Текст книги "Ведунья. И сказание об Алеке Скитальце"

Глава девятая

Только доложив предводителю всё, что разведчики узнали об убежище повстанцев, Странник получил возможность остаться один. Он был этому несказанно рад, так как слишком многое случившееся сегодня нуждалось в переосмыслении. К тому же долгие годы одинокой жизни сформировали в жизни Странника определенные ритуалы, которым тот неукоснительно следовал.

Вечерняя практика и медитация были одними из них. Он предвкушал эти несколько часов уединения с природой, которая в тон его настроению была по-зимнему сурова. Каждодневные практики, направленные на концентрацию мысли и совершенствование тела, составляли основу жизни Странника. Он полагался на них так же, как рыба полагается на воду. И ничто не приносило ему такого блаженства, как заклинание, выполненное при достижении хрупкого баланса воли и её проецирования в материальный мир. В эти моменты левитанты отрывались от земли, а шаманы могли преображаться в избранного ими зверя. Древние традиции называли такие состояния нирваной, экстазом, трансом, а немногочисленное человечество, жившее сегодня, знало его под именем магии.

Он задумчиво брёл по пустынному кварталу, оставляя шумное празднество за спиной. Мыслями он был далеко от весёлой гуляющей толпы, неистовствовавшей перед лицом надвигающейся ночи. Странник снова и снова возвращался в пещерное царство.

Он ждал сегодняшнего дня двадцать лет. Многое могло бы быть иначе, если бы не трагедия юности, которая разделила братьев.

Но это было так давно.

«Много жизней назад», – подумал он.

Странствуя по миру, Странник поражался, как, в сущности, схожи судьбы и желания людей. Везде он встречал несправедливость и беззаконие, и везде неизменно вставал на защиту слабых. Такова была его роль.

Много раз он должен был умереть, сражаясь в неравном бою. Но он был маг – и это каждый раз спасало его в шаге от смерти. Он не страшился умереть, так как мало к чему был привязан, но чувствовал, что, возможно, есть в этой жизни ещё что-то, ускользнувшее от его внутреннего взора.

А магом он стал, подражая старшему брату. Нэйтан был с детства зачарован волшебством и проводил за книгами дни и ночи, прячась от родителей в живописном скалистом ущелье недалеко от родового поместья. Старший брат был его кумиром.

Сейчас ничто это не имело значения, а тогда их род принадлежал к числу сильных мира сего, и если бы всё сложилось иначе…

Родословная Странника уходила в глубь времён, беря истоки в тех днях, когда магия была неотъемлемой частью жизни человека.

Но постепенно волшебство стало вымирать, как и все земные ресурсы. Движимые идеалами люди погибали в междоусобной борьбе за истину, и вместе с ними потихоньку умирала вся планета. Следуя закону самосохранения, магия вскоре скрылась от ока человека, и только редкие ее всполохи открывались посвящённым.

Всё сложилось, как того требовал рок. Странник не любил вспоминать события тех дней, но так случилось, что он покинул дом, когда ему было тринадцать лет.

С тех пор прошло немало дней и ночей, и не осталось места на карте, где он бы не побывал.

А Нейтан тем временем перестал читать книги и начал практическое обучение.

Времена менялись, отметив их род клеймом вырождения. Пришел день, когда поместье лежало в руинах, раздавленных сапогами Совета. Тогда они, конечно, так себя ещё не называли. Но план мести Стрелок стал вынашивать именно тогда.

Странник долгое время ничего этого не знал. Он вырвал из сердца саднящую родовую занозу, и принял обет отшельника.

Всё на свете, совершив положенный круг, приходит к своему началу. Так и Страннику пришло время вернуться домой. Война между зонами, шедшая на протяжении многих лет, завела остатки человечества в тупик. Точка невозврата, казалось, была пройдена, и Странник знал, что каждый новый день войны означал неизбежное вымирание.

В этой войне для Странника давно уже не было правых и виноватых. Каждая сторона была ослеплена идеей, за которую они готовы были бороться на смерть. Для Странника же вопрос был прост: будет ли жить человечество как таковое, и если да, то как долго.

Магические ресурсы, почерпнутые в Эхо, дали Страннику неожиданную идею, фантазию даже, что Нейтан, или Тёмный Стрелок, как стали его называть, разделял его мысли. И если соглашение между лидерами, пусть даже для начала и без ведома Центра, могло быть каким-то образом достигнуто, то Странник был готов рискнуть для этого всем.

