Текст книги "Тирра. Игра на жизнь, или Попаданка вне игры"

Глава 9
Риандра

И скала гулко треснула! Разошлась в стороны, открыв высокий ход в пещеру. Внутри обнаружился страж в кожаных латах с мечом – молодой симпатичный Ворон с бледной кожей и смоляными кудрями, очень похожий на парня из моего поискового видения.

Интересно, у него от холода такая бледность или его давно на волю не выпускали? Впрочем, еще бы ему не бледнеть – за тысячу лет они тут уже забыли, что такое истинная власть, если даже малой искры в моем колечке хватило, чтобы повелевать горами и скалами.

– Таинэ, – поклонился страж, – сун Гарв… Приветствую вас.

– Я хочу видеть сару Риандру. Проводите нас. Немедленно! – не давая ему опомниться, приказала я.

Через десять минут путешествия по извилистым, грубо обработанным пещерным ходам мы остановились у железной кованой двери. Страж тихонько постучал, скорее для проформы, потому что, не дожидаясь ответа, он толкнул створку и с порога объявил о нашем визите:

– Таинэ Орияр и сун Гарв к саре Риандре! – И сразу шагнул в сторону, освобождая проход.

Мы вошли в небольшую келью. В лицо повеяло нагретым воздухом и запахами травяных настоек. Навстречу нам из-за стола поднялись два растерянных Ворона в просторных белых хламидах. Один помоложе, лет тридцати, а второй – уже седой и морщинистый. Они поклонились, выпрямившись с уже бесстрастными лицами и вежливыми улыбками.

– Представьте мне ваших кланников, сун Гарв, – потребовала я.

– Главный лекарь клана, магистр Паэри…

Вперед шагнул старший. Кашлянул в кулак:

– Гхм, это я. А мой помощник – Мастер Целительства Савир.

– Рады видеть вас, таинэ, – коротко кивнул младший. В его ухе качнулась серьга с чеером. – Но как вы…

Старший снова кашлянул, и младший заткнулся, вцепился в серьгу. Интересно, он менталист или тот самый наемный некромант? Хотя нет, Гарв называл другое имя.

Паэри потер седой висок, поморщился, взглянул на сизоносого:

– Могу я узнать, что случилось, сун Гарв?

– Случилось, что хаор Дэйтар лично допросил весь Совет клана Белого Ворона и призвал нас к ответу за измену.

Теперь и эти побелели как снег.

– Но мы не предавали хаора! – воскликнули оба.

– Вы – нет. Но вы тоже можете рассматриваться как соучастники, ибо знали, что Таррек и его подпевалы снюхались с демонами, и тем не менее исполняли его приказы. Пока Таррек был в трансе, я временно получил власть сара и смог пройти к вам. Но, увы, все хорошее быстро кончается. – И он с нарочитой грустью посмотрел на свои руки. – Предатель очнулся – и он снова сар.

Паэри переглянулся с помощником. Тот, сощурившись, окинул Гавра еще более внимательным взглядом, качнул головой:

– Ты заблуждаешься, Таррек еще не вернул власть. Его чеер отзывается, но не может передать сообщение – хозяин не отвечает. Он по-прежнему в трансе.

– Тогда кто перехватил у меня силу сара? Я ее больше не чувствую. Ладно, разберемся. – Гарв махнул рукой. – Вы можете и дальше исполнять его преступный приказ и никого не допускать к моей тетушке, но подумайте хорошенько, сможете ли вы препятствовать таинэ Орияр?

Лекари опять переглянулись, уже обеспокоенно.

– Подожди-ка, сун Грав, но если ты потерял силу сара, а Таррек ее не вернул… Риандра очнулась! – Паэри стремительно развернулся и бросился к деревянной двери в глубине помещения.

За ним побежали Савир и Гарв, хотя лекарь с серьгой и попытался закрыть перед сизоносым дверь, но не успел. Я тоже постаралась не отстать.

