Текст книги "Навигаторы Апокалипсиса"

«Да и нашел бы целый кирпич – ничего не изменилось бы, – вдруг дошло до Водолея. – На машину обрушился град камней, а все стекла остались целы, разве что чуть подернулись паутинкой трещинок. Вывод однозначен: авто бронированное. Так что никакие кирпичи не помогут. Остается вариант с колесами, но как их спустить?»

Володя осмотрел колеса. Выкрутить ниппель у заднего при желании было можно, а вот дотянуться до переднего – проблематично. Его можно только чем-то проколоть… но чем?

«Ножик! – осенило Водолея. – Надеюсь, шины у этого лимузина не бронированные».

Володя достал из потайного кармана куртки любимый складишок.

«Странные эти фээсбэшники. Арестовали, руки сковали, а обыскать не удосужились. Вернее, тот парень, который меня на лед уронил, обыскал, и явно нащупал ножик, но почему-то не забрал его. Решил, что это не оружие, а баловство? Что-то не верится. Специально оставил? Тоже странный вариант. Впрочем, какая теперь разница? Оставил и оставил, спасибо ему».

Шины оказались обычные. Но вот наполнение они имели особое, пенное, а потому проколы не принесли желаемого результата. Как ни старался Водолей, до дисков колеса так и не спустили, и машина не просела на нужную величину. Володя устал тыкать ножом, но всего-то пользы – немного согрелся.

– Ого, у тебя и нож имеется, – Павел наконец пришел в себя и подобрался к Водолею. – Где взял?

– Купил. Не мешай.

– Может, сменить?

– Хрен ли толку? – Водолей сплюнул. – Наглухо законопатило! Придется другой выход искать. Обидно, блин! Вон уже свобода, рукой подать!

– Обидно, – согласился Павел. – Слышишь, ливень стихает. И ветер ослабел.

– Слышу и чувствую, – Водолей кивнул. – Почти не трясет уже. Но нам от этого не легче. Вода из подвала быстро не уйдет.

– Да, не хочется снова в нее нырять, – Павел невольно клацнул зубами. – До сих пор… трясет. У тебя какой ножик, фирменный или китайский?

– Какая разница?

– Могу попробовать багажник открыть. Тогда внутрь заберемся.

– А дальше?

– А дальше мы, считай, в салоне. Там задние сидушки откидываются, знаю эту модель. Главное, чтоб ножик не сломался.

– Рискнем, – Водолей вручил Павлу любимый складишок.

Экзамен сдали оба: и Павел, и «Кершоу Боа». На лезвии остались зазубрины, но такие отметины только украшают оружие, как шрамы настоящего мужчину. По крайней мере, Водолей утешил себя именно этим. Еще пару минут Павел провозился с сиденьями, и наконец навигаторы забрались внутрь машины. Там снова пришлось пустить в ход ножик – чтобы спустить сработавшие подушки безопасности.

– Погоди, – Павел вдруг замер. – Подушки сработали, значит… машина была под парами?

Он протянул руку и нажал на кнопку «запуск двигателя». Мотор действительно заработал. Павел ткнул в очечник, упрятанный между капитанскими лампами на потолке, и выудил оттуда ключ-брелок.

– До чего же я люблю беспечных казенных водителей, – Павел усмехнулся.

– У меня жена… – Водолей осекся. – Ирина так брелок «Блэк бага» оставляла. Ругался, объяснял, что это неправильно, что она фактически оставляет машину без дополнительной противоугонной системы, упрашивал – бесполезно.

– Это да, – Павел хмыкнул и врубил на полную катушку сначала печку, а затем стеклоочистители. – Сейчас согреемся. Это да, но ведь и ты ее цветочки не всегда поливал. Хотя она тебе тоже объясняла, что это необходимо.

– Сравнил: цветочки и машина!

– Для женщин разница не принципиальна. – Павел взглянул сквозь более-менее очистившееся от грязи стекло и присвистнул: – Ни фига себе картина!

