Текст книги "Зарубежный филиал, или Искусство жить в Израиле. Часть 2"

После этого полиции пришлось отпустить Смирнова. Представляешь, чем бы могло всё это кончиться для Смирнова, если бы Дворкин не позвонил?

– А сколько таких невинно осуждённых сидит в израильских тюрьмах?! Не так давно много писали о деле Баширова. Полиция обвиняла его в том, что во время драки он ножом убил человека. Несмотря на протесты обвиняемого и его адвоката, Тель-Авивский окружной суд, приняв версию полиции, признал Баширова виновным и приговорил его к пожизненному заключению. Однако Баширов продолжал настаивать на своей невиновности, и дело дошло до Верховного суда. В своём выступлении в суде адвокат Гордон отметил, что на его подзащитного и свидетельниц преступления было оказано давление, что полиция не приняла во внимание показания Баширова о том, что убийство совершил другой человек, некто Мурадов.

Сам Мурадов успел сбежать в Германию. И Верховный суд принял постановление, в котором Баширов был признан невиновным и подлежащим немедленному освобождению из тюрьмы. Но к тому времени, когда это произошло, невиновный Баширов успел отсидеть три года. Когда его арестовали, ему было около двадцати лет. Своей недобросовестной работой полиция исковеркала парню жизнь. Конечно, наша страна не одинока в юридических ляпсусах. Вот в США в 1985 году некоего Уильямса приговорили к 45 годам лишения свободы по обвинению в изнасиловании женщины в извращённой форме и под угрозой оружия. Сам Уильямс постоянно твердил о своей невиновности. Он успел отсидеть 20 лет, пока проведённый анализ ДНК не подтвердил его невиновность.

Кстати, там эта процедура позволила реабилитировать 192 человека, отбывавших наказания за различные преступления, ими не совершённые. Да что на Америку смотреть? У себя надо наводить порядок. Гордон потребовал от полиции денежной компенсации для парня. Он решил бороться с непрофессиональными полицейскими и прокурорами и добиваться ухода их из профессии.

– Боюсь, что на эту борьбу ему всей жизни не хватит. И по поводу денежной компенсации я тоже что-то сомневаюсь.

– Ну почему же? Прецеденты такие есть. Как-то один бомж отсидел в тюрьме восемь лет из-за потерянных документов. Так адвокат сумела не только добиться его освобождения, но и взыскать с государства в пользу потерпевшего 10 миллионов шекелей.

– Случай, наверное, уникальный. Но в борьбе с непрофессионалами мало поможет. Ведь эти 10 миллионов будут выплачены из карманов налогоплательщиков. Вот если бы деньги взимались с конкретных лиц, посадивших в тюрьму невиновного человека, тогда бы, наверное, был порядок.

– Может быть, именно поэтому полиция иногда так перестраховывается, что и виновных не сажает. Фермеры Негева, например, жалуются на постоянные грабежи со стороны бедуинов и на бездействие полиции. Одного из них, Шая Дроми, бедуины грабили несколько раз. Первый раз у него украли коров, второй раз угнали стадо овец. Для охраны своего скота хозяину фермы пришлось спать в хлеву. Когда они пришли в третий раз, отравив сторожевую собаку и проделав дырку в заборе, им навстречу вышел вооружённый Дроми и приказал грабителям убираться. Что ж, Дроми пришлось-таки стрелять.

Одному из воров пуля попала в бедренную артерию, и он скончался от потери крови. Теперь полиция оживилась и обвинила Дроми в убийстве и незаконном хранении оружия. Жители сельскохозяйственных поселений Негева выступили в поддержку Дроми и провели демонстрацию возле здания Беэр-Шевского мирового суда. Вообще угон скота на юге Израиля превратился, как пишут газеты, в «популярный вид арабского национального спорта». Служба пограничной полиции решила наказать грабителей. И вот как-то в середине пасхальной недели 50 военнослужащих окружили мошав Яхини и стали наблюдать за всеми въезжающими и выезжающими машинами. Когда мимо них на огромной скорости пронёсся крытый грузовик, они решили, что это и есть похитители скота.

