Текст книги "Клинки Преддверья"

Глава 10
Тинг

Время Большого тинга приближалось.

В Роккевениум съезжались конунги и ярлы, которым было дозволено принимать участие в собрании. Плыли из дальних краев шаманы и провидцы, мнение которых уважали. Причаливали к пристани ладьи, швартовались у мачт браннеры. Город оживал – Большой тинг был главным событием весны.

Коэн не видел смысла тащить с собой всю команду. Хватит одного берсеркера. Да и то – для статуса. Если северяне захотят убить пришлого волшебника, их ничто не остановит.

Тинг проводился в бражном зале конунга Мангуса. «Добрый ясень» стоял в паре кварталов от этого места, так что Коэн двинулся туда пешком. Улицы забили торговцы, предсказатели, скальды и дружинники прибывших конунгов. Весна была в разгаре, но в Роккевениуме это не чувствовалось.

Коэн шагал сквозь толпу.

Сдвиг держался сзади. Берсеркер был мрачен. Волшебник чувствовал, что воин не в восторге от города и его обитателей. Странно, он ведь из этих мест.

Звуки барабанов слышались уже на подступах к палатам конунга. Выйдя из очередной подворотни, посредник шагнул на площадь, вымощенную гладким булыжником. Камни были отполированы бесчисленными поколениями людей.

Палаты поражали своей суровой монументальностью. Исполинское прямоугольное здание с острой двускатной крышей. Углы заворачивались драконьими мордами и хвостами, а конек изображал оскаленную пасть неведомой твари с острыми клыками и красным извивающимся языком. Вещий Змей, кажется, так. Существо, живущее в Глубине и помогающее смертным мудрыми советами. Подручный Донного Азвара. По бокам высоких ступеней, сложенных из брусчатки, торчали каменные столбы с вырезанными воинственными ликами – духами-хранителями Роккевениума.

Коэн двинулся по ступеням. Берсеркер – следом. Перед воротами бражного зала их остановили дружинники Мангуса. Коэн молча показал знак, полученный им в Греверстеде. Стражники посторонились, искоса глядя на Сдвига.

Центр зала был расчищен для жертвоприношения. Коэн увидел помост, широченную колоду с прислоненным к ней топором и меланхолично жующего теленка. Вокруг помоста толпились конунги, ярлы, колдуны и шаманы. Музыканты исступленно колотили в бубны и барабаны.

На помост взошел Мангус – самый влиятельный из правителей севера. Посредник невольно восхитился этим человеком. Мужик средних лет и могучего сложения. Борода до груди. Бритая голова, искусно заплетенная коса. Белая ритуальная рубаха и штаны. Рядом с помостом горел очаг, но холод все еще врывался внутрь, преследуя опоздавших на тинг правителей. Перед глазами крутились снежинки.

Мангус поднял руку. Музыка стихла. Люди перестали разговаривать, воцарилась тишина.

– Совет поручил мне начать собрание, – медленно произнес Мангус. – На правах гостеприимного хозяина. Так заведено. Пусть боги не оставят наши земли и помогут принять верные решения.

Закончив говорить, Мангус поднял тяжелый двуручный топор. Примерился и одним сокрушительным ударом снес теленку голову. Поднялся одобрительный рев. Кровь забрызгала лицо вождя, его рубаху и штаны. Расползающаяся темная лужа достигла желобков в колоде и начала наполнять подставленные шаманами сосуды. От толпы отделились конунги, наделенные правом голоса. Их было шестеро. Седьмой – Мангус. Все крепкие, опасные и уверенные в себе. Все – в ритуальных одеждах.

Конунги приблизились к колоде и подняли наполненные кровью кубки. Вновь забил барабан. Шаманы ударили в бубны и запели протяжную песнь, призванную объединить верхний и нижний миры. Конунги отпили по глотку из кубков, а остатки вылили на себя.

– Единство и сила! – гаркнул Мангус.

– Единство и сила! – взревели все присутствующие. Коэн присоединился к этому нестройному хору. Выбора не оставалось – он переступил порог бражного зала.

Вперед выступили жены конунгов, держащие на вытянутых руках стопки одежды и кувшины с чистой родниковой водой. Мужчины сбросили окровавленные рубахи и штаны, умылись, начали переодеваться, не стесняясь собравшихся. Коэн знал об этом ритуале, но впервые присутствовал на нем.

