Текст книги "Анна Кристи"

Бэрк (с глубочайшим удовлетворением). Ну вот! Молодцы! Только на море и встретишь настоящего мужчину – смельчака, достойного девушки с характером. (И совсем осмелев.) Такой, к примеру, как вы.

Анна (смеясь). Вот вы опять за свое! (Заметив его обиженный вид, поспешно.) Вы же мне хотели рассказать о себе. Сразу видно, что вы ирландец.

Бэрк (решительно). Слава богу, да. Хоть я свою родину лет пятнадцать и в глаза не видел.

Анна (задумчиво). Моряки ведь почти никогда не ездят домой, правда? Мне отец говорил.

Бэрк. Он вам не врал. (С внезапной грустью.) Тяжелая, одинокая жизнь у нас, моряков, и женщины, которых встречаешь в портах, они хоть и рады сказать тебе доброе слово, да разве они женщины? Вы же знаете, кого я подразумеваю, – жалкие, подлые твари, прости их господи! Только и думают, как бы тебя обобрать.

Анна (встает, отвернув лицо, с волнением). Мне, пожалуй… пора поглядеть, что творится в каюте.

Бэрк (боясь, что чем-то ее обидел, умоляющим тоном). Не ходите никуда, ну прошу! Неужто я обидел вас разговором… об этих самых?.. Да не обращайте вы на меня внимания. Такой уж я нескладный олух, когда приходится разговаривать с девушками, вроде вас. Да и чем же я виноват? С того дня, как уехал из дому и начал кидать уголь в топку, я в первый раз встретился с настоящей порядочной женщиной. Так не отворачивайтесь же от меня, мы ведь только что стали друзьями!

Анна (пытается улыбнуться). Да нет, я совсем на вас не сержусь. Правда!

Бэрк (благодарно). Да благословит вас Господь!

Анна (резко меняя тему разговора). Но если вы считаете, что жизнь моряка так ужасна, почему бы вам ее не бросить?

Бэрк (с изумлением). Работать на суше?

Она кивает.

(Презрительно сплевывает.) С утра до ночи выкапывать из грязи картошку? (Резко.) Нет, мисс, не для этого я родился.

Анна (со смехом). Так и знала, что вы это скажете.

Бэрк (желая ее убедить). На море, как и на суше, попадается и плохая и хорошая работа. Если бы я плавал кочегаром на трансатлантическом пароходе, я бы мог обзавестись своим домиком и проводить там неделю каждый месяц. Может, тогда мне бы подвезло и я нашел какую-нибудь порядочную девушку, вроде вас, которая согласилась бы пойти за меня замуж.

Анна (в смущении отвернувшись от него, с сухим смешком). Очень может быть. Почему бы и нет?

Бэрк (пододвигаясь к ней поближе, восторженно). Значит, вы думаете, что девушка, вроде вас, может простить мне мое прошлое и видеть во мне только то хорошее, что она сама мне внушит?

Анна (тем же тоном). Наверно.

Бэрк (горячо). Клянусь, она об этом не пожалеет. Тогда уж я не стану больше пить и бродяжничать; всю получку привезу ей и буду проводить с ней все ночи подряд, когда буду дома. Кроткий, как ягненочек.

Анна (помимо своей воли тронута и взволнована этим полупризнанием; с деланным смехом). Ну, теперь осталось немного: найти свою девушку…

Бэрк. Я ее нашел!

Анна (чуть не с испугом, стараясь обескуражить его насмешкой). Да ну? Когда же? А мне показалось, вы говорили…

Бэрк (откровенно, уверенно). Сегодня ночью. (Опустив голову, смиренно.) Если она меня пожелает. (Потом, подняв на нее глаза, просто.) Это я говорю о вас.

Анна (на миг заворожена его взглядом, потом отшатывается от него. Со странным, надтреснутым смешком). Послушайте, вы, видно, спятили? Или надо мной смеетесь? Делаете предложение… мне? О господи! Только что меня увидели!

Крис выходит из каюты и, моргая, вглядывается в то, что происходит на корме. Когда он видит Анну рядом с чужим матросом, лицо его перекашивается от злости.

Бэрк (с яростной, настойчивой мольбой). Говорю вам: это воля Божья привела меня невредимым сквозь туман и бурю сюда, где я вас встретил! Подумайте! Ну разве не удивительно…

Крис. Анна! (Подходит к ним в бешенстве, кулаки его сжаты.) Анна, ступай сейчас же в каюта, слышишь?

Анна (все ее чувства мгновенно находят выход в протесте против его хозяйского тона). С кем это ты разговариваешь? С рабыней?

