Текст книги "Я ваша, Босс!"

Юлия Бузакина
Я ваша, Босс!

Глава 1. Босс

– Павел Демидович, вы что, не были на утренней планерке для руководителей?!

До боли знакомый голос доносился откуда-то слева и жутко раздражал. Да и как можно не раздражаться, если прошлым вечером мой лучший друг прощался с холостой жизнью?! Веселье закончилось всего пару часов назад. Я даже глаза разлепить был не в силах, не то что понять, чего от меня хотят в такую рань.

– Просыпайтесь, кому говорят?!

Визгливый голос моей помощницы Евгении ударил в голову набатом.

Ледяная вода, которую плеснули мне в лицо, резко привела меня в чувство. Вскинув голову, я начал таращиться по сторонам диким взглядом.

Мне удалось сфокусироваться на распылителе для цветов в руках у пигалицы с голубыми глазами и собранными в тугой пучок светлыми волосами. Ах, да, это она работает моей личной помощницей по распоряжению совета директоров! Или секретаршей? Вспомнить бы…

– Евгения, какого черта?! Клянусь, я вас уволю!

– Не уволите. Вы просто не можете этого сделать: меня наняла ваша тетя.

Я едва успел прикрыться рукой, прежде чем ледяная вода полетела мне в лицо второй волной. Ругаясь самым грязным образом, я медленно вытер воду с лица, стряхнул крупные капли с помятой рубашки, нащупал пиджак на спинке кресла. Голова раскалывалась после шумной вечеринки.

– Только попробуй нажать на распылитель еще раз, и, клянусь, я его отниму и с его помощью разотру всю косметику на твоем лице, – произнес вкрадчиво, готовый сорваться на агрессию. – Ах, да, забыл, ты же у нас не красишься… Что ж, тогда я намочу твою блузку так сильно, что она прилипнет к телу и выставит напоказ твой кружевной лифчик!

Помощница опасливо посматривала на меня. Все еще направляя мне в лицо распылитель, медленно отступила к двери.

– У нас был мальчишник, понимаешь? – Я попытался наладить с ней контакт, но это все равно что беседовать со стиральной машинкой, у которой выставлена четкая программа стирки. – Уверен, ты справилась на ура с моими обязанностями. А теперь оставь меня одного, пожалуйста. Мне просто необходимо прийти в себя.

Евгения несколько мгновений смотрела мне в глаза осуждающим взглядом своих кристально-голубых глаз, а потом хлопнула дверью и ушла.

Она громко ушла. Да, именно громко, потому что стук ее каблуков и грохот двери кабинета, кажется, только что раскололи мой череп надвое.

Робот, а не женщин! Где моя тетушка таких находит?! Интересно, у Евгении имеется кнопка «вкл/выкл»?

Стоп, а каблуки-то откуда?! Она купила новые туфли? Где ее потертые бесшумные балетки?! Надо прекратить выписывать ей премии…

Я тяжело поднялся из-за стола. Перед глазами все кружилось. Надо, надо набраться сил и добраться до крана с холодной водой. А потом – спортзал на первом этаже нашей компании, контрастный душ… Через пару часов я буду в норме. Только бы найти аспирин. Аспирин точно поможет!

Трясущимися руками я распахнул шкафчик, в котором была спрятана аптечка на все случаи жизни, стянул коробку с лекарствами на стол и принялся отчаянно рыться в поисках спасительного аспирина. Нет. Его нет.

– Женя! – застонал я от безнадеги. – Евгения, немедленно зайдите в мой кабинет!

Тишина. Да что ж это такое?! Где эта дрянная девчонка?! Почему она мельтешит перед глазами, когда не надо, а когда ее помощь нужна позарез, исчезает?

Коробка не удержалась на столе и рухнула на пол, вывалив содержимое.

– Евгения, я вас уволю! Клянусь, уволю!

Глава 2. Евгения

– Слышала, Жень? Твой бывший дом покупает. За шестьдесят миллионов.