Всем скопом они бросились в погоню. Машину они не догнали, но успокаивали себя тем, что на этот раз предотвратили кражу. Когда же вернулись в мошав, то узнали, что за время их отсутствия у одного из фермеров было украдено пять телят. А с помощью умчавшейся машины был просто предпринят отвлекающий манёвр. Один пчеловод из Кфар-Хабада стал жертвой мошенников, которые закупили у него 14 000 банок мёда и расплатились отсроченными чеками. Пчеловод почуял неладное, когда увидел, что в некоторых торговых сетях его мёд продаётся по одному шекелю за банку. Банковская проверка полученных чеков показала, что их владельцев не существует в природе. Когда же он обратился в полицию, та согласилась помочь при условии, что он сам поймает преступников.

– Если переходить на самообслуживание, то в чём же заключается помощь полиции?

– Вот именно. Притом самому ловить преступников ещё и небезопасно. А полиция в данном случае могла помочь, так как у пчеловода остался номер телефона мошенников. И пчеловод придумал, как их поймать. Он им позвонил и предложил купить у него ещё одну партию мёда. Когда договорились о времени приезда, пчеловод вызвал на этот час полицию. А ведь полицейские могли додуматься до этого и сами.

– Что уж тут говорить? Кстати, иногда полицейские и сами становятся жертвами мошенников. Не так давно владелец небольшого киоска в Бат-Яме уговорил целый ряд полицейских вложить свои сбережения в «частный банк», обещая им очень высокие проценты. В результате тринадцать полицейских вложили в этот «банк» суммарно миллион двести тысяч шекелей. Ещё не менее трёх миллионов вложили простые граждане. Всё происходило по обычному сценарию пирамиды. Вначале вкладчикам аккуратно выплачивали проценты, но вскоре «банкир» исчез вместе с деньгами. Мошенников поймали, но денег уже не вернули.

– А помнишь, я рассказывал о таких случаях, когда людей приглашают получить выигрыш по какой-то лотерее?

– А потом одурманивают чем-то и уговаривают купить какой-нибудь товар на большую сумму?

– Да. Так вот, одна фирма продавала таким образом «единицы отдыха», и одурманенные люди выписывали фирме чеки на десятки тысяч шекелей. Когда же потом они обратились в полицию, им ответили, что это «гражданское, а не уголовное дело и полиция им заниматься не будет». Так продолжалось более десяти лет, пока жертвами мошенников не стала супружеская пара, имевшая знакомых в полиции. И тут выяснилось, что действия фирмы являются уголовным преступлением и поводов для ареста руководителя фирмы у полиции достаточно.

– А что, десять лет назад этих поводов было мало?

– Да. Вообще хорошо, когда имеешь знакомых в полиции. Один автовладелец парковал свою машину у соседнего дома, где все стоянки были записаны на владельцев квартир этого дома. Автовладельца несколько раз предупредили, но тот игнорировал права соседей на собственность. Тогда против него началась война: то проколют шины, то разобьют зеркало.

В один из вечеров этот автовладелец обнаружил на капоте своей машины остатки супа, выплеснутого из чьего-то окна. Подозрение пало на семью Донер, под чьими окнами он часто ставил машину. Он позвонил на сотовый телефон знакомой полицейской, рассказал ей о своей обиде, и тут началось. В квартиру семьи Донер ворвались шестеро полицейских с винтовками М-16. Направив оружие на девяносточетырёхлетнюю Иохевед и её сына Авшалома, полицейские велели им предъявить документы и арестовали Авшалома по подозрению «в нанесении серьёзного ущерба частной собственности другого лица».