Крис (глубоко уязвлен, голос его срывается. Умоляюще). Тебе нужно отдыхать, Анна. Ложись спать.

Она не двигается.

(С яростью оборачивается к Бэрку.) А ты что здесь делаешь, матросская рожа? Ты ведь не болен, как те, остальные. Ступай в кубрик. Тебе отведут койка. (С угрозой.) А ну, скорее, я тебе говорю!

Анна (взволнованно). Но он болен! Погляди на него. Он едва стоит на ногах.

Бэрк (выпрямившись и выпятив грудь, с дерзким смехом). Ты мне что, приказывать вздумал? Поосторожнее. Как бы я ни ослабел, я тебя одной рукой пополам расколю и половинки за борт вышвырну! И твою команду отправлю за тобой следом. (Внезапно сдерживаясь.) Совсем забыл, что вы ее отец. Ни за что на свете не подниму на вас руки. (Колени его подгибаются, он шатается и вот-вот упадет.)

Анна (вскрикнув, кидается к нему на помощь, перекидывает его руку себе через плечо). Пойдемте в каюту. Если нет другого места, вы ляжете на мою кровать.

Бэрк (идет с ней к каюте, сияя от счастья). Ах ты боже мой! Моя рука обнимает вас за шею! Анна! Анна! Какое нежное имя, оно вам к лицу!

Анна (осторожно ведет его). Тсс! Тише!

Бэрк. Тише? Ну нет! Вы хотите, чтобы я говорил о своей любви шепотом? Я буду реветь о ней, как сирена в тумане. Вы уже взрослая, и мы скоро поженимся. Пусть об этом знает кто хочет!

Анна (подводя его к двери в каюту). Тсс! Не надо об этом говорить. Я уложу вас спать. (Входит в каюту вместе с Бэрком.)

Крис (прислушивается к словам Бэрка, смотрит им вслед, раскрыв рот, в полном отчаянии резко поворачивается лицом к морю и грозит ему кулаком с бешеной ненавистью). Ах ты, старый бес! Опять твои проклятые штука! Клянусь богом, это тебе не пройдет! Пока я жив, это тебе не пройдет! Клянусь богом!

Занавес

Действие третье

Доки Бостона. Каюта на барже «Симеон Уинтроп» – узкая, с низким потолком, стены выкрашены светло-коричневой краской с белым бордюром. Сзади слева дверь в спальный отсек. В дальнем левом углу большой стенной шкаф, выкрашенный белой краской; на дверце висит зеркало. В задней стене два квадратных окошечка и дверь на палубу, в кормовую ее часть. В правой стене еще два окошечка, выходящих на палубу. Белоснежные, туго накрахмаленные занавески на окнах. Посредине – стол и два стула с плетеными сиденьями. Тут же старенькая качалка.

Прошла неделя. Светит солнце. После полудня. Сквозь закрытые двери и окна из порта и доков доносятся приглушенные свистки пароходов, пыхтение моторов и скрип лебедок, разгружающих судно по соседству.

Анна сидит у стола, в качалке, держа в руках газету. Но не читает, а неподвижно вглядывается в даль. Вид у нее несчастный, хмурый, она погружена в свои мысли. Крис бродит по каюте, то искоса, с беспокойством посматривая на дочь, то останавливаясь, чтобы рассеянно взглянуть в окно. Лицо его выдает мрачную тревогу; он чувствует себя словно на иголках. Крис делает вид, будто наводит в каюте порядок, но дело ограничивается тем, что время от времени он берет в руки какой-нибудь предмет, тупо на него смотрит и ставит на место. Откашлявшись, тихо, печально напевает: «О Йозефина, приди ко мне на борт. Тебя я жду…»

Анна (оборачиваясь к нему, едко). Слава богу, хоть у тебя хорошо на душе. (Устало.) Господи, когда мы наконец бросим эту дыру и вернемся в Нью-Йорк!

Крис (со вздохом). И я буду рад, когда мы снимемся с якоря.

Она молчит.

(Продолжает с тяжеловесной иронией.) Не пойму, чем тебе не нравится Бостон. По-моему, ты совсем не плохо проводишь здесь время. Что ни день, что ни вечер ходишь на берег – всю неделю. То в кино, то в театр, – веселишься до упаду… (Глаза его ожесточаются ненавистью.) И все с этим треклятым ирландцем!

Анна (с вялой насмешкой). Господи, опять ты за свое! Ну чего тут плохого, если он и водит меня по разным местам? Хочешь, чтобы я круглый день сидела с тобой и вязала чулки? Что, я не имею права повеселиться?

