Текст книги "Столкновение. Книга 2. Экспансия"

А великолепно организованные беспорядки в парижских пригородах в 2005 и 2007 гг. означают, что теперь Французская республика постепенно должна признать особые права пришлых жителей страны. И новые морисы папоны вряд ли найдутся в этой стране, где торжествуют толерантность и политкорректность. В 2001 году мэр Парижа Бертран Делонэ на мосту Сен-Мишель открыл мемориальную доску в память о событиях 17 октября 1961 года.

В 2006 году интифада во Франции, по словам полицейских, перерастала в гражданскую войну. И это не беспочвенные заявления. С января по октябрь того года, как писали, 2 500 полицейских получили ранения разной степени тяжести.

Мусульманские районы стали запретными зонами для полиции. Они превратились в убежища для криминальных элементов и экстремистов. Патрули могли ходить туда только большими группами. А при арестах их атаковывало уже всё население больших многоквартирных домов. Население высыпáло на улицы, чтобы освободить арестованных.

Глава одного полицейского профсоюза Мишель Соомис писал тогдашнему министру внутренних дел Николя Саркози письмо, в котором говорилось:

«Без броневиков и водомётов мы не знаем, как справиться с толпами, состоящими из сотен людей, которые стремятся убить полицейских и сжечь патрульные машины».

Но мэры предместий, где живут мусульмане, выступают против жёсткости полиции, разрушающей экономику этих районов. А мусульманские экстремисты выходят и диктуют свои требования за пределами этих районов. Под давлением мусульман, пикетирующих пляжи, парижские власти запретили парижанкам носить на пляжах раздельные купальники, т. к. это может оскорбить мусульман.

В лионском колледже была забросана камнями мусульманская девушка-студентка за то, что она перекусила при свете дня, нарушив пост Рамадана. А местные исламские лидеры обвинили в этом… французские власти, потому что власти не дают детям в колледже «настоящим образом» изучать Коран. Согласно Корану женщина, у которой началась менструация, может нарушить пост. И если бы ученики об этом знали, то инцидента бы не было.

Со временем угрозы безопасности страны стали всё ощутимее. В сентябре 2006 года второе лицо «Аль-Каиды» Айман аз-Завахири через видеокассету объявил о заключении союза с алжирской «Салафитской группой проповеди и джихада» и совместной будущей войне против США и Франции. Он пообещал, что салафиты станут «шилом в горле Запада», и призвал соратников «сеять страх в сердцах предателей и отступников – сынов Франции, одного из столпов крестоносцев».

Через несколько дней лидер салафитов Абу Мусаба Абдель-Валуда опубликовал заявление, в котором поклялся в верности бен-Ладену. Он пообещал также, что «Аль-Каида» может распоряжаться его боевиками по всему миру. И ведь только во Франции среди шести миллионов легально живущих мусульман и миллионов нелегалов есть немало выходцев из Алжира. Среди них, конечно, есть немало эмиссаров и сочувствующих.

Для салафитов очень заманчиво провести теракт против США с территории Франции. А спецслужбы США после 11 сентября 2001 года стали внимательно анализировать, из каких стран можно ещё ждать сюрпризов. Одной из таких стран является Франция, т. к. из «Шарль-де-Голля» вылетают сотни международных рейсов.

В этом аэропорту работают 83 000 человек, и каждый пятый из них – мусульманин. А в «горячую пору» нанимают ещё несколько тысяч сезонных рабочих. Со временем выяснилось, что некоторые из них даже побывали в лагерях подготовки боевиков в Афганистане и Пакистане.

В соответствии с видом работ эти сотрудники получают пропуска в «закрытые зоны» и могут способствовать попаданию на борт самолёта взрывчатки, террористов и т. д. Крайне правый французский политик Филлип де Вильер выпустил книгу «Мечети Руасси», в которой описывает террористический заговор мусульман, опутавший своей сетью французские аэропорты.

Поэтому под давлением американских спецслужб в октябре 2006 года из аэропорта были уволены более 70 000 сезонных рабочих-мусульман.

Писательница Елена Чудинова ещё до парижских событий написала роман «Мечеть Парижской Богоматери». В нём она предчувствует, как Европа превращается в Еврабию, на всей территории которой введён шариат. Собор Нотр-Дам превращается в мечеть аль-Франкони, от которой расходятся улицы Саддама, Усамы, Эмиратов. А горстка оставшихся католиков прячется в парижских катакомбах.

