Текст книги "Суперсолдат. Секретное оружие"

«Вероятно их машина и мотоциклетный эскорт проехали по тому тоннелю в северной части». – догадался Шон, – «сейчас, вероятно, господа германские офицеры, чтоб не лезть через заграждения, обойдут бункер и воспользуются северным входом».

Чёрная машина и мотоциклетный эскорт тихонько двинулись следом за беседовавшими офицерами. Работа на площади, по всей видимости, подходила к концу, и заключённых, устанавливавших щиты, вновь угнали в бункер. На несколько минут всё затихло, и Шон уже решил, что бой откладывается, как вдруг над площадью понеслись звуки германского марша. Практически одновременно с этим справа и слева из-за бункера стали появляться шеренги солдат. На балкон вынесли что-то вроде бронированного щитка со стеклянной накладкой сверху. Несколько минут и солдаты сомкнули строй вокруг огороженной площади. На балконе появились представители командования. Марш стих, и ворота бункера открылись. Из полумрака двумя шеренгами вышли люди в тевтонских доспехах с обнажёнными мечами, а следом за ними… Шон, увидя то, что показалось следом за рыцарями, встал и присвистнул от удивления. Перед ним была цель его разведоперации. Цель, которую он выслеживал столько дней и ночей. То, о чём спорили в генштабе, и в существование чего невозможно было поверить. Лязгая будто гусеницами, стальными мощными ногами, следом за тевтонскими рыцарями вышел ходячий танк. Шон во все глаза смотрел на стальную фигуру. С первого взгляда стало ясно, что это не бронированный костюм, о котором докладывали информаторы. Фигура была значительно выше любого из стоявших на площади перед бункером. Правы оказались те, кто сообщал разведке те самые сказочные небылицы, которые сразу отметались как дезинформация.

Один из рыцарей, значительно выше ростом, чем остальные, указал жестом стальному человеку на дальний стальной щит. Бронированный, покрытый камуфляжем гигант кивнул шлемом и встряхнув пушкой, будто составлявшей единое целое с его правой рукой, двинулся к щиту. Шон понимал, что там внизу на площади равномерно шагает не человек. Но кто же? Неужто германская техника дошла до того, что создала такую машину? На чём такое может работать? Диверсант видел, как гигант в сопровождении рыцаря обошёл стальной щит и встал за ним, будто ожидая чего-то. Зазвучали трубы и под громогласное ритмичное пение, доносившееся из громкоговорителей, из ворот бункера вышел… Ещё один стальной человек! Диверсант был в замешательстве. Германцы в последнее время, будто сговорившись, наперебой удивляли его своими разнообразными игрушками, но сегодня… Сегодня это было уже слишком! Второй был не такого огромного роста, как первый, да и его броня сильно отличалась от брони ходячего танка. Он был точно такой же, но намного легче.

– Модификация, – догадался Шон, – но что же они собираются делать?

Второй стальной человек, в отличие от первого, приветствовал командование, стоявшее на балконе нацистским приветствием.

– У первого, вероятно, это не входит в набор возможных действий, – решил Шон, – вторая машина поумнее будет.

Громкоговорители стихли. «Тевтонские рыцари» развернувшись, также двумя шеренгами пошли внутрь бункера. Только тот, что был возле первого гиганта, почему-то совсем по-товарищески похлопал его по броне и, будто опомнившись, побежал, бряцая оружием в бункер.

– Маскарад! – ухмыльнулся Шон.

