Текст книги "Таких любит море"

Вячеслав Прытков
Таких любит море

©Вячеслав Прытков 2020

The Sea Loves Such

ФРЕДЕРИК МАРРИЭТ (1792 – 1848) – бесстрашный морской офицер, путешественник, изобретатель, герой наполеоновских войн, писатель. Морские новеллы сделали его популярным среди читателей наравне с Джозефом Конрадом, Вирджинией Вульф и Германом Мелвиллом.

Он появился на свет в издревле известном местечке английской столицы – Тауэр Хил над Пулом, там, где несёт свои воды Темза, по берегам которой с давних времён располагались корабельные доки, склады и верфи. Мальчишку определили в частную школу Энфильда, где учились дети знатных родителей. Отец Фредерика был членом Парламента и колониальным агентом острова Гренада. Среди своих сверстников юный ученик выделялся силой, дерзостью и напористостью, учёба не слишком его привлекала, он постоянно играл на уроках, был невнимателен и часто наказуем. К тому же, имея существенный недостаток речи – шепелявость, нередко вызывал постоянные насмешки окружающих его учеников. Ввязывался в драки, не давая себя в обиду. По характеру своему он был бунтарём и порой становился невыносимым.

Фредерик почти не имел друзей, за исключением Чарльза Бэббиджа, жившего по – соседству и ставшего потом известным математиком. Возненавидев школу и постоянные придирки грубоватого директора, он дважды убегал из дома и, однажды, заявил, что хочет уйти в море. Его решимость подействовала на отца, и тот определил Фредерика на флот волонтёром 1-го класса. Мальчишке было всего лишь 14 лет когда в 1806 году он оказался на 38 – и пушечном фрегате «Неотразимый» («Impérieuse») под командой боевого капитана Лорда Кохрейна.

Так начинался неистовый и трудный период в жизни Фредерика, связанный с первым походом на военном корабле. Три последующих года в море он участвовал почти в пятидесяти битвах и стычках. Это и была заветная мечта мальчишки, то, что ему особенно нравилось, вошло в плоть и кровь: стремительные погони под парусами днём и ночью, артиллерийские дуэли между кораблями и абордажи, когда смерть ходила за ним по пятам, и любой ценой необходимо было выжить, одержать победу над врагами.

В 18 лет он возмужал: его лицо от жгучих океанских ветров приобрело тёмно-коричневый оттенок, а глаза на этом фоне выделялись своей голубизной и ясностью.

Фредерик служил на многих кораблях, принимая участие в разных морских кампаниях. Как подчинённый, пережил безумство командиров за садистские порки матросов и страшные наказания – протаскивания под килем, почти всегда заканчивающиеся смертью. С симпатией относился к насильно завербованным на флот – бывшим пекарям, шляпникам и музыкантам, оторванным от привычных земных профессий, стоял на стороне бесправных и бедных, как мог. Хороший пловец, много раз прыгал за борт, спасая упавших товарищей и даже тех, кто издевался над ним, постепенно наживая себе проблемы с лёгкими, подрывая своё здоровье. Его смелость и чувство долга позднее высоко оценит Королевское гуманное общество, наградив медалью.

Фредерик редко бывал на берегу, в 1812 году получил чин лейтенанта, встретил любимую – Катерину Шарп – дочь британского консула в России, женился на ней. И снова походы, лишения, борьба с болезнями моряков в дальних плаваниях, часто со смертельным исходом. У него самого появились первые признаки заболевания лёгких и бронхов, сопровождаемые кровотечениями. В чине капитана отправился в Индо-Китай, принимает участие в 1-й Бирманской войне.

В 1830 году в возрасте 38 лет Фредерик вышел в отставку, побывал в Америке и Канаде, а, вернувшись, решил посвятить себя изобретательству и писательской деятельности. Часто спасая оказавшихся за бортом, он подумывает о плавучем средстве спасения – шлюпке («lifeboat»), проект которой представлен им Королевскому научному обществу, работает над созданием сигнальной флажковой системы для морских судов, впоследствии названной кодом Марриэта. За эти нововведения получает золотую медаль общества. Пишет книги о приключениях на море, в том числе и для детей. Собранную в Бирме коллекцию редкостей, преподносит в дар Королевскому азиатскому обществу.

