Текст книги "ГоТМ. Книга третья. Врата тьмы"

Хлопнули двери автомобиля и Мира увидела перед собой водителя столь архаичной техники и, скорее всего, его босса, глядевшего на девушек сальными глазами готового к спариванию самца. Девушки затравленно переглянулись.

– Ладные тёлки. – Одобрительно проговорил босс прокуренным голосом. – Брыкаются, небось, как козочки? – он протянул свою клешню и погладил Миру по ноге. – Сладкая! – сказал он, собрав свои пухлые губы в пучок, отчего рот стал напоминать геморроидальное отверстие с приспособленной к заднице нашлёпкой носа с которого свисала подрагивающая сопля.

– Может ну его нафиг, босс! Товар попортим. За мятых нам вдвое меньше дадут. – Осторожно сказал водила, не обращая никакого внимания на девчонок.

– Ты меня ещё поучи, говномес. Это тебе такие барышни до лампочки, тебе всё больше волосатые задницы по нраву с яйцами между булок, а для настоящих мужиков такая детка, что живительная влага. Полезная шибко и сладкая. – Он с сожалением оглядел перепуганных девушек и убрал руки. – Но ты прав, дорогой ты мой голубенький зайчик, за целых мы получим больше, а на вырученные бабки ты столько волосатых жоп снимешь, что тебя воротить станет. – Он заржал радостно своей шутке. – Так что хватайся граблями за баранку и жми в «Эдем».

– Туда же пилить тысячу кэмэ с хвостом! – возмутился было водила, но наткнувшись на жёсткий взгляд своего командира тут же заткнулся. – С другой стороны до 406-го ещё дальше. – Пробурчал он себе под нос, заводя двигатель.

– Это ты верно подметил. – Сказал с усмешкой босс. – Радуйся, пока я не передумал.

Машина лихо взяла с места и через семь с половиной часов, показавшимися девушкам целой вечностью, они въехали на территорию «Эдема» – сектора с порядковым номером 130.

С виду обычный сектор с обычным делением на несколько независимых друг от друга зон, разграниченных красивыми каменными заборчиками, за которыми находились ни много ни мало целые комплексы дворцов, не похожих друг на друга, как по своей красоте, так и по монументальности сооружения. По официальным данным в «Эдеме» наряду с многочисленным обслуживающим персоналом, состоящим из людей, трудились девушки-боты, организованные в гаремы, специально созданные корпорацией для ублажения сексуальных потребностей посетителей. Но и здесь был спрос на настоящих девушек, потому как и сюда заезжали любители всего натурального.

Внедорожник пронёсся вдоль трети сектора, свернув по направлению к высокому зданию, отстроенному в древнекитайском стиле эпохи императоров. Загнутые кверху скаты ступенчатых крыш, ажурные деревяные перекрытия и балки, множество садиков с небольшими водоёмами и мостиками с дорожками, вымощенными струганным деревом. Зелёные насаждения кустарника и деревьев придавали дворцу особый, радостный вид. Большие приёмные залы с шикарной обстановкой, позолоченные статуи, предметы интерьера, удобные и функциональные номера для посетителей. Но то, что скрывалось внутри этакой красотищи вряд ли можно было бы назвать райским местом.

В глубинах здания располагались комнаты больше похожие на женское общежитие, с непременной вездесущей охраной, состоящей из людей в униформе и сторожевых псов, понатыканных у каждого выхода и более-менее удобного для побега места. Сюда и доставили обеих девушек, после предварительного досмотра и нескольких дружественных переговоров с начальниками смен и караулов. Сдав «товар» с рук на руки, недавние попутчики, сопливый босс и любитель мужчин, покинули дворец в прекрасном расположении духа. Натали, так звали подругу по несчастью, пыталась было качать права на тему свободы личности, приводя аргументы в виде желания подать жалобу и слёз. После нескольких коротких, но очень доходчивых зуботычин забыла напрочь о своём недавнем красноречии, предпочитая молчать. Их проводили в кабинет, уставленный хирургическим оборудованием, и после тщательного осмотра признали девушек «годными» к оказанию услуг в столь странном во всех отношениях месте.

