Текст книги "Теряя надежду"

Глава 5 Тринадцатый день в городе N

Утром я проснулась от непонятного шороха за окном. Потерев глаза, я более или менее проснулась и увидела, как нечто по имени «рука дьявола» перекидывает ногу через мое окно. Сначала, я подумала, что это дурной сон и я обкурилась с вечера, но нет, это все наяву. Что он делает?

– Эй, ты что, дибил? Какого, блин, хрена ты здесь делаешь.

– Тихо, заткнись, не ори. – Прошептал он, подойдя ближе к кровати.

Я схватила будильник с прикроватной тумбочки и ткнула им в лицо Андрея.

– Семь утра, ушлепок.

– Я знаю, заткнись, вставай и одевайся?

– Что? – В пол тона спросила я. – И почему, мы вообще шепчемся? Почему ты влез в мое окно?

– Потому что я стучал к тебе в дверь и ты не открыла, а так как мы живем в соседних комнатах, я решил войти к тебе другим путем.

– Что вообще ты здесь делаешь? Проваливай, я хочу спать.

Я повалилась на подушку и закрыла глаза. Через несколько секунд, я приоткрыла один глаз, этот упырь все еще стоял надо мной, сложив руки на груди.

– Я сказала, проваливай.

– Ладно, я не хотел произносить это, но мне нужна твоя помощь.

– Ты издеваешься? – Я подняла голову.

– Я серьезно. У твоей сестры сегодня день рождения..

– Я помню, придурок. – Перебила его я. И на самом деле, я забыла. Тупица, тупица, тупица, Альбине сегодня двадцать два года, а я забыла, я ужасная сестра.

– Отлично, тогда поднимай свой тощий зад и пойдем со мной, поможешь мне кое-что подготовить для нее. Ну знаешь, там шарики, свечи, закуски.. ну что вы там девчонки любите..

– О Господи, не говори, что ты романтик, меня сейчас стошнит. – Я изобразила рвотные позывы и парень улыбнулся. Просто очаровательно, какая ирония, демон с ангельской улыбкой.

– Я не собираюсь тебе помогать, так что зря ты проделал весь этот путь. – Я указала рукой на окно.

– Это единственная просьба, я больше никогда в жизни у тебя ничего не попрошу. К тому же, это не для меня, это для Альбины. Я бы никогда в жизни не опустился до того, чтобы просить у тебя, что-то для меня.

Вот, козел, даже кажущимся таким милым, он обязательно испортит момент и укажет мне на мою никчемность, как бы невзначай.

– Я не буду тебе помогать.

– Это для твоей сестры. Подумай, как ей будет приятно. А если я скажу, что мы подготовили все это вместе, она упадет от счастья.

– Ладно, хорошо. – Черт, что я делаю? Господи, пригвозди меня к кровати.

– Отлично. Я думал, это займет больше времени.

– Что? Я все еще могу отказаться.

– Я жду тебя в машине, через десять минут.

Я быстренько искупалась, оделась и вышла на улицу. «Рука дьявола» сидел в своем черном «Ниссане». Я подошла к машине и открыла переднюю дверь.

– Я поеду на своей, показывай куда ехать, я буду следовать за тобой.

– Да брось, садись, так гораздо проще на одной.

Я немного пожалась, но согласилась.

– Хорошо, тогда я поеду сзади.

Андрей пожал плечами, а я пошла на заднее сидение «Ниссана».

Мы ехали в тишине, если не считать болтающего радио, которое «дьволщина» выключил минут через пять, как мы отъехали от заднего двора моего дома. Я тыкала в свой смартфон, обновляя страницу «Вконтакте». Одногруппник – невидимка, которого, я трахнула однажды, написал мне «Привет» и улыбающийся смайлик. О, господи, чувак, я не собираюсь больше трахаться с тобой, найди подружку. Этого я конечно не написала, мне было его жаль, в каком – то плане мы были похожи, поэтому я тоже написала ему «Привет» и подмигивающий смайлик.

– Ээ.. – прерывающее блаженную тишину, заставило меня поднять голову от телефона. Я обратила внимание на водительское зеркало. Андрей смотрел на меня, и это бесило.

– Как дела на работе? – Продолжил он. – Вроде, никто пока не жалуется на тебя. Это.. ну, знаешь, прогресс.

– Нам не обязательно разговаривать. – Буркнула я.

– Я.. просто..

– Никаких «просто», ясно? Следи лучше за дорогой.

– Я думал, ты повзрослела.

– Вау.. – С иронией произнесла я. – Твоя черепная коробка, действительно чем-то наполнена и это что-то умеет думать?

– Я пытаюсь начать разговор, а ты как всегда, портишь все своим тупым сарказмом.

– А я пытаюсь дать тебе понять, что нам не о чем разговаривать, и что единственное, что от тебя требуется это вести машину и смотреть на дорогу, потому что я не хочу.. – На этом моменте, я заткнулась. Я вспомнила аварию, и что она сделала с Альбиной, я бы не хотела оказаться в инвалидном кресле или еще хуже, умереть. Хотя не факт, что смерть хуже, чем то, что произошло с сестрой.

– Однажды, наступит день, когда ты останешься совсем одна и тебе даже будет не с кем поговорить, все отвернуться от тебя.

– Отлично, уверена, что это будет лучший день в моей жизни.

– Ну, ну. – Парировал «антихрист» и наконец притих.

