Текст книги "Зеркало миров"

Шаг четвёртый. Ветер и шёлк

Турнейг, столица Империи. Июль, год 490 от сошествия Единого.

Лёгкий июльский ветерок ворвался с веранды сквозь приоткрытую дверь, промчался по комнате словно шаловливый котёнок. Попробовал шуршать страницами лежавшей на столике книги, пробежался по гобеленам стен, заглянул к часам на каминной полке. После чего хлопнул дверью вглубь дома. И, словно обидевшись, что бархат тяжёлой портьеры ему не под силу, взлохматил волосы сидящего в кресле светловолосого мужчины, дунул на гладко выбритую голову второго напротив и скользнул обратно в парк.

Ислуин покатал в ладонях бокал с вином. Чуть прикрыл глаза от яркого света, едва сбежала закрывшая солнце тучка радостно затопившего комнату сквозь большое окно во всю стену, и негромко произнёс:

– Так зачем же малоизвестный наёмник понадобился самому главе Хранящих покой?

И прямым, почти на грани вежливости взглядом пристально посмотрел на собеседника. Словно выискивал на смуглом лице признаки смятения от раскрытого инкогнито.

– И давно догадались?

– Это было несложно. В канцелярии внутренних дел не так много виконтов. И вряд ли рядового начальника будет сопровождать адъютант в чине легата.

– Чтож, действительно просто, – отработанная годами практики улыбка восхищения до того ловко и естественно легла на губы начальника имперской безопасности, что Ислуин невольно восхитился.

– Но вот вопрос зачем?.. Не ради же того, чтобы угостить неплохим вином… – магистр посмотрел бокал с напитком на просвет, – если не ошибаюсь, урожая семьдесят пятого года?

– Не ошибаетесь, – в бархатистом баритоне эхом прозвучало удовольствие. – Вариант, что мне захотелось интересного собеседника?

– Занимательных людей можно найти и поближе. Без такой дорогостоящей взятки, как гражданство. И, в отличие от меня, жаждущих приобщится к секретам самого виконта Раттрея. После чего…

– Ну, не стоит сгущать краски, – рассмеялся хозяин дома. – Никаких государственных тайн я вам доверять не собираюсь. А вещи, про которые пойдёт разговор – так про них судачит половина двора. Добавляя вполголоса, что лучше бы я не занимался пустыми выдумками. К тому же с человеком, который сумел дойти аж до самого Заповедного Леса, и правда стоит пообщаться.

– С чего вы взяли?

Благодушие магистра сняло как рукой, и скрывать это он не собирался.

– За последние четыре года некто Ивар, предположительно выходец из северных королевств, мелкими партиями и поштучно продал очень много артефактов, – с улыбкой ответил Раттрей. Напомнил Ислуину, несмотря на ястребиный профиль и худощавое телосложение, толстого ленивого кота. – Артефактов, добыть которые ни в Империи, ни на людских территориях вообще не представляется возможным. Разве что вы ограбили сокровищницу нашего любимого архимага Уалана. Но про такое мне не докладывали. А все остальные старые поселения и гробницы уже давно перерыты искателями бесхозного добра раз по десять.

– Если вам нужен проводник – откажусь сразу, – сухо бросил магистр, досадуя на столь глупую ошибку. Но кто же в первый год мог знать, что эти по его меркам безделушки здесь такая редкость? – В развалинах Киарната нас было пятеро, а к границе Империи вышел я один.

– Так далеко? – теперь перед Ислуином был хищник, который выпустил когти и готовится упасть на добычу. – Пожалуйста, напишите об увиденном. Как можно подробнее.

Глава тайной стражи не счёл нужным хоть как-то сгладить приказные нотки в прозвучавшей «просьбе».

– Вас стоило разыскать хотя бы ради этого. Об оплате договоритесь с человеком, которого я пришлю. И о компенсации за «дождь времени» тоже. Также готов выкупить все аналогичные артефакты за цену… Скажем, вдвое выше рыночной. Но вы нужны мне для иного.

Раттрей положил ладонь на лежащую рядом книгу. Прочитать что там верх ногами не получалось, но текст судя по всему, был на эльфийском.

– В старших домах исчезли знатоки эрда? – удивился Ислуин.

