Текст книги "Разреши себе чувствовать. Как перестать подавлять себя и обрести подлинную силу"

Разрешите себе сохранять спокойствие

Как можно быстро нырять на глубину, в спокойствие?

Ведь мы многослойны, как радужные потоки воздуха, как симфоническая партитура, как море, в котором течения переплетаются между собой.

В любой ситуации заложен и смысл, и позиционирование – то есть и ее название, и ее суть. Из спокойствия мы все это видим совершенно в других цветах.

Поэтому важно найти фокус, с которого можно задать один вопрос, преумножающий спокойствие в разы.

В чем кайф этой ситуации для меня?

Произнесите этот вопрос в любой аховой ситуации, и вы зайдете на глубину.

Ищите ответ, он придет.

Если его нет, а есть сопротивление, ищите другую точку обзора, их миллион. Попробуйте физически перемещаться, глядя на ситуацию, обозначив ее на столе любым предметом.

Однажды прихожу я к клиенту на сессию в большую компанию. Секретарь из его кабинета выходит, дверь мне открывает: «Проходите, Александр Петрович вас ждет», а сама смотрит на меня подозрительно. Что такое?

Захожу, а мой клиент, он же Александр Петрович, он же генеральный директор, стоит на столе, смотрит на пол, а на полу лежат предметы, мало сочетающиеся между собой. Управленческий натюрморт просто.

– Это что? – спрашиваю.

– Кое-чего не вижу в проекте, хочу на ситуацию сверху посмотреть, – говорит клиент.

– А предметы?

– Ты сама говорила, что любая ассоциация помогает сдвинуться с мертвой точки, вот я хочу в спокойной обстановке подвигать все. Управленческие расстановки.

Я предложила добавить «спокойствие» во все это.

– Мое управленческое платиновое спокойствие, – задумчиво произнес Александр Петрович, присоединив к натюрморту позолоченную пепельницу.

– Как теперь?

– А теперь это точка, вокруг которой все объединяется.

И тогда же появилось видение, что для этого проекта команде не хватает мастерства.

– Вот это интересно, Юля, я думал нам не хватает внешних ресурсов, а речь о мастерстве.

И это второй важный момент в практике спокойствия.

Что бы ни происходило в жизни, повышайте мастерство, оно – залог спокойствия в любой шторм.

Когда я знаю, что делать, когда умею, когда уверен, когда у меня есть большое количество налетов, взлетов и посадок, спокойствие расцветает.

Музыканты знают: что бы ни происходило – садись и занимайся. Все устали, у всех каникулы, а ты садись и играй. Все могут спать, пить, праздновать, а ты садись и играй. Это жестко, конечно, но работает.

Именно мастерство умножает спокойствие в миллионы раз.

В завершение этой главы хочу поделиться маленьким анекдотом.

Идет по улице девушка, озирается вокруг ищущим взглядом, смотрит то в карту, то на фасады зданий, где названия улиц написаны. Навстречу топает старичок со скрипкой. Она радостно к нему бежит, останавливает и спрашивает:

– Ой, вы, наверное, точно знаете. Подскажите, как попасть в «Карнеги-холл»?

– Очень просто, деточка, репетируйте, репетируйте и еще раз репетируйте.

Репетируйте спокойствие, спокойно отрабатывайте компетенции, которые помогают озвучивать вашу миссию, и тогда в любой ситуации вы сможете поддержать спокойствие не только в себе, но и в других. А это, наверное, самое главное. Потому что когда я могу делиться, значит, мне есть чем. Значит, этого у меня много. Как только я начинаю делиться, мне уже не до тревог, все внутри успокаивается.

Так что ставьте спокойствие на первое место и репетируйте, повышайте мастерство. Наслаждайтесь, и пусть в вашей жизни спокойствия будет столько, сколько вам нужно.

Выносимая легкость бытия

В юности я в одном разговоре с молодым человеком ляпнула пафосно:

– Я легких путей не ищу.