Мила хихикнула и отпила глоток кофе из пластикового стаканчика. Надо сказать, это действие далось ей с трудом: накануне она увеличила губы в клинике по акции, и теперь испытывала дискомфорт.

Я рассерженно взглянула на подругу поверх очков, а потом подчеркнуто разгладила складки на своей новой офисной юбке ярко-желтого цвета. Ты смотри, мою новую юбку и туфли из новой коллекции она не заметила, а про бывшего сразу все вывалила!

Вот меньше всего в данный момент меня интересовала информация о бывшем муже и его приобретениях. Но Стас Кожевников возглавлял отдел транспортной логистики в торговой компании, где я числилась на должности заместителя генерального директора, и нам волей-неволей приходилось сталкиваться по работе. А недавно он выиграл в лотерею сто миллионов рублей, и его популярность взлетела до небес. Теперь персона моего бывшего мужа непрерывно будоражила фантазию женской половины нашего офиса.

– Домик, между прочим, очень даже ничего. Как в турецких сериалах, – продолжала подначивать меня подруга.

– Какая жалость, что Стасу далеко до Серкана Болата! – ехидно парировала я.

– Далеко или нет, а поток поклонниц у отдела транспортной логистики не заканчивается. Тебя что, ни капли не злит, что вы развелись, а через полгода ему в руки упало так много денег?

Я пожала плечами и выглянула в окно. Зима уже успела вступить в свои права, но откатилась назад коротким периодом потепления. Клены внезапно лишились последних желтых листьев, и вместо недавнего снега все дорожки и лавочки в парке засыпало листвой. Красота!

– Нет, Мил, меня это не злит. Я рада, что мы больше не вместе. Поверь, его врожденная жадность не знает границ. Вряд ли нам с дочкой что-то бы перепало.

У входа плавно притормозил новейший внедорожник «Land Rover» насыщенного оливкового цвета. Вот и Стас на своей новой тачке. Для того, чтобы получить автомобиль такого оттенка, он делал спецзаказ и ждал почти три месяца. Зато теперь от понтов Стасика светился весь район, в котором он парковался.

– Легок на помине, – оживилась Мила. – После того как наш Стас купил новую машину, я полюбила оливковый цвет. Наверное, приобрету оливковую беретку с шарфиком и перчатки. Вдруг повезет, и Стасик обратит не меня внимание?

– Помаду еще в тон его тачке купи!

– А знаешь, наверное, куплю! Сто миллионов на дороге не валяются!

– Уже сорок. Даже меньше, – с сарказмом подметила я.

– Почему?

– Ты ведь сказала, что он купил дом за шестьдесят миллионов? А еще машина. И постоянные вечеринки на троих с Алмазовым и директором по финансам Колей Прутиковым. Вот и посчитай, что там осталось.

– Прутиков на следующих выходных женится. Так что на одного привлекательного холостяка в нашей компании будет меньше. А вот за Стасика я бы поборолась.

Мила остановилась у окна и мечтательно посмотрела на оливковый внедорожник.

Я поморщилась.

– Поверь, там не за что бороться.

Нет уж, я бы ни за какие коврижки не согласилась видеть рядом с собой бывшего мужа! Когда я была в декрете, он взял обеспечение семьи на себя. Стас очень хорошо зарабатывал, но мне приходилось униженно выпрашивать каждую копейку. На детское питание и памперсы он давал скрипя зубами, а что касается чисто женских потребностей, то о них пришлось забыть. Да ему триста рублей на колготки было жалко дать! До сих пор помню, как я плакала в подушку каждый раз, когда они давали стрелку. Стас за каждую стрелку орал на меня так, что тряслись стены нашей квартиры. Нет уж, обратно я точно никогда не вернусь!

После развода бывший муж очень активно пытался усложнить мне жизнь, и ему это здорово удавалось. По крайней мере, настроить против меня моего собственного босса у него получалось отлично. Еще бы не получалось, ведь они дружат!