Двери зала с глухим стуком захлопнулись. Отныне никто не посмеет сюда войти. Все, что будет сказано, останется в умах узкого круга сильных.

Сойдя с помоста, конунги направились к очагу в середине покоев. Остальные участники тинга последовали за своими вождями. Коэн сделал знак Сдвигу следовать за ним.

Скамей и столов не было. По заведенному с незапамятных времен порядку обсуждение вели стоя. Мангус обвел взглядом свое окружение. Задержался на Коэне. Громко сказал:

– Начинаем тинг.

Дрова мирно потрескивали, наполняя бражный зал теплом. Вперед выступил человек, скрывающий лицо под капюшоном. Слепой предсказатель, которого в Роккевениуме называли Видящим или Вестником.

– Боги улыбнутся нам? – спросил Мангус.

Губы Вестника тронула презрительная усмешка.

– Они слышат вас. Донный Азвар поднялся из Глубины. Я чувствую его присутствие. Но с ним пришли и другие.

– Кто? – вопросил Кьяллак из Вистбердена. Этот конунг был молод и горяч, он любил быстрые ответы, но не умел задавать правильные вопросы.

Шаман ответил не сразу. Казалось, он вслушивается в поступь невидимых богов, внимает их голосам. Потом Вестник заговорил:

– Руевит, бог кровавой сечи, наточил топор и колотит в Нерушимый щит. Удун отворил ворота Валлориума, он ждет души павших воинов. Бесконечный Змей следит со стороны за всеми нами – он надеется пожрать этот мир, объятый пламенем.

Повисла тишина.

К очагу шагнул Рагнейд, конунг Гурдагада. Умудренный опытом нескончаемых поединков ветеран, до сих пор наводивший страх на половину страны.

– Боги не зря точат топоры и открывают врата, – сказал Рагнейд. – Мы потеряли Стаф. Несметные орды хлынули в Срединное море. Спаслись немногие. Все они ищут крова в Гурдагаде.

– Что с ярлом Стафа? – спросил Мангус.

– Он мертв.

Мангус нахмурился.

– Эта участь, – раздался голос ярла Торгаута, чья вотчина вдавалась в Познанские поля, – постигла не только Стаф. Я слышал, что чужаки сокрушили Снордур.

– Это значит, – заметил Рагнейд, – что мы отрезаны от Срединного моря.

– Ударим по ним, – предложил Сигурд из Вунлайнена. – Пока не поздно.

– Если не ударим, – поддержал Рагнейд, – они двинутся вглубь наших земель.

– Это тебе невыгодно, – ухмыльнулся Мангус.

– Верно, – кивнул Рагнейд. – И тебе. От Гурдагада до Роккевениума недалеко.

– Мы не знаем, сколько их. – Мангус приблизился к огню, чтобы согреться. – Снордуром и Стафом правили крепкие ярлы. У них было много дракхов. Города неплохо укреплены. Но они пали.

– Друзья, – подал голос конунг Бьольв. – Давайте не будем спешить. Альянс силен, но всегда есть кто-то сильнее.

Бьольв правил Трольмом – мощным городом, расположившимся близ границ Трордора. Южнее Трольма лежал Типр – торговый оплот Септена на Срединном море.

– Что ты предлагаешь? – спросил Торгаут.

Бьольв скрестил руки на груди. Его бритый череп украшала сложная вязь рунических татуировок. Сплошь защитных, как отметил Коэн. И совершенно бесполезных.

– Проблема затронула всех, – осторожно начал Бьольв. – Захвачен Типр, город наших западных соседей. Я слышал, это война против всех. Чужаки прибыли из-за океана. Они хотят завоевать все, что видят. Это угроза для Улкундара и Трордора. Думаю, Вармак обеспокоен не меньше нашего.

– Вармак! – Мангус расхохотался. – Если дело не касается шлюшки Трис или дикого кабана, Вармак и пальцем не шевельнет.

Грянул дружный смех. Властителя Танневергена презирали. И не рассчитывали на его помощь в случае противостояния.

Бьольв поднял руку.

– Среди нас есть посланники Трордора. – Конунг кивком указал на Коэна и Сдвига. – Пусть выскажутся.

Посредник шагнул вперед.

