Текст книги "Вова Тетрис"

И сейчас я хочу сказать тебе, дорогой мой читатель, прошу тебя – верь, верь себе и своему сердцу. Слушай его, открой для него свою душу и будь в любви к себе. Не жди никого и ничего, учись трепету и доброте, и тогда ты не заметишь даже, как обретешь себя. И в ответ на это ты сможешь открыться и впустить новое знакомство с человеком, который станет твоей судьбою.

Никто, кроме нас

А теперь пришло время чуть ближе познакомиться со вторым героем книги.

Вове 22 и всю свою сознательную жизнь он взращивал в себе любовь к Родине. После школы поступил в училище, а сразу после оказался в рядах полиции. Знаешь, в разговоре с ним я отчетливо слышу гордость за свою страну, вижу огонь в глазах, что так яро вспыхивает при одном упоминании о мире, в котором он живет. Признаться честно, я давно не встречала тех, кто так искренне любит свою Россию, кто готов отдать жизнь, лишь бы отстоять право на честное имя своей Великой Родины. И это все он, мальчишка, совсем недавно вставший со школьной скамьи, паренек, которому жизнь только-только открыла свои двери, душа, что еще так мало была ребенком. А был ли он им? Хм… не знаю. Но я хочу верить, что обязательно будет и увидит этот мир этими самыми детскими глазами.

Время шло, и слово «патриот» начало обретать новые неписаные смыслы. Мальчишка изменился, приобрел пару первых морщинок, пару жизненных уроков и пару принципов, нарушать которые он не вправе, прежде всего перед самим собой. И наступил февраль 2022 года. Будто ожидая еще одного шанса для себя самого, он решился на важный шаг. А дальше – как в замедленной съемке старого кинофильма. Слышите треск перескакивания слайдов? Доброволец, контракт, военная форма, ружье по размеру и новенькие шевроны, прикрепленные к рукавам, каске и рюкзаку. После – ранение, госпиталь и поездка домой. В этом отпуске я и встретила его впервые. Детский лагерь, март 2023-го. Он отчего-то был очень улыбчив, сыпал шутками и имел слишком болезненно-красные глаза, которые выдавали состояние его души. Этот мальчишка месяц как вернулся с боевых действий, правда уже совсем не мальчишкой, правда не совсем вернулся.

Сначала мы много шутили с ним о смерти, войне, о незамысловатой фразе «груз 200». Эти шутки сопровождали нас еще около месяца отношений, до того самого момента, пока не достигли своего апогея, и тогда мы решили их прекратить. Только сейчас я понимаю, что таким образом мы вместе выбрали тактику проживания данной ситуации. Выбрала я, он поддержал. И тем самым я смогла осознать и принять ситуацию, что вот он, мой человек, который стал близким всего за пару часов разговора, он военный и он может уйти от меня, даже не успев попрощаться. Шутили мы тогда минут пять, десять, а после эти минуты переросли в часы разговоров. Он делился многим, начиная с ответов на мои вопросы из разряда: «А куда вы там в туалет ходите во время обстрелов?», заканчивая рассказами о мире вне мира, что пропитан не бутафорской кровью. Хорошо помню его взгляд, который каждый раз менялся и внимательно ко мне присматривался после каждой новой истории о некиношной жизни там, в окопах. Страшно ли было слушать это, видеть вроде бы яркий мальчишеский взгляд, что так мягко и с юмором рассказывает о черной картинке, таящей так много боли? Нет, явного страха я не припомню. Но отчего-то неприятно покалывало в области солнечного сплетения. Знаете, такой еле-еле ощутимый ток, на границе боли и дискомфорта, чем-то отдаленно напоминающий электрофорез из детства. Все ведь ходили на условное «прогревание» в местную поликлинику? Так вот, это как раз оно – то самое ощущение.

