Текст книги "Седьмая жертва"

– Ты же знаешь, что это такое…

Это был пик их счастья, и оно длилось почти два года. И в эти два лучших года, и впоследствии, почти до самой своей смерти, Видаль играл в жизни Марины огромную роль. Всегда – роль близкого друга, временами – любовника, но неизменно – человека с другой планеты, который учит смотреть на мир совершенно с иной точки зрения. С какой? Ну, это не объяснить…

А вот в последний год или полтора что-то стало меняться между ними. Марина к этому времени заняла пост главного редактора “Бизнес-леди”, сменив Аллу, ушедшую в состояние жены при очень обеспеченном муже. У Марины теперь была собственная квартира, ее дочь пошла в первый класс здесь, в Гродине. Одиночество совершенно не печалило Марину. И даже если бы толпы женихов забрасывали ее обручальными кольцами с огромными бриллиантами, она вряд ли согласилась бы выйти замуж.

Беспокоили ее лишь отношения с Видалем. Теперь он не назначал ей свиданий, приезжая в Гродин к друзьям и родителям, хотя продолжал регулярно звонить. Разговор велся все больше в саркастически-ироническом тоне, с неприятными поддевками, комментариями, злобными выпадами, которых Марина никак не заслуживала.

Стоило сказать ему, что видела его новый клип по музыкальному каналу, как он взвивался:

– А ты как думала? Я что, по-твоему, должен лежать в коробке с нафталином?!

И тут же говорил, что клип дерьмовый, да и песня неудачная. А он ничего не успевает, его гоняют, как пацана, участвовать в каких-то ток-шоу и торчать на каких-то тупых вечеринках. Вот недавно Карелин заставил сидеть в конкурсе Мисс чего-то там. Будто он какой-нибудь сутенер!

Но если она думает, что он жалуется, то она очень ошибается! Ей все равно не понять…

Он вредничал по любому поводу и обожал допрашивать, с кем теперь встречается Марина и хорошо ли проводит время с новым другом.

В какой-то момент она даже подумала, что ситуация с ее мужем повторяется. Новый невыносимый Видаль отличался от Видаля прежнего, как земля от неба.

Возможно, пыталась оправдать его в своих глазах Марина, на Олега так повлияли его вдруг возросшая популярность и деньги? В этом году “Алхимик” вошел в десятку самых высокооплачиваемых рок-групп России. Мало кто проходит медные трубы без потерь.

Дом Видаля

Вечер памяти Олега Видаля Марина пропустить никак не могла. Может, узнав о его смерти, она и пережила глубокий шок, но потом в ее сердце остались только печаль и чувство вины. Неважно, что в последний год Видаль стал на себя не похож, не имеет никакого значения его связь с моделью. Марина только сейчас осознала, что Олегу было очень плохо. Почему – она не могла получить ответ на этот вопрос теперь, когда его не стало. Но она могла бы поговорить с Видалем, пока он был жив, прервав один из его длинных телефонных монологов по поводу того, что все вокруг его бесит. А ей казалось, что на самом деле раздражает Олега она сама. Нет, просто он был несчастен.

И снова она спрашивала себя – почему? Может, эта девочка-модель понадобилась ему, чтобы чувствовать себя моложе? В этом их бизнесе все такие молодые, яркие, взрывоопасные, выдающие такой заряд энергии, что на стадионах сходят с ума миллионы. Может, Олег чувствовал себя старым?

А может, и это не так. Он говорил, что ненавидит рекламную показуху, все эти тусовки и прочее. Он работал на износ, выдавая альбом за альбомом. Может, он просто устал?

Или все вместе. А как-то раз, довольно давно, еще в их светлый период, Видаль сказал, что он все чаще оказывается пешкой в руках своего менеджера. Марина поняла – Карелин вцепился в горло Видаля, и, может, этот менеджер совсем закабалил музыканта, заставив его плясать под свою дудку, не позволяя Видалю самореализовываться, удушая своей коммерцией?

Почему же Марина так ничего и не спросила у Видаля?

Сорок дней со дня смерти. Вдруг сегодня вечером кто-то проболтается о том, что происходило с Видалем? Вдруг Марине удастся задать пару вопросов Карелину? Она сумеет правильно расставить точки над i. Она сможет понять своего любимого мужчину. Пусть и поздно.