А мой новый босс Павел Демидович Алмазов и без этого совсем не подарок! Грубый в общении и небрежный, генеральный директор являлся прожженным кутилой. Кстати, в данный момент этот мешок с не очень хорошим содержимым крепко спал за рабочим столом, позабыв об утренней планерке для директоров, которая проводится каждый понедельник. Угадайте, кому пришлось отдуваться за нерадивого босса? Правильно: мне. Как же я его ненавижу! А ведь мои счета сами себя не оплатят. К тому же после развода со мной осталась дочка Малинка. Алименты из преуспевающего Стаса приходилось выбивать почти силой. Так что единственная радость в жизни – стаканчик утреннего кофе в тишине у окна.

Но, видимо, в компании Милы тоже не расслабишься: ведь все ее мысли о том, как подобраться к моему бывшему муженьку.

Я взглянула на свой горячий кофе и грустно вздохнула. Когда-нибудь я обязательно уволюсь, куплю дюжину кошек и стану сильной и независимой женщиной, а пока…

Дверь кабинета бухгалтерии резко распахнулась, и в нее ввалился Алмазов. От неожиданности я дернулась, и горячий кофе из стаканчика выплеснулся мне на руку.

Алмазов был мрачен, возвышался в дверном проеме, как темная статуя, и его вид не предвещал ничего хорошего. Судя по всему, Павла Демидовича снова разбудили в самый неподходящий момент, и он находился в прескверном расположении духа. Правда, за то время, что я у него работаю, в другом настроении видеть мне его не приходилось. Накануне моего оформления на работу он развелся со своей женой, которая изменила ему с начальником отдела продаж, и с тех пор ни разу не улыбнулся.

Мятая рубашка, надетый наизнанку пиджак совсем не играли ему на руку, но даже сейчас наш генеральный выглядел так, будто только что вышел от модного стилиста. Даже похмелье не смогло отнять у него природную привлекательность! Его русые волосы были зачесаны назад, в зеленых глазах мерцала ярость, а чувственные губы скривились в презрительной ухмылке. Иногда мне казалось, что Господь случайно ошибся, одарив такого идиота прекрасными внешними данными.

– Доброе утро, Женя! Может, вместо того чтобы обсуждать приобретения бывшего мужа, займетесь тем, за что вам платят зарплату? – Его перекошенное лицо и ядовитый тон были сродни пощечине. – И, кстати, почему я должен искать вас по всему зданию? – вкрадчиво продолжил он. – Девять часов утра, а вы еще не положили мне на стол документы, которые я ждал вчера вечером!

Я с тревогой взглянула на настенные часы. Стрелки показывали восемь сорок пять, а это значило, что мой рабочий день начнется только через пятнадцать минут в отличие от его рабочего дня, который должен был начаться в восемь на планерке. Но разве с боссом поспоришь, особенно, когда у него похмельный синдром?

Генеральный стоял, скрестив руки на груди, и холодно смотрел на меня сверху вниз своими жутко порочными зелеными глазами, а потом ловко подхватил мой стаканчик, из которого я так и не успела отпить глоток кофе.

– О, «Американо»? Прекрасно, я как раз не успел утром выпить кофе. Вернее, мне его некому варить, я холост!

– Купите кофемашину, – хмуро буркнула я.

Но мой кофе исчез в глотке босса так же быстро, как и остатки моего хорошего настроения.

– Ваш аспирин! – Я сунула ему в руку пачку таблеток.

Босс тут же разжевал две таблетки сразу и ошеломленно застыл на месте.

Я изумленно распахнула глаза.

– Он же шипучий! Его надо разводить в воде, а не жевать!

– А предупредить было нельзя?!

Алмазов диковато огляделся, но сплюнуть было совсем некуда. Подметив кулер, он ломанулся к нему и, набрав в стаканчик холодной воды, начал жадно запивать взрывающийся во рту шипучий аспирин. После третьего стаканчика вода в кулере закончилась.

