Текст книги "Столкновение. Книга 2. Экспансия"

Ещё встречаются турецкие мигранты в третьем поколении, которые всё ещё никак не могут правильно говорить по-немецки. Получая пособие от государства, можно не торопиться интегрироваться в немецкое общество. По сообщениям СМИ, среди арабских и турецких мигрантов доля тех, кто получает социальные пособия, почти в четыре раза выше, чем среди немцев.

В 2010 году в ФРГ вышла книга бывшего берлинского сенатора, члена правления Федерального банка Германии, доктора экономических наук Тило Саррацина, озаглавленная в переводе «Германия. Самоликвидация». В ней он пишет: «Большинство живущих в Берлине арабов и турок не стремятся к интеграции и не способны к ней… Арабы и турки захватывают Германию так же, как косовары захватили Косово – путём рождаемости, более высокой, чем у коренного населения».

Он заявил, что Германия серьёзно поглупела. Главной причиной он назвал необразованных мигрантов из мусульманских стран Азии и Африки. «Ведь в ФРГ рожают только мигранты из исламских стран и безработные». По его мнению, через четыре поколения численность потомков малограмотных мигрантов-мусульман превысит 70 % населения Германии. «Мы находимся на настоящем пути к поглуплению».

Он подчёркивает, что «в культурном и цивилизованном аспекте их система ценностей и представления об устройстве общества являются шагом назад. В силу отличий от немецкой культуры и нежелания интегрироваться они не смогут компенсировать возникающий дефицит квалифицированных специалистов, что в итоге приведёт к экономическому отставанию страны, а также к качественному падению образовательного и культурного уровня будущего населения Германии».

Результаты социологического исследования, проведённого по заказу германского правительства среди мигрантов, показали, что каждый четвёртый турок в Германии не знает немецкого, а каждый второй практически не общается с немцами.

В своей книге «Германия. Самоликвидация» Саррацин пишет:

«Я хочу, чтобы мои правнуки через сто лет жили бы в Германии, если они этого захотят. Я не хочу, чтобы страна моих внуков и правнуков была бы больше мусульманской, где бы на улице говорили по-турецки и арабски, женщины носили бы платки, а ритм жизни определялся бы зовом муэдзина».

При этом Саррацин не учитывал ещё исламистские настроения мусульманской части страны. Но даже за эти высказывания он подвергся ожесточённой критике всех партий Германии. Самые мягкие из обвинений звучали так: «Расист, ксенофоб, ему место только у нацистов в НДПГ». При этом никто ничего не смог возразить по существу. А ведущие СМИ Германии раскололись на два равновесных лагеря – врагов и сторонников Саррацина.

Вскоре после презентации своей книги Тило Саррацин вынужден был уйти в отставку из-за острой критики в свой адрес. Но проведённые опросы показали, что его мнение разделяют более 60 % жителей страны. Издаваемый в Индонезии Бюллетень Всемирного джихада после издания книги Тило Саррацина назвал Германию самым враждебным к исламу государством.

Очевидно, под влиянием заявлений Саррацина премьер-министр Баварии и председатель баварского ХСС Хорст Зеехофер потребовал закрыть мигрантам из Турции и арабских стран путь в Германию. Однако некоторые официальные власти Германии отмежёвываются от этой позиции.

На праздновании 20‐летия объединении Германии федеральный президент Кристан Вульф заявил, что ислам стал такой же частью Германии, как христианство и иудаизм. По этому поводу ряд представителей правящих партий Германии выразили своё несогласие. Некоторые обвинили президента в том, что он выдаёт желаемое за действительное. Ведь «в Коране нет ни единого доброго слова по отношению к неверным, зато насчитывается около 300 стихов, в которых им грозят земными и небесными карами». Зато мусульмане приняли это заявление с восторгом.

О том, что действительность не соответствует высказыванию президента, говорит и тот факт, что Профсоюз работников науки и образования вынужден был осенью 2010 года срочно провести конференцию с повесткой дня «Враждебность в немецких школах». На конференции было заявлено, что «нельзя продолжать замалчивать враждебное отношение мусульманских учеников к немецким однокашникам».

То же самое творится на улицах немецких городов, где проживают крупные арабские и турецкие общины. Там можно поплатиться только за немецкую или русскую речь. Согласно социологическим опросам 85 % респондентов считают, что «большинство немецких политиков не представляют, что и как происходит в реальной жизни».