Возразить Водолею было нечего. Картина открылась действительно впечатляющая. Кто видел репортажи из зоны бедствия после удара цунами или мощного урагана, тому несложно ее представить хотя бы в общих чертах. Море грязи, обломков и мусорные завалы, казалось, до неба. И все это медленно двигалось то в одну, то в другую сторону, колыхалось, сталкивалось и наползало одно на другое. В сером небе еще кружили тучи мусора, но уже невысоко, и все это безобразие постепенно оседало на завалы вместе с каплями ледяного дождя. Но самое ужасное заключалось в том, что даже слабеющий природный катаклизм оставался коварным.

Навигаторы молча смотрели на утихающий шторм всего каких-то пять минут, и за это время почти все торчащие из завалов обломки покрылись коркой льда, а дождевые капли превратились в мелкие льдинки, и на смену глухой барабанной дроби пришла хлесткая звонкая трескотня. Остатки грязной воды на стекле схватились, образовав мутную ледяную корку, и никакие попытки смыть ее не принесли результата. «Дворники» только размазывали по льду вязкую грязь, а «омывайки» в бачке не оказалось. Наверное, водитель истратил ее до того, как бросил машину на произвол судьбы.

Павел приоткрыл дверцу. Климат внутри машины от этого не улучшился, но Водолей понял, зачем Павел это сделал. Чтобы навигаторы не попали в очередной капкан, теперь ледяной.

– Надо валить отсюда, – Павел осторожно выглянул из машины. – Сейчас хлестать перестанет – и двинем.

– Высохнуть бы, – Водолей зябко поежился.

– А смысл? – Павел открыл «бардачок» и пошарил в нем рукой. – Все равно промокнем. Грязи кругом по пояс.

Не обнаружив ничего ценного в перчаточном боксе, Павел заглянул под передний подлокотник, затем под сиденье.

– Что потерял?

– Да так, – Павел выпрямился. – Ничего. А жаль. Ладно, уходим.

– Через Новую?

– Два варианта, – Павел хмыкнул и пожал плечами. – Выбирай на вкус. Там больше воспитывать не станут. Если засекут, сразу грохнут. Здесь можем ноги переломать, пока отсюда выберемся. Видел же, как все обледенело. Да и не факт, что дальше будет ровная дорожка.

– Лучше сломанные ноги, чем дырка в башке, – решил Водолей.

– Согласен, – Павел потрогал себя за бок и поморщился. – Как-то отбили у меня желание возвращаться в Новый мир. В прямом смысле отбили.

Дождь почти прекратился, и навигаторы наконец решились выбраться из теплого, но бесперспективного укрытия. Павел тем не менее экономно заглушил двигатель, сунул ключ от машины в карман и повертел головой, будто бы запоминая ближайшие ориентиры.

На взгляд Водолея, все это не имело смысла. Ориентиры постоянно смещались, поскольку основная масса вязкой, но все равно подвижной грязи не замерзла. Она продолжала медленно двигаться по каньонам между руинами и мусорными кучами. К тому же стихия в любой момент могла снова разбушеваться и накрыть машину, допустим, обломками рухнувшей стены или залить грязью.

Но Володя ничего не сказал. В целом, Павел поступил верно. Особенно если учесть, что на сигнал этого электронного ключа откликалась еще одна машина, точно такой же бронированный лимузин, только в основной реальности. Кто знает, может, пригодится еще этот ключик. Неисповедимы пути господни. С некоторых пор даже дважды неисповедимы.

Здание областного правительства в целом устояло под натиском стихии, но лишилось всех окон. Машинам на просторной стоянке повезло меньше, ураган основательно их разбросал и помял, да еще и присыпал сверху сотней тонн грязи и мусора, принесенными со стройки, которая почти завершилась на другой стороне бульвара как раз неделю или две назад. Водолей припомнил репортаж на ТВЦ. Две высоченные башни неплохо вписались в общий ансамбль зданий. Теперь они также органично вписывались в картину всеобщей разрухи. Этакие колоссы на фоне мрачных стен, груд мусора и покореженных авто, а также еще одной башни, стоящей чуть в стороне и по форме напоминающей диспетчерскую аэропорта. Нечто похожее любят изображать художники на обложках фантастических книг.