Еще вчера этот мужчина был одет в тактический костюм цвета мультикам, с множеством подсумков по всему периметру тела, с закрытой нижней частью лица и каской, перекрывающей остатки его внешности. А сейчас передо мной сидел мальчишка в ярко-желтых спортивных штанах, с сияющей улыбкой, слегка подергивающимся справа уголком рта, что заметен лишь самому внимательному наблюдателю, и с причудливо разросшимися волосами, которые уже не могут собраться в аккуратную прическу. Две разные личности, два разных мира, один человек и одна жизнь. Он многое не рассказывает, умеет держать эмоции и чувства на замке, не умеет жаловаться, а порой и просить о помощи. Он знает и понимает, как решить каждую новую проблему. Такое понятие как «невозможное» он заменяет на «трудновыполнимое» и после всегда приходит к результату. Вот так, запланировав свой поход на войну на пару месяцев, он пробыл там почти полгода. А после случилось ранение. Этим он делился со мной в те первые часы знакомства.

Пристально его рассматривая, наблюдая за походкой, движением рук, я еще пару минут недоумевала – где же оно, ранение? Поймав мой подозрительный взгляд на себе, Вова сказал: «Да палец это, палец. Вот, смотри сама!» Пока он махал передо мной своей левой рукой, крутя ее туда-сюда и рассказывая о том, как он получил это ранение, я заметила тот самый безымянный палец. Палец, по-видимому, уже имел контрактуру (здесь можете включить интернет и узнать сие определение, книга не медицинская, пояснения не всегда уместны). Как впоследствии оказалось, любое неправильное или резкое движение тут же вызывает у Вовы сильную боль. Боль, которая прошибает быстрее и ощутимее любого электрического разряда… С тех самых пор и по сей день я как огня боюсь его левую руку, что так часто обнимает меня перед сном. Любое неправильное движение – и больно становится даже мне от одного его учащенного дыхания, возникающего после неприятного пронзительного ощущения. Вот так он получил одну из тех самых отметин, которые заставляют помнить то время, тех людей, те раны, мысли и боль, что сильнее физической. Вы должны понимать, осознавать и принимать, что люди, вернувшиеся из тех самых мест, где ежеминутно звучат разрывы гранат, очереди из автоматов, а воздух наполнен гарью, возвращаются домой с раной, которую не излечит никакое время. Они другие, и сейчас все, что им нужно, чтобы близкие просто и всецело их приняли. Так было и с Вовой, и есть сейчас. После ранения он вернулся домой уже другим, с новыми планами и обещаниями самому себе.

Спустя время правая рука Вовы обзавелась еще одной отметиной – она неустанно сообщает всем и каждому о тех событиях, которые так сумрачно и мимолетно отражаются в его голубых глазах. То, о чем невозможно сказать. То, что не возможно, а где-то даже и не нужно оформлять в слова и мысли. То, что так живо и дико вымещается всего лишь в одной небольшой татуировке, размещенной на внутренней стороне предплечья правой руки. Это граната, которую обрамляют яркие красные мазки, возвышающиеся над уровнем кожи. Они порой будто испускают электрическую пульсацию, поднимающуюся из глубин самых черных вод.

Уже через пару недель недалеко от гранаты добавилась третья отметина. Тот важный и глубокий смысл, что несет следующее изображение, мне недоступно. И будет ли доступно – никто сказать не может, как и сам владелец тату. Перед нами чинно, спокойно, твердо стоит он – солдат в военной форме, который изображен в виде скелета. Стоит, смотрит. Возможно, сейчас все так же слышна скорость его мыслей, что нам недоступна, все так же горят глаза, которых не видно на месте глазниц, и все так же бегают желваки под кожей, которой нет. А в завершение броско, резко и дико горит фраза «НИКТО, КРОМЕ НАС». Рассказ об этих отметинах вправе слышать лишь человек, который видел ЭТО ВСЕ своими глазами, человек, который ТАМ был. Услышать, понять и почувствовать. Точка. И никак иначе. Нам стоит лишь это принять. И просто быть рядом, лишь издалека наблюдая за неизвестными нам смыслами.

День, который первый

Со дня нашего с Вовой знакомства прошло несколько дней. Мы мило переписывались и обязательно ежедневно желали друг другу спокойной ночи. Вова ни раз приезжал ко мне то на ужин, то на обед. На тот момент мы, конечно, еще не жили вместе. Я обитала в съемной квартире в Магадане, он – в родительском доме на Оле (около 40 километров между нами). Да-да, именно с предлогом «на»: так испокон веков вошла эта оговорка в народ и впредь намертво приклеилась к нашим краям.