Через несколько минут после того, как Авшалома в наручниках вывели из квартиры, у его матери начался сердечный приступ, и её увезли в реанимацию. Ночь и следующий день Авшалом провёл в тюрьме и на работу попасть не мог. Сотрудники компании, в которой Авшалом работал бухгалтером, не смогли вовремя получить зарплату. Владелец компании, узнав, что Донер находится в тюрьме, велел «уволить этого уголовника к чёртовой матери». А когда человеку под шестьдесят лет, потеря работы является катастрофой. Выйдя из тюрьмы, Авшалом направился к матери в больницу и успел увидеть её, прежде чем она умерла.

А полиция передала дело Донера в суд. На счастье Авшалома, судья не согласился с мнением полиции. Во-первых, он не согласился с тем, что остатки супа могут причинить серьёзный ущерб машине. Во-вторых, нет никаких доказательств, что это сделал именно Донер. И, самое главное, судья обратил внимание на то, что, согласно действующим правилам, полицейский патруль не имеет права выехать на место происшествия по прямому звонку какого-либо гражданина тому или иному полицейскому. Такой звонок нужно делать на службу полиции «100». Служба звонок регистрирует и даёт соответствующее указание патрулю.

Следовательно, в данном случае полицейские допустили грубое служебное нарушение. Кроме того, судья не мог припомнить случая в истории страны, чтобы из-за каких-то остатков супа на место выезжали сразу шестеро вооружённых полицейских. И вообще данный случай можно трактовать не более чем «мелкое хулиганство», за которое у нас не арестовывают и не держат в тюрьме двое суток. Таким образом, полиция допустила массу служебных нарушений, в результате которых Авшалом потерял мать и постоянную работу. И всё потому, что у кого-то есть знакомые в полиции.

– А я вспомнил о другом случае! В 2005 году дезертировавший из армии солдат приехал в населённый арабами и друзами городок и открыл огонь из автомата по пассажирам автобуса. Полицейские арестовали террориста, но, испугавшись собравшейся толпы, покинули автобус. Разъярённая толпа набросилась на связанного солдата и забила его до смерти. Мало того, что полиция допустила это убийство, так ещё долго не арестовывала убийц.

– С матёрыми преступниками полиция действует осторожно, зато с простыми гражданами не церемонится. Как-то от своего информатора полиция получила известие, что у одного парня тридцати лет хранятся дома наркотики, и явилась к нему с обыском. Перерыв всю квартиру, полиция обнаружила полиэтиленовый пакет с белым порошком. Напрасно он доказывал, что это корм для рыб. Парня доставили в участок, а затем судья продлил арест подозреваемого на три дня.

По окончании этого срока полиция собиралась просить у судьи продления срока, но в это время подоспели результаты анализа белого порошка. В пакете был действительно корм для рыб. Адвокат предложил парню подать жалобу на незаконный арест и потребовать компенсации (примерно 300 шекелей за каждый день содержания под стражей), но парень не захотел связываться с полицией.

Жаловаться в МАХАШ чаще всего бесполезно. В большинстве случаев приходит в ответ дежурная отписка: «Расследование действий полицейских в данном инциденте не представляет общественного интереса». И при чём здесь общественный интерес? Если полицейские избили, допустим, гражданина, то интерес этого конкретного гражданина и надо защищать. А ты помнишь нашумевшее дело о белорусских киллерах? Так теперь опубликовали всю подоплёку. Как-то Центральный отдел полиции по борьбе с международной преступностью получил информацию о том, что в Израиль по фальшивым документам прибыли по меньшей мере два иностранных киллера.

Причём речь шла о гражданах одной из республик бывшего СССР. Полиция начала их искать. А кого легче всего отличить по внешности от израильтянина? Конечно, человека славянской внешности. И на заработки они часто проникают в страну по поддельным документам. Поэтому вскоре были задержаны двое белорусов, а потом и ещё двое. Во всех газетах поднялся шум о киллерах, проникающих в страну, и об успешной работе полиции, поймавшей четырёх таких преступников. А началось следствие, и газеты утихли.