Когда навигаторы с огромным трудом, увязая в грязи и поскальзываясь на свободных от нее, зато обледеневших участках, выбрались на сам бульвар, лично для Водолея наступил момент истины. Почему-то именно с дорожного кольца в начале бульвара он сумел разглядеть и оценить масштабы катастрофы. Вроде бы не с возвышения смотрел, но все равно увидел и понял гораздо больше, чем прежде. И в первую очередь он понял, что Павел был прав, когда сказал, что навигаторам сопутствует удача. Прав на все сто.

Навигаторам не просто сопутствовала удача. Им чертовски, невероятно, бесконечно везло. Даже их арест на поверку оказался счастливым случаем. Особенно если сравнивать с тем, что выпало на долю остальных людей, оказавшихся в центре катаклизма.

Водолей только здесь и сейчас осознал, что за все время пути вокруг правительственного комплекса – а это был действительно целый путь: навигаторы больше часа карабкались, пробирались, а кое-где и вовсе ползли – они не встретили ни одной живой души. Покрытые грязью и ледяной коркой тела видели, а живых людей не встретили.

Володя еще немного поозирался и наконец сообразил, почему именно сейчас удалось увидеть больше, чем прежде. Смешанная с дымом хмарь немного развеялась, а черные тучи уступили место низкой серой облачности. И сквозь эту облачность пробился свет. Все тот же, неестественный, разбитый на отдельные полосы спектра.

«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан», – вспомнилась Водолею школьная считалочка-шпаргалка. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Водолей перевел взгляд в красную зону. Эта часть спектра как бы накрывала юг, если смотреть с позиции навигаторов. Красным светилось небо где-то над Строгино. Там что-то горело. Несколько столбов черно-красного дыма стремились к тучам, но не добирались до них. На полпути ветер смешивал дымы и уносил багровую шапку в сторону Москвы-реки.

Оранжевые переливы аномального сияния освещали Мякинино. Там грохотали какие-то взрывы, и к небу поднимались небольшие, но яркие факелы того же цвета, что и небо. Газ, что ли, горел? А есть ли в том районе газ? Впрочем, это не имело значения. То, что там горело, почти не дымило – факт, на этом и следовало остановиться.

Желтый свет заливал руины «Ашана» и «Леруа Мерлен», а также видимую часть МКАД позади них. Было далековато, но Водолей все равно рассмотрел груды хлама и товаров вокруг супермаркетов, дымящиеся остовы машин на Кольцевой и потоки грязи, которые неспешно текли со стороны дороги в направлении стройки.

Зеленым переливалось небо прямо у Водолея над головой. И в этом зловещем свете все вокруг выглядело не грязно-серым и бурым, а зеленоватым, будто бы уже подернутым гнилью и плесенью. Володя покосился на Павла. Даже живой человек казался восставшим из могилы зомби. Сам Водолей, видимо, выглядел не лучше, и осознавать это ему было неприятно. Поэтому он перевел взгляд дальше, в голубую часть спектра.

«Под небом голубым» дымился бывший «город золотой», «Крокус-Сити». Теоретически на переднем плане должны были находиться еще несколько зданий, но им, видимо, достался самый сильный удар урагана. Настолько сильный, что теперь практически ничто не заслоняло вид на тлеющий «Крокус-Сити Молл».

В синюю зону попали выставочные павильоны все того же «Крокуса», но их разглядеть Водолей не сумел, слишком далеко. Так же, как не увидел он изгиб Москвы-реки и Спасские мосты, над которыми, с точки зрения Водолея, светилась фиолетовая часть сияния.

Понятно, что все это разделение было чистейшей условностью, аномальное сияние заливало своим странным светом город, страну и Землю одинаково в любой точке, и даже то, что Водолей видел местность вокруг себя исключительно в зеленом цвете, было не более чем игрой воображения – видел то, что хотел увидеть. Все ведь зависело от точки зрения. У Водолея она была своя и находилась на площади перед областным правительством. А у наблюдателя где-нибудь в центре – она своя, для него в багрянец было одето Чертаново, а фиолетовым сиянием накрыта Ярославка. В общем, не суть важно.