***

Василий, облачённый в дополнительную броню, почувствовал серьёзность положения, когда техники вооружив его пушкой, закрепили контейнер с боезапасом у него за спиной и, подобно болельщикам на футбольном матче, гурьбой двинулись вслед за профессором, который лично должен был сопроводить на бой каждого участника. Перед поединком его долго инструктировали, показывая план-схему поля боя и посредством Николая объяснили, что снаряды в орудии будут не холостые. Во время инструктажа он беспокойства не испытывал, всё ещё надеясь, что немцы не захотят рисковать прототипом, но вот сейчас перед выходом он почувствовал неприятное ощущение. Василий не выказывал никакой агрессии по отношению к техническому составу базы, поэтому знакомые ему техники провожали его до выхода, напутствуя непонятными фразами на немецком языке. Подойдя к выходу из бункера, Николай сказал ему, что вперёд должны выйти наряженные в доспехи немцы, и Василий покорно встал, ожидая своей очереди. Одного из наряженных он узнал и помахал свободной рукой с закреплённым на ней дополнительным бронещитком. Это был Дитрих. Немец ответил ему тем же жестом, и строй рыцарей двинулся наружу. Василий впервые за время нахождения в плену увидел солнечный свет. Николай сказал:

– Давай, прототип, пора!

– Скучать-то будешь? – спросил Василий власовца, тот не расслышал голос, приглушённый толстой бронёй шлема и спросил :

– Что?

– Я говорю: скучать-то будешь?

– Удачи тебе. И постарайся вернуться, мы с тобой ещё поспорим на политические темы.

Василий двинулся наружу, вслед немцам в тевтонских доспехах. Дитрих показал Василию, где нужно встать.

– Может останешься со мной? – спросил Василий, тайком оглядывая окрестности и пытаясь понять, сможет ли он перебраться через ограду.

Дитрих, не понимая, что говорит прототип, показал, что нужно встать за щитом.

– Ладно, ладно, посмотрим, что дальше будет, – Василий встал где ему полагалось и стал ждать сигнала. Послышалась какая-то средневековая песня, и Дитрих, подмигнул Василию. Песня стихла, и великан немец похлопал Василия по броне, сказав что-то. Перевода не требовалось.

– Скажи Хельге, чтоб соску готовила, – пробормотал Василий вслед Дитриху.

Наступило молчание, затем внезапная команда начала боя. Василий крикнул, стараясь чтоб тот, другой прототип услышал его:

– Эй, парень! Я стрелять буду по оружию! Я такой же как ты! Вместе как-нибудь выберемся из этой передряги!

Вместо ответа он услышал где-то за спиной тихий лязг чужой брони. Значит не понял.

– Ну да ладно, – сказал Василий осторожно двигаясь вправо приставным шагом. Выйдя из-под защиты щита, он только на мгновение увидел своего противника. Выстрелив по вспышке его оружия, Василий понял, что враг не похож на него и двигается намного быстрее. Попал он по противнику или нет, было непонятно, но вдруг по нему застучали неприятельские пули.

– Эй, земляк, это уже не шутки! – он рванул за боковые щиты и, прикрываясь ими, выпустил несколько очередей по противнику. Замерев на время он услышал скрип брони где-то за дальними щитами и, выставив пушку, выстрелил на звук. Тут же ему пришлось пригнувшись менять позицию, так как противник ответил тем же. Подобрав левой рукой отвалившийся кусок алюминиевого щита, он бросил его далеко в сторону. Кусок брякнул где-то слева, и Василий по близкому скрипу понял, что противник находится за два щита пред ним. Осторожно выглянув, он удивился виду своего оппонента. Ростом он был ниже, да и броня его была легче. Целился он в сторону, куда Василий бросил кусок щита. Осторожно выдвинув пушку, он крикнул:

– Руки вверх! – и почти одновременно с этим выстрелил, так как по его шлему застучали вражеские снаряды.

– Ну и реакция у этого парня! – сказал Василий на бегу, скрываясь за ближайшими к бункеру щитами. Выставив пушку в направлении противника он несколько раз выстрелил наугад. Вражеские снаряды тут же разорвали щит над его головой. Василий метнулся в сторону и сумел разглядеть мелькнувший тёмный силуэт.

– Не хочет он со мной водиться! – Василий подхватил щит целиком и бросил в направлении противника. Щит разлетелся на куски, не достигнув цели. Василий успел несколько раз выстрелить по направлению вспышек вражеских выстрелов.