– Да? А почему? А я вот все время стараюсь найти путь как можно легче, чтоб не через огороды.

Я, если честно, была озадачена. Потом поделилась с мамой, на что она мне сказала, мол, мужчина, который ищет легкие пути, – не мужчина вовсе. Папа добавил, что легкие пути ищут только бездельники. Понятно, что больше с этим парнем я не встречалась. Смешно. Но не очень.

Легкость – нелегкая тема.

Я свою буквально отвоевывала у моего основательного ума, который никак не хотел мне помогать и путал легкость с безответственностью. Да и воспитание мое никак с легкостью не ассоциировалось.

Жизнь в моей инструкции по применению – это труд, испытания и преодоление. Это все, что я про жизнь понимала, поэтому точно знала, что такое «тяжело» и как его себе организовать, а как в легкости творить, работать, быть, любить, воспитывать детей, развиваться, деньги зарабатывать, я понятия не имела.

Да и стыдно. Стыдно, когда легко, вроде как не по-настоящему. По-настоящему – это когда через кровь и сопли, подвиг и боль, а так… это не жизнь, а сплошное развлечение.

Мне всю жизнь хочется легко и играючи, но все, что я научилась делать легко – это мыслить, сочинять и задавать вопросы. Остальное у меня сложно – я непросто зарабатываю, тяжело расстаюсь с людьми, нелегко встраиваю новые привычки, сложно срываюсь с места, со скрипом начинаю новое.

Но я научилась самому важному – легко к этому относиться.

Легко относиться к собственной нелегкости.

Чем доверчивее мы запускаем в свою жизнь легкость, тем более гладко проходим сложные периоды, повороты личного жизненного сюжета, изменения и неизбежные трансформации. Чем больше мы добавляем в них тяжести, важности, а нам специально и добавлять не надо, умище наш прекрасный сделает это добровольно, тем труднее и болезненнее мы их проживаем. Нашему уму важно создать особую грузоподъемность, чтобы оправдать, что называется, свое существование.

Вы замечали, что легкость осуждается обществом? Я видела это с детства, но поняла совсем недавно.

Когда я была маленькая, у нас в подъезде жила молодая женщина – она работала хирургом в больнице. Ох, какая она была! Похожая на бабочку, легкая, изящная, с рыжими волосами до пояса – она казалась мне невероятно красивой.

И когда она «пролетала», такой шлейф ароматов парил за ней, что хотелось идти следом, куда скажет. Она же никого никуда не звала, порхала по жизни. Если я встречала ее в магазине, то как завороженная разглядывала ее платья, юбки, пальто – в зависимости от времени года. Хотелось заразиться ее легкостью и вдыхать, вдыхать ее, взлетая над землей. Волшебство человеческого влияния.

А потом случайно услышала, как тетки на дворовой лавке обсуждали ее. И противно так говорили, прям каркали. Я поразилась их словам, мол, «и как ей только операции доверяют», «а чего она не замужем до сих пор, не иначе любовник женатый есть», «что за вид, и что за улыбка все время, как у… прости господи». Я тут же кинулась в свой детский коммуникативный бой: «Она хорошая, хорошая, хорошая!»

– Легкомысленная она, несерьезная! Все, как девочка, скачет, а лет-то уже немало. Нельзя таким доверять! – каркнула одна из «лавочниц». Я заплакала.

Тогда мне было непонятно, почему они так говорили. Повзрослев, конечно, осознала, что в их обсуждении зависть и ревность смешались с восхищением и осуждением. А как по-другому? Если не осудить, если принять за нормальное, как тогда собственную серость не замечать? Бей чужих, чтобы себя не бояться.

Потом красавица-соседка переехала, и долгое время теток никто не раздражал. Пока я не подросла.

И даже сейчас легкость не в почете. Ум обесценивает все, что пришло легко, «на раз», типа, не старалась, не преодолевала – какой смысл такое ценить? Недостаточно усилий, переживаний, сложностей. Даже деньги неловко брать за работу, которая легко сделана.