Когда он говорил о слабом месте Стрелка, то, конечно, имел в виду себя. Он должен был убедить Нейтана в бессмысленности войны, показать всю чудовищность растраты ресурсов. Кто, как не его брат, один из немногих живущих магов, обязан был защищать исчезающее волшебство от полного истребления.

Странник не хотел быть частью этой войны. Он достиг того уровня знаний, когда уже не видишь смысла вступать в спор, а только всеми силами стараешься избежать его. Не потому, что не сможешь победить. А потому, что сможешь.

Но что дальше? Страннику не хотелось всю свою жизнь доказывать очевидное. И он выбрал путь странника – так его и прозвали.

Однако теперь судьба сама толкала его в гущу событий. До сих пор вопрос о том, на чьей он стороне, решался для него просто. Он был на стороне слабых, так как обладал силой. Таким образом поддерживался хрустальный баланс вселенной, и линия жизни человечества продолжала пульсировать. Ни больше, ни меньше.

Теперь же вопрос стоял острее, чем когда-либо ранее. Рокфеллер, сам того до конца не осознавая, заставлял Странника сделать выбор.

Ему было назначено обучать неразумных детей. Но для начала предстояло решить, чему именно он будет их учить.

В мире Странника не было случайных вещей. Каждое слово и каждое движение вело к определённому результату – так же, как и в магии. Искусство, в которое он должен был их посвятить, не терпело притворства. Он не смог бы обучить их одним движениям тела, если душа была недвижна. Он должен был найти слова, которые бы позволили ему остаться верным себе и одновременно воспитать новое поколение защитников.

Моряк, сам того не подозревая, разбередил застарелую рану. Странник давно разочаровался в человеке, как виде. Но что если он слишком долго отказывался верить в возможность совершенствования человека? Что если народились новые побеги, способные осознать важность мирового баланса? Во имя сохранения всего самого прекрасного на земле: природы, магии, любви…

«Что за бред, – обругал себя Странник. – Эти новобранцы ничем не лучше, чем были тысячу лет назад. История повторяет себя, как и ход времён года. Магия погибает под гнётом человеческих идеалов, а любовь, – Странник резко полоснул воздух, как при ударе стальной руки Будды, – а любовь – проходит».

Он был зол на Рокфеллера за то, что тот заманил его в эту ловушку, но ещё больше – на себя за то, что он поддался этому настроению… меланхолии, что ли. Он не узнавал себя.

«Что со мной происходит? – думал он. – Как я мог всерьез думать о том, чтобы обучать их практике? Мастер, тоже мне!»

Странник злился всё больше и больше, пока наконец не сообразил, что ходит кругами. Ноги, сами того не ведая, вели его назад к площади. Он опомнился только потому, что невыносимо нарастал звук музыки и слышались выкрики людей, сливаясь в один диссонирующий гул.

Подходы к площади были непривычно пусты и не было видно ни одного защитника. Его внимание привлекло отсутствие лазеров, которые одновременно с освещением служили для мониторинга улиц и могли в случае чего оповестить защитников об опасности. Странник нахмурился и ускорил шаг.

Издали было похоже, что площадь пестрела разноцветными украшениями, хаотически парящими в воздухе. Музыка гремела что есть мочи, а на сцене выстроилась колонна детей. Они проделывали акробатические кульбиты и поочередно взлетали в воздух.

Однако люди в толпе вели себя странно. Они напоминали пчелиный рой, жужжа и подёргиваясь в разные стороны, но не двигаясь с места. С лицами, полными страха, они выкрикивали имена детей и умоляюще тянули руки к помостам.

Странник в один миг оказался на площади. Здесь происходило что-то страшное. Визг и крики людей доносились со всех сторон. Он бешено озирался по сторонам, пытаясь найти источник хаоса, но вокруг были видны только искаженные рыданиями лица. Пригвождённые к земле, они были не в силах сдвинуться с места. Всё, что они могли, – это наблюдать за собственными детьми, чьей-то невидимой рукой подбрасываемыми в воздух.

– Где ты, покажись! – взревел Странник, почувствовав, как ноги налились свинцом. Он попробовал шевельнуться, но не тут-то было – он словно увяз в невидимой трясине.

