может, действительно плюнуть на все и присоединиться?..

Нет, и тут система играет в своих интересах. Меня ПОКА не пытаются убеждать всерьез. Более того – общение с равными мне, очевидно, помимо всего прочего, имеет целью отдалить мысли о присоединении, по крайней мере до конца операции…

– Итак, сегодня мы посмотрим учебный фильм о работе Структуры Вооруженных сил. Эта структура наиболее организована и достаточно наглядно покажет вам особенности функционирования таких систем.

Мастер щелкнул пультом и зал наполнился движением и звуком.

У Структуры, повышающей суммарный интеллект нации, без сомнения, были плюсы. Один из них – это растущие как на дрожжах новые технологии. Например, это голографическое изображение, которое стирало все грани между иллюзией и реальностью.

Объемные буквы, рухнувшие с потолка, гласили: «Для офицеров и генералов Российской армии. Секретно».

Новоиспеченные агенты наблюдали происходящее под усиленные мощной акустикой комментарии Мастера.

– В нормальной обстановке управление армейскими подразделениями осуществляется обычными голосовыми и письменными командами, согласно соответствующим уставам. В боевой и учебной обстановке, когда на счету каждая секунда, команды отдаются через каналы Структуры вышестоящими командирами непосредственно подчиненным командирам, вплоть до рядовых.

– Рядовые, как вы видите на экране, в экстремальной обстановке работают в режиме мозгового штурма, когда обмен информацией происходит на подсознательном уровне, со скоростью, не поддающейся простому рассудочному анализу, зато позволяющей оценить обстановку на поле боя в целом.

– Обратите внимание: сейчас отделение производит штурм огневой точки. Изображение разделено на две части: слева действует отделение, управляемое только голосовыми командами, справа – находящееся в режиме мозгового штурма…

В левой части спортзала, перекрывая грохот выстрелов и взрывов, что-то кричал командир отделения, солдаты выглядывали из-за укрытий и нерешительно ползли вперед, некоторые оставались лежать неподвижно. Справа солдаты молча и ловко двигались в сторону огневой точки, синхронно вскакивая и перебегая с места на место. Пулеметчики противника явно были в замешательстве и палили почем зря. Пока слева солдаты пытались закидать дот гранатами, справа все было уже кончено.

– Учения, – презрительно заявил Свин.

– Реальные спецоперации, – отрезал Мастер и продолжил: – Новое оружие предъявляет и новые требования к характеру ведения боевых действий. Сейчас вы посмотрите, как работает отделение с квантовыми пушками. На современном этапе эффективный квантовый залп может произвести только тяжелая установка на гусеничных шасси либо на воздушной подушке.

В спортзал, поливая стены грязью из-под гусениц, ворвалась махина, отдаленно напоминающая танк, но с огромной ракетообразной «дурой» вместо башни. «Дура» быстро крутанулась вокруг оси, и на горизонте что-то ослепительно сверкнуло, оставив нечто вроде ядерного гриба.

– Но это одна единица, которая может быть легко обнаружена и уничтожена…

Из кустов сверкнула молния, и махина замерла, дымясь и покрываясь черной окалиной.

– А теперь распределим энергию квантового генератора на тридцать структурированных пехотинцев. Находясь на расстоянии нескольких сотен метров друг от друга, вне видимости и в режиме радиомолчания, они координируют прицеливание и синхронно производят выстрел по единой точке, производя аналогичный эффект.

На горизонте возник еще один гриб. Тут же солдат с квантовой пушкой был убит выстрелом в спину человеком в камуфляже с ветками на каске.

– Потеря одного из солдат подразделения не является серьезной для подразделения в целом и позволяет быстро обнаружить и уничтожить источник опасности…

Подлец в камуфляже в ту же секунду растворился в ослепительной вспышке…

– Совещания на уровне штабов также могут проводиться в режиме мозгового штурма в пространстве Структуры. Далее мы рассмотрим мобильные армейские средства поддержания и подавления структурального канала, пеленга нейроследа и химические средства экстренного повышения мультиспособностей…

– И вы хотите сказать, что командиры не воздействуют на подчиненных напрямую через мозг? – спросила Тварь по окончании просмотра.