После этого жизнь Миры круто изменила своё направление. Заведующий дворцом, проводивший «краткий курс служительницы разврата», сводившийся к ежедневному минету; многочисленные толпы посетителей, любителей всего натурального, перед каждым из которых приходилось раздвигать ноги и открывать рот по первому требованию, из-за боязни лишиться еды, если клиент останется недовольным; грёбанные охранники, норовившие затащить в тёмный угол, чтобы насладиться молодым телом нахаляву. Всем этим гадам требовалось только одного – удовлетворения собственных необузданных сексуальных желаний. Единственным человеком, который хоть как-то помогал девчонкам, был местный врач, следивший за состоянием их «боеготовности» и избавлявший от непредвиденных ситуаций в виде венерического заболевания или нежелательной беременности. Два долгих года ушло у Миры на то, чтобы подготовиться к побегу. Она закрутила шашни с одним из охранников, который впоследствии и помог ей свалить из этого «Райского уголка». Так она попала к Дрибзу. После общения с главой легионеров, её провели к новому месту работы, суть которого никоим образом не отличалась от прежнего рода занятий. И, вроде бы, ничего не изменилось, но здесь было побольше свободного времени, на порядок меньше охраны и еда намного вкуснее опостылевших консервов. У неё появился даже один выходной день, один раз в месяц, и возможность встретить таких мужчин, как майор Стачек – сильных, уверенных в себе и не горящих немедленным желанием истыкать своим членом её многострадальную промежность.

– Есть что-нибудь перекусить? – спросил он у неё, вытаскивая из воспоминаний о прошедшем.

Мира бросила быстрый взгляд на стол, отметив, что еды практически нет, и ответила, что скоро вернётся с хорошей порцией жаренных стейков.

– Взять что-нибудь запить? – она показала взглядом на ополовиненный бутыль.

Стачек почесал затылок, раздумывая над предложением продолжить увеселительное времяпрепровождение.

– Возьми. – Согласился он. – До завтрашнего утра ещё есть время, а по пути нам вряд ли попадётся такой вот «Мандалай».

Мира впервые искренне улыбнувшись за всё время, проведённое в ГоТМе, вышла за дверь. Стачек, на мгновение закрывший глаза, пытался представить завтрашний прорыв. Насколько удачным он окажется и будет ли возможность группе остаться в первоначальном составе. Вспомнив данные, выводимые Владом, он прикинул, что шансы есть, при условии крупномасштабной операции, целью которой станет вывод маленькой группы за периметр, но тогда основная масса должна отвлекать всё внимание охраны на себя. Судя по огневой мощи стационарных и передвижных точек, сконцентрированных у внешней стены, сделать это будет крайне сложно. Майор решил переговорить с Владом, но его внимание отвлёк стук в дверь. Это был Дрибз.

– Как устроился, майор? – спросил он, окидывая фигуру Стачека оценивающим взглядом, как только тот открыл дверь.

Дрибз был бойцом до мозга костей и, судя по его взгляду, сейчас быстренько «прокачал» противника на предмет неожиданного разворота событий. Вспыхнувший в его глазах интерес, сменился ленивым наблюдением. Видимо представляемая им схватка окончилась безоговорочной победой главы легионеров. Мируш понимающе улыбнулся.

– Благодарю, Дрибз, отлично. Что тебя привело ко мне? – спросил он с ходу, чтобы не затягивать с официальной частью вежливой болтовни.

– Дрибз говорит: нужно проработать план завтрашнего прорыва к барьеру. – Он по-хозяйски без приглашения протиснул свою огромную тушу в дверь.

– А я как раз собирался идти к тебе для того же.

Майор прижался поплотнее к стене, чтобы не быть раздавленным прущим легионером. Хозяин сел на кровать, чтобы не калечить единственные в номере стулья, уставился вопросительно на Стачека, приглашая его присесть.

– Лады, Дрибз. С чего начнём? – спросил его майор, передавая инициативу.

Если глава пришёл сам, то у него должно быть хоть какое-то представление о завтрашнем штурме.

