Текст книги "11 дней изменят всё"

Глава 7

Воскресенье-понедельник. За 9–8 дней до…

На следующий день я проснулась от звонка в дверь.

Вернее, поначалу вообще не поняла, что за шум меня разбудил. Пару мгновений бездумно созерцала потолок, потом перевела взгляд на часы – однако уже половина второго. Опять засиделась за компьютером до утра и закономерно половину дня проспала.

Будильник, как обычно, я не заводила, вообще все звуковые сигналы на смартфоне были отключены.

Я уже почти уверилась, что звук мне приснился, когда странный перезвон раздался вновь.

– Не приснилось… – сев на кровати, пробормотала я.

Мелодия была незнакомой, у дверного звонка совсем иная… Хотя у меня в квартире ведь две входных двери, просто во вторую никто никогда не звонил, и я понятия не имела, что за мелодия там установлена.

Как была, босиком, в одной широкой футболке до колен, я побежала к двери, которая вела в другую часть пентхауса. Замерла рядом с небольшим монитором, вмонтированным в стену на уровне глаз. Ни разу не пользовалась этой штукой – раньше надобности в ней не было, я вообще не понимала, зачем подобную систему установили здесь.

Загорелся экран, я потыкала сенсорные кнопки, вглядываясь в изображения, которые запечатлели камеры. Жаль, что разместили их только в этом помещении… За дверью меня никто не ждал, вообще там не оказалось ни души и можно было бы подумать, что звуковой сигнал мне опять почудился… если бы не пакет. Большой бумажный пакет, который стоял аккурат под дверью.

Наверное, стоило «подарок судьбы» проигнорировать. И для верности отключить звонок на этой двери, а заодно и на другой. И свято придерживаться вчерашнего решения, то есть носа из квартиры не показывать. Некоторое время я раздумывала, топчась на месте и кусая губы, а потом поняла, что забыть о существовании пакета не смогу – от любопытства изведусь, если не узнаю, что там лежит!

Чувствуя себя невероятно глупо, я приоткрыла дверь, схватила бумажный пакет и тут же захлопнула ее. И звонок все же пока отключать не стала.

В пакете оказалась одежда, которую я вчера забыла у Демьяна, и любимые розовые тапочки в форме зайчиков. А на дне обнаружилась сетка с мандаринами и записка. На вырванном из ежедневника листке размашистым подчерком было выведено: «Я должен извиниться. Хотя бы за мандарины».

Медленно провела указательным пальцем по буквам, словно пытаясь повторить очертания.

– Красивый…

Глаза внезапно защипало от слез. Зажмурившись, я тихонько выругалась:

– Вот ведь гад.

* * *

Весь тот день и следующий я просидела у себя в квартире, которая неожиданно начала казаться маленькой и тесной. Возможно, потому что мой мир сузился до нескольких комнат. Я даже срезать в саду свежей мяты для чая теперь не могла!

Я сама закрыла для себя дверь в бассейн и спортивный зал, в зимний сад и на террасу. Балкона у меня не было, а окна на двадцать пятом этаже нараспашку не открывались – только на маленькую щелочку! Да, последние шесть лет я была затворницей и домоседкой, но это не приносило мне каких бы то ни было неудобств и беспокоило только дядю. В пентхаусе имелось все необходимое – я занималась спортом, гуляла на свежем воздухе, купалась в бассейне, смотрела фильмы на большом экране…. А все остальное могла заказать с доставкой! Зачем мне выходить из дома? Только чтобы встречаться с другими людьми и поднимать собственный уровень стресса?..

На улице со вчерашнего дня стеной шел дождь, и это тоже не улучшало настроение.

А возможно, в моем подавленном состоянии был виноват Демьян…

Как бы я не гнала мысли о нем, как не пыталась с головой погрузиться в работу, нырнуть в книги или сериалы – не получалось. Вольно или невольно мои думы все равно возвращались к соседу. К тому же, я определенно зря прототипом главного героя для новой истории выбрала Демьяна Галина…

Я бездумно смотрела на экран ноутбука. За последние несколько часов написала лишь полстраницы тупого бездарного текста. Хотелось зажать кнопку «Del» и снести все написанное.

