Текст книги "Самураи. Первая полная энциклопедия"

Впрочем, о том, какое значение сами японцы придавали самому факту покупки огнестрельного оружия у португальских купцов, свидетельствует тот любопытный факт, что японская хроника, в которой рассказывается о первых контактах японцев с европейцами, так и называется: «Тэппо ки» – «Записки об аркебузах», а на острове Танэгасима в память об их ввозе в Японию установлена каменная плита.

В своей серии «Мужественные воины» японский художник Цукиока Ёситоси мог позволить себе изображать всадников и коней чуть ли не летящих по воздуху. Однако в реальной жизни то, что изображено на этой его ксилографии, могло случиться только лишь в том случае, если в коня, скачущего во весь опор, вдруг неожиданно попала пуля…

Глава 11
Битва при Нагасино

Вы можете потерять свою жизнь, но честь – никогда!

Кто преданно служит своему господину и хозяину, тот должен ковырять в зубах, даже если он и не ел. Он должен находиться в собачьей шкуре дома и в тигровой шкуре на людях.

Ямамото Цунэтомо. «Хагакурэ» («Сокрытое под листьями») – наставление для самураев (1716)

В истории зачастую бывает так, что современные ее исследователи видят в ней то, что им почему-то хочется видеть, а совсем не то, что было на самом деле. Еще хуже, когда историей становится какое-нибудь художественное произведение. Ну, скажем, как это случилось у нас с кинокартиной Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», художественные нелепости из которой, ничего общего с историей не имеющие, попали даже на страницы современных школьных учебников. Хотя в том 1939 году, когда этот фильм вышел на экраны СССР, искусство и исторические факты никто и не думал смешивать. В Америке все то же самое случилось с историей битвы при Литтл-Биг Хорне, а вот в Японии поистине мифической стала история битвы при Нагасино, и лишь относительно недавно произведенные на этом месте археологические раскопки позволили уточнить все обстоятельства этого сражения.

Как известно, период с конца XV до середины XVI века и позднее стал для Японии временем длительной и кровопролитной гражданской войны, получившей даже собственное название Сэнгоку («эпоха воюющей страны»), когда «все вели войну против всех», и именно тогда же в страну попало и огнестрельное оружие, завезенное португальскими купцами. В конкурентной борьбе за выживание и господство, которая завершилась лишь после победы Тоётоми Хидэёси в 1590 году, приняли участие практически все самураи, как богатые, так и бедные, которых можно разделить на следующие большие группы:

1. Предводители самурайских отрядов, которые, возвысившись, получали статус даймё, например такие, как Мори.

2. Бывшие сюго, назначенные правительством и впоследствии разбогатевшие (например, Такэда, Имагава, Отомо).

3. Бывшие приближенные феодальных властителей, прогнавшие своих сюзеренов (например, Нагао, Асакура, Асаи, Ода).

4. И, наконец, бывшие безработные самураи, разбогатевшие на войне и объявившие себя даймё, такие, как Сайто и Ходзё.

Независимо от своего происхождения, каждому такому даймё требовалась военная поддержка самураев, живущих в его провинции, чтобы не быть разгромленным своими противниками и соседями. Поэтому очень важным умением для выживания стало умение управлять союзниками и разбивать коалиции противников. В такой борьбе одной смелости было явно недостаточно, но вот что могло точно выручить в этих условиях, так это военно-техническое превосходство – то есть наличие большого количества аркебуз – и правильное использование их на поле боя.

Интересно, что на ранних этапах эпохи непрекращающихся войн даймё друг с другом им даже и не приходила мысль объединить всю страну под властью кого-то одного; однако впоследствии такая мечта появилась у выдающегося исторического деятеля Японии по имени Ода Нобунага.

В то время в Японии, причем точно так же, как и в средневековой Европе, феодалы-даймё предпочитали оборону укрепленных позиций (и в первую очередь собственных замков!) встрече с противником на поле сражения. При этом, как правило, смелым и решительным был только первый приступ, но, если его удавалось отразить, наступало затишье, после которого начиналась осада, чаще всего заканчивающаяся тем, что осаждавшие войска отступали, так как никто не хотел умирать на стенах.