В этом помещении еще сильнее чувствовалась рука магов. Зачищенные от неровностей и сплошь покрытые рунами стены слегка фосфоресцировали, наполняя высеченную в скале комнату мягким, не раздражающим глаза рассеянным светом. Откуда-то поступал свежий теплый воздух, наполненный влагой и запахом тающих льдов.

Мебели не было. Никакой. Первозданная пустота.

А в центре комнаты на магической воздушной подушке и тросах была бережно подвешена и опутана магическими бинтами женская фигурка.

Магистр Паэри провел ладонью над телом, не прикасаясь, словно сканирующий лазер, задержал руку надо лбом и облегченно выдохнул:

– Сила к вам вернулась, сара Риандра!

Ответом был тихий скорбный вздох:

– Рано… Хранитель еще не найден. Так?

– Так, госпожа. Ищут.

– Таинэ здесь?

– Да.

– Помоги мне сесть.

– Нельзя вам еще…

– Я приказываю, Паэри.

Голос был таким властным, что даже меня пробрало до озноба. Старый лекарь поморщился и с выражением крайнего негодования на лице начал аккуратно дергать за нити разноцветной паутины. Через несколько мгновений женщину развернуло к нам, верхняя часть ее корпуса приподнялась под сорок пять градусов, и я встретилась взглядом с затуманенными болью, но внимательными светло-карими глазами.

Вблизи и без накидки сара Риандра оказалась очень похожей на английскую актрису Хелен Миррен – состарившуюся, с бесчисленными тонкими, как паутинки, сеточками морщин, но сохранившую аристократическую гордость в каждом движении. Ее прежняя тонкая красота еще проглядывала сквозь возраст, как отражение сквозь потрескавшееся зеркало.

– Оставьте нас! – потребовала Риандра.

Мужчины не стали перечить – поклонились и молча вышли.

– Подойди поближе, таинэ, и дай мне руку, если не гнушаешься старой больной женщины, – прошептала сара.

Я выполнила ее просьбу. Ладонь Риандры оказалась лихорадочно горячей, сухой и слабой. Она сжала мою руку, закрыла глаза, и мне показалось, словно невидимые крохотные пальчики феи пробежались по моему лицу, вискам и затылку. Голова слегка закружилась, несмотря на то что ментальные щиты я не отпускала ни на миг.

– Вот ты какая, душа чужого мира… – Риандра открыла глаза и улыбнулась. – Как тебя звали там?

– Тамара.

– Это личное имя. А имя рода?

– Коршунова, – сказала я на русском языке и для этого пришлось приложить усилия. Потому что сознание раздвоилось и норовило мыслить на языке суафитов.

– Оно что-то значит, леди Тамара? Каждое имя имеет какой-то смысл.

– Тамара? Не знаю. Когда-то так звали одну земную царицу.

– Нет, не то! – Риандра нетерпеливо дернула кистью руки. – Что означает имя твоего рода?

– Птицу. Коршун – название крупной хищной птицы семейства ястребиных, питаются в том числе змеями, – поделилась я статьей из Википедии, которую часто цитировал гостям мой папа. Обычно он добавлял «как видите, любого гада сожру и не отравлюсь».

Сердце сжалось от тоски. Папа…

– Какие они, эти кьор-шун? – спросила сара. – Расскажи.

Я удивилась. Как будто поговорить нам больше не о чем! Но не стала расстраивать больного человека и вспомнила подробности:

– Они очень разные бывают: черные, красные, белые. На самом деле все пестрые, в белую или желтую крапинку. Высотой около полуметра, размах крыльев бывает и полтора метра. Клюв загнутый книзу. Санитары леса, как и волки. То есть уничтожают слабых особей, но не гнушаются и падалью. Очень умны.

– Как легендарная птица тар-кьорвей-ар, – улыбнулась Риандра. – Это все очень интересно, но я не то имела в виду. Какая магия у вашего рода?

– Никакая. В моем мире нет магии.

Светло-карие глаза потускнели, словно подернулись вторым веком, полупрозрачным, как у птиц.

– Что значит – нет? И никогда не было?