Странник закрыл глаза и внутренним взором увидел, как он делает шаг. Затем ещё один. И ещё. Преодолев невидимое болото, Странник открыл глаза и рванулся к сцене. Открывшееся зрелище заставило его вздрогнуть.

Недвижные детские тела взлетали в воздух – всё выше и выше, – неестественно переворачиваясь и безвольно болтая конечностями. Их лица были блаженно спокойными, будто они спали и видели волшебные сны.

– Где ты? – заорал Странник. – Чего ты хочешь?

И он услышал его. Казалось, голос рождался прямо в голове Странника. Но обращался не к нему, а к беженцам – к каждому присутствующему на площади человеку.

– Вы знаете меня, как Тёмного Стрелка, – говорил голос. – Я лидер повстанцев и главный злодей, назначенный на эту должность Центральной базой.

Странник напряжённо следил за маленькими телами, подвешенными в воздухе. Он боялся вмешаться в этот страшный процесс, боялся нарушить ход заклинания. Ведь случись это – и всех ему было не спасти.

– Я не отрицаю своей вины, – продолжал голос. – Но я также знаю, что вы живете за счёт ресурсов, созданных магами!

«Старец! – наконец сообразил Странник. – Мне понадобится его помощь».

Невероятной концентрацией воли Странник отключил сознание, оставив одну-единственную цель – оказаться в келье Старца. И в ту же секунду переместился в знакомую книжную обитель.

Старец был не один. Странник увидел у окна девушку, стоящую к нему в полоборота и услышал, как она что-то крикнула.

Времени разбираться не было, и Странник быстро заговорил.

– Стрелок здесь, он околдовал детей, – девушка вздрогнула, но Странник не обращал на неё внимания. – Старец, дело плохо… Люди обездвижены, но только на половину – думаю, у него не хватает силы контролировать их полностью. Я не знаю, где он, а счёт идёт на минуты. Если я развею заклинание, то мне будет нужна твоя помощь.

Старец мгновенно вцепился в руку Странника. Он двигался, как животное, ловко и быстро.

– Сможешь переместить двоих? – коротко спросил он.

Странник посмотрел на гостью, и та ответила ему недоверчивым взглядом.

«Какой странный взгляд», – только и успел отметить про себя Странник, хватая её за руку. Сконцентрировав своё внимание на площади, Странник шагнул вперёд. Справа от себя он чувствовал цепкую хватку Старца, слева – ледяной холод руки незнакомки.

Через секунду они уже были на площади. Их окружали несчастные поселенцы, беспомощно трепыхавшиеся на одном месте. Дети уже не крутились над сценой, а парили, как застывшие марионетки, над своими родителями.

Странник ощутил, как закоченевшие пальцы незнакомки крепче сжали его руку. Она испуганно смотрела на него.

– Я не чувствую ног! – прокричала она. Её голос терялся в стоящем гуле, но он догадался.

– Просто представь, что ты делаешь шаг! – закричал он, закрывая глаза. Концентрация—тишина—намерение—цель. Странник двинулся вперёд. Не было времени объяснять, чёрт возьми!

В это время со Старцем творилось что-то необъяснимое. Он распахнул свой длинный белый плащ и вскинул руки. В тот момент, когда ладони старика соединились, его морщинистая кожа превратилась в чешую. Вместо ладоней появились когтистые лапы, продолговатое лицо Старца ещё более вытянулось, плащ превратился в крылья, а туловище удлинилось и по земле просвистел гигантский рельефный хвост. Окружавшие его люди завизжали от ужаса.

На месте старика возвышалась громадная белая ящерица.

Снова раздался голос Стрелка, но на этот раз ближе, чем раньше.

– Центральная бессильна против меня. А вы – бессильны против Центральной!

Странник бросился к передатчику. Как он раньше этого не понял?

– Будущее – на стороне Эхо, – гудело в воздухе. – Пришло время выбирать.

Странник осмотрел передатчик, из которого лилась музыка.

– Стрелок подсоединился к радиоволне! – крикнул он. – Я могу проследить за ним!

Странник коснулся установленного в центре площади громкоговорителя.

«Ну, где же ты, покажись», – подумал он.

Странник летел прочь от площади – назад, туда, откуда пришел…

«Ну давай, ещё немного…»

Усилием воли Странник заглушал окружающий его грохот.