– Дрибз говорит: давай для начала глотку промочим. – Он красноречиво поглядел на ополовиненный бутыль.

Стачек плеснул в бокал глоток коньяка, оценив размеры хозяина, передал ему бутылку, к которой тот с жадностью присосался, опустошив её прежде, чем майор успел выпить свою долю. Крякнув с удовольствием, Дрибз продолжил:

– После недавней схватки с биомехами у нас осталось девять тысяч годных бойцов. Остальные находятся в госпитале с различными степенями повреждения. Но, даже несмотря на большое количество боеспособных, бросить всех на прорыв я не смогу. С нами пойдёт только тысяча, этого должно хватить, чтобы выпроводить вас из сектора.

– С чего такая забота о нашей группе? – спросил с подозрением майор.

– Всё очень просто. Связь исчезла, последний скаймакс был вчера до обеда, а вместе с ним пополнение бойцов, провианта и боеприпасов. Но я не стал бы главой всех этих ублюдков, если бы не заботился о них должным образом. За мою помощь ты обяжешься сообщить корпорации о наших проблемах, пусть в срочном порядке вывозят пострадавших и обеспечат нас новыми поставками. Провизии и боезапаса нам хватит на месяц обороны, после этого всем придётся туго. Договорились?

Стачек прикинул в уме, что от такого обязательства он ровным счётом ничего не теряет, сделал вид усиленной работы мысли и, когда терпение вожака уже было на исходе, сказал:

– Идёт! – он вложил свою ладонь в громадную клешню легионера.

В это время в комнату аккуратно пробралась Мира и поставила на стол принесённую еду. Не поднимая глаз на хозяина, она постаралась тут же исчезнуть из его поля зрения, но он пресёк эту попытку, сграбастав её одной рукой и звонко хлопнув по заднице.

– Как тебе девочка? Хочешь, поменяю на другую? Эта чересчур строптивая, не одну пару яиц успела расколоть прежде чем стала сговорчивей. – Он усмехнулся. – А вообще она огонь! – он заговорщически подмигнул майору.

Мира попробовала взбрыкнуть, чтобы вырваться из цепких лап хозяина, но тот намотал её густую шевелюру на руку и прижал к полу.

– Чувствую, через пяток лет придётся заменить сучку на более молодую и сговорчивую, а этой мы найдём более достойное применение. Можно, к примеру, выставить её на арену и выжать до последнего вздоха или перепродать в четыреста шестой сектор. Там такой товар идёт на ура.

Мира присмирела, но гневного блеска в её глазах от этого не убавилось. Напротив, услышав историю дальнейшей судьбы, она ещё громче засопела, чем вызвала смех легионера.

– Я же говорю, огонь девка! – он дёрнул её за волосы, заглядывая ей в глаза. – Нескоро найдётся тебе достойная замена в боях, так что кредитов я с тебя срублю по полной программе. – Обратился он к ней.

Он поднял шипящую от злобы и боли девушку за волосы и с силой швырнул об стену, как проделывал это со сломанными, под его весом, креслами. Издав в полёте отчаянный вопль, Мира ударилась об стену, приложившись к ней лбом, отчего на стене остался кровавый отпечаток и свалилась безвольным мешком. Скорее всего она заработала рассечение вкупе с сотрясением мозга и недолгое времяпрепровождение в мире грёз.

– Делай, как заешь, Дрибз. – Сказал равнодушно Стачек. – Девка твоя. Но я бы с ней ещё покувыркался до утра.

Главарь ухмыльнулся.

– Дрибз говорит: желание гостя – закон!

После этих слов он легко поднялся на ноги, и пошёл к выходу. У дверей он обернулся.

– Ваша группа пойдёт в середине строя. Для надёжности.

– Как скажешь, босс. – Согласился майор, не имея ничего против такого построения.

Дверь с грохотом закрылась и Стачек уложил бесчувственную девушку на кровать. Сходил в ванную, смочив обрывок полотенца под струями прохладной воды, и обтёр им лицо девушки. Похлопав слегка её по щеке, он с удовлетворением отметил, что она открыла затуманенные глаза. Всё-таки два нокаута за сутки – это уже слишком даже для мужика. Что уж говорить о женщине, хоть и такой бойцовской породы.