– Не знаю. Сейчас мы считаем магию сказками и выдумками.

– Напрасно… Но мы к этому еще вернемся. Сейчас я хочу знать вот что: ты собираешься остаться?

– Остаться? Где? В вашем клане? Надолго?

Риандра поморщилась. Я и сама мысленно морщилась, оттого что приходится разыгрывать тупую дурочку, но в этом змеино-вороньем гнезде я доверяю только духу Аркусу.

– Спрошу иначе. Чего ты хочешь больше: стать любящей и любимой женой Дэйтара Орияра или вернуться домой, в родной мир?

Она не сказала «хаора». Еще бы, в тот же миг, как я стану его женой, у сферы Суаф опять не станет хаора. Что за дурацкие законы! Магические, понятно.

– Если я вернусь, тогда женой Дэйтара станет настоящая Тиррина, графиня Барренс?

– Для тебя это не будет иметь никакого значения. Ты забудешь случившееся, как странный сон.

Забыть? Кто-то очистит мне мозги? Никогда!

И я пошла ва-банк, интересно было посмотреть на реакцию сары. Пока она ослаблена, не сможет держать железный контроль над собой, и я пойму, насколько эта птичка увязла в предательской клоаке. То, что она, возможно, возглавляла планы изменников, логически вытекало из ее статуса и дара. Риандра не могла не знать о делишках Таррека.

– Ваш племянник придумал третий вариант, сара.

– И вы на него согласны? – вскинула она тонкие брови.

– Нет. Я не самоубийца. Но, похоже, мое согласие Таррека не интересовало.

– Тогда и говорить об этом варианте нечего. – Она дернула кистью руки, словно откидывала нечто липкое. – Впрочем, я что-то стала плохо соображать. Мой вопрос опоздал, вы уже сделали окончательный выбор.

– И какой же? – Я снова включила «блондинку».

Риандра улыбнулась уголком рта:

– Ты знаешь. Как только ты разумом приняла свой выбор, таинэ, ты смогла повелевать нашими скалами через кристалл твоего малого Ока. Как только ты примешь свой выбор сердцем, ты сможешь гораздо больше. Стоит ли искать путь домой, таинэ?

Я сцепила кисти рук в замок. Не смейте отнимать у меня дом. Не смейте.

– Вы – Вороница, сара. Вы должны понимать, что птицу всегда влечет в родное гнездо. В каких бы прекрасных далях ее ни носило, она возвращается. Коршун – перелетная птица, кстати. Это инстинкт.

– Ты – человек. Разумное существо, перешагнувшее животную природу. Тем более реликтовую птичью.

Я мотнула головой:

– Не будем вдаваться в споры. Я должна знать, что мой дом найден и я всегда могу в него вернуться. Просто должна знать. И еще я должна знать, кто вырвал мою душу из тела и зачем. Какие он преследуют цели. Понимаете? Ради собственной безопасности, ради безопасности Дэйтара и ради моих детей, если они появятся раньше, чем я уйду домой. Судя по вашим вопросам, вы знаете куда больше об этом, чем кто бы то ни было. Вы же были сильнейшей вещуньей. Разве вы никогда не пророчествовали о будущем суафитов?

Риандра кивнула:

– Да. У меня были видения. Но будущее – это лишь возможность, которая может никогда не наступить. Оно не определено. Это всего лишь череда вероятностей, зависящая от бесконечного числа факторов.

– Но что-то наиболее вероятно, а что-то нет.

– При попытке прогноза две ветви вероятного будущего вырисовывались наиболее ярко. Ты их знаешь. Но появился третий вариант. – Риандра взглянула так пронзительно, что я поежилась.

– Пожертвовать себя демонам? – усмехнулась я.

– Нет. Но в ней ты становишься игроком, а не игрушкой. Когда хранитель вернет мне дар, я смогу провести ритуал и увидеть больше. Пока же только чувствую, что мы ошибались, когда думали, что твоя душа выбрана случайно. Нет. Идет слишком важная и сложная игра, чтобы допустить случайности. Ты права, прежде чем что-то предпринимать, нужно понять, кто стоит за похищением твоей души и какая у него цель. Мне чудится, это та карта, которую еще никто из нас не смог учесть в этой тайной игре.