Окончательно поселившись со своей семьёй в небольшом коттедже в графстве Норфолк на восточном побережье Англии, Фредерик ведёт тихую жизнь писателя, однако, вскоре серьёзно развившаяся болезнь лёгких и печальное известие о гибели любимого сына окончательно подорвали его здоровье. 8 августа 1848 года в возрасте 56 лет он продиктует в свой дневник:

«Такой милый день, и Августа как раз принесла мне три гвоздики и три розы. Я открыл окно, и в комнату ворвался свежий восхитительный воздух. Я лежу на кровати в местечке, названном Лонгхэм, а берег моря в двух милях отсюда. Я счастлив.»

Его нашли мёртвым на рассвете следующего дня. Фредерик Марриэт бережно прижимал к себе букет роз и гвоздик, словно не хотел расставаться с ними.

Примечания:

The sea loves such. – (англ. «Таких любит море.»)

Чарльз Бэббидж (1791 – 1871) – английский математик

Килевание – наказание провинившегося матроса посредством протаскивания на канате под днищем корабля.

Бросивший вызов штормам

«Когда от грохота над морем

Бледнеют пальцы

И лицо

Греби, товарищ!

В мире молний

Необходимо быть гребцом.

Не убедить молитвой море,

Не выйти из воды сухим,

Греби, товарищ!

В мире молний

Бесстрашный труженик стихий!»

Виктор Соснора

Сын капитана Уэльских фузилёров – Джордж Вильям Мэнби (1765 – 1854) с детства мечтал попасть в старейшее подразделение английской армии – Королевский полк фузилёров и быть похожим на своего отца. Однако, мальчик рос хотя и смышлёным, но от сверстников отличался своим небольшим ростом.

Вспыхнувшая за океаном гражданская война вскружила головы молодых англичан, заставив их записываться в волонтёры воевать в Америке. Джорджу исполнилось 17 лет, и он, поддавшись всеобщему порыву, решил идти на войну. К большому сожалению, его не взяли из – за маленького роста, несбыточными оказались и мечты служить в фузилёрах.

Шло время, Королевский Уэльский полк успел поучаствовать в кровопролитных боях американской революции, а Джордж всё-таки поступил в Военную академию в Вулвиче, перед этим записавшись в народное ополчение. Он даже написал несколько книг, одно из его произведений – памфлет «Размышления англичан» о планах захвата Англии Наполеоном имел громкий успех и вызвал интерес у Военного Секретаря, Канцлера Чарльза Йорка, занимавшего высокий пост в правительстве. Он – то и рекомендовал капитана Джорджа Мэнби назначить начальником казарм в приморский городок на востоке Англии – Большой Ярмут – главную базу флота Северного моря.

Там находились и туда прибывали английские военные корабли, готовившиеся к войне с французами. На расстояние от дома по улице Святого Николаса, где жил Джордж, до берега уходило всего несколько минут, и он мог постоянно наблюдать за морем и кораблями.

Осенью и зимой море нередко штормило, и корабли на рейде швыряло, как игрушки, срывая с якорей. Порой целые экипажи становились жертвами бушующего моря, хотя до берега оставалось всего лишь сотни ярдов.

Особенно страшный шторм разыгрался 18 февраля 1807 года, свидетелем которого и стал Джордж. Военный бриг «Снайп» стоял на якоре, когда огромные волны накатились на рядом находившееся торговое судно и бросили в сторону брига. «Торговец» запутался в якорных канатах военного и стал тонуть. На «Снайпе» их обрезали, и тут корабль оказался во власти бушующих волн, уносящих его на берег. На борту брига, помимо команды, находились французские заключённые, женщины и дети. «Снайп» бросило на отмель и он начал разваливаться на куски.

Мэнби тогда был среди тех на берегу, кто ничем не мог помочь гибнущим людям.