– Живая?

– А-то! – она попробовала самостоятельно встать. – Ублюдок! Когда-нибудь я перегрызу ему глотку. – Пообещала она сама себе. – Спасибо тебе, что разрешил остаться у тебя до завтрашнего дня. – Сказала она искренне.

– Не за что. – Отмахнулся майор. – Это самое меньшее, что я могу для тебя сделать. – Он подумал немного. – Хотя, нет. – Майор прошёл к бронескафу, выудив из его разгрузочного отсека небольшого размера шар и протянул его девушке. – Держи. Это плазменная граната. Спрячь получше, когда возникнет острая необходимость можешь не дожидаться того момента, когда тебя выкинут на арену. Прихватишь с собой одного из охранников или своего босса. Нажмёшь вот сюда, – он показал ей на кругляш сенсора, – и через пять секунд превратишься в маленькое Солнце.

Девушка очень внимательно посмотрела на Стачека.

– А, возьми меня с собой? – предложила она.

– Боюсь, что это невозможно. Лишнего бронескафа у меня нет, чтобы тебя в нём спрятать, все бойцы пересчитаны по головам, и, самое главное, у тебя недостаточно опыта для выживания вне защищённой территории. – Объяснил он её свой отказ. – Ты, ведь, ГоТМ видела только из окон и дверей тех мест, в которых бывала?

– Да. – Не стала она с ним спорить.

– То, что ты видишь здесь и то, что находится за барьером – обратные стороны одной медали. Здесь безопасность и круглосуточная защита, а там, – он показал рукой в сторону, – нет ни одного безопасного места.

– Но, ведь, ГоТМ – это самое безопасное место на нашей планете! – воскликнула она фразу, которую слышала в своей жизни неоднократно.

– Всё верно. – Майор кивнул. – Но во-первых – для посетителей, а во-вторых – ситуация изменилась кардинальным образом.

– Что ты хочешь этим сказать? – не поняла она.

– Я совсем забыл, что вы не считаетесь людьми и вас можно не ставить в известность о последних новостях, – сказал он подумав. – Произошёл сбой. Теперь прототипы не слушают команд.

– Прототипы? – переспросила Мира. – Не слушают команд?

– Боты, как принято их называть здесь. – Объяснил майор. – Тут и до этого было жарковато, а теперь, судя по хреновому настроению твоего шефа, и вовсе пекло. Мы сами за стенами были всего несколько часов, но за это время чуть не потеряли одного подготовленного бойца. А ты собралась наружу. Представляешь свои шансы остаться в живых?

– Уж всяко лучше, чем глотать бесконечное количество членов в ожидании позорной смерти! – воскликнула она с жаром, прикладывая ладонь ко лбу и морщась от боли. Скорее всего, девушка получила сотрясение мозга.

– Да ты и впрямь – боец! – сказал Стачек восхищённо.

Он снова сходил к бронескафу, выудив из его содержимого другой контейнер.

– Дай-ка сюда руку. – Сказал он ей, прикладывая к плечу стандартный полевой анализатор.

Электронные потроха компактного медицинского центра пропиликали быструю трель и ужалили плечо несколькими иглами, впрыскивая необходимые препараты. Боль в голове девушки начала рассеиваться с потрясающей скоростью. Она с удивлением переводила взгляд с аптечки на майора.

– В первый раз такой видишь? – спросил он с удивлением.

– Я… Я просто не знала, что здесь есть такие… Вещи. – Промолвила она потрясённо, принимая сидячее положение. – Здесь, рядом.

Майор посмотрел на неё сочувственно.

– Забери себе, а я раздобуду другую. Мне это сделать будет гораздо проще, чем тебе. Всё ещё хочешь остаться у меня? – спросил он, наблюдая, как девушка рассматривает подаренные вещицы, как невиданные драгоценности.

– Я так понимаю, что теперь должна с тобой рассчитаться? – она с благодарностью поглядела ему в глаза.

