Текст книги "Адриан"

Глава 19

– Вопросов оказалось еще больше, чем ответов, – произнесла баба Вера вполголоса, когда Адриан вышел в сени, чтобы перелить воду из бочки в ведро. – Не стоило вам во всем этом копаться.

– Я только хотела помочь Адриану узнать об отце, – жалобно пискнула Аделина. – Я и подумать не могла, чем это обернется.

– Бедный мальчик, сколько же ему пришлось перенести, одному богу известно, – старушка покачала головой.

В это время в дом вошел Адриан, и они обе замолчали.

Лина смотрела на его сдвинутые брови и горестно опущенные плечи, и в который раз пожалела, что потащила Адриана в этот злополучный бабкин дом. Пропади он пропадом!

У них все только наладилось: Валерка стал часто приходить в гости, общался с Адрианом; баба Вера приняла их отношения, даже стала относиться к девушке, как ко взрослой; Адриан после длительной беседы со старушкой стал спокойней.

И тут она со своей страстью к приключениям. Не могла немного подождать. Теперь Адриан точно не захочет на ней жениться, а тем более иметь детей. Еще бы! Кому захочется продолжать ТАКОЙ род.

– Баб Вер, это что же получается? – вдруг спросила девушка. – Бабка Ганя замужем не была, от кого родила Дуняшу – неизвестно.

– Да, так и есть, – подтвердила старушка.

– Дуняша тоже родила Марусю не понятно, от кого.

– Да, все верно, – нахмурилась баба Вера.

– Маруся зачала дитя только после смерти мужа, значит, отца у Дарины тоже не было. По крайней мере, о нем тоже ничего не известно. А потом…

Аделина с бабой Верой одновременно взглянули на стоявшего у печи мужчину.

– А потом Дарина родила меня, – раздраженно подытожил он. – И тоже не пойми от кого.

Старушка тяжело поднялась и принялась доставать из холодильника все, до чего дотянулась ее рука. Неожиданно голова ее закружилась, и она судорожно ухватилась за дверцу. Аделина вскочила, чтобы помочь.

– Присядьте-ка, я сама все приготовлю.

Баба Вера послушно уселась обратно на стул, приняв из рук Адриана ковш с чистой водой.

Когда старушка отдышалась, а на столе уже было накрыто к ужину, Адриан вдруг произнес:

– Если вести отсчет от бабки Гани, то я первый мальчик, родившийся в этой родовой ветви.

– Точно! – воскликнула Лина. – У Гани – Дуняша, у той – Маруся, затем Дарина. Знать бы еще о рождении самой Гани.

– Ну, об этом нам уже не суждено узнать, – вздохнула старушка. – Может, сама Маруся что-то и знала, но речь об этом никогда не заходила.

– А Маруся любила свою дочь? – задала неожиданный вопрос Лина. – Если учесть, какой несуразной была Дарина.

Она снова покосилась на Адриана. Он взглянул на нее и невесело улыбнулся в ответ.

– Любила, если ее чувства можно было назвать любовью, – пробурчала старушка.

– Поэтому она возненавидела меня с рождения – это я погубил ее дочь, – хмыкнул Адриан.

– В этом нет твоей вины, – баба Вера протянула руку и похлопала его по плечу. – Дарине нельзя было рожать по медицинским показаниям. Маруся сама мне об этом говорила. Но она слишком поздно заметила ее живот, поэтому ничего сделать уже не могла.

– А Маруся никогда не предполагала, кто мог быть отцом ребенка? – спросила Лина.

Баба Вера покачала головой.

– Она говорила, мол, Дарина сиднем дома сидела, и то понесла.

И тут вдруг брови старушки сначала взлетели вверх, потом вдруг опустились в хмурых раздумьях. Она как будто пыталась что-то вспомнить.

Аделина взяла Адриана за руку и смотрела на старушку во все глаза. Мужчина тоже уставился на бабу Веру, ожидая чего-то самого ужасного. Конечно, уж больно мало тайн для одного дня.

– Как-то раз Маруся, прилично выпив, пришла ко мне и заявила, что Даринка не так глупа, как она думала, – старушка потирала лоб ладонью, пытаясь мысленно восстановить разговор сорокапятилетней давности.