И писательница оказалась недалека от истины. Такое время уже наступает. Во Франции уже могут священника забрать в участок за появление на людях в сутане. Это теперь запрещено, т. к. считается оскорблением нехристиан. Европа заменила религию правами человека. Но в сферу бездуховности пришла мусульманская идеология, не признающая никаких других религий.

В 60‐х годах прошлого столетия Второй Ватиканский собор провозгласил идеи равенства католицизма с другими христианскими течениями, а также с буддизмом, исламом, иудаизмом и даже язычеством. Однако ислам такого равенства не признаёт. В арабских странах приезжие гастарбайтеры должны носить исламскую одежду. За проповедь христианства, не говоря уже о строительстве церквей, можно получить пожизненный срок. В Саудовской Аравии, имеющей долю мигрантов значительно выше, чем во Франции, запрещено носить нательный крест и даже дома держать Библию.

И если у себя во Франции священник не имеет права выходить на улицу в сутане, то видно, чья религия уже преобладает. А жёсткая цензура следит за тем, чтобы каким-нибудь словом не обидеть мусульман. Естественно, что издать «Мечеть» во Франции было невозможно, она была напечатана в Сербии. Несколько французских издательств хотели бы выпустить книгу, но боялись, что их или засудят, или взорвут.

Уже целые районы и округа городов, а то и отдельные городки и города стали целиком и полностью арабскими. Исконные французы покидают эти районы и города, бегут от мусульманского соседства, не хотят отдавать своих детей в школы к мусульманским одноклассникам да и вообще стараются держаться подальше от пришлых. И в то же время эти французы лицемерно ратуют за мультикультурализм и толерантность. В сентябре 2006 года во французской газете «Фигаро» вышла статья французского писателя и философа Роберта Редекера «Как свободный мир должен противостоять исламскому запугиванию». Статья эта была написана через два дня после речи папы римского Бенедикта XVI в Регенсбурге, где он коснулся проблем между мусульманским и христианским миром.

Папе римскому после той речи пришлось извиняться перед исламским миром, который посчитал себя оскорблённым. А Редекеру с тех пор угрожают убийством. Он годами вынужден скрываться и ходить с телохранителями. По его словам, он стал политическим беженцем в своей стране.

Всё это подтверждает правоту Редекера, который написал, что ислам пользуется насилием, чтобы удушить свободу мысли и выражения. Редекер говорит, что ислам пугает людей, т. к. во всём мире он показывает лицо ненависти, несправедливости, нетерпимости и архаичности.

В декабре 2008 года в Париже прошла конференция Европейского агентства по фундаментальным правам (FRA), на которой было признано, что исламский фундаментализм бросает вызов свободе выражения. В Европе высказывание определённых мнений становится опасным для жизни. Даже FRA побоялась открыто заявить, что речь идёт об антиисламских мнениях.

В другой статье Редекер справедливо написал, что «французская улица превратилась в арабскую». Звезду Давида уже приравнивают к свастике, жгут израильские флаги, обещают разрушить еврейское государство. Глядя на такие демонстрации, трудно поверить, что действие происходит во Франции, а не в Газе.

Нападению исламистов подвергаются школы, носящие имя Рене Кассена. Того Кассена, который был одним из авторов декларации прав человека, подписанной в Париже 10 декабря 1948 года!

Согласно отчёту иммиграционного ведомства Франции в 2009 году французское гражданство получили ещё 108 000 мусульман. В начале 2010 года каждый пятый французский подросток был уже ребёнком иммигрантов. Увеличению количества мусульман в стране способствуют и социальные условия. По здешним законам можно всю жизнь не работать и получать пособие, медицинскую страховку и оплату квартиры.

В 2010 году разразился скандал вокруг полигамии и незаконных социальных пособий, которые получают мусульманские граждане страны. Хотя во Франции полигамия запрещена, мусульманин часто имеет четырёх жён, рожающих ему кучу детей. С одной из них он живёт официально, а три других получают пособие как матери-одиночки, а также пособие на съём жилья и массу других скидок и пособий, полагающихся по закону матерям-одиночкам.