СМИ многих стран Европы печатают материалы о сопротивлении мусульман ассимиляции. И они же переводят проповеди имамов, произнесённые в мечетях, где содержатся призывы обращать христиан в мусульманство и отвечать террором врагам Корана. И ни одна партия не может предложить реального плана освобождения от воинствующих мусульман.

Всемирно известная журналистка при жизни призывала сделать это силой. В то же время она понимала, что «Запад без арабской нефти станет рабом России и заменит одно зло на другое». Это ещё раз подтверждает, что нынешний всплеск ислама базируется на нефти.

Говоря о напористости исламистов, нельзя не привести мнение канцлера Ангелы Меркель, заметившей, что мусульмане не только сопротивляются ассимиляции, но ещё требуют от немцев применять к мусульманам законы ислама. В трёх федеральных землях одновременно прошли обыски в офисах радикального мусульманского объединения «Приглашение в рай» и в «Исламском культурном центре» в Бремене.

Эти организации подозревались уже в стремлении подорвать существующий конституционный строй и установить теократическое исламское государство. В ответ в своём видеообращении глава «Приглашения в рай» Пьер Фогель назвал прошедшие обыски «позором для демократии».

А обращаясь к Ангеле Меркель и представителям немецких силовых структур, он заявил: «Если вы умрёте, не приняв ислама, вы навечно попадёте в ад и будете там страдать от мук, страшнее которых вы даже представить не можете». И исламская пропаганда использует методы нацистской Германии.

В противовес исламистам поднимают голову неонацисты. К примеру, как писали СМИ, в маленьком населённом пункте Ямеле больше половины жителей или являются неонацистами, или сочувствуют им. Там будто бы царит атмосфера 1933 года. Даже дети здесь приветствуют чужаков криками «Хайль Гитлер!». Сотни людей могут сидеть у костра и распевать «Адольф Гитлер – мой фюрер».

Правоэкстремистский терроризм проявляют группировки «Национал-социалистического подполья» (NSU). В период с 2000 по 2007 годы они совершили целый ряд убийств, жертвами которых стали мелкие предприниматели турецкого происхождения. При расследовании этих дел всплывшие подробности бросили тень на работу самих немецких спецслужб.

При этом правительство Меркель не ставит в числе основных задач борьбу с правым экстремизмом. Оно искажает статистику правоэкстремистских преступлений. И даже когда вскрылись преступления «Национал-социалистического подполья», правительство продолжало наступать на горло антифашистам.

Когда Бундестаг принял решение о подаче иска в Конституционный суд с требованием запретить Национал-демократическую партию Германии, кабинет министров в 2013 году решил такой иск не подавать. Мало того, неонацисты продолжают получать финансирование из государственного бюджета. В такой обстановке и рядовым полицейским приходится не вмешиваться в проделки неонацистов. Демонстрации националистов количеством даже в сорок человек оцепляют полком полицейских в касках и бронежилетах для охраны самих националистов. В своё время также вскармливали нацистов в противовес коммунистам.

Нельзя сказать, что власти ФРГ ничего не делают для сокращения потока мигрантов. В августе 2007 года вступил в силу реформированный закон об иммиграции. По новому закону, прежде чем предоставить рабочее место иностранцу, немецкая фирма обязана доказать, что на это место нет безработного претендента из Германии или другой страны ЕС.

Для получения немецкого гражданства необходимо пройти иммиграционный тест, в ходе которого претендент должен продемонстрировать навыки владения немецким языком и знания об истории, государстве и праве Германии. Остаётся только сожалеть, что этот закон не был принят несколько десятилетий тому назад.

В то же время в университетах Тюбингена, Мюнстера и Оснабрюка были открыты курсы исламоведения. По мнению авторов проекта, это должно способствовать подготовке в немецких вузах имамов. Таким образом, духовные наставники мусульман будут готовиться непосредственно в Германии. Все эти меры якобы должны ускорить процесс интеграции выходцев из мусульманских стран. Вот только каким образом изучение ислама будет способствовать интеграции в современное общество?

