Текст книги "Путь от себя к себе"

– Я помогу тебе, – тихо произнесла моя спутница, – Если ты сам себе поможешь.

– Все, что ты скажешь, исполню.

– Мне нравится твоя готовность, решительность изменить свое будущее.

– А мне нравится, что ты рядом.

– Я всегда буду рядом, буду твоей мечтой, твоими крыльями.

– Ах, в силах ли я отплатить тебе той же монетой, смогу ли быть таким же светлым и чистым Ангелом, как ты? Мне не нужны твои крылья, ведь у меня есть ты, не нужны дальние берега, а нужна только ты, укрепляющая веру в себя и помогающая достигнуть тех высот, которые не дано постичь тем смертным, которые меня окружают. Говоришь, что в тебе нет ничего особенного, но являешься самым прекрасным и чистым существом на этой бренной земле.

– Помни, кто ты есть, знай, кто ты есть, и у тебя все получится.

С этими словами она исчезла и только тепло, которое оставила, согрело мне сердце.

Говорят, что Ангела не выбирают, а говорят это те, кто не верит в своего Ангела. Они говорят, что нет ничего, что хранит и бережет их, но до поры, пока не останутся с Ангелом наедине. Тот, кто любит, тот не говорит об этом на каждом углу, кто ценит, тот бережет то, что имеет. Так бывают ли Ангелы, если их не видно и не слышно? Да.

Она улетела, но обещала вернуться. Я ждал ее с нетерпением каждый божий день, но она не приходила ко мне, думал, что променяла меня, но не мог понять почему? Чем обидел ту, которая должна быть со мной? «Неужели больше не вернется, неужели забыла дорогу». Да, путь далек, но дорогу осилит идущий. Время – вода, нужно лишь правильно сложить ладошки, чтобы набрать "воду", которая является временем, без которого минуты ничто.

Зачем покинула меня та, без которой жизнь кажется серой и скучной? Зачем все так, как не должно быть? Я слышу шелест крыльев по ночам, но она не показывает себя. Слышу, как она приходит по ночам, но ее не видно во тьме. Чувствую, как бьется ее сердце, но не могу разобрать, что она говорит мне. Я слышу лишь то, что хочу слышать, и вижу то, что хочу видеть.

"Все будет хорошо", – шепчет она, и я засыпаю. Засыпаю во сне, чувствуя тепло, которого мне не хватает. Даже будучи во сне, я чувствовал, как проходили дни, будто мой сон тянулся долгое время, но мне не хотелось прерывать это видение, не хотелось расставаться с той, которая испытывала ко мне нежные чувства.

Узнал от нее, что расставание откладывается на неопределенный срок, что радовало сердце и душу. В тайне мечтал, что не будет расставаний, а мы будем по-прежнему вместе.

Стоял и смотрел с крыши, пока не увидел перо, которое медленно кружилось, спускаясь с небес. Оно было необычным, белым и чистым, а свет, исходивший от пера, завораживал взор, ласкал и манил за собой. Оно было далеко от меня, но появилось непреодолимое желание его поймать и взять в руки. Разум сдерживал меня, не давая упасть с крыши, но сердце требовало поймать перо. Борьба разума и сердца – борьба двух я. Знал, что могу разбиться, если сделаю шаг вперед, но не мог противостоять возникшему желанию. Я, конечно же, прислушался к своему сердцу, которое предлагало взять перо. И вот я уже стою на самом краю крыши… Тянусь, пытаясь достать то, что так казалось близко ко мне.

– Нет!

Слово, пулей крупнокалиберной винтовки вылетело из глубины самого сердца, и я, падая вниз, успел удержаться за карниз крыши. Висеть было трудно, но я держался. Не мог подтянуться на руках, сильно тянуло вниз, словно ко мне подвесили тяжелый груз к ногам. Руки начали слабеть. Боль пронзила спину. И туту меня начали расти крылья, большие и белые, как у Ангела. Я не мог ими пошевелить, но почувствовал, как крылья подняли меня вверх и поставили на крышу.