Главное, что ни у одного наблюдателя отныне не осталось никаких иллюзий. И не имело значения, с какой точки смотрит этот наблюдатель. Отовсюду все видели примерно одно и то же. Катастрофические разрушения, хаос и… огромное, бесконечное множество увязших в грязи обломков.

– Мир рухнул, – хрипло проронил Павел. – Сам. Без нашей помощи.

– Да, – Водолей кивнул. – Я, честно говоря, не верил во всякие там предсказания. Больше боялся ядерной войны.

– Предсказания – фигня, – убежденно заявил Павел и взглядом указал на небо. – Этого никто не предсказывал. И спасение в ковчеге Нового мира никто не предсказывал.

– Были близкие варианты, – возразил Водолей. – Читал что-то похожее не так давно.

– В Сети?

– Книжку читал, фантастическую.

– Книжки! – Павел скривился и махнул рукой. – Да еще фантастические! Если не серия «Сталкер», то это от силы десять тысяч экземпляров для людей, не разучившихся думать! И сколько прочитавших поверили… да хотя бы просто придали значение этому замаскированному под роман пророчеству? Десять, сто, тысяча? А сколько из них всерьез предупредили об этом своих друзей и знакомых? Вообще мизер! Нет, Водолей, об этом надо было в Интернете трубить, а не в книжках писать. Да только писатели у нас народ особый – бедный, но гордый, до раздувания сенсаций не опускаются. Нам это дело оставляют, журналюгам, как ты говоришь.

– Ты тоже не сильно раздул.

– Все верно, каюсь, не раздул. Мог поднять волну, но не поднял. Испугался. Очень уж захотелось дожить и лично убедиться, что я был прав!

– Не парься, – Водолей покачал головой. – Что изменилось бы? Формально все и так спаслись. А кто не спасся… тому и не суждено было. Короче, пустая тема, Паша. Лучше давай прикинем, что делать дальше. Раз уж мы пока еще живы.

– Вот, – Павел поднял кверху указательный палец. – Ты наконец-то осознал!

– Что я осознал?

– На чьей ты стороне. Вернее, к чему у тебя душа лежит. А хотел ведь к Мазаю переметнуться.

– Проехали, – Водолей поморщился. – Теперь выбора нет. Как считаешь, к утру до Кутузовского доберемся?

– Зачем? – Павел удивленно взглянул на Водолея.

– Я слышал все, что ты сказал Ирине перед тем, как нас арестовали. Только не понял насчет условного места. Где она будет ждать, в метро?

– Дома. У нас дом крепкий. Должен выстоять.

– У нас тоже, – Водолей кивнул. – Мама там недалеко живет.

– Знаю, – Павел кивнул. – Ира к ней иногда забегает.

– Мама нас и познакомила, – Водолей невесело усмехнулся. – Вот ведь… Короче! Если мама не уехала, когда паника началась, она тоже ждет. Возможно, у вас дома. Чтоб не страшно было. У нее комплексов нет.

– Вариант реальный, – Павел кивнул. – У Иры с женской солидарностью все в порядке.

– Тут не женская солидарность играет первую скрипку, – Водолей покачал головой. – Вместе легче выжить. Инстинкт самосохранения.

– А с этим вообще у всех женщин все в порядке.

– Если так, будет замечательно, не придется круги нарезать.

– Решено, двигаем в сторону Кутузовского, – Павел обернулся и на глаз прикинул маршрут. – Сейчас лучше прямо, мимо «Леруа» на МКАД, а потом направо и до поворота на Рублевское. Ну, а дальше… прямиком до нашего дома. Крюк получится, но короче пути нет. Только если по туннелю.

– Нет, с подземельями завязали!

– Тогда только по МКАД. Дорога широкая, может, не сильно завалена. Да и Рублевское не переулок какой-нибудь. По-моему, оптимально.

– Тогда идем, – Водолей направился к дороге.