Картина XVII в., изображающая битву во время смуты Хогэн.

Ода Нобунага был первым, кто создал новую тактику боя и проводил активные боевые действия. Вот почему японские историки долгое время воспевали Ода Нобунага именно как изобретателя новой тактики, хотя недавние исследования показали, что он, в сущности, был весьма консервативным полководцем. Один западный миссионер описывает его как нервного, вспыльчивого и жестокого человека, однако войну Ода Нобунага вел всегда очень осмотрительно и осторожно. И тут следовало бы в первую очередь оценить его мастерство не тактика, а стратега. Ведь до тех пор, пока Нобунага не приказал своим вассалам покинуть владения и переселиться в замки, военные кампании разворачивались лишь только после завершения или до начала работы на полях. Небогатые самураи и другие воины низшего ранга в апреле и мае были заняты севом риса, а затем убирали урожай, поэтому даймё не удавалось собрать под свои знамена столько воинов, чтобы хватило для достижения поставленных целей. Заслуга Нобунага состоит в том, что он первым из военачальников отделил воинов от земледельцев и таким образом получил возможность начинать военные действия в любое время года, кроме разве что сезона дождей.

Походы, заговоры, союзы и сражения чередовались в те годы практически непрерывно, но постепенно Нобунага пришел к выводу, что его главным и самым опасным соперником является сын Такэда Сингэна Кацуёри, напавший в 1575 году на земли союзника Токугава Иэясу – союзника Ода Нобунага. Союзников полагается защищать, и Ода Нобунага двинулся против Кацуёри.

Тот по старой традиции прежде всего осадил и предпринял попытку штурма замка Нагасино, но его упорно удерживал один из приближенных Иэясу. Тем временем объединенная армия Ода – Токугава была уже на подходе. Затем она встала лагерем в Ситарагахара, но даже не попыталась сразу напасть на войска Такэда Кацуёри, а принялась возводить полевые укрепления. Опасаясь атаки с тыла, но пренебрегая советом приближенных отступить перед численно превосходящим противником, Такэда Кацуёри снял осаду замка Нагасино и разместил армию так, что она оказалась лицом к противнику, находящемуся в Ситарагахара как раз перед его полевыми укреплениями.

Казалось бы, предстоит очередное сражение, которое должно было бы стать всего лишь одним из эпизодов в цепи многочисленных кровавых битв японской истории. Тем не менее именно эта битва занимает очень видное место в японской истории, а историки спорят о том, что там случилось, и по сей день. Как союзным войскам удалось разгромить «непобедимую» конницу Такэда? Достоверно ли показана битва в знаменитом фильме Куросавы «Кагэмуся»? Было ли участие в бою аркебузиров, скрытых за частоколом, принципиально новой тактикой или это всего лишь частный случай? Специалисты по периоду Эдо нередко преувеличивают значимость войск Токугава в этой битве, прославляя тем самым сёгунат Токугава, и именно поэтому принимать их утверждения на веру явно не следует. Более того, при внимательном изучении исторических документов того времени, подкрепленных археологическими изысканиями, историческую правду удалось все же отыскать!

Вот так или примерно так проходили сражения между самураями с применением огнестрельного оружия. Грохот выстрелов, облака порохового дыма, свинцовые пули, насквозь пробивающие тела и доспехи… Ксилография Цукиока Ёситоси. 1877 г. Музей искусств Лос-Анжелеса.

Битва при Нагасино. Оригинал (в виде шестичастной ширмы) находится в Музее искусств Токугава.

У Ситарагахара, где река Рэнгогава протекает между крутых холмов, 15-тысячная армия Такэда сошлась в бою с 30-тысячным войском Ода – Токугава, то есть у союзников с самого начала было двухкратное численное превосходство над противником! Правда, армия Такэда считалась более сильной, поскольку в ней было много конницы, поэтому военачальники Ода – Токугава, несмотря на численный перевес, заняли оборонительную позицию: рвы и частоколы защищали лучники, копьеносцы с длинными копьями и аркебузиры.