– От моей матери осталось много книг и учебников, – подтвердил Адриан. – Я сам по ним учился. Так что да, глупой она не была.

– Маруся тогда злорадно засмеялась и сказала, что дочурка-то пошла по маминым стопам, знает, какие книги нужно читать, – продолжала баба Вера. – Мол, бабка Ганя экспериментами занималась, и мы тоже. Только вот у нее, Маруси, вышло как-то неудачно. Смеялась, мол, учиться надо было, а не с парнями по сеновалам скакать.

– Опять эксперименты?! – воскликнула Лина. – Что они там делали? Колдовали что ли?

– Не знаю, – покачала головой старушка. – Маруся часто выпивала, поэтому ее россказни я всерьез никогда не воспринимала. Видимо, зря.

– А может ли быть правдой то, что Ганя о себе говорила? – вдруг прошептала девушка и придвинулась ближе к Адриану.

– Что ты имеешь в виду? – спросила баба Вера.

– Ну, что она… жена сатаны, а Дуня – его дочь, – девушка испугалась собственных слов и покосилась на окно: вдруг ОН стоит там и смотрит на нее.

Старушка покачала головой.

– В такую чушь я никогда не поверю, – заявил Адриан. – Делать ЕМУ больше нечего, как таскаться по постелям земных женщин и плодить детей.

– Я тоже так думаю, – подтвердила баба Вера. – Это всего лишь болтовня Гани, чтобы на людей страху побольше нагнать. Сатана тут ни при чем. А вот всякая мелкая шушера…

– Какая шушера? – девушка зябко поежилась и подогнула под себя ноги: а вдруг кто под столом схватит ее за щиколотку ледяными пальцами?

– Сущности низшей категории, – ответил Адриан. – Черти, бесы и тому подобные твари.

– А что, эти… сущности могут производить потомство? – округлила глаза Аделина.

– Бытует мнение, что они могут подселяться в человеческие тела, – сказала баба Вера. – Значит, и плодиться могут.

– Так неужели они все: и Ганя, и Дуня, и Маруся с Дариной – связались с чем-то подобным?

– Кто знает, – пожала плечами старушка. – Пойди теперь разбери, чем они там занимались.

– Баб Вер, – вдруг произнес Адриан, – но ведь вы сказали, что Дуня сбежала от матери, потому что не хотела заниматься… ЭТИМ?

Баба Вера задумалась. Да, бабушка именно так и говорила: сбежала, не хотела колдовать. Ганя ее прокляла.

– Может, Ганя сама что-то сделала? – высказала предположение девушка. – Подослала к дочери какую-то тварь, от которой Маруся родилась?

– Ох, я совсем запуталась! – воскликнула старушка. – Я уже ничего не понимаю.

– Точно, так оно и было, – оживилась Лина, уже не в силах удержать свою бурную фантазию. – Ганя с помощью колдовства наказала дочь за ее непослушание. Та умерла в родах, а старуха забрала внучку, чтобы передать ей свое наследие. Но Маруся оказалась еще той вертихвосткой, с дурным характером. Бабку ни во что не ставила, ее черными делами вовсе не интересовалась. Потом Ганю сожгли, а Маруся сбежала. Поселившись в доме Терентия, начала сама приколдовывать. Наверняка, во время побега бабкину книгу черной магии прихватила. Ведь о ней же она заикнулась, сказав, что Дарина начала правильные книги читать? Так вот. Сначала от жены Терентия избавилась, потом и самого на тот свет отправила. А затем и о собственном потомстве позаботилась.

Адриан удивленно воззрился на нее: как все легко у нее получалось. Ей бы книги писать, такой талант пропадает.

– Про Ганю спорить не стану, но вот Маруся совсем не походила на ведьму, – с сомненьем покачала головой баба Вера. – Я ее с юности знала, ничего такого за ней не замечала. А всякую чушь она стала нести, когда у Дарины живот обнаружился. Но Маруся еще раньше пить начала, поэтому ее пьяные бредни я никогда толком не слушала.