– А если поиск шулера займет год?

– Не займет, – отмахнулась Риандра. – Все разрешится в ближайший месяц-другой. Да, еще хочу предупредить: мой племянник Гарв предан Дэйтару до последнего вздоха. Он считает, что Белый Ворон должен служить хаору, а не воевать против него за трон. И Гарв сделает все от него зависящее, чтобы хаором остался Дэйтар Орияр. Понимаешь, что это значит?

Я кивнула. Как не понимать. Это значит, он сделает все, чтобы я не вышла за Дэйтара замуж.

Наши ближайшие тактические цели сделали нас союзниками, но в стратегических планах мы с Гарвом расходимся. Если, конечно, я буду бороться за Дэйтара. А это я смогу понять лишь после разговора с ним.

– На Таррека тебе тоже нельзя рассчитывать, – после паузы продолжала сара. – Он тебе тоже не союзник. Но поначалу вам по пути.

Здорово, да? Как быстро тасуются карты в этой колоде.

– Спасибо за предупреждение. А вы, сара? На чьей стороне вы?

Она не стала строить из себя ни друга, ни союзника.

– Вещуны и вещуньи должны держать нейтралитет, таинэ. Как только они становятся на чью-то сторону в политических игрищах, их дар ослабевает, а точность теряется, ибо само время беспристрастно. Жаль, что младшие кланники стали об этом забывать. Я подожду, когда хранитель вернет мне дар Белого Ворона, и только тогда смогу сделать прогноз.

Моя интуиция подсказывала: надо уходить до того, как Риандра восстановит все свои силы. На ее месте я бы нейтрально и беспристрастно взяла меня в плен. На всякий случай, чтобы под ногами азартных игроков чужими душами не мешалась.

Когда я вышла от Риандры, оба лекаря – взволнованных, с решительно горящими глазами – метнулись к саре, словно она была на последнем издыхании. Надеюсь, они ее не вгонят в гроб.

На странности поведения магов я не стала обращать внимания. Риандра сама разберется, а кто я такая, чтобы устраивать расследование, почему сара очнулась незаметно для наблюдавших за ней целителей, и почему это случилось только после того, как Таррек лишился временной власти.

К тому же мое внимание привлек сам Таррек. Он стоял, опираясь на клюку и пошатываясь. Его поддерживал за один локоть уже знакомый нам страж, а за второй – незнакомый суафит, сухощавый, черноволосый и кареглазый мужчина в коричневом, строгого военного покроя мундире с большими накладными карманами, которые подозрительно оттопыривались. Надеюсь, он не гранаты туда засунул. Откуда в этом мире гранаты?

Увидев меня, Таррек опустился на колени:

– Госпожа… Таинэ… Прошу простить меня.

У меня глаза на лоб полезли. У присутствующих тоже, особенно у Гарва, который подчеркнуто стоял вполоборота к родственнику.

– За что вы просите прощения, сун Таррек? – спросила я.

Конечно, вражина виноват, но куда больше перед Дэйтаром, вот пусть перед ним на коленях ползает. А меня пусть избавит от такого отвратительного зрелища. Даже присутствующим кланникам было неудобно, и они старательно отводили глаза.

– За то, что не оказал вам должного почтения, не проявил должного гостеприимства, не оказал необходимых услуг, – зачастил маг. Сделал паузу, голос его упал до шепота: – И за то, что посмел шантажировать и использовать вас в своих целях.

– Я прощаю вас. Встаньте, – произнесла я.

Таррек с трудом поднялся. Как-то он сильно и стремительно сдал. Плечи опущены, глаза в пол. От силы и гордой осанки мужчины и следа не осталось. Круто его Дэйтар потрепал.

