Текст книги "Изнанка веера. Приключения авантюристки в Японии"

Мужской хостесс – гей-, гетеро-, транс-клубы

Журналы типа «Плейбой» можно купить повсюду, например, в супермаркете или метро. В них содержится информация о ночных клубах с картами и подробнейшим описанием, как добраться до того или иного злачного местечка. Тут же прилагаются телефоны и фотографии. Среди мужчин, занимающихся хостессом, очень мало красивых лиц. Должно быть японцы ценят в мужчинах не внешнюю красоту, а нечто иное, или же у нас просто разное представление о красоте. Основной рынок составляют филиппинцы. Профессионалы-японцы ценятся очень дорого, их сравнительно немного, зато пришлых в Японии навалом.

Зайдя как-то проведать знакомых в гей-клуб Нагои, я увидела красивого осветленного до белизны мужчину, который сидел за столиком отдельно от всех и грустно потягивал свой коктейль. Его лицо показалось мне знакомым и я спросила своих спутников, знают ли они печального блондина, и почему тот при такой внешности один?

– Ты его прекрасно знаешь, – поморщился мой знакомый. – Его фотографии с рекламой публикуются во всех журналах.

– Но вы тоже даете рекламу своего клуба? – возразила я.

– Но мы же не женаты! А этот женился на приличной девушке из весьма уважаемой семьи, ее родители жили в маленьком городе и ничего понятное дело не слышали о приключениях уважаемого жениха. Мало того, его старшему сыну уже тринадцать лет. Зло берет, когда подумаешь, что мальчишка вынужден видеть все это!

– Тринадцать лет! В России в этом возрасте многие уже сами начинают сексуальную жизнь.

– В Японии обычно позже. Но, в принципе, все бывает… Главное не это – я представляю, как должен чувствовать себя тинэйджер, когда одноклассники тычут ему в фотографию отца и спрашивают, не сделает ли он для них скидку?!

В действительности мужской хостесс в Японии ценится намного дороже, нежели женский. Только вход в такой клуб может стоить до трех манов (приблизительно триста баксов), не говоря уже о напитках, подарках понравившемуся парню и денег за секс.

Мужские клубы отличаются своей сексуальной направленностью. Что называется на все вкусы. Есть гетеро-клубы – специально для богатых дам.

Гей-, и транссексуальные клубы не прячутся стыдливо, а в открытую зазывают на улицах мужиков. Европейца японский прагматизм может подчас и шокировать.

В городах рядом с продуктовой лавкой и магазином одежды запросто может непринужденно расположиться миньетный салон, так что японец, выйдя из дома за картошкой или газетой, может на полчасика расслабляться с жирными камбойджийками или юркими как обезьянки филиппинками – удобно.

Садо-мазохастский, ролевые и прочие «клубы по интересам» процветают в Японии в огромных количествах, легально или полулегально.

Мой друг Отса-сан

Ну уж извините меня, ради Бога, за столь неблагозвучное имя. В Японии так принято: фамилия плюс вежливое «сан». И получился Отса-сан. Впрочем, он более чем соответствовал этому имени, проработав пятнадцать лет тем, что у нас называется «мальчиком по вызову».

Отса появился в нашем клубе в конце ноября, посидел с друзьями, попил пива и ушел. Обычный гость – таких пруд пруди.

Но уже на следующий день гость вернулся один и тут же попросил пригласить меня. Я подсела. Отса представился, предложил мне напиток и – едва мы произнесли традиционное «кампай» – предложил выйти за него замуж.

Я решила, что это очередной розыгрыш и подыгрывала как могла. В итоге договорилась встретиться на следующий день для того, чтобы сходить вместе в салон брачных принадлежностей и заказать зал в ресторане.

Но никаких салонов на следующий день не было. Мы заехали в небольшой итальянский ресторанчик, где мой приятель с видом светского льва сделал шикарный заказ, после чего мы перешли к делу.