– Потому она и сказала – неудачный эксперимент! Навыков не имела, а в колдовство полезла, – девушка обрадовалась своей догадке.

– Твоя версия притянута за уши, – хмуро произнес Адриан, размешивая чай. Он усиленно гнал от себя мысли о том, что он может быть потомком какой-то неизвестной потусторонней твари. Мало того, что род его погряз в колдовском дерьме, так еще не хватало докопаться, от кого понесла мать его, Дарина.

– Если сравнивать с Ганей, то Маруся явно была дилетантом, – вдруг заявила баба Вера. – Если она действительно влезла во что-то подобное, то могла нехило наворотить.

– Вот и я о том же! – Лина придвинула стул ближе к столу, взяла с тарелки большой кусок картофельной запеканки и откусила его. Закатив глаза от удовольствия, она отхлебнула сладкого чаю и продолжила. – Что-то пошло не так, поэтому Дарина родилась немного… необычной. А когда сама Дарина этим занялась, то у нее вообще мальчик родился! – Она улыбнулась и погладила мужчину по плечу. – Мой Адриан.

Мужчина перехватил ее руку и поцеловал ее ладонь. Баба Вера невольно улыбнулась.

– Дарина всегда была очень милой и доброй девочкой, – сказала старушка. – Не могу представить, чтобы она занималась чем-то подобным.

– Может, отчаяние подтолкнуло ее к действию, – высказал предположение Адриан, услышав добрые слова о своей матери, которую никогда не видел. – Бабка Маруся держала ее взаперти, а ей хотелось… любви и счастья.

Адриан сам удивился своим словам и даже немного смутился.

– Или хотела разрушить колдовские чары, – приподняв бровь, сказала Лина. – Сами посудите: у девочек рождались девочки, причем очень красивые; ни одной из матерей не было восемнадцати; кто были отцами детей, никто не знает. А Дарина родила довольно поздно. Сколько ей было? Двадцать пять?

– Двадцать шесть, – поправил ее Адриан.

– Двадцать шесть… рождается мальчик с очень необычной внешностью, но очень добрый, – девушка с любовью поглядела на мужчину. – Неудивительно, что Маруся так невзлюбила внука – Адриан своим появлением перечеркнул всю их ведьмовскую родословную.

Адриан вдруг повеселел. Из уст его возлюбленной жуткая история его рождения уже не казалась такой мрачной. Наоборот, это звучало забавно.

– Жаль, что Дарина не вела дневник. Из него мы многое могли бы узнать, – вздохнула Лина. – Несчастные девушки чаще всего их ведут, если им не с кем поговорить. – Она заглянула Адриану в лицо. – Она его точно не вела?

– Я не знаю, – покачал головой Адриан.

– Ну, может, ты что-то находил в ее тетрадях? Какие-нибудь необычные записи? Рисунки? Обрывки фраз?

Он снова покачал головой.

– Если что-то и было, бабка наверняка все сожгла.

Баба Вера поднялась, чтобы подлить всем чаю, и тут же опустилась обратно. Лицо ее было задумчивым.

– Вы еще что-то вспомнили? – спросила девушка, затаив дыхание.

Старушка облокотилась на стол и задумалась. Адриан с Аделиной не решались нарушить молчание и просто ждали.

– Есть кое-что, – наконец, ответила она. – Что именно не скажу, не заглядывала.

Баба Вера поднялась и начала бродить по дому с задумчивым видом. Она заглядывала в кухонные шкафчики, водила рукой по висящим над печью полочкам, заглянула в старый сундук, стоявший у двери. Затем пошла в комнату, принялась рыться в комоде, доставать какие-то коробочки, плетеные сумки, шуршащие пакеты. Открыла большой шкаф у стены, проверила все полочки. Вернулась в кухню и села на стул.

Адриан с Линой молча ждали.

– Не могу вспомнить, – озабоченно произнесла она. – Куда я его положила?

– Что вы ищете? – не выдержала заинтригованная Лина.

– Сверток.

– Какой сверток? – спросил Адриан.

– Тот, что мать твоя мне принесла, – ответила старушка и снова поднялась.