Внезапно мужчина вскинул глаза. Черные, яростные:

– Я признаю свои ошибки, таинэ. Но я никогда не откажусь от своих слов, что власть Орияров, от которой они не хотят отказаться добровольно, губительна для всей сферы Суаф. И ваш жених знает мою позицию. И простил… взяв дополнительные клятвы и обязательства, и при условии, что вы меня простите. И я поклялся жизнью и посмертием, что сделаю все ради вашей безопасности и спокойствия на нашей земле. Вы не должны опасаться удара в спину от меня и клана Белых Воронов.

– Хорошо, – кивнула я. То есть плохо, конечно. Но что я еще должна была сказать? Не должна, но опасаюсь? Но от подкола не удержалась. В конце концов, враг повержен, но не сдался. – Как видите, о состоянии сары Риандры я узнала из первых рук. Теперь я хочу знать, в каком состоянии портальный круг вашего замка, и когда я могу связаться с моим наставником, магистром Энхемом?

– Круг заработает уже завтра. Но мэйстр Чесс уже летит к вам, его несут на себе наши стражи. Это передали нам через чееры. Вы и сами можете поговорить с вашим наставником, когда они сделают очередную остановку в пути. Позвольте представить вам мастера Гарлея, некроманта из клана Чернояров, он готов предоставить вам для связи свой чеер, а впоследствии создать для вас личный амулет связи.

Мужик в форме блеснул обаятельной белозубой улыбкой. Такой… некромантской. Обаятельной и опасной. Красавчик.

– Я полностью в вашем распоряжении, таинэ, – поклонился некромант.

Его взгляд упал на кисть моей руки с кольцом-амулетом, и на тонких губах мелькнула быстрая улыбка. Что его так удивило? А, я же забыла повернуть кольцо камнем наружу!

– Буду рада принять вашу помощь, мастер Гарлей. – В ответной улыбке я лишь вежливо приподняла уголки губ. – Но сейчас я хотела бы вернуться в свои покои.

И уже не просто хотела, а страстно мечтала. Сун Гарв увел меня из трапезной прямо в пещеры, не дав переодеться, и одежда из драгоценных камней-амулетов уже смертельно утомила. Мало того что платье совсем не грело, от жестких креплений амулетов на ткани чесалась кожа.

– Как вам будет угодно, таинэ. Следующий отдых и сеанс связи у вашего наставника будет примерно через час. Могу я подойти к этому времени?

– Если это не противоречит правилам этикета. Я с ними еще плохо знакома. В Верхнем мире нельзя так просто прийти к незамужней девушке в гости, если вы мужчина и не родственник.

Сун Гарв, молча и презрительно сверливший взглядом затылок Таррека, не выдержал, счел своим долгом вмешаться:

– Суафиты доверяют своим девушкам, таинэ. У нас не считаются зазорными деловые встречи. Не беспокойтесь, никто не будет нарушать этикет и приставать к просватанным невестам, как бы они не были обворожительны. Особенно если на их пальчиках имеется парочка убийственных амулетов от такого жениха, как хаор сферы Суаф, некромант Дэйтар Орияр.

Мужчины понимающе усмехнулись, даже Таррек криво улыбнулся, но тут же болезненно поморщился, потерев висок, словно одна только мысль о невесте Орияра причиняла ему боль. Хорошо, если так. Спасибо тебе, мой таир.

Кстати, скоро я доберусь до тебя, Дэйтар. Трепещи!

На мою горничную, младшую дочку Таррека, было жалко смотреть. Глаза мокрые от слез, нос красный. О боже, мне еще с детским садом тут возиться…

– Светара, твой папа в полном порядке, я его видела.

– На него наложили ментальную удавку, а он всего лишь хотел спасти мою сестричку! – всхлипнула девчушка.

– И ты не знаешь, какой ценой? Я как-то не готова жертвовать своей жизнью в обмен на жизнь твоей сестры.

Девушка опустила глаза, но я успела заметить упрямую искру, мелькнувшую в них. Ну да, вся семейка считала меня расходным материалом: одной невестой больше у хаора, одной меньше…

– Что значит ментальная удавка?