Я долгое время ловила у себя эти нотки «а что ты такого делаешь? С людьми разговариваешь за деньги?» Только сейчас я осознаю, как ценна легкость в работе – только так виден почерк мастера.

Нашему уму важно создать особую грузоподъемность, чтобы оправдать, что называется, свое существование.

Ведь, правда, тяжело пашем мы все одинаково, а вот в легкости у каждого мастера свой «дизайн».

В школе мне легко давалось учить наизусть, да и сейчас я тексты учу стремительно. Мне достаточно один раз прочитать и все, запомнила. Но учительница по литературе относилась к этому скорее как к помехе, чем к дару. Ее это бесило, раздражало, и меня она научила к этому относиться именно так.

Если тебе что-то легко дается, это как бы не считается, как будто даром, не оплачено по счетам жизненной лямки. Глупость какая, да?

Так откуда взяться легкости, если она многими осуждается?

Как я могла холить и лелеять ее, если в семье это считалось поверхностным, в школе мешающим, в отношениях раздражающим?

– Тебе все легко далось? Фигня!

– На раз в жизни все получается? Да что ты про жизнь знаешь тогда.

– Смеешься? Скоро плакать придется.

Нет!

За легкость не надо платить, нас точно за нее не накажут, только добавят радости и света.

Повторюсь, вдруг пропустили – в жизни тянем лямку мы все одинаково, только сюжеты разные, а вот легкость невероятно разнообразна.

Но если рейтинг легкости в минусе, что делает психика? Парится. Мы начинаем вкладывать силы, энергию и время в то, что дается с трудом, пытаясь заслужить одобрение окружающих и самих себя. Психологический парадокс.

Когда мы получаем образование, первые компетенции, создаем первые результаты, осваиваемся в деле, вкладываемся – наш труд может быть тяжел и в своей нелегкости эргономичен и адекватен.

Но рано или поздно нам без легкости не двинуться дальше. Иначе так и не выйти к мастерству на территорию уникальных, ни на что не похожих результатов, где как воздух нужна спонтанность, здоровый профессиональный пофигизм, синергия несовместимого, гибкость и поточность. Мастерство – оно такое.

Там, где глубина, обязательно нужна легкость.

Без нее на глубину не погрузиться. Там, где сильные трансформации, где требуется мощная работа, где кризис – там нужен максимум легкости, чтобы не просто выжить и продвинуться, а из этого сделать выводы, которые дальше будут создавать красоту, радость и вкус жизни. А иначе зачем все?

Чем сложнее произведение, тем легче манера исполнения.

Чем мощнее смысл, тем проще и легче слог.

Чем сложнее задача, тем легче бизнес-процесс.

Чем глубже цвет, тем легче фасон.

Это я вам из разных профессиональных сфер накидываю, чтобы вы убедились – везде все одинаково.

В некоторых вопросах я до сих пор свою легкость скрываю даже от себя. Мой ум продолжает осуждать и обесценивать то, что мне не нужно часами тренировать, шлифовать, репетировать. Это просто приходит – по щелчку пальцев – в нужный момент. Ум разочарованно пыхтит.

И даже тот факт, что раньше я для этого сделала немало, вложила прежде усилия, чтобы желаемое «село мне на ладонь», не спасает моего внутреннего «коммуниста», который голосом учительницы литературы вещает мне «да ей все легко далось, что с нее взять».

И как же позволить себе легкость?

Можно ли смело рисковать и пустить ее туда, где ей никогда не было места? Можно ли легко пережить расставание? Можно ли с легкостью стать востребованным мастером? Получится ли легко зарабатывать деньги?

Да кто бы знал! Тут главное – себе это разрешить, поменять концепцию понятия в голове, душе и теле.

Познакомьтесь со своей легкостью

Легкий – это не обязательно легкомысленный.