– Те, кто получает приказ, осознают, что это именно приказ, а также кто его отдал. И это не мешает солдату ослушаться приказа, струсить и дезертировать. Как в старой доброй армии, – терпеливо разъяснял Мастер. – А теперь перейдем к практическим занятиям…

Несмотря на приказ ограничения обмена информацией между агентами, нам разрешалось видеться и общаться практически без ограничения. Только ночью каждый из нас должен был проследовать в изолированную комнату в своем бараке. Бараками эти сооружения называли из-за типичной одноэтажности и удлиненности. Внутри же комнат все было более чем прилично. Присутствовали даже огромные панели-телевизоры и универсальные проигрыватели для всех аудио– и видеоносителей.

Несмотря на плотный поток наваливающейся на меня информации и физические нагрузки, я не мог избавиться от ощущения игры. Игры в шпионов, в казаков-разбойников и так далее в том же духе.

Очевидно, Структура четко показывала начальству эффективность мер воздействия на тех или иных лиц. Видимо, строгость и чрезмерная дисциплина не являлись в данном случае решающим фактором, стимулирующим агентов.

Что являлось тем самым фактором для меня – я вскоре понял.

Это была Тварь.

Что можно было про нее сказать?

Не такая уж, как оказалось, и красавица в общепринятом смысле слова. Вообще какая-то серенькая… В общении резковата, даже груба.

Умна. Здесь нечего возразить.

В общем, далеко не тот идеал, который я рисовал себе беспокойными юношеским ночами и видел в зажигательных эротических триллерах.

Но при этом – она притягивала. Что там говорить – Структура, видимо, знала свое дело. Тварь притягивала меня и держала в легком, но постоянном напряжении, слегка поддразнивая неспокойным ощущением соперничества, которое исходило от Свина и Либидо (хотя что-то внутри говорило – у тех нет никаких шансов).

Вечерами после тренировок нам разрешалось собираться в холле, который представлял собой нечто среднее между баром, игровым клубом и спортзалом. Между собой мы его окрестили кабаком.

Здесь можно было посмотреть видео, выпить, а главное – пообщаться друг с другом. Последнее представляло довольно непростое занятие, поскольку было ограничено запретом, касающимся личности друг друга.

Однажды, когда Либидо, забывшись, вскользь сказал: «А вот я, когда первый раз летал в Штаты…», – под потолком взвизгнули динамики и желчный голос произнес:

– Внимание! Общение на тему личности! Первое предупреждение!

После третьего предупреждения обещалось наложить полный запрет на данный вид общения.

Этого жутко не хотелось, потому что все мы до последнего времени довольно долго не могли полноценно общаться с себе подобными, так как теми или иными путями уклонялись от структуризации.

Так, Свин три года был вне пределов досягаемости то ли на какой-то полярной станции, то ли просто жил в снегах, будто какой-нибудь старовер.

(Несмотря на перманентную прослушку, путем туманных намеков и ухищрений мы уже знали друг о друге гораздо больше, чем это нужно было Структуре. Тогда еще Свину пришла в голову парадоксальная мысль, что суть запрета именно в том и заключается, чтобы мы самостоятельно научились этот запрет обходить.)

Для Либидо серьезность положения вообще оказалась неприятным сюрпризом: по его словам, он вернулся из какого-то задрипанного квазигосударства где-то в Латинской Америке. Конечно, о переменах на Родине кое-что сообщалось по спутниковым каналам. Но и российские, и американские, и европейские информационные агентства вместе с Интернетом, как оказалось, врали безбожно. Он бы и не стал возвращаться в свою страну с сомнительной репутацией среди прочих развитых государств, но тут, на диком острове серфингистов, ламбады и опереточных путчей, решили отдать дань моде и провести свою собственную всеобщую структуризацию.