– Не тянись за тем, что не суждено достать, – раздался резкий голос той, которая меня оберегала, – Мой голос доносится из твоего сердца, но никогда, слышишь, никогда не путай его с другими голосами. Никакое чужое перо не даст тебе того, что даю тебе я.

… Я понимал, что должен дослушать ее, но вибрирующий звонок телефона прервал сон.

– Джим, это Лора, ты мне не звонишь, с тобой все в порядке?

– Мы же с тобой только что общались, – ответил я спросонок.

– Мы с тобой общались три дня назад.

– Я перезвоню, – ответил я, сбросил звонок. «Три дня? Я проспал три дня?»: повторил я несколько раз, чтобы окончательно проснуться. Хоть и проспал три дня, но мне было не досадно от этого, ведь «заказной сон» оставил самые сладкие чувства, и еще, я вдоволь выспался. За долгое время загруженных снов, это было в первый раз, когда не чувствовал усталости после пробуждения.

Налив кофе, включил ноутбук, чтобы посмотреть дату. Да, Лора была права. Не думая ни о чем, листал новостные страницы, пока не увидел рекламную надпись «Ангел. Я всегда буду рядом». Кликнув мышкой по надписи, увидел «Запрашиваемая страница не существует». Попробовал вернуться назад, но этой строки больше не было.

Так существует ли Ангел? Я решил позвонить Лоре.

Мы договорились о встрече. Думал рассказать ей об Ангеле, но Лора была такой красивой сегодня, что увидев ее, забыл поделиться с ней тем, что видел во сне.

Красота не просто требует жертв, а еще и пленяет жертву и под их чары подпадают все, кто умеет ценить красоту. Я смотрю на Лору и мое сердце гонит меня на подвиги, о которых можно впоследствии пожалеть, но я не привык останавливаться на полпути, и научился воспринимать мир таким, какой он есть, со всеми его радостями и невзгодами.

– Прекрасно выглядишь, – это должен был сказать я, но так меня поприветствовала Лора.

– Спасибо, ты тоже.

– Куда пойдем?

– Пойдем, погуляем?

В нашем городе много мест, куда можно пойти, но меня неудержимо тянет на набережную. Там чувствуется вся сила и мощь моря, энергия, которая заряжает надолго.

Сегодня мы сидели на лавочке, любуясь полнолунием. Огромный диск луны лежал на горизонте, погружая окружающую природу в свою тайну невидимой стороны, под шум прибрежных вод, что привносило в зачарованный мир – успокоение.

Волны передвигали небольшие камушки, в унисон романтическому настрою влюбленных пар, гуляющих вдоль берега. Погода располагала к ночной прогулке, и мы сидели в обнимку, любуясь морским бризом. И тут я увидел белое перышко, которое плавно опускалось с небес, как напоминание о недавнем сне. Да. Я не умею держать в тайне то, что касается меня, и рассказал ей загадочный сон. Лора внимательно выслушала, не перебивала вопросами, и когда замолчал, то удивленно посмотрела на меня, ожидая продолжения.

– Что скажешь? – не выдержал я молчаливой паузы.

– Красивый сон.

– Ты знаешь, кто она?

– Наверное, твоя новая любовь, – в ее голосе услышал нотки ревности, что совершенно не вязалось с Лорой.

– Ты ревнуешь?

– Ко сну? Нет. Ты же знаешь, что я неревнивая.

– Раньше был в этом уверен, но не сейчас.

– Хм, – произнесла моя спутница и отвернулась.

– Ты же знаешь, что люблю только тебя, – произнес я, дотронувшись до ее плеча.

– Ты даже не знаешь моего настоящего имени, – сказала она, и ее голос дрогнул.

– А когда любишь, разве это так важно? – спросил я серьезно, хотя внутренне улыбался и непонятно чему радовался. И еще про себя подумал: «Так приятно знать, что тебя любят».