Мне, между прочим, слово «легкомысленный» тоже нравится. Легко мыслить, легкий и мысленный – столько мастерства нужно, чтобы все это объединить. Кто может позволить себе мыслить легко, иногда создает гениальные вещи.

Только вдумайтесь, есть выражение «женщина легкого поведения». А ведь можно воспринимать его только как комплимент, как считаете? Небывалое счастье для мужчины – женщина легкого повеления. Нафиг ему нужна женщина тяжелого поведения?

Вот спросите у любого мужчины: «Хочешь жить с женщиной тяжелого поведения?» Если в ответ услышите «мечтаю», проверьте мужика на адекватность.

Поспрашивайте себя внимательно:

• Что я думаю о себе?

• Что о себе знаю?

• Кто я?

• Как правильно для меня жить?

• Как для меня тяжело?

• Как для меня красиво и некрасиво?

• Что для меня жизнь?

• Что для меня любовь?

• Без чего я не я?

Посмотрите на свои ответы. Подумайте и запишите, что в вашей жизни с легкостью никак не сочетается? Мы еще вернемся к этим ответам чуть позже.

Когда я лежала в роддоме с дочкой в 1994-м, нищета была такая, хоть плачь. И работала там пожилая санитарка тетя Света. Она собирала во дворе желтые листья и на край каждой тарелочки раскладывала, когда еду развозила. Конечно, именно ее смену все ждали особенно. И когда ее благодарили, удивленно отвечала:

– Да то ж легко, девочки, ничего не стоит, иду по дороге и собираю, что под ногами.

Такое вот создание легкости прямо сейчас из того, что есть. Не надо ничего покупать, вот оно, тут, рядом, быстро.

Легкость – это и про скорость, конечно.

Это она и есть – немедленно хоть чуток облегчить положение, чтобы ситуация раскрыла свои возможности в моменте и прожилась максимально счастливо. Насколько возможно.

У нас в палате женщина в возрасте лежала, на позднем сроке, никто к ней не приходил, передачи не приносил. Людмила ее звали, молчаливая такая, неулыбчивая и, как мне казалось, несчастная.

Спустя полгода мы случайно встретились. Я с коляской, она с коляской, поболтали, роддом вспомнили. Каждая советская женщина из своих родов может написать душераздирающий роман.

И Людмила сказала:

– Я тогда еле выжила. Жить не хотелось, дышать не хотелось, какой мне ребенок. Только листья тети Светы меня и спасли. Как увижу их на тарелке, так и полегчает, только на дно спускаюсь, а тут обед – снова листик на тарелке. Я каждый раз ждала, какой же на этот раз мне достанется.

Спасибо твоей легкости и любви, дорогая тетя Света.

Разрешите себе легкость

Так как же эту легкость создать, как ее добиться?

Такой вопрос мне часто прилетает. Если добиться, то никак, честное слово.

У меня клиент однажды спрашивает: «А можно мне алгоритм внедрения легкости, я план хочу прописать по ее завоеванию». Ржали вдвоем. Шутка была, конечно.

Я поделюсь одним важным вопросом и одной легкой практикой.

Зачастую, когда предстоит решить задачу, реализовать проект, создать нечто, даже творческое, ум воспринимает это как тяжелую конструкцию. Как работу. А раз работа – значит, напряжение, так уж он устроен.

Даже, когда нужно завтрак приготовить, ум может все утяжелить, особенно, если это новое блюдо. Он же все время контролирует детали, соединяет между собой различные действия и причинно-следственные связи. Пашет, пашет, пашет. Ладно если с едой, а когда речь о бизнесе? А если регулярно утяжелять отношения?..

Потому предлагаю периодически задавать себе вопрос, как бы между прочим, внезапно для ума:

А что лишнее можно отпустить?

Представьте воздушный шар. Вот он поднимается, разогревшись жаром от пламени, плывет по небу, обвешанный мешками с песком, поднимается вверх. Потом, чтобы полет ввысь продолжался, нужно сбрасывать песок, иначе шар упадет.