Оказалось что Отса из Токио, где живут его родители. Единственный ребенок в семье – но папа с мамой будут рады сбыть его хоть иностранке, хоть инопланетянке – лишь бы та оказалась женщиной.

Когда я увидел тебя танцующей с плетками, всю в кожаных одеяниях, с рыжими волосами – я сразу же понял, что с моей карьерой нужно завязывать. Решено, я бросаю проституцию и женюсь на тебе. Так что работать будешь ты!

– Что?! – Я чуть не пролила на себя вино.

– А что ты хотела? Япония сейчас в состоянии экономического кризиса – всем приходиться много работать. Мы съездим в одно место и ты поймешь, что я имею в виду.

Я не верила своим ушам, но все равно решила усугубить ситуацию до такой степени, чтобы перестать верить еще и глазам. До полного абсурда.

Мы отправились в клуб, о деятельности которого вряд ли догадывались даже обитатели соседних домов.

Отса долго разговаривал с кем-то по телефону, специально тараторя, чтобы я ничего не поняла.

Но по-настоящему испугалась я лишь после того, как за нами закрылась дверь и пожилая, но все еще статная женщина в кимоно, поклонившись, провела нас в крохотную комнатку.

– Посмотри в тот глазок, – предложил мне Отса.

Отступать было поздно. Тем паче, что природное любопытство уже начинало брать верх.

Наша каморка прилегала к достаточно просторной комнате, убранной красными драпировками. Я увидела мужчину, прикованного цепями к черному железному шесту посреди комнаты. Его белое, рыхлое тело смотрелось как кусок сала на вертеле. Рядом с ним стояла девушка, в наряде из черной кожи, с плеткой в руке, ее черные волосы были рассыпаны по плечам, а на лице была рогатая маска.

Девица стояла, созерцая свою жертву и поигрывая плеткой. Мужчина у шеста похоже начинал терять терпение, тогда как дамочка явно не спешила утешить его долгожданным ударом. Наконец она подняла руку с плеткой и тут же пронесла ее хвост над головой жертвы. На несколько секунд тот весь подобрался, и тут же разочарованно осел.

Удар застал его врасплох, так что до нас донесся стон.

Я оторвалась от зрелища и встретилась глазами с хозяйкой заведения. Та жестами приказала мне молчать и следовать за ней в другую комнату.

Кабинет Мамы-сан был сделан в европейском стиле. Отса пристроился помогать мне с переводом.

– У тебя хорошие данные: рыжие волосы, зеленые глаза – большая редкость тут. Если согласишься работать в моем клубе, будешь получать во много раз больше, нежели имеешь сейчас – она назвала сумму. Жилье и питание будешь оплачивать сама, но при такой зарплате тебе это будет более чем по карману. Что касается документов – не беспокойся, все будет легально.

С тоской я подумала, что уже не выберусь из этого дома. Какой смысл отпускать меня после того, что я тут видела?

Я отказалась, ожидая немедленную агрессию, охранников с дубинками и наручниками, побои или инъекции наркотиками.

Представляете, мое удивление, когда на мое «нет» Мама-сан с сожалением развела руками.

– Жаль, но нет, так нет. Если надумаешь – всегда рады.

Уже на выходе она сунула мне в руку визитную карточку, которую я выбросила в ближайшую урну. Наше начальство имело склонность шмонать по сумкам. Представляю их рожи, обнаружь они среди моих вещей такое!

Чин-чин дзингу

Одна из любимых шуточек наших клиентов связана с одинаковым произнесением европейского тоста «чин-чин» и японского «чин-чин» – пенис.

Японским пошлякам доставляет наслаждение, угостив девушку стаканом лимонада, произнести не общепринятый тост «кампай», а сказать «чин-чин». Не знающая японского языка иностранка ловится на это с улыбкой, громко восклицая «чин-чин». Гости, за соседними столиками оборачиваются, раздается смех.