Того, что сделал противник в следующий момент он не ожидал. Бронированный враг как в цирке совершил головокружительный прыжок и, сделав сальто в воздухе, перелетел через два щитка.

– Вот тебе, циркач! – Василий располосовал щит, за которым приземлился враг, но он был уже в другом месте. Вспышка полыхнула откуда-то справа, и Василий, получив несколько снарядов в контейнер с боеприпасами, был вынужден бежать за другие щиты.

– Когда же ты уймёшься?! – он вновь бросил щит по направлению, где был противник. Вновь головокружительный прыжок неприятеля, но Василий метким выстрелом задел противника прямо в воздухе, и тот приземлился, повалив несколько располосованных пулями щитов.

– Ну что, сдаёшься? – Василий, направив пушку на неприятеля, двигался к нему. Тот ловко покатился по земле, стреляя по Василию. Получив несколько прямых попаданий, Василий разозлился и выпустил в неприятеля длинную очередь, от которой ствол пушки задымился. Целых щитов почти не осталось, и противники, одновременно метнувшись в стороны, взяли друг друга на прицел. В громкоговорителях прогремела команда остановить поединок. Василий опустил дымящуюся пушку, а противник, произвёл несколько выстрелов, подняв своё орудие целясь намного выше Василия. Василий чуть приподнял своё орудие, чтоб вовремя ответить, но решил, что враг просто разрядил свой боезапас в стену над Василием, одновременно пугая того.

– Я тоже так могу! – и пушка Василия загремела, выстреливая свой боезапас в небо.

***

– Потрясающе! – Шон во все глаза смотрел на поединок двух стальных монстров, – я и предположить не мог, что у германцев есть такое!

Разлетавшиеся веером снарядные очереди высекали искры из алюминиевых щитов и крошили в пыль бетонные стены бункера. Действия боевых машин были настолько грамотными и умелыми, что Шон на мгновение принял их за живые существа, однако после чудовищного прыжка второго монстра и обманных бросков в противника кусками, а то и целыми щитами первого, он решил, что человек на это не способен. Слишком высоко пролетел стальной боец, и слишком тяжелы били щиты, которые при установке тащили четыре человека.

– Вот это машины! Как же германцам удалось создать такое чудо?! – диверсант увидел, что поединок остановлен, и бойцы, совершенно по человечески эмоционально завершили его: один, тот, что был по меньше ростом длинными очередями из своей пушки, высек на стене бункера, прямо над головой противника две буквы «СС», а второй также подняв своё мощное орудие, выпустил остаток боезапаса прямо над головой первого в воздух.

– Они ещё и соображают, прямо как люди… – диверсант видел, как из бункера вышли техники в сопровождении рослого человека в доспехах. Разделившись на две группы они побежали к стальным бойцам, причём тот, что был в тевтонских доспехах, подбежав радостно стал хлопать по броне того бойца, который был крупнее. Диверсанту на мгновение показалось, что боевая машина что-то отвечает рослому парню, но разве такое могло быть? Бойцы в сопровождении технического персонала, покинули поле боя. Шон был просто потрясён увиденным.

– Войскам союзников очень сильно повезло, в том, что германская промышленность не наладила серийное производство таких машин. Но это дело времени… Значит, надо сообщить командованию о своих наблюдениях, а ещё лучше попытаться как-нибудь выкрасть документацию на этих чудовищ. Правда выкрасть что-либо из под этих толстых бетонных стен скорее всего не получится. Надо что-то решать. Эти мощные бойцы, без сомнения, опытные экземпляры, но кто скажет, сколько времени потребуется, чтоб наладить их серийное производство?