Как бы хотелось Марине написать книгу о Видале! Рассказать о том, что все его обаяние, вся его энергетика, харизма были настоящими. В жизни он был таким же, как и на сцене, а может, и лучше. И раскрыть правду: что на самом деле стало причиной гибели Видаля. Вот бы сделать это!

Вдохновленная надеждами, в настроении ожидания Марина отправилась на смотровую площадку, где должна была стоять маршрутка. Только вот с самого начала все события имели некий странный окрас. Странно вечер памяти организовывался – это можно было сообразить и раньше: для чего понадобилось ехать к черту на кулички, в лес, в какой-то странный дом? Чем плох, скажем, тот же “Джаз”, хозяин которого был близким другом Видаля?

Странным показалось Марине и то, что в маршрутке, которая должна была доставить гостей в дом Видаля, собрались только женщины, причем далекие от музыкальных кругов. Правда, Кристина участвовала в записи первого диска Видаля, да и Тамара когда-то пела в юношеской рок-группе, но все это было очень давно.

Не вызывала вопросов, пожалуй, только персона бывшей жены Видаля – красивой, чуть располневшей женщины с золотыми волосами и чуть удивленными карими глазами восточного разреза. Она носила волшебное, как казалось Марине, имя – Милена. Бывшая жена рассказала, что у них с Видалем есть сын, но на вечер памяти мужа ее пригласили одну. Милену это очень удивило, но ей объяснили: у Олега было что-то вроде завещания на случай его смерти, и он сам написал – кого надо пригласить.

Другая женщина – Лика, чье лицо напомнило Марине одно из изображений Афины Паллады, подтвердила слова Милены: да, ей тоже сказали, что Олег заранее составил специальный список гостей. Немного раньше Лика упомянула, что была одноклассницей Олега Видалевского. Первой любовью, догадалась Марина.

Дом в лесу показался Марине мрачноватым. Скорее всего, просто потому, что они приехали вечером, когда солнце уже спряталось за горизонт, а темный лес без листьев и почти без травы выглядел не слишком весело.

Кристина, с которой они познакомились немного ближе, чем с другими, сказала, что ей страшно. Но страшно как раз не было. Было странно: дом встретил их открытыми дверями, горящим во всех комнатах светом, полным холодильником и запасом выпивки, явно предназначенным для орды рокеров с их фанатами, а не для шести приличных дам.

Зато во всем доме не нашлось ни одной живой души. Где же организаторы вечеринки? Где группа “Алхимик”, ведь они-то обязательно будут оплакивать своего лидера на сороковой день его гибели. Кто вообще всем этим занимается?

Когда женщины решили, что надо подождать, Марина не стала возражать, хотя ситуация нравилась ей все меньше. Она хочет написать книгу об Олеге, ей нужно узнать о последних годах его жизни как можно больше подробностей, но тут, видимо, это ей не светит.

Марина попыталась задать пару вопросов модели, но та уже слегка набралась и в ответ бубнила что-то невнятное. Эта дура была с Видалем накануне его смерти, она видела, как он падал с парашютом и – ничего рассказать не может!

Конечно, и воспоминания подруги детства понадобятся для Марининой книги, и с Миленой необходимо поговорить, но в другой обстановке. Спокойно, душевно, в общем, потом как-нибудь. Марина ненавязчиво собрала координаты – где она сможет потом найти всех своих новых знакомых.

С удивлением и вдруг вспыхнувшей печалью она узнала, что Лика – как раз и есть та самая хозяйка магазина детских товаров, для которой и бралось интервью у Видаля пять лет назад. Как вот все это выкруживается…

Краем глаза любопытная Марина углядела удивительно красивую сцену, случившуюся на кухне, где не было никого, кроме Лики и Милены. Бывшая жена Видаля сказала его первой любви, что помнит ее по репетициям в актовом зале химзавода. Милена ходила туда с братом, Артемом Орликом, а Лика приходила с Олегом.

– Я тогда так вам завидовала…

Лика смущенно приобняла Милену.

– Теперь все в очень далеком прошлом.