Он летел назад к арене, к башне…

«Неужели там, не может быть!» – он резко открыл глаза.

– Он в келье, он всё это время был в келье! – заорал Странник.

Ящерица в несколько гигантских шагов запрыгнула на сцену, а оттуда – вверх, раскрыв плащеобразные крылья. Она удивительно точно спланировала между зависших тел, цепко схватив одного из детей, и плавно спустилась на землю. Выпустив добычу из лап, ящерица повторила свой манёвр, в этот раз поймав в воздухе сразу двоих.

«Теперь можно», – подумал Странник, концентрируясь на башне. Он сделал шаг и почувствовал знакомый книжный запах – только что покинутая им келья снова возникла перед ним.

– Пришло время выбирать, Марк, – прозвучал знакомый голос за его спиной.

Странник молниеносно развернулся, резко выставив вперёд руки, ударом ветра сметая всё на своём пути. Но ударная волна прошла сквозь Стрелка, а его образ померк и исчез.

– Сражайся! – крикнул Странник. – Сражайся, Нейтан!

– С моим младшим братом? – донёсся голос откуда-то справа. – Ну уж нет!

Странник ударил разрядом молнии. Вспыхнувший книжный шкаф наполнил комнату колючим дымом.

– Ты так всё здесь разнесёшь, Марк! – усмехнулся голос. – Будь паинькой!

Тёмный Стрелок был позади него. Странник, перевернувшись в воздухе, рывком прыгнул на брата, навалившись на него всем телом. Оба повалились на пол и кубарем покатились по комнате. Странник звериной хваткой схватился за горло противника, кожей чувствуя пульсирующие шейные вены под своими ладонями. Но Стрелок рывком подтянул к себе плащ и накрыл их обоих с головой, рассыпая в воздухе чёрное облако пыли.

Всё вокруг померкло, и Странник, задыхаясь от дыма и пыли, разжал руки.

В голове шумело от ярости и ощущения собственного бессилия. Странник ничего не видел, но всем телом чувствовал, что Стрелок где-то рядом. Он всё время был на шаг впереди него, на миг быстрее.

– Ты принимаешь всё слишком близко к сердцу, Марк, – сказал Стрелок осипшим голосом. – Так ты никогда не станешь великим магом.

– Как ты? – резко спросил Странник. – Нет уж, спасибо.

Они сидели так близко в вязкой волшебной тьме, не пропускающей световые волны, но не было в этот миг двух более далеких друг от друга людей.

– Я не так уж плох, Марк, – сказал Стрелок. – По крайней мере не так плох, как ты считаешь.

Но Странник думал только о том, всех ли детей удалось спасти Старцу. Не так плох – что может быть хуже?

– Ты скажи это детям, напуганным до полусмерти, – озлился Странник. – И родителям, наблюдавшим за ними!

– Они в порядке, – беззаботно ответил Стрелок. – Я их усыпил, и они ничего не будут помнить. Я ведь это сделал для тебя, дурак! – неожиданно закончил он.

Волшебная тьма не давала Страннику видеть выражение лица брата, но голос Стрелка звучал искренне.

– Не надо, Нейтан, – угрожающе проговорил Странник. – Ты всё и всегда делал только для себя.

«Пусть говорит, – подумал он. – Может, удастся отвлечь брата».

– Я сделал это для тебя, Марк, – спокойно повторил Стрелок. – Центр хочет избавиться от меня, а заодно и от вас. Долго я был их козлом отпущения! Но они не могут допустить, чтобы я превратился в великомученика. Им теперь проще запустить волну смерти. Смести всё на своём пути! То, что вы так близко к границе Эхо, считается минимальным побочным эффектом. Заметь, минимальным. И ресурсов для Центральной больше: не надо кормить огромную базу. Простое выживание, брат! Как я тебе и говорил.

Странник слушал брата вполуха. Его голос теперь доносился издалека, как из передатчика.

Странник не знал, долго ли продлится действие тьмы, но был готов атаковать, как только заклинание спадёт.

– Сегодня я вернул эту базу на карту южной зоны, – говорил Тёмный Стрелок. – Об этом будут много говорить – они любят смаковать мои шалости! Но смысл в том, что они больше не смогут притвориться, что вас тут нет!

Голос Стрелка всё больше удалялся.

«Рокфеллер понял, в чем дело, – подумал Странник. – Он глушит его сигнал».

