Текст книги "Игра с опасной бритвой"

Вячеслав Жуков
Игра с опасной бритвой

Глава 1

К большому разочарованию Кристины, поезд Киев – Москва опаздывал на целых два с половиной часа, о чем несколько раз известил встречающих жесткий голос из репродуктора, напоминающего колокольчик.

И Кристину брала досада. Вот всегда так, когда спешишь, все получается отвратительно.

Этим поездом из Киева должна приехать ее сестра Олеська.

Окончив одиннадцать классов, дуреха надумала покорить Москву. Видите ли, ей захотелось поступить в ГИТИС. В ней, оказывается, пробудились вокальные данные. Вбила себе в башку невесть что.

Данных-то этих на копейку. Подумаешь, солировала в местном вокально-инструментальном ансамбле. Самонадеянная она, эта Олеська. Возомнила себя второй Софией Ротару.

Дура Олеська не понимает, что здесь, в Москве, таких доморощенных талантов, как в отстойнике грязи. И Кристина писала ей. Только не хочет Олеська слушать.

Лет семь назад Кристина сама поддалась искушению и прикатила сюда с твердым намерением поступить в Щукинское. В результате – провалилась на экзаменах. Масса огорчений. Море слез. И жизнь ее тогда круто изменилась, утратились наивные представления.

Сначала ночевки у парней в общежитиях, а потом… и пусть кто-то попытается осуждать ее. Уж Кристина найдет что ответить.

Зато за эти семь лет она сумела скопить денег на однокомнатную квартиру и купить вполне приличную «девятку».

А от тела не убудет. Главное – не опуститься до уровня вокзальных шлюх, которые подставляют себя направо и налево и к тридцати годам успевают поймать не только трипак с сифаком, но и кое-что похуже.

«Дура Олеська, – в очередной раз подумала Кристина. – Рассказать бы ей про все то, что пришлось пережить мне. И пусть берет билет и поскорее катит назад. Поближе к родителям».

Кристина нетерпеливо глянула на часы. Надоело болтаться по перрону, мозолить глаза носильщикам и таксистам.

«А за Олеську беспокоиться не стоит. Адрес мой она знает. Ключи я оставила соседке. Стол в кухне накрыт. Меня бы кто так встретил».

Голос за спиной заставил ее вздрогнуть:

– Торопитесь? Могу подвезти. Мое авто рядом.

«Откуда он узнал, что я тороплюсь? Неужели по мне это видно?» – Кристина обернулась.

Перед ней стоял парень в белой футболке, шею которого украшала увесистая золотая цепь. Лицо в общем-то приятное. Улыбка располагает. Но голос грубый, вызывающий.

Мужчины с таким голосом – откровенные грубияны. Ей не хотелось общаться с парнем, чей голос не нравился ей.

– Спасибо, не надо.

Но парень не уходил, настойчиво пялился на нее.

– Я сама на машине. Вы что, не понимаете? – резко сказала она. Его улыбка обернулась хамской ухмылкой.

– Ну сама так сама. – Он наконец-то отошел. А Кристина тихонечко вздохнула. «Вот Олеське и придется иметь дело с такими идиотами».

Потом к ней попытался приклеиться еще один водила. Когда Кристина вынула сигарету, рука из-за спины протянула зажигалку. На этот раз она оборачиваться не стала. Наклонилась и прикурила и почувствовала от руки запах дешевенького одеколона «Шипр». Даже поморщилась.

– Могу подбросить куда надо, – предложил из-за спины приятный баритон. Но Кристина и его отшила.

Настроение испортилось. И все из-за Олеськи. Еще и не приехала, а Кристине уже неудобства. Стой здесь… И она ушла. Села в свою машину и уехала, мысленно послав к черту этот опаздывающий поезд. «Пусть все будет так, как я решила. А там посмотрим», – подумала она.

Спустя минут тридцать после того, как Кристина уехала, к перрону медленно подкатил состав, и из вагонов высыпали утомленные долгой дорогой пассажиры.

Замелькали здоровенные чемоданы и огромные баулы челноков.