Когда завибрировал телефон, я схватилась за него, как за спасательный круг, и подскочила из-за стола.

«Привет! Я жду проду», – высветилось на дисплее сматрфона сообщение от Полумны.

Выругалась сквозь зубы. И еле сдержалась, чтобы не швырнуть мобильник в книжный шкаф.

Поли, что издевается?!

Впрочем, я понимала, что нет. Сама виновата, не стоило показывать ей первую главу. Подруга ведь понятия не имеет, что со мной происходит. Она не знает, что мое желание написать эту книгу бесследно испарилось.

«А нету. Неписец, – дрожащими пальцами набила я. – Наверное, вообще не буду дописывать эту историю. Не мой жанр. Надо возвращаться к академкам с драконами».

«Эй! Так не честно, я только во вкус вошла».

«Ты же знаешь, я натура творческая…»

В ответ Полумна прислала голосовое сообщение:

– Лина, ты же только начала писать эту книгу! Реально ведь классная идея и герои – огонь! Возможно, тебе надо пару дней передохнуть, ну или дай задумке отлежаться чуть-чуть. Не бросай, прошу! Я тебе этого не прощу, слышишь! – Поли немного натужно рассмеялась. – А вообще, знаешь, у меня предложение! Сегодня у меня начался отпуск. Давай, наконец, встретимся, поболтаем за чашкой чая. Или винишка выпьем. Ну, давай, а? А заодно и твою новую книгу обсудим!

Я со вздохом упала в мягкое кресло. Вот и еще одна головная боль. Поли знала, что я живу в Москве и давно предлагала развиртуализироваться, но я всякий раз отнекивалась – ссылалась на работу, многочисленные дела, болячки… Я боялась встречаться Полумной, как и с коллегами-писательницами, с простыми читателями. Даже в издательстве ни разу не была, все общение велось исключительно по переписке. Конечно, в договорном отделе знали мое настоящее имя и адрес, но для всех остальных я была Линой Арроу. Автором без лица и возраста. Я старалась, как могла, разделять две стороны своей жизни – реальную и творческую. Хотя еще большой вопрос, какая из них была более реальной.

Разве что Сатия была осведомлена. Все-таки она видела, что я постоянно работала за ноутбуком, доставляла мне корреспонденцию, которую присылали из издательства, и авторские экземпляры. Но Сатия умела, когда оно того требовалось, многозначительно молчать и хитро улыбаться. А я не обсуждала с ней свои книги и творческие планы.

Разумеется, адвокат о моей писательской деятельности тоже был в курсе, как и бухгалтер… Если так подумать, то не так уж мало людей знало, но все они хранили мою маленькую тайну. Во всяком случае, я не слышала, чтобы в замке или за его пределами кто-то обсуждал эти две грани моей личности. Хотя кому я там, в большом мире, нужна? Всего лишь один из авторов, что пишет романтическое фэнтези. Довольно успешный, но все же не топ. А вот местные… Если бы проведали, то с радостью принялись бы перемывать мне косточки, как в истории с Демьяном.

«Извини, никак не получится», – напечатала я.

«Опять? – Поли присовокупила к сообщению несколько истерично смеющихся смайликов. – Если бы мы не дружили столько лет, я бы подумала, что ты меня избегаешь».

– Избегаю, – прошептала я, но вместо этого написала совсем иное:

«Ты же знаешь, какой я интроверт и параноидальный социофоб», – я тоже добавила хихикающий смайлик и заодно обезьянку, закрывающую лапками глаза.

«Да я даже имени твоего настоящего не знаю! Вот скажи, Лина – это Лена, или, может, ты тоже Полина? Алина? Ангелина? Какая-нибудь Акулина?»

Подруга много и регулярно рассказывала про работу банке, про любимого эрдельтерьера Найка, активно делилась фотографиями и подробностями личной жизни. Я же всегда была скупа на рассказы, если это только не касалось творчества, и ни одной фотографии ей за столько лет не отправила.