Крис. Мне не нравится такой веселье: мне не нравится, что ты ходишь с этим парень.

Анна. Я всегда возвращаюсь на борт не позже одиннадцати. (Ей приходит в голову какая-то мысль; смотрит на отца с подозрением и возрастающим гневом.) А ну-ка постой, что это ты хочешь сказать своими намеками?

Крис (поспешно). Да ничего, кроме того, что я говорю. Абсолютно ничего…

Анна. Ты сказал, что тебе «не нравится такое веселье»? Какое такое веселье? И тон у тебя странный. Послушай, уж не намекаешь ли ты на то, что между ним и мною есть что-то нехорошее?..

Крис (ужаснувшись). Что ты, Анна! Клянусь Богом, я никогда этого не думал!

Анна (смягчившись его очевидной искренностью, но еще сурово). Вот и не смей думать, если не хочешь, чтобы я с тобой на всю жизнь рассорилась! (Снова сердясь.) Если бы я хоть на секунду поверила, что ты это думаешь, я бы сразу же убралась отсюда, с этой баржи, к чертям собачьим. Так, что ты и следа бы моего не нашел.

Крис (примирительным тоном). Мне и в голову не придет… (Помолчав, с укором.) У кого это ты научилась ругаться? Думаешь, это красиво для молодой девушка?

Анна (с чуть заметной тенью улыбки). Прости. Знаю, ты не привык к таким выражениям. (Поддразнивая его.) Видишь, что получается оттого, что ты взял меня с собой в море.

Крис (с негодованием). При чем тут я? Этот проклятый матрос учит тебя шерт знает чему.

Анна. Мэт – не матрос. Он кочегар.

Крис (с убеждением). Это в миллион раз хуже, я тебе говорю! Те, кто работает внизу и кидает уголь в топка, – самая грязная, самая грубая шушера на свете!

Анна. Не вздумай говорить этого Мэту.

Крис. Скажу ему прямо в лицо. Ты, пожалуйста, не думай, что я боюсь его потому, что он сильнее меня. (С угрозой.) С таким сбродом кулаки не помогут. Есть другие средства.

Анна (взглянув на него с внезапным испугом). Что ты имеешь в виду?

Крис (угрюмо). Ничего.

Анна. Вот и правильно! На твоем месте я не стала бы затевать с ним ссору. А то вдруг забудет, что ты старик и к тому же мой отец. Тогда наплачешься.

Крис (пылая от ненависти). Пусть попробует! Может, я и стар, но еще могу его кое-чему выучить.

Анна (внезапно меняя тон, почти вкрадчиво). Брось, ты ведь добрый. Что тебе неймется, скажи, пожалуйста? Не хочешь, чтобы и другие ко мне хорошо относились?

Крис (умиротворенный, подходит к ней. Живо). Хочу, хочу, Анна, – только не моряки. Хочу, чтобы ты вышла замуж за порядочный человек, с хорошей профессия на суша. У тебя будет маленький домик в деревне, твой собственный…

Анна (поднимаясь на ноги, коротко). Брось! (Презрительно.) Домик в деревне! Хотела бы я, чтобы ты поглядел на тот домик в деревне, где держал меня как в тюрьме до шестнадцати лет! (С возрастающим раздражением.) Когда-нибудь ты меня доведешь своими разговорами, и я выложу тебе… такое, что у тебя глаза на лоб полезут.

Крис (в испуге). Я не хочу…

Анна. Знаю, что не хочешь, а все равно продолжаешь свое!

Крис. Ладно, больше не буду!

Анна. Обещай, что перестанешь говорить гадости о Мэте Бэрке.

Крис (уклончиво, с подозрением). Зачем? Тебе нравится этот парень? Очень нравится?

Анна. Да, очень. Он настоящий человек, какие бы ни были у него недостатки. Все мужчины, которых я встречала – там, на суше, – не стоят его мизинца.

Крис (лицо его темнеет). Может, ты вбила себе в голова, что любишь его?

Анна (с вызовом). Ну а что, если люблю?

Крис (насупившись и с трудом выдавливая слова). А может, ты вбила в голова, что выйдешь за него замуж?

Анна (качая головой). Нет!

Лицо Криса светлеет.

(Медленно продолжает; в голосе ее слышится грусть.) Если бы я встретила его четыре года назад… или даже два года назад, – говорю тебе прямо: я бы ухватилась за это счастье обеими руками. Да я бы и сейчас… только он такой простодушный, совсем как большой ребенок, – у меня не хватит духа его обмануть. (Прерывает себя.) Но не смей говорить, что он для меня недостаточно хорош! Это я для него плоха.