– Ограничение на определенные мысли или связку мыслей. На определенные планы. Например, папе теперь больно думать о демонах. Даже вспоминать о них. И… и о вас.

– Ты считаешь, это суровое наказание за измену и сговор с врагами?

Светара промолчала.

Я позволила ей снять с меня платье и распустить волосы, а пока ее ловкие пальчики разбирали пряди, попыталась прочистить ей засоренные папашей мозги:

– А ты представь, что это тебя собираются хитростью обменять на девушку, которую ты в глаза не видела. Представь, что ты любишь и счастлива, у тебя скоро свадьба. А вместо свадьбы и любимого тебя утаскивают жуткие злобные существа для… для экспериментов каких-нибудь. Что ты будешь чувствовать? Разве это справедливо?

– Но ведь это вы! – сорвалась девчонка и даже в сердцах расческу бросила. – Это вы подло ранили Кари в спину и бросили на забаву демонам!

– Не я, и ты это прекрасно знаешь. Если хочешь восстановить справедливость, найди ту, кто это сделала и сбежала. Могу предположить, что ее душа заняла мое тело в моем мире. Найди ее и потребуй справедливости.

– Значит, это правда? Вы – душа чужого мира?

– Я думала, об этом знает весь клан Белого Ворона, вы же почти все тут вещуны и ясновидцы.

– Мы еще не полностью инициированы, поэтому нам будущее и прошлое еще мало открывается, только под руководством наставника и неглубоко. Это как учиться плавать: сразу в глубину никого не бросают, это верная смерть. Бывают, правда, самородки, которые с рождения умеют плавать, но это великий дар. Про таких говорят: родились с пером Белого Ворона. – Она вздохнула, и я поняла, что Светара отчаянно кому-то завидует. И она тут же призналась: – Моя сестра была из таких. Простите меня, таинэ. Я была очень эгоистична. Простите.

Что-то часто эта семейка просит прощения. Просит, а потом снова принимается за свое.

– Светара, сара Риандра сказала мне, что только беспристрастность поднимает мага ввысь. Представь, если ты в полете пользуешься только одним глазом и одним крылом. Высоко ли ты взлетишь?

– Я поняла, таинэ.

– Вот и хорошо. Вода для омовения нагрелась?

– Да, госпожа.

В зеркале я видела ее отражение: мокрые угольки глаз, прикушенная губа, выражение полного отчаяния на лице. Вчера еще она была почти принцессой, пусть и в услужении у невесты хаора. Надо напомнить, что есть кое-кто еще несчастней, пусть переключится.

– А как поживает Зангр? – спросила я. – Не надорвался еще от наказания или твой папа успел смягчить его участь?

Щеки девчушки вспыхнули.

– Да что ему сделается! – фыркнула она. Но тут же поделилась: – Ему стипендия нужна, а он успевать не будет. Мы все в классе решили помогать ему с работой после занятий, если магистры не застукают. Но вы же заступитесь за нас, таинэ?

– Конечно. И сара Риандра наверняка простит его, когда узнает подробности.

– А мы вам книжку принесли, пока вас не было. Зангр как раз в библиотеке помогал манускрипты перетаскивать. И припрятал.

И девчушка полезла под кровать, вытащила укутанную в платок толстенную книгу и развернула сверток.

Это была очень старая книга, и ее напечатали не в Нижнем мире. Шрифт в ней был похожий на риртонские буквы. Да и отдельные слова я с трудом, но разобрала. За века язык неминуемо изменяется, он же растет, как живое существо. Но узнать во взрослом ребенка все же можно.

На кожаном переплете еще было видно почти стершееся, когда-то золотое тиснение. На переднем плане – череп в пентаграмме, на заднем – могильный камень и сидящий на нем ворон. А на титульном листе фолианта нарисовано что-то вроде лампы Аладдина – черный камень округлой формы и зацепившийся за него «хвостиком» антропоморфный призрак, скрестивший руки на голой груди.