«Я просто Лина».

Полумна долго что-то печатала в ответ. Ну или набирала текст и стирала. Я же кусала губы и ждала. Боялась, что сейчас мы поругаемся. Такое уже бывало пару раз. Поли девушка эмоциональная, да и я, что греха таить, тоже.

«Извини, – написала я. – Я вообще не выхожу из дома. И ни с кем не встречаюсь. Когда говорила, что у меня гигантские тараканы, то не шутила».

«Давай я приеду с „Дихлофосом“ и перетравлю этих тараканов нафиг. Или тапком их!»

Я посмотрела на босые ступни. Новые тапочки пока так и не заказала, а старые остались лежать в пакете вместе с одеждой. Сам пакет я засунула в дальний угол кладовки, пытаясь следовать правилу «с глаз долой, из сердца вон». С мандаринами, правда, так не получилось. Оставить с остальными вещами – сгниют еще. Выбросить – рука не поднялась. В итоге запихнула в холодильник. Надо ли говорить, что с тех пор я не съела ни одного мандарина и вообще в ящик с фруктами не заглядывала?

«Не получится. Они у меня, правда, огромные, как динозавры. Еще и тебя покусают, – напечатала я, а потом, пытаясь перевести разговор в безопасное русло, быстро набила первое, что пришло в голову: – Лучше расскажи, как поживает твой Демочка? Давненько свежих сплетен про него не слышала. Или прошла любовь, завяли помидоры?»

И зачем я спросила у Поли про Демьяна?!

«О, что это ты вдруг моим Демочкой заинтересовалась?»

С одной стороны я была рада, что подруга мгновенно переключилась на любимую тему, а с другой, мне явно не стоило про Демьяна говорить. Ни сейчас. Ни вообще.

«Фильм недавно пересматривала».

Мне тут же было доложено, что Демьян опять переехал, но никто из фанатов пока не знает куда. Что недавно у него состоялось интервью с какой-то Розой и все фан-сообщество с нетерпением ждет, когда его опубликуют. И новый фильм все тоже ждут, в этом году должен выйти…

Я постаралась, как можно быстрее свернуть беседу, что оказалось не так-то просто сделать, о своем любимчике Поли была готова говорить часами. А резко обрывать разговор не хотелось, подруга и так на меня дулась. В общем, проболтали мы минут пятнадцать, и я постыдно сбежала «писать книгу», когда Полумна начала меня закидывать новыми фотографиями Демьяна.

Немного утешало лишь одно – бета ни словом не обмолвилась, что пару дней назад из квартиры Демьяна выбежала обнаженная девица. А если бы такие сплетни ходили за пределами нашего замка, Полумна, как глава фан-клуба Демьяна Галина, точно бы знала.

* * *

– Что дальше по плану? – спросил Дем, опускаясь в пассажирское кресло.

– Съемка для рекламы вместе с Милой, – отозвался Руд, который сидел рядом с водителем.

«Мила», – мысленно повторил парень. Прислушался к себе. Имя не вызвало никаких эмоций. Даже удивительно.

Как известно, понедельник – день тяжелый. Впрочем, у Демьяна все дни давно были как понедельники. Легкие рабочие будни случались редко, выходные – того реже.

Разбудил его Руд в пять утра, ибо уже в восемь следовало появиться в студии на одном из утренних шоу. А до этого успеть пообщаться со стилистом, визажистом, парикмахером… После шоу – поздний завтрак, и вот он опять едет на съемки.

Скользили щетки дворников, разгоняя дождевые капли по лобовому стеклу. На улице лило, как из ведра. Дорога предстояла долгой. Как только машина выехала с подземной парковки, то встала в пробку.

Дем прикрыл глаза. Поерзал, пытаясь удобнее устроиться в кресле.

– Не выспался? Так поспи, – раздался голос менеджера. – Бориска, сколько нам? – спросил Руд у водителя.

