Текст книги "Жили люди"

Жили люди
Вячеслав Смирных

© Вячеслав Смирных, 2022

ISBN 978-5-0059-4338-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В.М.Смирных

ЖИЛИ ЛЮДИ

Отчего мне вечно мерещится моя бедная родина,

вечно вспоминается её захватывающий душу простор,

её синеющая даль? А. Эртель

Да разве об этом расскажешь

 
В какие ты годы жила!
Какая безмерная тяжесть
На женские плечи легла!
 

М. Исаковский

Я помню тех, кто руку мне подал,

Кто не подал, я помню тоже.

И. Губерман

От автора В детстве ночи были длинные, холодные. На печке возле мамы согреваюсь, дремлю вполглаза и слушаю её рассказы – воспоминания о своей жизни. О том, как её родители с односельчанами в начале 20-го века с Украины перебрались в наш Воронежский край, основали деревеньку Бендюговку. Обустраивались с большими трудностями, преодолевали нужду, лишения, невзгоды.

В начале 20-х годов к Бендюговке подселились десятка три семей из Большой Приваловки. Деревенька получила новое название – Успеновка.

Людям этого крестьянского поселения выпало жить в годы великих событий жестокого 20-го века: войны, революции, военный коммунизм, засухи, голодовки, коллективизация, индустриализация, перестройка…

Всё вынесла деревня.

Рассказы мамы глубоко запали в душу. Наиболее яркие события, факты, интересные лица запечатлелись в памяти. Беспокоят, не отпускают до сих пор. Побудили взяться за перо. В меру своих сил и знаний пытаюсь поведать о тех жителях, о том уже давно минувшем времени.

Допускаю, в тексте могут быть неточности в годах рождения некоторых лиц, нарушена грамматика украинских слов, выражений и т. д. Из этических соображений несколько фамилий изменено. При всём этом, считаю, о Бендюговке – Успеновке главное, основное сказано достоверно.

Помимо маминых воспоминаний, использованы беседы с земляками, потомками хохлов, некоторые архивные материалы (ГАВО, ГАОПИ ВО, архив Верхнехавского района), взяты немногие сведения из Википендии.

Благодарен всем, кто помог в подготовке книги: маме Пелешенко Татьяне Никитовне, сёстрам (в замужестве), Богдановой Лиде, Самофаловой Кате, Подвигиной Любе, Миловановой Зое. Также землякам, знакомым: В.И.Бащенко, М.А.Бащенко, М.Т. и М.Г.Дикоревым, Л. М. Аверьяновой, В.И.Ефремовой, Н.Я.Качалкиной, А.М.Корчагиной, В.Е. и В.А.Летниковым, А.В.Лесных, З.И. и В.В.Минченко, Н.И.Перовой, Р.Л. и М.И.Поляковым, З.С.Пустоваловой, П.К.Столповской, П.И.Штанько, В.Н.Ющенко и некоторым другим.

Глава 1. Переселенцы

Черняхи Испокон веков люди мечтали о счастливой доле, стремились к безбедной жизни, искали землю обетованную, где бы вволю было хлебушка, где спокойно можно растить детей да с радостью ожидать завтрашнего божьего дня. Малоземелье, неурожаи, голод вынуждали крестьян покидать насиженные места, оставлять обжитые дедовские курени да хаты.

Жители юго-восточных районов Украины, Обуховского, Кагарлыкского, Каневского, в поисках лучшей доли двигались вглубь России, за Урал. Оказывались и на Дону, в Фергане, под Краснодаром. Не всем сопутствовала удача. Многие возвращались назад:

– Гарно там, дэ нас нэма, — удручённо вздыхали неудачники.

На стыке двух веков переселенцы потянулись в Воронежскую губернию, в Верхнехавскую волость. Это жители Черняхова, Жуковцов, Бендюговки, Долины, других сёл. Черняхов – поселение огромное, с многовековой историей. Когда-то простые люди – чернь, черняхи, монахи – скрывались в здешних лесах от татаро-монгольских завоевателей. Оттого и пошло соответствующее название поселения. В иные годы в нём насчитывалось за тысячу жителей. Имеется и более значимая географическая мета. Она связана с результатами географических исследований, давших основание учёным открытия именовать новой культурой – Черняховской.

Жуковцы – село меньших размеров. Разбросано на холмистой местности, по оврагам, балкам. И тут красивая округа, богатая природа, сады. В просторечии, «киевские Карпаты».