Я открыла оглавление и первое, на что упал взгляд, была глава: «Искусство привязки ментального тела к физическому «якорю».

– Спасибо, Светара! – искренне поблагодарила я и целую минуту разрывалась между горячей ванной и «я чуть-чуть посмотрю, одним глазком».

– Это Зангр нашел. Я только ее сюда тайком принесла. Зангр просил никому не говорить.

– Передай ему мою благодарность.

К приходу мастера Гарлея я успела прогреться в горячей воде с травами, переодеться и даже ухитрилась прочесть пару страниц из некромантского сокровища Верхнего мира, каким-то чудом попавшего в Нижний. Думаю, не без помощи графов Орияров.

И то, что я прочитала, вогнало меня в состояние столбняка.

В своем мире я слышала краем уха такие термины, как ментальное и астральное тело человека. Однокурсница в универе увлекалась эзотерикой и пыталась увлечь всех, попадавших в ее орбиту. Но я была воспитана папой в строгом материализме и не увлеклась. А жаль. Может быть, я была бы более подготовлена к путешествию души в магический мир.

Здесь считалось, что магия – это душа. И если со смертью физического тела душа, или астральное тело, продолжает существование в тонком мире, то и ее магия продолжает существовать. А то, что существует, можно так или иначе использовать, если хватит знаний и магической силы.

«А это значит, – мелькнула мысль, – что настоящая Тиррина, куда бы ни улетела ее душа, унесла свою магию с собой. Интересно, сумеет ли она ею воспользоваться на Земле? Если сумеет, это угроза для папы и моих земных друзей».

В сердце поселилась тревога, но я продолжала просматривать страницы, отмечая для себя самое важное.

Астральные тела способны на некое подобие чувств и даже испытывают настоящие страдания, но сами по себе неразумны. То есть призрак отца Гамлета не способен говорить по техническим причинам, но выть от душевной боли он мог бы.

Любое разумное существо обладает еще и ментальным телом – концентрацией тончайших духовно-интеллектуальных энергий. Именно его ловят некроманты и используют для создания зомби из мертвецов и скелетов, по той же технологии привязки ментальных тел к физическим телам и предметам. Трупы, ведомые ментальным телом, подчиненным воле некроманта, не испытывают боли. Духи, привязанные к чеерам, не страдают.

Кроме тех, кого ритуально убили или в момент смерти физического тела подвергли особому ритуалу магического разделения и чьи ментальные и астральные тела не успели утратить связку, были пойманы одновременно и привязаны к якорю.

Так создаются говорящие зомби из мертвых тел (тут я вспомнила несчастную жену дворецкого).

Так создаются особые чееры – камеры-одиночки для преступников, где они испытывают настоящие чувства, но способны создать тоннель связи не только в ментальном поле, но и в астральном. Создать эффект присутствия и даже передать чувства собеседников. (Тут я вспомнила яркое, чувственное послание Дэйтара. Бедный, бедный Аркус. Какую же ненависть ты вызвал у кого-то, если с тобой обошлись так жестоко?)

Так переселяются души из мира в мир.

Не веря глазам, я перечитала строчку пять раз подряд.

Исключительной силы маги способны привязать астральное и ментальное тело к живому якорю, существу из плоти и крови, но лишенному обоих тонких тел. Им может стать даже животное с достаточно развитым сознанием. В таком случае говорится не о якоре, а о сосуде. Обычно это применяется как наказание для мага и как временная мера для поиска более подходящего сосуда. А вот и индуистские верования о переселении душ.

Получается, меня вселили в тело Тиррины, посчитав ее мертвой.

А если вспомнить, что во время катастрофы рядом с ней находился Дэйтар и именно он заблокировал ее магию… И именно он – сильнейший некромант в королевстве Риртон, а то и во всем мире Айэры…

Сердце у меня зачастило, как при километровой пробежке. Голова закружилась.

И как раз в этот момент принесло гостей. Еле успела добежать до спальни и спрятать драгоценную книгу под подушкой.