Сразу же к ним наперегонки бросились носильщики. Таксисты деловито засуетились у начала перрона, предлагая свои услуги.

В этой бурлящей толпе никто не обращал внимания на яркую длинноногую девушку с дорожной сумкой в руке.

Девушка явно кого-то высматривала в толпе, обеспокоенно крутила головой по сторонам.

В белой узорчатой блузке, сквозь которую просматривался лифчик, скрывающий большие груди, и короткой юбочке она выглядела очаровательно. Фигура, смазливая мордашка – все при ней, чтобы с легкостью соблазнить самого стойкого мужика.

Она медленно шла, оглядывалась и чуть не столкнулась с парнем.

– Ой! Извините! – Ее щеки покрылись стыдливым румянцем. Только приехала – и умудрилась испачкать лакированный ботинок.

Парень был одет по моде. Он не рассердился. Мигом окинул красотку похотливым взглядом с головы до ног.

Девушка несколько рассеянно произнесла:

– Меня должны были встретить… И кажется, не встретили.

Парень как бы нехотя кивнул головой, пробежав глазами по толпе.

– Первый раз в белокаменной? – спросил он.

– Да нет, – проговорила девушка не очень убедительно. – Ну, я приезжала на каникулы…

– Понятно. – Парень опять кивнул, воткнувшись взглядом в ее большую грудь, словно пытался разглядеть то, что находилось под лифчиком. – Куда тебе ехать надо? Адрес знаешь?

– Знаю. – Девушка как будто обрадовалась. Не хотелось ехать на метро, потом еще на автобусе.

– Раз так, чего мы стоим? – Парень приветливо улыбнулся. – Готов отвезти тебя хоть на край света, – добавил он, стараясь понравиться девушке.

– Может, для начала ограничимся столицей?

Они пошли к стоянке, где парень открыл дверцу черной «волжанки».

– Твоя машина? – с откровенной завистью спросила девушка, усаживаясь на переднее сиденье.

– Пока не моя. Но скоро будет моей.

– Это как?

– Да так, – похвалился парень. – Срок ей пройдет. Спишут, а я по дешевке куплю.

– Хитрец. – Девушка прищурилась, вглядываясь в самодовольную физиономию парня. – А сейчас, значит, калымишь?

Парень улыбнулся:

– Да нет. Меня послали одну мадам тут встретить. Но она почему-то не приехала. Зато я встретил тебя. – Он как бы нечаянно, переключая скорость, коснулся ее ноги.

Как ни спешила Кристина, но раньше одиннадцати ей вернуться домой не удалось.

Заруливая с проспекта во двор, она глянула на окно своей однокомнатной квартиры и почувствовала, как сердце точно прокололи иглой.

«Да что это со мной? – тревожно подумала она, – не замечала такого за собой раньше. – Опять глянула на окно. – Почему темно? Олеська без света сидеть не станет. Неужели спать завалилась?»

Припарковав машину у подъезда, Кристина быстро побежала по ступенькам к себе на этаж, отперла дверь.

– Олеся! – бросила в темноту, еще не зажигая света, уверяя себя, что сестра, устав с дороги, легла спать.

Но в комнате Олеськи не было.

– Вот это да, – произнесла Кристина тихо и рухнула в кресло. Чувствовала себя совершенно опустошенной и никак не могла собраться с мыслями.

«Ведь поезд наверняка пришел. В таком случае, где эта вертихвостка?» – Кристина глянула на телеграмму, посланную родителями за три дня до отъезда Олеськи. Потом схватила телефонный справочник и нашла в нем номер дежурного по Киевскому вокзалу.

Позвонила и узнала, что поезд давно пришел.

– Ах, Олеська, Олеська. Не надо было тебе приезжать. – Она долго сидела в кресле и курила, надеясь, что сестра вот-вот заявится.

Эта Олеська с детства была противной девчонкой и всегда попадала в какие-нибудь неприятные ситуации, выпутаться из которых ей помогала Кристина. Теперь она приехала сюда и опять сядет на шею старшей сестре.