– Не знаю, – коротко ответила Лора, – Отвези меня домой.

Я отвез Клариссу на ее квартиру, и на том же такси вернулся к себе домой. По дороге думал о поцелуе с горьковатым привкусом, который оставила Лора на моих губах. Интересно, а что она чувствует в этот момент?

– Приехали, – прервал размышления таксист, с которым я расплатился мелкими купюрами.

… Прощальный поцелуй.

В эту ночь я не смог сомкнуть глаз, ворочаясь в постели с боку на бок.

Из головы не выходили мысли о Лоре. «Это был прощальный поцелуй?»: одолевало меня сомнение и не давало заснуть. В наших отношениях поцелуев было не счесть, но именно этот прощальный поцелуй сохранился на губах, именно этот поцелуй родил те чувства, которые были в начале знакомства. Возникшая любовь чем-то похожа на сладкий сон и только те, кто не видят сны, не понимают настоящего чувства. Как отличать настоящие чувства от притворства и подделки? Бывают ли поддельные чувства на самом деле? Ведь игра не может быть вечной, рано или поздно кому-то это надоест и они выйдут из игры. Нет, тут чувства настоящие и я в этом уверен.

Первый луч солнца заглянул в мое окно. Я не спал всю ночь, вставать совершенно не хотелось, но пришлось это сделать: телефонный звонок разрывал тишину. Потянувшись к телефону, посмотрел на экран.

Ожидал услышать ту, о ком думал всю эту ночь, но ошибся – звонил Билл. Обычно он не звонил мне в такую рань, а это означало, что разговор не сулил ничего хорошего. Я смотрел на экран сотового телефона, ожидая, что вибрирующий звонок прекратится, но он трезвонил без остановки. Мой куратор был сегодня особенно настойчив.

– Да, – произнес в трубку грубовато, желая, чтобы голос выглядел раздраженным и недовольным.

– Это Билл. Срочно приезжай в офис.

Через взволнованный голос куратора, тревога передалась и мне. Не знаю почему, но мне показалось, что с Лорой произошло что-то ужасное. Наспех умывшись и одевшись, вышел на улицу. Старенький форд, стоящий рядом с подъездом, посигналил. Подойдя ближе, увидел за рулем Билла. Сел рядом с ним, и приложив силы, хлопнул дверцей машины, да так, что у самого заложило уши. Зачем я сделал так? Сам этого не понимаю.

– Не знал, что у вас есть машина? – сказал я, пристегиваясь ремнем безопасности.

– Она не моя, – ответил он, и голос у него был по-прежнему тревожным.

– А – а…

– Взял покататься, – буркнул он, после чего тронулись с места.

Большую часть пути мы молчали. Я наблюдал, как Билл неуверенно ведет машину, как будто в первый раз за рулем. Что могло его так расстроить?

– Девочка в больнице, – проговорил Билл и пристально посмотрел на меня.

– Случилось что-то серьезное?

– Джим, ты знаешь что случилось. Это ты запер ее в подвале, а выпустить забыл!

В его голосе чувствовалась боль и злоба одновременно. Мне показалось, что он не контролирует свои эмоции.

– Она хотела меня убить и не один раз! – вспылил я, сорвавшись на крик.

Наверное, хотел оправдать свои действия.

– Она всего лишь ребенок…

– Ребенок? Ребенок, захотевший убить меня, – и моему возмущению не было предела.

Билл резко остановил машину, и следующие за нами автомобили стали сигналить, недовольные опасным маневром водителя.

– Ты должен ее выпустить! – не обращая внимания на образовавшийся затор, потребовал Билл.

– А почему ты сам не выпустишь ее? Сделай это! – раздражение нарастало, которое ни к чему хорошему не приводило меня, если бы Билл не был хорошим психологом.

– Каждый должен делать то, что должен, – спокойно произнес он.

– Куда мы направляемся?

– В больницу.

… Новые испытания.