В связи со старением коренного населения и нижайшим уровнем рождаемости в Германии уже ощущается острая нехватка квалифицированной рабочей силы. А чтобы пригласить на работу граждан из стран, не входящих в ЕС, германский работодатель должен был гарантировать выплату им ежегодной зарплаты в размере не менее 66 000 евро. Это превышало более чем вдвое средний годовой оклад. В 2011 году было предложено снизить этот гарантированный уровень. Теперь он не должен превышать 40 000 евро.

Изменение, очевидно, связано с тем, что на июнь 2011 года в стране имелись 76 000 незаполненных вакансий для представителей профессий с высшим образованием, в то время как ещё в 2009 году таких вакансий было только 30 000. Для 32 % местных компаний недостаток в квалифицированной рабочей силе является реальной угрозой их будущему. А по оценкам экономистов, к 2020 году в Германии образуется дефицит в 1,5 млн квалифицированных рабочих.

Следует также учесть, что по результатам исследования, проведённого Берлинским институтом народонаселения и развития, к 2050 году численность населения Германии, составлявшая в 2011 году 81,8 млн человек, сократится на 12 млн. Это равносильно опустошению 12 крупнейших городов страны. А численность экономически активного населения сократится вообще аж на 30 %. Напрашивается вывод, что если не приглашать рабочую силу из-за рубежа, то резко упадёт в стране производительность труда.

И здесь уместно вспомнить историю этой проблемы. После окончания Второй мировой войны Германии необходимы были дополнительные рабочие силы. А в Турции в это время была большая проблема с безработицей. И правительство Турции предложило ФРГ помощь в виде турецких гастарбайтеров. Категорически возражал против этого западногерманский министр труда Теодор Бланк. Он считал, что в бедных районах ФРГ достаточно и своих безработных, т. е. есть кому занять вакансии. Кроме того, он указывал на слишком большой культурный разрыв между Германией и Турцией.

Однако на Германию было оказано давление со стороны США, заинтересованных в стабилизации положения в Турции. Так что за нынешнее своё положение Германия может «благодарить» США. Соглашение с Турцией было подписано 30 октября 1961 года. Вначале пребывание турецких рабочих ограничивалось во времени. Но, когда подошло время первой партии гастарбайтеров возвращаться домой, на их защиту встало Объединение немецких работодателей. Оно заявило, что затраты на доставку и обучение новых гастарбайтеров очень велики, и потребовало внести изменения в соглашение между ФРГ и Турцией. Текст соглашения был изменён, и сроки пребывания турецких рабочих увеличились.

Позднее в связи с продолжающимся дефицитом рабочей силы в низкооплачиваемых областях сферы услуг рабочие визы стали выдавать преимущественно женщинам. Кроме того, в 1974 году был принят закон о воссоединении семей. Жёны устремились в Германию к своим мужьям. Другие женщины приезжали в ФРГ с расчётом перевести потом туда свои семьи. И «процесс пошёл». По оценкам экспертов, в 2011 году в Германии проживало уже около 5 000 000 выходцев из Турции.

Обозреватель New York Times Magazine Кристофер Колдуэлл провёл исследование под названием «Размышления о революции в Европе: иммиграция, ислам и Запад». В нём говорится, что рационализм массовой трудовой миграции в Европу оказался «химерой». И приводятся данные: в немецких городах гастарбайтеры, в частности, турки, составляют 40 % безработных. Число иммигрантов с 3 миллионов в 1971 году увеличилось до 7,5 миллионов в 2000 году, но число работающих так и осталось на уровне 2 миллионов.

2 ноября 2011 года в МИД Германии состоялись торжества по случаю 50‐летия заключения договора о трудовых мигрантах между ФРГ и Турцией. В них принимали участие канцлер Ангела Меркель и премьер-министр Турции Эрдоган.

А за несколько дней до этого торжества с резкой критикой федерального правительства выступил госуполномоченный ФРГ по делам переселенцев Кристоф Бергнер.

В интервью газете Mitteldeutsche Zeitung он заявил следующее: «История трудовой эмиграции турецких рабочих в ФРГ не является историей успеха и поводом для праздника. При объективном рассмотрении невозможно игнорировать проблематичные последствия соглашения, которое стало поводом для чествования. В преддверии этого юбилея следует скорее говорить о сомнительности процесса трудовой миграции, которая проводилась исключительно из экономических интересов».