* * *

А когда модель и Кристина вздумали ловить попутку, Марина тоже решилась. Сначала все это предприятие – топать через лес, искать дорогу, а потом ехать неизвестно с кем пять часов до города, казалось ей рисковым. Но аргументы Кристины показались ей убедительными: кого, по сути, бояться? Особенно, если их будет трое. Надо только сесть всем вместе, чтобы никто не поехал один.

Черно-прозрачный ночной лес Марину заворожил. Она всегда верила, что природа обладает душой. И уж в темноте леса, да еще ранней весной, когда деревья еще и сами не уверены – живы они или это только им кажется, душа леса ощущалась как нигде и никогда. И этот месяц в черном небе – такой острый, опасный, светлый…

Лика объявила, что надо возвращаться, и Марина почувствовала острое разочарование. Она была готова к приключениям, к риску. Адреналин уже слегка кружил голову. Впрочем, она оценила правильность решения Лики – главное, вовремя остановиться. Эта женщина с профилем греческой богини была прирожденным лидером.

На обратном пути Кристина стала рассказывать о том, как она однажды заблудилась в лесу. Не здесь, а где-то у родственников, в средней полосе. Там, конечно, леса другие. У нас тут деревья вроде высокие, но тонкие, а там, в России – буквально, за деревьями леса не видно. Марина никогда не бывала, например, в дубовой роще, поэтому рассказ Кристины показался ей интересным.

Но зря все-таки она слушала эту трусливую блондиночку. Лучше бы иногда на модель оглядывалась. Девка-то потерялась!

Поняли это, только выбравшись из леса. Путешественниц встречала Тамара. Одной ей, видно, было неуютно, поэтому она нервничала и курила на веранде, поджидая всех.

– Вы модель отправили в город? – спросила она, еще только разглядев, что вся усталая бабская когорта возвращается.

Сильный голос Тамары остановил Лику, как пуля. Она обернулась ко всем и схватилась за голову:

– Господи, мы ее потеряли в лесу! Девочки, надо возвращаться и искать ее!

Милена распричиталась, другие тоже захлопали крыльями: как такое могло произойти? Да куда смотрели Кристина с Мариной, ведь модель шла за ними? Марина виновато развела руками, а Кристина даже заплакала – она каялась, что вообще подала идею ловить попутку.

– Может, в доме есть фонари? – поздно дотумкала Марина. Решив идти к дороге через лес, они и не подумали о фонарях, ведь месяц светил, да и лес этот показался им не слишком серьезным, и тропинку они различали достаточно ясно. А вот искать заблудившуюся модель будет тяжело без света.

Фонарей в доме не обнаружили, поэтому бродили, как призраки, по лесу и вопили на все голоса:

– Эй! Лена! Порше! Эй!

Марина вспомнила, что у Лены в Гродине есть мама. Знает ли она, где дочь? И вдруг они не найдут Порше – а ночью в лесу в это можно поверить – что они скажут бедной женщине?

Заодно Марина вспомнила и про свою дочь. Как она? Покормила ли ее нанятая няня? Ох, как же Марина скучала по дочери, хоть и расстались они всего восемь – девять часов назад…

Ночью модель найти не удалось. Женщины устали и измазались, ведь земля, накрытая слоем прелых листьев, была напитана влагой, кое-где от растаявшего снега и первых бурных весенних ливней остались маленькие чавкающие болотца. Практически каждая из членов поисковой группы умудрились влезть в такую квашню.

В доме все разделись, разулись и попадали на кресла и диваны, которых, по счастью, хватило на всех. Милена, чей материнский инстинкт не позволял ей рассиживаться, когда вокруг столько голодных людей, отправилась на кухню и взялась за поздний ужин. За очень поздний, если честно. Часы Марины показывали половину первого. Но спать не очень хотелось.

Попросив разрешения курить в комнате и получив его, Лика закурила.

– Ни у кого телефон не заработал? – спросила она.

Ни у кого.

– Утром надо будет снова искать. Что с ней случиться могло?

– Думаю, оступилась, упала, ударилась головой, – сказала Марина.

Милена, появившись на пороге комнаты с тарелкой бутербродов, покачала головой:

– Бедная девочка! Она немного еще и перепила… Были бы силы, да фонарик, я бы снова пошла на поиски.