О том, что в окрестностях Нагои есть Чин-чин дзингу, или, переводя на русский язык, Храм пениса, не знают даже большинство местных жителей. Тем не менее такое местечко существует.

Огораживает странный храм ограда из каменных фаллосов, дворик разделен на женскую и мужскую половину.

Прихожане приходят помолиться половым органам, упрашивая о потомстве, сексуальной привлекательности и выносливости.

Женщины хотят, чтобы мужья не изменяли им с другими и чаще исполняли свои супружеские обязанности, мужчины желают иметь суперпотенцию и множество любовниц, которых они сумеют удовлетворять.

Задняя часть храма представляет собой магазин сувениров, где можно приобрести сексуальные игрушки, а также симпатичный букетик леденцов сделанных в форме мужских и женских половых органов, амулеты со знаками Марса и Венеры или зашитые в ткань тексты молитв, делающих женщин и мужчин сексуально привлекательными и выносливыми.

Какого пола Страна Восходящего Солнца?

Говорят, что по тому, кому молятся и что пьет большинство в стране, можно определить мужской или женской эта страна является. Например, если поклоняются Иисусу и пьют водку и пиво – страна безусловно мужская, а если превыше всего ставят Богородицу и любят винцо – следовательно, женская. Италия, например, где почитают Деву Марию, молятся ей и клянутся ее именем и пьют разнообразные вина – женская страна. А вот в Германии больше чтят Иисуса и пьют шнапс и пиво, стало быть, Германия страна мужская.

Как же определить, какого пола Япония или, как ее величают японца Нихон, если тут каждый верит во что хочет? Официально основными государственными религиями считаются дзен-буддизм и синтоизм. Будизм учит, что все мир – это иллюзия и что боги являются частью этой иллюзии. Синтоизм же почитает сразу многих божеств.

Основной алкогольный напиток – рисовая водка саке, в стране развит культ мужчины. Но все же я остерегусь сходу назвать Японию мужской страной.

Я иду по городу, любуясь как на лужах появляются веснушки-дождинки. Дождь зарядил и идет уже третий день подряд. Дождь моя любимая погода. Дом на капитальном ремонте покрыт по случаю непогоды специальной пленкой – словно надел дождевик. На перекрестке стоит полицейский в плащ-палатке и фуражке поверх которой надета шапочка для душа. Проходя мимо, шутки ради козырнула офицеру. В ответ он тоже подносит белую перчатку к прозрачной рюшечке, из-под которой выглядывает козырек. Любопытное зрелище. Забавно, что и ответивший на приветствие постовой офицер не обращает никакого внимание на прозрачный чепчик поверх форменной фуражки, будто так и надо. Под навесом поджидают прохожих зазывалы в мужской клуб, в котором когда-то работал Отса-сан. Один из зазывал заколол свою длинную по нынешней моде челку явно женской черепаховой заколкой. И опять-таки никто не обращает на это внимание. Я уже не говорю о женских шлепанцах, в которых частенько приходят в клубы посетители.

Подражание женщине происходит неосознанно, но это явление повсеместное и никого не раздражает.

Отношение к гостям

Гость в дом – Бог в дом, – говорят японцы. Гости и клиенты – священны. Именно для них постоянно создаются и совершенствуются развлекательные заведения, приобретаются чудеса современной техники.

В ночном клубе женщины, занятые хостессом, протирают запотевшие стаканы с пивом, с поклоном подают горячую салфетку, в некоторых клубах даже дожидаются клиентов у дверей туалета, чтобы драгоценный гость мог сразу же получить свою салфетку.

Если клиент вынимает сигареты, к нему уже тянутся зажженные зажигалки, женщины подливают мужчинам напитки, размешивают палочкой лед.

Принимая заказ или разговаривая с клиентом, сидящем за столиком, менеджер никогда не будет стоять, возвышаясь над гостем – это было бы выражением непочтительного отношения.

Привычным движением мужская обслуга подтягивает брюки на коленях и садятся перед клиентом на корточки, оставаясь в таком положении, пока разговаривают с гостем.