Ранее предполагалось, что в этой битве на стороне союзных войск участвовало три тысячи стрелков из ружей, но в ходе недавних исследований выяснилось, что их было значительно меньше – всего около полутора тысяч. И действительно, в исходных документах значится число 1000, то есть этим оружием была вооружена всего лишь малая часть армии союзников, вот только кто-то позднее переправил его на 3000. То есть это показывает, что применение такого необычного и мощного оружия, как аркебуза, не было решающим фактором в битве при Ситарагахара, как об этом было принято говорить!

Левая часть картины, изображающей битву при Ситарагахара (Нагасино). Войска Токугава Иэясу противостоят атакам Такэда, при этом аркебузиры находятся за частоколом. Укрепления показаны здесь излишне упрощенно, а самураи облачены в доспехи другого исторического периода. Музей замка Осака.

Еще один распространенный миф гласит, что конница Такэда атаковала укрепленные позиции союзных войск, двинувшись на них напролом, и была в буквальном смысле слова стерта с лица земли огнем аркебуз. И тут следует отметить, что да, действительно, в конце периода Хэйан и в период Камакура конные самураи с луками составляли большую часть войска, но с появлением огнестрельного оружия военачальники начали использовать в бою всадников иначе, так, чтобы по возможности уберечь их от стрельбы. К тому времени, как состоялась битва при Ситарагахара, японские самураи уже привыкли сражаться пешими и пользоваться поддержкой пехотинцев асигару – копейщиков и лучников. Возобновляемые атаки конницы, показанные в фильме Куросавы, в этих условиях были бы попросту невозможны. По крайней мере, можно с уверенностью утверждать, что после первого же неудачного нападения военачальники Такэды поняли бы, что раскисшая после ночного дождя земля малопригодна для кавалерийской атаки. Но как же в таком случае армия Такэда вообще потерпела поражение? Кроме того, ведь аркебузиры были и в армии Такэда, хотя в бою при Ситарагахара они почему-то себя никак не проявили.

Средняя часть той же картины. Войска Такэда Кацуёри атакуют укрепления противника. В армии Такэда действительно были конные отряды, однако не следует думать, что в бою при Ситарагахара они действовали таким же образом, как и французская кавалерия в битве при Азенкуре. Музей замка Осака.

Между тем топографические особенности поля боя при Ситарагахара были таковы: река, а точнее большой ручей, протекала там с севера на юг по заболоченной низине. По каждому берегу тянется узкая полоса ровной поймы, а за ней начинаются довольно крутые холмы. На западном берегу союзные войска построили целые три линии полевых укреплений: рвы, земляные валы из вынутого при строительстве рвов грунта и деревянные частоколы из бамбука.

При этом воинам армии союзников было еще и строго запрещено покидать свои укрепления и выходить навстречу противнику. Ну а раскопки в этом районе действительно показали, что за короткий срок союзникам удалось произвести поистине колоссальный объем земляных работ и создать действительно очень прочный рубеж обороны.

Шлем кавари-кабуто эпохи Эдо. Купол шлема изготовлен из 33 пластин с крупными заклепками хоси. В качестве маэдатэ используется позолоченная фигурка птицы феникс. Дополнительным украшением шлема служат два бронзовых топора с рукоятками из китового уса. Музей Уолтерса в Балтиморе. Мериленд.

Вот так, прячась за своими укреплениями, объединенные войска союзников, вооруженные луками, ружьями с фитильными замками и длинными копьями, и ждали атаки Такэда. Первую цепь, состоящую из воинов, задачей которых было прорвать эти укрепления («саперов»), буквально смели залпы аркебуз, к тому же они еще и не давали им подойти к частоколу по скользкой болотистой почве. Но следующая волна атакующих все-таки прорвалась к первому частоколу и даже ухитрилась повалить его… только лишь для того, чтобы очутиться перед следующим препятствием – рвом. Можно считать, что атаки предпринимались периодически, смельчаков уничтожали по частям, а рвы преодолевали по трупам. Многие воины были убиты залпами в упор при попытке повалить второй частокол, после чего вконец измученным войскам Такэда был подан сигнал к отступлению, после чего он отказался от мысли взять укрепления противника приступом. Вот так и развеялся миф о непобедимой армии Такэда, развеялся над рвами, заполненными телами погибших, и на грязных и скользких берегах реки Гатанда.