Стрелки часов неумолимо отсчитывали время. Было половина первого ночи. Кристина стояла у окна, вглядываясь во всех подходящих к подъезду девушек. Злилась на Олеську и на себя. Все-таки опрометчиво она поступила. Глупо и жестоко. Надо было встретить ее.

Глава 2

В половине десятого вечера майору Калинину позвонил оперативный дежурный.

Трубку снимать не хотелось. Знал майор, эти поздние звонки означают одно – где-то произошло убийство, и потому информация идет к ним в отдел.

Калинин вздохнул, притушил сигарету и не торопясь поднял трубку.

– Не ушел еще домой? – спросил дежурный. – Кажется, есть дельце для вашего отдела.

– Труп? – без интереса спросил майор, вытягивая из пачки новую сигарету. Давно собирался бросить курить. Да разве при такой работе бросишь. Все на нервах, и успокоить их можно только стаканом или сигаретами.

– Труп, – подтвердил дежурный.

Калинину не понравился его голос. Он будто радовался. Ведь знал, что, кроме Калинина, в отделе никого нет, и позлорадствовал по поводу привалившей майору работы.

Но майор не сдавался, спросил:

– А с чего ты решил, что этим делом должен заниматься наш отдел? Мы что, со всего города будем трупы собирать?

– Там особо тяжкое убийство. Не кипятись, Василич. Лучше бери своих гавриков – и вперед, – как бы оправдываясь, проговорил дежурный.

Калинин протяжно вздохнул, предвкушая прелесть бессонной ночи.

– Все мои гаврики разбежались по домам.

Дежурный на это ответил с безразличием:

– В общем, как хочешь. Я выполняю распоряжение начальника дежурной части. Мне приказали позвонить тебе, я позвонил. Сделал сообщение.

Ну как тут обижаться на служаку дежурного. И Калинин сказал:

– Ладно. Сообщай, где это произошло?

– На улице Матросова. Патрульные обнаружили труп девушки.

– Документы при ней есть?

– А черт его знает. Я про документы у них не спросил. Это ведь по вашей, сыскной части. Да ты езжай. На месте все посмотришь.

Калинин положил трубку и неторопливо закурил, думая: труп все равно никуда не убежит, а наследить усердные патрульные наверняка уже успели.

Потом майор, все так же без излишней суеты, достал из сейфа табельный «ПМ», засунул его в кобуру. С минуту смотрел на телефон, раздумывая, звонить домой или нет. Решил, не стоит. Ничего хорошего не будет, кроме нагоняя от жены. И вышел. Предстояла работа, которую он делал изо дня в день более двадцати лет.

После душного кабинета вечерний воздух казался упоительным.

Майор даже на минуту закрыл глаза, пытаясь отвлечься от всего надоевшего.

– Едем, товарищ майор? – услышал Калинин нетерпеливый голос дежурного водителя.

Заждался бедолага возле своего микроавтобуса. У них, оперативных шоферов, тоже незавидная работа.

– Поехали, – сказал майор.

Место, где произошло убийство, густо заросло кустами сирени.

От проезжей части досюда метров десять, а до ближайших домов и того больше. И не нашлось никого, кто бы видел, как один человек лишал жизни другого. А ротозеев набежало полно.

Тут же были деловитые люди в штатском, суетящиеся возле трупа, и несколько сержантов патрульно-постовой службы.

Калинин узнал дежурного следователя прокуратуры, подошел, поздоровался.

Следователь кивнул на труп девушки.

– Очередное похожее убийство, – сказал он, намекая на то, что за последние две недели подобным образом были убиты уже две молодые женщины.

Калинин глянул.

Луч карманного фонаря осветил круг примятой травы, облитой кровью, в котором лежала полураздетая девушка. Это сразу наводило на мысль, что жертва подверглась изнасилованию. Но самое ужасное – огромная рана на шее, от уха до уха, послужившая причиной смерти. Желеобразные сгустки крови еще выделялись из нее.