– Зачем ты их защищаешь, брат? – еле различимо доносился голос Стрелка. – Ты знаешь, что они не дадут выжить магии. Всё, что им от нас нужно, – это ресурсы, и ты знаешь, на что они их направят.

Запах гари и дыма неприятно щипал нос.

«Ну, давай же, мне нужно только понять, где ты», – нетерпеливо думал Странник.

Голос Стрелка звучал теперь сквозь шумовые помехи.

– Ты знаешь, где меня найти, Марк, – прорывались сквозь шум отдельные слова. – Твой выбор решит наше будущее…

Тьма спала, и яркий свет лазерных лучей на мгновение ослепил Странника. Он неистово вскочил на ноги, озираясь по сторонам в поисках брата. Келья была пуста, и только книжный шкаф у стены побеждённо пузырился серым дымом.

Глава десятая

– Что значит это «сделала я»? – выдавила из себя Северная. Вид окровавленных тел стоял у неё перед глазами, хотя вокруг была всё та же уютная келья. Старец смотрел на неё сочувственно.

– Я не знаю, что ты видела, девочка, но каждое действие неизменно ведёт нас к нашей судьбе, – медленно проговорил он. – Ты видела – свою.

Северная не понимала, о чем он говорит. Как она могла видеть свою судьбу? Ведь такое было возможно только в сказках!

– Как видишь, не только, – усмехнулся старик. – Только это очень редкий дар, это правда. Раз в столетие.

Голова шла кругом. Для начала она с пугающей частотой стала впадать в трансы, при этом ощущая абсолютную подлинность происходящего. Затем ей было объявлено, что это она, дескать, видит свою судьбу. А хуже всего было то, что судьба, очевидно, была ей уготована не самая завидная…

Северная встала.

– Так ты ведун? – спросила она. – Кажется, так называют тех, кто умеет предвидеть будущее?

Старец вздохнул.

– Я простой шарлатан, – неожиданно сказал он. – Я много знаю, как ты могла заметить, – он кивнул на книжные полки, – и умею пользоваться этими знаниями. Но видение – это дар. Твой дар.

Северная недовольно сдвинула брови. Она не могла поверить, что в ней могла спать такая редкая и загадочная сила. Да и что это за сила такая, в конце концов!

– Люди неправильно истолковывают, кто такие «видящие», почему-то ограничивая магическое око одним будущим, – продолжал Старец. – Их дар – видеть всё – и прошлое, и будущее, и настоящее. Но самое трудное – это понять, о чём и для чего эти видения.

Северная покачала головой. Старик не только свихнулся, но и её хотел «свихнуть».

– У меня ещё только два вопроса, – сухо сказала она. – Кого я видела во вчерашнем видении?

Старик удивился.

– Откуда мне знать? – сказал он, тоже переходя на деловитый тон. – Можешь описать?

Северная задумалась. С одной стороны, она уже решила, что старик сошёл с резьбы, но с другой – ей некого было больше спросить. А спросить хотелось до чёртиков.

– Там была пара, – решилась наконец Северная. – Муж и жена… Было похоже, что они от кого-то прятались.

Она наморщила лоб припоминая.

– Да, женщина сказала: «У них наверняка есть свои люди на севере». И ещё, что она пряталась в комнате, когда Командор убивал ее отца…

Северная боялась произнести эти слова вслух. Ей казалось, что они оживут, как у Старца в книжках. Но ради этого она и искала с ним встречи: кто бы ни были эти люди, их история заслуживала быть услышанной. Лицо женщины казалось ей таким знакомым и необъяснимо близким… К тому же, если она и вправду видела будущее, то они могли предотвратить убийство!

Но Старец сказал совсем не то, что она ожидала.

– Девочка, боюсь, это убийство нам не предотвратить.

Он грустно улыбнулся, увидев разочарованное лицо девушки.

– Похоже, в этот раз ты отправилась не в будущее, а в прошлое.

Северная моргнула. Она что теперь – путешествует во времени?

– Нет, путешествовать сквозь время не могут даже маги. Вот это действительно сказки! – пожурил её старик.

– Но откуда же мне знать, Старец! – воскликнула девушка.

Старец помедлил. Он опять смотрел на неё сочувственно, словно не решаясь сказать то, что причинит ей боль.