– Я говорю не только от имени властителя Трордора. За мной стоят сильнейшие Облачные Скиты, Равнинное царство и Белое взбережье. К нам готовы примкнуть горцы с Курдского хребта и Островное пиратское братство. Всем угрожает опасность. Нужно объединиться.

– Кто эти чужаки? – спросил Бьольв. – Откуда они прибыли?

– Существует второй материк, – ответил Коэн. – Пацифида. Захватчики прибыли оттуда.

– Допустим, ты прав. – Мангус огладил бороду и ухмыльнулся. – Но любая монета имеет две стороны. Альянс может выступить в союзе с другими властителями Тверди и отбить нападение. А может поддержать Пацифиду. Вместе с чужаками мы разобъем своих давних недругов. И разделим Твердь, как посчитаем нужным. Противостоять нам не сможет никто.

– Здравая мысль, – кивнул посредник. – И неглупая на первый взгляд. Так и случилось бы, но за вторжением стоят иные, неведомые силы. Раса Посторонних. Они вообще не из нашего мира. У них собственные цели. Посторонние хотят захватить Двери на Облаках и Храмы Демиургов. Вот что им нужно. А Преддверье будет их колонией. Вас сметут с лица земли. Твердь будет населена другими существами.

– Чушь, – отмахнулся Мангус. – Со всеми можно договориться.

– Так договоримся с Трордором! – выкрикнул кто-то.

Коэн оперся на посох и в упор посмотрел на Мангуса.

– В Роккевениуме ведь есть Храм, да, конунг Мангус? Твой город будет захвачен одним из первых.

Мангус перевел взгляд на шамана.

– Что говорят боги? Слышит ли нас Глубина?

Видящий замер, вслушиваясь в потусторонние голоса.

– Глубина слышит нас, конунг.

– Хорошо. – Мангус скрестил руки на груди. – Как нам поступить?

Шаман медлил с ответом.

– Ну? – рявкнул Мангус.

– Не тебе торопить богов, – прошипел Вестник. – Донный Азвар говорит: поступайте как заведено. Голосуйте.

– Да будет так, – согласился Мангус.

Каждый из семи властителей получил Камни голоса – пару кругляшей, отшлифованных ветром, волнами и временем. Белые и черные камни.

– Все просто, – сказал Вестник. – Белые камни означают, что Альянс будет сражаться под общими знаменами с Трордором. Черные – мы принимаем сторону чужаков.

Камни с грохотом упали на доски.

Лица всех, кто присутствовал на тинге, вытянулись. Такого прежде не бывало. Три белых и три черных камня.

Мангус тяжелым взглядом обвел своих соправителей.

– Кто не голосовал?

– Я. – Один из конунгов показал оба камня. Низкорослый широкоплечий крепыш, смахивающий на мифического гнома. Это был Фроди, властитель приморского городка Бронхельм. Фроди повелевал восточным побережьем Альянса. – Решения нет. Пока я не вижу его.

Мангус сплюнул.

– Что ты несешь, Фроди? Нельзя идти по дороге, не переставляя ног. Либо мы принимаем решение, либо его примут за нас.

Хмыкнув, Фроди погрозил Мангусу пальцем.

– Я не сказал, что нужно сидеть сложа руки. Возможно, есть другие пути. Мне не нравятся чужаки, захватившие южные рубежи. Но и Трордор мне никогда не нравился. Плохо и то и другое.

– Вот что, – вклинился Рагнейд. – Все вы знаете закон. Если камни легли одинаково, спор разрешают боги.

В зале зашумели.

– Два бойца, – продолжал Рагнейд. – В Кругу истины.

– Ладно. – Мангус пожал плечами. – Я буду биться в Кругу. На стороне черных камней.

– Кто защитит белые камни? – гаркнул Рагнейд.

Коэн посторонился, когда его отодвинули плечом. К Мангусу неспешно приблизился берсеркер по прозвищу Сдвиг.

– Очистить Круг, – приказал Вестник.

Ярлы и конунги расступились, освобождая место для поединка. Сдвиг снял со спины щит и взял в правую руку топор. Сбросил куртку и остался стоять обнаженным по пояс. Мускулы ходили буграми по спине и плечам. Мангус смерил незнакомца презрительным взглядом. Слуги подали своему конунгу щит и одноручный меч.

– Кто ты? – спросил конунг.