Некоторые СМИ обращают внимание на то, что создание равного статуса для иммигрантов и коренного населения не удалось нигде. В Америке вот, мол, тоже за столько лет белые и цветные не образовали единую нацию. Но негры были доставлены в Америку на правах рабов и сохранили обиды до сих пор.

А турки приезжают в Германию добровольно. Десятки их стали в Германии миллионерами, архитекторами, врачами, художниками. Но основная масса мусульманских иммигрантов придерживается своей культуры, при которой вся жизнь подчиняется требованиям Корана. Поэтому для немцев они остаются чужеродным элементом.

И это было бы ещё полбеды, если бы не исламский терроризм. Ведь многие исламские проповедники ведут пропаганду насилия и разжигают ненависть на почве религии. Салафиты дарят прохожим Коран в твёрдом переплёте. Себестоимость такой книги составляет 10 евро. Если учесть, что выпущена книга была в количестве 25 000 000 экземпляров, то оплатить такой заказ способна только очень богатая организация.

И охват аудитории может быть большим. При этом охвачены пропагандой могут быть не только мусульмане. Ещё в теракте на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 году, как позднее выяснилось, был замешан неонацист Вилли Поль, встречавшийся с лидером «Чёрного сентября».

А исламизация Германии продолжается. И вот уже в 2012 году северная столица Германии Гамбург официально признал мусульманские праздники. И Гамбургский совет исламских общин выразил надежду, что это станет сигналом для остальных 15 областей. Но власти всё ещё не хотят замечать опасности.

В Кёльне, прямо на ступенях прекрасного собора, постоянно ведётся исламская пропаганда, восхваляются ХАМАС и «Хезболла», ведутся пропагандистские нападки на Израиль. И все эти демонстрации проводятся вполне законно, с разрешения местных властей. Против этих демонстраций не выступают политические партии и еврейские общины Германии. Само государство Израиль тоже не направляет ноты протеста. Так же молчали евреи с приходом Гитлера, и мы помним, чем это кончилось. А вот многие нынешние евреи, похоже, об этом забыли. И кончиться это может много печальней. Исламисты не будут организовывать концлагерей, а по определённому сигналу перережут всех прямо на месте.

О недостаточной защите населения со стороны властей Германии можно судить на таком примере. Из-за истребления в своё время коршунов, ястребов и других пернатых хищников в стране чрезвычайно расплодились вороны. Расплодились настолько, что они теперь гоняют хищника так, что у того только перья летят.

Совместными усилиями они охотятся на белок, молодых зайцев и котов. Из собаки могут рвать шерсть так, что та позорно прячется, где придётся. Начали они нападать и на скот. Как-то голодные вороны в земле Баден Вюртемберг напали на мирно пасущихся овец. 17 овец погибли, остальные были сильно ранены. А пастухи не могли спасти стадо, потому что в этой области вороны защищены законом об охране природы.

Аналогично и законы Германии позволяют исламистам чувствовать себя вольготно. Вольготно им и из-за нынешнего объёма коррупции в стране. Благодаря коррумпированности чиновников можно получить въездную визу, вид на жительство, получить хорошую квартиру, оплачиваемую государством.

Всё это может наносить ущерб безопасности Германии. Наглядным примером тому является случай в аэропорту Кёльна в 2013 году. 25 июля того года мужчина турецкого происхождения смог проникнуть в военную зону аэропорта Кёльн/Бонн, имея при себе пакет с наркотиками. Попав на взлётно-посадочную полосу, он заметил самолёт и забрался в него. Там он разделся до трусов и пустился в пляс. А затем начал нажимать на все кнопки и учинил разгром, причинив ущерб на 100 000 евро.

А самолёт этот оказался правительственным, которым пользуется Ангела Меркель. И пронести с таким же успехом можно было не наркотики, а взрывчатку. К слову, из сидельцев немецких тюрем только у пятой части имеется немецкий паспорт, а немцев по национальности там ещё меньше. Заполнены же тюрьмы в основном турками, марокканцами, алжирцами и т. д. И в суде они не выражают раскаяние, а угрюмо молчат.

В 1899 году Хьюстон Чемберлен опубликовал в Германии книгу «Основы ХIХ века». Чемберлен считал, что если евреям «разрешат смешиваться с другими народами, европейская цивилизация погибнет, и континент будет заселён стадом псевдо-еврейских метисов, людей, несомненно, дегенерировавших физически, умственно и морально».