– Дарина? – удивленно произнесла девушка. – А что в нем?

– Говорю же, не знаю, я его никогда не разворачивала.

– Ох! – любопытная, везде сующая свой нос девушка не могла понять, как можно было не развернуть это загадочное подношение. Уже столько лет прошло. Там же могло все истлеть от времени, тогда они точно ничего не узнают.

– Когда моя… мать вам его принесла? – запнувшись, спросил Адриан, втайне надеясь, что этот злополучный сверток, скорее всего не сулящий ничего хорошего, сгинул в небытие.

– Незадолго до твоего рождения, – ответила баба Вера. – Попросила сохранить. Но не сказала, для кого.

– Может быть, она тогда не предполагала, что умрет в родах? – прошептала девушка.

– Конечно, – раздраженно произнес Адриан. – Откуда ей было знать, что вместо ребенка на свет появится такое чудовище, как я?

– Ты не чудовище, Адриан! – воскликнула девушка, и в глазах ее появились слезы. – Ты добрей многих.

Она вскочила со стула и, встав позади него, обняла его за плечи.

– Прекрати себя винить, ты здесь совершенно ни при чем, – баба Вера погладила его по голове.

Старушка поднялась и вышла в сени, включив свет. Молодые последовали за ней.

– Надо открыть вон тот сундук, – она указала на большой короб у окна, заваленный кучей тряпья. – Может, я туда его засунула. Надеюсь, дети или внуки до него не добрались.

Лучше бы добрались, подумал мужчина и принялся очищать сундук от всякого хлама. Открыв заржавевший от времени замок, он откинул крышку и отошел в сторону, пропуская бабу Веру.

Аделина пододвинула старушке табурет и та, усевшись поудобней, принялась перебирать свое добро.

– Это моего Васи, – улыбнулась она, любовно поглаживая военную форму и откладывая ее в сторону. – А это мое свадебное платье.

– Баб Вер, а вы совсем не были худышкой! – захихикала девушка и, выхватив платье из рук старушки, приложила его к себе. – Платье-то мне по размеру.

Адриан взглянул на бабу Веру и невольно улыбнулся. Рядом с Аделиной нельзя долго оставаться серьезным. Губы сами расплываются в улыбке.

Старушка хихикнула в ответ и продолжила вытаскивать из сундука памятные вещи.

– Вот он, – наконец, произнесла она и вынула оттуда небольшой сверток, перевязанный тонкой бечевкой.

Глава 20

Аделина отшвырнула платье в сторону и потянулась за свертком. Старушка покачала головой и протянула его Адриану.

Мужчина неуверенно взял его в руки и на долю секунды прикрыл глаза. Он всегда остро чувствовал опасность, с самого детства, но был уверен, что у него просто хорошо развита интуиция. Сегодня он впервые в этом усомнился. Может, это были голоса его предков? Может, у него был какой-то дар, о котором он не знал? Тысяча мыслей пронеслась в его голове, прежде чем он решился развернуть то, что держал сейчас в руке.

Аделина еле сдерживалась, чтобы не поторопить его. Но она понимала, что он сам должен был открыть тайну его матери, если она действительно хранилась в этом холщовом мешочке. Неспроста же Дарина принесла этот сверток соседке? Значит, что-то знала, о чем-то молчала. А в доме Маруси оставить свою тайну не пожелала.

Адриан присел на соседний табурет и аккуратно разложил содержимое мешочка у себя на коленях. Там лежали клочки бумаги, видимо, вырванные из тетрадей и исписанные аккуратным бисерным почерком. Маленькая деревянная иконка на тонкой веревочке. Красная атласная ленточка. И… письмо, на котором пестрела надпись: МОЕМУ СЫНУ.

Оно явно было адресовано ему, Адриану.

Он вдруг снова ощутил себя маленьким мальчиком, сиротой, который не нужен был даже родной бабке.

Почему та не отдала его в детский дом, если так ненавидела? Называла его дьявольским отродьем, а сама-то она кем была? Много ли добра сделала? Может, и не были бы люди к нему так жестоки, если бы Маруся сама его прилюдно не унижала, с отвращением отталкивая от себя.