И при этом в стране нет законов, предусматривающих меры, заставляющие иммигрантов соблюдать законы Франции. Наоборот, фундаменталистские лидеры выступают по французскому телевидению и призывают установить приоритет законов ислама над местными законами.

И на свою деятельность фундаменталисты получают помощь из арабских стран. В 2007 году в Париже при закрытых дверях проходил суд над одним из принцев из Саудовской Аравии. Принц Наиф бин Фаваз Аль Шаалан организовал наркотрафик из Колумбии в Европу, а на выручку от продажи наркотиков собирался финансировать террористическую деятельность.

Опасность безудержной иммиграции понял Николя Саркози. Ещё будучи министром, он много сделал, чтобы остановить разгул преступности на улицах французских городов. Не закрыл он глаза на проблему, и став президентом. Как и обещал, он создал министерство интеграции, занявшееся иммигрантами. Наметилась депортация нелегалов, хотя пока и в недостаточном количестве. Это является хорошим примером для других европейских стран, имеющих те же проблемы.

В 2007 году французский парламент принял инициированное президентом Саркози новое иммиграционное законодательство. Оно в основном коснулось тех лиц, которые желают переехать жить во Францию по приглашению родственников. Принимающая сторона должна будет гарантировать финансовую поддержку новым членам семьи. В исключительных случаях претенденты на въезд должны будут сдать анализ ДНК для удостоверения родства.

Вопрос о введении ДНК-теста расколол французское общество. Многие правозащитные группы назвали эту меру «расистской». Президент выступил в защиту закона и отметил, что подобная мера уже введена в 12 европейских странах, включая Данию и Голландию. Почему же Франция не может последовать их примеру? Однако Социалистическая партия обжаловала положения закона в конституционном совете, и вступление закона в силу было отложено до вынесения решения.

Те же иммигранты, которые уже проживают во Франции, продолжают устраивать беспорядки. В конце ноября того же года двое подростков, выходцев из Северной Африки, врезались в патрульный полицейский автомобиль и оба погибли. Инцидент спровоцировал массовые беспорядки.

В ночь с 27 на 28 ноября в Вилье-ле-Бель, где произошла эта дорожная авария, было сожжено несколько автомобилей. На следующую ночь во время столкновений с полицией было ранено 77 сотрудников полиции. Один полицейский получил пулевое ранение в плечо. Это говорило о том, что демонстранты имеют огнестрельное оружие и действуют как настоящие боевики.

Власти страны стремятся привить светские традиции мусульманским общинам. В 2004 году был введён запрет на ношение в государственных школах всего, что символизирует религиозную принадлежность, вплоть до головных платков, принятых у мусульманок. Позднее было принято решение, согласно которому мусульманка, надевшая никаб, будет лишена французского гражданства как не интегрировавшаяся в местное общество. Решение вызвало много критики со стороны мусульман.

Много шума в прессе наделало решение французского государства, отказавшего в предоставлении гражданства женщине, марокканке Фаризе М., на том основании, что та носит бурку (паранджу). Позднее было отказано во французском гражданстве иностранцу, заставлявшему свою жену носить паранджу. Во Франции уже много лет шли дискуссии о том, где можно и где нельзя носить хиджаб. Одни считают, что ношение бурки является «актом подчинения женщин насилию». Другие считают, что запрет бурки является нарушением свободы личности.

Но дело в том, что у мусульман не существует свободы для женщин. И если мусульманская женщина не желает носить бурку, паранджу и другие атрибуты исламских женщин, то этим она нарушает законы шариата. И она за это может быть жестоко наказана. Как сказал в интервью с сожалением президент французского Совета мусульман Мохаммед Муссауи, правоверные забывают, что они – гости европейских народов, – и пытаются жить здесь, как будто живут в стране с исламскими законами.

По мнению профессора Уилфреда Смита, издавшего в 1959 году монографию «Ислам в современном мире», обычай укутывать женщин в хиджабы пришёл из древней Африки. Там хозяин гарема прятал таким способом своих рабынь от взоров посторонних мужчин. И вот в 2010 году национальное собрание Франции, а затем и сенат проголосовали за отмену этого обычая и полное запрещение ношения хиджаба. Затем законопроект был передан Верховному суду, который в течение месяца был обязан узаконить его или отменить.

