Текст книги "Кремль 2222. Садовое кольцо"

– Ладно, – сказала Молния. – Посмотрела я – впереди чисто. Даже странно – обычно здесь полно нео. Идите за мной.

И она бесшумно двинулась вперед. Книжник переглянулся с подругой. Ничего не оставалось, как подчиниться. Смех смехом, но лидерство в маленькой группе будто само собой перетекало к худенькой девчонке с легкомысленной косичкой «колоском».

Глава четвертая
КРЕПОСТЬ

– Ничего не понимаю… Куда они все подевались?

Книжник растерянно смотрел на раскинувшуюся перед ним площадь. В последний раз он видел ее ночью. И сейчас следы жизни примитивного народа были всюду: брошенные жилища из шкур и костей, горы объедков, кострища, некоторые из которых все еще дымились. Осталась даже характерная звериная вонь.

Не было только самих нео.

Обернулся. Позади, с любопытством озираясь, ждали Хельга и Молния. Поднял взгляд выше. Туда, где высилось величественное и мрачное здание МИДа. Вряд ли древние архитекторы представляли себе, во что превратится их творение через двести лет. Разве что удивились бы – как зданию удалось устоять? Чуть выше центра зияла огромная сквозная дыра с изломанными, опаленными краями. Пробоина несла своеобразную эстетическую функцию: выполняла роль пасти намалеванной на стене исполинской фигуры нео. Стена несла на себе множество других «граффити» – цветных и черно-белых, самого разного содержания. Но не они привлекали внимание семинариста – все это он уже видел. Куда больше его поражала пустота огромного здания, ставшего клановой крепостью Ззаргов.

Черные, пустые провалы окон напоминали глазницы мертвеца. Какие-то крылатые твари с мерзкими криками кружили над покосившимся шпилем, залетали в пробоину, сидели на карнизах. Да уж, будь хозяева на месте, злобные летуны не вели бы себя столь вольготно.

Парень перевел дух, тряхнул головой, приводя мысли в порядок. Разумеется, то, что он увидел, не стало полной неожиданностью: маленькая разведчица побывала здесь чуть раньше и сообщила по возвращении в своей лаконичной манере: «Чисто!» Но тогда Книжник отказывался в это поверить.

И вот – пожалуйста. Пусто.

– Чертовщина какая-то… – пробормотал Книжник. Ему стало немного не по себе. Здравый смысл подсказывал: радоваться бы надо тому, что враги убрались с этой территории. Но чувства и здравый смысл редко бывают союзниками.

Легкий ветерок поднял с костров свежий пепел. Муты ушли, и ушли недавно. Всему этому должно было быть разумное объяснение, но сейчас в голову лезла одна лишь мистика. Вроде мифических демонов Кольца.

Книжник принялся лихорадочно соображать.

Смоленско-Сенная площадь, которую некогда занимали толпы мутов из клана Ззаргов, была неотъемлемой частью Садового Кольца. И то, что на этом месте обосновались живые существа, можно было объяснить одним-единственным обстоятельством: здесь был переход. Пожалуй, контроль над переходом когда-то стал веским аргументом для нео, чтобы здесь с удобством обосноваться. А теперь их нет. Выходит…

– Смотрите, что это? – Молния указала в центр площади. Книжник присмотрелся и увидел то, что до сих пор мешало разглядеть беспорядочное нагромождение грубых «вигвамов» нео.

Еле заметное синеватое сияние над асфальтом.

– А ну-ка, стойте здесь… – пробормотал парень. Перехватил поудобнее арбалет и медленно двинулся вперед.

– Стой, куда ты?! – крикнула Хельга, дернулась было вслед, но маленькая Молния решительно ухватила ее за рукав, не пуская дальше. – Может, оно опасно!