Вот так при помощи рога из витой морской раковины (хорагай) в средневековой Японии на поле боя подавали сигналы. На этой ксилографии Цукиока Ёситоси изображен Тоётоми Хидэёси, который трубит в хорай. Окружной музей искусств Лос-Анджелеса.

Зачем Такэда Кацуёри вообще ввязался в эту бойню, которой он легко мог избежать, если бы сразу отступил от замка Нагасино? Потому что армия союзников вынудила его сделать это, так как угрожала его тылам. Потому что Кацуёри был еще молод и горяч и слишком уверен в своей великолепной армии. Потому что всех разведчиков-синоби Такэда союзники перебили еще до того, как они успели доложить о глубине оборонительных позиций; к тому же туман, характерный для сезона дождей, заслонял ему обзор. Вспомнив о времени года, он мог бы затаиться на день-другой и дождаться сильного ливня, который вывел бы из строя огнестрельное оружие союзников, и только после этого их атаковать. Кстати, старые вассалы Такэда, служившие еще его отцу, уговаривали его не принимать бой на таких условиях, но Кацуёри их не послушал. После военного совета один из военачальников объявил, что у него нет другого выхода, кроме как атаковать, поскольку он должен повиноваться приказу, который он и выполнит, несмотря ни на что!

Какой урок извлекли японские самураи из битвы при Нагасино? Он просто лишний раз напомнил им простую истину, что никакая армия не может прорвать хорошо укрепленные позиции противника, имеющего численный перевес. Причем ни Ода Нобунага, ни Тоётоми Хидэёси, ни Токугава Иэясу или Такэда Кацуёри впоследствии ни словом не упоминали об особо эффективном применении аркебуз в этом сражении, поскольку сосредоточенный огонь не был новинкой для японских генералов, и они с успехом применяли его во многих сражениях, как до него, так и после!

Книга в книге. Нагасино в описании самих японцев.

Всегда так было и будет, что, глядя на один и тот же предмет, два разных человека и увидят его по-разному. А уж если речь идет о важном историческом событии, то тут разночтения просто обязательны. Вот, например, как показана битва при Нагасино у Хироаки Сато, который тоже ведь написал все это, опираясь на какие-то исторические свидетельства…

В пятом месяце Кацуёри оставил Масанобу с 10 000 воинов обороняться от Этиго, а сам с 15 000 окружил Нагасино и стал лагерем в храме Доко. Своему дяде Нобудзанэ он велел защищать крепость в Тобиносу. Токугава попросил у Нобунага подкреплений. Но Нобунага не выступил. Три раза посылали гонцов, а он все не соглашался. Гонцы говорили: «Если вы не поможете нам, мы сдадим Тотоми Такэда, перейдем на их сторону и захватим Овари. К тому же Сингэн мертв. Господин, чего вы так боитесь?»

Тогда Нобунага сам повел войска. Под его началом было 7000 человек. Но даже при этом он так опасался сражения с конницей Кацуёри, что построил три ряда частокола, за которым спрятал 10 000 стрелков с аркебузами.

Кацуёри рвался в бой. Нобуфуса, Масакагэ и Масатоё отговаривали его: «Враг только что подошел, и дух его высок. Лучше какое-то время избегать сражения. Или же сразу напасть на замок. Мы потеряем много воинов, но уничтожим его перед тем, как идти назад».

Двое же фаворитов сказали: «В сегодняшней битве нам суждено победить двух заклятых врагов. Не слушайте этих старых и трусливых людей». На что Нобуфуса ответил: «В сегодняшней битве мы, старые и трусливые, умрем. Вы же просто побежите».