Смешаться с мозгами с теми, кто пятьсот лет назад только слез с пальмы, да еще и оказаться под грязным скальпелем нейрохирурга из местного племени Либидо не захотел. И отправился на родину, где неизбежное уже зло структуризации тем не менее носило отпечаток древней, хотя и не самой благополучной культуры.

Там облагороженные Структурой, но внутри такие же пламенно-ледяные чекисты сразу же и предложили ему поучаствовать в операции. Либидо согласился не столько из страха перед Структурой, сколько из банального любопытства. Сам он считал себя чуть ли не Джеймсом Бондом от бога, только по случайности судьбы обойденным приключениями (финансовые авантюры, переместившие его на Карибские острова, – не в счет).

Если честно, я не поверил ни единому слову Либидова рассказа. По-моему, все это была ложь, вранье и провокация…

Как Тварь ухитрялась жить в структурированном обществе и иметь работу в достаточно приличном месте – до сих пор оставалось загадкой.

Впрочем, я догадывался о том, что Тварь знает гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Вот, к примеру, эти самые мультисерверы… Я готов был поклясться, что Мастер ни о чем подобном не слышал, пока Структура не прокомментировала ему слова Твари.

Развалившись на диване рядом с Тварью, я делал вид, что пью пиво и смотрю телевизионную голограмму. На самом деле я думал, как сформулировать вопрос. Телевизор орал довольно громко, и я надеялся, что мои слова не дойдут до ушей цензоров.

– Скажи… э-э-э… Тварь… Вот же странно называть такую симпатичную девушку эдаким нехорошим словом…

– Не тяни, Эгоист, – вяло ответила Тварь. – Чего тебе надо?

– Зачем так грубо? – Я сделал вид, что обиделся. – Я просто поговорить с тобой хотел… Пока Свин с Либидо в пинг-понг режутся…

Свин и Либидо азартно стучали ракетками по пластиковому шарику где-то в углу холла, рядом с бильярдным столом. Получалось у них это просто великолепно.

– Ладно, говори, – согласилась Тварь и потянулась к журнальному столику за сигаретами.

Я подождал, пока она закурит, и спросил:

– Тварь, кто ты такая?

– В смысле? – нахмурилась девушка.

– Скажи честно… Впрочем, зачем от тебя ждать честности… Ты агент среди агентов? Двойной агент? Не знаю, как это правильно называется – подсадная утка?

– С чего ты взял?! – Тварь, похоже, искренне удивилась.

– Ты знаешь гораздо больше нас, ты научилась жить в структурированном обществе, не являясь частью Структуры… Не понятно… Пока я прятался по подвалам, работал на самой грязной работе, где не проверяют принадлежность к Структуре, ты была нормальной служащей супермаркета, а там сотрудники так просвечиваются – ИНН, медицинская страховка, социальные фонды…

– Я поняла, к чему ты клонишь. Да, ты прав, Эго… Я лучше так тебя буду называть, не возражаешь? Короче и приятнее… Пока ты прятался, общество несколько изменилось… А ведь много людей так до сих пор и не подключены к Структуре…

– За ними охотятся – как за нами с тобой…

Девушка тихо засмеялась… Я нахмурился. Мои подозрения усиливались.

– Да, конечно… Умные и образованные члены Структуре нужны. Так же как и просто здоровые носители объемов головного мозга. Но зачем Структуре полусумашедшие бомжи и опустившиеся люди с мозгами неандертальцев?

– То есть…

– То есть – есть люди, которые никогда не будут вовлечены в Структуру. Поэтому тебе, наверное, и удавалось так долго скрываться среди них… Как это было? Вокзалы, стройки, грузчиком, чернорабочим – правильно?

– Ну это я, допустим… А как же ты?

– В моем случае все несколько элегантнее.

– Чего?..