Павел почему-то притормозил со стартом, но вскоре догнал Володю и даже ухитрился обогнать, пошел первым. Водолей не возражал. Он страшно устал за этот бесконечный день и теперь решил экономить силы на всем: на разговорах, эмоциях, ненужных понтах… на всем. Хочется Павлу идти первым, пусть идет, неутомимый лидер. А Водолею «желтая майка» и даром не нужна. Ему маму вытащить бы, а потом добраться… куда-нибудь… куда угодно, лишь бы посуше там было да потеплее. Помыться, проглотить биг-мак и выпасть в осадок минут на шестьсот. Вот все, что сейчас хотел Водолей. А лидировать, спасать мир, бороться с врагами… для этого существовали такие неугомонные типы, как Павел. Ну и флаг им в руки.

Выбраться на МКАД оказалось задачей не из легких. Мало того, что каждый шаг давался с огромным трудом – ноги вязли в грязи, так еще было жутко холодно, ледяной ветер продувал одежду насквозь. Энергичное движение поддерживало шаткий тепловой баланс, но отнимало последние силы. В какой-то момент Володе показалось, что сейчас он рухнет и не сможет подняться. Он уже приготовился так и сделать, но тут под ногами захрустел обледеневший гравий, идти стало чуть легче, а затем Водолей и вовсе шагнул на почти чистый асфальт. Трудно передать, каким это оказалось наслаждением – идти по асфальту.

Жаль, свободно идти получилось недолго. Метров через сто на пути возникла баррикада из покореженных машин и остатков пешеходного мостика, когда-то проходившего над Кольцевой. Несколько машин дымились, но серьезных очагов возгорания не наблюдалось. То есть жахнуть теоретически ничто не могло. Однако легче от этого не становилось. Баррикада выглядела абсолютно непреодолимым препятствием. Пришлось снова спускаться в грязь и топать в обход.

Но и это не стало последним испытанием на злополучном шестьдесят пятом километре. Когда баррикаду удалось обойти, выяснилось, что обходить следовало по внутренней обочине Кольцевой. С внешней стороны МКАД высился новый завал из машин, который тянулся до развязки и дальше, вплоть до Мякининского виадука. Получалось, что придется либо вернуться, либо заложить приличный крюк по грязи и буеракам. Навигаторы немного посовещались и решили вернуться.

По внутренней стороне МКАД, дороги, которая теперь вполне соответствовала мрачной шутке «Московский кольцевой АД», навигаторам удалось пройти чуть дальше, до того уровня, где вдоль трассы протянулись ровные ряды гаражей. Дальше высилась новая баррикада из авто, причем вдвое выше всех виденных навигаторами ранее.

Павел не поленился забраться почти на вершину завала и окинул взглядом окружающее пространство. Оценив обстановку, он что-то крикнул – Водолей за шумом ветра не расслышал его слов – и спустился вниз.

– Приплыли, говорю, – отдышавшись, пояснил Павел. – Эта гряда метров сто в ширину, потом с полкилометра более-менее, а дальше такой же завал, только в километр, не меньше. Короче, не оправдались надежды. Отпадает МКАД. На нем даже на мертвом сплошные пробки. Надо другой маршрут прокладывать.

– Какой другой? – Водолей устало сел на приплюснутый капот ближайшего авто.

– Между гаражами завалы, но это даже выгодно. Кучи мусора вровень с крышами. Можно идти, как по бульвару. И выйти можно как раз на Строгинский бульвар.

– И что это даст?

– Ну что-что… потом попробуем по Кулакова пробиться и дальше по прямой. Как раз к Новорижскому туннелю выйдем. Или на МКАД свернем, если там почище будет.

– Туннель, если не затоплен, машинами забит под потолок, наверное.

– Там аномальный ураган не хозяйничал, – Павел покачал головой. – Если и забит туннель, то в один слой. По капотам и крышам нормально пройдем. Главное – действительно, чтоб не затоплен был.

– Как скажешь, – Водолей вяло пожал плечами. – Дай только передохнуть.

– Там, – Павел указал на тлеющий остов какой-то иномарки. – Погреемся заодно.

Погреться у костерка не получилось. Останки машины, в которых угадывались контуры бывшего «Мерседеса», больше дымили, чем давали тепла. К тому же внутри обнаружился обугленный до костей труп водителя. От смеси запахов сгоревшей краски, металла, жженой резины и паленой плоти Водолею стало дурно. Он зажал нос и сдал назад.

– Лучше пойдем, – он кивком указал на гаражи.