Из этих мест на восток тронулись семьи Пасечного, Зайченко, Ерёменко, Иванца, Ивахненко, Кикотов. До Киева с детьми, иконами, зерном, домашним скарбом, мелким рабочим инвентарём добирались гужтранспортом. До Воронежа поездом. В 1897 году он уже ходил по Аннинской ветке с остановкой в Верхней Хаве.

В полутора километрах от В. Хавы земля помещика Каверина. (Деревня Каверинка сохранилась до наших дней, влилась в пределы райцентра). Получив в Земельном банке кредит, переселенцы стали оформлять земельные наделы. Правобережье речки Хавы, отведённое для них, оказалось местом чернозёмным, благодатным. Новые жильцы охотно принялись за освоение земли, за своё обустройство.

– Благослови, Боже, дай силы и время закрепиться в этом краю, – просили новосёлы, украинские хохлы, берясь за топоры да лопаты, пилы да молотки.

Первое время ютились в неказистых домишках, тесных хатах. Всего их оказалось до двух десятков. В два ряда вытянулся посёлок. По утрам курился сизый дымок. Слышался крик петухов. Теплилась жизнь. Название получил по прежнему месту жительства новосельцев – Черняхи или «Хохлы».

Со временем посёлок превратился в аккуратный зелёный островок, скрывшийся в деревьях да кустарниках. Появились дома деревянные, добротные. Возводили их с расчётом на долгую жизнь, чтоб хватило и детям, и внукам. Два краснокирпичных массивных дома с датой постройки под карнизом – 1910 – сохранились до наших дней. Они свидетели тех далёких лет, разных событий, человеческих судеб.

Черняховцы хорошо знали друг друга. Многие состояли в родстве. В посёлке в 1900 – 1901 году или годом позже нашли пристанище, имели свой кров жители: Кикоты, Иван Юминович, Антон Емельянович, Афанасий Сидорович, Евмен Ильич, Кузьма Филиппович, Филипп Емельянович, Кикот Фёкла Ильинична, Кикот Мария Ильинична.

Кумейко Андрей Данилович, Ивахненко Михаил Иванович. Зайченко Иосиф Фёдорович, Зайченко Василий Иосифович. Ерёменко Андрей Михайлович, Ерёменко Павел Андреевич.

В повседневном труде, заботах налаживалась жизнь новосёлов. Держали огороды, выращивали урожай, выкармливали скот для себя, на продажу. Поднимали детей. Успешно шли дела у Пасечного Никиты Дементьевича. Недалеко от В. Хавы и возле Бендюговки по купчей11
  Купчая – документ о купле-продаже земли.


[Закрыть] приобрёл землицы в 60 десятин. Сдавал в аренду, получал барыш. Сюда он приехал с женой Вассой Матвеевной да сыном Фомой. На новом месте Бог дал ещё троих: Грицко (Григория), Палажку (Пелагею), Марийку (Марусю).

Жить бы да радоваться. Но жизнь повернулась к Никите Дементьевичу горькой стороной. Умирает Васса Матвеевна. Упокоилась раба божия на кладбище в Звягино (окраина Перовки), верстах в трёх от Черняхов. (Впоследствии черняховцы откроют своё кладбище. Первым его «заселил», по воспоминаниям старожилов, Кумейко Даниил Данилович).

Горюя о безвременной утрате супруги, Никита Дементьевич вскоре почувствовал, как необходима в доме хозяйка, как нужна она детям. «Не пошукать ли семейного счастья на стороне?». Едет на Украину, на родину. Возвертается с новой женой, Борисейко Марией Никитовной и хроменькой дочкой Мариной.

– Дэ ж ты, Микыта, таку красавицу жинку добув? — интересовались земляки.

– Ото ж в Черняхови знайшов! – с гордостью отвечал Никита.

Отец Марии водил по Днепру плоты. Муж, Мирон Борисейко, не прожив и тридцати лет, скончался от простуды. Лёгкие подвели. Дочка Марина осталась без отца. В детстве каталась на санках, зашибла колено. Лечение оказалось безрезультатным. Хромота на всю жизнь.

Семья Пасечного заметно увеличилась. В совместном браке прибавилось две девочки, Таня (1907) и Ганна (Анна, 1911 г.р.). Отец большого семейства ещё старательнее, ещё упорнее стал трудиться по хозяйству, на земле. Обзаводиться скотом. Торговать зерном на усманском да верхнехавском базарах.