Статистика показывает, что мусульмане, живущие во Франции, потихоньку начинают приобщаться к цивилизации. В конце 2009 года МВД Франции опубликовало отчёт, согласно которому 45 % молодых мусульман не отращивают бороду, не ходят в мечети и носят джинсы. Бурку носят не более 20 % мусульманских девушек, школьницы и студентки ходят в брюках, что, согласно исламу, считается страшным грехом. Среди замужних мусульманок 40 % красят губы и смотрят фильмы по телевидению.

Эти цифры может, были бы ещё большими, если бы не воздействие исламистов на мусульманские семьи. Беда в том, что французскими законами не предусмотрены меры, которые заставляли бы семьи иммигрантов соблюдать законы Франции. А лидеры фундаменталистов призывают установить приоритет законов ислама над французскими законами.

И шариат различными путями проникает в европейское общество. Школа менеджмента при Страсбургском университете, по сообщениям СМИ, в 2009 году начала программу подготовки специалистов, желающих работать в секторе экономики, функционирующем по законам шариата. Вызвано это было ростом числа мусульман из европейских стран, претендующих на рабочие места в финансовой сфере.

Банковская деятельность на основе мусульманского права имеет свои особенности. Объём финансовых услуг для приверженцев ислама в 2007 году составлял 480 млрд долларов и растёт с каждым годом.

В городе Рубэ в 2010 году появился уже ресторан, где подают только халяльную еду, тем самым дискриминируя немусульманское население. А затем и вся сеть ресторанов быстрого питания Quick полностью перешла на «халяльное» мясо. При этом 99,63 % акций сети ресторанов принадлежат государственной Сберегательной кассе. Таким образом «государство участвует в исламизации Франции», – заявила Марин Ле Пен, одна из лидеров Национального фронта. Известная американская сеть быстрого питания KFC, имеющая во Франции 100 филиалов, тоже в своей рекламе указывает: «Мы продаём только «халяльное» мясо». В том же году руководство мусульманской общины Франции обратилось к министру внутренних дел с требованием запретить партию Свиного мяса.

О влиянии исламистов на французов говорит и такой факт. В Израиле был арестован и осуждён террорист Салах Хасан Хамури за покушение на лидера партии ШАС раввина Овадию Йосефа. Но во Франции мать Хамури проводила громкую кампанию по освобождению своего сына. И вот уже президент Николя Саркози, который поддерживал озабоченность депутатов ношением на улицах женщинами хиджаба и паранджи, ходатайствует перед премьерами Израиля за освобождение Хамури.

Во французской истории приём иммигрантов насчитывает уже более 150 лет. Сначала это были итальянцы, поляки и португальцы, прибывшие в страну в поисках заработка. Они со временем полностью интегрировались во французское общество. Но в конце 1950‐х годов, когда Франция потеряла обширные колонии в Азии и Африке, в страну стали прибывать миллионы её бывших граждан.

К 2011 году из 64,7 млн жителей Франции около 11 % составляют мигранты. По подсчётам учёных, в 2009 году они принесли экономике страны 12,4 млрд евро чистой прибыли.

Однако из-за идей мультикультуризма государство не приняло должных мер для интеграции мигрантов. Необходима была помощь в поисках работы, изучении языка, что позволило бы иммигрантам выйти за пределы своих сообществ. А сегодня уже многие из их детей и внуков сами не хотят интегрироваться во французское общество.

Они живут в гетто на окраинах больших городов в обстановке безработицы и преступности, где французские законы заменены обычаями стран исхода. Они могут устроить бунты по любому поводу. Например, СМИ писали о таком случае. Как-то в одном из пригородов Парижа подросток пытался скрыться от полиции на своём мотоцикле, но не справился с управлением и разбился. Взбунтовавшаяся молодёжь сожгла более десятка автомобилей и туристический автобус, разбила несколько витрин и окон, а затем напала на полицейских и пожарных, забросав их бутылками с зажигательной смесью.

Президент Саркози, проводивший жёсткую политику в отношении иммигрантов, в октябре 2010 года принял решение выдворить из страны румынских и болгарских цыган, живущих на пособия во Франции. Французами это было воспринято негативно. И цыгане не играли основной роли в неблагополучных районах. А депортировать всех арабов не решился и Саркози, понимая, к каким бунтам это приведёт.