Больница – это особенное место, куда заходить совсем не хотелось.

Зная причины пребывания здесь, хотелось бежать и как можно быстрее прочь отсюда. Моя сущность бунтовала против действий мозга, но разум взял верх над эмоциями, и я вошел в здание.

Возле палаты нас встретили несколько мужчин, по-видимому, это были врачи. Люди в белых халатах вводили меня в панический ужас.

Пришлось взять себя в руки. Куратор подошел к докторам: один из них был низкорослый японец, второй напоминал мне американца с массивной челюстью, а третьим был сам Билл, он выглядел намного старше присутствующих, хотя нельзя было сказать, что его коллеги были молоды.

– Джим, подойди сюда, – позвал меня тот, что был похож на американца.

– Доктор, Саймон Льюис, психолог и доктор Накамуро, – представил мне присутствующих куратор.

– Очень приятно, – кивнул головой в ответ, не зная, должен ли я сообщать им свое настоящее имя.

– Спокойно Джим, – сказал американец, – Нам не обязательно знать твое настоящее имя.

Саймон дружески похлопал меня по спине и хохотнул слишком громко.

– Я его не помню, – пошутил я.

Американец выказал одобрительный поддельный смех, который неприятно вырывался наружу из утробы. «Лживый ублюдок»: подумал я, но в ответ растянул до ушей дежурную улыбку, которая очаровала моего нового друга.

– Ми с коллегами посовещались и решили, что ты должен выпустить девочку из плена, – сказал японец на ломаном русском языке.

Я недолго подумал, после чего согласился с ними, и решил ей помочь.

Мы вошли в палату. Девочка неподвижно лежала на кровати, что стояла в центре небольшой палаты. Аппараты искусственного дыхания поддерживали жизнь этого ребенка. Рядом с ней, сидела еще больше состарившаяся Елизавета Андреевна, было видно, что годы абсолютно не щадили ее былую красоту.

Кабинет доктора Саймона выглядел по-домашнему уютно, как все кабинеты, где ведут прием психологи. Для спасения девочки я должен был погрузиться в сон, предварительно сделав заказ для себя. Диван, на котором предстояло погрузиться в сон, был любезно предоставлен американцем. Но меня что-то смущало, и я стоял в нерешительности, пытаясь понять причину возникшего сомнения. Во все видел подвох, но доказательств у меня не было и потому, должен был выполнить свое обещание и выпустить девочку из плена.

Погрузившись в сон, оказался там, где когда-то запер бедняжку. Мне было жаль ее в реальной жизни, но это был сон, жуткий сон, где эта милая девочка хотела прикончить меня. Загруженный сон повторялся в точности до мелочей: все тот же снег, таинственный лес, коряга, возле которой лежал я, а вот и сарай, в котором запер это исчадье ада, спасая свою жизнь. Мне всего лишь нужно было выдвинуть засов и открыть дверь. Либо сейчас, либо никогда! Все, она свободна! Всматриваюсь в темноту, но ничего не вижу. Хотел позвать, но вспомнил, что никто и никогда не упоминал ее имени. Внезапный ветер подхватывает меня и переносит в больничную палату. Вижу девочку, она сидит на постели, ее мать в дальнем углу комнаты, кучка «психов» опять ходят по кругу, совершая какой-то ритуал. Помню, что это уже было со мной. Напряжение нарастает, и знаю, что сейчас будет, потому, что этот сон уже видел.

– Это магический обряд, – кто-то шепнул за моей спиной…

Все слово в слово, все действо повторяется до мелочей. Вижу Билла, который представился тогда Джеймсом, а после нас атаковали безумцы. Первое мое желание – сообщить ему об этом, но меня принудительно заставляют проснуться. Я проснулся и увидел Саймона, его улыбка меня раздражала, до чего же мерзкий тип.

– Нам нужно срочно в палату к девочке, – потребовал я, не дожидаясь ответа, поспешил к ней.