– По навигатору до студии еще часа полтора. Как минимум, – тут же отрапортовал высокий мускулистый парень, ровесник Демьяна. Только, в отличие от последнего, внешность его была далека от модельной – нос картошкой, квадратный подбородок. Положение слегка спасали очки в тонкой оправе, они придавали Борису Рогину хотя бы отчасти интеллигентный вид. Ну и заодно скрывали шрам у глаза.

Демьян промолчал. Общаться ни с менеджером, ни с Борисом у него не имелось ни желания, ни сил. Он должен был отдохнуть в выходные, но в субботу случилось слишком много всего, а практически все воскресенье Дем убил на чтение сценария. Серафим подсовывал ему одну из главных ролей в историческом сериале на двадцать серий. Съемки должны начаться уже в середине декабря. Вообще для индустрии подобное нонсенс. Ведь декабрь и особенно его вторая половина – время для всевозможных корпоративов, новогодних шоу и прочих «голубых огоньков». Так что вряд ли будет много съемочных дней. Это делалось для того, чтобы ввязать Дема в проект, и он потом не мог из него выйти без колоссальных денежных и репутационных потерь.

По-хорошему Дему следовало всеми правдами и неправдами саботировать начало работы над сериалом. Да только не было уверенности, что это получится сделать – Серафим ведь отнюдь не дурак. Пригрозит судом, штрафом за неисполнение условий контракта – так или иначе, управу найдет. Если же Галин вступит с директором в открытую конфронтацию, то опять же пострадает он сам, потому как ни хорошего адвоката, ни приличной финансовой подушки безопасности у него нет. А хитрый жук Серафим извернется и выставит виноватым в скандале именно Демьяна…

По прикидкам парня съемки нового сериала должны занять от трех месяцев до полугода – точнее сказать сложно, зависит от многих факторов. Может потребоваться переозвучка, придется принимать участие в продвижении… И это не стоит забывать про скорую премьеру «Властелина неба» и тот проект, съемки которого завершились на прошлой неделе. Итого, по самым оптимистичным подсчетам, он будет работать еще шесть-восемь месяцев, которые легко могут превратиться в десять, а то и в год. Серафим сделает все возможное, чтобы не отпускать его как можно дольше. Притом все это время Дем не будет получать ни копейки, ведь обязательства агентства перед ним исполнены, а его – нет.

Конечно, даже если он не подпишет новый договор с Серафимом, то совсем без денег не останется. Ибо сможет между съемками в сериале и продвижением старых и новых проектов перебиваться случайными фотосессиями и мелкими рекламными контрактами, за которые звезде его уровня и браться стыдно. О крупной рыбе не стоит и мечтать – Серафим не подпустит.

Искать подработку тоже придется самостоятельно.

Отношение к актерам без агентства в индустрии специфическое. Разговоры о его положении пойдут сразу, что закономерно понизит гонорары, и с каждым месяцем они будут продолжать падать. Опять-таки, свои официальные страницы в соцсетях Дем, вероятно, потеряет, и его продвижением никто заниматься не будет, наоборот будет делаться все возможное, чтобы задвинуть его как можно дальше и переключить внимание публики на других артистов. За место на пьедестале в шоу-бизнесе всегда идет битва. Подняться наверх тяжело, удержаться еще сложнее. И стоит лишиться поддержки агентства, то итог очевиден… Вопрос только насколько быстро, глубоко и болезненно Демьян Галин упадет.

Ни одно другое агентство его к себе сейчас не возьмет. Во всяком случае, на хороших условиях. Кому нужен актер, которому еще год придется продолжать работать в проектах Серафима? Которого старое агентство, как только он потеряет для него ценность, примется «топить»? Дем не раз видел, как вспыхивали и гасли звезды шоу-бизнеса, и он сам мог оказаться как раз такой «сверхновой».

Единственный выход, который видел Демьян, это создать собственное агентство, но это работа небыстрая. А для начала обзавестись личным агентом и по совместительству менеджером. Человека, который мог взвалить на плечи эту работу, парень нашел. И хотя компетенция его вызывала сомнения, но, главное, Галин ему доверял…

Проблема в том, что денег у Демьяна не было, а вот кредиты имелись.