Книжник не слушал. Приближался, вглядываясь в странное свечение и различая потрескивание синеватых разрядов. Теперь стало видно: эта «электрическая» синева – не пятно, не аморфный клубок вроде Поля Смерти. Оно было едва заметным, но ровным, ясным и вполне определенно направленным: появляясь со стороны Сенной площади, оно шло, плотно придерживаясь осевой линии бывшей проезжей части, и терялось где-то в гуще шатров нео. Но не было почти никаких сомнений: эта синева продолжается дальше и бежит, пока не замкнет огромный круг с другой стороны.

По всему Садовому Кольцу.

Хорошо было Ззаргам, поселившимся посреди крупнейшего разрыва в полосе смертельного излучения, вольготно. И ходи куда хочешь, и чужие сюда не сунутся – кому ж охота с такой ордой связываться. Наверное, для них это было шоком – смертельный удар в самое сердце клана. И жертвы небось были немалые. Неудивительно, что нео как ветром сдуло – даже трудно представить себе тот ужас, что испытали муты, когда призрачная смерть ворвалась в их дом…

Шаг в сторону центра площади, другой… Книжник ощутил, как лицо бросило в жар, а спина вдруг покрылась холодными каплями пота.

Ужас. Непреодолимый, инфернальный страх – вот что внезапно овладело всем его существом. Тут же перед глазами мелькнуло что-то черное. Сухо шмякнулось на асфальт.

Птица. Мертвая. Поднял взгляд кверху. Еще какая-то крылатая тварь легкомысленно попыталась перелететь через площадь. Вдруг неподвижно зависла в воздухе, будто наткнувшись на невидимую стену, – и рухнула вниз.

Он еще не успел осознать, что происходит, но что-то в глубине сознания отчаянно завопило:

– Туда нельзя! Назад!

Нет, это не внутри. Это кричит Хельга… Он и сам знает, что дальше идти нельзя, но уже не может остановиться. И к удушающему страху добавляется боль…

Подошвы зацепили какую-то выбоину. Ноги подломило слабостью, шатнуло назад. На миг прояснилось сознание – и он заставил себя попятиться. Через несколько шагов этого странного отступления, дрожащий, потный насквозь, он окончательно пришел в себя.

Он только что едва не погиб. Вот, значит, как оно работает… Садовое Кольцо. Наследие Последней войны, никак не желающее сгинуть в небытие.

Теперь понятно, отчего сбежали суеверные нео. Активизировавшееся Садовое Кольцо словно перерубило стойбище пополам. Это всегда было загадкой: куда пропадают трупы? Отчего смертоносное Кольцо всегда такое чистенькое и гладкое, будто его каждый день моют поливочные машины?..

– Как ты?! Ну? Что ты молчишь?! С тобой все в порядке?!

Книжник непонимающе огляделся. Только теперь сообразил, что сидит прямо на мостовой, стянув с себя камуфляжную куртку. Рубаха вся насквозь мокрая, руки-ноги будто ватные. И Хельга трясет его за плечи, причитает. А девчонка стоит в сторонке. И наблюдает – исподлобья, с интересом. Как лаборант за вскрытием крысособаки. Интересно ей, видите ли, что Кольцо может с человеком сотворить. Страшненькая девочка… Стоит, жалеет небось, что он дальше не пошел. Да уж, сделай он еще хоть шаг в сторону проклятущего сияния с искорками – сидеть бы здесь не пришлось…

Хлесткая пощечина привела его в чувство.

– Что? А?

Держась за горящую щеку, Книжник осторожно поднялся.

– Ну? – нахмурившись, глядя ему в глаза, произнесла Хельга.

– Да в порядке я… Спасибо… За это… – Он неловко коснулся горячей от пощечины щеки. Снова посмотрел на крепость слезящимися глазами. – Но если они все ушли, то куда?

И вдруг похолодел. Вариантов-то было немного. Если большая часть клана Ззаргов осталась внутри Кольца, то уйти могла только в сторону центра. А в центре…

В центре – Кремль.

– Ну ладно, – сказал Книжник. – Что бы там ни случилось – нео здесь нет, и нам это на пользу. Не надо красться, бояться каждого шороха.