– Идем, – легко согласился Павел. – Дело к закату, не хотелось бы по темноте шариться. Хотя… будет ли он, закат?

Навигаторы, не сговариваясь, посмотрели на небо. Закат, наверное, никто не отменил, но аномальное свечение вполне могло превратить ночь в подобие дня. Только в разноцветных сполохах и хаотичных световых пятнах, как танцпол на сельской дискотеке.

Кое-как перебравшись через гору покореженных машин на внутренней обочине МКАД, навигаторы вскарабкались по мусорным завалам на крышу первого ряда гаражей. Здесь тоже было полно всевозможных препятствий, но преодолеть их оказалось гораздо легче. Так, перебираясь по завалам с одного ряда гаражей на другой, навигаторы за какие-то полчаса добрались до начала Строгинского бульвара.

Как и предсказывал Павел, на бульваре было относительно свободно. Мусора и всевозможных баррикад тоже хватало, но хотя бы не обнаружилось глухих отсечек. А еще навигаторам наконец-то начали встречаться живые люди.

Водолей ожидал, что эти встречи станут чем-то вроде встречи дальних родственников, приехавших на похороны. Вроде бы и малознакомые люди, а некоторые и вовсе впервые друг друга видят, но общее горе объединяет, позволяет опустить условности и общаться свободно. Но сейчас все почему-то шло по другому сценарию. Люди не объединялись, а шарахались один от другого. Володя поначалу пытался заговорить, наладить контакт хоть с кем-то, но у него ничего не вышло, и он оставил попытки.

– Пока бесполезно, – прокомментировал Павел. – Все в шоке. Дай им время хоть немного успокоиться.

– Думаешь, успокоятся?

– Куда денутся? Человек ко всему привыкает. Это инстинкт.

– И что будет, когда успокоятся?

– Начнут сбиваться в группы. Это тоже инстинкт. Ты ведь сам сказал, вместе выжить легче. Вот тогда и начнем.

– Что начнем? – Водолей удивленно взглянул на Павла.

– Как что? – Павел хмыкнул. – То и начнем.

– Ты командовать ими собрался?

– Типа того. А ты возражаешь?

– Твои дела, – Водолей пожал плечами. – Без меня. Я иду по цели.

– А как же твоя теория о том, что выжить поодиночке не получится?

– Я сказал, что вместе выжить легче. Не передергивай.

– И не собирался. Просто я хочу совместить текущие дела с перспективными. Выживших людей все равно кто-то возглавит. Так почему бы не тот, кто в курсе сути проблемы? Представь, что будет, если это сделает какой-нибудь не посвященный в тему человек. Что он предложит? Начать поиски пострадавших и восстановление разрушенного? Ну, начнут люди искать и разгребать. А тут новый удар стихии. Под тем, что разгребали, все и останутся.

– А ты что предложишь? Уйти в леса?

– Зачем же в леса… – Павел на миг задумался. – А хотя верно! В леса. А там уже прыгнуть в Новый мир и организовать поселение. Отличная идея.

– Найдут в два счета, – Водолей покачал головой. – Найдут и перестреляют или обратно сюда вернут. Хрен редьки не слаще. Ты же видел, Мазай настроен решительно.

– Блефует твой Мазай! – проронил Павел раздраженно. – И потом, когда закончится сияние, когда оборвется связь между реальностью и «карманом», ему станет невыгодно нас уничтожать. Слышал же, он за рабочие руки беспокоится. Ну, и чем наши руки хуже… наших же? Да я на месте Мазая и его покровителей, наоборот, спасал бы, сколько получится! Страна огромная, места всем хватит.

– Значит, есть какая-то причина.

– Тупость и ограниченность! Вот и все причины! Они боятся того, чего не знают. Опасаются, а вдруг мы какое-нибудь равновесие нарушим и Новый мир тоже начнет колбасить?

– А ты уверен, что этого не произойдет?

– Уверен!

– Зачем же тогда понадобились дубли? Почему в Новый мир просто не перешли жители Старого?