Пять лет назад Серафим предложил ему более чем щедрую для начинающего актера ежемесячную заработную плату. При этом Дем находился еще и почти на полном обеспечении. Машина – агентства, жилье – тоже. Вернее, он мог жить бесплатно в довольно-таки комфортабельном общежитии, ну или в трейлере, гостинице на съемках, если те проходили не в столице. Или мог через агентство снять квартиру или номер, в этом случае разница компенсировалась за счет зарплаты. Таких подарков, как аренда пентхауса, Серафим раньше ему не делал.

Одежда, обувь и аксессуары по большей части от спонсоров, с которыми рекламные контракты. Питался Дем обычно на работе или вместе с Рудом в кафе и ресторанах, где тот расплачивался с корпоративной карточки.

Помощники менеджера следили за наполнением холодильника Демьяна, чтобы были все необходимые бытовые мелочи. За эти услуги ему тоже предоставлялся счет.

Если так посмотреть, то действительно весьма хорошие условия для молодого актера без профильного образования. Неудивительно, почему он тогда на них согласился.

Вот только работы с каждым днем становилось все больше, зарплата за все время ни разу не поднималась, а количество расходов и, что самое неприятное, штрафов постоянно росло. В первые два года директор лишь несколько раз налагал на Демьяна незначительные взыскания за «ненадлежащие исполнение контракта или нарушение правил агентства». А затем Дем купил машину родителям. Начал строить дом. Большой, достойный, на берегу Волги – в тот момент он считал, что может себе это позволить. Взял под строительство кредит… и штрафов внезапно стало больше. Притом не сказать, что поведение самого Демьяна вдруг кардинальным образом изменилось, нет – просто Серафим показал свое истинное лицо и теперь наказывал его за мелочи, на которые раньше закрывал глаза. Денег из зарплаты удерживалось все больше, так в некоторые месяцы не хватало даже на погашение кредита.

Тогда-то Дем и начал догадываться, что угодил в ловушку – стал жертвой хитроумного плана Геннадия Юрьевича Серафимова. Разумеется, он пытался изменить условия контракта или вовсе его разорвать. Уйти в другое агентство. Консультировался с адвокатом…

И на следующий день после этого Серафим вызвал Демьяна к себе в кабинет.

Парень, как сейчас, помнил тот разговор…

Глава 8

Понедельник. За 8 дней до…

…Геннадий Юрьевич по обыкновению расположился в огромном кожаном кресле за колоссального размера стеклянным столом. За спиной у директора находилось панорамное окном с видом на городской центр, вдалеке даже кремлевские башни можно было рассмотреть. Сам кабинет был размером чуть ли не с футбольное поле. На стенах в золотых рамах висели постеры наиболее успешных проектов агентства, а также промо-фотографии звезд, среди которых был и Демьян.

У Серафима наблюдалась некоторая гигантомания, видимо он так пытался компенсировать свои комплексы. Но получалось наоборот, этот худощавый низкорослый человек средних лет казался особенно мелким и тщедушным на фоне громоздкой обстановки кабинета. Одет по обыкновению Геннадий Юрьевич был в белоснежный костюм-тройку. Довершали его образ блестящая лысина и очки в золотой оправе на крючковатом носу.

А еще он был очень громкоголосым.

– Неблагодарный щенок! – вскричал Серафим, стоило только секретарше закрыть за собой дверь. – Думал, я не узнаю?! Это так ты отвечаешь за все то, что я для тебя сделал. Ну, что ж, иди! Разрывай контракт! И готовься выплатить компенсацию агентству… за эти годы мы вложили в тебя кругленькую сумму! Право, не знаю, где ты возьмешь такие деньги… – директор усмехнулся. – Или, может, нашел другое агентство, которое готово взять тебя под крыло?

Демьян промолчал. Признаться, в тот момент, он оказался ошарашен напором. Ведь и подумать не мог, что Серафим вызвал его из-за встречи с адвокатом. Тогда Дем еще не знал насколько пристально за ним следят… И уж тем более не ожидал, что если зайдет разговор про контракт, то директор агентства станет ему угрожать, а не торговаться и уговаривать.