Крис (презрительно фыркает). Клянусь Богом, ты, по-моему, сошла с ума!

Анна (с мрачным смехом). Да я и сама так думаю последние дни. (Подходит к вешалке возле двери, снимает шаль и набрасывает себе на плечи.) Пожалуй, пойду пройдусь. Погляжу, что тут в доках делается. Обожаю смотреть на проходящие корабли. Наверно, скоро явится Мэт. Скажи ему, где я, ладно?

Крис (уныло). Ладно, скажу.

Анна уходит.

(Провожает ее и стоит на палубе возле каюты, глядя ей вслед. Потом возвращается и закрывает за собой дверь. Смотрит в окно, бормочет.) Ах ты, подлый, старый бес… (Подходит к столу, машинально одергивает скатерть, поднимает с полу газету, которую обронила Анна, и усаживается в качалку. Смотрит в газету, потом откладывает ее в сторону, обхватывает голову руками и отчаянно вздыхает.)

Снаружи на палубе слышны тяжелые шаги, потом громкий стук в дверь. Крис вздрагивает, делает движение к двери, потом, передумав, сидит тихо. Стук повторяется, но остается без ответа. Дверь распахивается. Появляется Мэт Бэрк. Крис, насупившись, смотрит на пришельца, и рука его инстинктивно тянется к ножу на поясе. Бэрк разодет по-праздничному: на нем дешевый синий костюм, полосатая бумажная рубашка, черный галстук и до блеска начищенные черные ботинки. Лицо его сияет добродушием.

Бэрк (увидев Криса, с веселой насмешкой). Да благословит Господь того, кто здесь! (Нагибается и протискивает свое огромное тело в узкую дверь.) И как же вы сегодня поживаете, папаша?

Крис (угрюмо). Ничего – если бы никто мне не мешал.

Бэрк (осклабившись). Это вы на меня намекаете? (Смеется.) Ну и с причудами вы, а еще старик! (Потом уже серьезно.) А где сама?

Крис сидит молча и хмурится, отвернув лицо. Бэрка раздражает его молчание.

Где Анна, я вас спрашиваю?

Крис (поколебавшись, ворчливо). Пошла в доки.

Бэрк. Схожу за ней. Но воспользуюсь случаем, чтобы обмолвиться с вами парочкой слов. (Садится против Криса и перегибается к нему через стол.) Разговор у нас будет короткий. Я женюсь на вашей Анне еще сегодня. Нравится вам это или нет. Лучше вам заранее привыкнуть к этой мысли.

Крис (глаза его горят ненавистью, смех нарочито презрителен.) Хо-хо! Легче сказать, чем сделать.

Бэрк. Не верите? (Насмешливо.) А кто же мне помешает? Уж не вы ли, часом?

Крис. И помешаю, если до этого дойдет.

Бэрк (с брезгливой жалостью). Упаси вас Бог!

Крис. Но до этого дело не дойдет. Анна сама…

Бэрк (с самоуверенной улыбкой). По-вашему, Анна будет противиться?

Крис. Да.

Бэрк. А я вам говорю, что не будет. Она знает, что я ее люблю, а я знаю, что и она меня любит.

Крис. Хо-хо! Она просто дурачится. Она вам морочит голову. Вот и все!

Бэрк (с непоколебимым добродушием). Как вы только не подавитесь таким враньем, старый черт!

Крис. Какое же это вранье? Она мне сама сказала, перед тем как ушла, что у нее и в мыслях нет выходить за такой шантрапа.

Бэрк. Врете. Старый бахвал! Уж что вбили себе в голову, так сам черт вас не переубедит. Но я не желаю с вами ссориться, не для этого я тут сижу. (Серьезно.) Давайте договоримся по-мужски. Вы же ее отец; стыдно нам друг друга кусать, точно мы псы какие. А я все равно женюсь на Анне. Так что лучше выкладывайте все начистоту. Что у вас против меня есть?

Крис (помимо своей воли немного притихший, – на него не могла не подействовать очевидная искренность Бэрка. Однако мысли его все еще путаются; он не доверяет своему собеседнику). Что ж, скажу… Я не хочу, чтобы Анна выходила за тебя замуж. Послушай меня, парень. Я старый человек. Я не видел свою дочь пятнадцать лет. Она все, что у меня есть на свете. И вот теперь, когда она первый раз пошла со мной плаванье, – ты думаешь, мне хочется опять остаться одному?