– Утром пойдем, – решила Лика. – Я поставлю будильник на семь утра, и мы сразу начнем ее искать. А сейчас – поесть и спать. Там, на втором этаже, есть три комнаты с кроватями, на которых можно спать вдвоем. Не лучший выход, но одну ночь пережить можно.

Возражений, а также вопросов и комментариев не последовало. Женщины слишком устали.

Перекусив, они разместились наверху. Марине с Кристиной досталась самая дальняя по коридору спальня, Лике с Миленой – следующая, а Тамаре выпало спать в третьей спальне, причем в одиночестве.

Осмотревшись в небольшой комнатке, Марина сообразила, что второй этаж в доме деревянный, правда, благодаря чердаку, очень теплый. Мебель в спальнях стояла простая, как в дешевых гостиницах: по шифоньеру да по паре тумбочек с обеих сторон полутораспальной кровати.

– Девочки… – услышала она растерянный голос Тамары.

Марина высунулась в коридор.

– Мне в окно вот это кинули, – сказала Тамара. У нее в руках был листок бумаги. – Я вошла в комнату, а там камень с запиской.

– Что тут? – к Марине и Тамаре присоединилась Лика. Милена тоже появилась на пороге. – Записка? Боже… “Вы все сдохнете!”…

– Гадость какая, – сказала Милена. – Нас пугают? Это значит…

Лика повернулась к ней, взяла за плечо и стала подталкивать в спальню:

– Ничего это не значит! Завтра мы с этим разберемся, завтра. Всем спать! Пока!

Марина вернулась в комнату. Кристина в коридоре слышала весь разговор, это было видно по ее лицу и расстроенному виду. Но обсуждать тему она не стала, что Марина могла только одобрить. Кажется, происходило что-то серьезное, и обдумывать это надо отдохнувшими мозгами, утром.

– Ты с какой стороны будешь спать? – спросила Кристина.

– Со стороны окна. Ты не против?

Они упали в постель, и Марина тут же вырубилась. Сквозь сон она слышала, как соседка несколько раз вставала и выходила из комнаты, но Марину это ни разу окончательно не разбудило.

* * *

Утром в дверь постучали.

– Девчонки, вставайте!

В дверь заглянула Лика.

– Вставайте! Милена уже кофе приготовила. Пора Лену искать.

С утра все выглядели сонными, опухшими и откровенно страшненькими. Получше других, казалось, чувствовала себя Кристина. Она была активной, как жаворонок и выглядела деятельной даже на фоне Лики, которая снова руководила поисками.

Отсутствие косметики, кстати, было к лицу и Тамаре. Темные круги под глазами, обветрившиеся губы и небрежно собранные на затылке черные волнистые локоны ее только украшали. Марина даже залюбовалась ее лицом. Вот она, красота! Ей алкоголь, недосып и прочее нипочем.

На секунду ревниво представила Тамару с Видалем, но осадила себя: Лика права – все в далеком прошлом.

К кофе Милена разыскала пачку печенья. Перекусив, поисковая группа вышла из дома.

За те несколько часов, что они провели под крышей, значительно похолодало.

– Зато нет тумана, – утешила их Лика. – Как бы мы Лену в тумане искали?

Марина сразу решила, что надо сделать то, о чем она вчера вечером от усталости даже не подумала: вернуться на тропинку и пройти ее до того места, до которого они прошли вчера вечером и откуда повернули назад. Лика с ней согласилась, удивившись не меньше Марины – почему же раньше им это в голову не пришло?

По тропинке пошли Лика, Тамара и Милена. Кристина и Марина разошлись в стороны и двинулись параллельно основной группе вглубь леса. Все перекрикивались, как деревенские бабы, отправившиеся по грибы.

– Интересно, тут водятся дикие звери? – спросила Тамара.

– Только кабаны, – уверенно ответила ей Лика. – Ближе к степи есть кролики. Волки и лисы, конечно, тоже есть, но их так мало, что и говорить не о чем. Эти чертовы охотники из Гродина уже всех перестреляли.

– Кабаны тоже опасные животные, – сказала Марина.

– Да, но и осторожные. Вряд ли мы встретим кабанчика…

– Вот и хорошо, – резюмировала Тамара.

– Откуда ты так много знаешь о лесе? – спросила Марина.

