Текст книги "Прорыв блокады Ленинграда. Операция «Искра»"

Оценки и выводы

Какие выводы можно сделать из изучения документов по планированию и подготовке операции «Искра»? Прежде всего стоит отметить, что это действительно была операция, к которой готовились – и делали это тщательно. Вероятно, ни одна операция на всем Северо-Западном направлении не была до этого подготовлена столь основательно, как «Искра». Ослабление 18-й армии давало в руки советского командования шанс на успех.

Командующий Ленинградским фронтом Л.А. Говоров не был совсем уж новым человеком на Северо-Западном ТВД. Во время войны с Финляндией он командовал артиллерией 7-й армии, которая и прорвала линию Маннергейма. Говоров очень много сделал для повышения боеспособности войск фронта и улучшения работы его органов управления. Пожалуй, он был первым командующим Ленинградским фронтом, который при подготовке операции стал достаточно широко проводить специальные учения. Одного из помощников по штабу Ленинградского фронта, генерала М.П. Духанова, он назначил командовать сначала Невской оперативной группой, а потом и созданной на ее основе 67-й армией.

Частям молодой армии предстояло столкнуться с огромными трудностями. Во-первых, это было первое наступление изнутри блокадного кольца, в котором армейский штаб должен был управлять такой массой сил. И для Духанова, и для Говорова это должно было стать своеобразным экзаменом. Во-вторых, возникали серьезные проблемы, связанные с тем, что город все еще оставался блокированным. И одной из самых существенных из них являлась проблема с боеприпасами. Если 76-мм снаряды и мины для 82– и 120-мм минометов в достаточно больших количествах изготавливались и снаряжались непосредственно в Ленинграде, то с боеприпасами больших калибров уже начинались серьезные трудности. С большим трудом в блокированном городе освоили производство снарядов калибра 122 и 152 мм. Но их качество было низким, а количество – явно недостаточным[32]32
  См. Демидов В.И. Снаряды для фронта. С. 210–218.


[Закрыть]. Каждое орудие большого калибра ценилось на Ленинградском фронте буквально на вес золота. Конечно, компенсировать недостаток снарядов и орудий тяжелой артиллерии можно было за счет применения реактивных установок, но полностью заменить ствольную артиллерию реактивные снаряды не могли, да и не могут до сих пор.

План наступления 67-й армии был рассчитан на захват максимально большого участка левого берега. Это было необходимо, чтобы не получился очередной «Невский пятачок». В этой связи большую обеспокоенность вызывал правый фланг армии, немецкие опорные пункты в Рабочих городках и в зданиях 8-й ГРЭС. Самые значительные силы противника находились как раз на правом фланге ударной группировки. Средств, чтобы разрушить мощные бетонные сооружения электростанции, фронт почти не имел. Привлекавшихся для этой операции сил морской артиллерии (о ней мы поговорим отдельно) могло не хватить. И у нее также были проблемы со снарядами. Быстрая блокировка, а еще лучше – захват Рабочих городков были необходимым условием успеха в операции. Особенно важно это было в процессе перехода ко второму этапу наступления.

Командующий Волховским фронтом К.А. Мерецков уже с октября 1942 г. находился под наблюдением. Функцию надзирателя выполнял назначенный к нему членом Военного Совета фронта Л.З. Мехлис. Кроме того, он следил за боевой подготовкой. Помощником К.А. Мерецкова незадолго до начала наступления был назначен генерал-лейтенант И.И. Федюнинский. Он должен был помогать командующему 2-й Ударной армией. Среди нескольких кадровых перестановок, последовавших перед началом операции «Искра», стоит остановиться на двух, относившихся ко 2-й Ударной армии. Командующим армией назначили генерал-лейтенанта В.З. Романовского, ранее командовавшего 1-й Ударной армией Северо-Западного фронта. Членом Военного Совета армии буквально в последние дни перед началом операции к нему был направлен один из руководителей Ленинградской партийной организации А.А. Кузнецов.