После резкого увеличения потока беженцев из стран Северной Африки Франция в апреле 2011 года фактически закрыла границу с Италией, отказавшись принимать из этой страны железнодорожные составы. Италия вынуждена была предоставить разрешение на временное пребывание в своей стране десяткам тысяч человек. А это дало возможность иммигрантам свободно перемещаться в Шенгенской зоне. И франкоговорящие тунисцы предпочли перебраться во Францию.

На встрече президента Франции Николя Саркози и премьер-министра Италии Сильвио Берлускони был сделан вывод из создавшейся ситуации. Оба руководителя подписали письмо с предложением изменить отдельные пункты Шенгенского соглашения. Предлагалось оставить за странами, подписавшими Шенгенский договор, право возобновлять при определённых условиях пограничный визовый контроль внутри Шенгенской зоны.

За введение пограничного контроля между странами Шенгенского соглашения в целях безопасности в 2012 году выступил и министр внутренних дел Германии Ханс-Петер Фридрих. А пока что французские силы безопасности вынуждены были проводить внутри страны рейды по задержанию предполагаемых исламистов.

22 апреля 2012 года во Франции должны были состояться выборы президента. В своих предвыборных выступлениях кандидаты на этот пост излагали свои программы. Социалист Франсуа Олланд в региональной бургундской столице Дижоне без конспекта произнёс зажигательную полуторачасовую речь, обещая перемены во всех областях.

Он обещал начать отсчёт нового времени – стабильности, взаимосвязанности, ясности. Он в числе прочих мер предложил закрепить за парламентом новые права, которые помогут контролировать правительство, возобновить начатый при Франсуа Миттеране курс децентрализации управления и делегирования больших полномочий регионам. Он обещал стать гарантом светского характера государства и внести соответствующие изменения в конституцию.

Николя Саркози, выступая в Бордо, сделал ряд жёстких заявлений по проблемам безопасности и иммиграции. Он, в частности, предложил «ограничить число вновь прибывающих иммигрантов и поставить условия для воссоединения семей: работа, достойные жилищные условия, обязательно выучить французский язык». Саркози был также против предоставления иммигрантам права голосовать на муниципальных выборах, считая, что это означало бы «посягнуть на ценности Республики».

А Олланд как раз настаивал на предоставлении такого права. Если учесть при этом его планы насчёт расширенных прав регионам, то может сложиться опасная ситуация. В отдельных регионах большое скопление иммигрантов может привести к их победе на выборах, и тогда уже не французы будут определять политику в этих регионах.

Попустительство со стороны властей растущей иммиграции подверглось критике и со стороны кандидата от крайне правой партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен.

Обещания Олланда помогли ему набрать 22 апреля на выборах 28,5 %, а Саркози – 27,09 %. Но и Марин Ле Пен получила 18,1 % голосов, что являлось лучшим результатом за всю историю существования крайне правой партии. Не исключено, что это было вызвано боязнью французов исламской угрозы. А для Марин Ле Пен заклятыми врагами являются мусульмане и левые радикалы. В интервью на телевидении она заявила: «Партия, созданная моим отцом, «Национальный фронт», ставит своей целью победу на выборах, иначе Франция станет колонией мусульман».

И она права, т. к. прирост населения мусульман в мире намного превышает европейский. К примеру, если в январе 1939 года, согласно справочнику ООН, египтян насчитывалось 16 млн, то в январе 2010 года их стало 70 млн человек. Это только в одной арабской стране. И часть этого прироста населения устремляется в Европу.

Второй тур президентских выборов, в который вышли Саркози и Олланд, должен был состояться 6 мая. За несколько дней до второго тура французское интернет-издание Mediapart опубликовало компромат на Николя Саркози. В фотографии документа сказано, что ливийские власти для поддержки предвыборной кампании Николя Саркози 2007 года выделяют ему 50 млн евро. Появление такого документа накануне выборов говорит о спланированной акции по дискредитации Саркози.

Президентом Франции стал Франсуа Олланд. И победу ему обеспечила, по мнению экспертов, многомиллионная община выходцев из азиатских и африканских стран. Они же решили судьбу Франции на парламентских выборах. Реальный рейтинг выглядел так: за социалистов было отдано 29 %, за правоцентристов – 27 %, а за праворадикалов – 12 % голосов. Но благодаря мажоритарной системе парламентских выборов социалисты и их союзники получили в новом парламенте 333 из 577 депутатских мест, Союз народного движения с партнёрами – 224 места, а партия «Народный фронт» – только 2 места.