– Надо бояться, – коротко сказала девочка, глядя на него снизу вверх светлыми умными глазами. – Раз ушли нео – сюда придут новые муты. Может, еще похуже этих.

– Ну да… – промямлил Книжник. Ему снова стало неуютно рядом с девчонкой, которая говорила как взрослый воин. – Но сейчас-то никого нет?

– Кто его знает, – спокойно отозвалась девочка. – Но пока место не занято – этим нужно воспользоваться.

– …чтобы пройти через него спокойно, – подхватил Книжник.

– …чтобы как следует осмотреть, – прервала его девочка, внимательно оглядывая фасад мрачного здания. – Ну, кто со мной?

Это была авантюра. Дикая, бессмысленная, опасная. Но, видимо, эти обстоятельства лишь добавляли юной Молнии интереса. Будь она другой – простым ребенком или даже взрослой – Книжник просто потребовал бы оставить глупые мысли и следовать за ним. Или бы попросту бросил упрямца здесь, отправившись дальше. Но приказать что-то Молнии было затруднительно. А бросить ее в одиночестве – при всех ее недетских боевых навыках – Книжник просто не мог. Да и Хельга не поняла бы такого поступка.

И теперь двое взрослых обреченно следовали за деловито шагавшей девчонкой. Будто семейная пара, отправившаяся в парк аттракционов – выгулять непослушное чадо.

На ступенях Молния замерла, обернулась, бросив:

– Ждите. Я сейчас.

И быстро нырнула в темный провал дверей. Через несколько секунд выглянула, сообщив:

– Чисто. Идите за мной. Тут интересно.

Молния не преувеличивала. Если отвлечься от удушливой вони, зрелище можно было назвать более чем живописным. Книжнику уже доводилось бывать внутри крепости Ззаргов. Но лишь на полуразрушенных лестничных пролетах да на верхних этажах. Теперь же было видно, что все это здание совсем недавно было наполнено жизнью. Жизнью дикой, неистовой, животной.

Дневной свет проникал в лишенные рам окна, выхватывая странные картины. Двери и дверные коробки нижних этажей были беспощадно уничтожены. Может, когда-то их выжгло пожарами или дерево спалили в ледяную стужу ядерной зимы. Непонятно, зачем было выломано большинство перегородок, отчего помещения смешались в беспорядочный лабиринт из несущих колонн. Лишь изрядный запас прочности, заложенный в каркасную конструкцию, не позволял огромному зданию рухнуть. Всюду были беспорядочно разбросаны кострища, груды костей, обрывки шкур, примитивное оружие. Потолки сплошь покрывал густой слой копоти, и можно представить себе, какой чад здесь стоял, когда пространство внутри стен было забито мутами. Наверное, здесь нео прятались в холодное время года, покидая площадь и согреваясь теплом друг друга.

Подняв голову, Книжник обнаружил на потолке не только копоть. Потолок был исчерчен глубокими бороздами. Копоть прорезали беспорядочные на первый взгляд линии, которые при более внимательном рассмотрении складывались в удивительные рисунки. Такие же рисунки, только исполненные углем и неизвестными красителями, напоминающие граффити, во множестве покрывали стены с наружной стороны здания. Нео, несомненно, любили свое примитивное искусство.

И не только «наскальную живопись». Осторожно продвигаясь меж подозрительных луж и зловонных куч мусора, Книжник ощутил, как что-то негромко хрустнуло под подошвой ботинка. Присел, поднял с цементного пола небольшой плотный предмет.