Земля чуть не круглогодично требует заботы и ухода. В том числе и сданная на время в аренду. А арендаторы не всегда поступали по чести, по совести. Иные норовили обжулить хозяина, обойти закон. Подобное произошло с Никитой Дементьевичем. Отправился он получить с должника назначенную плату. Дома оставалась жинка Мария с детьми. Таня вертелась возле матери, играя с котёнком. Младшая, Ганна, сладко посапывала в люльке. Мария пряла шерсть и так звонко, так радостно пела, как никогда. Аж душа взвивалась!

«К чому бы это? — сама удивлялась и не могла дать объяснения.

Перед вечером в дом влетела запыхавшаяся, растерянная Палажка.

– А дэ ж отца вбилы? – неожиданно спросила мачеха.

– В Хаве! – выпалила Палажка.

Случилось невероятное. Верхнехавский должник оказался человеком нечестным и злым. После совместной выпивки затеял с Никитой спор об оплате:

– Ничего, хохол, я тебе не должон! Платить не буду! Пошёл ты…

Спор закончился потасовкой. В руках мужика оказалась лопата. Она и вошла остриём в голову Никиты Дементьевича. Удар оказался смертельным. Не пощадил мужик и своей жены, пытавшейся разнять спорящих мужчин. Убитых положили рядком во дворе.

Состоялся суд. Преступник получил три года отсидки. Вернулся из заключения, соорудил возле дома платную карусель. Ребятишки, возвращаясь из школы, заворачивали к нему покататься. Платили по две копейки. Тане Пасечной хозяин разрешал за «так».

Таню любили и в школе, и дома. Звали Тетянкой. Хорошо училась. Мало лишь, всего три зимы. Нелегко добираться в Тарасовскую школу. Особенно зимой, в распутицу. Ежедневно через посёлок на базар в Хаву, из Хавы шли обозы. Редко кто из возчиков предлагал девочке подвезти. Однажды в санки посадил становой пристав. То-то юной школьнице было радостно и интересно!

В школу и обратно её возила старшая сестра Марина. Пока не отказалась от этих поездок: «Надоило. Хай йому бис!». Своенравная была. Мать не всегда слушалась, перечила. Хотя в добром настроении она главная опора и помощница. И пахала, и косила, и ухаживала за скотом. Сводный брат Фома, после смерти отца, стал верховодить, брать хозяйство в свои руки. Не поощрял учение Тетянки:

– Для чого воно тоби? Трэба свинэй пасты.

Оставила Тетянка школу. Проплакала день. Впряглась в домашнюю работу: полола огород, стерегла гусей, гоняла лошадей в ночное (две имелись). Ходила с матерью за коровой, другим домашним скотом. Росла ловкой, смелой девочкой. Отличалась удивительной резвостью. Надо было окоротить упрямую лошадь, гналась, пока не оказывалась впереди этого быстроногого животного. Конём управляла, сидя верхом, не хуже иного хлопца.

Позже Таня очень жалела, что не окончила начальной школы. Её ровесницы, имея начальное образование, поступали на годичные педагогические курсы. Работали в начальных классах.

В семье Пасечных обстановка ухудшилась. Не стало согласия меж мачехой и приёмными детьми. Старший, Фома, человек крутой, с тяжёлым характером. В памяти родных долго хранился случай, когда Фома вёз из Хавы на лошади разный строительный груз. Дорога шла через овраг. После дождя раскисла. Телега увязла в грязи. Лошадь выбилась из сил, не могла сдвинуться с места. Возница принялся её жестоко избивать.

Выход был один: «Разойтысь и жить поризно»22
  Поризно – порознь.


[Закрыть].

Вдова Мария Никитовна присмотрела хорошее место: село Перовку. Тут добрый чернозём, речка за огородом, до волцентра рукой подать и земляки (в Черняхах) не за горами. В Большой Приваловке сторговала подходящий деревянный сруб. Там издавна артельно трудились лесорубы, плотники, столяры. С Мариной перевезла его в Перовку. Наняла двух мужиков собрать сруб, поставить крышу. Жить продолжала в Черняхах. Отделать дом до конца ни времени, ни рабочих рук не хватало. Пока не встретила знакомых плотников:

– Здравствуй, тётка. Что-то тебе важное надо сказать.