– Знаю, ты меня не предашь, – убежденно, глядя прямо мне в глаза, сказала Тварь.

– А… – Я ткнул пальцем в потолок.

– Сейчас они не слышат…

– Ты в Структуре, – предположил я.

– Нет, – ответила Тварь, – я не в Структуре. Я над ней. Я мультисервер.

Я слегка оторопел. М-да. Что-то вроде этого можно было предположить…

– Э-э-э… Даже не знаю, как теперь с вами разговаривать… Мисс Сверхразум?

– Можно по-прежнему на «ты»…

– Но… Что все это значит? Если считается, что мультисерверы не существуют и они противозаконны, то одно из двух…

– Либо я нарушила закон, либо я не существую? – с улыбкой спросила Тварь.

– Либо ты просто врешь, – уточнил я. – Кстати, уважаемый мультисервер, нас прослушивают, если вас это не беспокоит…

– И слышат совсем другое, Эго… Хотите узнать больше?

– Чего уж там… Хотим. Врите дальше.

– Интересная позиция… Без взаимного доверия мы далеко не уйдем…

– А куда мне идти? У меня только два выбора – успешное завершение операции или структуризация…

– Боюсь, что такого выбора у тебя нет, милый Эго.

– Почему?

– Потому что нет ни группы агентов, ни Мастера, ни операции… Ни тебя…

Голова у меня слегка закружилась, к горлу подкатил шершавый ком… Дикие и в то же время карикатурные образы замелькали перед глазами.

– Что?! Неужели… мы действительно просто живем в вымышленном мире?! Мы что, все в Матрице?!

– Да пошел ты со своей сраной Матрицей! – взвизгнула Тварь, так что Свин с Либидо на миг прекратили играть и уставились на них, ожидая продолжения. Пластиковый шарик вырвался на свободу и, цокая, поскакал по полу. Поскольку Тварь моментально успокоилась, пинг-понг снова взял верх над игроками.

– Нет, ну вы все как один! Ей-богу, как дети! Меня брат с детства достает этой Матрицей. Хочешь честно? – спросила вдруг Тварь.

– Хочу! – с готовностью ответил я.

– Будешь смеяться, но в этой проклятой структуризации виновата именно «Матрица». Этот поганый фильм засрал мозги всем, кому можно, и всем, кому нельзя! Двое моих братьев – не поверишь – пытались профессионально смоделировать эту самую Матрицу!

– Почему не поверю? Поверю! И получилось?

– Нет, конечно! Ведь это же просто научно-фантастический бред!

– Ну вот и слава богу! – Я попытался ее успокоить.

– Да? Вместо Матрицы получилась Структура!

Я посидел несколько секунд, пытаясь осмыслить информацию.

– Так… Значит, твои родственнички это все устроили?..

– Не одни, конечно, – горько усмехнулась Тварь. – Они всего лишь работали по контракту в Калифорнии, в отделе военных нейросистем… Но я знаю достаточно… Когда началась заварушка…

– Что за заварушка?

– М-да, ты ведь и этого не знаешь, счастливый ребенок… Но будет с тебя счастья, пора взрослеть… Ты в курсе, почему США, оплот своей сраной демократии, заставили собственное население вживить нейрочипы? Сделали свободных избирателей мультилюдьми?

– Ну да… Всем это известно… Борьба со всемирным терроризмом, повышение интеллекта нации… Ну а мы – им вслед, чтобы не отставать…

– Ничего ты не знаешь. Какому нормальному президенту взбредет в голову так рисковать избирателями?..

– Ну не знаю… Это, наверное, ты в курсе. Ты же у нас… хм… мультисервер…

– Зря ухмыляешься… Никому бы это и в голову не пришло, если бы разработки по мозговой структуризации не были украдены.

– Чего?