Тот памятный скорбный день и стал отправной точкой. Джордж решил всецело посвятить себя созданию средств для спасения людей в таких катастрофах. Он пришёл к выводу, что таким приспособлением может стать небольшая мортира, стреляющая с берега спасательным линем по рангоуту терпящего бедствие корабля. Линь должен быть достаточно прочным и длинным, чтобы преодолеть расстояние, отделяющее берег от судна. Крепко цепляясь за мачту одним своим концом, а другим, закреплённым на суше, линь удерживал скользящую по нему люльку с людьми, либо привязанных к нему терпящих бедствие. Мортира была компактной и удобной для перевозки на лошади.

Это средство Джордж успешно испытал в 1808 году во время крушения брига «Элизабет», находящегося в 150 ярдах от берега. Официально мортиру Мэнби приняли, как средство спасения в 1814 году, установив по восточному побережью. В последующие годы более тысячи человек спаслись благодаря этой мортире.

Джордж не останавливался на достигнутом: построил непотопляемую шлюпку, первые испытания сразу же показали её «живучесть» даже при большом заполнении забортной водой. Одно из таких плаваний едва не стало последним для самого изобретателя, находившиеся с ним испытатели так сильно раскачали лодку, и она перевернулась, а Джордж, не умеющий плавать, спасся лишь чудом.

За заслуги и достижения в деле спасения человеческих жизней на море он получил денежное вознаграждение, удостоился целого ряда наград и был избран в 1831 году членом Королевского общества.

Выйдя в отставку, Мэнби превратил свой дом в мемориальный музей, посвящённый Горацио Нельсону: они учились в одной школе.

СМЕРТЬ ЗАСТАЛА ИЗОБРЕТАТЕЛЯ, СИДЯЩИМ НА СТУЛЕ, ОБРАЩЁННЫМ К ОКНУ, ИЗ КОТОРОГО ОТКРЫВАЛСЯ ВИД НА МОРЕ, СЛОВНО ДЖОРДЖ ДО ПОСЛЕДНИХ МИНУТ ЖИЗНИ ВГЛЯДЫВАЛСЯ ВДАЛЬ, БУДТО ПЫТАЯСЬ УВИДЕТЬ, НЕ ТЕРПИТ ЛИ БЕДСТВИЕ КАКОЙ – НИБУДЬ КОРАБЛЬ.

Примечание:

Фузилёр (фр. Fusiller -стрелок);

Среди других изобретений Д. Мэнби – первый огнетушитель и гарпун для китобоев, испытанный им в Гренланди

Николас Покок – моряк и художник

На улицах портового Бристоля царило оживление. Торговые корабли заходили прямо в город по узким каналам, ведущим из гавани, и стояли в ожидании разгрузки, необычно выделяясь целым лесом мачт среди жилых домов старой части Бристоля.

Николас уже давно привык к этому зрелищу морских судов, хозяйничающих в самом центре родного города, хотя для впервые приезжающего в Бристоль такое гостеприимство казалось весьма странным. Впрочем, ничего странного в этом не было, с давних времён город являлся английскими морскими воротами в Новый Свет и процветал за счёт торговли. Отсюда путешественники и переселенцы отправлялись за океан. Постепенно из небольшого поселения, носившего когда – то название Bricgstoc (место мостов) и расположенного в междуречье Эйвона и Фрома, вырос знаменитый порт. Через него проходила торговля шерстью, кожей, вином, табаком и шоколадом, однако, к сожалению, в 17 столетии Бристоль преуспел в работорговле.

Помимо прекрасных старинных мест: соборов, мостов, церквей, узких переулков Бристоль с его цветочной эмблемой – алым лишайником, привезённым купцами из восточных стран, прославился крылатым выражением «Деньги на бочку». Гранитные «бочки» в виде стола, на котором торговцы заключали свои сделки, ещё и поныне можно увидеть на улицах города.

Живший на 41 Prince s Street, Николас Покок часто выходил на прогулку, побродить вдоль корабельных причалов. Ведь и для него когда – то, ещё в пору молодости, отсюда уходила дорога в море. Помогая своей семье, он выбрал трудную профессию моряка, много лет провёл на торговых судах, ходил в Индию, Западную Африку и Америку.