Берсеркер не ответил. Лишь прорычал что-то себе под нос.

Мангус слыл искусным воином. Каждый год к нему приходили выяснять отношения молодые бойцы, но вождь всех убивал. Роккевениум был лакомым куском – многие хотели контролировать торговлю с Танневергеном, Гурдагадом и Греверстедом. Поэтому тело вождя покрывали многочисленные шрамы.

Бойцы ударили в щиты.

И сошлись.

Сдвиг обрушил на противника чудовищный по силе удар, но конунг прикрылся щитом. Тут же властитель Роккевениума оттолкнул берсеркера щитом и выбросил меч, целясь в живот. Сдвиг отбил выпад. Последовал град ударов. Клинок конунга со свистом рассекал воздух, но не встречал вражеской плоти. Очередной удар задел Сдвига, оставив след на щеке.

Берсеркер взревел.

Мышцы на спине наемника вздулись еще больше. Коэну показалось, что рост его телохранителя увеличился, а на полу возникла тень медведя. Шагнув вперед, берсеркер одним размашистым ударом расколол щит противника надвое. Вместе со щитом Сдвиг отрубил полруки конунга. Коэн прежде не видел ничего подобного. Мангус удивленно уставился на обрубок. В следующий миг секира снесла ему голову.

Участники тинга смотрели на происходящее в немом изумлении. Только что пал один из самых влиятельных конунгов Альянса.

Берсеркер опустил щит и топор. Перед Коэном вновь стоял обычный человек. Отвернувшись от тела вождя, Сдвиг направился прочь из Круга истины. Кто-то подал берсеркеру сукно – очистить меч и топор.

– Постой, – донеслось из центра. Говорил Видящий. – По закону семи земель ты признаешься новым конунгом Роккевениума.

– Нет, – глухо прорычал Сдвиг. – Мне это не нужно.

Все устои рушились на глазах у северян. Отказаться от Роккевениума? Мыслимо ли такое?

Сдвиг тихонько скрылся за спиной Коэна.

– Что ж, – задумчиво произнес Рагнейд. – Альянс встанет плечом к плечу с Трордором и другими королевствами Тверди.

– Такова воля богов, – подтвердил Вестник.

Конунги перешли к обсуждению других вопросов. Менее значимых. Рабы приступили к уборке – им предстояло вынести труп Мангуса и отчистить доски от крови. Тело конунга передадут родне и похоронят согласно старинным обычаям.

Каждый в душе понимал, что лучшие воины Роккевениума перегрызутся за право занять место Мангуса. Перед бесстрастными ликами богов прольется много крови. Победитель будет править землями Роккевениума и заботиться о семье павшего властителя. А еще победителю придется собрать войско и отправиться воевать к Срединному морю. Такова воля богов.

Глава 11
Псы-убийцы, бегущие краем пустыни

Костры преследовали буер.

Несколько вечеров мастера ножей наблюдали за призрачными серыми щупальцами, взметнувшимися к звездным россыпям над их головами. Словно языки, решившие лизнуть далекие светила.

А вокруг – бескрайняя степь.

Горы давно остались за кормой. Тунган уверенно правил к пустыне Инджаб, но преследователи не отставали. Ольгерд и не подозревал, что среди убитых им в Крондате дваргов – родной брат Дарума. Барсы мстили. Каждый из них знал, что пойдет до конца.

– Завтра мы пересечемся, – сказал Вячеслав, помешивая ложкой наваристый суп. Сегодня в силки угодил тушкан, вот Тунган и решил побаловать спутников своим кулинарным искусством. Похлебка получилась отменной. – Их много.

– Да. – Ольгерд лежал на земле, подстелив зимний балахон. Кое-где уже пробивалась трава. Рык носился в сгустившихся сумерках. – Ничего удивительного. Мы разозлили их.

Вячеслав не ответил.

Пустыня простиралась за горизонтом, но ее опаляющее дыхание уже коснулось путешественников. Полуденное солнце нещадно жарило все, что опрометчиво двигалось по равнине.

Когда Торнвудова луна взошла над степью, Тунган поднял парус и покатил на юго-восток. Ольгерд и Вячеслав пристегнулись к палубе, чтобы немного поспать. Вскоре на борт заскочил выгулявшийся рлок.

На рассвете буер достиг края пустыни.