Потому что мода на «утончённое искусство и обычаи Высокорождённого народа» цвела среди благородного сословия буйным цветом последние полтора столетия. А уж эльфийскую речь в обязательном порядке изучал любой, кто принадлежал или надеялся войти в элиту. Конечно, если текст специфичный, скажем научное исследование или трактат по магии, знакомые с упрощённой версией языка дворяне разобрать его не смогут. Но и специалистов, владеющих эльфийским в полном объёме, в Империи найти труда не составит. Тем более для главы Тайной канцелярии.

– Если бы мне нужен был обычный перевод… Но ректор университета не хочет ссориться с главой Гильдии. А архимаг Уалан меня терпеть не может. И потому в своё распоряжение я получил магические копии, к бумажному оригиналу моих людей не подпустили. Прочитать эти слепки может только маг, а среди не связанных с Гильдией, – Раттрей сделал ударение, – вы лучший.

– С чего вы взяли?

– Владение эрдом? Скандал с дневниками «Последней крепости Света» два года назад. До вас их проверяли достаточно внимательно, но определили с первого взгляда подделку только вы. Насчёт чародейства ещё проще: вы свободно пользуетесь артефактами. А ведь, в отличие от амулетов, человек без дара заставить их работать не сможет. Вряд ли ваш уровень выше шестого, может быть пятого – иначе Гильдия давно бы вас заметила. Но нужные способности есть.

– Разрешите взглянуть?

Ислуин мысленно испустил громкий вздох облегчения и протянул руку к книге. Плохо, конечно, что про отсутствие здесь активаторов, которыми мог пользоваться и обычный человек, он забыл. Но остального его сегодняшний «противник» не выведал – а магистру случалось играть и с худшим раскладом.

– О, «Южные пришельцы» Хауэлла. Основополагающий труд по оркам.

– Вы с ним знакомы? Замечательно.

– Это не самый окончательный список, – добавил магистр, быстро пробежавшись глазами по страницам: видимо здесь в библиотеку университета не попало следующее издание. – Я могу отдельно по памяти добавить некоторые главы более позднего варианта.

– Это даже больше чем замечательно! – Раттрей лучился довольством. – Тогда с нетерпением буду ждать результатов. Только вот ещё, – в глазах Хранящего покой на мгновение снова мелькнула холодная сталь. – Как напишете отчёт, советую про ваше путешествие на юг забыть. Для остальных вы лишь знаток эрда. Подвиги в Ланкарти я тоже беру на себя. Надеюсь, и от вас в Турнейге ни про осаду замка, ни про Великий лес никто и ничего не узнает.

Магистр кивнул, и Раттрей разлил по бокалам остаток бутылки. Показывая, что аудиенция закончена, но хозяин дома благоволит ценному специалисту.

Лейтис без удивления и без расспросов приняла то, что на пару месяцев путешествие на запад задерживается. Как и то, что некоторое время она будет учиться вместе с другими студентами закрытого факультета чародеев. Хотя скажи девочке ещё полгода назад – она станет жить в столице – расцарапала бы физиономию за попытку поиздеваться. А уж посещать занятия в самом турнейгском университете не мечтала даже в счастливые времена, когда ещё не оказалась на улице. Слишком дорого было такое обучение, по карману лишь старшим родам и купцам «золотого ранга». На победу же в конкурсе на императорские стипендии могли рассчитывать избранные счастливчики, которые не один год готовились с репетиторами и нанимали частных учителей. Но теперь – что ей золочёные клетки дворцов, когда она уже обняла дорогу и ветер?!

А вот платье-униформа девочку восхитила. И пусть капризных барышень из богатых семей требование к студентам одеваться одинаково, да ещё и без украшений, приводило в ужас – на её взгляд светло-голубая юбка и белая блуза со скромной серебряной каймой были восхитительны. Да и сшито всё исключительно по ней, университет массовых универсальных поделок для простонародья не признавал. Рядом с территорией специально открыли мастерскую-ателье, в которой были готовы выполнить любые пожелания студентов или их родителей – например, требование вшить в платье ножны для кинжала… Хотя даже для видавшего виды хозяина это оказалось чересчур. Он попытался протестовать, девушкам не положено убивать! Но Ислуин был категоричен: ученица должна всегда иметь с собой оружие, должна привыкнуть к ощущению смертоносного железа под рукой. Чтобы когда оно действительно понадобится, не возникло излишней самоуверенности – как это случается с теми, кто к воинской снасти непривычен.