Бэрк (сердечно). Вы только не думайте, что я совсем бесчувственный и не понимаю, что у вас на душе.

Крис (приободрившись, старается вымолить его согласие). Значит, ты поступишь как надо? Наймись-ка ты лучше на какой-нибудь судно и оставь Анна в покое. (Заискивающе.) Такой здоровенный парень, настоящий моряк, на что тебе жена? У тебя небось и так девушка в каждом порту.

Бэрк (на миг вспыхивая от злости). Ну и старый упрямец! (Сдержавшись, уже спокойно.) Не стану я тебе врать. Черт тебя задери, будто ты сам не знаешь, – у всякого мужчины, если только он не кретин, и на суше и на море, наступает такой час, когда ему становится тошно от девок и сердце его томится от желания встретить настоящую, порядочную девушку, обзавестись своим домом и растить в нем детей. Зря ты просишь оставить Анну в покое. Она для меня единственная женщина на всем белом свете, и теперь я уже не могу без нее обойтись.

Крис. Держу пари, стоит тебе уйти в море, и ты забудешь ее через неделя.

Бэрк. Плохо ты меня знаешь. Даже смерть не заставит меня ее забыть. Поэтому и не проси меня, чтобы я с ней расстался. Не уйду я от нее, будь ты проклят! Да и тебе вовсе не будет от этого плохо, как ты воображаешь. Выйдет замуж за меня, жить будет здесь, в Америке. И видеть ты ее сможешь часто – куда чаще, чем в те пятнадцать лет, которые она прожила на Западе. Странное дело, поднимаешь шум из-за того, что она от тебя уйдет, а ведь все эти годы ты-то сам ее и в глаза не видел!

Крис (виновато). Я думал, что Анна лучше расти от меня подальше. На суше, где она и знать не будет этого шертового моря.

Бэрк (презрительно). Опять винишь во всех своих бедах море? Что ж, теперь Анна его знает. Все равно, море у нее в крови.

Крис. Я не желаю, чтобы она знала хоть одного непутевого моряка…

Бэрк. Одного такого моряка она теперь знает.

Крис (стукнув кулаком по столу). В том-то и беда! Кто ты есть? Непутевый матрос! Думаешь, я позволю тебе испохабить ей жизнь, как я сделал это с ее мать? Клянусь, что нет! Не выйдет она за тебя замуж, хотя бы мне пришлось для этого тебя убить.

Бэрк (смотрит на него опешив, потом разражается хохотом). Ха-ха! Слава те господи, что ты только болтать горазд!

Крис (с угрозой). Только или не только – это мы еще увидим!

Бэрк. Конечно, увидим. Сегодня же увидим, как мы с Анной женимся. (С презрительным нетерпением.) И что ты несешь, будто море сделало тебе то да се… Стыдно тебе говорить такие вещи, ты – старый моряк. Чего только я от тебя не наслушался, да и Анна мне кое-что передавала… Боюсь я, что ты просто слабак, и никакой ты не моряк и не мужчина.

Крис (мрачно). А вот увидишь, мужчина я или не мужчина, и куда скорее, чем думаешь.

Бэрк (с презрением). А черт, довольно тебе хвастать! Совсем, видно, очумел со страху от моря. Тебе хочется, чтобы Анна вышла замуж за фермера, как она мне сказала. Ну и семейка же у них будет! Неужто ты хочешь, чтобы такая прекрасная девушка ложилась спать рядом с выпачканным в глине недоноском, насквозь провонявшим свиньями и навозом? Или ты бы хотел связать ее на всю жизнь с одним из этих тощих, усохших ублюдков, которые только небо коптят в городе?

Крис. Врешь, дурень!

Бэрк. Нет, не вру. Я тебе пересказываю твои же собственные бредни. Но в душе ты знаешь, где правда, хотя страх перед морем и превратил тебя в лгуна и труса. (Бьет кулаком по столу.) Море – вот настоящая жизнь для того, у кого кровь течет в жилах! Только в море человек свободен, плавая по всему свету! Видит, что творится в мире, презирает жадных до денег, не ворует у товарищей, не делает тех подлостей, на которые тратят свой век сухопутные крысы. Когда-то и ты это понимал, не зря ведь проплавал столько лет боцманом.

Крис (захлебываясь от ярости). Ты просто безмозглый дурак!