Фактически полиции нечего было предъявить арестованным. Тогда им начали вешать разную липу. Их обвиняли в покушении на известного криминального авторитета, которое они якобы совершили 5 ноября. А у подозреваемых есть документальное подтверждение того, что они в это время находились в гостинице Египта и границу пересекли 12 ноября. Потом их обвиняли в убийстве какого-то человека, совершённом в мае. А они в это время были ещё у себя на родине. И, как потом выяснилось, человека этого никто не убивал, он жив и здоров. И всё это время люди оставались в тюрьме. По израильским законам, после девяти месяцев содержания под стражей только Верховный суд может принимать решение о продлении содержания обвиняемого под стражей ещё на три месяца. А этим белорусам арест продлевали двенадцать раз!

– Так для чего нужна была вся эта первоначальная шумиха?

– Дело в том, что в то время в Кнессете решался вопрос о дополнительных ассигнованиях полиции в размере 80 миллионов шекелей. Естественно, что полиции надо было показать свою работу, и эти белорусы подвернулись очень кстати.

– Полиция, по-моему, вообще к новым репатриантам неравнодушна.

– Да. И ещё можно вспомнить о деле Задорова.

– А там что?

– Когда в конце 2006 года в Кацрине в школьном туалете была убита тринадцатилетняя Таир Рада, шум поднялся на всю страну. Полиция тут же арестовала строительного рабочего Романа Задорова, проводившего ремонтные работы в этой школе. О своём успехе полиция тут же поведала на пресс-конференции, проходившей чуть ли не в прямом эфире. В назначенный час большинство населения страны собралось у телевизоров в ожидании сенсации. Сообщение полиции бросило тень на всю русскоговорящую общину.

Однако в версию полиции не поверили даже родители Таир, так как хорошо знали семью Задорова. Для расследования этого преступления была создана следственная группа, в которую вошли 46 сотрудников. В их числе были оперативники, следователи разных отделов, криминалисты и эксперты. Следствие длилось более полугода.

Летом 2007 года начались судебные слушания, и от аргументов обвинения ничего не осталось. В туалетной кабинке были найдены отпечатки ног двух человек, и ни одни не совпадали с отпечатками Задорова. По размерам эти отпечатки могли принадлежать только обуви подростков. В обеих руках убитой девочки были зажаты волоски чёрного цвета, которые не принадлежали Задорову. Но полиция не обратила на это внимания. Не совпадало и время появления в школе Задорова с временем убийства.

На месте убийства было много крови, однако на рабочей одежде Задорова, которую он, переодевшись, оставил в школе, никаких следов крови не обнаружено. На судебном заседании в сентябре появилась новая информация в пользу Задорова. Адвокат Давид Шпигель обратил внимание на протокол допроса одной четырнадцатилетней школьницы, сообщившей следствию, что одна из подруг утверждала, будто Таир убили школьник и школьница, с которыми эта подруга знакома. Приводились и другие факты, однако полиция упёрлась в версию Задорова и не хотела от неё отступать.

– Конечно, поднять такой шум на всю страну, а потом пойти на попятную? Большего позора трудно придумать.

– Но ведь в тюрьме невиновный человек! Совесть у них есть? Уже год сидит, суд переносит заседания, и неизвестно, чем это кончится. Вообще новым репатриантам лучше в руки полицейских не попадаться. В 2004 году на всю страну прогремела ашкелонская полиция. Там вообще случился абсурд!