Занятия в университете начинались с первых чисел мая. Поэтому два десятка адептов-первогодок, которых Лейтис увидела в аудитории, уже успели неплохо друг друга узнать, оценить, поделиться на друзей и врагов. Ещё на одну студентку глядели настороженно и оценивающе. Впрочем, Лейтис тоже смотрела на два десятка парней и девушек изучающе. Почти все старше неё, но ненамного. Года на два или три. Лишь двое – крупный чернявый парень с мясистым лицом и рыжий аристократ, судя по тонким фамильным чертам из какого-то рода императорского дома, взрослее. Лет, наверное, восемнадцать – не меньше.

Едва окончились занятия, новенькую обступил весь поток разом. Набралась толпа человек сорок, к «своей» группе присоединились и остальные маги-первокурсники. Сразу начались расспросы кто она, откуда, заодно на неё тут же вывалили «в нагрузку» кучу университетских новостей, сплетен и слухов. Чем больше Лейтис общалась, тем сильнее росло недоумение: вроде вполне взрослые, девушки в семьях горожан уже начинают в их года готовить покрывало невесты и подыскивать женихов. Да и парни собирают деньги на будущую свадьбу. А эти – сущие дети.

Следом пришла глухая обида: её детство закончилось, когда Лейтис не исполнилось и десяти… С каждым новым вопросом раздражение и неприязнь росли, потому ответы становились всё резче и туманнее. Внезапно раздался возглас:

– Ух ты! Дай посмотреть!

Оказалось, это тот самый чернявый парень заметил кинжал. Непривычная к новой одежде, девочка ещё не приспособилась носить его незаметно.

– Дай!..

И осёкся, наткнувшись на ледяной взгляд, и произнесённое сквозь зубы:

– Ещё раз сунешь пальцы – обрежу.

– Да ты чо, худородная, обнаглела совсем?! Перед тобой сын самого лорда Кингасси!

Неожиданно вмешался рыжий аристократ. Оттеснив нахала, он уважительно обратился к Лейтис:

– Не разрешит ли дана сравнить клинки? – и показал на свой пояс с ножнами.

Это было в границах дозволенного, и потому Лейтис аккуратно передала ему свой кинжал. Отказавшись от ответной вежливости – в оружии она пока разбиралась слабо, а позориться не хотелось. Рыжий внимательно осмотрел кинжал, уважительно присвистнул, и уже собрался было отдать обратно, когда сбоку снова вылез чернявый:

– Ух ты. Значит, можно! Дай теперь мне. А всё ломалась… или кого получше отдаться выбирала? Так мой папаша… Упф!

Парень согнулся от удара в живот. Вслед полетело:

– Химиш, ещё раз услышу, как оскорбляешь благородную дану – зубы выбью.

После чего рыжий аристократ обратился уже к девочке.

– Дана Лейтис, прошу простить невоспитанность этого недостойного отпрыска дома Кингасси. Чтобы у вас не сложилось плохого мнения о соучениках, прошу позволить угостить вас в извинение в лучшем из заведений, которое могут предложить здешние кварталы, – не дожидаясь ответа подхватил Лейтис под руку и повёл за собой.

Больше о случившемся никто не вспоминал. А вскоре и с остальными сокурсниками Лейтис наладила отношения. С кем-то, как с рыжим Харелтом, очень хорошие, с кем-то – похуже. Разве что Химиш – бастард главы дома Кингасси, которого признали законным сыном, лишь когда в парне открылся сильный дар Воды – продолжал смотреть на девочку волком, хотя оскорблять снова не пытался. Лейтис одним своим видом заставляла парня ненавидеть её до тошноты. В некоторых вещах девочка проявляла удивительное для светского общества незнание, зато во многих других, например в умении сидеть в седле или знании эльфийского, Лейтис была даже лучше Харелта. А для этого, по общему мнению, её должны были учить очень хорошо и лет с пяти, не позже. Поэтому душу Химиша при каждой встрече точило подозрение: она такая же бастард, такая же безродная… Только с самого детства имела отцовскую любовь и всё, чего сын лорда Кингасси был лишён. И продолжает отбирать то, что должно принадлежать по праву рождения ему – ту же дружбу Харелта, который оттолкнул сына Высокого лорда, но взял под свою опеку эту выскочку.