В конце концов Кацуёри приказал Мурога Юкитоси и Оямада Масаюки остаться и окружить замок, а сам двинулся вперед и перешел реку. На следующее утро враг напал на Тобиносу с фланга. Нобудзанэ был убит. В лагере стало тревожно.

Тем временем враг бросил вызов. Масакагэ находился в авангарде на левом фланге. Он бросился вперед, прорвался через частокол, но был сражен пулей. Нобуфуса находился в авангарде на правом фланге. Вместе с Санада Нориюки и Цутия Наомура он преодолел частокол. Нориюки и Наомура также погибли от пуль. Мурога Юкитоси подбежал и спросил: «Господин, не лучше ли снять осаду?» – «Хорошо», – сказал Кацуёри. Но к тому времени большая часть его армии погибла.

Нобуфуса отправил к Кацуёри гонца, который передал его слова: «Господин! Немедленно уходите отсюда. Умоляю вас. Я же останусь здесь и умру». Нобуфуса с восемьюдесятью всадниками продолжал сражаться. Когда все они погибли, он взобрался на холм и, увидев, что Кацуёри уже далеко, громко закричал, обращаясь к врагам: «Я Баба, губернатор Мино. Убейте меня, если сможете, и вы получите большую награду!» Враги нанесли ему множество ран, и он умер.

Двое фаворитов сбежали первыми. Масанобу уже знал о поражении армии Такэда. С 8000 воинов он подошел к границе и встретил Кацуёри, чтобы вместе вернуться домой. Он напомнил Кацуёри о своих прежних предостережениях и попросил жениться на женщине из стана Ходзё, с тем, чтобы противостоять двум врагам. Кацуёри внял его совету…

Хироаки Сато. «Самураи: история и легенды»

На этой ксилографии Утагава Куниёси изображен самурай в доспехах до-мару и с накидкой хоро за плечами.

Глава 12
Доспехи тосэй-гусоку и… знаменитый японский лак

 
В летних горах
Где-то дерево рухнуло с треском –
дальнее эхо.
 

Мацуо Басё (1644–1694)[11]11
  Перевод А. Долиной.


[Закрыть]

Как это хорошо видно из только что приведенного примера, даже в отдаленной и труднодоступной Японии влияние идей, людей и технологий из-за моря на протяжении всей ее истории было прямо-таки исключительно велико, а подчас и носило решающий характер. Лошади и стремена, китайская письменность и буддизм, а теперь еще и европейские аркебузы и мушкеты – все это коренным образом отражалось на жизни населения Японских островов и вызывало там постоянные изменения.

Но как известно, в извечном противоборстве того же меча и щита всегда присутствуют две стороны. Так вот как отреагировали японские самураи на новое и очень могущественное оружие, попавшее к ним из-за моря? И в первую очередь как отреагировали на его появление японские оружейники?

Тут, впрочем, следует прежде всего вспомнить о том, а чем именно (помимо того, о чем в этой книге уже было рассказано) японские доспехи отличались от всех других?! Да, разумеется, они выделывались из пластинок, которые связывались цветными шнурами. Однако какие все-таки, в отличие от европейских, пластинки в данном случае использовались и как именно они друг с другом соединялись? И у китайцев, и у европейцев в одном доспехе они все были примерно одного размера и обычно приклепывались на кожу или ткань снаружи либо изнутри, причем в последнем случае выступающие наружу головки заклепок золотились либо украшались декоративными розетками. В японских классических доспехах периода Хэйан все было по-другому: в одном доспехе их было обычно три вида – с одним рядом отверстий, с двумя и с тремя – последняя из этих пластинок была самая широкая. Большие пластинки с двумя рядами отверстий назывались о-арамэ и являлись отличительной особенностью древних доспехов. В них обычно проделывалось 13 отверстий: пять вверху (больших – кэдатэ-но-ана) и 8 внизу (маленьких – сита-тодзи-но-ана). При плетении пластинки накладывались друг на друга так, чтобы каждая пластинка наполовину перекрывала бы ту, что была у нее справа. И в начале, и в конце ряда добавлялось еще по пластинке с одним рядом отверстий, таким образом, броня японского доспеха во всех местах состояла из пластинчатой преграды двойной толщины, связанной в единое целое!