– Я знаю, кого ты видела, – медленно сказал он. – Было время, когда предводителем Совета Главных был один человек – благороден он был и по духу, и по крови. Он уважал мир магии и мир живых, и у человечества появилась надежда. Но двадцать лет назад Командор убил его, объявив магов преступниками.

Северная слушала, впитывая каждое слово. Но какое отношение это имело к её видению?

– Командор мог убить тогда – может и сейчас! – не выдержала Северная. – Почему ты думаешь, что я видела прошлое?

– Потому, что у человека, которого он убил, была дочь, бежавшая от расправы на север, – спокойно ответил Старец. – И ещё потому, что у нее было двое маленьких детей, мальчик и девочка.

Северная молчала. Догадка пронзила её остро и прямо под дых – хуже удара ветра. Она слышала их голоса, она видела их лица… Неужели Старец считает, что это были…

– Твои родители, – просто сказал Старец. – Дочь Предводителя звали Кайла, её детей Лия и Ростан.

Старик посмотрел на Северную по-отечески ласково.

– Я не знаю, что стало с мальчиком, но я следил за твоей судьбой, Лия. Ты знаешь теперь, что я могу быть рядом, находясь на расстоянии бесконечности.

Он грустно улыбнулся. В его глазах отражалась вся та давно забытая боль, на которую он обрёк Северную своим рассказом.

– Значит, я родилась здесь, на юге? – только и спросила она.

Северная не могла сейчас об этом думать. Позже, не здесь – в этом незнакомом месте, у чужих людей – она на всё спокойно взвесит. Северная была сиротой уже двадцать лет и привыкла во всем полагаться на себя, на Тому, на друзей… Но представить, что у неё был когда-то брат? И как могла она родиться здесь?

Если было худо, то не было лучшего советчика, чем глубины космоса, открывающиеся ищущему взгляду на северном небе. А здесь… Здесь даже небо и то – пустое.

– Не руби с плеча, девочка, – прервал её мысли старик.

Хоть Северная и догадалась, что это просто выражение, принятое на юге, но ей очень захотелось рубануть самого Старца.

– Это значит – не торопись, – усмехнулся он. – Юг ещё тебя удивит, вот увидишь.

Северная молчала. Она только что узнала, кто на самом деле были её родители. Но она не позволяла себе об этом думать. Не сейчас. Позже. Но как они умерли?

– Этого и я не знаю, – опять вторгся Старец. – Кажется, они были убиты во время первых северных восстаний против юга.

Северная не знала, радоваться ей или плакать. Ещё вчера больше всего на свете ей хотелось узнать о своих родителях. Теперь же она бы всё отдала, чтобы никогда не встречать Старца. Возможно, Командор убил её родителей и брата, а может, они были убиты южанами… Всё было едино – Северная осталась одна.

– Мне понадобится твоя помощь, – холодно сказала она.

Старец нахмурился. Было похоже, будто чешуйчатая кожа местами отходила от лица, делая его неестественно выпуклым.

– Мне понадобится твоя помощь отомстить Командору! – с напором повторила Северная.

– Не думаю, что это правильный вывод, Лия, – сочувственно ответил старик.

– А мне плевать, что ты думаешь! – закричала она. – И плевать на базу! Я не собираюсь становиться защитником и насаждать его, Командоров, режим!

Она приблизилась к лицу Старца так близко, что могла рассмотреть каждую серебристую чешуйку его кожи.

– Меня зовут Северная. И я ненавижу юг! – выкрикнула Северная.

Ее просто воротило и от этой комнаты, и от этих бесконечных книг, а больше всего от этого двурушного старика – нет, юг никогда не мог стать её домом!

– Стрелок здесь, он околдовал детей, – раздалось вдруг за её спиной.

Северная вздрогнула от неожиданности. Посреди кельи в шаге от неё стоял мужчина во всем черном. Северная успела заметить только его взмокшие волосы, падавшие на лицо, и длинный плащ, скрывавший резкие движения. Он говорил быстро, но со знанием дела.

– Старец, дело плохо… Люди обездвижены, но только наполовину – думаю, у него не хватает силы контролировать их полностью. Я не знаю, где он, а счёт идёт на минуты. Если я развею заклинание, то мне будет нужна твоя помощь.

Было ясно, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Знаменитый мятежник Тёмный Стрелок был здесь, и Старец должен был участвовать в его поимке.