Однажды к семидесятилетней жительнице Ашкелона Нине Рудницкой пришли четыре человека – двое в полицейской форме и двое в штатском – и попытались забрать телевизор. Рудницкая ничего не могла понять, потому что не понимала иврита, в Израиле оказалась недавно. Она позвонила сыну и передала трубку полицейскому. Тот объяснил, что у них есть бумага на конфискацию имущества по требованию мэрии Беэр-Шевы. Какое отношение старики из Ашкелона имеют к мэрии Беэр-Шевы, сын не понял. Он отпросился с работы и примчался к матери, но телевизор уже грузили в машину. Мать не понимала, почему у неё отнимают единственную ценность, вцепилась в неё руками. Полицейский оттолкнул её, и семидесятилетняя женщина упала на асфальт. Когда за неё вступился сын, на него надели наручники и начали избивать дубинками. Под их горячую руку попал и муж Рудницкой. На шум сбежались соседи, и полицейским пришлось позвать подмогу. Прибыло ещё почти два десятка полицейских. Они перекрыли вход во двор и начали дубинками избивать всех, кто там был. На шум вышел живший неподалёку издатель газеты и спокойно поинтересовался, что происходит. И тут же получил удар в челюсть.

Избивая людей, полицейские кричали: «Вот вам, вонючие русские! Вот вам, русские проститутки!» Избитых Рудницкую, её мужа и сына Леонида увезли. Леонида продолжили избивать в полицейском участке. Отливали водой и били. Продолжалось издевательство до тех пор, пока в полицию не прибыл член Ашкелонского муниципального совета Юрий Замощик. Начальник полиции согласился отправить Леонида, его мать и отчима в больницу. Леонид был без сознания, метался и дико кричал. А полицейские не хотели снимать с него наручники и поначалу препятствовали оказанию нормальной медицинской помощи. И после всего этого вся семья осталась в статусе подозреваемых в нападении на полицейского. На действия полиции была подана жалоба в МАХАШ, однако там сочли ненужным привлекать полицейских к судебной ответственности. Русскоязычные депутаты Кнессета были возмущены, Комитет по защите демократии и прав человека подал апелляцию на это решение в прокуратуру.

Прокуратура предупредила, что апелляция будет рассмотрена не раньше, чем через десять месяцев со дня получения. Кстати, потом выяснилось, что бумага о конфискации имущества была выписана не на Нину Рудницкую. А судебные исполнители были репатриантами из Тбилиси, знали русский язык и могли спокойно объясниться с Рудницкими. Но вместо этого вызвали полицию, якобы их избивают. Кстати, есть же «Этический кодекс израильской полиции», в котором говорится, что полицейские обязуются «прилагать все усилия для защиты жизни, собственности, чести и достоинства граждан»!

– Вот они усилия и приложили, и ещё как приложили!

– Да, только не в том направлении. В этом же кодексе говорится, что полицейские даже при аресте гражданина, подозреваемого в противоправных действиях, должны уважать его честь и человеческое достоинство и воздерживаться от применения силы. Кроме того, в Израиле действует закон об уважении чести и достоинства арестованного и о применении силы при аресте, который был принят ещё англичанами в 1936 году. Последние дополнения в него, ограничивающие действия полицейских, были внесены в 1997 году.

– А как отреагировала на это происшествие всеизраильская организация «Бецалель»?

– Никак. Вот когда задеваются права палестинцев или израильских арабов, тогда они поднимают шум. И израильские полицейские никогда не позволили бы себе такого по отношению к арабскому террористу или матёрому уголовнику. А тут ни одна израильская правозащитная организация, кроме созданного «русскими» Комитета по защите демократии и прав человека, не выступила по этому поводу. Русскоязычные депутаты Кнессета все не остались в стороне от этой истории, а израильские правозащитники от политики промолчали. Более того, начальник Южного округа Моше Каради, чей округ и его ашкелонская полиция были признаны худшими в стране, назначен генеральным инспектором полиции.

– Ну, тут наверняка без протекции не обошлось.

– Конечно. И назначивший его на эту должность министр внутренней безопасности Цахи Ханегби вскоре был снят со своего поста в связи с обвинениями во взяточничестве и протекционизме. Но задержанных полицейские бьют не только в Ашкелоне, но и в других городах.

– Но почему больше всего достаётся русскоязычным гражданам?