Шон ходил между стволами деревьев, соображая, что ему предпринять в сложившейся ситуации. На площади перед бункером тем временем начался демонтаж ограждения. Заключённые растаскивали противотанковые ежи и приводили площадь в порядок. Сегодняшнее испытание закончилось, но диверсант вместо отдыха думал только о возможном решении проблемы. В одиночку он не сможет не только выкрасть какие-либо документы, но и проникнуть в бункер одному будет весьма сложно. Оставалось только одно. Надо было взять в плен кого-нибудь из персонала базы. Желательно техника, и желательно, чтоб этот техник был в курсе большинства загадок германского объекта. Этот план был более реален. Оставалось только тихонечко выследить кого-нибудь подходящего, взять его в плен, и с его помощью покинуть территорию объекта, а там уж пусть командование решает, что делать дальше. Шон потёр руки и принялся обдумывать начальные этапы операции, изредка поглядывая на появившихся из ворот бункера германцев в чёрных комбинезонах.

***

Профессор в окружении ближайших помощников проводил в своём кабинете экспресс совещание. Главная тема была всем хорошо известна и в дополнительных пояснениях не нуждалась. В результате проведённой высшим руководством инспекции были выдвинуты приоритетные направления исследований. Досталось всем отделам, базирующимся на объекте. Корректировку направления исследований получила даже группа, занимающаяся летательными аппаратами. Им было приказано срочно начать выпуск аппаратов-перехватчиков. И это при наличии нескольких летающих моделей и трёх прототипов! Дископлан при этом в расчёт не принимался. Но главное! Главное, что начальство приказало основное внимание уделить не усовершенствованию прототипов уберзольдат, а крупносерийному производству человекообразных изделий! Они, видите ли, прошли успешное войсковое испытание, а прототипы, хоть и являются уникальными боевыми единицами, в виду того, что серийно производиться пока не могут, будут вынуждены подождать. Этого герр профессор понять был не в силах. Несколько часов назад были продемонстрированы уникальные боевые возможности обоих вариантов уберзольдат, а командование решило не форсировать исследований. План, который профессор изложил своим подчинённым был таков: группа, занимающаяся прототипами вплотную, будет переведена в дальнюю галерею, займёт обширные подземные складские помещения, благо там есть запирающиеся отсеки, и продолжит исследования вдали от глаз начальства, а все остальные будут производить изделия, требуемые начальством в прежних помещениях и используя прежние ресурсы. Была, правда, одна существенная проблема: в подземелье уходили самые грамотные и подготовленные специалисты. Но, вероятно, другого пути не было. Командование могло счесть интенсивное продолжение работ по уберзольдату саботированием его приказа. Во всём этом был и позитивный момент: командование, видя реальные результаты исследований, обещало увеличить финансирование и обеспечить все исследовательские группы необходимыми ресурсами. Это касалось и групп исследовавших новейшие орудия, и подразделения, занимавшегося дисками Джузеппе Беллуцо и подобными аппаратами. В общем и целом результат был не таким уж и плохим. Герр профессор знал, что аналогичные совещания по горячим следам проводятся всеми начальниками научных подразделений объекта, и определённые выводы сделают все руководители. Необходимо было выслушать возникшие идеи подчинённых ему специалистов и немедленно в качестве ответа на приказ начальства составлять список необходимых ресурсов и средств для предъявления курьерам. Несколько работников отдела, готовую продукцию которого так бесцеремонно изъяли при проведении войсковых испытаний, заявили, что необходимо быстро восстановить несколько бронекостюмов, которые находились на испытаниях, а затем варварским способом были переоборудованы в переносные бомбы. Герр профессор заявил, что основные их успешные разработки всё же уцелели и были продемонстрированы обоими прототипами, на что седой пожилой специалист сказал, что уцелели – это преувеличение, так как необходимо на шлеме первого прототипа заменить всю внешнюю броню, а кираса второго прототипа не подлежит восстановлению вообще. Профессор улыбнулся и сказал, что свою задачу бронекостюмы выполнили блестяще, но седой специалист не унимался и вновь сказал, что эти испытания – варварская затея, и им теперь придётся искать подходящий сплав потому, что прежние запасы исчерпаны. Профессор медленно закипал, но продолжал сохранять внешнее спокойствие. Седой распалялся всё больше и больше, требуя восстановления запасов цейсовских бронированных стёкол особой формы. Следом за специалистом по бронекостюмам выступил, грубо прервав его, начальник исследовательского отдела вооружений. Его проблема заключалась в том, что оба прототипа не соблюли режимы стрельбы скорострельными орудиями и практически вывели их из строя, выпуская длинные очереди. Профессор сквозь зубы сказал ему, что он лично проведёт говорливого начальника к обоим прототипам, и пусть тот выскажет им всё в лицо. Все присутствующие сдержано заулыбались. Профессор осведомился, что ещё беспокоит его сотрудников, и тут выступил Дитрих сказав, что химические реагенты заканчиваются, и по его мнению это – самая большая проблема. Исходные компоненты для физиологического раствора требовали длительной обработки, и это обстоятельство могло затормозить выполнение приказа начальства. Кроме того, основные запасы физиологического раствора должны быть переданы в распоряжение группы, работающей с прототипами. Профессор кивнул и заверил Дитриха, что именно с решения этой задачи он и начнёт.