Прежде чем окунуться в пучину нашей истории, я хочу сделать небольшую ремарку, которая поможет тебе, читатель, в будущем понимать географию нашей жизни, разбираться в именах друзей, знакомых и наших семьях. Я родилась (как после окажется, и Вова тоже) в Магаданской области, в маленьком поселке Ола, что в 40 километрах от столицы Колымы – Магадана. Здесь я жила и росла, училась и мечтала, пока где-то вдали от меня (а на самом деле всего в паре улиц) жил ОН – так же рос, развивался, дружил, любил и ходил все в ту же школу, что и я. Спустя время я поступила в медицинский университет Владивостока, прожила там длительное время и через восемь лет вернулась в Магадан в роли детского врача-невролога. Родители по-прежнему живут в моем родном поселке, а я по-прежнему часто езжу к ним в гости. Вова же после окончания школы отучился и стал полицейским, много работал и в один миг ушел «за черту», воплотив в жизнь свою мечту – защищать Родину. После ранения он вновь оказался в Магаданской области, а точнее, все в том же поселке Ола, где живут его отец, брат и сестра. Именно здесь и случилась наша магия, о которой расскажу уже в следующих главах. Иногда история будет перемещаться в Приморский край, город Уссурийск, там находится воинская часть, за которой закреплен Вова и где долгое время шла его служба. Но обо всем по порядку. Ну что, пора начинать?

Дорогой читатель, приглашаю тебя познакомиться с историей двух очень разных и очень одинаковых людей, чьи судьбы столкнулись, чтобы научиться любить. История пишется в реальном времени, каждая новая глава не всегда запланированная, а материал для книги копится благодаря новому дню.

…Со дня нашего с Вовой знакомства прошло несколько дней. 7 марта, приехав в наш родной поселок Олу, я написала ему, что встретиться мы не сможем, так как я взяла бутылочку вина и еду к родителям отметить грядущий женский праздник. Это, наверное, был первый и единственный день, когда мы, находясь в одном и том же месте, совсем рядом, не виделись.

Я провела отличный вечер, немного переписывалась с Вовой, а после растянулась на кровати и уснула, ведь завтра намечался выходной среди недели (спасибо празднику!). Проснулась я к обеду, позавтракала мамиными блинами и буквально доползла обратно до кровати. По телевизору шел один из моих любимых русских фильмов – «Каникулы строгого режима», в окне светило яркое солнце, отражаясь в наших магаданских сугробах, а впереди был еще целый выходной, и не нужно было никуда спешить. Открыв телефон, я увидела сообщение от Вовы:

– Доброе утро! Как спала?

– Ммм, отлично… Так здорово, что сегодня выходной! – набрав текст, я с улыбкой его отправила.

– Чем планируешь заниматься, когда встретимся?

– Давай ближе к обеду! Я, если честно, только встала и так хочу поваляться, чтобы как минимум еще пару часов никуда не идти, – сонно потянувшись, ответила я.

– Хорошо, тогда успею доприбираться дома. Очень жду тебя в гости!

– Ооо, а Sony PlayStation11
  Игровая приставка пятого поколения, разработанная компанией Sony Computer Entertainment.


[Закрыть] подготовил? Я, может, только ради него готова к тебе прийти, – слегка заигрывающе написала я.

– Конечно, уже ждет тебя! В «Гарри Поттера» будем играть?

– Даа, ура-ура-ура!

– Договорились! Как будешь готова, напиши, очень тебя жду!

– Хорошо, до встречи!