Впрочем, Лейтис на зависть и ненависть Химиша было наплевать. Жизнь в столице она рассматривала как недолгую остановку в пути. К тому же, дав пару недель освоиться, наставник изрядно её загрузил занятиями сверх университетских. Да, в первый месяц он сумел заложить в память девочки изрядное количество знаний. Но они не заменят навыков, полученных «в живую». Уроки по математике, естественным наукам, этикету… Занятия по магии: Ислуину очень не понравилось, что основой здешнего образования, особенно для начинающих, было простое зазубривание без объяснений. Посмотрев записи лекций за первую неделю, он начал преподавать так, как привык вести занятия сам, тем более что готовить магов стихии Жизни в Империи не умели совсем. А уж когда добавились тренировки с оружием, времени посиделки с сокурсницами, куда Лейтис до этого иногда соглашалась пойти, не осталось.

Зато, к удивлению девочки, она стала часто сталкиваться с рыжим приятелем. Сначала выяснилось, что оба ходят заниматься к мастеру Ренану: лучшему в столице фехтовальщику. Потом отец Харелта уговорил Ислуина вести занятия по магии для своего сына, хотя отказывался магистр как мог. Сначала сослался, что лорд Хаттан ничего о нём не знает, но приглашает в свой дом. Потом на то, что преподаёт он исключительно на эрде… Малколм Хаттан на это только посмеивался: приглашение виконта Раттрея лучшая из рекомендаций. А если наследник будет говорить на языке эльфов так же хорошо, как и воспитанница дана Ивара, Высокий лорд будет только счастлив. После чего в качестве оплаты предложил доступ к семейным архивам дома Хаттан – и устоять Ислуин не смог.

Незаметно кончился август, потом один за другим канули в лету сентябрь и октябрь. В один из дней первой декады ноября Ислуин сидел с итоговым вариантом перевода для Раттрея и рассеяно глядел на нахохлившихся от дождя ворон за окном. Время было уже вечернее, но сумерки ещё только подступали. Магистр выключил лампу и с благодушным настроением развалился в кресле, рассматривая первые капли дождя на стекле. Почти как в Киарнате, даже кабинет он сделал один-в-один как в покинутом доме. И также как и там, он сейчас сядет готовить очередной курс лекций.

«Словно и не уезжал никуда. Разве что нет мессира Хевина, готового ради очередного интересного поручения выдернуть меня из повседневной трясины…»

Магистр встал, чтобы спуститься за нужными книгами в библиотеку на первом этаже, и вдруг замер на месте.

«Ты всё-таки нашёл, чем меня опутать, Сарнэ-Туром! Но партия ещё не доиграна, мы ещё посмотрим, кто кого!»

Просто заявить об отъезде было нельзя. Глава тайной службы наверняка не захочет терять ценного специалиста, придумает для него очередную важную работу. Да и лорд Хаттан открыто намекал, что не против занятий со своим сыном как минимум до следующего лета. Следовательно, нужен был способ покинуть город немедленно, и так, чтобы все восприняли причину как вынужденную необходимость.

Вернувшись обратно в кресло, магистр начал обдумывать варианты, постепенно оформляя смутную идею в чёткий план. Для начала стоило незаметно собрать всё нужное, чтобы подступающая зима не принесла в дороге неприятностей. Уезжать придётся «в спешке, не тратя ни минуты лишнего времени». А затем…

Выходцы из северных королевств, каким считали Ислуина, всегда славились как отменные любовники и утончённые ценители прекрасного. Не зря многие из тамошних дворянских родов числили в своих предках полукровок-эльфов. Конечно, после чисток десять лет назад, когда отец нынешнего короля Зимногорья вырезал «под корень» несогласные дворянские роды в покорённых странах, в Империю перебралось немало народу. Но это были никому не нужные чужаки – а тут человек, вхожий в семью одного из самых могущественных лордов. И потому, едва магистр переступил порог фамильного особняка семьи Хаттан, за ним началась «охота». От молодых и глупенько-романтичных барышень до прожжённых светских львиц. Ислуин за эти месяцы даже завёл пару интрижек: но по привычке не оставлять следов возле дома про них никто не знал. Да и расставались с ним надоевшие девицы «по своей инициативе», даже молчали, чтобы не «ранить чувства бывшего любовника, опечаленного разрывом отношений».

Для остальных светловолосый красавец оставался притягательным, но недоступным призом. И ему хватило всего недели, чтобы внушить одной из самых блистательных дам столичного света, что она может стать первой обладательницей вожделенного трофея – нужен лишь подходящий «повод для знакомства». Скажем, такой, как «случайная» встреча на балу у лорда Кингасси. Куда будет приглашена Лейтис… и, сопровождая несовершеннолетнюю воспитанницу, приедет опекун.

