Текст книги "Трагический эксперимент. Книга 3"

Учился в Сибирском Императора Александра I кадетском корпусе (1889). В аттестате указано: «Тих, скромен, добр, трудолюбив, послушен, исполнителен, приветлив, но вследствие недостаточной воспитанности кажется грубоватым… Будучи очень самолюбивым, любознательным, серьёзно относится к наукам и военному делу, он обещает быть хорошим офицером».

Военное образование получил в Михайловском артиллерийском училище. В 1892 году выпущен подпоручиком в Туркестанскую стрелковую бригаду. Через три года получил звание поручика. Окончил Академию Генерального штаба (1898 г., награждён малой серебряной медалью с занесением фамилии на мраморную доску). Штабс-капитан (1897). Капитан (1898).

С 1898 по 1904 г. служил в Туркестане помощником старшего адъютанта штаба округа, а затем – штаб-офицером для поручений при штабе. С риском для жизни, переодевшись туркменом, он провёл рекогносцировку британской крепости Дейдади в Афганистане, а также совершил ряд длительных исследовательских и разведывательных экспедиций в Восточном Туркестане (Кашгарии), Афганистане и Персии. Издал книгу «Кашгария, или Восточный Туркестан». Подполковником находился в Индии с целью «изучения языков и нравов народов Белуджистана». В 1905 году его «Отчёт о поездке в Индию» был опубликован Генеральным штабом.

В Русско-японской войне получил назначение в штаб 1-й стрелковой бригады, участвовал в боях под Сандепу и Мукденом. В Мукденском сражении он сумел вывести из-под удара японцев три стрелковых полка, которым грозило окружение. Полковник (1905).

После заключения Портсмутского мира около года служил в управлении Генштаба, а затем четыре года провёл в должности военного агента (атташе) в Китае, продолжая работу в интересах русской военной разведки.

Командир 8-го пехотного Эстляндского полка, начальник 2-го Заамурского округа отдельного корпуса пограничной стражи. Генерал-майор (1911). По личному ходатайству переведён в июле 1913 года на должность командира 1-й бригады 9-й Сибирской стрелковой дивизии.

После 1-й бригады 49-й пехотной дивизии командовал 48-й пехотной дивизией. Участвовал в Гродекском сражении и Карпатской операции. В ночном бою при Такошанах группа добровольцев под командованием генерала прорвала позиции неприятеля и, несмотря на свою малочисленность, захватила 1 200 пленных. Дивизия разбила неприятеля в боях под Гоголевым и Варжише и дошла до Карпат, овладев Крепной. В январе 1915 года 48-я дивизия заняла главный карпатский гребень на линии Альзопагон-Фельзадор.

Брусилов, не любивший Корнилова, позднее всё же отдаст ему должное в своих воспоминаниях: «Он всегда был впереди и этим привлекал к себе сердца солдат, которые его любили. Они не отдавали себе отчёта в его действиях, но видели его всегда в огне и ценили его храбрость…    Странное дело, генерал Корнилов свою дивизию никогда не жалел: во всех боях, в которых она участвовала под его начальством, она несла ужасающие потери, а между тем офицеры и солдаты его любили и ему верили. Правда, он и себя не жалел, лично был храбр и лез вперёд очертя голову».

Генерал-лейтенант с февраля 1915 года за отличия в делах с утверждением в должности. После прорыва войсками генерала Макензена позиций 3-й армии Юго-Западного фронта на участке Горлице – Тарнов дивизия была окружена войсками противника в районе Дуклы. Отказавшись сдаться, со штабом ушёл в горы. После четырёхдневного скитания вместе со штабом сдался одной из австро-венгерских частей. Отчислен от должности за нахождением в плену.

Находясь в плену, дважды неудачно пытался бежать. Летом 1916 г. был переведён в лагерь-госпиталь в город Кесег. Помочь Корнилову бежать вызвался помощник аптекаря Франтишек Мрняк за 20 000 крон. По поддельным документам они сумели добраться до румынской границы. Мрняк был пойман, Лавру Георгиевичу удалось скрыться. В течение нескольких недель он плутал по лесу, пока не пересёк границу Румынии, где 22 августа 1916 года предстал перед российским военным агентом.

Командир 25-го армейского корпуса с 13 сентября 1916 года.

Награды: ордена Св. Станислава 3-й ст. (1901); Св. Анны 3-й ст. (1903); Св. Станислава 2-й ст. (1904); Св. Георгия 4-й ст. (1905); мечи к ордену Св. Станислава 2-й ст. (1906); Золотое оружие (1907); Св. Анны 2-й ст. (1909); Св. Владимира 3-й ст. с мечами (1915); Св. Станислава 1-й ст. с мечами (1915); Св. Анны 1-й ст. с мечами (1915); Св. Георгия 3-й ст. (1915).