Ровное пространство степи погружалось в песок. Буйная поросль отступала. Под колесами корабля торчали отдельные травинки – и все. Тунган изменил угол паруса и взял восточнее. Теперь странники ехали по краю пустыни, избегая гиблых земель.

К полудню их настигли первые псы.

Поначалу звери казались точками на горизонте. Потом Ольгерд увидел, что точки приближаются. Гончие псы. Разведчики.

Ольгерд был готов к их появлению. Мастер ножей послал мысль-приказ. Белая молния вихрем налетела на ближайшую гончую и раскроила собаке череп мощным ударом лапы. Рлок метнулся к следующей цели. Гончая летела вперед, принюхиваясь к ветру. Спустя миг животное валялось в пыли со свернутой шеей.

А затем появились третий, четвертый и пятый псы. Слишком много целей. Поднялся лай.

Ольгерд вздохнул и отозвал рлока на буер.

Травля началась.

Ветер мощно надувал парус, корабль катился на восток. Но катились и другие корабли. А еще были псы-убийцы. Они появились спустя несколько часов, когда солнце начало съезжать со своего насеста. Об атаке мастеров ножей предупредил блеск. Твари целенаправленно мчались вперед, ориентируясь на гончих. Солнечные лучи отражались в щитках брони и острых шипах, вросших в песьи хребты.

Псы-убийцы не лаяли. Они берегли силы для боя. Готовились грызть глотки. Концентрированная ярость, бессмысленная звериная жестокость. И это приближалось.

Ольгерд понимал, что рлок не справится со всеми собаками. Дварги сделали правильные выводы из уличного побоища. Сейчас псов было много, Ольгерд насчитал около дюжины. Звери бежали парами. Еще немного, и они объединятся в стаю. Хорошая выучка. Иного ждать не приходилось – дварги снискали славу лучших заводчиков Тверди.

– Готовь стрелы, – сказал Вячеслав.

Тунган закрепил парус в бакштаге. Ветер дул сзади и сбоку, так что рассчитывать на полный ход беглецы не могли.

Местность была идеально ровной. Никаких камней или кочек, на которые с разгону может налететь колесо. «Хоть что-то радует», – подумал Ольгерд, расстегивая балахон. Вячеслав неспешно повторил его действие. Тунган уважительно окинул взглядом арсенал клинков и нагнулся, чтобы поднять лук. Один колчан был примотан веревкой к мачте, еще пару Тунган принайтовал к палубе. Наложив первую стрелу, проводник приготовился к бою.

Псы настигали буер с поразительной скоростью. Доспехи не мешали им двигаться быстрее корабля, что говорило о редкой выносливости. Еще дальше, в нескольких стадиях на северо-западе от места событий, из зеленого моря выделялись едва заметные белые точки. Паруса преследователей. Дварги шли фордевиндом, полным ветром.

Гончие в бой не лезли. Бежали параллельным курсом и поднимали бешеный лай, привлекая внимание своих хозяев.

Две пары псов-убийц объединились в ударную четверку и ринулись к буеру. Рык по команде спрыгнул на песок и открыл пасть в беззвучном вопле. Ольгерд почувствовал на подсознательном уровне, что удар был комбинированным. Рлок атаковал на физическом и ментальном планах. Первого пса снесло. Шипы врубились в тварь, бегущую сзади. Две собаки сумели уклониться, но затем повели себя странно – бросились друг на друга, рыча и истекая слюной. Значит, ментальная волна повредила собачьим рассудкам.

Больше псов.

Степь вскипела от движущихся собачьих тел. Приближались и буера преследователей. Ольгерд уже мог рассмотреть на белоснежных парусах красные полосы – следы от кровавых пятерней дваргов. Ритуальные отметки. Знак того, что Клан Барсов идет тропой кровной мести.

Тунган сглотнул.

– Не бойся, – сказал Вячеслав. – Завея с нами.

Когда свора приблизилась вплотную к бегущему рлоку, мастера ножей отправили в дорогу сверкающие жала. Ближайшие псы взвизгнули и покатились по земле, поднимая облака пыли. Тунган выпустил стрелу, которая вошла в глаз еще одной твари. Визг умирающих псов, яростное рычание уцелевших и лай гончих – все это слилось в адскую какофонию.

Из степи прилетела стрела и вонзилась, вибрируя, в мачту.