В качестве представителей Ставки ВГК на Ленинградский и Волховский фронты были назначены К.Е. Ворошилов и Г.К. Жуков. Именно Ворошилов сообщил в начале января 1943 г. о том, что лед на Неве нарастает медленно, и начало наступления в итоге перенесли на 12 января.

Г.К. Жуков тщательно проверил план наступления Волховского фронта. От его взгляда не укрылось то обстоятельство, что на правом фланге 2-й Ударной армии явно не хватает огневых средств. Действительно, против серьезно укрепленных узлов обороны в Липках и Рабочем поселке № 8 удалось сосредоточить сравнительно небольшие силы артиллерии. Тяжелой артиллерии там остро не хватало, а огонь минометов по огневым точкам противника, оборудованным в подвалах домов, был абсолютно неэффективен. Об этом Г.К. Жуков сообщил в Ставку ВГК за несколько дней до начала боев. Как это было исправлено и было ли исправлено вообще, мы увидим дальше.

Общим недостатком для всех советских стрелковых соединений было их сравнительно слабое вооружение. Времена, когда одна немецкая пехотная дивизия была вооружена лучше советской отдельно взятой армии, уже начали проходить, но пока оснащение стрелковых соединений тяжелым вооружением и артиллерией все же оставалось явно недостаточным.

Подготовка отдельных дивизий армии также была довольно неоднородна. Так, 128-я стрелковая дивизия считалась не очень хорошо подготовленной. А 18-я стрелковая дивизия из второго эшелона, прибывшая из-под Сталинграда, наоборот, считалась полностью боеготовой. Другая «сталинградская» дивизия, 147-я стрелковая, имела гораздо более низкую оценку боеспособности. Части дивизии не были сколочены и не прошли всего курса стрелковой подготовки.

Существовали проблемы и в самой 2-й Ударной армии. Обеспеченность ее подвижным составом не удовлетворяла нужд подвоза для соединений, а также частично переброски артиллерии.

Что касается немецких высших офицеров, то среди наиболее опытных надо назвать командира XXVI армейского корпуса Эрнста Лейзера. Он имел богатейший опыт руководства перемешанными частями в критической обстановке. Этот опыт был получен в ходе боев под Погостьем, когда Лейзер возглавлял 269-ю пехотную дивизию.

Если говорить о дивизионных командирах, то наибольшим опытом боев в «бутылочном горле» обладал командир 227-й пехотной дивизии Фридрих фон Скотти. Это была единственная дивизия корпуса, которая с октября 1941 г. почти не меняла своей дислокации.

Большой опыт был и у остальных командиров. Генерал-лейтенант Эрвин Сандер командовал 170-й пехотной дивизией с начала 1942 г. Дивизия в то время находилась в Крыму и активно участвовала в боях. Очень опытным был также командир 1-й пехотной дивизии Мартин Гразе. 96-ю пехотную дивизию возглавлял генерал-лейтенант Фердинанд Нельдехен. Он заменил погибшего в октябре 1942 г. командира дивизии. Сам командующий 18-й армией Георг фон Линдеманн также имел опыт руководства войсками в состоянии перманентного кризиса. Еще одной особенностью немецкого руководства войсками были постоянные инспекционные поездки, когда командующий армией или командир корпуса работали в штабах у подчиненных. Это чрезвычайно улучшало управляемость войсками. Такого разрыва даже между командованием дивизии и его подчиненными, как часто бывало в Красной армии, в группе армий «Север» не случалось.