После смерти отца – почётного гражданина Бристоля, известного купца на Николаса перешла вся тяжесть забот о матери с младшими братьями. Сейчас он с благодарностью вспомнил о поддержке, оказанной ему в то трудное время, торговцем Ричардом Чэмпионом, занимавшемся поставками фарфора в Америку. Именно Николасу он доверил торговые корабли своей флотилии, отправлявшиеся с товаром через океан.

Рисованием Николас увлёкся во время длительных плаваний, свои работы он помещал в бортовые журналы – дневники, систематически записывая события, происходящие с кораблём, отмечал сопутствующую погоду и положение судна, а рисунки выполнял индийскими чернилами, так называемыми «маси», изготовляемые из сажи, смешанной с соком сахарного тростника.

Однако, вскоре американская война за независимость положила конец торговле фарфором, и Р. Чэмпиону пришлось полностью её свернуть, а Николас всё реже и реже стал выходить в море. Это вынудило его всерьёз заняться рисованием, сменить род деятельности и стать художником.

Нахлынувшие воспоминания о прошедших годах жизни сменились раздумьями о важном для него событии: полученном письме от президента Королевской Академии художеств – Сэре Джошуа Рейнольдсе (1723 – 1792). Николас посылал одну из своих работ на выставку в Академию, называлась она «Вид с моря на церковь Сент – Мэри – Рэдклифф» (1780). Это величественное сооружение являлось доминантой портового Бристоля.

Рейнольдс писал, что картина хотя и опоздала для выставления, но выполнена с большим мастерством и вдохновением. Рекомендации и замечания Мастера живописи, отмеченные в этом письме, оказали существенное влияние на дальнейшее творчество Николаса Покока, а сам Джошуа Рейнольдс всегда поддерживал художника. В 1782 году Николас снова выставляет свои работы в Академии, в это же время английский адмирал Джордж Бриджес Родни (1719 – 1792) одерживает морскую победу над французским флотом у островов Всех Святых (Доминикское сражение), и художник, бывший моряк, знающий море и корабли, получает первый заказ на написание серии картин в память об этой битве.

Николас Покок пишет картины многих морских сражений – Семилетней войны (1756 – 1763), американской войны за независимость (1775 – 1782) и войны Британии с Францией (1793 – 1815). Работы Покока отличает точность воспроизведения малейших деталей, что вызывает восхищение даже у участников тех событий. Так адмирал Ричард Стрэхэн (1760 – 1828), командовавший группой кораблей во время Трафальгарской битвы 1805 года и захвативший четыре французских корабля, уважительно пишет художнику, отмечая, что на его картине, как и было в действительности, точно нарисована сбитая бизань – мачта флагманского французского корабля.

В 1789 году Николас Покок оставил родной Бристоль и переехал в Лондон, где жил на 12 Great George Westminster. К тому времени он уже знаменитый художник, восхваляемый в высших кругах, становится близким другом многих видных морских офицеров – его почитателей – адмиралов Сэмюэля и Александра Худа и других. Эти знакомства приблизят его к самому королю Георгу III, избравшего Покока своим придворным художником.

Пококом написаны сотни работ, выполненных с большим мастерством, рукой настоящего моряка, познавшего море и корабли, воспроизведены грандиозные морские баталии, которые и поныне вызывают изумление своей точностью и правдивостью.

ТАКИМ ОСТАЁТСЯ НА ВСЕ ВРЕМЕНА ТАЛАНТЛИВЫЙ МАРИНИСТ – НИКОЛАС ПОКОК.

На фото – фрагмент картины художника.