– Просто в детстве ходила в походы. Я увлекалась туризмом и краеведением.

Слева и немного впереди мелькнул светлый силуэт Милены.

– Девочки! – закричала она. – Я нашла сумку Лены!

Оказалось, что сумка лежала всего в двух шагах от тропинки. Других следов присутствия Порше или признаков случившегося, на первый взгляд, не было. Но оглядевшись, Марина увидела, что в одном месте трава примята, а тоненькие веточки куста сломаны. Будь у женщин больше опыта в таких делах, они бы смогли понять, в какой стороне надо искать Лену.

Но действительно пугающую находку сделала Кристина. Она пришла на звук их голосов со своей стороны дорожки, побродила вокруг и вернулась с белым мужским носовым платком. Кристина держала его за уголок.

– Он пахнет чем-то резким, – сказала она брезгливо.

Оказалось, что платок пахнул эфиром.

Женщины переглянулись. Кристина всхлипнула. Говорить о том, что произошло, они не могли. Впали в состояние шока.

Лика обернулась и стала всматриваться в лес. Теперь он не казался таким уж прозрачным. А Марина поняла, что душа леса вовсе не так добра, как это можно было себе представить. Хотя, нет, это несправедливо. Лес-то тут причем? Если какой-то псих напал на модель, то не надо виноватить природу.

Почти всю дорогу до дома они молчали. Кристина и Милена плакали, Лика сказала им, что не стоит так уж сразу делать выводы. А что, если вонючий платок не имеет к нашей модели отношения? Тамара заметила, что теперь надо срочно отсюда выбираться – хоть пешком, а Марина задумалась о другом: откуда взялся тот мужик, который напал на модель?

Ответ Лики на этот вопрос Марину не устроил.

– Он из леса выскочил. Решил изнасиловать и… – фразу Лика закончить не смогла.

– А как так получилось, что тут поблизости обретается этот псих? Он сидит возле этого дома круглый год и ждет, пока сюда кто-нибудь приедет? А может быть, это хозяин дома?)

– Все это чушь, – сказала Кристина, высморкавшись. Даже она могла иногда брать себя в руки. – Я думаю, что мы должны еще поискать Лену. Если ее схватил маньяк, она может быть еще жива!

Но Лика решила иначе.

– Надо вернуться в дом. Поесть, собрать вещи и идти по дороге домой, в сторону Гродина. В городе мы прямо сразу пойдем в милицию, и тогда сюда приедут профессиональные спасатели, милиция. Словом, пусть уж ищут профессионалы, а для нас это слишком большой риск.

Все согласились, и только Кристина гневно покачала головой.

* * *

В комнате наверху она сказала Марине:

– Никому не говори, но я пойду в лес. Я не могу это так оставить. А что, если Лена еще жива? А что, если он связал ее и бросил до вечера? Есть такая статистика, что если человека не находят в первые часы после похищения, то с каждым часом его шансы на спасение уменьшаются в два раза. Я вылезу в окно, а ты молчи!

– Нет, Кристина, не вздумай! Я Лику позову!

Марина вцепилась в рукав ее куртки. У Кристины был какой-то безумный взгляд, и это пугало.

– Марина, я должна это сделать, – сказала девушка тихо. – Должна. Моя сестра вот так пропала, понимаешь?

– Как – так? – Марина выпустила рукав, понимая, что сейчас услышит одну из самых захватывающих историй в своей жизни.

– Ты слышала, что пятнадцать лет назад в селе Петриковском пропали три девочки? Четвертая девочка смогла убежать от напавшего на нее мужика и привела к нему односельчан. И они нашли одну мертвую девочку у него в подвале, два других тела – в огороде. Вот я про что говорю.

Марина знала об этом случае. Петриковское и Силаевка, где родилась и жила до поступления в гродинский университет Марина, находились по соседству. А пятнадцать лет назад ей и самой было пятнадцать. О похищении и зверском убийстве трех девчонок Марине и ее одноклассникам рассказала классная руководительница. Об этом тогда все говорили чуть ли не целый год. Происшествие так взволновало округу, что даже маленькие деревенские дети стали играть в киднеппинг.