Кайзеровское командование готовилось к блицкригу Санкт-Петербурга. Генрих Прусский, командующий немецким флотом, рассчитывал уже в первые дни войны пройти по Финскому заливу к столице и подвергнуть её ураганному огню мощных орудий.

Разрушив важные объекты, он предполагал высадить десант, захватить Петербург и покончить с военными притязаниями России. Осуществлению наполеоновских прожектов помешал стратегический опыт и блестящие действия русских морских офицеров.

Учитывая значительный перевес численности кораблей Германии, начальной стратегией борьбы с неприятелем была признана тактика минной войны. Колчаковский дивизион уже в течение первых военных дней поставил 6 тысяч мин в акватории Финского залива. Искусно расставленные мины стали надёжным щитом для обороны столицы и сорвали планы германского флота захватить столицу России.

Александр Колчак появился на свет 16 ноября 1874 года в селе Александровское в пригороде Петербурга, в семье потомственных дворян. Род Колчаков стяжал славу на военном поприще, служа Российской империи на протяжении многих столетий. Его отец был героем обороны Севастополя в ходе Крымской кампании.

До 11 лет получал домашнее образование. В 1885–1888 гг. Александр обучался в 6-й гимназии Петербурга, в которой окончил три класса. Затем поступил в Морской кадетский корпус, где показал отличные успехи по всем предметам. Как лучший ученик по научным знаниям и поведению был зачислен в класс гардемаринов и назначен фельдфебелем. Окончил Кадетский корпус в 1894 году в звании мичмана.

С 1895 по 1899 годы Колчак служил в военном Балтийском и Тихоокеанском флотах, трижды совершил кругосветное путешествие. Занимался самостоятельным исследованием Тихого океана, более всего интересуясь его северными территориями. В 1900 году способный юный лейтенант переведён в Академию наук. В это время начинают появляться первые научные труды, в частности, выходит статья о его наблюдениях за морскими течениями. Но целью молодого офицера становятся не только теоретические, но и практические изыскания – он мечтает отправиться в одну из полярных экспедиций.

Заинтересовавшись его публикациями, известный исследователь Арктики барон Э. В. Толль предлагает Колчаку принять участие в поисках легендарной Земли Санникова. Отправившись на поиски пропавшего Толля, он на вельботе со шхуны «Заря», а затем на собачьих упряжках совершает рискованный переход и находит остатки погибшей экспедиции. Во время этого опасного похода Колчак сильно простудился и чудом выжил после тяжёлого воспаления лёгких.

В марте 1904 года, сразу после начала войны, не оправившись окончательно от болезни, Колчак добился направления в осаждённый Порт-Артур. Миноносец «Сердитый» под его командованием принимал участие в установке заградительных мин в опасной близости от японского рейда. Благодаря этим боевым действиям были подорваны несколько вражеских кораблей.

В последние месяцы осады он командовал береговой артиллерией, которая нанесла ощутимый урон противнику. В ходе боёв был ранен, после взятия крепости попал в плен. В знак признания его боевого духа командование японской армии оставило Колчаку оружие и освободило из плена. За проявленный героизм он награждён Георгиевским оружием, орденами Св. Анны и Св. Станислава.

После лечения в госпитале Колчак получает шестимесячный отпуск. Искренне переживая фактически полную потерю родного флота в войне с Японией, он активно включается в работу по его возрождению.

В июне 1906 года Колчак возглавил комиссию при морском генштабе по выяснению причин, приведших к поражению под Цусимой. В качестве военного эксперта часто выступал на слушаниях Государственной думы с обоснованием выделить необходимое финансирование. Его проект, посвящённый реалиям русского флота, стал теоретической базой всего русского военного судостроения в предвоенный период. В рамках его осуществления Колчак в 1906–1908 гг. лично руководит строительством четырёх броненосцев и двух ледоколов.

За неоценимый вклад в исследование русского Севера лейтенант Колчак был избран членом Русского географического общества. За ним закрепилось прозвище «Колчак-полярный».

Одновременно Колчак продолжает деятельность по систематизации материалов прошлых экспедиций. Изданная им в 1909 году работа о ледяном покрове Карского и Сибирского морей признана новой ступенью в становлении полярной океанографии по изучению ледяного покрова.

В дальнейшем Колчак настойчиво отстаивал планы по переходу к более агрессивным действиям. Уже в конце 1914 года была предпринята отважная операция по минированию Данцигской бухты непосредственно у берегов неприятеля. Вследствие этой операции были подорваны 35 военных кораблей противника. Успешные действия флотоводца обусловили его последующее продвижение по службе.