– Руна щита! – рявкнул Вячеслав.

Тактику они обсудили накануне, сидя у костра. Все просто: по очереди прикрывать друг друга и косить врага на средних дистанциях.

– Сними эту сволочь, – бросил через плечо Хозяин Дверей.

Тунган прицелился и выпустил вторую стрелу. Дварга, рискнувшего подойти слишком близко, пригвоздило к заднему борту корабля. Буер вильнул вбок и перевернулся. Раздался треск ломающейся мачты и рвущейся парусины. Разлетелись в разные стороны колеса.

– Хорошо, – кивнул Вячеслав.

Дварги настигали свою добычу. Около десятка кораблей, выгнувшись полукольцом, следовали за буером Тунгана. Полетели стрелы. Часть из них разбилась о невидимый щит, часть ушла в песок и траву. Рык бежал вдоль правого борта, используя корабль в качестве прикрытия.

Вячеслав точными бросками ножей убил еще двух псов. Тунган сумел вогнать стрелу в колесо одного из буеров. Суденышко перевернулось, дварга выбросило вверх. Когда тело охотника врезалось в землю, Ольгерд услышал треск ломающихся костей.

Буер тряхнуло.

Ольгерд краем глаза уловил перемену в окружающем ландшафте. Корабль Тунгана катился по песчаным дюнам. Пологим, но дюнам.

Выругавшись, Тунган перекинул через плечо лук и вернулся к управлению. Нужно было сменить галс и увести буер из опасных земель.

Увидев, что лучник занят, дварги пошли на сближение. Число юрких корабликов увеличилось до двух десятков. С ближайшего буера вылетела абордажная кошка – Ольгерд отбил ее руной щита. Рык вскочил на борт и вновь издал акустический крик. Невидимый смерч опрокинул суденышко дварга, разнес его в щепки.

Краем глаза Ольгерд уловил движение. Пес. Тварь вскочила на палубу и оскалилась, выбирая жертву. Промедление стоило собаке жизни – Ольгерд вогнал ей клинок под нагрудную пластину. Руна возврата.

Пес-убийца обмяк на палубе. Лапы с окованными сталью когтями прочертили на досках глубокие борозды. Тунган навалился плечом и сбросил мертвого зверя в песок.

Дварги нападать перестали.

Погоня продолжалась весь день. Потом наступили сумерки. Было понятно, что мастеров ножей берут измором. Рано или поздно им придется остановить буер. Еда и вода закончатся. Справлять нужду на палубе тоже неприятно. Дварги выжидали.

Луны осветили степь бледным огнем. Оформились Рукава Туники. Ослаб жар, идущий из пустыни.

– Все плохо, – сказал Тунган. – К завтрашнему вечеру еды не будет. Бурдюки опустеют через три-четыре дня.

Вячеслав вздохнул.

– Мы выдержим прямое столкновение?

Тунган покачал головой.

– Вы хорошие воины. Лучшие из всех, что мне встречались. Но их много. Вчера я насчитал больше тридцати кораблей. Постоянно прибывают новые. За нами идут пять или шесть гончих. Около двух десятков убийц. Если мы остановимся – умрем.

Вячеслав жестом остановил проводника.

– Дайте мне немного времени.

С этими словами учитель сел, скрестив ноги. Сделал несколько глубоких вдохов. И погрузился в медитацию.

– Что это с ним? – спросил проводник.

Ольгерд положил руку на плечо Тунгана.

– Размышляет. Не надо мешать.

Кивнув, Тунган отправился на нос корабля. Ольгерд привалился к боку спящего Рыка и закрыл глаза. Он уже не пристегивался. Недели, проведенные на буере, выработали новый инстинкт – не ворочаться во сне. Рлочье тело медленно вздымалось и опадало, убаюкивая хозяина.

Рык странствовал под звездами.

Закрыв глаза, Ольгерд присоединился к другу. Они мчались, приминая луговые травы, поднявшиеся уже до колена. Шорох и скольжение. Безмолвные диски Паломника и Шен. Дыхание псов, неустанно бегущих сквозь ночь краем пустыни. Состав своры был сменным. Уставшие животные запрыгивали на буера. Псы, отсыпавшиеся там до этого, бросались в травяное море. Бесконечный круговорот травли. Двадцать псов-убийц – лишь верхушка айсберга, понял Ольгерд. Зверей было вдвое больше. Сами дварги крепили рейки в заданном галсе и дремали на ходу. Иногда они просыпались, корректировали курс румпелем и вновь закрывали глаза. Охотники, поколениями промышлявшие загоном людей.