Убрав телефон, я еще раз улыбнулась сама себе, сделала погромче телевизор и продолжила просмотр фильма. Еще около часа я валялась в кровати, периодически листала ленту социальных сетей, отвечала на сообщения подруг и настраивалась на предстоящий день. И тут вдруг до меня как-то резко и странно дошло, что сегодня 8 марта, и меня всю скукожило. Честно, не могу подобрать другого слова, чтобы описать свое состояние. Мне стало не по себе от осознания того, что в женский праздник я иду домой к мужчине. Мое воспаленное сознание начало проецировать довольно болезненные (и, возможно, глупые) мысли – что я сама вынудила парня пригласить меня в гости, и что у него не будет выбора не подарить мне подарок, ведь какое восьмое марта без подарка? Мне стало крайне неудобно и некомфортно. Все желание идти к Вове тут же рассеялось. Я начала судорожно вспоминать хоть какое-то дело, которое могло бы спасти меня от похода к нему. Но на ум ничего не приходило. Я вновь и вновь чертыхалась, корила себя за невнимательность, добавляла ругательства – он обязательно подумает, что я меркантильная и специально подстроила так, чтобы прийти к нему в гости именно в праздник.

Уже сейчас я вижу и понимаю, что мое тогдашнее настроение было сформировано на фоне каких-то еще непонятных для меня прошлых травм. Я до сих пор очень странно и часто дискомфортно чувствую себя, когда мне дарят хоть какие-то подарки. Я абсолютно не умею на них реагировать. Внутри меня поднимается буря эмоций, радости, невозможной теплоты, когда человек, потратив свое время, выбрав для меня именно то, что может мне понравиться, дарит это. Но наряду с этим я ощущаю еще и неудобство, где-то даже страх и стеснение, которые сдавливают всю грудь и не дают сделать малейший вздох. Даже сейчас, пока я пишу этот текст и вспоминаю те самые чувства, я начинаю яростно расчесывать ноги, чтобы хоть как-то успокоиться. И именно тогда, в тот самый день, мои свинцовые ноги и голова не давали мне возможности сдвинуться с места, чтобы все же отправиться в гости.

Глубоко вдохнув, выдохнув, повторив это действие наверное еще раз десять, я все же оделась, накрасилась, завела машину и отправила ему смс: «Еду, скоро буду». Заезжая в его двор, я увидела, что он стоит и ждет меня на улице – такой высокий, с растрепанными волосами (хотела бы написать я, но, оказалось, Вова накануне подстригся, причем почти под ноль; ох уж и долго я привыкала к новой прическе – как позже выяснилось, неудачной). Его внешний вид заставил меня улыбнуться, и страх стал более контролируемым. Выйдя из машины, я, конечно же, не упустила случая пошутить:

– Говорят, нынче за стрижку ставят шишку.

– Ну да, надоело уже с длинными волосами, да и не нужны они будут на работе, – его голос стал несколько смущенным.

– Понятно, ну что, пригласишь уже в дом? – слишком резко и тревожно съязвила я.

– Да, конечно, пошли! – ласково и очень тепло ответил он.

Квартира Вовы была на первом этаже. Сколько в ней комнат – я так и не поняла, хотя с тех пор была в ней много раз. Видимо, тревожность от нахождения у парня дома все никак меня пока не отпускает… Мы зашли внутрь, я разулась, Вова торопливо прошел на кухню. Я же довольно медленно и аккуратно ступала по полу, будто кошка на незнакомой местности. Но через минуту я решила действовать быстро и резко, опираясь на то, что лучше поскорее сделаю, а думать буду потом – так сказать, срывать пластырь необходимо без запинки, чтобы было меньше боли. И я влетела на кухню.

– Ого! – только и смогла промолвить я.

– Это для тебя! – вытаскивая огромный букет цветных ромашек из такой же огромной зеленой вазы, улыбаясь и слегка смущаясь, проговорил Вова.

– О, это мне?! Спасибо, – совсем не слегка смущаясь, ответила я.

– Тебе не нравится? – с некой запинкой и блеском в глазах, который отчетливо показывал его расстройство, выпалил он.

– Нет, ты что! Мне очень нравится! – мой голос стал каким-то замерзшим, не своим.

– Эх, другой реакции я ожидал.

– Какой? Я должна была завизжать и броситься тебе на шею? – тут я опять включила немного своей колючести и язвительности с примесью шуток, пытаясь хоть как-то разбавить надвигающуюся внутри меня панику от того, что мне дарят цветы.