Самурай надевает доспехи тосей-гусоку. Старинная японская гравюра

Тосей-гусоку. XVII в. Токийский национальный музей.

Еще прочнее и надежнее она была в том случае, если применялись пластины сикимэ-дзане, имевшие три ряда отверстий: семь вверху (кэдатэ-но-ита) и 12 внизу (сита-тодзи-но-ана). Теперь друг на друга накладывались все три пластинки, что в итоге давало тройную их толщину! Однако и вес такой брони тоже был соответственным, поэтому при тройной толщине пластинки старались использовать кожаные. Впрочем, кожаные пластинки из прочной «подошвенной кожи», да еще и соединенные в два-три ряда, давали достаточно хорошую защиту, а вес такого доспеха был намного меньше, чем металлического.

Доспехи могами-до эпохи Эдо. Шлем эпохи Муромати. 1530 г. Музей Анны и Габриэль Барбье-Мюллер. Даллас, Техас.

В XIII веке наметилась тенденция к изготовлению еще более тонких и меньших по размеру пластинок кодзанэ, которые имели по 13 отверстий и которые были у́же старых о-арамэ. Вес доспехов при этом уменьшился, но зато количество пластинок, которые нужно было сделать, покрыть лаком и связать между собой, соответственно увеличилось. Поэтому технология сборки доспехов из этих пластинок была тоже усовершествована и отчасти упрощена. Так, если раньше каждую из пластинок лакировали в отдельности, то теперь сначала пластинки собирали в ряды и только уже после этого покрывали лаком. Это ускорило процесс изготовления доспехов, а кроме того, они стали пусть и не намного, но дешевле. В XIV веке появились пластинки, получившие название иёдзанэ, и они вновь стали немного шире, чем кодзанэ. Процесс соединения пластинок шнурами был трудоемким и ответственным делом, хотя на первый взгляд казалось, ну что тут особенно сложного – пропускать шнуры в отверстия, присоединяя пластинки одна к другой. Однако главным в искусстве шнуровки одоси было собрать пластинки так, чтобы они со временем не провисали, а сами ряды пластинок не смещались относительно друг друга. Тем не менее в любом случае и при использовании любых шнуров, будь они кожаные или шелковые, полностью избежать провисания не удавалось, так как и кожа и ткань растягивались под весом пластинок, так что доспехи приходилось то и дело разбирать и чинить. Для большей жесткости пытались пришнуровывать пластинки иёдзанэ к кожаной полосе позади них. Но… кожа есть кожа, намокнув, она теряла прежнюю жесткость, отчего ряды пластинок расходились точно так же, как и те, что были без нее.

Кираса окэгава-до. Вверху – вид изнутри.

И вот здесь следует отметить, что какие-то другие, более радикальные приемы изготовления доспехов до поры до времени в Японии не применялись, хотя в отношении поиска отделки пластинок фантазия мастеров никаких ограничений просто не знала. То, что они покрывались знаменитым японским лаком уруси, известно издавно. Но вот о том, насколько этот процесс был трудоемким и сложным, знают далеко не все. Во-первых, собирать сок лакового дерева было очень непросто, а сам он к тому же еще и очень ядовит. Наносить лак требуется в несколько слоев, между каждым нанесением – тщательно шлифовать поверхность лакированного изделия, в данном случае – пластинок японских доспехов, при помощи небольших наждачных камней, древесного угля и воды. Однако самое сложное в работе с японским лаком – это, пожалуй, его сушка. Одна из особенностей лака уруси заключается в том, что для его полного высыхания и затвердевания ему требуются большая влажность и определенная температура, причем не очень высокая! То есть сушить изделия из него на солнце или же горячим воздухом нельзя! Японские мастера использовали для этого специальные шкафы, по стенкам которых струилась вода и где поддерживались идеальные условия для высушивания: влажность 80–85 % и температура около 30 ℃. При этом время высыхания составляло 4–24 часа в зависимости от условий. Для создания текстурированной отделки, которая не портилась бы от ударов и была приятной на ощупь, в последние слои вводились такие материалы, как обожженная глина (из-за чего возникло даже мнение, что пластинки японских доспехов имели покрытие из керамики!), песок, затвердевший лак кусочками или даже земля.