– Ну, скажить, послухаю.

– А магарыч будет?

– Обязательно. Як же без його?

И сказали: «Комиссар глаз положил на твой дом. Пустует. Надо, говорит, занять его под сельское правление».

Взволновалась вдова, напряглась. С трудом нашла сельских спецов. Помогли соседи. С дочерью обмазала стены глиной, побелили. Отделали как надо. Не пришлось комиссарам попользоваться чужим добром. В новое жильё

Мария Пасечная заселилась с тремя дочками: Мариной,

Тетянкой, Ганной (Анной). Дети Никиты Дементьевича остались в Черняхах под присмотром Фомы Никитовича

Прогремела революция. Завязалась гражданская война. Спокойствия не стало ни в стране, ни в деревне, ни в семье.

Чуть не ежедневно по окрестным полям и дорогам на Б. Приваловку, на Семёновку, в обратном направлении мчались отряды конницы, то белых, то красных, тянулись обозы. Останавливались на постой. И те, и другие требовали продовольствия, лошадям сена, фуража, амуниции. Случалось, не останавливались перед насилием с применением оружия. Трое красноармейцев зашли в дом к Поповой Марии Андреевне. Попросили сала.

– Нэма сала.

Стали требовать.

– Вам сказано: нэма! — повторила молодая хозяйка.

Отказ дорого стоил ей. Получила пулю в голову из красноармейской винтовки. Мародёры бросились бежать в сторону В. Хавы. Задержали всю троицу и приговорили к расстрелу. Казнили на сельском кладбище.

– Стреляйте меня, невинного! – рвал на груди гимнастёрку низкорослый боец Красной Армии.

Любопытные смотрели поодаль. Среди них Тетянка. Та жуткая картина врезалась в память на всю жизнь.

В стране «военный коммунизм». Объявлена продразвёрстка. Власть запретила свободную торговлю продуктами, мануфактурой. Крестьянам оставляли минимальную норму на еду, посев. Продотрядовцы выгребали из крестьянских ларей жито под метёлку. Не брезговали и личными вещами, предметами быта. Послаблений никому.

Не стерпела однажды Пасечная Мария. Не допустила в дом проверяющих:

– В мэнэ ничого нэ мае. Идить, видкель прийшлы!

Комиссары составили акт. Грозили наказать строптивую женщину. Не испугалась угроз Мария Никитовна. Ответила так, как сочла нужным.

Ещё труднее с солью. Свободная её продажа запрещена. Односельчане Марии чумаковали. Добывали соль в Крыму и привозили на продажу. По старой памяти отправилась она на родину. Через месяц вернулась с мешочком под мышкой. Хворая, измученная добралась до В. Хавы. Дом вот он, крыша виднеется. Тут-то и встретилась Мария Никитовна с продотрядниками (продграбителями). Осмотрели, ощупали:

– Соль везёшь, тётка? Спекулировать? Нельзя.

Отобрали целиком так необходимый, дорого добытый продукт. Глубоко, долго переживала обиду. До самой кончины помнила.

На новом месте, в Перовке, у Марии Никитовны новые заботы: замужество Марины. Взрослой стала дочь. Время обзаводиться своей семьёй. Жених нашёлся: Качаев Платон. Он из многодетной семьи кацапов, не совсем благополучной. Трудиться в семье не любили. Жить экономно, по уму не умели и не хотели. Потому царила тут бесхозяйственность, бедность. Полученную Мариной от матери в приданное лошадь едва не уморили голодом. Вечно паслась возле дома, привязанная за колесо телеги.

Не прижилась Марина в семье мужа. Хлопнула дверью, ушла от Платона с ребёнком на руках, дочкой Галей. Много лет спустя, когда Марина Мироновна проживала в Воронеже, предлагал ей Платон сойтись на жизнь.

– Ну тэбя к чортовой матэри! — ответила бывшая жена. – Живы як знаешь.

За словом в карман не лезла.

На родине, в Черняхове, довелось побывать и Марине Мироновне. Отправилась туда с годовалой дочкой Галей и сестрой Тетянкой. Голод гнал их на юг. Тетянке пришлось пережить неприятность на Курском вокзале. Выбежала за кипятком да на обратном пути не могла сразу найти нужный вагон: все одинаковые. Сильно переволновалась. Вдобавок получила нагоняй от сестры за свою забывчивость:

– Бисова дитына…

От Киева до Черняхова шли пешком. Иного транспорта не было. Много людей брело по грунтовой дороге. Питались всухомятку, ослабли. Часто садились у обочины отдыхать.