Баба Вера тихонько похлопала Лину по плечу, указывая на дверь. Тяжело поднявшись, старушка потянула девушку за собой. Лина не хотела уходить: ей нужно знать, что в этом письме! Но бросив взгляд на Адриана, поняла, что сейчас ее присутствие будет лишним. Нехотя она поплелась за бабой Верой в дом.

Адриан распечатал письмо и развернул сложенный пополам тетрадный лист, исписанный все тем же аккуратным почерком. Это был почерк Дарины, его матери. Он узнал его сразу.

«Дорогой мой мальчик, мой сын! Если ты читаешь это письмо, значит, меня нет рядом с тобой. Мне очень жаль, что я оставляю тебя одного в этом жестоком мире, полном предательства, лжи и людской злобы.

Тебе будет очень нелегко, я знаю. Мне самой пришлось испытать на себе многое. Но поверь мне, родной, ты будешь счастлив. На твоем пути встретятся очень хорошие люди. Ты вырастешь добрым, отзывчивым, благородным человеком. Ты не озлобишься, я знаю. Знаю и верю.

И у тебя будет своя семья. Ты встретишь замечательную девушку, которую полюбишь, и которая полюбит тебя. Об этом я позаботилась. Не спрашивай, как. Я не смогу ответить тебе на этот вопрос. У вас родится сын. Это я скажу тебе наверняка. У такого замечательного человека обязательно должен быть наследник.

Мы с тобой искореним то зло, что нависло над нашим родом! Я в это верю, и прошу тебя поверить тоже.

Я назову тебя Адрианом. Прекрасное имя для прекрасного человека. Очень надеюсь, что мать моя выполнит эту просьбу, если вдруг я покину тебя раньше.

Помни, мой мальчик, я очень тебя люблю! И буду приглядывать за тобой, где бы ты не находился.

С любовью, твоя мама.»

Адриан выпустил письмо, и оно упало на пол. Обхватив голову руками, он горько зарыдал.

Аделина рванула к двери, но баба Вера проворно ухватила ее за локоть и усадила обратно на стул.

– Адриан плачет! – прошептала она, и глаза ее наполнились слезами. – Я должна быть рядом.

– Ты рядом, он знает об этом, – уверила ее старушка. – Но сейчас ему лучше побыть одному. Давай лучше чаю выпьем. С малиновым вареньем.

Аделина невесело улыбнулась и принялась разливать чай по чашкам.

– Адриану тоже налью, – приговаривала она. – Сейчас он вернется и захочет перекусить.

Баба Вера улыбнулась. А ведь девчонка и вправду любила Адриана, как бы это странно не выглядело со стороны. А как они нежничали друг с другом? Одно удовольствие за ними наблюдать. Эх, если б только Алевтина простила дочь и приняла ее чувства к Адриану, вздохнула старушка про себя.

– Как вы думаете, что в этом письме? – тихо спросила Лина. – Наверное, что-то ужасное.

– Нет, я так не думаю, – не согласилась старушка. – Если Адриан воспринял его так близко к сердцу, значит, там, наоборот, что-то очень приятное. Адриан очень чувствительный мальчик.

Мужчина вошел в дом и сел на стул. Баба Вера пододвинула ему чашку с чаем, а девушка протянула кусок лепешки, щедро намазанный вареньем.

Внутри у него разлилось такое тепло, что ему вдруг стало все равно, были ли его предки колдунами, с какими сущностями они грешили и кем был его собственный отец. В письме об этом не было сказано ни слова.

Зато в этом письме было то, чего ему не хватало всю его жизнь. Материнская любовь, забота, теплые слова. Он был благодарен Аделине и бабе Вере за этот замечательный вечер.

Уже перевалило за полночь, когда Адриан с Аделиной вернулись домой. Они привычно приняли душ и отправились в постель. В эту ночь Адриан был особенно нежным и ласковым. Аделина даже несколько раз вглядывалась в темноте в его лицо, чтобы убедиться, что это он, ее Адриан. Счастливые, они, наконец, уснули.

Проснувшись утром рано, баба Вера вышла в сени, чтобы покормить кошку Муську.