Для пущего декоративного эффекта в прозрачный лак после 2–3 первых покрытий мастера добавляли металлические опилки, кусочки перламутра или даже рубленую солому и вновь покрывали все это несколькими слоями лака: как прозрачного, так и цветного. Таким образом, им удавалось выделывать пластинки с имитацией поверхности под сморщенную кожу, древесную кору, бамбук, ржавое железо и т. п. Отделка под красно-коричневое железо особенно часто встречается на более поздних японских доспехах. Эта мода была частично результатом влияния культа чая с его упором на спокойный хороший вкус и насыщенный коричневый цвет, ну и, конечно, желанием показать свое мастерство. Ведь покрытие красно-коричневым лаком создавало полное впечатление железа, изъеденного ржавчиной, то есть отдавало традиционно любимой японцами «стариной», хотя понятно, что сама ржавчина там отсутствовала в принципе!

Кстати, и лак этот появился в Японии опять-таки благодаря принцу Ямато Такеру, убившего родного брата и дракона и совершившего еще множество всяких славных дел. Однажды на поле битвы он случайно сломал ветвь дерева с ярко-красными листьями. Красивый, блестящий сок потек из излома, и принц приказал своим слугам его собрать и окрасить им его любимую посуду. Когда это было сделано, посуда приобрела очень красивый вид и необыкновенную прочность. Согласно другой версии, принц охотился на дикого вепря, ранил его, но никак не мог добить. Тогда, сломав ветвь лакового дерева, он смазал вытекающим соком стрелу – и сразил зверя наповал, поскольку сок оказался очень ядовитым.

Так что неудивительно, что отделанные таким образом пластинки японских доспехов были очень красивы. Но можно себе представить весь тот объем труда, который требовался мастерам для того, чтобы покрыть таким образом несколько сотен (!) пластинок, которые были необходимы для доспехов традиционной конструкции, не говоря уже о тех десятках метров шнуров, которые требовались для их соединения. Так что красота красотой, но технологичность, прочность и надежность доспехов также играли далеко не маловажную роль.

Кираса хотокэ-до доспеха тосей-гусоку. Музей Гленбоу. Калгари, Канада.

Вот почему первым шагом к появлению принципиально новых доспехов стало плетение сукагэ-одоси, отличавшееся уменьшенным до минимума количеством шнуров, которые соединяли пластины. Теперь связанные между собой пластинки иёдзанэ стали заворачивать в лакированную кожу и уже только после этого скреплять между собой. Это облегчало доспехи и сокращало объем труда, необходимого для их изготовления. Вторым шагом стало появление после войны Онин (1467–1477) первых доспехов могами-до, названных так по местности Могами, где их впервые начали производить. По конструкции это были все те же самые до-мару и харамаки-до, вот только кирасу у них теперь стали собирать из длинных цельнометаллических полос на груди и на спине, лакировать которые тоже стало не в пример легче и быстрее.

Все эти полосы подгонялись по фигуре (по пять спереди и сзади), имели подкладку из кожи и соединялись с другими рациональной шнуровкой сугакэ-одоси – то есть минимальным количеством шнуров. Конструкция «юбки» кусадзури могами-до практически не изменилась. Так же как и раньше, этот доспех имел пластинчатые наплечники о-содэ, а шлем – назатыльник сикоро. Но теперь оружейники додумались применять в них пластинки кирицукэ-кодзанэ и кирицукэ-иёдзанэ, представлявшие собой имитацию старинных пластинок кодзанэ и иёдзанэ. Верхняя часть у них казалась собранной из отдельных пластин, тогда как нижняя была цельнокованой. «Подделки» были технологичнее и намного дешевле, но именно этим-то они состоятельным самураям не понравились. Поэтому для «настоящих доспехов», в которых, в отличие от подделок, использовались пластинки старого образца, придумали даже особое название – хон-кодзанэ («настоящие маленькие пластинки»).