***

Строй бомбардировщиков возвращался с задания с полностью опустевшими бомбоотсеками. Сегодняшний налёт не был чем-то экстраординарным, просто рутинная работа. Конечно германские силы ПВО потрепали их и без того видавшие виды машины, но тем не менее потери были невелики. Предвкушая скорое возвращение на базу, бортстрелки развлекались как могли, травя байки и подтрунивая друг над другом, а радисты и пилоты-командиры бомбардировщиков переговаривались друг с другом, обсуждая прошлую операцию. Ведущей шла машина, судя по драной окраске и заимствованным с другого бомбардировщика плоскостям, отличавшимся цветом от фюзеляжа, побывавшая не в одной переделке. Командир, поправив кислородную маску, втолковывал что-то штурману, как вдруг носовой стрелок закричал:

– Цель ниже справа!

– Что ещё за цель? Истребители? – пилот посмотрел через остекление кабины, но пока ничего не увидел.

– Нет, сэр, это какой то светящийся объект! На самолёт не похож!

Несколько мгновений пилот пытался увидеть непонятный объект, затем тот сам будто выпрыгнул перед самолётом.

– Что за… Радист! Свяжись с остальными экипажами! Доложи об объекте!

Радист некоторое время пытался усмирить внезапно взбесившуюся рацию, передающую один громкий треск, затем доложил:

– Сэр, рация вышла из строя!

В следующий момент отключилась связь между членами экипажа. Командир, отодвинул кислородную маску с лица и крикнул:

– Бортстрелкам! Пощекочите-ка этого летуна!

Зарокотали пулемёты, и очереди трассирующих пуль засверкали возле непонятного аппарата. Тот даже не пытался уклониться. Носовой стрелок вновь сообщил, также как пилот отодвинув кислородную маску:

– Сэр! Ещё светящиеся объекты!

– Сколько их?

– Ещё четыре! Они чем-то на капусту похожи! У них будто огненные лепестки навёрнуты один на другой.

– Да сбейте же вы хоть один! – вновь крикнул пилот бортстрелкам и, будто в ответ на его приказ, одна из очередей явственно полоснула по светящемуся объекту. Он не взорвался и не задымил, но повёл себя крайне странно: он вдруг стал метаться по совершенно невообразимой траектории. Пилот с ужасом наблюдал за полётом аппарата, который напоминал полёт мухи вокруг электрической лампочки. Метания странного аппарата в тесном строю бомбардировщиков закончились тем, что он протаранил ведомую машину [20]. Бомбардировщик с отрубленным крылом пошёл к земле, а странный огненный аппарат пройдя сквозь Б-17 как сквозь масло, продолжал метаться из стороны в сторону. Бомбардировщики попытались перестроиться, но это привело к ещё большим потерям: третий ведомый получил удар прямо в центр фюзеляжа и развалившись пополам, обломками задел ещё две машины. Рация по прежнему не работала. Внезапно командир ведущего самолёта заметил звено истребителей Фоке-Вульф 190, приближавшихся с запада.