Если пытаться прийти к общему выводу о том, какие силы Красной армии и вермахта противостояли друг другу, то получается примерно вот что. Со стороны Ленинградского и Волховского фронтов было создано формальное численное превосходство. Особенно это касалось живой силы. За счет уплотнения боевых порядков и узких участков прорыва соотношение в живой силе было не в пользу немцев. Однако большое количество станковых и ручных пулеметов, большое количество тяжелой артиллерии и средств управления огнем у немцев делали превосходство советской стороны в живой силе достаточно эфемерным. Да, действительно, на участках прорыва командованию удалось добиться высоких плотностей артиллерии, но были ли артиллеристы достаточно обеспечены средствами связи и был ли хорошо налажен процесс подвоза боеприпасов? Все это требовало проверки в бою.

Командир 61-й легкотанковой бригады В.В. Хрустицкий

Ко всему вышеперечисленному остается добавить, что для немецкого командования советские приготовления не остались тайной. Еще в конце декабря противник вскрыл подготовку к наступлению против «бутылочного горла». Наступление ожидалось на участке у рощи «Круглой» и южнее Рабочего поселка № 8. В отчете 227-й пехотной дивизии говорится, что наиболее опасным на ее участке считали район, где проходила дорога через Гайтолово на Келколово. На западном фланге ожидалась атака южнее Шлиссельбурга. Немецкая артиллерийская разведка вскрыла установку новых батарей на восточном фланге корпуса.

Не секрет, что к немцам постоянно перебегали отдельные красноармейцы. 1 января один такой боец, перешедший через Неву на участке 170-й пехотной дивизии, сообщил, что к форсированию реки, которое будет предпринято в районе Марьино, готовится 136-я стрелковая дивизия[33]33
  NARA. T. 315. R. 761. Fr. 7.


[Закрыть]. Судя по протоколу допроса, это был кадровый красноармеец, призванный еще до войны и служивший на Ханко. Еще раньше в плен попал солдат из 45-й гвардейской стрелковой дивизии. Он также рассказал о готовящемся наступлении, начало которого назначено на 1 или 2 января. Это не были единичные случаи. К примеру, в документах 170-й пехотной дивизии только за первые пять дней января 1943 г. приводятся краткие выжимки из допросов еще нескольких перебежчиков. Получается, что каждый день из какой-либо части 67-й армии к немцам переходил как минимум один человек. Однако непосредственно перед 12 января, той датой, которой суждено было стать началом Третьей битвы на Ладожском озере, такое не повторилось.

Характеристика местности

Территория Шлиссельбургско-Синявинского выступа покрыта лесами и болотами. Большинство болот района являются торфяными и поросшими лесом и кустарником. Значительная часть из них была проходима для людей и техники в зимнее время. Исключение составляло Синявинское болото.

Южнее Ладожского озера проходит обрывистый склон Балтийско-Ладожского глинта, с типичным моренным ландшафтом (вытянутые в меридиональном отношении холмы, валуны на поверхности, песчаные почвы). На поверхности глинта расположены отдельные возвышенности: гора Пушечная (71 м), Вороновская высота (50 м), Синявинские высоты (50,1, 45,9 и 43,3). Келколовская высота, с котловинами, лощинами и глубокими речными долинами.

Небольшие реки Назия, Черная, Мойка и многочисленные ручьи с крутыми обрывистыми берегами и болотистыми долинами серьезно затрудняли маневр и продвижение бронетехники.

Для района была характерна довольно редкая дорожная сеть. С юга в меридиональном направлении к Шлиссельбургу вело расположенное вдоль берега Невы старое шоссе, которое также поворачивало на Мгу, Сологубовку, Шапки и Любань. Также грунтовые меридиональные дороги проходили от Синявино через Рабочий поселок № 5 до Рабочего поселка № 2 и от Рабочего поселка № 5 до деревни Пильная Мельница на берегу Невы.

На территории глинта единственной дорогой в широтном направлении с твердым покрытием была дорога от Путилово через Синявино на Анненское. Эта дорога проходила по обрывистому северному склону глинта.