– Забудь. – Отмахнулся он. – Представь, что ты их нашла.

– Тогда у меня сегодня крайне удачный день! – она радостно улыбнулась. – Надо это дело хорошенько ополоснуть.

Мира подошла к столу, наполнила бокалы принесённым спиртным.

– Это последний бокал на сегодня. – Предупредил майор девушку. – Завтра нужно быть с трезвой головой.

– Замётано, солдатик! Я приведу тебя в порядок к утру. – Она шутливо отдала ему честь, чокаясь бокалом и опрокидывая одним махом в себя его содержимое.

Как и было оговорено заранее, к спиртному за весь оставшийся день они не прикоснулись. Зато неоднократно и горячо касались друг друга. Мира отдавалась майору с таким остервенением, что он снова и снова приходил в возбуждённое состояния, как только шустрые ручки девушки начинали требовательно тормошить его тело. Громкие стоны, промокшее от пота постельное бельё, цепкие объятия, припухшие от постоянных поцелуев губы, нежная кожа, небольшие пятачки возбуждённых сосков и разгорячённая плоть – всё смешалось в круговерть запахов, звуков и ощущений.

Мира уснула, когда до назначенного часа оставалось часа четыре, тесно прижавшись к боку, подрагивая во сне. Скорее всего её преследовали кошмары избавление от которых напрямую зависело от свободы воли и принимаемых решений. Вот так человек может прожить всю свою жизнь ради одного момента, когда сможет ощутить себя поистине свободным и счастливым. И ради этой крупицы истинного счастья он готов переть сквозь толщу ненависти и унижений, если, конечно, не сломается раньше времени. Но в Мире живёт боец, способный протащить её до назначенного момента.

Стачек погладил её по голове, отчего она ещё теснее прижалась к нему, словно маленький ребёнок, ищущий защиту у сильного и грозного родителя, способного оградить своё дитя от жестокости и несправедливости окружающего мира. Что-то нежное и забытое шелохнулось внутри его сознания, запрятанное глубоко усилием воли, задавленное после давней потери жены, погибшей в нелепой катастрофе, унёсшей кроме его возлюбленной ещё множество людских жизней. В тот вечер она возвращалась с работы поздно вечером, когда Мируш приехал домой после длительной командировки. Целый месяц он ждал момента, когда откроет дверь и его любимая бросится к нему на шею, радостно попискивая от собственного счастья. Но коварство судьбы отобрало у него этот радостный момент. Жена так и не доехала до дома, оставшись под завалом тоннеля с сотней других несчастных, оказавшихся именно в этот момент рядом. Службы экстренного спасения смогли достать тела только через неделю работ по расчистке. Метр за метром они пробирались вглубь, боясь следующей волны обрушения, медленно восстанавливая свод и расчищая путь техникой.

Мысли о супруге отозвались тупой болью в сердце. Не зажившая за десятилетие рана так и осталась кровоточить. Когда-то болела сильнее обычного, когда-то меньше, но не переставала ни на миг напоминать о себе.

Теперь эта маленькая девчонка смогла расшевелить его не только снаружи, но и внутри, показывая ему всю силу надежды, умещающейся в человеке в ожидании главного сокровища, дарованного жизнью – свободы. Он мог бы попытаться взять её с собой, но неизвестные испытания, ждущие его впереди, вполне могут привести к ещё одной трагедии, когда привязанность к одному человеку будет нарушена банальной смертью. Но засыпая, он всё-таки дал себе твёрдое обещание вернуться за этой маленькой стервозой, чтобы вытащить из этого по всем меркам хренового места…

Мира легонько дотронулась до его плеча и Стачек мгновенно открыл глаза.

– Просыпайся, майор. – Проговорила она тихо. – Через час светает.

Она навалилась на него сверху, придавив обнажённым телом.

– Я хочу тебя снова. – Сказала она, заглядывая ему в глаза.

Её ладонь опустилась по животу, обнаружив возбуждённый член, сдавила его пальцами.

– Я вижу ты тоже очень рад видеть меня снова? – спросила она с заигрыванием.