И вот предсказание Чемберлена сбывается. Германия ныне всё больше заселяется стадом метисов, только не еврейского, а мусульманского происхождения. И немцы начали скучать по евреям. В 2009 году Саррацин заявил, что «был бы счастлив, если бы Германию наводнили восточноевропейские евреи, чей IQ на 15 % выше, чем в среднем по Германии».

Однако евреям в Германии становится жить всё опаснее. Как пишут журналисты, пройти по улицам Берлина в чёрном сюртуке и с кипой на голове можно только с риском для жизни. Всюду будут слышны оскорбления и угрозы со стороны мусульман. Не говоря уже о школах, где достаётся даже немецким детям. Йозеф Шустер, президент Центрального совета евреев в Германии (ЦСЕГ), посоветовал евреям не носить кипу в районах с преобладающим мусульманским населением.

В феврале 2015 года еврейская община Берлина даже решила рассылать ежемесячную газету в упаковке без каких-либо знаков, чтобы не ставить под угрозу жизнь и имущество подписчиков. Из-за мусульманской пропаганды, согласно опросам начала 2015 года, 27 % немцев считают, что действия Израиля на палестинских территориях сравнимы с действиями нацистов в годы Второй мировой войны. В 2014 году полиция зафиксировала 1 076 преступлений на почве антисемитизма.

Германский бундестаг отмечал, что за антисемитскими инцидентами стоят преимущественно мусульманские экстремисты, подстрекаемые своими духовными пастырями. Поскольку в федеральной земле Бремен признали ислам официальной религией, то до погромов там уже не далеко.

В октябре 2010 года произошло важнейшее для всей Западной Европы событие – Германия устами своего канцлера признала полный провал мультикультурной модели. А потом и вовсе произошла маленькая сенсация – Ангела Меркель фактически поставила иммигрантам ультиматум: либо вы интегрируетесь в наше общество, либо Германия обойдётся без вас. Было похоже, что в истории Старого Света заканчивается очередная эпоха. Но прошли годы, а конца мусульманской экспансии пока не видно. Наоборот, количество мусульман в Германии увеличивается за счёт наплыва многих десятков тысяч беженцев из Сирии.

В 2015 году 5 ноября во Франкфурте происходило слушание по запланированному строительству мечети в районе Хаузен (Frankfurt-Hausen). Из 6 500 жителей района 1 074 жителя, имеющих право голоса, подписали петицию, в которой высказались против её строительства. На собрании, созванном по этому поводу, разразился настоящий скандал, спровоцированный членом комиссии от партии «зелёных», по происхождению иранки, Наргесс Эскандари-Грюнберг. Своими высказываниями относительно строительства мечети она вызвала бурю возмущения в зале. «Мы здесь не на стадионе, и знаете что, если вам не нравится, то ЭМИГРИРУЙТЕ ИЗ СТРАНЫ!» – отрезала Эскандари-Грюнберг в ответ на высказываемые гражданами требования.

Поэтому не удивительно, что в ходу стали сочинённые кем-то частушки:

То ли фобия у меня, то ли мания:

Не Германия вокруг – Мусульмания.

В 2010 году исполнительный директор телерадиокомпании «Средненемецкое вещание» Удо Райтер написал в Twitter: «День немецкого единства в 2030 году: федеральный президент Мухаммед Мустафа призвал мусульман уважать права немецкого меньшинства».

Не лучше положение и во Франции.

Взаимоотношения этой страны с арабским миром имеют довольно длинную историю.

В 1830 году французами был захвачен Алжир, который стал переселенческой колонией. Туда устремились сотни тысяч переселенцев из метрополии. К 1950 году из 9 млн жителей Алжира 1 млн 200 тысяч составляли французы. В колонии их называли «пье-нуар» («черноногие»), поскольку они носили, в отличие от туземцев, кожаную обувь. Они напоминали американцев Юга США, высоко ценили своё европейское происхождение и выражали снисходительное презрение к арабам.

Так продолжалось на протяжении четырёх-пяти поколений. Из числа алжирских французов вышло большое количество деятелей культуры и политиков Франции. Самым известным из них был знаменитый философ и писатель Альбер Камю. Влияние французского языка и культуры оказало воздействие и на аборигенов Алжира. В той или иной степени большинство местных арабов владели французским языком. Сложился крупный (более 20 % всех арабов и берберов) слой местных арабов, полностью офранцуженных в языковом и культурном плане, отличавшихся от «черноногих» лишь мусульманским вероисповеданием.