Родичи Марину с девочками встретили приветливо. Правда, помочь продуктами особо не могли. Сами жили скудно.

Навестили дядю Шкуренко Мартына Никитовича.

– Жевэ вин на горке, пидля сильрады. У його дочки – Хвэдора, Марыйка, — рассказывала Марина по возвращении в Черняхи.

Повидались с родной тёткой (по матери) Одаркой Кагарлыченко.

Живы были двоюродные браты Орловы, Павло, Моисей, Александр Онисимовичи, сёстры Редько Мария, Настя. Здравствовал двоюродный брат Кагарлыченко Сергей Мефодьевич. Под Киевом – двоюродный брат Борисейко Григорий Иванович (погиб в Великую Отечественную войну).

Бендюги

В жизни украинских крестьян не последнее место занимала работа по перевозке различных грузов: соломы, сена, навоза, дров. Для того использовались длинные повозки – бендюги. С ними связано название небольшой деревеньки Кагарлыкского района Бендюговки, расположенной в 18 километрах от райцентра. В начале 21 века в ней насчитывалось три сотни жителей.

До верхнехавской Бендюговки ведут разные дороги. Можно сойти с поезда «Воронеж – Анна» на остановке «Пос. Троицкий». (Следующая – «20-й километр» – в пяти минутах езды).

Дорога ровная, прямая бежит строго на юг до окраины Супруновки, что вытянулась в аккурат поперёк пути на Бендюговку. За околицей Супруновки та же картина: по обеим сторонам гладкие поля до самого горизонта, кое-где поросшие кустарником. Место начала Буянова ручья.

И снова накатанный телегами шлях. Там, впереди, чётко просматривается густой массив зелёного сада. Это юго-западная оконечность бендюговских владений. Чуть дальше – место вечного упокоения – сельское кладбище. В зелёном кружеве деревьев крыши четырёх домов. В их близком соседстве чувствуется уют и покой.

Второй путь – с «20 – го километра» – немного длиннее первого. Но – «Пять вёрст – не крюк», – шутили путники. Он живописнее, потому как частью пролегает по саду помещика Крашенинникова, векового возраста рукотворному насаждению. Сад начинает виднеться, едва аннинский поезд вынырнет из Графского леса да минует такое же красивое тенистое поместье – посёлок Эртелевку.

На крашенинниковой земле, у деревни Мильгуновка (Грушино), начинают сочиться усынки да ключи известного в округе ручья Грязнушки. Он виляет в осоке на всём пути до самой Бендюговки и дальше.

Грязнушка – главная река для взрослых и ребятишек ближних деревень.

Впереди новое препятствие – овражек на южном конце Мильгуновки. В непогоду доставляет немало неприятностей.

Довольно глубокий Лутовинов лог с деревенькой в полтора десятка избушек, прилепившихся к самому краю. И это не всё. Надо изловчиться перепрыгнуть Буянов ручей (помните его начало?), всегда с проточной ледяной водой. Да выбраться из Бабкина лога (на косогоре когда-то жила одинокая старуха). Этот, второй, неблизкий с поезда путь завершается за мельницей у сельского пруда Арсентия Плюты. На противоположном берегу его дом, сад, огород.

Третья дорога от волостного центра до Бендюговки десятивёрстная. Заблудиться на ней никак невозможно. Не сворачивая ни вправо, ни влево, она выводит путника из Гусиного лога. (Тут водились дикие гуси). Далее не миновать сельсоветского села Марьевки. За её огородами, через Грязнушку, как на ладони сидит пятидворовый хуторок, восточная окраина Бендюговки.

Это земля помещика Венарцева Петра Павловича. Крепостные соседней деревни Волошино работали на его угодьях, ухаживали за садом, занимавшем более полутора десятин земли. Саду «повезло». После купли-продажи он попал в заботливые руки украинских земледельцев, известных садоводов – любителей.

Новые хозяева – переселенцы с семьями, Пелешенко, Ющенко, Остролуцкие – большие любители плодово-ягодных насаждений. У каждого выходило по 20 – 25 яблонь, десятку груш, по сотне и более вишен, крыжовника, прочих садово-огородных корней.* (ГАВО, Ф.125, оп.1, д. 89).