– Надо честно признаться, что некоторые из бывших граждан СССР, приехавших в Израиль, тоже не ангелы. Как-то в Хайфу с визитом приехала делегация украинских коллег израильской полиции. Возглавлял делегацию начальник одесской областной милиции. Хозяева устроили ему «экскурсию» по следственному изолятору. После посещения нескольких камер гость вдруг начал в буквальном смысле слова корчиться от смеха: «Вы что тут, коллекционируете одесских гопников и бомжей? Я никак не ожидал увидеть здесь, в Израиле, столько своих старых знакомых! С одной стороны, нам от этого только лучше – меньше забот, но с другой… Извини, но я не понимаю, куда делся ваш хвалёный еврейский ум? Вам что, не хватает своих преступников, тем более тех, кто не имеет никакого отношения к еврейству?!»

Вскоре после этого начальник Хайфского городского управления полиции выступил с очередным заявлением в адрес «русских» репатриантов. Он призывал к выполнению Закона о возвращении, который требует проверять, имеется ли у потенциальных новых граждан Израиля уголовное прошлое. Поднялся шум в прессе. И в начале июня 2005 года премьер-министр Ариэль Шарон дал указание отнестись со всей строгостью закона к заявлениям начальника хайфской полиции. А примерно два месяца спустя бойцы спецподразделения полиции ЯСАМ избили «русских» парней за то, что те слишком шумно вели себя на улице.

Один из пострадавших, Сергей Звездин, летом 2001 года ехал в автобусе, в котором взорвался смертник. Врачи извлекли из тела Сергея осколки болтов и гвоздей, но один болт в голове остался. Врачи побоялись делать операцию, так как она могла закончиться смертельным исходом. Матери Сергея удалось получить разрешение на операцию в одной из клиник США и найти средства для оплаты этой операции. В Америке врачи удалили болт и сообщили, что ещё немного – и ржавление металла привело бы к необратимым поражениям головного мозга. И вот полицейские нанесли Сергею несколько ударов дубинками и кулаками по голове, после чего он потерял сознание. После этого бойцы схватили двух первых попавшихся под руку участников конфликта, даже не вызвав Сергею «амбуланс».

Вообще к молодым людям полиция особенно неравнодушна. В Модиине трое семнадцатилетних ребят сидели на лавочке перед домом и разговаривали. Проезжавшему полицейскому патрулю они показались подозрительными. У них потребовали предъявить документы, а потом начали обыскивать. Один из подростков попросил полицейского предъявить служебное удостоверение. За свою «любознательность» паренёк получил кулаком в лицо. Затем полицейские стали его избивать до тех пор, пока он не потерял сознание. В таком состоянии его забросили в машину и доставили в участок. Там его насильно раздели донага и продолжили избиение. Оно продолжалось всю ночь, в течение которой парень не раз терял сознание. Один из полицейских всё время угрожал подростку «трахнуть» его. Только под утро сотрудники полиции вызвали родителей и сообщили им, что их сын обвиняется в нападении на полицейского и отпускается на пять дней под домашний арест. Хорошо, что у родителей оказалось достаточно денег, чтобы нанять хорошего адвоката, который добился передачи дела полицейских-садистов в МАХАШ.

– Могу тебе заметить, что свои «подвиги» полицейские совершают не только по отношению к молодёжи. Я несколько лет следил за историей, происшедшей в ноябре 2003 года в Хайфе. Депутат муниципалитета Нешера решил отметить свою победу на выборах в кругу друзей. В обеденное время компания из десяти человек собралась в кафе «Трактир». Среди присутствующих были главный инженер известной больницы, известный бизнесмен и другие немолодые уважаемые люди. Около трёх часов дня в кафе зашли двое мужчин в гражданской одежде. Подойдя к компании, они потребовали предъявить удостоверения личности.

– Кто вы такие и почему мы должны предъявлять вам документы?

– Немедленно выполняйте распоряжение! Мы из полиции!

Сидевший с краю Александр первым откликнулся на требования полицейских. Доставая удостоверение, он заметил:

– Вообще-то полицейские сначала должны представиться, а потом уже требовать предъявлять документы!