В сентябре 1915 года он назначен командующим Минной дивизией. В начале октября им был предпринят смелый манёвр по высадке десанта на берег Рижского залива для помощи армиям Северного фронта. Операция проведена настолько успешно, что неприятель даже не догадался о присутствии русских.

В июне 1916 года А. В. Колчак произведён Государем в чин главнокомандующего Черноморским флотом.

Таковы были боевые генералы России, сражавшиеся за неё с неприятелем. И как трагично сложилась в дальнейшем их судьба…

Война шла не только на полях сражений, но и в информационном пространстве.

14 августа 1914 года 24-летний приказный (ефрейтор) 3-го Донского казачьего полка имени атамана Ермака Тимофеева Козьма Крючков был награждён Георгиевским крестом № 5501 и стал первым георгиевским кавалером Первой мировой войны.

В разведке у городка Кальвария (в нынешней Польше) Крючков с тремя товарищами (Щегольковым, Астаховым и Иванковым) нарвался на примерно тридцать пруссаков-кавалеристов. В результате встречи русские уцелели, а двадцать четыре немца остались лежать на земле. Крючков отличился особо – пикой и шашкой уничтожил одиннадцать солдат противника.

О его подвиге знала вся страна. И вскоре началось… Фотографии, рисунки, лубки, календари, плакаты, конфеты «Козьма Крючков», папиросы «Козьма Крючков»… Везде казак-удалец скакал на лихом коне, нанизав на пику, как мясо на шампур, десяток маленьких гаденьких германцев. Глянешь – и ясно: русские непобедимы, а враги – ничтожества.

А тем временем на немецких плакатах бравый германский солдат гонял штыком трусоватых бородатых русских. У австрийцев железный кулак бил по голове мартышкоподобных бандитов-сербов. Тогда не было интернета, телевидения, и карикатуры стали одним из главных видов оружия в информационной войне.

Где-то в 1915 году начальник германской разведки полковник Вальтер Николаи находился на оккупированной немцами части Франции. Вспоминал: лесистая безлюдная местность, долгая дорога. У показавшегося наконец дома шофёр попросил остановиться – надо воды для радиатора набрать. Пока то да сё, полковник зашёл к хозяевам. Оказалось, здесь живут старуха, у которой не было сил бежать от кайзеровского наступления, и внучка, не бросившая бабушку. Слово за слово – девушка в глаза Николаи заявила: немцы – звери! Ведут себя хуже, чем во Франко-прусскую войну, – а бабушка её помнит! «Я пытался убедить молодую француженку, что более жестокими стали не немцы, а сама война». И вообще – как вы можете судить, сидя здесь, в глуши? Но девушка стояла на своём, сыпала примерами, которые, считает Николаи, узнала из листовок – тех, что разбрасывали над оккупированными территориями французские лётчики.

«На французское и бельгийское население сбрасываемые “летучки” действовали сильно… Листки припрятывались со страстной жадностью и хранились как сокровище». «Воздушная пропаганда создавала в населении достойную восхищения уверенность в победе, оказывавшую подавляющее впечатление на часть германских военнослужащих».

Что ж, в листовках действительно рассказывались страшные вещи – их тогда обсуждал весь мир. Немцев, например, обвиняли в геноциде католиков: детям, которые отказались присягнуть, рубят руку, насилуют монашек, монахов вешают на колоколах (папа римский пригрозил протестом, немцы спешно выпустили в опровержение целую книгу).

Настоящий шок вызвало сообщение (со ссылкой на некую бельгийскую газету), что германцы распяли пленного канадского офицера (в Канаде один из памятников героям Первой мировой так и сделан – в виде распятого воина). И вообще – что говорить, если в Германии есть завод по переработке трупов на мыло!

Когда после окончания Первой мировой эти рассказы начали проверять – ничего не подтвердилось. Насчёт слуха про завод английская разведка сама признала: наша идея (ох, накликали последующие гитлеровские ужасы!). Война, знаете ли, шла. Всё, что вредит врагу, – во благо.

Германцы отнюдь тоже не были белыми и пушистыми. Действительных преступлений хватало и так: расстрелы заложников, артиллерийский огонь по Реймскому собору, потопление гражданских и санитарных судов, доведение оккупированного населения до голода, применение запрещённых пуль дум-дум, издевательства над пленными, нарушение всех конвенций о правилах ведения войны (в России соответствующие факты по германской, австро-венгерской, турецкой и болгарской армиям фиксировала созданная в 1915 году «Чрезвычайная следственная комиссия» во главе со знаменитым адвокатом Н. Карабчевским)… Но стараниями пропаганды перечень грехов оказался ещё и сильно «иллюстрированным и дополненным».