Еще одним доспехом переходного типа стал нуинобэ-до, в котором крупные поддельные пластины иёдзанэ соединялись плетением сукагэ-одоси. Причем доспехи этого типа породили и вовсе необычную конструкцию панциря дангаэ-до, у которого в нижней части кирасы использовались мелкие пластинки, в средней части – горизонтальные полосы, а выше в два ряда размещались пластины кирицукэ-кодзанэ. Какой смысл был в столь замысловатой конструкции, а главное, какие такие особые преимущества она придавала доспеху – непонятно. Но, видимо, как это очень часто бывает, по какой-то причине так сделал один мастер, его примеру последовал второй, и ставшая сразу модной «новинка» понемного распространилась.

Наконец, в первой половине XVI века, то есть когда огнестрельное оружие в Японии уже было известно, появились и первые доспехи окэгава-до, в которых горизонтальные пластины на панцире стали соединять уже не шнурами, а ковкой при помощи заклепок. И были это уже настоящие «современные доспехи» (тосэй гусоку), тут же породившие многочисленные виды и разновидности, различавшиеся по месту производства доспехов или же принадлежавшие тем или иным мастерам. Так, если головки заклепок на поверхности кирасы были видны, то это были доспехи какари-до. Если вместо заклепок использовались крестообразные крепления (скобки) из металла либо завязки из кожи или шелка – хиси-тодзи-до. Доспехи с горизонтальными пластинами на кирасе назывались ёкохаги-окэгава-до, а с вертикальными – татэхаги-окэгава-до.

Доспех нуинобэ-до. XVIII в. Музей Гленбоу. Калгари, Канада.

Доспехи юкиносита-до, названные так по месту, где жил знаменитый оружейный мастер Мётин Хидзаэ (1573–1615), состояли из цельнокованых секций, соединявшихся на шарнирах, что позволяло их легко разбирать и хранить. Вот когда пригодился опыт изготовления шарнирных доспехов, по образцу которых эти доспехи теперь изготовлялись! При этом плечевые лямки ватагами на них были также цельнометаллическими, как и шарнирно прикрепленные к ним пластинки гёё и небольшие наплечники кохирэ, характерные именно для тосэй-гусоку. Их сразу оценили за удобство, но особую популярность эти доспехи (называвшиеся также канто-до и сэндай-до) приобрели в начале эпохи Эдо, особенно после того, как известный полководец Датэ Масамунэ (1566–1636) одел в них всю свою армию и даже сам носил простой сэндай-до черного цвета с отделкой синими шнурами! Кстати, вся разница между доспехами высших и низших рангов в его армии заключалась исключительно в качестве и способе шнуровки! Доспехи с гладкой цельнокованой кирасой назывались хотокэ-до, а их курьезная разновидность в виде обнаженного человеческого торса телесного цвета – нё-до, или «торс будды». Кираса катахада-нуги-до («кираса с обнаженным плечом») была стилизована под образ буддийского монаха: правую ее половину составляла металлическая цельнокованая пластина нё-до, тогда как левую – пластинчатый панцирь, имитирующий монашескую рясу. Известно, что желание выделиться среди прочих если не храбростью и умом, то хотя бы необычной одеждой или в данном случае доспехом было присуще людям во все времена, и Япония не была исключением из этого правила. Поэтому доспехов с кирасой катахада-нуги-до показалось недостаточно, отчего появился и такой редкий вид, как эби-до, или «креветочная кираса». Кираса в этом случае состояла из двух частей: верхней – из пластинок с тесным плетением, и нижней из пластин в стиле нуинобэ-до. Все то же самое следует сказать и про упоминавшиеся выше доспехи дангаэ-до, в которых разными были не только сами пластинки, но и соединявшая их шнуровка. Так, средняя часть кирасы шнуровалась способом хисинуи, а нижняя – из пластинок кодзанэ имела шнуровку в стиле кэбики!