Бэрк. А ты затвердил одно! Море, видно, здорово шибануло тебя, а у тебя не хватает мужества подняться и встретить новый удар. Так и хочешь проваляться до конца твоих дней. (Вопя.) Спасите, убивают! (Гордо.) Море и меня чуть было не сгубило. Било и швыряло меня так, что я, кажется, уже прикоснулся к самому преддверию ада, уже слышал, как ревет адский огонь. Но я не испустил ни единого стона. А море, узнав мою великую силу и терпение, вынуждено было покориться.

Крис (с издевкой). Да уж если тебя послушать, ты прямо герой!..

Бэрк (зло). Больно часто ты зовешь меня лгуном, старый трепач! Разве вся эта история вместе с моим портретом не была пропечатана на прошлой неделе в бостонских газетах? (С презрением оглядывает Криса с головы до ног.) Хотел бы я на тебя посмотреть в таком положении, даже если бы ты был во цвете лет. Во время шторма – да и потом – ты бы наверняка вопил от страха как оглашенный.

Крис. Ха-ха! Ты глупый щенок! В прежние годы, когда я плавал на парусник, мы попадали в куда более страшный штормы. Тогда корабли были и в самом деле кораблями, а люди, которые на них плавали, – настоящий люди! А сейчас – чего стоят эти ваши пароходы? Матросы не могут отличить корабль от землечерпалка. (Выразительно глядя на Бэрка.) А что за народ в трюме, ты сам знаешь. Умеют только лопатой уголь кидать? Велика доблесть! То же, что грузить его на железной дорога.

Бэрк (уязвленный, сердито). Оскорбляешь кочегаров, старая обезьяна? Черт тебя побери! Каждый из них стоит десяти провонявших рыбой шведов с твоих надутых ветром лоханок.

Крис (лицо его передергивается от бешенства, рука снова тянется к ножу). Ах ты, ирландская свинья!

Бэрк (продолжает дразнить). А, не любишь ирландцев, старый павиан? Тебе не мешает иметь в семье хотя бы одного ирландца, да к тому же кочегара. Тогда твои внуки не будут запуганными насмерть слюнтяями и ослами, вроде тебя.

Крис (привстав со стула; горло у него перехватило от злобы). Берегись!

Бэрк (не сводя с него глаз, насмешливо). И ты заимеешь такого зятя, сколько бы ты ни кобенился. Мы с Анной сегодня же обвенчаемся. И раз я так решил, не такому старому дурню, как ты, мне в этом препятствовать!

Крис (хрипло). Не посмеешь! (Опрокидывая стул, кидается на Бэрка с ножом.)

Бэрк вовремя вскакивает, чтобы отразить нападение. Хохочет счастливый, что есть случай подраться. Старый швед – словно дитя у него в руках. Бэрк не бьет его, не причиняет ему боли; он просто скручивает ему руку за спину, заставляя пальцы разжаться и выпустить нож. Отшвыривает нож в дальний угол.

Бэрк. Когда старик впадает в детство, ему нельзя играть с ножом! (Держит вырывающегося Криса на вытянутой руке. С внезапно вспыхнувшим гневом замахивается на него кулаком.) Ох и дал бы я тебе как следует, – может, ума бы в голове прибавилось! Убирайся, а то я тебе покажу! (Толкает Криса ладонью.)

Крис отлетает к стене каюты и стоит там, задыхаясь, не сводя с Бэрка полных ненависти глаз, словно набираясь сил, чтобы кинуться на врага снова.

Говорю, не подходи ко мне, не то я не погляжу, что ты отец Анны! Нет у меня больше терпения! (Успокоившись, с веселым смешком.) Однако и смелый же ты, старик! Вот не думал, что ты пойдешь на меня один на один.

За стеклом мелькнула тень. Оба вздрагивают. В дверях появляется Анна.

Анна (увидев Бэрка, с радостным удивлением). Здравствуй, Мэт. Ты уже здесь? Я ходила в доки… (Замолкает и переводит взгляд с одного на другого, сразу же поняв, что тут дело неладно.) Что тут у вас случилось? (Заметив перевернутый стул, в тревоге.) Кто опрокинул стул? (Бэрку с упреком.) Ты с ним дрался, Мэт? Ну, ты ведь мне обещал…

Бэрк (окончательно придя в себя). Я его и пальцем не тронул. (Поднимает стул, потом оборачивается ко все еще ждущей ответа Анне, с ободряющей улыбкой.) Не беспокойся. Мы тут от нечего делать немножко повздорили… Тебя дожидались.

Анна. Видно, здорово повздорили, если стульями бросались. (Крису.) Ты почему молчишь? О чем был спор?

Крис (отойдя, но избегая ее взгляда, ворчливо). Да так, о кораблях, о моряках…

Анна (с облегчением улыбаясь). Опять про свое!