Японцы не признают разделения на черную и белую работы. Я ни один раз наблюдала за тем, как хозяин клуба самолично подавал на стол еду, с подобострастной улыбкой принимая заказы у клиентов. А если менеджеры и официанты были заняты, сам протирал стол или подметал осколки разбитого стакана.

Хурма согласия

Гуляя по городу, больше всего я любила заходить в маленькие монастырские садики, которые монахи неизменно украшали статуями Будды, алтарем и двумя симпатичными львами Ши-ши, похожими на котов и драконов одновременно. Тут же плескались очаровательные маленькие фонтанчики, а для желающих утолить жажду имелись специальные колодцы.

«Ши-ши родились в голове мудрого дракона, – рассказывал часто посещающий наш клуб старичок, – они созданы из его мыслей для того, чтобы охранять дом Бога».

Я обожала этих симпатяг, стараясь украдкой, пока никто не видит, погладить мощные лапы или лохматые гривы каменных стражей.

Маленькие храмы обладают особым очарованием, так как в них почти никогда бывает народа. Сюда не приглашают иностранцев, здесь не проводят никаких экскурсий. Только тишина, солнце и плеск фонтанчиков.

Стакан родниковой чистой воды в качестве подношения у статуи мраморного Будды, несколько монеток и перышко у подножия Канон, йогурт и апельсин возле статуи ребенка.

На многих японских статуях надеты красные матерчатые нагрудники, некоторые одеты в специально сшитые для них ритуальные одежды. Так поступают, когда у кого-то умирает ребенок. Красивые одежды – поминальный дар.

Памятуя, что в маленьких храмах я никогда не встречала экскурсий, я всегда подсознательно ожидала, что откуда-нибудь высунется строгий привратник и прогонит меня прочь. Поэтому, входя в садик я тихо спрашивала разрешения войти, будучи готовой убраться в любой момент.

Все-таки не у себя дома, кто знает, может кому-то из местных богов будет неприятно присутствие около их алтарей человека другой веры.

Однажды, перешагнув порог отделяющий садик от проезжей части, я по заведенному обычаю, огляделась и спросила разрешения войти. В этот момент с дерева упала спелая хурма и подкатилась к моим ногам. Я поняла, что меня принимают как гостя, и приняла дар.

Дождь в Японии

День. Нагоя. Я вышла в магазин за телефонной картой, специально взяв с собой белый длинный зонт, один из четырех, найденных на прошлой неделе, четырех совершенно новых зонта.

Поначалу я думала, что это чудо или какой-то знак, но знакомые объяснили, что эти недорогие прелестные зонтики специально держат директора магазинов для своих клиентов. Прямо возле входа в магазин стоит корзина для зонтов. Туда ставят их посетители, оттуда можно взять зонтик, если дождь застал врасплох и нет своего. Услужливая продавщица подержит над вами зонтик, пока вы не сядете в машину, может подарить или одолжить его на время.

Именно их я и находила на улицах и в парках. Зачем таскать с собой зонтик, если дождь закончился? Вот их и оставляли, где придется.

В магазине продавцы кланяются, благодарят за то что пришла. И за то, что не испугалась ливня.

Несмотря на зонт подол моего шелкового длинного платья вымок и я, желая немножко обсохнуть, гуляю по магазину.

Первый этаж продуктовый, второй – косметика.

Странное дело, но шампуни, которые совершенно неэффективны в России, прекрасно справляются со своим делом в Японии. Одни и те же названия, стандартное оформление, только иероглифы добавились – но каков результат!

Третий этаж – одежда. Люблю бродить здесь, высматривая товары идущие со скидкой.

Уцененка не брак. На каждый товар устанавливается срок, за который следует его продать. Так что если время прошло – вся непроданная партия идет дешевле. Таким образом я приобрела множество вещей для себя и своих близких.

Четвертый этаж – мой любимый – традиционная японская одежда: кимоно, широкие пояса-оби, туфли-дзори, веера.