Те две женщины, на которых намекнул прокурорский следак, тоже умерли от того, что им перерезали горло. И тоже от уха до уха. А еще у них были срезаны мочки ушей. Убийца не стал утруждать себя расстегиванием сережек. Просто срезал мочки по самые дырочки.

У этой девушки тоже не оказалось мочек.

– Похоже на то, – согласился Калинин, испытывая чувство, похожее на стыд.

Какой-то маньяк убивает женщин, а они, опытные сыщики, не могут его поймать. И он, чувствуя свою безнаказанность, словно насмехается над ними, наглеет.

– Нам бы не помешало узнать, кто она такая. – Майор присел на корточки, потрогал руку девушки.

Рука была холодной.

– Часа три-четыре прошло с момента убийства. Не больше, – уточнил суетившийся возле трупа эксперт.

Но Калинин показал ему на пальцы убитой.

– Я не это имел в виду. У нее на пальцах были перстни. Она сопротивлялась. Пальцы были напряжены. Припухли. И когда убийца снимал перстни, на пальцах остались едва заметные кровоподтеки.

Эксперт внимательно осмотрел пальцы.

– Действительно. Изнасилование плюс грабеж.

– Выходит, так, – согласился следователь прокуратуры и посмотрел на майора Калинина.

– Во всяком случае, повозиться придется, – сказал Калинин.

Прокурорский следак внимательно осмотрел содержимое сумки и остался недоволен.

– Никаких документов, – с сожалением проговорил он, зная, как сложно в таких случаях установить личность потерпевшей, особенно если она приезжая.

– Придется дать ориентировку по всем управлениям, – сказал Калинин и попросил фотографа сделать необходимые снимки.

– Все эти девчушки приезжают в Москву в поисках больших денег, а находят смерть, – сказал кто-то из сотрудников в штатском.

Калинин, не оборачиваясь, возразил:

– Не похожа она на дешевенькую проститутку. Такие не носят столько золотых побрякушек. И потом, если это совершил тот убийца, которого мы ищем, он бы не стал связываться с проституткой, да еще дешевой. Он выбирает жертву, с которой, кроме сексуального удовлетворения, можно поиметь и золото.

Седоволосый эксперт, повидавший на своем веку всякого, окончив осмотр, закрыл чемоданчик и сказал с нескрываемым сожалением:

– Вот и еще одной девушки не стало.

Калинин, следователь прокуратуры и пара сотрудников в штатском стояли и молчали. И тогда седоволосый эксперт добавил:

– Теперь остается ждать, пока кто-то обратится с заявлением о ее пропаже, – он кивнул на мертвую девушку.

– Остается, – согласился с ним Калинин.

Глава 3

Кристина не спала всю ночь. Несколько раз она хваталась за телефон, пыталась куда-то дозвониться, набирала номер. Но на другом конце провода никто не отвечал.

…Известие о том, что приезжает Олеська, мало порадовало Кристину. Присутствие в однокомнатной квартире сестры означало одно – прощай, личная жизнь.

Даже если она поступит в свой дурацкий институт – это не изменит ущемленное положение Кристины. Олеська будет маячить перед глазами, мешать и надоедать.

Но ужаснее всего то, что очень скоро эта смышленая девчонка поймет, чем занимается Кристина. А ее болтливый язычок Кристине хорошо известен. Значит, обо всем узнают родители. И будет грандиозный скандал.

Папашка, человек самых честных правил, от которых ничего, кроме неврастении, не имел, рискует получить еще и обширный инфаркт.

«Ну уж нет, – сказала себе Кристина. – Родители есть родители. И здоровье их надо поберечь. А Олеська пусть катится домой. В Москве и так полно провинциальных артисточек и певичек. И где гарантии, что особо не одаренная Олеська выйдет в люди?»

Кристина решила действовать, как только получила телеграмму. Среди ее многочисленных знакомых был человек, который мог решить многие ее проблемы. А уж с Олеськой помочь – для него раз плюнуть.

Кристина сразу же позвонила ему домой, хотя он категорически запрещал ей это. Скрывал от жены наличие молодой любовницы.