С южной стороны от дороги приусадебная земля хуторян. Справа довольно длинная и глубокая канава. Окорот от скотины. И для ребят подростков, любителей чужих яблок да груш, какая-никакая преграда. Гавриил Степанович Пелешенко со своими сыновьями обустроил её в первый год по прибытии с Украины. Сад возле каждого дома. Первый к окраине дом Гавриила Степановича. С ним супруга Татьяна да сыновья Владимир с Макаром.

Видимо, семья эта из села Долина Обуховского района той же Киевской губернии. Село в 12 километрах от райцентра. Там и сейчас в Долинском сельсовете много жителей с подобной фамилией. Название корнями восходит к слову «п е л е х» – хохолок, чубчик. Человек с такой приметой – «пелехатый» – вроде мягкий, слабовольный. Мужчины Пелешенко обладали в какой-то мере такими качествами. Особенно хозяин, добрый, приветливый человек. И мухи никогда не обидевший.

Дом кирпичный, железом крыт, из двух комнат, сени, вместительная кладовка. Огороженный для скота двор, амбар. У стены сарая приткнут крестьянский сельхозинвентарь (соха, борона, плужок, конные грабли), отработавший очередной летне-осенний сезон.

Хуторские мужчины перегородили конец овражка запрудой. Половодье, летние дожди наполняют его водой. И название ему – копанка. Тут берут воду на хозяйственные нужды, поят скот, отмачивают коноплю, полощут половики да разную ветхую одежду.

В этот дом младший сын Гавриила Степановича Макар зимой 1924 года привозит из Черняхов юную жену, Тетянку. Был Михайлов день. Стояли холода. Тетянка нахохленным воробышком сидела в уголку козырьков, не смея притулиться к молодому мужу, чтобы согреться.

Без радости покидала Тетянка родительский дом, мать, сестёр. Не очень хотелось к чужим людям. Хотя Пасечные были знакомы со сватами Пелешенко. Родители порешили судьбу молодых: жить им сумисно33
  * Совместно, одной семьёй. * Полик – невысокий деревянный настил для дневного отдыха.


[Закрыть]

Семейный уклад малознакомых людей был сродни тому, что сложился в Черняхах. И тут достоинством человека считали трудолюбие, послушание, забота о стариках и детях, уважительное отношение друг к другу, беспокойство о благополучии всей семьи. В почёте была церковь.

Не всё Тетянка, тёзка свекрови, воспринимала безоговорочно, с удовольствием. Свекровь маялась поясницей. Беспокоили простуда да ревматизм от тяжкого сельского труда. Просила:

– Тетяна, потопчи мэни спину босыми пяточками». Разомни косточки…

Отнекивалась сноха. Неприятно ей заниматься таким лечением. Пока не встревал Макар:

– Полечи, Тетяна, маму. Полечи…

Привыкла, сама стала предлагать свекрови такую помощь.

Удивляла медлительность свёкра:

– Тату, принесите с колодца воды, – просила сноха.

Гавриил Степанович медленно поднимался с полика*. Шёл к вешалке одеть кожушок. Прочно застёгивал все до одной пуговицы. Внимательно рассматривал шапку, будто затруднялся, каким её манером кинуть на голову. Подходил к судной лавке за пустым ведром, а оно уже полнёхонько воды. Не могла Тетянка долго ждать. В лёгком платье, подхватив ведёрко, выскакивала во двор к колодцу и дело сделано.

Не выносила кошек, брезговала. Однажды Макар в шутку посадил ей на плечо домашнего кошеня. Чуть сознание не потеряла. Впредь Макар так не шутил.

По вечерам, управив скотину, Гавриил Степанович, присаживался в уголок под иконами, зажигал каганец44
  Каганец – светильник, коптилка.


[Закрыть], начинал читать Библию.

Родители Макара купили молодым ножную машинку фирмы «Зингер». Редкая вещь по тому времени. Рукодельная сноха недолго осваивала этот механизм. Вскоре научилась ловко вдевать в иголку нитку да заправлять ею челнок, разбираться в выкройках, прокладывать на мануфактуре ровные строчки да обмётывать края и швы.

Под стрёкот машинки сами собой у молодой швеи выплывали горестные слова невесёлого напева:

Захотел меня папаша

За богатого отдать.