– Ну нет… Хм, странно.

– Извини, я правда очень рада! – выдохнула я, ведь этот очень милый, невероятно обаятельный парень вовсе не был виноват в моих странных реакциях. Причина была во мне и только во мне.

Поразмыслив еще пару секунд, я вдруг посмотрела так дерзко и сильно в его глаза, почувствовав, как сердце ускорило шаг, и пока организм не стал выделять гормоны стресса, я прикоснулась своими губами к его губам… От неожиданности для самой себя все мурашки мира тут же активизировались и оказались на моей спине, быстро достигнув сначала затылка, а после и моих губ. Я замерла в неизведанной до этого вечности. Вечности поцелуя человека, который поистине стал для меня любовью с первого взгляда. Я помню его закрытые веки, нежные руки, что слегка прикасались к моей талии, боясь спугнуть момент и развеять все волшебство, которое так трепетно укутало в свои нежные объятия. Потом резкий конец, мой вновь наступивший страх (да, так бывает, когда слишком многое от головы, когда человек много думает и забывает чувствовать, как было со мной тогда; но заметь, читатель, как только человек начинает делать что-то от сердца, все ощущения тут же меняются и картина раскрашивается в цвет). И наши глаза тут же встретились.

Мне хочется добавить сюда один нюанс, чтобы было понятно, насколько этот поцелуй, этот наш первый поцелуй, был важен для нас обоих. Ранее все вечера, когда Вова оказывался в моей квартире, мы отлично проводили время на кухне, я что-то готовила, он болтал, мы много смеялись. В другой день он привозил еду из ресторана, и мы вновь много шутили и ели. И, конечно, в каждый подходящий момент, за несколько десятков минут до его отъезда, уже далеко за полночь, он мягко и ненавязчиво приближался к моему лицу, чтобы наконец-то прикоснуться к моей душе сквозь губы. И абсолютно каждый раз я мягко отстранялась, так как по внутренним ощущениям была не готова. После шепотом я говорила ему: «Нужно просто немножко подождать». А в ответ Вова нежно и с заботой смотрел на меня: «Хорошо, сколько будет нужно, столько и буду ждать». И вот моя внутренняя готовность после нескольких дней, проведенных вместе, дала о себе знать. И ведь именно тогда, с того первого поцелуя, 8 марта, начались наши отношения…

Продолжим… Видя мой дискомфорт от первого поцелуя, он решил сразу переключить мое внимание.

– Пошли ко мне в комнату, приставка уже ждет! – повеселевший и крайне милый молодой человек ответил на мое невразумительное поведение.

– Пошли!

– Этот пакет тебе, открой, – очень отстраненно и будто бы вскользь произнес он, специально отвлекшись на настройку приставки.

– Ой, а что это?

– Посмотри сама!

Пакет, я вам скажу, оказался очень громоздким и даже тяжелым, но я и представить не могла, что в нем увижу. Внутри было очень много каких-то непонятных плоских свертков (хм, книги, что ли – подумалось мне). Развернув первый, я не могла поверить своим глазам! Это был просто невозможно огромный набор шикарной черной посуды! Да-да, именно посуды! И именно потрясающе черного цвета. Может, вы спросите – отчего я вдруг так бурно отреагировала внутри? Все просто. Помните, как раз в тот самый первый день после отъезда из лагеря, в котором мы познакомились, Вова приехал ко мне на ужин. Так как это случилось довольно спонтанно, половина посуды у меня, конечно же, была не помыта. И тогда мне пришлось признаться, что в моем арсенале всего две тарелки. Оказывается, именно тогда он поставил для себя галочку: теперь он точно знал, чем порадовать мою душу. Вот так, открывая тот самый пакет, убирая упаковочную бумагу, мое сердце наполнялось всепоглощающей теплотой, которая растекалась по телу, начиная от кончиков пальцев ног и до самой макушки. Я была растрогана этим подарком, ведь Вова позаботился о том, чтобы подметить и понять то, от чего я точно буду рада. Эти впечатления теперь навсегда запечатлены в календаре памяти, как день начала важных, глубоких взаимоотношений.