«Кажется, мне пора увольняться», – думала я, озадаченно посматривая на босса. Как компания еще не разорилась с таким непутевым генеральным директором?!

Босс перехватил мой взгляд и подозрительно сощурился.

– Что вы на меня так смотрите, Евгения? – вкрадчиво поинтересовался он. – У меня выросли рога?

– Что вы, Павел Демидович?! Какие рога?! Я просто вами любуюсь!

– Почему мне тогда кажется, что вы помышляете о чем-то нехорошем и это связано с моей персоной?

– Может, потому что шипучий аспирин надо растворять в воде, а не глотать?

– А может, надо предупреждать, что его надо растворять?

Мы с боссом препирались всю дорогу до его кабинета. Наши взгляды были полны ненависти. Невозможно ненавидеть так, как я ненавижу Алмазова, и, видимо, это взаимно.

– Я – в спортзал.

– Какой еще спортзал?! В десять утра нас ждет выездная проверка от налоговой! Инспектор будет здесь через час!

– Через час я тоже буду здесь, а вы пока держите оборону, Евгения. Надеюсь, мой желудок выдержит испытание, которое вы ему устроили с аспирином.

Алмазов шумно вышел из приемной и хлопнул дверью.

Фыркнув, я передернула плечами и села за компьютер.

– Раз уж ваш желудок выдержал бесконечные вливания вчерашнего вечера, то от пары таблеток точно ничего не изменится! – буркнула ему вслед. – Разве что аспирин может подействовать как хорошее слабительное.

Последняя мысль заставила меня улыбнуться. Маленькая месть за кофе. Хотя какая уж тут месть? Алмазов собственноручно затолкал таблетки себе в глотку.

Глава 3. Евгения

Я кликнула мышкой на рабочий стол и начала проверять накладные. Ассортимент спортивных товаров, которые предлагает наша компания, довольно обширен. Здесь и тренажеры, и одежда, и спортивное питание. Даже спортзал на первом этаже предназначен больше для демонстрации спортивного оборудования, чем для занятий сотрудников. Тем не менее мы используем его и по прямому назначению. Вернее, всякие бездельники типа Алмазова используют. А простым рабочим лошадкам, подобным мне, и в офисе хватает работы. На разминку времени не остается, от слова «совсем».

Выездная проверка от налоговой – мероприятие не для слабонервных. Жаль, что Алмазову все равно.

Тишина в приемной продлилась недолго. Дверь распахнулась, и на пороге показалась наш главный бухгалтер Агнесса Борисовна.

– Женя, где Алмазов? Мне срочно нужна его подпись! Несколько документов он так и не успел подписать. Хорошо, что я заглянула в папку!

– Будет через час, Агнесса Борисовна.

– Как – через час?!

Я пожала плечами.

– Вот так.

– Надо срочно, Женечка! Сама понимаешь, через час будет уже поздно.

– Алмазов в спортзале на первом этаже, и боюсь, он не обрадуется, если вы туда спуститесь.

– И что он забыл в спортзале накануне проверки?!

Я приподняла бровь.

– Мне ли понять высокие стремления нашего небожителя?

Она понимающе закатила глаза.

– Самым глупым решением Эммы было поставить у руля своего племянника… Жень, умоляю, отнеси ему документы на подпись! Тебя он точно не пошлет, а мне кровь из носа надо!

Я тяжко вздохнула.

– Ладно, давайте.

Забрав у нее документы, я отправилась на первый этаж.

Стуча каблучками новеньких лодочек на шпильке, я с обидой размышляла о том, что никто не заметил мои обновки – ни юбку, ни туфли. А ведь они так красиво сочетались! И белоснежная блузка с мелкими пуговичками очень хорошо с ними смотрелась. Наверное, меня не заметили, потому что я ношу очки и никогда не крашусь. Я бы с радостью нанесла макияж и сходила к косметологу в салон по акции, но мне катастрофически не хватало времени. В сутках, увы, не сорок восемь часов.