– Украдены и проданы одним подонком. Террористам. Тем самым, что потом взорвали атомные бомбы в Сиэтле, Мехико, Сиднее и так далее…

– Так вот в чем дело…

– Да. Технология оказалась сравнительно простой, и через полгода планета оказалась абсолютно беззащитной перед мультитеррористами. Ты понимаешь? Они моментально создали Терроструктуру в двадцать миллионов человек, разбросанных по горам, пустыням, трущобам… Но эти двадцать миллионов стали в несколько раз умнее всего остального мира.

– С ума сойти… Если ты не врешь…

– Опять не веришь?

– Верю, но это так дико…

– Слушай дальше. Пока мы только проводили исследования, они ставили опыты на живых людях. Благодаря своей Структуре они за год создали собственное ядерное оружие – куда более компактное и совершенное, чем было у тогдашних свехдержав. Они обогнали нас в мультитехнологиях на сто лет… Они научились переигрывать спецслужбы в любых комбинациях. Они стали совершенно безнаказанными. Еще пару месяцев – и Америки, Европы и России просто бы не было. Их Терроструктура вычислила бы наши самые слабые точки: несколько точных ударов – и Америка сметена кровавыми бунтами, Европа отравлена взорванными химическими заводами, а Россия…

– И тогда…

– Да. Только тогда всем развитым странам хватило мужества провести всеобщую структуризацию…

– Но мы же отстали в технологии…

– Да, это факт. Нам удалось выкрасть новейшие разработки – на этот раз у террористов, но как оказалось – это для них был уже вчерашний день. Если мы научились использовать вместо восьми – десяти процентов до пятидесяти процентов мозга, то они используют до восьмидесяти процентов. А эффект здесь непропорциональный. Это значит, что у одного их индивида в сотни раз больше ресурсов, чем у нашего… И мы вынуждены брать количеством…

– А почему об этом не сообщают СМИ?

– Потому что СМИ под тотальным контролем. Потому что идет война. Самая страшная в истории… Потому что последствия ее непредсказуемы.

– Но… Почему же… Если они стали настолько умнее – они же должны осознавать, что их путь ни к чему не ведет…

– Поверь мне, они все прекрасно осознают. А теперь они еще и чувствуют такое превосходство над нами, что мы им кажемся просто непослушными детьми, занявшими чужие территории. И судя по тому, что ядерный террор пока прекратился, они задумали что-то еще более страшное… Тем более что руководят ими всеми мультисерверы – те самые террористы, что когда-то запросто отправляли на смерть самоубийц и взрывали небоскребы. Их мозг не расширяет сознания, как у прочих мультилюдей. Он используется только для одного. Для подчинения других своей воле.

– Как у тебя? – невинно спросил я.

Тварь в ответ так посмотрела, что я пожалел о сказанном.

– При структуризации люди не меняются, меняются только их возможности. Моральный и нравственный облик остается прежним. Так что прежние негодяи просто стали теперь сверхнегодяями, подчинившими сознание миллионов.

– И я так понимаю, что ты неспроста поделилась со мной этими соображениями…

– Да. Просто ты должен был первым начать разговор. Перед тобой стоят другие задачи, не те, о которых тебе говорили, когда привезли сюда.

– То есть никакого заговора нет?

– Возможно, и есть. Здесь готовят аналогичную группу для истинных целей этого центра. Она отдыхает в соседней комнате. Тех агентов зовут Тварь, Свин, Либидо и Эгоист.

– Как нас?

– Да.

– Тогда зачем…

– Все просто. Лучшая ложь – эта та, которая содержит часть правды. Та группа полностью состоит из «индивидуалов», таких, как ты, что и подразумевается смыслом операции. Мы же – сам понимаешь… Чтобы создать нашу группу, пришлось искать предлог для создания основной группы. К счастью, в нашем бардаке такой предлог найти легко…

– К счастью, – угрюмо хмыкнул я.

– Да, для нас – к счастью. А теперь слушай. О Структуре врага мы не знаем практически ничего. Он умнее, сильнее быстрее. Мы не знаем, когда он начнет действовать и каким образом. Не исключено, что он знает о нашей дубль-группе, хотя и Мастер, и весь вспомогательный состав уверены, что готовят всего одну группу.