Стачек только легко перекувыркнулся, оказавшись сверху и уверенно вошёл в неё. Мира, закусив губу, томно застонала, зрачки её глаз расширились, ноги обвили талию, помогая проникать в себя глубже с каждым разом…

Стачек, тяжело дыша, перевернулся на спину. Чертовка снова умудрилась опустошить его до самого дна, успев возбудить его два раза подряд. Он лежал и удивлялся самому себе. Обычно такого не происходило. Месяц одиночества в рейдах, один сексуальный контакт и снова месяц одиночества. Большего и не требовалось, а с ней хотелось секса снова и снова. Вдыхать аромат, исходивший от неё, ощущать под пальцами слабое подрагивание нежной кожи.

– Люди бывают странные. – Сказал он в потолок. – Взять вот вашего Дрибза. Вроде ничего себе легионер. Правильно рассуждает и, вроде бы, делает всё так как надо, только вместе с хорошим плохое идёт об руку. Девчонок принуждает к такому… Неправильно всё это.

Мира приподнялась на локте, рассыпав длинные волосы по подушке, вперив в майора внимательный взгляд.

– Я приду за тобой, когда всё закончится… – Сказал он ей, глядя на неё задумчивым взглядом.

Мира нежно поцеловала его в небритую щёку.

– Только не затягивай надолго. – Сказала она негромко, прижимаясь щекой к мощной руке.

В дверь нетерпеливо постучали. Девушка удивлённо округлила глаза и рассмеялась хрустальным перезвоном.

– Мы всё равно прошляпили нужное время!

Следующую канонаду требовательных ударов дверь выдержала на пределе прочности.

– Иду, вашу мать! – выкрикнул Стачек как можно громче.

Он быстро натянул на себя «кожу», метнулся к столу, прихватив кусок мяса, жрать хотелось неимоверно, и стрелой влетел в бронескаф, принявшийся довольно проводить предстартовую проверку. Подбежала ещё обнажённая Мира и надолго поцеловала в губы.

– Ну иди, иди. Одевайся. – Сказал он ей ласково, глядя на манящие изгибы тела.

Зная, что Стачек за ней наблюдает, она, озорно вихляя бёдрами, прошла в комнату и принялась натягивать на себя опостылевшую «униформу». Через минуту бронескаф закончил тестовые проверки и майор, проглотив последний кусок зажатого в руке вкуснейшего стейка, отдал мысленный приказ на активацию. С сожалением поглядев на стол, где оставались ещё куски прожаренного мяса, он грустно выдохнул и развернулся, распахивая дверь. За порогом стоял Декланд.

– Вверенное вам подразделение «Призрак» готово к выполнению оперативной задачи! – по-уставному отчеканил он, отдавая честь бронированной рукавицей.

– Отставить заниматься ерундой. – Негромко проговорил майор. – Мог бы пять минут подождать. Я даже пожрать толком не успел.

Декланд заглянул в распахнутую дверь, срисовав Миру, понимающе улыбнулся.

– Простите, сэр. Я не знал.

– Проехали, Декланд. Группа в полном составе? – уточнил Мируш. – Опоздавшие, больные, увечные?

– В полном. – Отчеканил капрал. – Отсутствующих нет.

– Лады. Кройт?

– Ожидает снаружи.

– Дрибз?

– Готовит своих бойцов. Что-то втирает им в патриотическом духе на площади. – Бодро отчеканил капрал, будто бы ждал подобных вопросов.

– Пойдём что ли, глянем, что за войско будет нас сопровождать? – устало сказал Стачек, в последний раз оглядываясь на застывшую в дверях Миру.

Казалось, что девушка готова вот-вот разрыдаться, но держалась из последних сил. Только в уголке глаза блеснула и тут же исчезла сверкнувшая яркой звёздочкой слезинка. Девушка улыбнулась на прощание. Чтобы случайно не передумать, Стачек отвернулся и хмуро побрёл за капралом. Группа бойцов ожидала снаружи, лениво перебрасываясь словами. Только Кройт находился в каком-то странном возбуждении. Поздоровавшись со всеми, Стачек поглядел в расширенные от местной дури глаза майора.