У спортзала я притормозила. Честно говоря, терпеть не могу физкультуру. Я больше мозгами беру, чем физподготовкой. А войти сейчас к Алмазову – все равно что попасть в мужскую раздевалку в старшей школе: что-то запретное, интимное и ужасно постыдное.

Но время на часах неумолимо приближалось к десяти утра. Проверка была очень близко.

Собрав все свое мужество, я распахнула дверь спортзала и застыла на месте: Алмазов в облегающем узкие бедра спортивном трико и с бесстыдно обнаженным торсом в компании финансового директора Прутикова и моего бывшего мужа Стаса Кожевникова отжимал штангу от груди.

Я сощурилась. Вот кому до фени были все проверки на свете! Три дружка-кутилы после бурной ночи мерились силами в спортзале. Двое бездельников давали советы боссу, как лучше удержать штангу на весу.

К чему я оказалась морально не подготовлена, так это к влажному торсу Алмазова. А торс был хорош! Еще как хорош! Даже нездоровый образ жизни не мог его испортить.

Расправив плечи и отогнав от себя смятение, я уверенно пошла грудью на бездельников.

Финдиректор Прутиков и мой бывший муж обернулись разом. Они застыли. Лица вытянулись, а потом ехидно сморщились.

– Опачки, новые туфли! И юбка, ты глянь, какая юбка! – Стас задорно хмыкнул и потер ладошки. – Думаю, алименты тебе ни к чему в этом месяце, раз ты тратишь деньги направо и налево.

Я метнула в него полный ярости взгляд, но ничего не ответила. Алименты вытрясу из него позже. То, что положено на ребенка, он будет платить как миленький!

Алмазов же продолжал отжимать вес, как будто меня не было. Он видел мое отражение в зеркале, но продолжал выполнять упражнение с непроницаемым лицом.

Возмущение полыхнуло огнем. Ему что, все равно?! Его тетка будет здесь с инспектором через полчаса, а он безмятежно продолжает вести себя, как ребенок!

Никак не отреагировав на ехидные усмешки Прутикова и Стаса, я подошла к тренажеру и постучала по железке кулаком.

– Павел Демидович, прием! На документах необходимо поставить подпись.

Тяжело дыша, Алмазов положил штангу на место и только после этого поднял на меня глаза.

– Женя, не стоит так опрометчиво молотить кулаком по конструкции! Она может сорваться. И я ведь просил не беспокоить меня ровно час! – прорычал он. – Неужели так сложно обойтись без моей подписи всего шестьдесят минут?!

Сжимая в руке документы от Агнии Борисовны, я нависла над ним с пылающим ненавистью взглядом.

– Эти документы не могут ждать.

Алмазов уложил штангу на место и выбрался из-под нее. Когда он поднялся, я задохнулась. Взмокший от работы с тяжелым весом мускулистый Аполлон с выразительными серо-голубыми глазами придвинулся ко мне настолько близко, что я ощутила аромат его разгоряченного тела. Странно, запах меня не отталкивал. От него бежали мурашки по коже. Он сбивал меня с толку, заставляя оторопело рассматривать каждый мускул на обнаженном торсе босса. Я еще ни разу в жизни не видела такого идеального мужского торса. Татуировка изрыгающего пламя дракона на правом предплечье и вовсе заворожила, заставив окончательно потерять разум. Нет, к такому я совсем не была подготовлена!

Но указательный палец Алмазова грозно взметнулся перед моими глазами и указал на стену, противоположную зеркалам. Там уныло повисли большие электронные часы.

Они показывали девять пятнадцать.

– Я подпишу документы в десять утра. Запомните это, Женя. А лучше, запишите в свой электронный блокнот, – под издевательские смешки дружков сообщил Алмазов. – А еще запишите, что я люблю покладистых сотрудниц, желательно с яркой внешностью, но в вас меня устраивает дотошность и исполнительность, поэтому я готов терпеть вашу невзрачность! Так и запишите.