В широтном направлении были проложены четыре грунтовые дороги:

1) Горная Шальдиха, Верхняя Назия, Рабочий поселок № 4, Шлиссельбург;

2) вдоль высоковольтной линии электропередач от Волхова: Крутой ручей, Гайтолово, Келколово, Ивановское;

3) вдоль Северной железной дороги: Жихарево, Мишкино, Мга, Ивановское;

4) Вороново, Турышкино, Сологубовка, Войтолово, Перевоз.

В широтном направлении также проходила железная дорога Мга, Волховстрой, Ивановское. Мга, являясь узловой станцией для Октябрьской железной дороги, обеспечивала движение поездов в меридиональном и широтном направлениях.

2-я Ударная армия должна была действовать в следующей местности. Между береговой линией Ладожского озера и подошвой Балтийско-Ладожского глинта простирается болотистая приладожская низменность. На ней вдоль береговой линии Ладожского озера прорыты Новоладожский и Староладожский каналы с высокими валами (от 15 м) вынутого грунта. По южному валу Староладожского канала проложена мощеная булыжником мостовая для лошадей, тянувших баржи. Южнее Староладожского канала тянулась полосой до 2 км сильно заболоченная местность, покрытая смешанным лесом. Диаметр деревьев составлял в то время до 10 см. Заболоченные участки были труднопроходимы для пехоты и непроходимы для средних танков. Такая местность тянулась вплоть до самого Шлиссельбурга.

Полоса песчаных дюн шириной до 500 м отделяла прибрежную низменность от Синявинских болот, на которых велись торфоразработки. Поля торфоразработок лежали у подножия ската Синявинских высот в полосе шириной 3–10 км и длиной 10–12 км. Сами торфоразработки могли промерзнуть на глубину до 20–25 см. Поля, где добывали торф, начинались в двух километрах западнее р. Черной и заканчивались в полукилометре восточнее Невдубстроевской железнодорожной ветки. Они были изрезаны сетью магистральных, валовых и карстовых канав, насыпями узкоколейных железных дорог. Эта местность была практически танконедоступна.

От станции Синявино до станции Подгорная тянулись несколько путей товарной станции для торфяных караванов. У самого подножия ската Синявинских высот проходила ветка железной дороги нормальной колеи от ст. Синявино до железнодорожного «треугольника» Невдубстроевской ветки Северной железной дороги.

Выработанное торфяное поле с карьерами глубиной 3 м, с отвесными стенками и заполненное водой, тянулось двухкилометровой полосой вдоль подножия глинта от р. Черной до Тёткина ручья. От озера Глухое до Староладожского канала был проложен водовод из стальных труб диаметром 0,8 м.

На возвышенных местах полей торфоразработок располагались Рабочие поселки с № 1 по № 9 с кирпичными и брусчатыми домами на каменных фундаментах. На северо-восточной окраине Рабочего поселка № 5 находились завод ВИМТ и ремонтно-механический завод из монолитного железобетонного каркаса с кирпичными стенами, а также железнодорожное депо с кирпичными корпусами и крупная электроподстанция.

Над всей низменностью доминировали Синявинские высоты, или, как правильнее их называть, Балтийско-Ладожский глинт. Они позволяли просматривать всю низменность вплоть до Ладожского озера. Из-за того что именно там проходил Путиловский тракт, а также дорога от Келколово до Шлиссельбурга, высоты еще играли и роль узлового транспортного пункта.

Отдельно стоит остановиться на характеристике участка вдоль р. Невы. Действия войск на ее правом берегу сильно затрудняла слаборазвитая дорожная сеть. Левый берег был высоким и обрывистым. Его высота достигала 12 м. Искусственного обледенения немцы на этом берегу не устраивали, но и так он представлял собой довольно серьезное естественное препятствие. Ширина р. Невы в районе, намеченном для форсирования войсками 67-й армии, была около 600 м. Это тоже создавало известные трудности.