Похоже на какую-то игрушку. Осмотрел. Такое он видел впервые. Вырезано из пожелтевшей кости очень тонко и ловко. Просто не верилось, что грубые пальцы нео способны на подобное. Это была человекоподобная фигурка, исполненная в примитивной манере, но невероятно выразительная. По крайней мере злоба на оскалившейся морде маленького монстра была передана мастерски. Если, конечно, автор не пытался таким образом показать неистовый восторг или радость глумления над жертвой. Кто их разберет, этих мутов…

Книжник подумал – и засунул фигурку в вещмешок. Какой-никакой, а трофей. Хорошо бы отыскать побольше таких проявлений «цивилизации» нео. Война войной, но изучить врага досконально, изнутри – значит получить преимущество. А поняв его глубинные культурные и эмоциональные мотивации, можно попытаться договориться. Хотя до этого, пожалуй, еще очень далеко…

Однако оборонительные возможности у «крепости» не так велики, как казалось снаружи. Далеко ей до Кремля. Быть может, внутренние разрушения, что бросились в глаза с первого взгляда, – следы многочисленных штурмов. Значит, крепость вполне можно взять, коли возникнет такая необходимость. Главное – запомнить расположение окон, дверей, помещений и лестничных пролетов, толщину стен и перекрытий. А лучше – зарисовать с соблюдением реалистичности и масштаба.

Книжник быстро достал из вещмешка самодельный блокнот из ровно нарезанной бересты. Ухватил поудобнее стилос – и принялся выводить схему привычными четкими движениями. Пожалел, что нельзя оставить здесь передовой отряд. Захватить без боя оплот целого клана врагов – редкостная удача. А уж инженеры кремлевские быстро привели бы домину в соответствие с человеческими требованиями к фортификации…

Продолжая осматривать этаж, мысленно поблагодарил Молнию за инициативу. В конце концов, главной своей задачей он всегда считал исследование внешнего мира. Конечно, на пользу Кремля, как бы к нему сейчас ни относились земляки. Отстраниться от обиды и злости – и искать, запоминать, делать выводы. Это то малое, что он может сделать для своей крохотной родины.

Оглядевшись, поискал взглядом Хельгу. Та задумчиво смотрела в окно. Устройство варварской крепости ее интересовало мало. Книжник подошел к ней, повлек за собой. Давно забытое ощущение – тонкая, но сильная ладонь послушно легла в его руку. Правы древние, давно уже почившие, авторы пожелтевших книг: только рядом с опасностью так обнажаются чувства, и на первый план выходит настоящее. Сомнения, ревность, зависть и прочая шелуха не выдерживают близости смерти.

А здесь смерть повсюду. Доказательство тому – десятки черепов, слепо уставившихся на людей пустыми глазницами. Черепа здесь везде: валялись в углах, как закатившиеся мячи, грудились пирамидами, стояли в кружок со спиленными крышками – в роли чашек, висели под потолком на высушенных жилах в виде светильников – таких было больше всего. При виде всего этого становилось понятно: найти общий язык с нео людям будет непросто.

Если вообще возможно.

– Идите сюда! – донеслось со стороны лестницы. – Я тут такое нашла!..

Этажи в крепости Ззаргов были понятием условным. Перекрытия во многих местах обвалились, и верхние этажи превратились в галереи, подняться к которым можно было не только по изначальным лестничным пролетам, но и по самодельным деревянным лестницам и пандусам, сооруженным нынешними обитателями. По такой наклонной конструкции и взбирался теперь Книжник, закинув арбалет за спину, рискуя свалиться и свернуть себе шею. Обилие грубых веревок, сплетенных из лиан и высохшего плюща, придавало внутреннему убранству крепости сходство с обезьянником. Это было не далеко от истины: в Кремле предполагали, что нео появились в результате деградации людского генотипа, «прыжка» на ступеньку ниже по эволюционной лестнице. Сами нео так не считали. Более того, полагали себя более совершенными, «новыми людьми», откуда и пошло сокращенное наименование. Что ж, чувство собственной исключительности – прекрасная психологическая защита от убогой действительности.

Книжник выбрался на новый уровень, помог подняться Хельге. В большой пролом под ногами летели мутные капли. Что там, наверху, могло протекать – непонятно. Дождя вроде давно не было. Чуть в стороне, глядя в глубину большого зала, стояла Молния. Заметив подошедших, молча указала куда-то перед собой.

– Ну, что тут у тебя? – спросил Книжник. И тут же узрел ответ на собственный вопрос.