– Марина, одна из тех девочек была моей сестрой. Мне было двадцать, я уже была взрослой, а ей всего-то десять. Я забрала ее из школы и вела домой. Тут к нам подкатил на мотоцикле парень, который мне нравился. Я с ним стала кокетничать, а он предложил мне покататься, – в голосе Кристины звучало такое раскаяние, что Марина остро пожалела ее. – Я и поехала, а Аньку бросила прямо на дороге. Одну. Понимаешь, я же не думала, что на нее нападет извращенец. Да я и не знала о его существовании… А потом, когда мы покатались, я не нашла сестру дома. И даже не пошла ее искать! Такая дура! Решила, что она свернула к подружке и теперь радуется жизни у нее в гостях. А Аньку в это время… Если бы я пошла ее искать, то могла бы сделать хоть что-нибудь. Был бы шанс!

Кристина всхлипнула, высморкалась в бумажный платочек и вытерла слезы.

– Ты как хочешь, а я пойду.

Она открыла окно, огляделась, залезла на подоконник…

Марина в ужасе бросилась к ней.

– Куда ты? Второй этаж!

Но, выглянув вниз, увидала под окном крышу сарая – всего в метре внизу. С самого сарая тоже реально спрыгнуть. Пожалуй, можно рискнуть. А вот если сейчас звать Лику, то Кристина точно убежит в лес.

Одна за другой, они быстро соскочили на крышу сарая.

В лесу Кристина сразу пошла вглубь леса, будто видела впереди какую-то цель. Сначала Марина пыталась двигаться за ней следом, а потом разглядела справа от себя что-то непонятное. Вроде полянки, только без всякой растительности, и земля на этой полянке была слишком ровной. Окликнув Кристину, Марина направилась в ту сторону. Сейчас она только посмотрит, что там, а потом попробует убедить подругу по несчастью в бесполезности начатого ими поиска. Журналистка была уверена, что без них женщины не покинут дом. Лика ни за что их тут не бросит. Но, все-таки, надо было скорее возвращаться.

Марина почти дошла до места, удивляясь, что полянка имеет форму правильного прямоугольника, а потом вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Она вообще была чувствительна к взглядам. Стоило ей иногда обернуться, как Марина замечала, что кто-то на нее смотрит – например, из окна дома, мимо которого она шла, или из машины. И лишь заметив этот взгляд, она понимала, что обернулась не случайно, а именно потому, что на нее смотрели. С годами Марина научилась констатировать для себя это почти неощутимое чувство чужого взгляда. И вот теперь было то самое оно.

Понимая, что здесь и сейчас все может быть намного страшнее, чем когда-либо в ее жизни, Марина замерла, готовясь резко обернуться, а потом бежать, куда глаза глядят.

Над ее головой запела птица.

Где-то треснула ветка.

Ветер качнул верхушки деревьев.

А потом Марина оказалась в чьих-то грубых сильных руках. Ее потащили в сторону от подозрительной ровной поляны, при этом горло Марины было сдавлено так, что она едва могла дышать, не то что кричать. И только она вспомнила про белый мужской носовой платок, пахнущий эфиром, как ощутила его у себя на лице.

…Очнулась Марина в странном месте. Это было очень холодное и очень большое помещение с низким потолком, вроде подвала, а может, и вправду подвал. Пол был земляной, стены – бетонными. Окна отсутствовали. Источником света служил большой фонарь, стоящий на полу в паре метров от Марины. Луч слегка желтоватого света упирался в деревянные перекрытия потолка. Они были редкими, а между ними провисал черный, наверное, толстый, полиэтилен.

Марину тошнило, горло у нее болело, но не внутри, как бывает при простуде, а снаружи. Она сидела на стуле с подлокотниками и высокой деревянной спинкой. Ее тело, руки и ноги были обвязаны толстыми веревками, они плотно прижимали Марину к стулу.

Услышав, что за ее спиной кто-то ходит, она попробовала повернуть голову, но шея очень болела. Тот, кто был сзади, вышел вперед. Его темная тень перекрыла свет фонаря. Марина зажмурилась от страха, а открыв глаза, поняла, что человек уходит. Несмотря на смятение чувств, это ее удивило.

Но она удивилась намного сильнее, когда услышала легкие женские шаги и увидела перед собой знакомое лицо.