Я не была в этом магазине целую неделю и теперь вижу, что многое изменилось. Обойдя ряд безголовых манекенов, облаченных в юката (летнее кимоно для женщин) я невольно вдруг остановилась перед потрясшей меня до глубины души красотой.

Небольшой отдел выставлял на всеобщее обозрение расшитые золотом кимоно и пояса с рисунками храмов и цветов.

Пожилая, одетая в традиционные одежды японка приветливо поманила меня подойти поближе.

Я виновато улыбнулась: извините, я только хотела посмотреть, это очень дорого для меня.

– Пожалуйста посмотрите. Так красиво…

Не знаю, куда можно отправиться в таком кимоно? В храмовом парке напротив нашего дома я часто видела женщин, облаченных в кимоно – мне очень нравилось смотреть на них. Кажется, что любая женщина, одевшая на себя эти прекрасные вещи, становится красавицей.

Но вот только я никогда и нигде не видела прежде золотых вышивок. Возможно, такую роскошь одевают на традиционную японскую свадьбу или же это придворная одежда…

Не думаю, что мне хотелось бы вот так ходить по магазинам или хлопотать на кухне, одетой в кимоно с храмами и цветами. Нет. Скорее, было бы приятнее наблюдать за этими вещами со стороны – повесить на стенку как картину.

Или…

Увлечения

В Японии очень легко влюбиться. Сама спокойная обстановка располагает к легкой интрижке: сидишь бывало в клубе, как красная девица на выданье, и ждешь, сама не знаешь чего. Иногда можно неделями так ничего и не дождаться, танцуя три танца за ночь и проклиная время между танцами, когда совсем нечем заняться.

Думаешь, ну за что мне такое? Хочется быть нужной кому-нибудь, чтобы заметили, оценили, ласковое слово и кошке приятно, а нам-то и подавно.

Зато какая радость, когда вдруг менеджер, заходя в гримерку, называет твое имя. Ты выходишь в зал и видишь… Кто бы ни пришел, ты все равно радуешься знакомому лицу, старик это или мальчишка-студент.

Девочки, приехавшие с целью подцепить себе богатого мужика, усиливают эффект влюбленности, буквально накачиваясь ею, чтобы затем списать на порыв страсти разницу в возрасте, или отсутствие красоты избранника. Мол, любовь зла…

Вот и я выбрала себе нашего скрытного менеджера, которому строго-настрого запрещено подходить к девушкам или, не дай Бог, начать разговоры на фривольные темы. Но так даже интереснее.

Между собой мы прозвали его Котом – уж больно он был холеный и стильный.

Положила глаз, влюбилась и – сразу же стало легче и интереснее жить.

Чипы

По условиям клуба мы могли собирать чаевые после танцевального отделения, во время парада-алле. Выходили мы под песню Киркорова, где есть такие слова: «Сегодня демон, завтра богиня, то ты царица, то ты рабыня, каждый день новая роль». Нас вызывали на поклон, называя по имени, мы выходили, кланялись и быстро обходили зальчик, собирая голубые билетики или, как их у нас называли, чипы с эмблемой клуба. Эти билетики перед шоу-таймом продавал гостям кто-нибудь из официантов. Каждый чип стоит пятьсот йен, половина из которых была наш заработок, а половину забирал себе клуб. Мы собирали чипы для того, чтобы сдать их в пятницу менеджеру. В субботу же получали и деньги на питание, по тысячи йен на день, и деньги за танцы.

Иногда гости клуба отказывались брать билетики. Кто-то решал, что не будет давать денег танцовщицам, мол шоу входит в стоимость входного билета, кто-то считал ниже своего достоинства соблюдать какие бы то ни было правила в свой выходной и принципиально давал чаевые «живыми» деньгами.