– Муся, кыс-кыс, – приговаривала старушка, наливая в миску молока. – Иди завтракать, моя девочка.

Кошка выпрыгнула из сундука, который они вчера так и не закрыли. Старушка поставила кувшин с молоком на стол и начала укладывать вещи на прежнее место. И тут она увидела исписанные клочки бумаги, валявшиеся на полу.

Наверное, выпали из мешочка, подумала старушка и принялась поднимать их с пола. С трудом захлопнув тяжелую крышку сундука, она вернулась в дом и взяла очки.

Внимательно изучая каждый клочок, она хмурилась все больше. Наконец, она свернула их и положила в карман домашнего халата.

Нет, Адриану это читать не обязательно. Он и так настрадался, бедняга.

Вот уедет он в город, мы с его девочкой сами почитаем, решила она. А ему уже достаточно. К тому же письмо, написанное его матерью и адресованное ему, добавило Адриану блеска в глазах. Она не хочет вновь причинять ему боль. И Аделина тоже не захочет.

К тому же она обещала своему мальчику помочь с предложением руки и сердца. Поэтому сегодня она займется именно этим.

Адриан говорил, что один из его заказчиков держит лошадей. И он может договориться взять одну из них напрокат. А после, естественно, сделает щедрую скидку на его заказ.

Так, значит, нужно продумать наряды молодых.

Старушка представила Адриана, гордо восседающего на коне в красивой военной форме. Какие девчонки не любят военных, красивых, здоровенных? Но форма ее Васеньки будет ему мала. Муж ее тоже был высоким и крепким мужчиной, но Адриан гораздо выше и в плечах намного шире. Что же придумать? Баба Вера убрала со стола и отправилась на поиски чего-нибудь необычного. То, что сделает Адриана еще более мужественным.

Уставшая, она присела на краешек дивана. И вдруг ее взгляд упал на коробку под ее кроватью. В ней лежала шуба, которую ей когда-то привез муж. Где он раздобыл такую дорогую вещь, он так и не признался. Но Вера носила ее несколько лет. Пока Вася не умер. Во время зимней охоты. Провалился под лед, когда они вместе с приятелями стреляли уток на озере. Спасти его не успели.

С того дня она больше ни разу не надела шубу. Она напоминала ей об охоте, которая погубила ее азартного мужа.

Вздыхая и охая, старушка вытянула из-под кровати коробку и вынула из нее шубу. Ох, какая тяжелая! Как она носила ее на себе? Впрочем, тогда она была молода и крепка телом. Это сейчас она только кряхтит и с трудом передвигается, а в свое время была ого-го!

Старушка закрыла глаза и попыталась включить свою фантазию. Да, сейчас бы ей не помешала Линина светлая головка. Но не могла же она попросить маленькую соседку помочь с сюрпризом для самой себя?

Баба Вера встала, взяла телефон и набрала номер своей дочери.

– Лида, здравствуй! Ты знаешь, кто такие викинги? – огорошила она дочь своим вопросом. – Со мной все в порядке… Нет, я хорошо себя чувствую. Просто ответь на мой вопрос… Доча, я приняла лекарства. Давление померила. Мне нужно всего лишь знать… Не нужно приезжать!.. Для дела нужно… Для хорошего дела. Будем с Адрианчиком предложение делать, – старушка улыбнулась и присела на кровать. – А ты что подумала? Что я из ума выжила? – старушка засмеялась. – Нет, мне нельзя. На кого я его оставлю… Что?.. Машка?.. А, ну пускай посмотрит в своем интернете. – Баба Вера улыбалась, слушая свою дочь. – Вы не одни, вас много. И вы есть друг у друга. А он совсем один… Ну да, теперь у него есть Лина. Но у нее с семьей тоже знаешь, какая история вышла… Ага, я им и за мамку, и за папку. И детей нянчить помогу, пока силы еще есть… Да, Машуль, привет! Да, слушаю… Ага. Поняла. Спасибо, мои девочки. Люблю вас, крепко целую. Пока!

Спасибо тому умному человеку, который изобрел мобильный телефон, подумала старушка. И как мы раньше без них обходились?