Дома его не оказалось. Жена подняла трубку, но с ней Кристина разговаривать не стала.

Нашла она его на работе в офисе. Ее звонку он обрадовался. Но на этот раз Кристина была немногословна. Опустив вступительную часть, попросила его срочно приехать.

– Что случилось, Кристина? – Голос всесильного друга казался озабоченным.

Но по телефону объяснять что-либо было глупо.

– Приезжай, и я тебе все расскажу. Мне нужна твоя помощь. Разве ты не понимаешь?

Ровно через сорок минут, как и обещал, он приехал и, протягивая ей букет алых роз, спросил:

– Что случилось? На тебя кто-то наехал? Менты? Братва? Говори кто?

Кристина помотала головой и даже улыбнулась, чтобы его успокоить.

– Пока нет, но, кажется, скоро наедет, – ответила Кристина.

– Вот как. – Он деловито уселся в кресло и, притянув ее за руку, посадил к себе на колени.

Кристина обняла его за шею.

– Говори кто? Глотку зубами перегрызу этой сволочи. Слово даю.

Кристина улыбнулась. Приятно, когда мужчина за тебя горой.

– Родная сестра, – сказала она и игриво потрепала его рукой по коротким волосам, не упустив возможности чмокнуть в чуть дряблую обвисшую щеку. Ей всегда не нравилось в более зрелых любовниках одно неприятное качество – уж слишком быстро они стареют и начинают надоедать.

Услыхав про сестру, он с минуту молча смотрел на нее. Уж не разыгрывает ли? Как дурак мчался, а она про сестру загибает. И он спросил:

– Ты чего, разыгрываешь меня?

В его глазах Кристина заметила некоторое разочарование. А пухлые, грубоватые пальцы уже расстегивали пуговицы на ее кофточке.

– Разыгрываешь, да? – повторил он свой вопрос.

Кристина покрутила головой.

– Нисколько. Ко мне приезжает сестра.

Он только хлопал глазами.

– Ну и что? Сестра. Подумаешь, делов-то…

Кристина прижала своим пальчиком его пухлые губы.

– Ты так и не понял, мой милый? – Она даже обиделась. Смекалкой ее любовничек никогда не отличался. Достоинство у него одно, под брюками. И то в последнее время оно стало его подводить.

– Не понял я. Объясни? – попросил он, стаскивая с нее лифчик.

– А чего тут объяснять. Она будет жить у меня. Значит, мы уже не сможем заниматься любовью так свободно. Разве ты это не понимаешь?

Он почесал пятерней седеющую башку. И упрямо проговорил:

– Ну чего ж теперь? Придется хату снимать.

Кристина психанула.

– Ты что, совсем дурак? Разве ты не понял? Я не хочу, чтобы она тут жила. Она мне и там, дома, надоела, а теперь будет здесь глаза мозолить.

Он с силой удержал ее на своих коленях, не дал встать.

– Ладно, ладно! Успокойся! Ну чего ты разошлась? Чо, надо ее замочить? Ты так и скажи. Сделаем, если надо. Только не обзывай меня. Я этого не люблю.

На этот раз полураздетая Кристина все-таки вырвалась от него.

– Ну ты вообще. Замочить! Ну и жаргон у тебя.

– Да нормальный жаргон. – Он ухмыльнулся, и от самодовольства его тяжелая челюсть опустилась.

И снизу и сверху во рту блестели золотые зубы.

Кристина тихонечко вздохнула и отвернулась.

– Тогда скажи прямо, чем я могу тебе помочь.

Кристина закурила и с расстегнутой кофточкой, из которой торчали большие груди, как ласковая кошка, вновь забралась к нему на колени.

– Знаешь, что я придумала? – Она обдала его дымком сигареты. Она как бы играла с ним, зная его нетерпение.

– Что? Выкладывай, не тяни. А то время для секса не останется.

Кристина едва сдержалась, чтобы не нагрубить ему.

– Вам, мужикам, только это и надо.

Он улыбнулся, и его тяжелая челюсть опять опустилась.