Увиденное было не менее впечатляющим, чем то, что творилось внизу. Собственно, нечего особенного и не было. Просто от самых ног Молнии к потолку уходила огромная куча… Нет, на этот раз не костей и объедков.

Вещей. Предметов старого, давно погибшего мира. Никогда еще Книжник не видел столько свидетельств былой материальной культуры, собранных вместе, да еще в таком обезоруживающем хаосе. Чего здесь только не было: древние телевизоры, утюги, светильники, чайники, велосипеды, разнообразная оргтехника – от компьютерных системных блоков до телефонов и копировальных аппаратов. Самая разнообразная посуда, тазы и кадки, ржавая ванна, пластиковые ящики из-под бутылок, микроволновая печь, канистры, пылесосы, огнетушитель, груды канцелярских принадлежностей (их почему-то особенно много). Был даже невесть откуда взявшийся трехглазый светофор с подбитым «зеленым светом».

Куклы. Их было больше всего. Самые разные – от полусгнивших мягких, до пластиковых и даже фарфоровых. Но поражало даже не это дикое количество игрушек.

Все куклы были разбиты. Изрезаны, изломаны, выпотрошены, четвертованы и обезглавлены. Присмотревшись, Книжник понял, что издевательствам подверглись не только игрушки. Похоже, все предметы человеческого обихода здесь методично и тщательно уничтожались.

Могло показаться, что нео поступали как дети, ломающие свои игрушки из природного любопытства. Но вдруг Книжника осенило:

– Это же храм!

– Что? – вздрогнула Хельга, пораженная увиденным не меньше его.

– Храм, – мрачно повторил семинарист. – Видишь – жертвы приносят. И не просто каким-то богам. Они глумятся над нашим погибшим миром…

– Зачем? – с любопытством спросила Молния.

Книжник не ответил. Только сейчас он заметил то, что не видел на фоне всего этого пестрого многообразия предметов. Манекен – обыкновенный манекен, какие в былые времена, говорят, заполоняли витрины магазинов. Только вот этот был… распят. Распят на двух перекрещенных лыжах, прибитых к стене заостренными кусками арматуры. Причем для того, чтобы придать фигуре надлежащее положение, мутам пришлось отломать ей руки. Теперь раскинутые в сторону пластиковые обрубки были прикручены к лыжинам обрывками лиан. Искусственная улыбка на облезлом лице манекена выглядела неприятно. Даже жутко становилось от этой пародии на христианское распятие, какие в ходу у кремлевских. Только вот смеха это зрелище совсем не вызывало. Тело манекена было закопчено и оплавлено. Не хотелось даже думать о том, что делали проклятые муты со своим нелепым «распятием».

– Пойдем отсюда, – тихо попросила Хельга. – Ну что, малышка…

Обернулась к Молнии:

– А… Где она?

Девочки рядом не было. Словно та растворилась в воздухе.

– Может, вниз спустилась? – предположил Книжник. – Вот же… неугомонная!

Взгляд его выхватил темный боковой проход, наполовину закрытый грудой хлама. Пожалуй, любопытная девчонка могла прошмыгнуть только туда, больше некуда.

– Эй, Молния! – позвал он. – Ты там?

Ответа не было. Книжник машинально вытер рукавом пот со лба, поднял на изготовку арбалет и осторожно направился в сторону прохода. Хельга не отставала. Перебравшись через завал из мертвых компьютерных мониторов, факсов, акустических колонок и чуть не запутавшись в бесчисленных проводах, паутиной пронизывавших груду старья, они оказались в соседнем помещении.

– Где они только все это понаходили? – ворчал Книжник, выдергивая ногу из пут витого телефонного шнура. – И зачем делали такие странные кабели – сплошь завитушками? Не для того же, чтоб людей ими ловить!

Новое помещение было освещено хуже, и потребовалось время, чтобы привыкнуть к полумраку. Но и без того ясно: девочки здесь нет.