– Это неконституционно и невозможно технически, – съязвил я.

– Именно, – согласилась Тварь. – Такой степени секретности еще не было. Наша операция проводится без чьего бы то ни было ведома, включая всех заинтересованных государственных лиц…

– Значит, операция не имеет к государству никакого отношения?

– Как это не имеет? Мы пользуемся его ресурсами.

– Замечательно! – потирая руки, воскликнул я. Верить или не верить в сказанное не имело значения. Я просто любовался Тварью.

– Исключительно в его интересах. Которые теперь практически идентичны нашим. Пойми, для победы над этими подонками нужны ресурсы в государственных масштабах. И даже – не одной страны…

– Лапша стекает с моих ушей за пазуху, и там делается очень неприятно, скользко и сыро… Непонятно только, если ты не представляешь ничьих интересов – то зачем это тебе надо?

– Совесть. Я постоянно чувствую вину за сопричастность ко всему этому кошмару… Все настолько страшно, что у меня только два выхода – исправить ошибку или лучше не жить вовсе…

– М-да, договорились… А этим двум олухам ты рассказывала весь этот бред?

– Нет необходимости. Это мои братья.

3

Тренировки с Мастером проходили в штатном порядке, хотя я не мог отделаться от ощущения полного идиотизма происходящего. Особенно когда Мастер справедливо орал на меня в том смысле, что мозги мне пора бы из штанов вынуть да серьезнее заняться боевой и психологической подготовкой.

Свин и Либидо как ни в чем не бывало упорно занимались по стандартной программе, и я постоянно ощущал себя в центре нелепого и дорогостоящего розыгрыша. Тварь тоже выматывала себя до последнего в тренажерном зале, и в кабак все приползали в полумертвом состоянии.

– Так, – сказал наконец Мастер. – Сегодня тренировка на местности. Группа разгона ждет. Агент Эгоист?

Я вышел вперед из некоего подобия строя, в котором, зевая, стояли все те же Тварь, Либидо и Свин.

– Я!

– Это касается вас. Задание очень простое. Внедриться в общегражданскую Структуру и попытаться устроиться на работу. Устраиваться будете физруком в школу через кадровое агентство. Вот его адрес. Никакой самодеятельности. Цель задания – быстрая адаптация к новой для вас Структуре. Получите усилитель.

– А можно вопрос? – глядя на усилитель в пластиковом кейсе, спросил я.

– Ну? – нахмурился Мастер.

– Почему именно физруком?

– Мозгами для другого не вышел, – буркнул Мастер. – Иди и не задавай идиотских вопросов.

Я открыл коробочку, сунул металлическую таблетку в рот, и та моментально намертво прилипла к небу. Голова слегка закружилась, после чего пришло привычное «просветление сознания». Я втекал в Структуру.

Никаких дополнительных указаний не поступило, и с чувством легкого разочарования я отправился к автобусам разгонщиков, чьими мозгами я теперь не без удовольствия пользовался.

Вид этой «секретной аппаратуры» потрясал воображение. Автобусы были набиты настолько разношерстной публикой, что я почувствовал себя на каком-то богом забытом автовокзале.

Внутри сидели какие-то молодые люди в наушниках, потные здоровяки рабоче-крестьянского вида, потертые дядечки с газетами, озабоченные тети с авоськами, женщины с детьми, даже какой-то дед на костылях и в шляпе.

Я попытался сунуться в один из автобусов, но старушка с первого сиденья, что флегматично вязала нечто пушистое, взглянула на меня из-под очков в толстой оправе и сказала:

– Молодой человек, вам не сюда. Вон ваша машина.

Тут же в глубине салона заорал младенец.

Обалдевший, я поискал глазами машину. Это оказался «пирожок», «москвичонок»-пикап.