В силу характера местности военные действия в этом районе сводились к нескольким основным направлениям. Можно было вести наступление, двигаясь вдоль Ново– и Староладожских каналов. Другим вектором для действий войск могло являться направление вдоль Путиловского тракта на запад, однако болотистая местность севернее и южнее делала использование этого направления для действий крупных масс войск затруднительным. То же самое можно сказать и про использование дороги вдоль высоковольтной линии.

Единственным участком, пригодным для действий войск в крупных масштабах, в т. ч. с применением тяжелой техники, было направление вдоль железной дороги Мга – Волховстрой.

Отдельно надо остановиться на характеристике болот. Одним из самых крупных болот на территории района являлось Синявинское болото севернее и западнее Синявинских высот, площадью 46 км². Именно здесь велась основная часть торфоразработок, территория болота была покрыта осоками и мхом, древесная растительность почти отсутствовала.

Южнее и восточнее также лежал значительный болотистый массив, однако здесь присутствовала и древесная растительность. Возможности движения войск по этим болотам, особенно с техникой, были крайне ограниченны.

К 12 января 1943 г. снежный покров имел глубину от 20 до 40 см. Болота промерзли на глубину до 40 см. Температура воздуха не опускалась днем ниже минус 16–20 °C.

Район и зимой предъявлял крайне высокие требования к тому, как будут обеспечены войска. На нем было сложно наступать, но не менее сложно было и обороняться. Однако при использовании тактически выгодных рубежей можно было выстроить почти непреодолимую оборону.

12 января

67-я армия

Начавшееся утром 12 января советское наступление не было для противника внезапным. Зато совершенно неожиданным оказался его масштаб. Утром 12 января штаб XXVI корпуса успел отметить только ураганный огонь вражеской артиллерии и запросить штаб 18-й армии о подвозе дополнительных боеприпасов.

В это время командующий 18-й армией Георг фон Линдеманн отправился в очередную инспекционную поездку и его в штабе не было. Как только он получил сведения о том, что на фронте XXVI корпуса началось наступление, он сразу же отправился обратно. Так для немцев началось очередное сражение на Ладожском озере. Мы будем рассматривать его в хронологической последовательности, сопоставляя документы и данные военно-исторической литературы.

Наступавшая южнее всех остальных соединений 67-й армии 45-я гвардейская стрелковая дивизия встретила самое сильное сопротивление. Ее успех и так находился под большим вопросом. Дивизия наступала на фронте в 3 км против самого укрепленного участка немецкой обороны. Через замерзшую Неву прямо на 8-ю ГРЭС бросились штрафные роты. Немцы перебили их еще на льду. Часть приданных дивизии танков не смогла дойти до противоположного берега, а несколько машин утонули, провалившись под лед. В итоге за день ожесточенного боя дивизии удалось лишь расширить левобережный плацдарм. К утру 13 января дивизия Краснова потеряла до 2000 человек.

Как оценивается итог действий гвардейской дивизии с точки зрения ее противника? Если обратиться сразу к документам и 170-й пехотной дивизии, и XXVI армейского корпуса, минуя историю дивизии и прочую западногерманскую литературу (о которых несколько слов будет сказано дальше), то картина получится примерно такой. Итоговое донесение корпуса дает понять, что на участке у «Невского пятачка» наступающие красноармейцы смогли лишь расширить плацдарм[34]34
  NARA. T. 314. R. 761. Fr. 36.


[Закрыть]. Это неплохо согласуется с имеющимися советскими данными о действиях дивизии Краснова. Из донесения 391-го гренадерского полка также становится известно, что ранним утром 12 января к немцам перебежал красноармеец, сообщивший о накапливании сил на Невском плацдарме. После того как началось наступление, немцы потеряли часть своих траншей. Но вскоре попытались контратаковать. В результате на плацдарме целый день шел бой. Потери 391-го полка к вечеру 12 января составили, по оценкам его командира, около 260 человек. Из них в тот момент точно было известно о 21 убитом и 8 пропавших без вести[35]35
  NARA. T. 315. R. 1531. Fr. 523.