– Пойдем, – безразлично ответил психиатр.

Я почти вбежал в палату, и остановился, пораженный представшей картиной: Елизавета Андреевна сидела возле дочери, а на мониторе осциллографа высвечивалась бесконечная прямая линия. Это был конец.

– Мы сделали все, что могли, – голос куратора прозвучал так, будто его пропустили через ревер, и эхом носился по замершей от страха палате.

Я не желаю слышать его! Мой взгляд прикован к той, которая недавно собиралась убить меня во сне. Знал, что мог помочь ей, и почему случилось так, что сон прервался? Кто виноват в этом? Жаль, что не узнал ее имени, это осталось для меня тайной.

… Она может развеять тучи и включить солнце, как лампочку в твоей спальне.

Я не помню, как добрался домой, но несколько дней после событий провел во сне. Говорят, что сны приносят нам то, что мы хотим увидеть. Люди много говорят, а когда дело касается того, чего видеть совсем не хочется, то впадают в депрессию и истерят. Подсознательно в голове искал ответ, но чем дольше продолжался поиск, тем больше возникало вопросов. Мрачные мысли прервал телефонный звонок, которого подсознательно желал.

– Привет, – услышал чуть грустный голос на другом конце провода,

– Как ты?

– Еще живой…

– Мне жаль, что так вышло с девочкой. Встретимся сегодня? – ласково спросила Лора.

Сердце трепетно забилось в груди, и я согласился, мне нужна была ее поддержка. Удивительно, как легко забыл печальное событие, сменив боль и грусть на предстоящую радость. Люди с легкостью поменяют плохое из прошлого на призрачное лучшее из настоящего. До встречи оставалось больше семи часов, поэтому, погрузился в сон. Снилась мне Лора, она звала меня, дразнила, и мы были вместе.

– Я долго думала над твоими словами, – сказала она, когда мы сидели за столиком в моем любимом «Подвале», – И я согласна.

«Она согласна»: с этой мыслью я открыл глаза. Согласна на что? И только тогда, когда мы встретились, понял, о чем она говорила мне во сне. Слова рождались сами собой, и казалось, жили без нашего участия. Теперь мы с Лорой были единым целым, теперь мы пара. «Так мы же и были парой?»: вопрос был мой, но посчитал совершенно ненужным в данный момент. Мы ищем лишь те ответы, которые нам нравятся, упуская из виду непонравившиеся.

Со временем узнал, оказывается, у моей возлюбленной не так много вещей, которые ей нравятся. Меня это не волновало, так как количество вещей никак не могли влиять на наши отношения. Она интересовала как спутница моей жизни, которой отвел особую роль: считая ее Ангелом, слетевшую с небес на землю ради меня.

… Бессонные ночи сменились очередным сном, и вот он, можете посмотреть его со мной.

Не знаю как, но очутился на границе штатов Нью Мехико и Аризона, причем эти места меня абсолютно не интересовали ранее. В этот раз я один возвращался с пункта назначения и очутился на пыльной тропе. Вокруг меня многочисленные каньоны, индейские захоронения. За мной по пятам идет индеец, и каждый раз, когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть насколько он далеко от меня, он мне велит идти вперед и не останавливаться. Всячески старался запомнить место своего пребывания, мой взгляд останавливался на одиноких кактусах, наскальных рисунках, но рассматривать – не было времени, меня подгонял невидимый индеец, дыхание и ритм сердца которого чувствовал спиной, а обернувшись – видел, что он на порядочном расстоянии от меня. Мой проводник не был с пером на голове, единственное, что делало его похожим на индейца, это серое пончо без рисунка. Это все, что успел разглядеть. До того, как мы вышли на асфальтированную дорогу, мой поводырь показал заветное место, которое может изменить мир. После чего мы каким-то чудесным образом (во сне так часто бывает), перенеслись к надписи ARIZONA.

– Где я был? – задал я вопрос, продолжая смотреть на надпись.