– Вот они с кем заодно! – крикнул он, указывая на истребителей. Бортстрелки открыли шквальный огонь по нападавшим, и один германский истребитель получив несколько попаданий, задымил. Но его пилот не собирался покидать горящую машину. Выполнив вираж, он зашёл на головной Б-17 и протаранил его, начисто срубив ему треть левого крыла.

– Экипажу покинуть машину! – крикнул командир.

Звено Фоке-Вульфов открыв ураганный огонь, распахало обшивку раненого бомбардировщика, и тот окутавшись пламенем, медленно вращаясь полетел вниз.

Бомбардировщики продолжали держать поредевший строй, а светящиеся объекты плавно перемещаясь между самолётами, следовали тем же курсом. Истребители сгруппировались для следующей атаки, и в тот момент, когда три из них прошли сквозь строй бомбардировщиков, поливая их огнём своих пушек, один светящийся объект в точности повторил действия самого первого, сбившего ведущий Б-17. Теперь удар непонятного аппарата пришёлся в хвост бомбардировщика, и тот, потеряв управление, стал медленно заваливаться на крыло. Досталось и Фоке-Вульфам. Один из истребителей был сбит и падая таранным ударом снёс кабину нижнего бомбардировщика. Машина, получив тяжелейшие повреждения, загорелась и, потеряв управление, тем не менее продолжала лететь в строю, постепенно снижаясь. Бой продолжался. Истребители германцев не собирались оставлять строй отстреливавшихся бомбардировщиков. Огненные объекты вели себя очень странно, но определённая закономерность в их поведении была. Многие экипажи заметили, что после атаки бомбардировщика, объект идёт на снижение. Кроме того, атаку объект производит только в том случае, если его заденут огнём пулемётов. Теперь оставшиеся бомбардировщики отстреливались только от Фокке-Вульфов, которые, в отличие от светящихся объектов, вели себя довольно непредсказуемым образом. Оставшиеся после заградительного огня бортстрелков, четыре истребителя, разбились по парам и, уйдя в противоположные стороны строя бомбардировщиков, одновременно выполнили горку и на полной скорости понеслись в гущу строя. Первая пара протаранила дымивший правым двигателем самолёт, шедший самым последним. Ударив одновременно, истребители полностью разрушили самолёт, превратив его в пылающие обломки. Вторая пара, поступила иначе. Один Фокке-Вульф начисто снёс киль крайнего бомбардировщика и, лишившись правого крыла, полетел вниз. Второй же, зайдя в хвост своей жертве, ударил её чуть сверху, и пропахав самолёт вдоль всего фюзеляжа, соскользнул на крыло и повредил двигатели. Чудовищная атака самолётов противника закончилась. Сегодняшний фанатизм германских лётчиков оказался полной неожиданностью для всех экипажей. Все самолёты противника, израсходовав свой боезапас, совершили таранные атаки. Единственными уцелевшими противниками оказались странные светящиеся объекты. Пилоты уцелевших бомбардировщиков провожали взглядами уходящие вниз огненные пятна, которые почему-то в бой больше не вступали.