– Наверное, дальше пошла, – решила Хельга. – Видимо, там сквозной проход…

Книжник неразборчиво буркнул в ответ. Совсем не улыбалось идти туда, в темноту, откуда, казалось, доносилось подозрительное шуршание. Чертова девчонка! Что ей неймется? И почему он обязан ходить за ней, будто нянька?!

Длинный тягучий звук выдернул его из размышлений. Звук шел откуда-то сверху, приглушенно, но отчетливо.

– Что это? – сдавленно спросил он.

– Воет кто-то, – отозвалась Хельга.

Звук повторился. Кровь стыла в жилах от этого воя.

Вдруг вспомнилось: ведь там, наверху, у нео зверинец! Большой, полный самых невероятных мутантов – один страшнее другого. Разок довелось посидеть в клетке рядом с этими тварями – даже вспоминать неохота[7]7
  Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».


[Закрыть]. Что, если, оставшись без присмотра хозяев, они вырвались на свободу?

– Звук сверху, – сказала Хельга. – А если малышка туда забралась? Надо глянуть – как бы беды не вышло.

Парень молча покосился на подругу. Неужто в ней проснулся материнский инстинкт?

На следующий уровень вела хоть и самодельная, но крепкая лестница из двух бревен и корявых веток-перекладин. Подниматься было не так просто: Книжник опирался лишь на одну руку. Вторая сжимала арбалет в готовности в любой момент спустить тетиву. Вой повторился, отражаясь от стен многоголосым эхом.

Выбравшись на следующий этаж, Книжник затравленно огляделся. Всюду мерещились движущиеся тени и звуки хищного дыхания в затылок. Мнительность – не лучшее качество воина. Зато хорошая реакция – то, что нужно. Не успела девушка подняться следом, как из затененной части нового помещения метнулось в их сторону что-то стремительное и злобное.

Упруго пропела тетива, и округу огласил новый звук. На этот раз не столь пугающий, напротив – жалобный, исполненный муки. Не испытывая к подстреленной твари особой жалости, парень осторожно приблизился. Зверь бился в предсмертных судорогах. Если это выл он – то голосовые связки у него покруче внешности: животное напоминало видом крысосо-баку. Хотя зубы имело покрупнее: торчащие из полураскрытой пасти клыки словно обещали отомстить стрелку. Мысленно похвалив себя за меткость, Книжник добил тварь, сломав шейные позвонки крепким ударом ботинка. После чего не без труда выдернул из трупа глубоко засевший болт: неразумно разбрасываться боеприпасами.

– Непохоже, что девчонка здесь, – заметил он.

– Почему? – спросила Хельга.

– Да эта зверюга… – насмешливо пояснил парень, стирая с железного стержня густую горячую кровь. – Девчонка с ней бы живо разделалась. И вообще, я бы за нее не сильно беспокоился. Она не пропадет.

На всякий случай решили все же осмотреть этаж. Ничего особенного не нашли – все те же кости, черепа да шкуры. Но в очередном зале им предстало кое-что интересное. Здоровенный закопченный чан с водой, закрепленный над кострищем на неказистых стойках. Чан был треснут и протекал. Понятно теперь, откуда капало.

Над водой, на толстом промасленном тросе, перекинутом через поперечную железную балку, висел какой-то большой бесформенный тюк. Вскинув арбалет, Книжник стал медленно приближаться. В пыльных лучах света увидел: это не просто тюк. Это сеть из прочного металлического троса. И она плотно охватывает нечто живое… Живое ли? Книжник машинально протянул вперед оружие и ткнул выступавшим острием болта содержимое сети.

– Вот спасибо, приятель, теперь чуть ниже почеши, – раздался приглушенный голос.

Парень, вскрикнув, отпрянул, с перепугу нажав спусковую скобу. Пропела тетива, болт прошел в миллиметрах от сети и, подняв облачко пыли, исчез в трухлявой штукатурке.

– По-прежнему хочешь меня пристрелить, Книжник? – поинтересовался голос, и теперь стал ясен его источник.

С ним говорил этот странный тюк.