– Да просто… – Павел запнулся, но быстро нашел ответ: – Да просто программе дублирования по барабану, что или кого дублировать. Люди для нее такой же материал, как машины, дома и все остальное. Программа не выделяет из общей массы разумных или неразумных существ. Это мы считаем себя царями Природы, а на самом деле мы такие же микробы, как вся остальная живность. Так что не в равновесии проблема. Ничем мы его не нарушим. В тупости проблема, а еще в трусости и в недальновидности.

– У Мазая целый штат ученых, – Водолей покачал головой. – Не думаю, что они все тупые.

– Вот и не думай! Ты ведь решил для себя, как жить дальше. Вот и живи сам по себе. А я буду сражаться! И народ подниму, пока не поздно. С первого раза не прорвемся, еще попробуем, еще больше народа поднимем…

– Угомонись, – прервал его пламенную речь Водолей. – Остынь и посмотри вокруг. Кого ты собрался поднимать? Не осталось никого.

– Это кажется, – Павел все же оглянулся. – Они выползут. Шок пройдет, и выползут. Ты удивишься, сколько народу выжило. Человек – создание живучее.

Водолей понимал, что Павел может оказаться прав. С другой стороны, этому пока не было никаких доказательств. И потом, Мазай планировал свои действия на основе выводов ученых, которые подтвердились самым натуральным образом, а Павел развивал тему умозрительно, делал выводы, которые лично ему казались логичными. Снова голая теория, надежды и эмоции. И пока никакого подтверждения практикой.

Впрочем, частично теория Павла все-таки подтверждалась. Чем ближе подбирались навигаторы к метро «Строгино», тем больше им встречалось живых людей. Они выползали из подвалов и развалин, перепуганные, но не злые. Все действительно были в шоке. Водолей не сумел подобрать другого слова, хоть и ненавидел этот интернетовский штамп. А еще подтвердилась мысль Павла о том, что без самопровозглашенного руководства дело не обойдется. У дальнего правого входа в метро навигаторы заметили группу людей, которым что-то объясняли какие-то типы в униформе офисных клерков. Водолей толком не расслышал, что они втирали перепуганным и потерянным гражданам, но уловил принесенные порывом ветра ключевые слова: «эвакуация», «Красногорск» и «помощь».

– Иди сюда! – Павел свернул к ближайшему входу в метро. – Ветер опять поднимается, переждем.

– А если снова…

– Иди, не тормози! Если снова накроет, пусть лучше тут, чем в чистом поле.

– Чем лучше-то? – спросил Водолей, но все-таки подчинился.

Спуститься в метро удалось всего на пару ступенек. Глубже спускаться было просто некуда, но не из-за того, что выход завалило. Спуститься мешала плотная толпа.

Люди стояли вплотную друг к другу и не могли даже пошевелиться. Воздух был насыщен углекислотой и запахом страха. Под сводами станции стоял гул голосов и метались отдельные резкие звуки: кто-то всхлипывал, кто-то подвывал, кто-то кашлял. Но, как ни странно, Володя не услышал ни одного истеричного выкрика или вопля. Народ был словно заморожен.

«Может, задавили просто всех истеричек, остались только молчуны? – Водолей сдал на пару шагов назад. – Что ж, и в этом Павел оказался прав. Пока что выживших довольно много».

– Наверху все почти успокоилось, – негромко и как-то доверительно сказал Павел, обращаясь к незнакомой женщине в первом ряду. – Разрушено все… кошмар. И сияние на небе осталось. Но дождь закончился и ветер стихает. И не трясет больше.

Павел обернулся к Водолею и многозначительно подмигнул. Видимо, предложил поддержать игру. Вот только какую?

– Ладно, погрелись, и хватит, – попытался угадать Водолей. – Идем, а то к вечеру домой не доберемся. Мама блинчики обещала на ужин.

– Блинчики? – Павел вполне натурально сглотнул слюну. – Со сметанкой? Идем!

Павел двинулся к выходу первым. Водолей отстал на три шага и потому успел расслышать, как по толпе поползли шепотки.

Сначала удивленные:

«Какие еще блинчики?» – «Со сметанкой». – «Блинчики?» – «Ну да, все успокоилось, и они пошли домой». – «Куда?» – «Домой!» – «А точно успокоилось?» – «Сияние осталось». – «А ураган?» – «Ветер стихает».