***

Прошло несколько суток после трагедии с плавбазой. Подводная лодка по-прежнему несла дежурство в заданном районе. В задачи, поставленные перед экипажем на сегодня, входила встреча двух скоростных сторожевиков, которые должны были доставить провиант и на полном ходу покинуть район дежурства. Ситуация осложнялась тем, что район, где находилась лодка, периодически патрулировался германцами. Причём патрулирование производилось не только бронированными торпедными катерами, но и тем самым скоростным аппаратом, потопившим эсминец. Несомненным плюсом было наличие на лодке радара, позволявшего обнаружить противника на дальних подступах и вовремя нырнуть. Германский скоростной аппарат, по видимому, радара не имел, и поэтому о наличии лодки в этом районе не догадывался. Несколько раз экипажу лодки удавалось рассмотреть обводы неизвестного германского аппарата в перископ. Все единогласно пришли к выводу, что аналогов этому подводному судну не существует. Было в нём что-то от морского животного. Внешняя обтекаемая форма и то, как он уверенно чувствовал себя как на поверхности воды, так и под водой, делало его похожим на касатку. Правда цветом он отличался. Но это, по всей видимости, был камуфляж. Экипаж лодки периодически посылал радиодонесения командованию о замеченных судах противника, и многое из этих донесений вызывало удивление. Необычный аппарат, о котором периодически сообщалось, какую скорость он не имел бы, обязан был где-то базироваться. А германской базы по близости не было. Вернее сказать выявленной базы по близости не было. Напрашивался вывод о наличии скрытой, хорошо замаскированной морской базы противника. Воздушная разведка, проводившаяся время от времени в этом районе, ничего не давала. Несмотря на угрозу нападения со стороны неизвестной германской базы, разведоперацию необходимо было продолжать. Помня о предыдущих случаях нападения на боевые корабли, командованием было принято решение направить в этот район несколько групп скоростных кораблей, которые бы отвлекли противника в тот момент, когда на лодку будут перегружаться припасы. Всего было сформировано две отвлекающие группы, каждая из трёх торпедных катеров, имеющих достаточно серьёзное вооружение, чтобы вступить в бой с неизвестным германским аппаратом.

Операция началась с выхода в море первой группы торпедных катеров, которые должны были обогнуть мыс, затем миновать крохотный островок и идти вдоль берега. Следом за первой группой должна была с небольшим временным интервалом выйти вторая, которая должна была идти мористее. После выхода в море отвлекающих групп, базу должны были покинуть сторожевые суда, с грузом съестных припасов.

Волнение было небольшим, и катера шли средним ходом, держа друг с другом постоянный радиоконтакт. Горизонт был чист, вдоль берега не было ничего подозрительного. Дистанция до берега была чуть больше одной мили. Катера обошли мыс и пошли курсом на островок, как вдруг матрос с одного из них заметил что-то блестевшее на поверхности воды. Сбросив ход, катера приготовили крупнокалиберные пулемёты для встречи противника. Непонятные пузыри не были похожи на перископы. Команды обоих катеров наблюдали в бинокли, как прозрачные пузыри как по команде двинулись в их направлении. Была объявлена тревога, и катера дали полный ход, делая левый разворот и отходя от берега. Сперва один, затем другой пузырь, поднимаясь на волне, сверкали на солнце. За ними явственно обозначались продолговатые веретенообразные корпуса. Получалось, что пузыри сидели на чём-то очень похожем на торпеды. Ход их был очень мал и катера, решив встретить врага огнём пулемётов, развернулись к берегу. Пузыри один за другим, подпрыгнув на волне и обнажив корпуса длинных торпед, внезапно ушли под воду. Катера дали серию длинных очередей в направлении нырнувших странных торпед и, выполнив левый разворот, пошли самым полным ходом. На поверхности воды ничего не было видно, и катера, почти завершив круг, стали сбавлять скорость. Спокойствие плескавшейся за бортом воды ничего не нарушило, кроме внезапно прогремевших сильнейших взрывов торпед под корпусами катеров. Экипажи, вернее те, кто уцелел после попадания новейших акустических торпед, борясь с волнами, увидели вынырнувшие из под воды странного вида торпеды, снабжённые крохотными кабинами, в каждой из которых можно было разглядеть человека в кислородной маске [21].