– В Нью Мехико, а это штат Аризона. Просыпайся.

Мое путешествие, если верить солнечным часам, продлилось два с половиной часа. Проснувшись, начал поиски тех мест на карте, где успел побывать. Многие картинки подтвердили реальность путешествия, а смысл произошедшего понял намного позже.

… Хочу просто жить!

Рассказал Лоре о путешествии на другую часть земного шара, но не нашел поддержки. Лора таинственно посмотрела на меня, и сказала то, о чем я и не подозревал.

– Мне надоели путешествия в сновидениях и «жизнь на перемотке». Пойми Джим, я хочу просто жить, хочу детей, хочу любви. Мне больно смотреть на то, как ты губишь свою жизнь. Давай просто жить.

– Но что скажет Билл? – попытался возразить ей.

– Он живет так, как ему хочется, делает то, что ему нравится. Неужели мы должны слушать его и делать все так, как он говорит?

Ее слова, честно признаться выбили меня из колеи, но я не мог с ней согласиться. Что-то меня держало, хоть и знал, что она права.

… Истина рядом.

Все смешалось: Лора, Ангел, девочка, которой больше нет; таинственный индеец, скрывающий свое лицо. Мои вылетевшие мысли кружили надо мной, а потом снова возвращались на свое место, т. е. ко мне. Я понял, что все неприятности шли от куратора. А доброе и позитивное отношение идет от тех, кто приходит ко мне с добром. Мне предстояло сделать выбор, и я его сделал, вызвав Билла-Джеймса на разговор. Нет, я не звонил ему и не встречался с ним, а предпочел сделать все удаленно через сновидение.

… Всему когда-то приходит – конец.

Большая часть жизни – ожидание чего-то сверхъестественного, в то время как ее меньшие части, являются действием и следствием этого ожидания.

Ворвавшись в сон моего куратора, застал его врасплох.

– Джим, что ты здесь делаешь?

– Хочу узнать, что произошло с девочкой.

– Она была исчадьем ада, не думай о ней, забудь.

– Ты ее убил?

– А ты как думаешь? – с омерзительным хохотом произнес тот, которого я многие годы считал другом.

– Думаю, что это ты.

– Я, но ее мать считает, что ты.

– Ты все подстроил, ты заманил ее в ловушку и отправил меня в тот сон, так?

– Ловко, да?

– Зачем ты использовал координаторов для решения своих амбиций? Почему я? Почему Лора? Почему ты меняешь жизни людей не только во снах?

– Ты думаешь, у меня ничего и никого нет? Ошибаешься, у меня есть ты. Ты мои руки, которыми я творю, ты моя голова, которой я думаю. Вы весь – часть меня. Каждый из вас склонен думать, что решает и делает что-то сам, но и они ошибаются. Даже ошибки, которые они совершают, ими заведую я. Вы оба уверены, что являетесь координаторами, а это я вас так прозвал и дал вам право, манипулировать судьбами людей. Вы никто и ничто без меня, потому, что я замкнул все замки, и закрыл все дороги.

«Удивительно, как много человек может сказать, находясь на краю пропасти, куда сам себя и загнал»: подумал я, но оставил эту мысль за «семью замками».

Это откровение, что он властитель судеб немного расстроило меня. Выходит, что он всегда нас использовал, создавая группу, и предлагая нам зрелищные сны. Было понятно, что он устал и почти обезумел, так как начал убивать в сновидениях. Я был зол! Вспомнив слова Билла «что каждый может управлять сном и делать там, что хочет», принял решение действовать против него, применив его же правила: я нанес ему упреждающий удар. «Щелчок» оказался настолько сильным, и это реально убило Билла, а я проснулся.

– Все закончилось, – сказал я.

Лора смотрела на меня, понимая, о чем я говорю. Она не сказала ни слова, а просто поцеловала меня. На следующий день мы узнали, что вершитель судеб покинул этот мир. Очень бы хотелось пожалеть его, но мне не хотелось этого делать. Казалось бы, что с этого момента жизнь должна была пойти по-другому, а она пошла так, как должна была пойти.