Французы превратили Алжир в процветающую страну, по уровню развития превосходившую Испанию. Жизненный уровень арабов французского Алжира был самым высоким среди всех тогдашних арабских стран (это было до появления нефтяных монархий Персидского залива). По уровню высшего и среднего образования на душу населения алжирские арабы уже в 30‐е гг. опережали такие европейские страны, как Греция и Португалия.

Благодаря европейским достижениям в области здравоохранения мусульманское население вступило в фазу демографического взрыва уже в 20‐е гг. ХХ века. Когда французы начали завоёвывать Алжир, в нём было лишь около одного миллиона жителей. К 1900 году число алжирских арабов превысило 3 млн человек, а к 1950 году их стало уже 8, 5 млн.

Начиная с начала ХХ века многие арабы начали отправляться во Францию в поисках более высокого заработка или для выполнения служебных обязанностей. К 1960 году в собственно Франции проживали 370 тысяч алжирских арабов. Алжир юридически перестал быть колонией, превратившись в часть Франции, представляя собой 3 департамента республики. Большинство французов считали, что Алжир – это Франция.

Однако Франция уже с конца ХIХ столетия переживала демографический упадок. Численность населения страны не менялась на протяжении 60 лет. Понятно, что удержать колонии, коренные обитатели которых сохранили прежний уровень рождаемости, было всё сложнее.

По мере того как арабов становилось всё больше, а среди них резко увеличилась доля полуобразованной, но при этом очень амбициозной интеллигенции, французская власть в Алжире стала слабеть. «Почему французам должны принадлежать все эти плантации и роскошные дома, если они построены на нашей земле?» – начали они поднимать вопрос. При этом не хотели учитывать, что именно французы и построили все эти плантации и роскошные дома.

Алжирская война 1954–1962 годов была одной из самых кровавых войн ХХ века. Уже в первые дни восстания мятежники расстреляли автобус с французскими школьниками в городе Бон. В начале 1955 года мятежники практически поголовно вырезали всё французское население шахтёрского посёлка близ Филипвиля (ныне – Скикда). Всем европейцам предложили выбор между смертью или изгнанием из Алжира. Ни о каких правах «черноногих» речь не шла. А жители Франции в большинстве своём уже были не готовы сражаться за территориальную целостность страны.

Многие из них, полагая, что восстание в Алжире есть начало социалистической революции во Франции, приняли активное участие в вооружённой борьбе против собственной страны. Состоящая в основном из французов алжирская компартия примкнула к восставшим. Из европейцев состояли многие боевые группы мятежников, особенно в столице колонии. Среди французов метрополии широкую поддержку получили взгляды «минористов», сторонников «маленькой европейской Франции», заявлявших, что Франции лучше самой избавиться от колоний, чтобы не кормить быстрорастущее цветное население.

Хотя в этой войне арабы потерпели поражение, но пришедший к власти в 1958 году генерал де Голль счёл нужным дать Алжиру независимость. Генерал говорил: «У арабов – высокая рождаемость. Это значит, что если Алжир останется французским, то Франция станет арабской». В начале 1961 года в курортном городке Эвиан начались официальные переговоры между правительством Французской республики и представителями некоего Фронта национального освобождения (FLN) Алжира, представляющего собой разрозненный конгломерат различных полуполитических, полукриминальных организаций арабов, ведущих вооружённую борьбу в Алжире.

Кроме получения Алжиром независимости обсуждались ещё положение «черноногих» и статус арабов в метрополии, которые поголовно имели французское гражданство. Делегация FLN настаивала на том, что никаких прав у алжирских французов вообще быть не может, зато арабы в метрополии должны иметь особый статус.

В частности, при сохранении французского гражданства (и всех прав французского гражданина) арабы должны обладать особым правовым статусом, быть подсудными только мусульманским судам, учиться в своих арабских школах, содержать которые должно было министерство просвещения Франции, жить согласно законам шариата и получать особую компенсацию за свои страдания под французской властью. Поскольку даже готовые на уступки власти Франции не могли выполнить такие наглые требования, то переговоры зашли в тупик.