Ислуин и Лейтис прибыли, когда бал едва начался. В такое время все с нетерпением ожидают выхода мажордома, который объявит первый вальс, маются от скуки. На новых гостей смотрят куда внимательней, чем в кутерьме приезда или позже, в разгар танцев. Когда лакей в белых и красных цветах дома Кингасси провёл опоздавших в просторную бальную залу, Ислуин с удовольствием подумал, что угадал. При свете дорогих канделябров с бесчисленным множеством похожих на свечи ламп сверкали мельчайшие детали золочёных фризов, тонкая чеканка бронзовых инкрустаций и роскошные краски фресок. Редкостные цветы в художественных жардиньерках изливали сладостное благоухание. Все, вплоть до драпировок, дышало вычурной роскошью, всюду, куда ни посмотришь, золото, бриллианты и шёлк камзолов кавалеров и бальных нарядов великосветских дам. Лейтис в изящном голубом платье почти без украшений выделялась по-детски хрупкой, беззащитной простотой. Добавить попытки скрыть неуверенность без привычного кинжала – и картина молодой леди, первый раз вышедшей в общество, идеальна.

С первого танца магистр с удовлетворением смотрел, как молодые парни и взрослые кавалеры, очарованные «непривычным к празднествам ребёнком», наперебой приглашали девочку на вальс за вальсом. А когда объявили перерыв, молодёжь утащила Лейтис за собой на террасу возле дома. Там уже расположились огромные столы, уставленные блюдами золочёной бронзы с целыми горами клубники, ананасов, свежих фиников, янтарного винограда, золотистых персиков, апельсинов, гранатов, всяческих кулинарных сюрпризов, которые может позволить себе богатство.

Минут двадцать не происходило ничего особенного, и Ислуин начал тревожиться. Скоро второй круг танцев, и если ничего так и не случиться, придётся искать, чем отвлечь внимания леди Атайры. Покидать ученицу сейчас нельзя. Знакомый светский повеса и скандалист идею «пошутить» над Химишем, довести парня до нужной кондиции и «познакомить» с Лейтис, воспринял с энтузиазмом… На лестнице, поднимающейся из сада на террасу, показалась очередная, шумная, явно уже слегка подвыпившая компания во главе с признанным бастардом хозяина дома. Магистр вздохнул с облегчением.

Едва поднявшись на веранду и заметив Лейтис, Химиш мгновенно переменился в лице. И тут же обрушился с бранью на «вонючее безродное отродье, которое забыло своё место». Ислуин был готов вмешаться в любой момент, но его помощь не понадобилась. Бойкая на язык Лейтис отвечала так едко, что скандал и не подумал утихать. Если в первые мгновения в обеих компаниях ещё как-то пытались погасить ссору, то через несколько минут над шутками Лейтис смеялись даже приятели Химиша.

Парень не выдержал. Он побагровел, начал жадно хватать воздух ртом, а потом с криком:

– Ах ты, помойная дрянь! – попытался ударить обидчицу в лицо…

И задёргался, остановленный стальной хваткой возникшего рядом с ним магистра.

– Ваше поведение по отношению к леди, дан Химиш, не просто недостойно благородного, – во внезапно наступившей мёртвой тишине прозвучал ледяной голос Ислуина. – Даже если бы всё ограничилось одними оскорблениями… но только что вы окончательно переступили предел дозволенного. И потому как опекун и отец даны Лейтис, я вызываю вас на дуэль. Где мечом готов отстоять её честь. Время – через пять дней. Условия поединка за вами, как за отвечающей стороной. Но в силу вашего малолетства, а также серьёзной травмы, я готов согласиться на замену.

И резким движением сломал Химишу руку.

Посыльный с условиями «поединка до второй крови» – то есть до первого серьёзного ранения – появился в доме магистра на следующее утро. Сейчас, наблюдая за будущим противником на другом конце дуэльного поля, Ислуин был доволен, его расчёты оправдались. Заменой невезучего парня стал один из лучших бретёров столицы. Значит лорд Кингасси заказал убийство: ведь в горячке боя грань между «тяжёлым» и «смертельным» случайна и тонка. Жаль, хоть и середина дня – зевак маловато, секунданты не в счёт, они будут молчать. Но хмурая погода и осевшая на окружающих поле деревьях влага отпугнули всех. Только с десяток заядлых любителей крови пришли взглянуть, как мастер Франган убьёт очередного неудачника.