Невзрачность? Вот урод!

– В десять утра здесь будет ваша тетя Эмма с инспекцией, – покраснев до кончиков ушей, выдохнула я.

Его бахвальство перед дружками как ветром сдуло.

– Черт! Дайте сюда эту дурацкую шариковую ручку!

Алмазову не по душе было появление тетки в офисе, поэтому он быстро поставил размашистую подпись там, где требовалось.

– А теперь вон отсюда!

– Что?!

– Я сказал, вон отсюда! И приготовьте мне зеленый чай с лимоном и медом к десяти часам утра!

– В десять утра здесь будет налоговая инспекция! Вы собираетесь устроить чайную церемонию на глазах у инспекторов?!

– Какая еще инспекция?! – сверкнул в мою сторону изумленно-убийственным взглядом Алмазов.

– Выездная проверка! Попробуйте только сказать, что вы не в курсе!

Алмазов обернулся к дружкам.

– Кто-нибудь в курсе, что происходит?

Мой бывший муж и Прутиков виновато переглянулись.

– Ну да, будет проверка, Паша, – прочистив горло, сообщил Прутиков на правах финдиректора этой богадельни, торгующей спортивным инвентарем.

– Надеюсь, после проверки вас всех уволят, – выразительно взглянув на Стаса, прошипела я и, круто развернувшись на высокой шпильке, передернула плечами и быстро покинула спортзал.

Я торопилась в приемную.

– Вот, Агния Борисовна, документы, – протянула главному бухгалтеру подписанные бумаги.

– Ой, Женечка, что бы я без тебя делала! Спасибо, душечка! – Она сунула мне в руку шоколадку.

Я растерялась.

– Да что вы! Не надо… Заберите обратно.

– Вот еще! Дочке дома дашь. Она точно найдет применение шоколадке, – подмигнула мне бухгалтер. – Она у тебя такая душечка! А этот упырь Кожевников, бывший твой, только и знает, что кровушку из тебя пить. Ох, и где наш прежний хозяин?! При нем такого безобразия не было…

– И Агния Борисовна тут же исчезла за дверью.

Я спрятала шоколадку в сумочку и хмуро уставилась в компьютер. Права Агния, ох, как права! Сходила вниз и как будто в старшей школе побывала. «А еще запишите, что я люблю покладистых сотрудниц, желательно с яркой внешностью, но в вас меня устраивает дотошность и исполнительность, поэтому я готов терпеть вашу невзрачность!» – звенели в ушах обидные слова босса. Терпеть он готов, ага! А то, что я терплю его выходки, ничего?!

…Алмазов примчался в приемную через десять минут. Благоухая свежестью после тщательной помывки в душевой, он пролетел мимо меня, закрылся в своем кабинете и вскоре нависал над моим рабочим столом в свежей белоснежной рубашке и ярком малиновом галстуке.

Галстук резал взгляд, и я приспустила на нос очки.

– Женечка, где мой зеленый чай с лимоном? Я ведь жду, – ласково поинтересовался он.

– На чайную церемонию не осталось времени, – хмуро покачала головой.

– Женя, я ведь просил! Неужели так сложно выполнить просьбу начальника?! Ну что ты за секретарша?!

– Я не секретарша, Павел Демидович. Я – ваш заместитель.

Он несколько мгновений переваривал новую информацию, а потом неопределенно пожал мощными плечами.

– Заместитель, так заместитель. Чай будет?

Да что ж ты будешь делать?!

Отодвинув глубокий ящик стола, я выхватила оттуда чайник с заваренным в нем горячим чаем и зло плеснула его в чашку.

– Ух, ты, прятать чайник в ящик – это ты хорошо придумала! – расплылся в глупейшей улыбке Алмазов.