Видно, он того не знает,

Как в богатстве век страдать…

К машинке Тетянка тянулась и по той причине, что ждала перемен, первенца.

Изредка зимой в Бендюги на санках приезжала Мария Никитовна. Привозила гостинцы, домашнее печево, сладости. Садились за стол. Ели что Бог послал и вели неспешно разговор обо всём, о хозяйственных делах, погоде, общих знакомых, соседях Гавриила Степановича, Ющенко, Остролуцких.

Радовалась Тетянка приезду матери, но в глубине души таила обиду на неё: «Слишком рано мама выдала меня замуж. Не дала вдоволь с подружками погулять».

Прошлой осенью ездил Макар с отцом в Усмань на базар. Продавали зерно: пшеницу, рожь, овёс, немного мака. Хорошо расторговались, появились небольшие свободные деньги. Макар давно мечтал о гармошке. Тут, в Усмани, его мечта сбылась. Купил двухрядку.

Немного научился играть. Лучше всего получалась красивая, душевная песня «Роспрягайтэ, хлопцы, конив…». В приезд Марии Никитовны брал инструмент в руки, как мог, развлекал тёщу, свою семью. Его слушали вежливо, тепло благодарили. Макар улавливал момент, когда внимание слушателей к его игре ослабевало, отставлял гармонь в сторону. Кто-либо, иногда Тетянка, тонким ровным голоском начинала спивать «про огирочки, что посияла во садочке». Или «Стоить гора високая…». Песня в самый раз, под настроение. Этой песней и заканчивали посиделки.

Через день, два Мария Никитовна собиралась домой. И снова Тетянка переживала горестные минуты – минуты расставания с мамой.

Рядом с Гавриилом Степановичем дом старшего сына. Владимир небольшого роста, участник гражданской войны. Рядовым пехоты воевал с беляками. Под Ростовом в бою получил ранение в ногу, слегка прихрамывал. Подошёл срок, женился на хохлушке Марии Владимировне Козуб. Отделился от родителей. С ними у него смежный огород, совместны многие хозяйственные дела.

Владимир родителям помощник и Макару, которого почти на десяток лет старше, опора. Держали общую крупорушку на конной тяге. Иногда вместе, чаще порознь ездили по ближним сёлам, рушали на зерно просо, гречиху, доводили до ума выращенный сельчанами урожай. Хорошие были мужики. Уступчивые, за ценой не стояли. Их отлично знали в соседних сёлах, встречали по-доброму.

Владимир с супругой растили пятерых детей. Четверых девочек: Марию, Евдокию, Настю, Раису и сына Александра.

…Ближайшие соседи Пелешенко братья Ющенко, Захар и Михаил. У их отца в Киевской губернии, Ющенко Трофима, три десятины земли, деревянная хата с амбаром. Два сарая крытые соломой. Стояла старая ветхая хата. И пять детей. Крестьянский доход не велик. Жилось трудно, тесно. Старший сын Захар Трофимович, малограмотный крестьянин-середняк, батрачил у помещика. На семейном совете решили попытать счастья на стороне, с выездом из Украины.

В 1901 году после женитьбы Захара семейство Ющенко прибыло на жизнь в Верхнехавскую волость. На банковскую ссуду покупают земельный участок. Строят деревянный домик. Обновляют после покупки фруктовый сад.

Земля, сад требовали рабочих рук, сельскохозяйственный инвентарь. Захар Трофимович с годами обзавёлся двухлемешным плугом, сеялкой, веялкой, косилкой, двумя боронами. Семья его не столь велика: супруга Мария Павловна, сын Наум (1899 г.р.), две дочери, Нина Захаровна (1904 г.р.) и Прасковья Захаровна.

Когда у Тетяны и Макара Пелешенко родилась первая дочь, Лида, крёстным отцом стал Наум Захарович.

Брат Захара, Михаил Трофимович (1875 г. р.), тоже малограмотный крестьянин – середняк. Работал у помещика. Доведётся ему участвовать в Первой мировой войне с германцами.

У него с женой Ефросиньей Степановной (1880 г.р.) трое ребят: Ефим (1903 г.р.), Александр (1908 г.р.), Тихон (1910 г.р.) и дочь Мария (1913 г.р.).