Стало ясно, что страна будет идти по пути строительства социализма и раскроет двери иммигрантам. Эти выборы во Франции назвали поворотным моментом в её более чем тысячелетней истории.

Ещё во время своей предвыборной кампании Олланд выразил поддержку легализации однополых браков, хотя до этого они во Франции не признавались. Естественно, что это не способствует увеличению рождаемости в стране. Но и мусульмане решили не отставать. И вот уже в конце 2012 года было объявлено об открытии даже мечети для геев.

Усилились и антисемитские выступления мусульман. Со времени начала «второй интифады» в Израиле в 2000 году антисемитские выступления за 12 лет увеличились в семь раз. В ответ на эти выступления в 2001 году была зарегистрирована Лига защиты евреев Франции. Организация эта считает себя наследницей американской Лиги защиты евреев, которую в 1968 году организовал раввин Меир Кахане.

Левое правительство Израиля тогда объявило основанное Кахане движение вне закона. И еврейский истеблишмент Франции тоже теперь осудил деятельность ЛЗЕ Франции и угрожал начать против неё судебное расследование. Но реакции со стороны французского правительства не последовало, и члены ЛЗЕ перешли к более активным действиям.

Периодически они начали проводить «партизанские» операции. Один такой случай описывался в СМИ. Семеро друзей с мотоциклетными шлемами прогуливаются по улицам Парижа. Но вот они находят группу арабов, которых подозревают в нападениях на антисемитской почве. Они избивают арабов, пользуясь шлемами как дубинками. Мусульманская община приняла эти выступления как действие гигантской подпольной организации, пользующейся поддержкой «Мосада».

Многие французские евреи болезненно переживали «синдром Тулузы». Это был шок, вызванный убийством местным исламистом раввина и троих детей в еврейской школе города в марте 2012 года. 29 % опрошенных евреев признали, что боятся демонстрировать любую символику, связанную с их религией и происхождением. Физические атаки на евреев становятся повседневной действительностью.

Члены ЛЗЕ справедливо считают, что «сотни французских и бельгийских мусульман сегодня принимают участие в гражданской войне в Сирии на стороне мятежников. Когда там всё закончится и они вернутся, думаете, они испугаются пары охранников, обученных общиной?!»

Правота такого мнения была подтверждена событиями в Марселе летом 2013 года во время разгула бандитизма и насилия. Если раньше постоянные перестрелки происходили в северных кварталах города, населённых выходцами из стран Магриба, то теперь стрельба уже происходила в центре Марселя. Чтобы справиться с ситуацией, правительство перебросило в августе в Марсель дополнительные подразделения полиции. Большинство французов, согласно опросам, высказались за введение в город армии.

В эти годы особой популярностью пользовался министр внутренних дел Мануэль Вальс. Он понравился сторонникам и левого, и правого лагеря. Он сумел удачно маневрировать вокруг горячих тем, связанных с иммиграцией. Вальс заявлял: «Получение французского гражданства должно быть стимулом к интеграции, а не гонкой с препятствиями, носящей дискриминационный характер».

В августе 2013 года МВД Франции сообщило, что темпы выдачи паспортов иностранным гражданам за последний год выросли на 14 %. Был отменён вопросник по общей истории Франции, который должны были заполнять претенденты на получение гражданства.

Дошло даже до того, что в декабре 2013 года городской совет Баньоле присвоил звание почётного гражданина Жоржу Абдалле. Этот пропалестинский террорист в 1982 году был причастен к убийству второго советника израильского посольства в Париже Яакова Бар-Симантова и военного атташе США Чарльза Рэя. В 1987 году Абдалла был приговорён к пожизненному заключению. И этого террориста хотели сделать почётным гражданином! Хороший пример для других террористов. Хорошо, что административный суд в Монтрее это решение отменил.

С растущим влиянием ислама в общественной жизни Франции последовательно борется антииммигрантский «Национальный фронт». На прошедших весной 2014 года муниципальных выборах эта партия получила контроль над 11 мэриями и большим районом в Марселе. В школах этих городов была отменена халяльная еда. Лидер партии Марин Ле Пен заявила в радиовыступлении: «Мы не собираемся удовлетворять никаких религиозных потребностей в школьном меню. Нет никаких причин, чтобы религия проникала в публичную сферу, таков закон».