Я сел в него, и водитель, не задавая лишних вопросов, нажал на газ. «Пирожок» тихо засвистел, на удивление динамично разогнался и вынырнул из ангара. Я тут же подумал о новых технологиях.

Только когда мы отъехали на приличное расстояние от ангара (который оказался ангаром только внутри – снаружи это был старенький трехэтажный дом), из-за его стены показался первый автобус.

Когда вдали выросли многоэтажки, водитель притормозил «пирожок» и сказал:

– Все, дальше добираетесь своим ходом. Через пятьсот метров – автобусная остановка. А еще здесь маршрутки ходят…

«Пирожок» унесся дальше, а вскоре мимо меня с большими интервалами прошли два автобуса. У переднего под лобовым стеклом была табличка «На Ростов», у второго «Заказной», а третий свернул, не доехав до меня, и какой надписью прикрывался он, осталось загадкой.

До города пришлось добираться на попутке. Водитель старого «опеля» оказался общительным, и не скажешь, что его мозги работают на оборонную мощь страны. Видимо, мои страхи перед Структурой были сильно преувеличены. Вот, к примеру, рядом – человек как человек, только используется обществом в качестве мозгового донора. Подумаешь! Раньше то же самое было – только мозги засирали больше через радио, телик да газеты. А по сути-то ничего принципиально не изменилось. Только вышло на более высокий технологический уровень.

В городе я почувствовал более серьезное давление на собственное сознание. Не то чтобы заболела голова или еще что неприятное, только появилось ощущение, будто там, под черепной коробкой, кто-то живет своей собственной жизнью. Впрочем, ничуть не мешая мне думать.

Я вдруг ощутил, что уже давно по-настоящему не был в городе. Окрестности вокзалов и складов, где мне приходилось прятаться, – не в счет. Теперь же я могу спокойно идти по улице, не думая о том, что меня остановит мультимилиция или какой-нибудь придуманный моим собственным страхом сканер засечет мое присутствие, огласив округу воем сирены…

Я замедлил шаг, решив, что задание никуда от меня не денется. Очень хотелось прочувствовать это новое состояние. Состояние жителя нового города, части нового общества…

Я огляделся по сторонам. Многое ли изменилось в облике столицы?

Трудно сказать. С первого, поверхностного взгляда – почти что и нет… Но постепенно, начиная различать детали, понимаешь – здесь все другое. Не здания, улицы и машины, хотя последние не могут не удивлять своими новыми формами и бесшумностью.

Люди. Изменились люди. И не каждый человек в отдельности. Изменилось ощущение от людского потока, что издавна заполняет эти асфальтовые берега…

Куда меньше мрачных и сосредоточенных лиц. Не видно особой суеты, хотя ясно – люди идут целенаправленно, по каким-то своим делам.

Поразительно много улыбок на лицах. Но…

Улыбаются не друг другу. Улыбаются себе. Каким-то процессам, происходящим внутри.

Я поежился. Как-то не по-человечески стали выглядеть люди. Почти не видно разговаривающих…

Вот только дети! Дети остались прежними. Еще бы – нейрочип вживляется не раньше четырнадцати… Интересно, есть ли в школах специальный предмет – «Подготовка к приобщению к Структуре»?

Тренировки ради я вызвал в воображении голографический монитор, запустил поисковую систему и выяснил, что подобный предмет действительно имеет место в школьной программе. Только называется проще – «Теория структуризации».

Я шел через улицы, мосты, скверы и наблюдал странную идиллию. Непостижимая чистота тротуаров, яркость красок домов, исключительно красивая и новая одежда… Так в детстве, читая книжки про придуманные миры, я представлял себе Светлое Будущее.

И вот оно – Будущее. Только, право, светлое ли оно?

Ведь люди не стали лучше – каждый в отдельности.