Я протянула ему чашку и… замерла. Что-то определенно было не так. Со мной было не так. Его улыбка. Его запах. Мое обоняние теперь ощущало его запах, и от этого вся кожа покрывалась какими-то необъяснимо странными мурашками, а от его глупейшей улыбки все волоски встали дыбом.

Я изумленно уставилась на Алмазова. Его малиновый галстук меня убивал, но он сам, его образ… Что со мной не так?!

Он перехватил мой взгляд и поперхнулся: чай, видимо, пошел не туда.

– Чая, что ли, пожалела, ведьма? – просипел хрипло, пытаясь откашляться.

– Что вы, Павел Демидович, у меня этого добра полный ящик!

Я остервенело выдернула из ящика заварочный чайник и начала лить его ему в чашку.

– Хорош, хорош лить! – Он начал отнимать у меня чайник и обжег пальцы. Чайник перевернулся, и зеленый чай разлился по полу.

Я испуганно взирала на лужу.

– О, нет! Здесь сейчас будет инспектор…

– Где салфетки?

Вручив ему чайник, я бросилась в кухонную зону за пачкой салфеток. Набросав салфетки на мокрый пол, принялась вытирать чай.

Алмазов отставил чашку в сторону и тщательно вытер салфетками стол, по которому растекалась еще одна лужица из зеленого чая с лимоном, мятой и имбирем.

Так, стоп. А чего это мы вдруг стали слаженной командой? Три месяца негласной войны, а тут вдруг совместная работа по ликвидации последствий?

Когда лужицы были ликвидированы, мы несколько мгновений смотрели друг на друга. Как-то странно смотрели. Молча. Впервые за несколько месяцев совместной работы мы молчали, как будто внезапно увидели друг друга по-настоящему.

Первым очнулся Алмазов. Буркнув что-то обидное про несносных женщин, он забрал чайник с остатками чая, чашку и обиженно закрылся в своем кабинете.

А ровно через две минуты в приемной появилась его тетушка Эмма Алмазова с целой делегацией, состоявшей из начальника отдела продаж, менеджера по маркетингу, финансового директора Прутикова и одного– единственного налогового инспектора.

– Женечка, здравствуй! Павел Демидович у себя? – Эмма Алмазова растянула губы в приветливой улыбке.

– У себя, – пытаясь справиться с охватившей меня паникой, кивнула я.

И тут инспектор оживился.

– А что это за аромат разливается по вашей приемной? И лимон, и мята и нотки имбиря…

– Женечка? – Эмма впилась в меня взглядом, умоляющем о спасении.

«Инспектор не пьет. Совсем. И как его прикажете развлекать?» – всплыли в памяти ее стенания накануне. А тут вдруг ароматы чая по моему личному рецепту взбудоражили инспектора. Только чайник уволок Алмазов.

Но где наша не пропадала!

– Это чай, – улыбнулась я робко. – Мой личный рецепт. Очень… бодрит.

– От чая не откажусь! – ловко Инспектор ловко поднял вверх указательный палец, и я сорвалась с места.

Ворвавшись фурией в кабинет к Алмазову, я дернула ящик его рабочего стола и под изумленным взглядом босса вырвала оттуда чайник с остатками чая.

– Не понял?..

– Инспектор хочет чаю! А вы… обойдетесь! – злобно рыкнула я и бросилась обратно в приемную, ублажать инспектора ароматным напитком.

Эмма Алмазова расстаралась: усадила его в переговорной, достала сервиз, которых хранился в офисе на случай приема важных гостей и что-то заливала ему в уши насчет идеальной отчетности нашей торговой компании.

Я даже не слышала, о чем они говорили. Невозможно было сосредоточиться: перед глазами маячил малиновый галстук Алмазова, который теперь стоял так близко ко мне, что я ощущала запах его парфюма и чего-то по-настоящему мужского и запретного.

Наконец инспектора под руки вывели за дверь. Эмма, выходившая последней, вдруг обернулась.

– Павел, ты галстук смени, ладно? – поморщившись, попросила она.