Эту метафору можно применить хоть к собственной жизни, хоть к бизнесу, хоть к рабочему или творческому проекту, хоть к отношениям. Что можно сбросить, высыпать, отцепить?

Представьте, что воздушный шар – это вы. Вот прямо так и скажите себе: «Я воздушный шар. Вот я начинаю подниматься, вижу землю сверху, чувствую восторг полета, «А-а-а-а-а, лечу-у-у!» И вот я вдруг останавливаюсь. Остановилась? Ой…»

Дальнейшие усилия будут бесполезны, хоть что вы будете делать – раскачиваться, перебираться от одного борта к другому, свешиваться вниз, плеваться, плакать, кричать.

Именно это делают многие, когда заходят в тупик, а тупик – это когда тяжесть держит ситуацию на одном уровне, не дает двигаться.

В самых жестоких вариантах, человек может выпрыгнуть из шара сам, не в силах справиться с подвешенным состоянием. Но ваша задача не уходить в тяжелые крайности. Вы говорите себе: «Пока не сброшу мешок, я не двинусь дальше никуда».

И вот самые интересные вопросы в волшебстве легкости: «А какие мешки я сброшу?», «Что сейчас действительно можно отпустить?», «Что я хочу облегчить?»

Вы же помните: ум ничего отпускать не любит, он хочет брать, в копилку, как Плюшкин, складывать, вдруг пригодится, а сбрасывать он ничего не намерен. «Не отдам».

Можно романтично на эту тему рассуждать, пока шар поднимается наверх и даже стоит на месте (пока любуемся видами), но когда он пошел вниз, все. Облегчить – это спасти себе жизнь.

Легкость спасает жизни, это правда.

Предвижу вопрос: близких людей же не сбросишь? А если я чувствую тяжесть рядом с мужем или ребенком? Если именно мама – самый тяжелый мешок, как ее «высыпать»?

Жизнь – это не фильм ужасов и не триллер (хотя иногда даже я сомневаюсь в этом), «сбрасывать с шара» людей – это не облегчить, это создать новые сложности, с которыми точно так же придется лететь.

Руководители часто спрашивают: «Надо сбрасывать балласт? Увольнять тех, кто ведет себя неправильно, неподобающе?» Нет, спокойно. Расслабляемся. Успокаиваемся и задаем себе уточняющий вопрос:

Какой мешок я могу из себя сбросить?

Что я могу отпустить из себя?

Если мы говорим о нелегких людях, можно сбросить фокус внимания на их тяжести. Выкинуть этот мешочек, отпустить с воздушного шара. Обиду свою можно высыпать, вот уж какой мешок грузит по полной.

Легкость спасает жизни, это правда.

А потом, когда приземлитесь, пересмотрите списки тех, кого с собой взяли. Оставьте на земле в следующий раз тех, с кем летать тяжело. Быть родственниками и лететь в одном воздушном шаре не обязательно. С некоторыми точно лучше быть на приличном расстоянии, даже если это родители. Иногда с высоты уважать и любить тех, кто остался внизу, лучше получается.

Так что вопрос «Что здесь лишнее?» облегчает точно. Периодически вы будете понимать, что лишнее здесь – именно вы. Ха-ха, и так бывает.

Вчера я решила, что лишние в моей квартире – шторы, потому что они создают тяжесть. Либо они должны быть другими, либо вообще пришла пора остаться без них, со свободой в оконных проемах. Шторы были безжалостно сброшены вниз.

Позвольте себе вписать эти вопросы в свой коммуникативный почерк.

Что здесь лишнее?

Что создает тяжесть?

Что я могу отпустить, как мешок с песком, чтобы лететь дальше легко?

Что пришла пора высыпать?

Они позволят быстро создавать эффект легкости в любом месте, в любой час.

А если научиться отпускать эти мешки с песком из себя, то будет шикарно.