Они просто усреднились, подтянутые мощью немногих интеллектуалов и деятелей культуры. Как мудро поступили организаторы этой затеи, не пустив в эту идиллию социальные «низы»…

А вот интересно, какова была бы Структура у… заключенных, к примеру? Бр-р… Страшно представить ощущение себя в такой Структуре… Впрочем, стоп. Двойка по «теории структуризации». Какая разница, чей мозг использовать в мирных целях в коллективном мозге Структуры? Лишь бы он был психически здоров…

Ну о чем я думаю здесь, на воле, с возможностями нормального гражданина мультиобщества?

Я огляделся и увидел невдалеке небольшое открытое кафе, прямо рядом с фонтаном. Сел. Заказал кофе. Благо, немного наличных мне выделили «на всякий случай». Случай представлялся мне вполне «всяким».

Подошла миловидная и вполне нормальная на вид официантка. Я перекинулся с ней ничего не значащими репликами.

Вот так. Никто не общается здесь мыслями. Без надобности…

Я сидел и смотрел на этот город, этих людей, которые, несмотря на все мои домыслы, были самыми обыкновенными людьми, пусть и объединенными в Структуру. Но ведь еще раньше их объединили в племя, потом в государство, потом в партию…

И совсем не верится, что над этим видимым благополучием и днем и ночью висит зловещая угроза. Что по географической карте шарят чьи-то ненасытные, наполненные ненавистью глаза, смакуя момент, когда на карте будет обведен жирным кольцом какой-нибудь беззащитный город.

Этим злым глазам неинтересно, каким содержанием наполнены взгляды людей, о чем они думают, чего хотят. Им хочется только трех вещей: власти, денег и чужой смерти…

А я, как последний эгоист, столько из-за своих жалких страхов уходил от обязанности разделить общую ношу… Спасибо, Мастер, за мое новое прозвище. Это послужит мне хорошим напоминанием…

Я понял наконец, что не смогу как следует расслабиться, а потому решил расплатиться за кофе и вернулся к поставленному заданию.

4

Первый автобус «разгона» я заметил в квартале от кадрового агентства. Поиск вакансии занял несколько минут. Специалист – молодой, ярко одетый парень – явно не злоупотреблял в своей работе услугами Структуры. Зато он ловко владел электронными системами агентства.

– Оп-па… Ваши варианты: два лицея, четыре средние школы, школа для детей с ограниченными возможностями…

– Среднюю школу, пожалуйста. Мне бы поближе к дому… – Я назвал адрес явочной квартиры.

– С условиями оплаты согласны?

– Ну, хотелось бы больше, конечно… Но что поделаешь…

– Приложите палец к панельке… Замечательно. Вот ваше направление. Всего хорошего.

– И вам того же…

Не теряя времени, я направился по указанному адресу. Краем глаза увидел, как автобус развернулся и медленно покатил по улице. Структура была уже в курсе, куда я держу путь.

Еще два автобуса уже ждали в разных концах пустыря, посреди которого и располагалась школа. По школьному двору носились толпы ребятишек, и становилось немного жутко от сознания того, что и у них под лохматыми шевелюрами прячутся свежие еще рубцы от вживленных чипов…

Не раздумывая, я направился к директору.

Директором оказалась миловидная дама, которой я, очевидно, сразу понравился. Положительные эмоции я ощутил Структурой (это стало для меня маленьким открытием – то, что и эмоции, оказывается, передаются через мультиканал).

После обмена ничего не значащими фразами, когда вопрос о приеме на работу по существу был решен, директриса задала вполне резонный вопрос о моих предыдущих местах работы. Я, как и было условлено, честно ответил, что был кадровым офицером Российской армии.

После этого что-то произошло. Улыбка сползла с лица директрисы, разговор скомкался, и на вопрос, каково ее решение, она предложила зайти завтра.

Выйдя из школы, я оторопело постоял немного, и только почувствовав во рту сигнал мобильника, встроенного в усилитель, пришел в себя и сказал:

– Алло!

– Давай дуй до того красного дома, тебя там зеленый «пирожок» ждет…

Голос, резонирующий в костях черепа, был незнакомый, скорее всего синтезированный.