– Не нашел, – кивнул Геннадий Юрьевич. – И не найдешь. Никто тебя не возьмет. Не захочет со мной связываться! Моих артистов не перекупают, потому что ни у кого нет таких денег! А если бы даже нашел идиотов, готовых рискнуть и в тебя вложиться… Рассказать, какие чудесные условия были бы у твоего нового контракта или сам догадаешься?.. Нет, Галин, уйдешь от меня и придется из шоу-бизнеса тоже уйти. Или пополнишь число, – тут Серафим скривился и с явным отвращением произнес: – независимых артистов. Будешь сам с утра до ночи бегать по кастингам, сниматься в рекламе каких-нибудь пельменей и для каталогов нижнего белья. Торговать лицом и телом, благо они у тебя еще котируются. И платить мне. Долго.

– Геннадий Юрьевич, о разрыве контракта я и не думал, – не моргнув глазом, соврал Демьян, – лишь о более честных справедливых условиях.

– Честных?! Ты знаешь, сколько мы в тебя вложили и продолжаем вкладывать? Сколько людей работает над проектом под именем «Демьян Галин»? Осуществляет твое продвижение, борется за новые проекты, следит за безопасностью и комфортом? Не говоря уже про риски… Для тебя, новичка, я предложил крайне щедрый контракт! И не только тебе! – всплеснул руками Серафим, подскочив в кресле. – Я поддерживаю молодых артистов! Даю вам путевки в жизнь, а ты мне так отвечаешь… Вон, взять того же Никиту Горчевского…. Одни убытки! Ни одного успешного проекта за два года! Но я не отказываюсь от парня, не выбрасываю в утиль! Продолжаю поддерживать! Потому что верю! Как верил в тебя!

– В отличие от Никиты, я приношу хорошую прибыль, – возразил Демьян. – Много снимаюсь в рекламе, а у нового фильма рекордные кассовые сборы и…

– И что? – перебил его директор. – Что из этого?! Да, в последнее время, прибыль есть, но она еще не покрыла наши расходы за прошлые годы. И условия первых контрактов для всех подающих надежды артистов одинаковые. Если по истечении пяти лет я посчитаю целесообразным заключить с тобой второй контракт, тогда и поговорим!..

К слову, второй контракт Серафим предлагал заключить далеко не всем своим «птенцам» и еще меньше кому давал в нем лучшие условия. А до третьего контракта в агентстве помимо Милы Миланович и вовсе дожила лишь пара человек. Но Мила – первая подопечная Серафима и вообще исключение… В шоу-бизнесе ценились или звезды с обширной фан-базой, или молодые свежие лица. Остальным были уготованы роли второго-третьего плана, а подобные артисты агентство «Серафим» мало интересовали и их легко списывали со счетов.

После того разговора Демьяну стало очевидно – Геннадий Юрьевич не собирался его отпускать пока не выдоит досуха. А если он попытается уйти, то просто выкинет его из индустрии…

Сценарий нового сериала, тот самый, который Галин читал вчера, тоже оказался мутным. Нет, сам по себе он был довольно интересным, потенциальный хит, но там значилось три главных равнозначных роли: молодая княжна и два брата-варяга, которые соревновались между собой, в том числе и за ее благосклонность. Демьяна отобрали на роль старшего брата, весьма неоднозначного персонажа. В другое время он с удовольствием отыграл бы такого интересного героя, но сейчас имелись нюансы.

В последних сериях была предусмотрена сюжетная развилка – материала явно планировалось отснять с запасом, и концовка проекта будет зависеть от рейтингов и предпочтений зрителей. Иными словами, героя Демьяна могли банально слить, а фокус внимания и зрительской любви перенаправить на «его младшего брата». Надо ли говорить, что в действительности концовка окажется в зависимости не от рейтингов, а от того решит Дем остаться в агентстве или уйти, ведь в противном случае Серафим предпочтет продвигать вместо него другого актера.