А еще Ольгерд увидел весь клан. Дарум руководил тремя отрядами. Одна группа преследовала своих жертв. Вторая охотилась и запасалась провизией. Третья искала воду. Группы постоянно менялись. Добытчики настигали передовой отряд, делились пищей и водой. Уставшие охотники смещались с передовой линии, уступая место подкреплению. И так до бесконечности.

Неожиданно захотелось перебить их всех. Любой ценой. Жизнь положить, но забрать с собой побольше этих уродов. Ольгерд загнал эту мысль в черные глубины разума и захлопнул невидимую дверцу. Это не твоя война, мастер. Ты должен учиться. Ты должен защитить свой мир. Не дать умереть Мерт, Коэну, Навсикае и всем, к кому ты привязался. Это – главное.

Шорох травы.

Рлок продолжил свой бег по чужим охотничьим угодьям. Справа расстилалась остывающая пустыня. Слева колыхался на ветру зеленый океан. Бескрайний простор имел некое сакральное значение. Ольгерду казалось, что он может выбрать любой путь. Время застыло. Звезды навечно вмурованы в небо.

Картинка исказилась.

Кто-то настойчиво тряс Ольгерда за плечо. Открыв глаза, мастер ножей увидел перед собой лицо Вячеслава.

– Просыпайся.

Ольгерд приподнялся на локте.

Вокруг – степная ночь. Шум ветра, скрип снастей, сопение блуждающего среди лун Рыка.

– Шансы равны, – сказал Вячеслав. – Мы можем их одолеть. Но можем и остаться в этой траве. Давай решать.

– Что решать? – не понял Ольгерд.

– Хозяева Дверей не имеют права на смерть, – сказал Вячеслав. – Нам придется уходить отсюда.

– Куда?

– Разумеется, в Дверь, – хмыкнул учитель. – Здесь тонкие грани. Я смогу пробиться.

– А Тунган?

– Протащим весь корабль.

До Ольгерда не сразу дошла суть предложения. Потом он понял. Вячеслав хотел войти в чужой мир. Прямо сейчас. Наставник говорил спокойно – для него это было в порядке вещей.

– Ладно, – сказал Ольгерд. – Что мне делать?

Вячеслав помедлил.

– Защити меня.

Ольгерд непонимающе уставился на учителя.

– Двери не открываются на ходу, – пояснил Вячеслав. – Я должен стоять на месте, понимаешь? Я пробью портал быстро, но лишь в одном случае. Если не буду отвлекаться на драку.

– О чем это вы? – вмешался Тунган.

– Хочешь выжить? – спросил Ольгерд.

– Глупый вопрос.

– Меняй курс.

Ольгерд изложил свой план. Все это звучало дико, но проводник верил своим странным спутникам. Слишком многое ему довелось увидеть. Уж больно невероятные вещи творили эти северяне.

Вячеслав взвился в воздух. Это был мощный прыжок, ничего не скажешь. Ольгерд бросил под ноги учителю несколько невидимых рун. Вячеслав приземлился на них и замер, удерживая равновесие. Тунган раскрыл рот – он впервые видел человека, стоящего в шести локтях над землей без зримой опоры. Черный силуэт в капюшоне ярко выделялся на фоне Паломника.

– Румпель, – напомнил Ольгерд.

Тунган бросился менять курс. Буер заложил крутой вираж, огибая Хозяина Дверей по широкой дуге.

Ольгерд послал мысленный сигнал Рыку.

Проснись и бейся.

Рлок моментально покинул призрачные пространства и открыл глаза. Два бездонных колодца, в которых отразилась ночь. Огромный зверь встрепенулся, поднялся на четыре лапы и скользнул за борт.

Маневр привел дваргов в замешательство. Ближайший преследователь спал на своем кораблике, пристегнувшись к кормовому ограждению. Ольгерд вогнал ему в горло метательный нож и начертил руну возврата. Клинок с чавкающим звуком вышел из тела и лег в ладонь мастера. Дварг не успел ничего сделать. Даже дернуться не успел. Буер продолжил свой путь с мертвецом на борту.