– Сейчас мы тебе покажем, что мы должны делать! – ответили полицейские и набросились на Александра. Они повалили его на пол, заломили руки и начали избивать и оскорблять его. Затем надели на него наручники и кандалы и повели к своей машине, продолжая избивать. По дороге к машине Александр всё спрашивал: «За что? Вы же сами понимаете, что меня не за что арестовывать!» В ответ полицейские предложили: «Звони Авигдору Либерману, пусть вмешается, тогда мы тебя отпустим». Это была явная провокация. Очевидно, они рассчитывали, что за друга вмешается победивший на выборах Леон Нусимович, мастер международного класса и двукратный чемпион Советского Союза по самбо. Тогда последствия были бы непредсказуемыми.

Компания решила защитить друга иначе, и через десять минут в кафе приехал адвокат. Десятеро очевидцев полицейского произвола согласились дать показания в защиту Александра. Тем временем в полицейском участке Александра отвели в пустой кабинет. Там один из полицейских с пистолетом в руках угрожал Александру, что в магазине, владельцем которого является Александр, каждый день будет производиться проверка, пока он не закроет свой бизнес и не уберётся из города. При виде пистолета Александр начал кричать. На шум сбежались другие полицейские, и кто-то из них посоветовал коллеге убрать пистолет. Вечером в участок приехал адвокат. Он застал Александра в ссадинах и кровоподтёках. Адвокат обратился к дежурному офицеру с просьбой срочно направить задержанного в больницу, так как он нуждается в медицинской помощи. Офицер пообещал выделить машину, но так и не дал. Утром задержанный был доставлен в суд для определения меры пресечения на время следствия. Полиция заявила, что он задержан в связи с оказанием сопротивления при аресте и подозревается в нападении на стражей порядка, находившихся при исполнении служебных обязанностей.

Адвокат добился освобождения Александра и перевода его на пять суток под домашний арест. Александр обратился к медикам, и те зафиксировали побои, сотрясение мозга и кровоподтёки. Шли дни, но ни потерпевшего, ни свидетелей никуда не вызывали. Адвокат тем временем подал жалобу в МАХАШ, но оттуда не последовало никакой реакции. Пришлось обращаться к государственному контролеру. Но МАХАШ открывать дело против полицейских отказался, мотивируя тем, что нет возможности выяснить, чья версия происшедшего правдивей: потерпевшего и его свидетелей или полицейских. И даже медицинская справка не помогла, хотя в других случаях суд признаёт это серьёзным доказательством.

Прошло два года, за которые ни против полицейских не было принято никаких мер, ни Александру не было предъявлено обвинительное заключение. Тогда адвокат от имени Александра подал гражданский иск за нанесение ему физического ущерба. Полицейским была предоставлена государственная защита, в суде их представляла прокуратура Хайфского округа. И вот в сентябре 2006 года суд вынес решение о том, что ответчики должны выплатить Александру 18 тысяч шекелей в качестве компенсации за нанесённый ему ущерб. Но в полиции оба продолжают работать и числятся на хорошем счету. В связи с тем инцидентом получил служебное взыскание с занесением в личное дело только дежурный офицер, который не направил Александра к врачу.

– И это ещё раз показывает всю абсурдность ситуации. Ведь тот дежурный офицер, по сути говоря, спасал честь полиции.

– Как же он её спасал?

– Да если бы он отправил Александра сразу в больницу, его друзья могли бы пригласить корреспондентов, и назавтра же в газетах и на телеэкранах появились бы снимки пострадавшего от рук полиции. Тогда уж их «отмазать» было бы гораздо трудней.

– Да, скорее всего, так и было бы.