Бэрк (внезапно осмелев, глядит на Криса, с вызывающей улыбкой). Он тебе не всю правду сказал. Спор-то ведь шел о тебе.

Анна (нахмурившись). Обо мне?

Бэрк. Если не возражаешь, мы кончим наш спор в твоем присутствии. (Садится к столу.)

Анна (неуверенно, глядя то на него, то на отца). Ладно. Давайте, о чем вы?

Крис (подходя к столу, Бэрку, протестующим тоном). Нет! Не смей! Скажи ему, Анна, что ты не будешь, его слушать.

Анна. Нет, буду. Я хотела бы знать все.

Крис (с жалким, испуганным видом). Ну хотя бы не сейчас. Ты ведь собралась на берег, а? Тебе же некогда…

Анна (твердо). Сейчас, сию минуту. (Бэрку.) Говори, Мэт, если он не хочет.

Бэрк (набрав воздуху, бросается словно в омут). Да сказать-то, в общем, недолго… Пора ему понять, что к чему, – он ведь видеть меня не может. А я выложил ему напрямик, что я вас люблю. (Страстно.) Видит Бог, Анна, это чистая правда, вы же сами знаете!

Крис (глумливо, с деланным смехом). Ха-ха| Он это говорит девушкам в каждом порту!

Анна (брезгливо отшатываясь от отца, с раздражением). Замолчи! (Бэрку, взволнованно.) Знаю, что правда, Мэт. И мне все равно, что бы он ни говорил.

Бэрк (смиренно, благодарно). Да благословит тебя Господь!

Анна. Ну и что было потом?

Бэрк. А потом… (Нерешительно.) А потом я сказал… (Смотрит на нее с мольбой.) Я сказал, что уверен… Я ему сказал, что мне кажется, будто и вы меня немножко любите. (Со страстью.) Анна, ведь и это правда? Ради Господа Бога, не губите меня! (Сжимает ей руки.)

Анна (глубоко взволнована. Пытается засмеяться, но голос ее дрожит). Ты так ему сказал, Мэт? Значит, он не зря взбесился? (С трудом произнося слова.) Что ж, может, и это правда. Может, я и в самом деле люблю. Я вот все думала, думала… и скажу чистосердечно… не хотела этого, старалась в себе задавить… Но… (Беспомощно смеется.) Видно, ничего не поделаешь. Вот и выходит, что я тебя люблю. (И вдруг с радостным вызовом.) Ей-богу! И нечего зря себя обманывать! Конечно, люблю!

Крис (с болезненным стоном). Анна! (Садится, совсем подавленный.)

Бэрк (с глубочайшей искренностью и смирением). Спасибо тебе, Господи!

Анна (повелительно). И я никогда еще никого не любила… Что бы ни случилось, в это ты можешь верить.

Бэрк (подходит и обнимает ее). Да разве я не поверю каждому твоему слову, и теперь, и всегда! Мы с тобой заживем на славу, лучше всех на свете, и будем жить с тобою до конца наших дней! (Хочет ее поцеловать.)

Анна (отворачивает голову, но, поддавшись страстному порыву, берет его голову обеими руками, прижимает его лицо к своему, вглядываясь в его глаза. Целует в губы. Потом отталкивает его от себя, с надтреснутым смешком). Прощай, Мэт! (Подходит к двери в глубине каюты и, стоя к ним спиной, глядит на море. Плечи ее вздрагивают, словно она хочет побороть рыдания.)

Бэрк (на седьмом небе от счастья и поэтому не понимает того, что она сказала. Смеется). Прощай, говоришь? Черта с два! Нет, я сейчас к тебе еще приду, мне мало! (Крису, который, услышав это «прощай», весь превратился в слух и смотрит на дочь с бессмысленной надеждой.) Ну, старый трепач, что ты теперь скажешь? Слышал, что она говорит? Сознайся, что моя взяла. Будь человеком, сознайся, что бит честно, без всякого жульничества. На, вот тебе моя рука… (Протягивает ему руку.) Бери, пожми ее, и забудем все обиды.

Крис (с неутолимой ненавистью). Я не пожму твоя рука, моряк, покуда я жив!

Бэрк (с обидой). На тебе мой кулак, если он тебе больше нравится! (Грозно.) Ну и черт с тобой, если не можешь признать своего проигрыша.

Крис. Ты не думай, я еще не бит. (Стараясь выразить иронию и веру в свою правоту.) Анна сказала, что тебя чуть-чуть любит, но я что-то не слышал обещание выйти за тебя замуж.