[Закрыть].

Что касается действий морской артиллерии, то из «Хроники Великой Отечественной войны» нам известно, что батареи Научно-испытательного морского артиллерийского полигона с 9 часов 30 минут до 14 часов 20 минут вели артиллерийский огонь по узлам сопротивления противника в районе 8-й ГРЭС и 2-го Городка. Всего было выпущено 22 снаряда калибра 406 мм. Если учесть, что каждый такой снаряд весил больше тонны, несложно подсчитать, какой объем металла выбросило только одно орудие. 8-ю ГРЭС обстреливало еще и 356-мм орудие, а также бомбили пикировщики. Но огонь советской артиллерии не смог уничтожить или надежно подавить огневые точки в районе опорного пункта в Рабочих городках или 8-й ГРЭС. Поэтому любые попытки выйти на лед были обречены на провал. Огонь нашей артиллерии также причинил сравнительно небольшой урон занимавшему Рабочие городки 399-му гренадерскому полку. По данным на 13 января, его потери за предыдущий день составили 20 человек убитыми и 45 ранеными[36]36
  NARA. T. 315. R. 1731. Fr. 514.


[Закрыть]. При этом полк отбил все попытки преодолеть Неву на своем участке.

Следует признать, что с самого начала штурм Рабочих городков был чрезвычайно трудной задачей. То, что эту задачу не выполнили в первый день операции, в значительной степени было следствием общей задумки операции и подготовки к ней. Неудача с Рабочими городками крайне осложнила положение на правом фланге 268-й стрелковой дивизии. Она смогла форсировать Неву лишь частью своих подразделений. Подразделения правого фланга дивизии попали под огонь из Рабочих городков и залегли прямо на льду. Подавить огонь не удавалось, и он крайне затруднил действия бойцов С.Н. Борщева. Часть его сил, наступавших в центре, из-за этого также не смогла дойти до берега. Полностью форсировать Неву и захватить участок берега удалось только батальонам левофлангового 942-го стрелкового полка.

Заметим, что в полосе дивизии, там, где форсирование удалось без особых проблем, силы немцев были минимальны. Удар подразделений Борщева пришелся на участок обороны 240-го самокатного батальона 170-й пехотной дивизии. Его боевая численность составляла не более 350 человек, а резервные роты собрать вовремя не успели. Командир батальона получил два ранения и погиб, а управление было потеряно.

136-я стрелковая дивизия Н.П. Симоняка преодолела открытое пространство всего за 6–8 минут. В целом ряде исследований рассказывается, что бойцы дивизии вышли на лед, не дожидаясь залпа реактивных минометов. Журнал боевых действий дивизии, однако, указывает, что штурмовые группы дивизии вышли на лед в 11 часов 50 минут, одновременно с залпом М-28, стрелявших тяжелыми минами. Через 5 минут за ними пошла пехота. Поверх голов наступающих били станковые пулеметы, каждый расчет которых должен был выпустить четыре ленты.

Хорошая подготовка дала возможность проскочить открытое пространство почти без потерь. Дивизия быстро овладела деревней Марьино. Завязался бой за деревню Пильная Мельница. Обстановка на левом берегу складывалась благоприятно, и командные пункты полков дивизии перешли туда уже к 15 часам дня. Танки 61-й танковой бригады также удачно форсировали Неву, потеряв всего 4 машины[37]37
  Общее описание см. в журнале боевых действий дивизии. ЦАМО РФ. Ф. 1192. Оп. 1. Д. 7. Л. 125–130.


[Закрыть]. Тем не менее уже на левом берегу и у дивизии Симоняка потери оказались значительными.