Тогда арабы организовали в Париже ряд терактов против полицейских. Ещё в первых же своих воззваниях арабские мятежники объявили о том, что перенесут войну в метрополию. Пост парижского префекта в 1958–1967 гг. занимал Морис Папон. Эти годы пришлись на пик алжирской войны. За 1957–1961 гг. сотрудники Папона нейтрализовали более 60 арабских групп общей численностью примерно в тысячу человек, пытавшихся начать в Париже террористическую деятельность. Арабы планировали устроить взрывы в метро, аэропортах, взорвать телецентр в момент трансляции речи президента республики и даже заразить городской водопровод бактериями, но их планы были сорваны.

Папон не побоялся санкционировать применение при допросах террористов пыток и психотропных веществ, а также взятие родственников заподозренных в терроризме в качестве заложников. Папон не боялся взять на себя всю ответственность. Вступая в должность, он объявил своим подчинённым: «Выполняйте свой долг и не обращайте внимания на то, что пишут газеты. За все ваши поступки отвечаю я и только я!»

Пик противостояния пришёлся на октябрь 1961 года. 5 октября Папон объявил комендантский час для всех «французских мусульман из Алжира». В ответ FLN опубликовал воззвание: «Алжирцы должны бойкотировать комендантский час. Для этого начиная с субботы 14 октября 1961 года они должны выйти из домов массами, с жёнами и детьми. Им следует гулять по главным улицам Парижа». Арабские главари прекрасно понимали, что разъярённые гибелью их товарищей парижские полицейские не потерпят нарушений комендантского часа, и хладнокровно рассчитали, что определённое количество арабов непременно должны были погибнуть в этой демонстрации, дабы кровь мучеников освятила все требования FLN.

Демонстрация была назначена на 17 октября 1961 года. Более 40 тысяч арабов, многие с оружием в руках, несли лозунги: «Франция – это Алжир», «Бей франков», «Эйфелева башня станет минаретом», «Прекрасная Франция, когда ты сдохнешь?» и «Парижские шлюхи, где ваш хиджаб?». «Мирная» демонстрация быстро вылилась в погром. Арабы сначала только били витрины и поджигали автомобили, а затем ранили нескольких полицейских и прохожих. Огромная толпа арабов двинулась на остров Ситэ, где расположен знаменитый собор Нотр-Дам, а также Дворец Правосудия, желая поджечь эти ненавистные символы французской религии и правовой системы.

«Если арабы хотят войны, пусть они её получат», – заявил Папон. На старинном мосту Сен-Мишель, ведущем на остров Ситэ, началось настоящее сражение. Демонстрантов били дубинками до потери сознания и сбрасывали с мостов в Сену. Туда же кидали убитых и раненых. Много обратившихся в бегство арабов было затоптано насмерть. Во дворе главного управления парижской полиции арестованных арабов избивали до смерти. В итоге 40‐тысячную вооружённую демонстрацию арабов за два часа разогнали 500 полицейских, причём разогнанные были настолько ошеломлены, что побросали на месте более двух тысяч стволов, не успев толком их использовать.

Несмотря на успех Папона, в марте 1962 года в Эвиане было подписано мирное соглашение практически на условиях сепаратистов. Алжир получил полную независимость. «Черноногие», о правах которых так и не договорились, в панике бежали из Алжира, бросив своё имущество. Пострадали те, кто не успел уехать.

В июле 1962 года, в день провозглашения независимости Алжира, арабские банды ворвались в город Оран с преимущественно европейским населением и устроили там резню. Только вмешательство французских войск, командование которых, наплевав на грозные окрики из Парижа не нарушать прекращение огня, спасло жизнь нескольких тысяч оставшихся в живых французов. После событий в Оране в Алжире не осталось европейцев.

Избавившись от Алжира, Франция получила миллионы алжирских арабов. И теперь, похоже, французы уже стали нацменьшинством в собственной стране. Во многих кварталах французских городов арабы и прочие иммигранты воссоздают своё прежнее общество с клановыми войнами, кровной местью, многожёнством, похищением невест. О существовании Французской республики иммигранты вспоминают только в дни получения пособий. Они также добились себе особых прав как угнетённому меньшинству. Далее мусульмане выступили против светского характера французской системы просвещения.