Трава по правому борту шевельнулась. Четверка псов-убийц ринулась в атаку. Первого снесло акустическим ударом. Второго убил меткий выстрел Тунгана. Третий бросился на рлока, а пятый – на Ольгерда. Тварь перелетела через борт. Зубы клацнули рядом с яремной веной мастера. Лапы навалились на грудь, прижали Ольгерда к палубе. Вытащить керамбит он не успевал.

Баклер.

Лопасти раскрылись, щиток врезался в собачью морду. Визг и хруст. Когти, обшитые сталью, прошлись по плечу Ольгерда, сдирая кожу. Мастер ножей ударил пса правым локтем. Затем обхватил тварь за шею и повалил на бок. Керамбит скользнул в протянутую ладонь. Колющий удар под мышку. Пес дернулся в последний раз и затих. Огромная туша почти не уступала в размерах рлоку.

Очнувшись, Ольгерд послал мысль. Ответ пришел незамедлительно:

«Все в порядке, хозяин, я справился».

Буер продолжал катиться по кругу.

Тьма ожила. Дварги перекликались на своем лающем наречии. Корабли и псы стягивались к условному месту сечи. Где-то забили в барабан. Тишина разлетелась в клочья от лая гончих, криков их хозяев и звуков схватки.

Тунган поравнялся с очередным кораблем. Дварг метнул топорик, целясь в голову Ольгерда. Уклонение. Нож по дуге. Прямо в грудь. Возврат. Следующий буер закувыркался, попав под акустический удар. Тунган продолжал выжимать румпель, вкручивась в невидимую спираль, центром которой был Вячеслав.

Учитель полностью сконцентрировался на неслыханной задаче. Он открывал Дверь в степи, вдалеке от Храмов и мистических точек силы. Медитация позволила Хозяину заглянуть за грань. Вячеслав понял, что сможет это сделать. Если постарается.

Засвистели стрелы.

Ольгерд начал стремительно чертить руны. Первый щит – к Вячеславу. Второй – на левый борт. В парусе образовались прорехи. Одна стрела врубилась в палубу, еще две – в мачту. Но себя и Тунгана Ольгерд смог прикрыть.

А затем он увидел Дверь.

Водянистый квадрат, вросший в степь. Даже не дверь, а окно в неведомый мир. Квадрат был текучим. Словно полынья, подернутая легкой рябью. Что-то заставляло поверхность Двери течь, бугриться призрачными волнами. То, что простиралось в ста локтях от буера, не было водой. Этому вообще не существовало названия в мире, к которому привык мастер ножей.

Очнувшись, Ольгерд приказал:

– Левее!

Тунган повел буер к зависшему в воздухе Вячеславу. Когда корабль поравнялся с Хозяином Дверей, тот мягко приземлился на палубу.

– Двигай туда, – сказал Вячеслав.

– Но мы врежемся в эту штуку!

– Не бойся, Тунган. Просто делай, как я велю.

Проводник подчинился.

«Ко мне».

Зов настиг рлока, когда тот расправлялся с очередным псом. Буер, подгоняемый боковым ветром, катился к ярко-голубому квадрату. Рык успел вскочить на доски в последнее мгновение.

Все изменилось.

Незримая стена отрезала ветер, луны и звезды Преддверья, яростные вопли преследователей, лай собак. Звуки, запахи и ландшафты перестали существовать.

Краткий миг небытия.

После этого на странников обрушились потоки дождя. Ольгерд увидел зеленоватую мглу непроходимой чащи. Буер катился по серой дороге, по обе стороны которой вздымались исполинские стволы, обвитые ползучими растениями, усеянные мхами и грибами. Струи воды падали сверху, но небо загораживали кроны реликтовой рощи.

Корабль какое-то время продолжал двигаться по инерции, потом замер. Никакого ветра. Полный штиль. И нескончаемый дождь, заливающий все вокруг. Ни горизонта, ни звезд, ни лун. Только зеленовато-серая муть.

Ольгерд вдруг понял: дом далеко.

– Здесь опасно, – предупредил Вячеслав. – Следите за лесом.

Ольгерд не ответил.

Сев на носу буера, учитель развел руки. Он спешил. Хотел быстрее сбежать из этого дождливого мира. Видимо, на то были основания.