– Ты охренел?! – спросил его негромко Мируш. – Мы же, блин, не в виртуальный прорыв идём!

– А что, если это мой последний день? – округляя и без того выпученные от полученной дозы глаза, невинно поинтересовался майор. – Могу я кайфонуть напоследок?

– Сплюнь лучше. – Посоветовал Стачек. – Это самая дурацкая отговорка, какую мне приходилось слышать.– Он огляделся вокруг в поисках Рикардо, который отвечал за оказание первой помощи при ранении в бою или на тренировке. – Эй, Рик! – позвал он.

– Да, кэп? – отозвался тот.

– Вколи майору что-нибудь, прочищающее мозги. – Попросил он. – А то он сам никогда не попросит.

Рикардо достал аптечку – ещё один «подарок» корпорации «Макс Индастриз» венно-космическим силам, сворованный у «марсиан» – гораздо большую, чем положено по штату рядовому бойцу. Её запас необходимого для лечения ширева был намного объёмнее и содержал практически весь спектр необходимых препаратов, большая часть которых составлялась в приборе. Набрал на наружном дисплее необходимую процедуру и приложил к шее Кройта. Прибор несколько раз натужно пискнул, анализируя состав крови майора и впрыснул в его кровь антидот.

– Суки! Обломали весь кайф. – Тихо буркнул себе под нос Кройт, приходя в себя.

– Нехрен лясы точить! – выкрикнул Стачек команде. – Руки в ноги и бегом на площадь! Декланд, Визерс, ведите группу. – Сказал он, отставая, чтобы поравняться с майором, зло громыхающим бронеберцами по бетонке в конце колонны.

– Забудь про свой дурман. – Прошипел он ему так, чтобы остальные не слышали. – Выберемся из этой задницы, тогда и отправляйся в свою нирвану хоть до конца жизни.

Кройт, не ответив ничего, закрыл забрало бронескафа, затемнив его до предела. Было слышно, как он что-то зло выкрикивает в закрытый шлем, но слов было не разобрать, потому как бронескаф хороший, звуки проводит плохо. Стравив таким образом пар, он снова открыл миру своё лицо.

– Ладно. – Сказал он примирительно. – Прости, майор. С дозой не рассчитал.

На главной площади, накрытого куполом силовых щитов, периметра базы легионеров собрались практически все способные передвигаться самостоятельно бойцы лиги. Но, несмотря на такое огромное скопление здоровенных мужиков, очень редко подчиняющихся законам хорошего поведения, стояла тишина, нарушаемая громогласными выкриками своего командира, усиленные «матюгальниками», расположенными в каждом углу площади.

– …Мы творим историю! – надрывался босс, брызгая слюной во все стороны. – Сегодня за мной пойдут только лучшие из лучших. Железяки надолго запомнят сегодняшную мясорубку! Дрибз говорит: отриньте страх из своих душ и сердец, – он долбанул раскрытой ладонью по груди, – соберитесь в единый стальной кулак, чтобы пробить стены периметра! Я называю наш отряд «Тьмою Дрибза»! – он поднял вверх кулак, закованный в броню «Перуна», явно изготовленную на заказ. – Готовьте оружие! Мы идём на священную войну! – выкрикнул он напоследок.

В ответ на его слова площадь буквально взорвалась многоголосым рёвом, судя по которым Дрибз был очень популярным оратором и управленцем.

– Вооу!.. Дрибз!.. Веди нас!.. Смерть робомехам! – неслось с разных сторон площади.

Мужчины, облачённые в броню, дружно громыхали металлическими кулаками о металлическую грудь, потрясали в воздухе оружием чудовищных размеров, разве что только не открывали огонь по защитному куполу в припадке священного буйства.

– Та ещё шобла… – Проворчал Кройт по внутренней связи. – Половина из них точно обдолбана под завязку. И угораздило же нас попасть именно сюда!

– А вот и наши драгоценные друзья! – Дрибз заметил появившихся «Призраков», указывая рукой в сторону столпившихся бойцов корпорации. Тысячи суровых мужских лиц синхронно повернулись в их сторону. – Сегодня они выберутся за периметр, чтобы сообщить о нашей общей беде. Поможем им, и они помогут нам!