… Жизнь на «перемотке» осталась в прошлом.

Я смотрю на себя в зеркало и думаю о том, как я постарел. Раньше никогда не замечал этого, но старость пришла и в мой дом. Если вспомнить, чем занимался всю сознательную жизнь, то на ум приходят такие ответы: спал, любил, боролся за мир. Мне кажется, что не сделал ничего выдающегося в этом мире, что у меня ничего нет за душой.

Может, я ошибаюсь, но ведь у меня есть та, которую я люблю, та, которая вместе со мной жила на «перемотке», внося в сновидения яркие краски. Жизнь на «перемотке» осталась в прошлом, а каждый новый прожитый день дарит радость и желание жить. Странно, что так и не вспомнил своего настоящего имени, хотя той, которая меня любит, важен я, а не мое имя.

К покоренным до нас вершинам!

Группа туристов, с соседнего холма, завороженные происходящим, наблюдала, как по крутому склону горы взбирался человек. Да, это определенно был человек. Его лицо было прикрыто капюшоном, а белая борода странника, подтверждала, что перед ними был мужчина в летах, но он упорно продвигался вверх, опираясь на посох.

Теперь зрителей волновал вопрос, как скоро странник достигнет вершины и что ему там нужно? Зачем он туда так упорно продвигался? Они кричали и свистели ему, но старец не обращал на них совершенно никакого внимания и продолжал идти, ни на секунду не останавливаясь в пути.

И только дойдя до вершины, остановился. Казалось весь мир замер вместе с ним, в ожидании чего-то особенного; обвел взглядом близлежащую округу и каждый наблюдавший почувствовал его взгляд на себе, будто старец, заглянул в душу каждому. В это трудно поверить, ведь он был далеко, но сложилось впечатление, что заглянул в душу каждого, кто наблюдал, а, возможно, и тех, кого не было поблизости.

Многие почувствовали, как накопившаяся за долгое время злость начала комом подниматься к горлу, возникло странное ощущение ненависти к старцу. Со стороны казалось, что «Седая Борода» чувствует этот гнев и возможно «питается» им, но никто не покинул своего места, и каждый из присутствующих продолжил наблюдать.

Воцарилась тишина, пугающая своим происхождением. Людей часто пугает то, что объяснить невозможно.

Старик поднял посох к солнцу, все замерли с немым вопросом «что будет» и с размаху воткнул его в землю, из-за чего поднялась незримая волна, сметающая все на своем пути.

Это мгновение нельзя вычеркнуть из памяти, час, когда мир освободился от зла, искусно созданного человечеством. Прошедший день не вошел в историю, так как не было жертвоприношения. Людям всегда нравится, когда кто-то приносит себя или кого-нибудь другого в жертву и в тоже время мало таких, кто хочет быть жертвой во имя чего-то.

Все закончилось. Старик исчез, мир изменился до неузнаваемости, добро, как всегда, побеждает зло. Здесь стоило бы написать «конец», но вдруг появляется надпись «До встречи через две тысячи лет», потому, что если не будет зла, то его сотворят из добра…

Этот сон был последним, давшим ответы на вопросы, которые меня интересовали. После этого сна я понял, что этот старец я, что индеец, скрывавший свое лицо, был тоже я – Джимми.

Людям часто снятся сны, где они могут увидеть себя со стороны, и только слепой не видит очевидного. Да, я был слепым, но прошли годы, и задаю себе все тот же вопрос: «Желаю ли видеть себя там, где добро правит миром?» И сам себе отвечаю, что добро там, где любовь.

– Дорогой, я тебя люблю и жду.

«Она меня любит и ждет, а это значит, что моя жизнь не была напрасной»: думаю я и выключаю свет.

Пожалуйста, подождите,

Пожалуйста, подождите.

Пожалуйста, подождите…