Демьян понимал, что условия его контракта с правовой точки зрения, мягко говоря, спорны. Вероятно, после завершение контракта, он мог бы отказаться и дальше работать на Серафима. Но если в тот момент он бы уже увяз в съемках нового сериала, то прекращение работы обошлось бы ему дорого. Демьяна могли бы обязать выплатить штраф за срыв съемок, он разочаровал бы фанатов. Поэтому Геннадий Юрьевич так и спешил с новым проектом… Продвигать же свои уже завершенные проекты было выгодно опять же Демьяну. Да, он не получал с этого денег. Но, во-первых, это была реклама, в том числе, и его самого, а во-вторых, он хотел, чтобы эти картины увидело как можно больше людей…

Кого еще отобрали для съемок в новом сериале, Демьян пока не знал. Вполне возможно, что вторую главную роль предложили тому же Никите Горчевскому или кому-то еще из молодых актеров агентства. Схема, по которой Серафим работал с Демьяном, оказалась отнюдь не уникальной. Подробности контрактов в индустрии обсуждать не принято, но по отдельным фразам, брошенным то тут, то там, он выяснил, что его директор любил заключать с нищими перспективными дарованиями подобные контракты.

По сути, у Демьяна сейчас было три варианта:

Или уходить из шоу-бизнеса вообще. Но Галин, несмотря ни на что, свою работу любил, не представлял жизнь без кинематографа.

Или продать земельный участок с недостроенным домом и год между съемками и продвижением проектов Серафима перебиваться подработкой. Хоть сколько-то серьезных контрактов в первое время не будет – Геннадий Юрьевич за этим проследит. А потом, когда все обязательства Демьяна перед старым агентством будут выполнены, и проекты с его участием перестанут приносить значимый доход, Серафим может и вовсе, мести ради, очернить его репутацию – опять-таки прецеденты имелись.

Или соглашаться и дальше работать на агентство. Притом соглашаться именно сейчас, когда Дему предложили новый контракт на довольно неплохих условиях – более выгодных, чем предыдущий. С большей ежемесячной платой, с процентом прибыли от проектов… Хотя честным и справедливым этот контракт тоже никак нельзя назвать. Опять-таки, если Галин продолжит работать в прежнем темпе, вопрос времени, притом весьма недолгого, когда он сорвется или выгорит… Демьян не хотел снова прогибаться под Серафима, добровольно надевать на шею рабское ярмо. Один раз, по наивности, он уже попался в эту ловушку. Сама мысль, что придется подписаться на подобное во второй раз, выводила его из себя. Но и отправиться в свободное плавание было страшновато.

В принципе, имелся и четвертый вариант – попытаться выплыть самостоятельно, а потом, через несколько месяцев, если не получится, пойти на поклон к Серафиму. Но тогда о лучших условиях не стоило и мечтать. Не факт, что Геннадий Юрьевич вообще захочет с ним работать. Да и сам Демьян не пойдет, гордость не позволит…

Если бы речь шла только о нем самом, Дем не стал бы даже рассматриваться вариант, что может остаться в агентстве. Но от него зависели родители и Аленка. Он не мог их подвести, так что пока не озвучивал принятое решение. Поэтому и была та импровизация во время интервью с Розой – Демьян подготавливал почву для своего ухода, но одновременно оставлял себе пространство для маневра, не обрубал до поры до времени якорную цепь.

Вместе с Демьяном покорять бушующий океан шоу-бизнеса собирался Борис Рогин. За те несколько месяцев, что работали вместе, лучшими друзьями они не стали, но хорошими приятелями определенно. Демьяну импонировал деловой подход Бориса к решению проблем, его хладнокровие – это был приятный контраст по сравнению с Рудольфом Германовичем.

Борис уже четыре месяца везде сопровождал Демьяна, а потому понимал в общих чертах в чем заключалась работа менеджера, видел и слышал многое… но ни опыта как такового, ни связей в индустрии не имел. И все же приятель был не лишен амбиций, а потому готов рискнуть. В конце концов, Борис всегда мог вернуться к роли водителя или телохранителя, а вот взлететь ему шанса может больше и не представится…

Дем встряхнул головой и открыл глаза.