Где живу, там и облегчаю.

Где стою, там и легко.

Моя миссия – облегчать сложное. Я это точно знаю. Помогать людям видеть бытийное за бытовым и создавать легкость в сложном.

Пока эти мешки падают, посмотрите вниз и мысленно поблагодарите их за былое равновесие.

Никакого осуждения – наше «тухлое» отношение к прошлому заставляет держаться за него двумя руками. Не отдам, я еще недостаточно настрадалась.

Все, к чему мы относимся с тяжестью, нами управляет.

Так что ссыпаем мешочки с любовью, а может, выдуваем, как мыльные пузыри. Это еще одна легкая метафора: мыльные пузыри.

Я дую, они выдуваются и летят, украшая бликами воздух. Они бесполезны, они быстро лопаются, но они создают легкость и много радости, пока летят.

Теперь посмотрите на свои ответы из предыдущего абзаца. Я спросила – что не сочетается с легкостью? Наверняка вы уже поняли: все, что не сочетается, можно спокойно и расслабленно отпускать, как мешки с песком, и смотреть, что начинает подниматься и взлетать.

Никто вам не скажет, как правильно. Хотя сказать-то скажут, советы давать многие любят, но истину никто не знает. И я. Потому что у каждого своя личная история, конфигурация, личные развороты, свой неповторимый авторский стиль. Люди ведь уникальные, как снежинки: пока летят, вроде все одинаковые, а как на ладошке начинаешь рассматривать, ни одна не повторится.

Так что отпускайте мешки, пробуйте, экспериментируйте.

Бог хочет, чтобы мы эту легкость создавали. Потому что он и есть легкость в каждом шаге жизни.

Ритмы смелости

Мой сын с друзьями паркурил в гаражах. Кто был мамой 12-летнего подростка, знает, что это такое.

Паркур – это скоростное преодоление препятствий с использованием прыжковых элементов. В качестве преград используются как существующие архитектурные сооружения, так и специально изготовленные конструкции. Так Википедия рассказывает. Жаль, что она не рассказывает, что делать несчастной матери, которая сходит с ума от страха за юного паркуриста.

Каждый день в течение довольно долгого времени мой парень так проводил свободное время. Что в эти моменты со мной было – не передать. А вдруг что сломает? А вдруг неудачно упадет? Почему я его отпустила?

Случаев я начиталась в интернете миллион, потом сообразила: да почему выбираю только трагические истории для чтения? Страх съедает адекватность, чего уж там. Но!

Когда я его провожала, то неизменно улыбалась, желала счастливого паркура, незаметно от него его же крестила и весело шутила, типа разобьешься – ужинать не приходи. Как только за ним закрывалась дверь, я молилась, просила «паркурского бога» защитить этих рисковых пацанов от травм и неудач, и пыталась переключиться на свои дела.

Однажды моя подружка возмущенно проворчала, наблюдая мой родительский психоз:

– Какого черта! Запрети, и все, это опасно, и тебе будет спокойнее.

– Не могу.

– В смысле не можешь? Ты мать или где? Запретила и пошла. И заперла дома.

– Запретить-то можно, только что дальше? Как он будет учиться рисковать? Как будет смелость нарабатывать? Как реакцию будет развивать? Ему самому страшновато, но он упрямо прется туда, значит, надо. Смелость, знаешь, ему очень в жизни пригодится, и как мужчине, и просто как личности. Так что буду пыхтеть, молиться и ждать, когда это увлечение закончится.

– А если не закончится?

– Ну, я не знаю. А ты видела паркурящих 40-летних?

Мы поржали, что паркурить в этом возрасте они могут только от работы к работе или от женщины к женщине, что уже явно по-другому называется.

Я до сих пор точно не знаю, как правильно поддерживать детей в смелости. Как поддерживать мальчиков и как девочек – одинаково или по-разному? Я старалась, как могла, проверить можно будет только спустя годы.