Едва секунданты остались позади, и поединщики, сбросив куртки и камзолы, в одних рубашках сошлись лицом к лицу, Ислуин гневно крикнул:

– Вот значит как! Вот какова цена чести лорда Кингасси! Профессиональный наёмник, которому платят за честь золотом. Запомни, негодяй. Единый карает тех, кто соглашается на бесчестие. И сегодня я призываю его свидетелем нашего суда на мечах. Пусть Единый поведёт руку чистого душой и покарает неправого!

У Франгана в ответ не дрогнул ни один мускул. Он слышал такие слова не раз и услышит ещё. Но по донёсшимся от зрителей смешкам магистр понял, что там тоже всё поняли прекрасно. И теперь потешаются над незадачливым дурачком-дуэлянтом. Отлично! Можно начинать.

Вначале пошёл неторопливый обмен стандартными ударами ученических основ. Вот Франган ударил в низкую позицию – в ответ клинок Ислуина уходит остриём вниз, защищая бедро. И сразу же, парировав удар, летит вверх, стараясь уколоть в грудь. Сталкивается с мечом Франгана и тут же испуганной птицей летит к хозяину, чтобы успеть закрыть его от выпада в горло. А через мгновение меч Ислуина снова рвётся в кажущуюся брешь и снова отступает в защиту.

Но вот Франган принялся наращивать темп, вплетая самые неожиданные финты и комбинации. Продвинуться к противнику, чтобы достать его клинок концом своего клинка и довернуть движение, обходя вражеский меч справа. Магистр с трудом парировал, разорвал дистанцию, попытался вызвать противника на удар, чтобы самому проскочить в брешь в защите. Но бретёр уже закрутил очередной финт, продвинулся к противнику. Достать меч Ислуина концом своего, захватить ближней к эфесу частью своего клинка и нанести жалящий укол в бок. Вот только магистр опять каким-то чудом вывернулся… Не беда! Новая атака справа, быстрым движением меча заставить противника закрыться, а самому стремительно напасть слева. Опять остриё лишь распороло рубаху…

Не беда. Провинциал пока успевает защищаться, но еле-еле, видно, что он устаёт и всё чаще ошибается… Ислуин наслаждался: всего второй человек в столице, кроме учителя для Лейтис, кто так виртуозно владел оружием. Плавно «спустить» по своему клинку вражеский меч, закрутить атаку. Попытаться самому захватить вражеский меч в ловушку, но чуть запоздать с движением. Поэтому испуганно разорвать дистанцию, уходя от смертельного удара. Жалко прерывать такой красивый поединок – но пора заканчивать.

Ислуин нанёс быстрый прямой выпад в грудь, словно решил всё поставить на один удар. Опытный бретёр угадал замысел в самом начале. И перенёс свой меч так, чтобы после парирования его клинок ушёл вниз и распорол открытый неудачной атакой живот соперника. Но вдруг «отчаянным» порывом меч Ислуина ускорился, ошеломлённый Франган начал движение в сторону, успеть перехватить… И напоролся на остриё! Его «менее опытный» враг замешкался и не рассчитал своего роста. Вместо плеча меч распорол бретёру горло.

Подбежавшие секунданты констатировали:

– Мёртв.

И завершающим штрихом пошли бессвязные оправдания Ислуина.

– Как же так… Я не хотел… Видимо, сам Единый руку повёл, покарал поправшего законы чести.

Следующим утром, едва открылись ворота внешней стены, два всадника выехали из столицы на запад. Торопились убраться как можно дальше, прежде чем разъярённый ползущими по городу слухами лорд Кингасси решит отыграться в обход закона. Бросили дом, «наспех» собрали лишь «самое необходимое» из того, что подвернулось под руку.

«Не меньше трети барахла придётся выбрасывать, – лениво подумал Ислуин. – В тайник, что ли, этот мусор сунуть? Нет, лучше загоню по дешёвке. Как раз впишется в образ. Даже пару побрякушек добавлю, пусть думают, что с наличными деньгами совсем плохо. Пока пытаются найти по счетам в банках „Золотого квартета“, другим способом будут искать не так резво».

Тут взгляд магистра упал на остающиеся за спиной предместья.

«А ведь я победил, Сарнэ-Туром! Я всё-таки не свернул с твоей тропы, так что с тебя проигрыш!»

Крикнув Лейтис:

– Догоняй! – Ислуин пустил коня рысью.