Поначалу, в первые месяцы работы клиентов в клубе было хоть отбавляй и мы уходили со сцены обвешанные с ног до головы голубыми билетиками. Но время шло и клиентов в клубе становилось все меньше и меньше. В Японии так бывает: есть месяца спокойные, когда начальство особо не гоняет, то и дело устраивая коллективные отпуска и совместные попойки. Но вдруг начинается великий гон и тогда плохо приходиться развлекательным заведениям.

Итак, с каждым днем число клиентов в клубе неуклонно таяло. Начальство ругалось на работающих тут годами филиппинок, обзывая их страшными и глупыми.

– Вы не способны завлечь в клуб ни новых ни старых клиентов! Вы думаете только о себе! Вы ни на что не годные обезьяны, вас всех нужно отправить обратно на Филиппины и набрать новых! – орал на митингах[15]15
  митинг – обязательное почти во всех клубах собрание в конце рабочего дня, на котором подводятся итоги проделанной работы, выносятся взыскания и намечается фронт работ на завтра.


[Закрыть] тэнчо [16]16
  Тэнчо (яп) – управляющий клубом


[Закрыть]

или оставленный за старшего менеджер. – Вы не смотрите на русских, русские – они для шоу, они еще ничего не понимают. Но вы-то должны знать свою работу.

Филиппинки кланялись, заверяя что будут стараться. Они и правда старались. Красивая Каори [17]17
  Каори (яп) – аромат.


[Закрыть], живущая уже год с мужем-японцем и грудным сынишкой под страхом увольнения была вынуждена просить мужа, приходить в клуб, и сидеть там часами, оплачивая время общения с собственной женой.

Каждый день, еще в машине по дороге на работу девочки начинали обзванивать клиентов, приглашая их придти в клуб. Девочки не знающие еще японского выучивали заветные слова и с театральной слезой в голосе твердили их в трубку: «Айтай, аната-но као митай, табэтай!» («Люблю, скучаю, хочу видеть твое лицо, кушать хочется»). Меж собой японцы так и прозвали любительниц разводить клиентов тремя легко рифмующимися и запоминающимися словами «айтай-метай-табетай».

Но не надо думать, будто все неприятности падали только на плечи филиппинок. Однажды нам тоже досталось по первое число. А было это так.

После шоу мы, как обычно, вышли на парад-алле. Последнее время наши заработки были либо равны нулю, либо мы притаскивали со сцены какой-нибудь один жалкий билетик-чип, суливший в конце недели обернуться 250-ми японскими копейками. Стыдуха!

В тот день в клуб зашел новый клиент, который подарил мне и Полинке по бумажке в тысячу йен.

Мы поблагодарили гостя и отправились в гримерку, куда вскоре ворвался взбешенный до крайности управляющий-тэнчо. Белый от злобы он налетел на Полинку и тыча ей в лицо пачкой голубых билетов потребовал, чтобы она немедленно поменяла свою тысячу на два билета по пятьсот йен каждый.

До этого момента нам никто не запрещал брать живые деньги, поэтому мы только рассмеялись, попросив японца дать нам переодеться.

Не дослушав нас до конца тэнчо буквально набросился на Полину, больно пихая ее в плечо и крича во всю глотку:

– Ты воруешь у клуба! Отдавай деньги!

– Но я же не одна получила чаевые! – не выдержала Полина.

Не желая связываться с ополоумевшим начальником, я сунула ему свою тысячу йен. После меня сдалась и Полина. За всей этой сценой наблюдали сбежавшиеся на крик филиппинки.

Как потом выяснилось, девочки злились на выдавшую Полину филиппинку, но не из-за ее предательства – к тому времени их отношения с Полиной оставляли желать лучшего, в то время как я, от нечего делать, участвовала с филиппинками в сеансах массажа, идущих под девизом «Ты мне я тебе». Да и вообще ни с кем не ссорилась.

С того дня наши отношения с японцами пошли по наклонной. Впрочем, мы и раньше замечали, что они не считают большим преступлением ударить женщину. Я же не могла простить тэнчо, и с того дня, мы не разговаривали до окончания контракта.