Колыбель британского флота

Герцог Джон Монтегю совершал пешую прогулку по своим владениям, расположенным вдоль реки Бьюли, что в графстве Хэмпшир на юге Англии. Было время прилива, поэтому неглубокий речной ручеёк быстро превращался в полноводный широкий водный поток. Река петляла, делала повороты, а за ней тёмной стеной вставал девственный лес Нью-Форест. В нескольких милях по течению Бьюли располагался небольшой порт под названием Баклерс – Хард, который тоже был собственностью герцога и достался ему от бывшего аббатства Бьюли. Его особенностью являлась полная свобода от уплаты королевских налогов. Обычно, такая прогулка доставляла герцогу истинное наслаждение, и он радовался любой мелочи: будь то прохладное дуновение ветерка, либо пение многочисленных птиц, водившихся в живописном уединённом уголке. Однако, сегодня он не замечал ничего. Расстраивали плохие новости из колоний, и вконец рушилась давнишняя мечта – превратить Баклерс – Хард в центр колониальной торговли – Монтегю – таун. Всё дело в том, что герцог Монтегю являлся губернатором двух островов Вест – Индии – св. Винцента и св. Люции, богатых сахарным тростником. Снаряжённая им экспедиция на острова вернулась ни с чем, сахарные рынки вместе с его владениями полностью захватили французы.

Герцог долго перебирал в уме возможные варианты нового выгодного дела. Первоклассный лес имелся прямо под боком, собственное хозяйство располагало хорошими кузнями, вот она река Бьюли с пологими берегами. Да, пожалуй, конечно, верфи, постройка больших кораблей, вот, что нужно сейчас для Англии. Но как быть с опытными корабелами? Правда, на примете есть один большой мастер – Генри Адамс из Депфорда.

Приглашённый на встречу молодой корабел смущался и робел под пытливыми взглядами герцога:

«Сэр, я, мой отец и брат посвятили себя любимому делу на Депфордских верфях, поэтому затрудняюсь ответить на Ваше предложение. К тому же, вряд ли многие из мастеров захотят променять свои насиженные места на новые, необжитые».

«Вполне понимаю Вас, дорогой Генри, и не тороплю с ответом. Хочу открыть Вам одно заманчивое предложение, которое будет касаться всех, кто пожелает трудиться в этих краях. Пусть приезжают, я с радостью отдам каждому в аренду участки набережной реки сроком на 99 лет за символическую плату в семь пенсов. Но и это ещё не всё, за новый выстроенный дом его владельцу я распоряжусь выделить три лоуда древесины. Генри Адамс тогда ничего не ответил, но крепко запомнил условия герцога.

Решение переехать в Баклерс – Хард далось Генри нелегко. К тому времени он женился, и супруги пришли к единодушному мнению, надо ехать. Прознав о выгодных условиях ренты, в поместье Монтегю потянулись и другие мастеровые.

Вскоре на холмах возле речки Бьюли развернулась большая стройка – рождался новый посёлок и верфи. Герцог Монтегю потирал от радости руки, раздававшиеся звуки пил и топоров были самыми благостными для души, ведь в жизнь вновь претворялась давняя мечта – создать Монтегю – таун, который, возможно, затмит славу Портсмута.

Спуск на воду первого корабля, получившего название «Салисбэри», превратился в настоящий праздник. Посмотреть на это спешили тысячи человек со всей округи. Шёл 1745 год.

За период с 1745 по 1808 годы в Монтегю – тауне построили 44 военных корабля, в них тогда очень нуждалась «старушка Англия». Генри Адамс в должности управляющего следил за постройкой каждого корабля. Известно, что занятый рабочий, участвующий в деле, имел свой номер. Если Адамса не удовлетворяла продуктивность работы какого – то подчинённого, то он снимал этот номер крючком, информируя тем самым того о лишении жалованья или, в худшем случае, даже жилья.

В 1764 году был построен самый большой по тем временам 64 – пушечный корабль «Европа». Генри Адамс и его сыновья принимали участие в постройке знаменитого и любимого корабля Г. Нельсона – «Агамемнона», участвовавшего в осаде крепости Кальви, фрегатов Трафальгарской битвы – «Эвриал» и «Свифтшур». Капитан «Эвриала» Блэквуд первым обнаружил вражеские корабли у Кадиса 18 октября 1805 года, за что и получил прозвище «Nelson s Watch Dog».

В 1749 году скончался Джон Монтегю – владелец Баклерс – Хард (Мотегю – тауна), а Генри Адамс, прожив ещё долго, до 92 лет, продолжал строить свои корабли – «Wooden Walls», которые с честью, гордо неся британский флаг, выполняли поставленные им задачи и участвовали во многих сражениях и экспедициях.