– Проснулся? – спросил Руд.

Парень ничего не ответил. Посмотрел в окно. Дождь закончился, хотя капли все еще бежали по стеклу. Машина мчалась по одному из индустриальных районов города, пробок здесь не было.

Борис припарковал автомобиль перед старым заводским зданием. Это сооружение, построенное в позапрошлом веке, давно не использовалось по назначению. Его облюбовали фотографы и клипмейкеры, которых привлекали просторные залы с высокими потолками и сам стиль постройки – модный в нынешние времена лофт. Треть бывшего завода и вовсе теперь занимало архитектурное бюро.

– Всем доброго дня! – шагнув в студию, заявил Демьян. – Прошу простить за опоздание. Погода. Пробки. Сами понимаете.

Он перекинулся несколькими фразами с режиссером и продюсером, пожал руку оператору, с которым уже доводилось работать вместе. Познакомился с бренд-менеджером одного из операторов мобильной связи – именно их рекламу предстояло снимать. А потом увидел ее…

Как по команде разошлись в стороны всевозможные помощники и ассистенты, и взору Демьяна предстала рыжеволосая девушка в маленьком черном платье, которая сидела к нему спиной за столом гримера. Даже не видя ее лица, можно было сказать, что она невероятно красива. А затем девушка крутанулась на стуле и приветливо улыбнулась ему.

– Привет, Дем! – проворковала Мила. – Давно не виделись.

Картинно и наиграно было все. Выражение лица. Поза. То, как медленно она повернулась. Как откинула с обнаженного плеча гриву роскошных огненно-рыжих волос. И то, как падал на нее свет прожектора.

В тот же миг взгляды всех без исключения людей в студии оказались прикованы к этой девушке. Мила умела обращать на себя внимание. Профессионалка, чтоб ее.

– И ты здравствуй, Мила, – улыбнулся в ответ Демьян, подходя к коллеге. – Я скучал.

Они не виделись почти два месяца, у Милы был проект во Франции.

Актриса грациозно поднялась со стула и, на мгновение прильнув к Демьяну, легко чмокнула его в щеку:

– И я…

У парня мелькнула мысль, что его бывшей даже тянуться не пришлось, чтобы его поцеловать, а Лина, наверное, даже в прыжке до щеки губами не достала бы.

– Как Франция? – спросил он, когда Мила от него, наконец, отлипла.

– Красиво. Хотя работать пришлось много, – пожаловалась она. – Я тебе подарок привезла…

– А мне подарок? – вклинился в разговор Руд. И, лукаво усмехнувшись, добавил: – Или я не достоин?

Менеджер, как всегда, был начеку – новый виток сплетен об их романе никому был не нужен. Вернее, он был не нужен Демьяну. За Милу парень не поручился бы. Нередко он вообще не мог понять, что у той в голове.

– О! Привет! – расплылась в улыбке Мила и теперь чмокнула в щеку уже Рудольфа Германовича. – Конечно же, про тебя я тоже не забыла!..

Тут к ним подскочил ассистент режиссера:

– Ребята, дико извиняюсь, но мы жутко отстаем от графика, – затараторил он. – Мила, лапушка моя, поправь макияж, у тебя чуть-чуть помада вот тут размазалась. Дем, переодевайся и тоже подходи, легкий грим тебе не помешает… В общем, время, ребята! Надо поспешить, если мы хотим освободиться до полуночи!..

* * *

Вопреки опасениям ассистента режиссера, съемки закончились раньше – почти все необходимые сцены удалось снять с первого дубля. И пусть на улице давно стемнело, до полуночи было еще далеко.

Демьян со стаканом умопомрачительно пахнущего кофе, подошел к вешалке одеждой. Он уже взял свое пальто, когда его за локоть придержала холеная женская рука. Тонкие длинные пальцы, аккуратные острые ноготки, покрытые голубым лаком – в цвет глаз.