Несмотря на приложенные усилия к голосовым связкам, эта речь не вызвала поддержки среди столпившихся легионеров. Они сурово смотрели на гостей. Вряд ли хоть кто-то из них считал, что им нужна помощь каких-то залётных военных, если они сами по себе несокрушимая сила. Дрибз, чувствуя, что инициатива уплывает из его рук, с новой силой заорал на всю площадь:

– Смерть железкам! Перебьём сегодня тысячи железных уродов!

А вот такой призыв был явно по душе толпе, и она поддержала своего вожака, беснуясь до потери сознания. Дрибз тем временем подал знак своим командирам, и они начали быстро руководить погрузкой бронированной армии в небольшие глайдеры, оснащённые стволами плазменных пушек. Обтекаемые летающие машины, вмещавшие в себя по двадцать воинов, поднимались вверх, пролетая в открывающиеся окна купола.

«Значит это порядка двух-трёх сотен стволов среднего калибра.» – Подумал про себя майор, глядя на серебристый фюзеляж, легко уходящий в небо. – «К тому же быстроходный. Недурно, недурно, господин главный легионер! И откуда столько техники? Это тебе не обычный пехотный минимак, пусть и с бронёй, это намного круче!»

– Видал, какие у них птички? – с завистью в голосе спросил Кройт. – Нам такие и не снились!

– Ага! Надеюсь, они так же хороши в бою, как и на вид. – Ответил Стачек.

Подошла их очередь забираться на борт летающей машины. Кроме стандартного двигателя, позволявшего легко зависать над землёй, глайдеры были снабжены пропеллерными двигателями. Для чего это было нужно, командиру «Призраков» было не понять. То ли для придания глайдерам ещё большей манёвренности, то ли для набивших оскомину дешёвых понтов. Но сейчас они покидали площадь под грозный стрёкот пропеллерных движков, разносившийся по округе на долгие километры и известивший всю округу, что грозный Дрибз ведёт свою армию к стенам периметра.

– Дрибз по ходу совсем сбрендил, если желает, чтобы на эту музыку слетелись все участники праздника! – проговорил Кройт. – Надеюсь, что у него стоящий план. – Проворчал он.

А план его был очень простой. Где-то через полчаса неспешного полёта, как и предполагал Кройт, по земле за армадой летающих металлических стрекоз потянулся толстый шлейф всей местной полуживности, считающей своим долгом сбить назойливую грохоталку, плюющуюся плазменными разрядами пушек в собратьев по электронным мозгам. Машинки Дрибза, управляемые его пилотами, проявляли поистине фигуры высшего пилотажа, бросаясь в замысловатые траектории, уходя от росчерков снарядов, летящих шквальным огнём снизу. Естественно, что кому-то в этот день очень сильно не повезло и их глайдер разваливался над поверхностью от точного попадания в критическое место, но, поскольку высота полёта была небольшой, легионеры успевали выскакивать из эвакуационных люков, чтобы продолжить замышленную операцию на земле, прежде чем машина разлетится на части или рухнет грудой металлолома на землю. Кому-то доставалось по полной. Небольшая часть легионеров, даже не приступив к штурму стены, оставались в рухнувших глайдерах или же были придавлены ими, или попадали под шальные снаряды, летящие со всех направлений, выводящие бронескафы и боевую броню из рабочего состояния. Когда впереди стена стала нормально различима в деталях, пилот их летательного средства деактивировал разрубающие воздух винты, что сразу сказалось на громкости полёта. Глайдер резко ушёл с траектории полёта основной флотилии и, набирая скорость, ринулся прямиком к охраняемому периметру. После условного сигнала, поданного пилотом вся воздушная флотилия, наплевав на биомехов, столпившихся внизу в ожидании хорошей заварушки, рванула в ту же сторону, что и одинокий глайдер, многократно превосходя его в скорости. Начался массовый обстрел большого участка стены периметра, целью которого была зачистка территории для высадки десанта.