А затем до боли знакомые:

«Вы выходите?» – «Пропустите нас, пожалуйста». – «Давайте поменяемся».

На выходе из полуразрушенного вестибюля Водолей обернулся и увидел, что народ медленно движется за ним.

– Ты настоящий руководитель, – поравнявшись с Павлом, проронил Водолей. – Психолог.

– О чем я тебе и толкую всю дорогу, – Павел усмехнулся. – Гаркни я во всю глотку: «Выходите!» – они только глубже забились бы. Сказал бы, что все закончилось и на синем небе нормальное солнце, могли ломануться и затоптали бы друг друга. И нас заодно. А так тихо, мирно, добровольно, без лишней давки начнут выходить.

– Потом все равно давка начнется. Когда нижние поймут, что верхние уже на свободе и возвращаться не собираются.

– Будет такой момент, – Павел вздохнул и развел руками. – Но тут я бессилен.

Ветер дул в спину, а завалов в этой части бульвара оказалось не слишком много, поэтому до перекрестка с улицей Таллинской навигаторы добрались в рекордные сроки, минут за пятнадцать. Водолея этот момент сначала порадовал, но затем насторожил. За сегодняшний день он привык, что на любое удачное стечение обстоятельств приходится как минимум три проблемы. Целиком удачу они не перекрывают, но процентов семьдесят пять от нее откусывают. Тоже мало приятного.

Так вышло и на этот раз. Только проблем оказалось не три, а сразу четыре. И все при оружии.

Едва навигаторы сделали шаг на перекресток, из-за угла на них вырулили четверо изрядно помятых и грязных типов в знакомых казенных полупальто. Водолей сразу узнал лидера этой четверки офицеров ФСБ. Это был парень, который скрутил Володю перед китайским ресторанчиком на Кутузовском проспекте.

– Опаньки! – воскликнул кто-то из чекистов. – На ловцов и звери!

Водолей сначала шарахнулся в сторону, затем попятился, а Павел сжал кулаки и даже успел оттолкнуть одного из фээсбэшников. Чекист негромко охнул, схватился за бок и глухо выругался. Его товарищ резко шагнул вперед, встал между ним и Павлом и ответно толкнул навигатора.

Но потасовки не получилось. Лидер группы, как хоккейный арбитр, вклинился между готовыми к бою противниками и растолкал их в стороны.

– Отставить! – крикнул лидер. – Выдохнули!

– Это ж… навигаторы! – морщась, прохрипел атакованный Павлом офицер. – Бля, ну точно ребра сломаны! Чего толкаешься, горилла косматая?!

Водолей почему-то хмыкнул. Не то чтобы его рассмешило сравнение Павла с гориллой (довольно уместное), а скорее от нервного перенапряжения. И почему-то именно сдавленный смешок Водолея стал своеобразным сигналом к перемирию. И офицеры, и навигаторы заметно расслабились.

– Мир, дружба, жвачка? – на всякий случай уточнил Павел, глядя на лидера группы.

– Так точно, гражданин Горбатов, – офицер перевел взгляд на Водолея. – Капитан Стрельцов.

– Гражданин Водорезов, – ответно представился Водолей и криво улыбнулся.

– Как вы сумели выбраться?

– А вы что тут делаете? – вмешался Павел. – Вы ведь не местные, как я понял. Вы разве не в Новом мире должны сейчас загорать?

– Должны, – Стрельцов поднял воротник и поежился. – Сдувает. Давайте отойдем.

– Давайте, – Павел указал на перегородивший половину улицы трамвай. – Можно туда.

Ураган не только сбросил трамвай с рельсов, но еще и «воткнул» его в стену ближайшего дома. Как раз с подветренной стороны. Навигаторы и офицеры доковыляли до трамвая, забрались внутрь и, смахнув с сидений осколки стекол, расселись сразу за смятой в лепешку кабиной вагоновожатого. Водолей уловил запах крови, который сочился из кабины, но ничего не сказал. Просто сел чуть дальше.

– За проезд передавайте, – сомнительно пошутил офицер, с которым столкнулся Павел.