Так, благодаря предприимчивости и деловой хватке герцога Монтегю, мало кому до этого известное место Баклерс – Хард стало настоящей колыбелью английского военного флота, почитаемое по сей день.

Примечания:

Бьюли – происходит от латинских слов «Bellus Lokus Regis» – «Красивое место короля». Этим королём был Иоанн Безземельный (King John, 1167 – 1216), даровавший свои земли монахам – цистерианцам, чтобы они построили аббатство и молились о дарителе.

Баклерс Хард – «Баклерс» – от фамилии целого поколения, жившего в этой местности.

«Хард» – в данном случае – «суровый», характеризует дикие берега Бьюли.

Лоуд – английская мера древесины – 1,12 куб. м «Wodden Walls» – «Деревянные стены» – английское название кораблей с корпусом из твёрдой древесины.

Корабль адмирала Ансона

У Англии, как и у всякой морской державы, есть свои знаменитые корабли, сохранённые до наших дней. Достаточно вспомнить корабль Г. Нельсона «Виктория», чайный клипер «Катти Сарк», крейсер «Белфаст» и другие. К сожалению, безжалостное время не пощадило известный линейный корабль «Центурион», о котором писатель и политик Вайнтроп Сэржинт привёл следующие слова: «Даже «Виктория» Нельсона не была таким известным и почитаемым кораблём среди английских моряков, как старый «Центурион». Название судна как нельзя лучше соответствующее ему, действительно на деле оправдывало себя. Подобно центуриону – командиру сотни в римской армии, всегда занимавшему место в первом ряду, «Центурион» на море стал флагманским кораблём не менее знаменитого адмирала Джорджа Ансона (1697 – 1762), прозванного «Отцом флота». Адмирал был славным командиром и сделал очень много для флота и моряков. Среди его революционных преобразований: создание классификации военных кораблей, единой формы морской одежды, корпуса морской пехоты и нового морского устава. Джордж Ансон был командиром «Центуриона» с 1737 по 1744 годы. На нём он совершил кругосветный переход в 1740 – 1744 годы, став, таким образом, пятым английским мореплавателем после Ф. Дрейка, Сэра Т. Кавендиша, У. Дампьера и В. Роджерса.

История корабля «Центурион» начинается с Королевских верфей Портсмута. Корабельный мастер Джозеф Аллайн стал его создателем. 17 февраля 1729 года поступил заказ на постройку судна, а закладка «Центуриона» произошла 9 сентября. В январе 1733 года он был построен и послужил королевскому флоту, как военный корабль 36 лет. Знаменательно, что постройка «Центуриона» пришлась на время, когда портсмутские верфи являлись передовыми в Англии. Опытный Джозеф Аллайн много лет создавал конструкции нескольких десятков новых кораблей самых различных типов – от яхт до линкоров. При постройке «Центуриона» он гарантировал точность воспроизведения судна специально нанятыми для этой работы опытными плотниками.

Корабль создавался по разрядной классификации «парус линии» («sail of the line»). Его разряд составлял номер «4». Под номером разряда подразумевалось, как много орудий могло устанавливаться на строящиеся корабли. Так, к примеру, корабли 1 – го разряда несли 100 пушек, 2 – го – 90, 3 – го от 70 до 80, 4 – го – от 50 до 60. Корабли «парус линии» использовали морскую тактику «линии боя», когда они выстраивались в одну линию, атакуя вражеские суда. «Центурион» стал деревянным трёхмачтовым двухпалубным линейным кораблём. Орудия располагались на верхней и нижней палубах, экипаж насчитывал 345 человек.

Свой первый поход в Португалию «Центурион» совершил, имея на борту изобретателя первых в мире морских часов Н1 (Harrison One) – Джона Харрисона, который испытывал их в плавании. Эти часы позволяли определять местонахождение корабля в море. Под командованием Джорджа Ансона корабль в 1737 – 39 годах осуществлял охрану английских торговых судов у берегов Западной Африки, о. Барбадос, Западной Индии, Чарльстона, Южной Каролины.