Услышав свое имя, Анна поворачивается к ним лицом. Она теперь замкнута, спокойна, но покой этот выражает только смертельное отчаяние.

Бэрк (насмешливо). Еще бы! Она не говорила и того, что сегодня светит солнце!

Крис (упрямо). Все равно. Она тебе ничего не обещала.

Анна (спокойно, выходя вперед). Да, не обещала, Мэт.

Крис (жадно). Слышишь?

Бэрк (не понимая ее, ухмыляется). Ждешь, чтобы тебя сперва попросили? Что ж, я тебя прошу. И, с Божьей помощью, мы сегодня же обвенчаемся.

Анна (мягко). Ты слышал, что я сказала, Мэт… когда я тебя поцеловала?

Бэрк (испуганный ее тоном). Нет… не помню.

Анна. Я сказала: «прощай». (Голос ее дрожит.) Поцелуй был прощальный, Мэт.

Бэрк (в ужасе). Что ты говоришь?

Анна. Я не могу выйти за тебя замуж. Мы с тобой простились. Вот и все.

Крис (не может сдержать своего восторга). Я это знал! Я знал, что так и будет!

Бэрк (вскакивая на ноги, не веря своим ушам). Анна! Ты надо мной смеешься? Странное время ты выбрала для своих шуток. Брось надо мной потешаться, Господом Богом прошу, брось.

Анна (глядя ему в глаза, ровным голосом). Думаешь, я стала бы с тобой шутить? Я не шучу, Мэт. Я говорю серьезно.

Бэрк. Неправда! Ты сошла с ума!

Анна (вяло). Нет, не сошла.

Бэрк (с отчаянием). Но что на тебя нашло? Ты ведь сказала, что любишь меня…

Анна. И могу повторить сколько хочешь. Это правда.

Бэрк (в полной растерянности). Тогда почему… какого же дьявола?.. О господи! Ничего не понимаю…

Анна. Потому что это самый лучший выход, Мэт, какой я могу придумать. (Голос ее прерывается) Я думала, думала, день и ночь, всю неделю. Ты поверь, мне самой нелегко.

Бэрк. Но, ради всего святого, скажи, что тебе мешает выйти за меня замуж, если мы любим друг друга? (В остервенении тычет пальцем в Криса.) Уж не вздумала ли ты слушаться этого старого дурня? Он меня ненавидит, небось нашептал тебе полные уши вранья!

Крис (поднимается на ноги, с яростным торжеством, не дает Анне произнести ни слова). Да, Анна мне верит, мне, а не тебе! Она знает, что ее старый отец не станет ей врать, как ты!

Анна (гневно поворачивается к отцу). Ты лучше сядь, слышишь? Кто тебя просит вмешиваться? И без тебя тошно. Сатана, а не человек! (Резко.) Господи боже мой, а я-то уж было совсем отошла, даже стала забывать, что у меня против тебя накипело на сердце!

Крис (убитый ее тоном, еле слышно). И за что ты на меня, Анна?.. Что я тебе сделал плохого?

Анна. Да неужто ничего? Ну, дай-ка я тебе расскажу… (Взглянув на Бэрка, обрывает себя.) Послушай, Мэт, я тебе удивляюсь. Уж не думаешь ли ты, что его болтовня…

Бэрк (мрачно). А что еще?

Анна. Стала бы я обращать внимание на его бредни! Ты, видно, принимаешь меня за сопливую девчонку…

Бэрк (недоумевая и начиная сердиться). Никак тебя не разберу, – у тебя семь пятниц на неделе.

Анна. Он-то уж, во всяком случае, не имеет к этому отношения.

Бэрк. А в чем же тогда дело? Скажи, не мучь, не тяни из меня жилы.

Анна (решительно). Не могу тебе сказать. И не скажу. Есть причина. Вот и все. Не могу я за тебя выйти замуж, понял? (Отчаянно.) Так что давай-ка лучше поговорим о чем-нибудь другом.

Бэрк. Нет! (Со страхом.) Ты, может, уже замужем? Там, на Западе?

Анна (горячо). Да нет же!

Бэрк (деловым тоном). Ну а на все прочее мне начхать! Меня это не касается. (Уверенно встает, принимает хозяйский тон.) Видно, ты ничем не лучше тех баб, которые никак не могут решиться, покуда их силком не заставят. Что ж, тогда я за тебя решу в один момент. (Берет ее за руки, улыбаясь, чтобы смягчить принятый тон.) Хватит болтать! Ступай к себе в комнату, надень самое нарядное, что у тебя есть, и пойдем на берег!