Операция продолжалась, несмотря на молчание первой группы катеров, которых постоянно вызывали с базы. Время шло, и сторожевики были уже в заданном квадрате, когда командование передало по радио приказ второй группе катеров войти в контакт с не отвечающей на вызовы первой и оказать им помощь, если потребуется. Выполнив разворот на правый борт, катера пошли самым полным ходом к берегу. Выйдя в предположительный район нахождения первой группы, экипажи катеров ничего не обнаружили, и их капитаны решили идти вдоль берега, следуя маршрутом первой группы, по направлению к базе. Плавание продолжалось без особых результатов, как вдруг впереди ближе к берегу были обнаружены многочисленные неприятельские катера. Были они совсем крохотные, похожие на гоночные или туристические, но несмотря на размер любая цель в районе боевых действий должна вызывать подозрение, тем более, что катера ровным строем двинулись навстречу [22].

Обнаружив чужие малоразмерные катера, идущие на них со стороны берега полным ходом, экипажи сообщили об этом по радио на базу. Моментально был отдан приказ уничтожить вражеские цели и попытаться найти и спасти экипажи пропавших торпедных катеров. То, что наблюдали в бинокли с торпедных катеров было совершенно непонятно. Вражеские катера, шедшие полным ходом, выстроились тройками. Два впереди, один побольше – сзади. С шедших впереди в море выбросились те, кто ими управлял, и экипажи шедших сзади выловили их и сбавили скорость. Торпедные катера, понимая, что готовится таранная атака, увеличили скорость и выполнили резкий разворот. Лишившиеся управлявших ими людей крохотные вражеские катера по непонятной причине сами выполнили корректирующий маневр и вновь понеслись на таран. Это было совершенно непонятно, как катер без управления человеком может сам маневрировать. Но времени разбираться не было, и с кормы ближайшего торпедного катера открыли огонь. Пули зенитного пулемёта полоснули по ближайшему вражескому катеру, и тот вспыхнул ослепительным пламенем. Прогремел сильнейший взрыв, разметавший соседние катера, взрывчатая начинка которых не замедлила сдетонировать. Начался настоящий бой. Торпедные катера передали на базу сообщение, в котором говорилось о нападении на них самонаводящихся взрывающихся катеров. Была запрошена экстренная помощь. Оставшиеся германские катера разошлись веером и сгруппировавшись вновь понеслись в атаку. С торпедных катеров было замечено, что катера врага, которые были немного по крупнее и которые подобрали выпрыгнувших с маленьких катеров людей, стоят на прежнем месте и наблюдают за битвой. Одним командиром торпедного катера было высказано предположение, что взрывающимися катерами управляют именно с этих судов, что срочно и было передано другим экипажам по радио. Теперь торпедные катера маневрировали таким образом, чтоб подойти к берегу и уничтожить катера управления. Но жертв избежать не удалось. Два взрывающихся катера, ускорившись всё же протаранили передний торпедный катер. И хотя после их взрыва корпус судна уцелел, катер потерял ход и загорелся. Оставшиеся два маневрируя, чтоб избежать таранной атаки, попытались обойти строй взрывающихся катеров, чтоб напасть на катера управления. Однако те, разгадав замыслы противника, завели двигатели и направили уцелевшие взрывающиеся катера наперерез нападавшим, заставляя их уйти дальше в море. Торпедные катера отстреливались от назойливых врагов, и то тут, то там взметались тучи брызг и гремели взрывы. Когда с взрывающимися катерами было покончено, оказалось, что катера управления ушли очень далеко и догнать их практически невозможно. Тем не менее, погоня началась. Стрелять по противнику торпедами было всё равно, что стрелять из пушки по воробьям, и четыре катера управления неслись вперёд, практически на пределе досягаемости бортовых пулемётов. Но пулемётные расчёты всё же периодически давали длинные очереди по врагам. Развязка погони была настолько неожиданной, что ни один из экипажей не успел ничего предпринять. Катера управления имели малую осадку, поэтому совершенно спокойно проскочили боновые заграждения, установленные вдоль берега на входе в маленькую бухточку, а торпедные катера так проскользнуть не могли и, протаранив несколько слоёв плавучих заграждений, были вынуждены остановиться.