После объявления военных действий с Испанией для захвата испанских колоний в Америке «Центурион» возглавил эскадру английских кораблей, отправившихся в поход в 1740 году. Это кругосветное плавание стало тяжёлым испытанием для корабля. В районе печально известного мыса Горн «Центурион» попал в жесточайший шторм. Огромная волна накрыла его, ударив в бок, но судно не опрокинулось, хотя все на борту уже посчитали себя погибшими. Второй грозный водяной вал сильно накренил корабль, и опять «Центурион» остался на плаву, благодаря хорошей мореходности и мастерству экипажа. Затем страшный удар молнии прошёлся по верхней палубе, сразив нескольких моряков. Этот шторм рассеял корабли эскадры, два из них повернули обратно.

Неутешительные выдержки из судового журнала самого Джорджа Ансона говорят сами за себя: «8 мая 1741 года… Сильные повреждения кораблю приносят опасные порывы ветров, постоянное ожидание момента, когда они совсем сломают мачты, трудности в установке такелажа, закреплении вант, взятии марселей, всё это сильно беспокоит, вместе с цингой и каждый день сокращает наши души на 6, 8 и 10 ....»

«1 сентября 1741 года. Командуя эскадрой, я уходил из Англии, имея на кораблях почти 5 тысяч человек, а сейчас подавленных морально и измученных физически только 2 тысячи, и многие из них очень слабы и беспомощны…»

Однако, не смотря на трудности и лишения группировке Джорджа Ансона удалось 12 ноября 1741 года добиться большого успеха – захватить перуанский город Пайту. Морякам досталась крупная добыча, а в результате дальнейших побед на море удалось значительно её увеличить. В июне 1743 года Ансон уже перечисляет захваченное: «112 мешков серебра, 6 сундуков серебра, 72 сундука риалов …»

На борт флагмана Д. Ансона перешли оставшиеся в живых экипажи других кораблей его эскадры. При переходе из Акапулько в Манилу «Центурион» встретил испанский галеон «Нуэстра сеньора де Кавадонга» и сразился с ним. Имевший значительно меньшее число пушек, «испанец» оказал яростное сопротивление, но вынужден был сдаться. Захваченное в этом бою золото, серебро и драгоценности пополнили и без того богатую добычу англичан. Прекрасный художник – маринист Монтегю Доусон (1890 – 1973) запечатлел это сражение на своей картине.

Адмирал Д. Ансон привёл свой «Центурион» в Англию. Доставленные на родину сокровища явились слишком дорогой ценой – из кругосветного перехода вернулись лишь около 200 человек. Добыча едва умещалась в 32 повозках и совершила путь из Портсмута в Лондон. Это значительно пополнило королевскую казну.

Пришло время для «Центуриона» покинуть строй действующих военных кораблей королевского флота. В 1769 году он был списан и оказался в Чэтмэнском доке. Его носовая фигура – пятиметровый деревянный лев в стойке, некогда украшавшая флагманский корабль, стала уже исторической ценностью после бережного снятия, заняла своё место на суше. Эту реликвию известного корабля провезли через всю страну, чтобы народ Англии вспомнил о былых славных днях службы «Центуриона». Члены королевской семьи придавали большое значение кораблю в истории нации. Георг III подарил реликвию герцогу Ричмонду, который разместил её у входа в свою резиденцию Гудвуд Палас в Суссексе. Позднее герцог передал её Вильяму IV поместившему фигуру у подножия королевской лестницы в Виндзорском замке. Через некоторое время она оказалась в Гринвичском госпитале, в специальной памятной палате Адмирала Ансона. В 1871 году фигуру перенесли из госпиталя на площадку Морской школы, где она оставалась, пока время и неустойчивая английская погода совсем разрушила её, неповреждённой осталась лишь одна задняя лапа льва, её – то и перенесли в родовое имение Адмирала в Шугбороу на стену веранды особняка.

Специально подаренная Д. Ансону Адмиралтейством памятная модель корабля и сейчас украшает один из залов морского музея в Гринвиче. Мелкие вещи и предметы с «Центуриона» находятся в личном кабинете самого Адмирала в Шугбороу. Это, пожалуй, и всё, что осталось от некогда знаменитого линейного корабля «Центурион», верно послужившего старой доброй Англии.