И в чём-то она права. Почему французы должны у себя дома подстраиваться под чужую для них религию и обычаи? Они ведь арабов к себе не звали. Алжир и Марокко вели кровавые войны с Францией, добиваясь независимости от метрополии. Победив колонизаторов, арабы этих стран не сумели улучшить свою жизнь. Теперь им самим нужно думать и созидать.

Но они привыкли воевать и разрушать. Всю жизнь они ведут идеологическую борьбу с «неверными». Не построив в своих странах лучшей жизни, арабы устремились к своим колонизаторам во Францию, за независимость от которой боролись у себя дома. Но французам-то это зачем? Если раньше они несли европейскую цивилизацию в колониальные страны, то теперь сами становятся колонией мусульманского мира.

И французы в массе своей смиренно взирают на это мусульманское вторжение, как вначале пассивно относились к нацистской оккупации. И лучше сейчас подобно «Национальному фронту» вести открытую борьбу с этим вторжением, чем потом, прозрев, вести партизанскую войну, подобно французскому Сопротивлению Второй мировой войны.

А пока французы пассивны, мусульмане свою войну уже ведут. И в первую очередь от этой войны страдают евреи. Летом 2014 года в СМИ было напечатано обращение одного еврея из Франции: «Я – еврей – и поэтому отправляю это сообщение всем, чьи адреса в моей электронной адресной книжке. Я не собираюсь сидеть сложа руки и не делать ничего. Нигде ещё пламя антисемитизма не возгоралось так яростно, как во Франции: в Лионе автомобиль врезался в синагогу и поджёг её. В Монпелье зажигательная бомба была сброшена на еврейский религиозный центр, а также и на синагоги в Страсбурге и Марселе, на еврейскую школу в Кретей – и всё это недавно. Еврейский спортивный клуб в Тулузе атаковали “коктейлями Молотова”, а на статуе Альфреда Дрейфуса в Париже намалевали слова “грязный жид”. В Бонди 15 человек напали на участников еврейской футбольной команды и избили их палками и металлическими прутьями. Школьный автобус с еврейскими детьми в Обервиле подвергался атакам трижды за последние 14 месяцев. По данным полиции, в городской черте Парижа за последние 30 дней наблюдалось от 10 до 12 антиеврейских атак в день. Стены еврейских кварталов изуродованы надписями: “Евреев – в газовые камеры” и “Смерть евреям”…»

Автор письма призывал бойкотировать Францию и всю её продукцию. Может быть, это разбудит французов, и они потребуют от властей решительных действий, потому что именно иммиграционная политика и политкорректность правительств привела к нынешней ситуации.

Летом 2014 года тысячи пропалестинских активистов устроили в Париже настоящую интифаду. Они вышли на запрещённую мэрией антиизраильскую демонстрацию в районе квартала Барбес, густо населённого выходцами из арабских стран. Демонстрации под палестинскими флагами и криками «Аллах акбар» быстро превратились в схватку со стражами порядка. Нападению подверглись полицейские машины. Уничтожалось также всё, что встречалось на пути. Погром на парижских улицах проходил под откровенно антисемитскими лозунгами. Пропалестинская толпа блокировала движение метро возле Северного вокзала (Gare du Nord) и вышла на рельсы, так что пассажирам пришлось по шпалам добираться до перрона.

В такой обстановке некоторые французские евреи предпочитают эмигрировать из страны. А те, кто остаётся, всё больше склоняются к тому, чтобы отдать свои голоса на выборах за Марин Ле Пен. И это несмотря на то, что её отец, основатель партии Жан-Мари Ле Пен несколько раз оказывался под судом за разжигание ненависти на национальной почве и отрицание Холокоста.

Когда Марин Ле Пен сменила отца на посту лидера партии, то повела партию в более умеренном направлении. Она неоднократно публично осуждала антисемитизм, чем вызвала негативную реакцию со стороны старой партийной гвардии. Евреев привлекает её несогласие с «исламизацией Франции». И Марин Ле Пен утверждает, что евреи имеют гораздо больше оснований опасаться арабского антисемитизма, чем расистской риторики некоторых крайне правых активистов.