«Интересно, как он сможет помочь? – ехидно подумала Северная. – Заговорить до смерти?»

– Сможешь переместить двоих? – спросил Старец.

Незнакомец вместо ответа бесцеремонно схватил Северную за руку, и она второй раз за вечер ощутила, как переворачивается в воздухе.

Шум оглушил ее: крики и стоны раздавались со всех сторон. Справа от себя Северная заметила раскрасневшуюся женщину, которая ещё совсем недавно у читальни приводила её в чувство.

Та сидела на земле и, обхватив колено руками, тщетно пыталась оторвать стопу от земли. Северная хотела ей помочь, но не тут-то было. Она не могла сделать ни шага! Ноги, как железные, были накрепко припаяны к магнитной земле. Северная в панике вцепилась в руку незнакомца.

– Я не чувствую ног! – отчаянно крикнула она. Ей опять представилось, как она стоит на полыхающей огнём улице, где прошло её детство, а ополоумевшие люди, спасаясь от угара, напирают сзади всё сильнее, всё больнее…

– Представь, что ты делаешь шаг! – прокричал черноволосый незнакомец.

Он закрыл глаза, морщины на его лице разгладились, и вот он уже исчез за спинами людей, даже не оглянувшись.

В ту же секунду в нескольких шагах от сцены Северная разглядела повисшие в воздухе бесформенные тела. Они были маленькими и жалкими, и целое поле рук, тянувшееся к ним с земли, не могло до них дотянуться.

Сердце Северной остановилось. Выше всех, раскрыв руки словно птица, парил Воробей.

Его детское личико было спокойно и благостно, и Северная безотчётно подумала, что первый раз видит его таким. Она закрыла глаза.

«Просто представь, что ты делаешь шаг», – сказала она себе.

Раздался новый взрыв визга. Северная оглянулась и не поверила своим глазам. Только что там, где стоял старец, возвышалась громадная серебристая ящерица. Качаясь из стороны в стороны и удивительно ловко маневрируя между людьми, на одних задних лапах ящерица пересекла площадь и оказалась у сцены. Резким рывком запрыгнув на помост, она расправила плащевидные крылья и взмыла в воздух. Затем в захватывающем дух пике она спланировала на землю, успев схватить одного из детей.

С Северной было довольно. Если уж Старец способен превратиться в ящерицу, то она просто обязана спасти Воробья! Она закрыла глаза и сосредоточила всё внимание на ногах.

«Представь, что ты делаешь шаг», – повторила она слова незнакомца. Ничего больше не существовало вокруг. Только она. Вдох—заносишь ногу—выдох—делаешь шаг.

Северная была свободна! Врезаясь в стоящих на пути обездвиженных людей, она пробиралась к сцене, к застывшему в полете Воробью. Ящерица продолжала меткими прыжками ловить детей в воздухе. Но Северная всё равно хотела быть рядом – ведь это она, в конце концов, отправила мальчишку на праздник одного. Она должна была пойти с ним, должна была быть подле него… Воробей летел выше всех и, казалось, был абсолютно счастлив.

Северная была уже совсем рядом, когда неожиданно люди – и справа, и слева – навалились на нее. Образовалась невероятная давка. Заклинание, державшее их прикованными к земле, было разорвано, и не оставалось времени, чтобы добраться до Воробья. Северная, вскинув руки вверх и сосредоточив все свои мысли на мальчонке, из последних сил крикнула: «Лети!»

Она всем телом почувствовала тяжёлый толчок справа и потеряла равновесие. Толпа обезумевших людей понесла её прочь с площади. Всё вокруг завертелось, сливаясь в сплошное размытое пятно, и только острый муторный запах людского пота не давал Северной забыться.

Северная покорилась силе, уносившей её, сосредоточив все свои мысли на том, чтобы не потерять сознание.

Вдруг последовал ещё один толчок – и Северную выбило из этого стремительного потока человеческих тел. Она кожей ощутила склизкий холод чешуи и земельный запах сырости.

Это была Ящерица.

Она крепко сжимала защитницу в своих лапах, унося её всё дальше и дальше от ошалевшей толпы.

Северная прикрыла глаза. Перед тем как отключиться, она подумала, что Старец, пожалуй, был не так уж плох и что она бы не отказалась иметь друга, способного превращаться в гигантскую летающую рептилию.