– Может, сперва о деле поговорим? Нужно напугать Олеську. Понимаешь? – спросила Кристина, видя, что он как баран хлопает глазами.

– Смутно, – признался любовничек, старательно тиская ее груди.

– О-о, – простонала Кристина, рассердившись на него. – Ну надо сделать так, чтобы кто-то ограбил ее. Отобрал аттестат, документы, деньги. Тогда она уедет обратно к родителям и не обременит меня своим присутствием. Не будет нам мешать. Теперь понимаешь?

Он как будто оживился, протянул:

– Ага. – И тут же предложил: – Может, и трахнуть ее для полного счастья? Ну чтоб еще больше напугать.

– А не хочешь, чтобы я оторвала твой аппарат? – на полном серьезе спросила Кристина, превращаясь из ласковой кошечки в разъяренную тигрицу. – Тогда тебя жена сразу выгонит.

Такая решительность ему понравилась. Он расхохотался, отбиваясь от нее. Вот чем отличалась эта молодая любовница от жены. Жена, как задубелая кляча, все его выходки воспринимала спокойно и с покорностью. А Кристина иногда и морду была готова расцарапать. Вот как сейчас. Не схвати он ее вовремя за руки, точно бы запустила свои острые коготки в его щеку.

– Ладно, ладно, – поспешил он ее успокоить. – Я же пошутил.

– А я не шучу, – пригрозила Кристина.

– Ну перестань, пожалуйста, – окончательно сдался он. – Все будет, как скажешь. – Он помолчал, потом похвалил ее: – Неплохо придумано. Очень неплохо. Слушай, давай ко мне, личным советником.

Кристина не сдержала улыбки.

– Вот уж тогда ты точно останешься без своего хозяйства. Если узнает твоя благоверная. – Она хитро прищурилась, выпуская на него тугую струю дыма.

Он смотрел, смотрел на Кристину, а потом сказал:

– А ты, оказывается, опасная женщина. Прямо-таки коварная.

Кристина нарочно оскалилась, обнажив мелкие острые зубки, изображая из себя коварного зверька.

– Вот сейчас возьму и съем тебя. Целиком. Всего.

– Ладно, ладно, – остановил он ее. – Погоди. – И спросил: – У тебя фотография сестры есть?

– А зачем тебе фотография? Она как две капли воды похожа на меня. Сразу узнаешь.

– Так ведь я не сам буду грабить твою сеструху. Поручу кому-нибудь из своих ребят.

Кристина кивнула головой:

– Конечно, есть. Сейчас.

Она опять соскочила с его колен, подбежала к шкафу и достала фотоальбом, вытащила из него Олеськину фотографию.

– Вот, – показала ему.

Он посмотрел.

– Классные у твоей сеструхи ножки. И попка что надо. Действительно, как две капли воды похожа на тебя. Сразу видно, один отец делал.

– Конечно. А как думал, – резонно ответила на такое хамство Кристина.

– Фотку я заберу. Надо пацанам показать, чтоб не перепутали. А то еще обуют не ту. Слушай, может, как следует припугнуть ее? Нож показать? Или…

– Нож, пожалуй, можно. Но чтобы ничего лишнего с ней не произошло.

– Не произойдет. Не беспокойся, – заверил он, раздеваясь, и предложил тут же: – Ты вот что, напиши на обороте время, когда поезд прибывает. А то мои мальчики немного отупели. Могут не разобраться.

Кристина ехидно подумала, что есть в кого быть тупым. Руководитель-то у этих мальчиков тоже недалек умом. Вслух, конечно, об этом сказать не решилась. Взяла карандаш и на обороте фотографии написала название вокзала и время прибытия поезда.

– Надеюсь, теперь твои мальчики не ошибутся.

Он убрал фотографию в барсетку, обнял Кристину.

– А теперь иди ко мне, киска. Я по тебе соскучился. – Он стал целовать ее.

В зеркале трюмо, стоящего позади кровати, Кристина видела, как дрожала его толстая задница над ней. Да и все тело сейчас напоминало плохо застывший студень.