Положение на участке наступления дивизии Симоняка с точки зрения противника было таким. Поначалу штаб 170-й пехотной дивизии ничего не мог сообщить о судьбе своего 401-го гренадерского полка, который попал под удар. С самого утра, после того как советская артиллерия открыла огонь и началось наступление, из полка не пришло ни одной радиограммы. Во второй половине дня из дивизии в штаб Лейзера пришло донесение, что южнее Марьино русские захватили плацдарм шириной около 3 км, а немецкие войска, занимавшие там оборону, в основной своей массе разгромлены[38]38
  NARA. T. 315. R. 761. Fr. 32.


[Закрыть]. Уже позже стало известно, что удар пришелся по позициям II батальона 401-го гренадерского полка. Артподготовка надежно подавила его огневые точки; кроме того, немцы сразу понесли большие потери.

Более подробно положение на этом участке описано в отчете 170-й пехотной дивизии и командира самого 401-го полка. Огонь советской артиллерии нанес большие потери не только подразделениям полка на его передовых позициях, но и резервному III батальону. Поэтому сразу же было полностью дезорганизовано все управление боем. Контратака немецкого резерва успеха не имела. В ходе боя остатки 401-го гренадерского полка отошли на север, где обеспечивали оборону опорных пунктов южнее Шлиссельбурга и огневых позиций орудий 207-го артполка. К концу дня 401-й полк подчинили штабу 227-й пехотной дивизии. Связи со своей «родной» дивизией полк не имел. Отправленные к его командиру делегаты связи прорваться так и не смогли.

Тяжелая неудача постигла в этот день 86-ю стрелковую дивизию. Она так и не смогла форсировать на своем участке Неву. Когда бойцы 169-го и 330-го стрелковых полков дошли до середины реки, мощный огонь противника прижал их ко льду. До левого берега смогли добраться лишь небольшие группы штурмующих. Дивизия Трубачева потеряла за 12 января 1093 человека. Особенно сильно пострадал 330-й стрелковый полк. Только во второй половине дня подразделения дивизии смогли преодолеть Неву вслед за 136-й стрелковой дивизией. Части дивизии Трубачева развернулись на левом фланге Симоняка, примерно в 300 м западнее Рабочего поселка № 3. Приданные дивизии танки из бригады Хрустицкого либо не смогли подняться на берег, либо были расстреляны огнем немецкой артиллерии. Так были потеряны четыре машины. Саперы, сопровождавшие танки, были перебиты, и оставшиеся целыми «малютки» вынуждены были передвигаться по льду, не имея возможности подняться на берег[39]39
  ЦАМО РФ. Ф. 3112. Оп. 1. Д. 11. Л. 45.


[Закрыть].

Всего по 67-й армии за сутки было убито и ранено 3817 человек[40]40
  ЦАМО РФ. Ф. 424. Оп. 10246. Д. 325. Л. 9.


[Закрыть]. В целом, несмотря на неудачи на флангах, армия М.П. Духанова смогла добиться крупного успеха. Еще ни разу силам Ленинградского фронта не удавалось поставить противника в настолько сложное положение. Теперь следовало развивать и закреплять достигнутое. А вот с этим начались проблемы, притом не только субъективные, но и вполне объективного свойства. Так, дивизия Симоняка хоть и заняла значительный плацдарм, но при этом оказалась на относительно низменном, болотистом и частично покрытом лесом участке местности. Севернее проходила линия железной дороги, которая фактически являлась рубежом обороны для противника. В любом случае при движении на восток части дивизии попадали под огонь с фланга. Помочь бойцам-пехотинцам здесь могла только батальонная и частично полковая артиллерия, которая далеко не всегда была способна разрушить огневые точки в прочных дзотах. Танки поддержки пехоты были представлены в основном легкими машинами. Самоходные орудия, так необходимые здесь, еще только должны были поступить на вооружение Красной армии, но даже если бы они и появились под Ленинградом, без строительства дерево-ледовой переправы перебросить их на левый берег было бы невозможно.