Захар с Михаилом поселились рядом, постоянно общались. Особенно были дружны двоюродные сёстры, Мария и Нина. Обе девушки ладные, аккуратные с тугими чёрными косами за спиной. В косах ленты. По утрам на налыгачах55
  *Налыгач – верёвка, повод для крупнорогатого скота.


[Закрыть] приводили своих коров в общее стадо. По вечерам прогуливались до «лапшонкова бока». * Были приметны, на виду.

За 30 лет пребывания на верхнехавской земле, каждодневного нелёгкого труда братья Ющенко крепко прижились на новом месте. Михаил Трофимович поставил кирпичный дом. Приобрёл пять десятин земли. Держал лошадь, корову, овец. Обзавёлся рабочим инвентарём: двухкорпусным плугом, бороной, сеялкой, сохой, катком, двумя телегами. Всё своё! Только не ленись, работай.

…В последнем доме большая семья Остролуцких. У главы – Даниила Степановича – трое детей: Семён (1902 г.р.), Николай и дочь Александра (Шура).

У Семёна Даниловича и его жены Марии Фёдоровны дочь Зинаида (1927 г.р.) и сын Владимир (1933 г.р.).

У Николая Даниловича и жены Анастасии Прохоровны сын Александр.

У вдовой родственницы Остролуцких, Веры Ефимовны, два наследника.

Поместье по-над прудом

Оставим на время хутор Венарцева. Продолжим знакомство с другими хохлами. Один из них уже упомянутый А. Плюта. Арсентий родом из села Долина Трипольской волости того же Киевского уезда

Точное значение слова «Плюта» определить затруднительно. То ли подразумевает «ненастье», «непогоду». Или характеризует человека «сильного», «упрямого». Арсентий Демидович и был таким. Может, слово пришло из южно-русского говора – «поплавок», «пробка».

Арсентий Демидович, крепкий, хозяйственный мужик, увлекался рыбалкой.

Его поместье от хутора Венарцева на полукилометровом удалении. Поставил здесь добротный в шесть окон дом под железной крышей. На ней высятся две кирпичные трубы. Насадил по-над прудом сад. В нём яблони, груши, вишни. В центре (см. фото) огромный ясень. Справа сад ограждён плотной стеной голубой сирени. Кусты сбегают к самой воде. Слева, с западной стороны, посадки густой золотисто-жёлтой акации. В майские дни цветения манят к себе молодёжь, сельчан.

Много пришлось ему, сыновьям повозиться с запрудой. Она заилилась, обмелела, изрядно поросла камышом. Хорошо почистили, поправили плотину. Протока со стороны Венедиктова сада наполнила водой. Оформился аккуратный, красивый пруд.

Поместье Плюты несколько обособлено, но одиночества тут не чувствуется. Мимо бежит дорога. Хорошо видны соседние хутора («Венарцев», «Венедиктов сад», «Военный городок»).

На противоположном берегу в 1923 году появились новые соседи, жильцы из Большой Приваловки. Образовали посёлок Успеновку. Среди них выделялся Хатунцев Никита Андреевич, крупный с пушистыми усами многодетный мужик. Усы его, кончиками вверх, придавали лицу бодрый, озорной вид.

Нередко в тёплый летний вечер Арсентий посылал своих ребят, Василия, Абрама, Ваню на пруд наловить рыбки. Её там было довольно всякой: карасей, плотвы, окуньков, линей. При удачной рыбалке Арсентий Демидович непременно кликал соседа:

– Микыта, бэри ведёрко, ходи до мэнэ. Угощу рыбкой.

Никита приходил. Арсентий Демидович бросал в посуду соседа несколько горстей рыбы, что помельче.

У Арсентия, кроме названных ребят, ещё сынок Сеня да две дочери, Елизавета и Ганна (Анна). Василий, старший из сыновей, общительный, крепкий парень, задружил было с дочерью Никиты, Натальей. Родился ребёнок, но семьи меж родителями не сложилось. Не пожелал Арсентий себе в снохи эту толстушку.

Младший, Ваня, ухаживал за всеми девушками посёлка, в том числе и за Верой Бащенко, внучкой Власа Бащенко.

– Что же не женишься? – трепетно интересовалась девушка.

– Ты ж за мэнэ нэ пийдэшь, – отшучивался жених.

К Вере прилабунивался успеновский житель Степан Мякотин, но помешал Ваня Плюта. Степан женился на другой хохлушке.