– А я сейчас вспомнил историю ещё одного немолодого человека, Геннадия Бендицкого. Он, режиссёр по профессии, возглавлял различные театральные коллективы, работал на алма-атинском телевидении. В начале девяностых, когда представители титульной нации стали повсюду избавляться от инородцев, Геннадий репатриировался в Израиль. Здесь он долго не мог устроиться работать по специальности. Сумел снять два короткометражных фильма, их до сих пор показывают в Израиле, показывали и в Казахстане. Но на работу не взяли. Местные руководители культуры ему говорили: «У тебя слишком высокий уровень». Короче, пришлось ему идти работать охранником. И вдруг выяснилось, что он приходится сводным братом вашей знаменитой певицы Аллы Пугачёвой. Её отцом был не Борис Пугачёв, а цирковой жонглёр Иосиф Абрамович Бендицкий. И песня «Арлекино» посвящена родному папе Аллы.

– Вот это новость! А почему же тогда она Пугачёва?

– Потому что её удочерил Борис Пугачёв. Это раскопала одна журналистка в Казахстане, и в тамошней газете появилась статья. А через некоторое время Геннадия Бендицко-го сумел разыскать корреспондент. Геннадию воспоминания о прошлом большой радости не доставляют, и на встречу с журналистом он согласился только из вежливости. Он подтвердил, что ему всегда было известно о том, что в 1941 году его отец имел продолжительную связь с Зинаидой Архиповной Одеговой, матерью Аллы Пугачёвой. Роман отца с этой женщиной стал причиной развода Гениных родителей. Отец остался в Москве, а он с матерью уехал к бабушке в Алма-Ату. С отцом в детстве виделся нечасто. В первый раз приехал в Москву в тринадцать лет и с тех пор подолгу жил у отца. Как-то отец рассказал Геннадию, что встретил Зину 9 мая у Большого театра, где собираются ветераны. Зина зазвала домой, познакомила с дочкой Аллой, «очень способной начинающей певицей…». Беседа с журналистом продолжалась недолго. Потом Геннадий вынул плоскую фляжку с коньяком, которую принёс ради гостя, налил в пробку. Журналист от коньяка отказался, а Геннадий выпил. Со своего поста он наблюдал, как журналист спускался по длинной лестнице к трассе.

И вдруг его сзади ударили чем-то тяжёлым. Очнулся он в полицейском участке, в наручниках, избитый. От следователя узнал, что обвиняется в нападении на полицейских. Оказалось, их вызвал руководитель иешивы, который якобы видел, как какой-то светский человек приходил к охраннику. Они о чём-то беседовали, распивали спиртное из фляги. А когда посетитель ушёл, пьяный Бендицкий устроил дебош. В больнице у него обнаружили три перебитых ребра, разрыв барабанных перепонок, сломанный нос и пролом черепа. В течение четырёх лет после этого он перенёс несколько операций. Одна из них связана с отёком мозга. Вот так из здорового человека он превратился в развалину, потерял работу, перестал спать по ночам, у него постоянные головные боли, страх перед улицей. А при виде полицейской машины готов бежать и прятаться.

– Но появляются сообщения, что полиция иногда применяет силу и из политических соображений. Примерно в то же время, о котором ты говоришь, полиция арестовала видного деятеля партии «Ликуд» Виталия В. Значительная часть членов этой партии добивалась переизбрания Ариэля Шарона как лидера партии. Для проведения такого заседания Виталий собирал подписи членов центра партии. Но утром того дня заседания, на котором Виталий должен был передать эти подписи, к нему домой нагрянули шестеро полицейских с автоматами «узи», предъявив ордер на арест и на обыск. Виталий в этот момент чувствовал себя плохо, и его осматривал врач. Несмотря на замечания квалифицированного врача, капитана ЦАХАЛа, получившего почётную грамоту за спасение жизни солдат, Виталия арестовали. Его везли в полусознательном состоянии и выбирали маршрут так, чтобы не встретиться с вызванным «амбулансом». В стране поднялась волна общественного возмущения, и через четыре дня Виталия освободили, но списки с подписями исчезли. А Ариэль Шарон остался на своём посту… И я вот не могу понять: почему все эти безобразия сходят полицейским с рук? Есть ведь МАХАШ, есть суд, в конце концов!