Городокский узел сопротивления, который не удалось взять с ходу, также представлял собой большую проблему. Более того, именно с этого фланга следовало ожидать контратак противника. Да, Духанов и Говоров старались усилить войска за счет переброски противотанковой артиллерии, но только время могло показать, насколько достаточными были эти меры.

При описании первого дня операции «Искра» отдельно нужно остановиться на том, как после войны боевые действия вдоль Невы были представлены в западногерманской литературе. Например, известно крайне хаотичное описание боев, сделанное автором истории 170-й пехотной дивизии, которое было процитировано и автором истории группы армий «Север» В. Хауптом[41]41
  Хаупт В. Группа армий «Север». М., 2005. С. 169–170. Cardel P. Die Geschichte der 170. Infanterie-Division S. 46, 48.


[Закрыть]. Допустим, что немецкие авторы путают свои же собственные разведывательные и самокатные (или велосипедные) батальоны. Но вот этот пассаж, например, крайне далек от действительности:

«…Одновременные атаки волна за волной накатывались на введенный на правом фланге дивизии 1-й батальон 401-го гренадерского полка, на остатки самокатного батальона у больницы, на электростанцию и на линию фронта 399-го гренадерского полка… и все время отбивались».

Как мы сейчас знаем, правый фланг дивизии был разбит первой же атакой 136-й стрелковой дивизии. А на участке самокатного батальона противник был просто смят и отошел в беспорядке. Только наличие мощного укрепленного узла в Рабочих городках спасло немцев от более серьезных последствий. Видимо, пресловутые «пять волн» насчитали те, кто служил в ротах пропаганды и кому заказали написать рассказ о невероятной доблести «рыцарей вермахта». Таким образом, перед нами типичный пропагандистский пассаж, к сожалению, часто воспринимаемый некритически и отечественными читателями. Конечно, русские могли атаковать только так и оставить при этом 3000 убитых только на льду[42]42
  Хаупт В. Указ соч. Там же.


[Закрыть]. Столь же далекое от реальности описание приведено и в книге П. Кареля, к которой мы еще будем обращаться.

Ну а теперь пора от пропаганды перейти к описанию реальных мер, которые немецкое командование приняло в связи с советским наступлением. Участок у Шлиссельбурга решено было усилить «быстрым» батальоном 96-й пехотной дивизии.

Командир 28-й егерской дивизии Йоханн Зиннубер

Из состава 69-й пехотной дивизии в XXVI корпус перебрасывался III пехотный батальон 159-го гренадерского полка, из 5-й горнострелковой дивизии выделялись значительные силы для действий на участке XXVI корпуса. В основном это были подразделения 100-го горнострелкового полка. Кроме того, из состава 223-й пехотной дивизии выделялся ее «быстрый» батальон.

Первоначально штаб Лейзера планировал ликвидировать прорыв у Марьино ударами с севера и юга. К вечеру от этого отказались и было решено использовать подразделения 5-й горнострелковой дивизии (части 85-го и 100-го полков), для того чтобы выстроить линию обороны вдоль линии узкоколеек (т. е. от Шлиссельбурга на восток) и у Рабочего поселка № 5. Севернее, у Рабочего поселка № 3, выдвигались вперед подразделения 287-го гренадерского полка 96-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Фердинанда Нельдехена. Дивизию вывели из резерва корпуса, и она должна была 13 января ликвидировать прорыв и восстановить старую линию обороны вдоль р. Невы[43]43
  NARA. T. 315. R. 1183. Fr. 388.


[Закрыть].

Для атаки выделили пять пехотных батальонов дивизии, усиленных танками 502-го тяжелого танкового батальона и артиллерией. Командующий 18-й армией Линдеманн решил лично следить за ходом боев и отправился в Войтолово, где находился штаб XXVI армейского корпуса.

Итоговое донесение XXVI армейского корпуса за 12 января выглядело оптимистично и не отражало реального положения дел. Это касалось и того участка, где наступала 67-я армия, и района действий 2-й Ударной армии, поговорить о котором настало время.