Неужели, он не знает, что этот день уже наступил? День, когда все отвернулись от меня. А может он и никогда не наступал, потому что, никто ко мне толком и не поворачивался. В ком я точно была уверена, так это в Альбине, я знаю, что она никогда от меня не отвернется. Мои псевдо-друзья из универа было весело курить со мной и заливать в рот пиво, на какой-нибудь развратной тусовке. Никто не хотел поговорить со мной по душам, да и я ни с кем не хотела делиться, своими мозговыми «тараканами». Родителей волновала только моя успеваемость. Никто из них, даже, не задумался купить мне новые нормальные очки, прекрасно зная, что из-за них меня обзывают. Такое ощущение, что им это нравилось.

Войдя в торговый центр, я предложила «дьяволу» разделиться, ссылаясь на то, что так мы купим все быстрее и нам даже не придется лицезреть друг друга, больше десяти минут, но тот отказался, сказав, что с таким раскладом мог бы и сам все купить. Ему видите ли нужно девчачье мнение. Ладно, упырь, черт с тобой.

– Ты понимаешь, что почти все закрыто, кроме гребаного супермаркета?

– Я предполагаю, нам нужны свечи и шарики..Пойдем, поищем.

– Что ты вообще хочешь сделать? – Спросила я.

– Не знаю, я новичок в этом. – Он пожал плечами.

– Ладно, я предлагаю «Романтический пикник».

– Что?

– «Романтический пикник», дурень. Можно организовать это в нашем саду.

– Ладно, что думаешь нужно купить.

– Нам нужны шарики, ты можешь сделать плакат с поздравлением и привязать к нему шары. В конце всего мероприятия, можете запустить их в воздух и загадать желание.

– Ага, пойдем за шарами.

– Ты собираешься купить гелиевые шары и ходить с ними по торговому центру. Знаешь, ты еще тупее, чем я думала.

– Просто заткнись, и помоги мне.

– Нам нужно купить фрукты, кроме апельсинов, лимонов, грейпфрутов.. – Я начала зажимать пальцы на руке, перечисляя цитрусы, на которые у сестры аллергия. В этот момент, я почувствовала прикосновение, «исчадие ада» сжимал мою руку, я окинула его не одобряющим взглядом, и он убрал свою клешню.

– Кхм.. Не парься. У Альбины аллергия на цитрусы, я знаю. Ты так усердно зажимала пальцы, и я.. В общем, не подумай ничего такого.

– Я и не собиралась.

В течение часа мы набрали два пакета с едой, купили гелиевые шары, на один больше, чем Альбине исполнилось лет, купили цветы и отправились домой. Мы с «исчадием ада» почти не разговаривали, я молча кидала в корзину нужные продукты, а он лишь изредка посматривал на меня, но я не обращала особого внимания. Было чувство неловкости в совместном хождении по магазинам. Мы выглядели, как женатики после пятнадцати лет жизни, которые устали друг от друга, ненавидят друг друга. Мы действительно ненавидели друг друга, думаю, многие так и подумали, это было заметно.

Я вынесла из дома покрывало и некоторую посуду, остальное оставила на Андрея, надеюсь, с фруктами, пироженками и вином, он разберется сам. Через десять минут, когда все было готово, я вернулась в дом, чтобы привезти Альбинку в сад.

На первом этаже никого не было, я вошла на кухню, заглянула в папин кабинет, – никого. Со второго этажа тоже не доносилось ни единого звука. Я поднялась наверх, в комнату сестры. Открыв дверь, я обнаружила там Жанну, сиделку Альбины. Она нервно закидывала какие-то вещи в сумку.

– А где все? – Спросила я. Женщина обернулась в мою сторону, впиваясь в меня сумасшедшим взглядом.

– Извини, я не сразу тебя заметила. – Буркнула сиделка и продолжила собирать сумку.

– Я спросила, где все. Где моя сестра? – Женщина снова уставилась на меня.

– Мне велели не говорить. – Тихо произнесла она.

– Я член семьи, в отличии от некоторых. Что значит велели не говорить? Они куда-то уехали?

– Извини, Женя.

– Почему ты собираешь вещи моей сестры? – Я подскочила к Жанне и вырвала у нее сумку, привлекая к себе внимания. – Можешь просто сказать, где моя сестра?

И когда она рассказала.. по моему телу пробежался холод. Я схватила ключи от машины, из своей комнаты и побежала на улицу. Я проскочила мимо Андрея и залезла в свою желтую тачку. Трясущимися руками я пыталась засунуть ключ в зажигание, но я была слишком взволнованна, чтобы это сделать, поэтому они просто упали на пол. Мне нужно было успокоиться. «Рука дьявола» резко открыл дверку машины, и я ударилась головой о руль от неожиданности, когда поднимала с пола ключи.

– Что происходит? Где Альбина?

– Садись в машину. – Сказала я.

– Что?

– Ты можешь ехать или не ехать, мне все равно.

– Ты можешь сказать, что случилось? Ты вылетела из дома, как сумасшедшая.

Я молча повернула ключ зажигания, и моя малышка подала «голос».

– Едешь или нет? В последний раз спрашиваю.

После этого, Андрей почти сразу оказался на соседнем сидении.

Мы выехали на трассу и я сильнее начала давить на газ, при этом сильно сжимая руль.

– Расслабься. – Услышала я. – И ты можешь ехать медленней?

– Боишься? – Не отрывая взгляда от дороги, спросила я.

– Если ты будешь так газовать, мы вообще никуда не приедем. Сбавь скорость и расслабься и расскажи мне, что случилось и куда мы едем.

– Как давно у нее эти приступы? – Поинтересовалась я.

– Черт.. Опять. Как она, знаешь?

– Не знаю, именно поэтому мы и едем в больницу, чтобы узнать.

– Что она сделала на этот раз?

– Она упала с лестницы.

– Дерьмо.. Я много раз говорил, что ей стоит сменить комнату, переселиться на первый этаж, но она была категорически против.

– Как давно у нее это?

– С самого начала. Это происходит реже, чем раньше, но происходит. Эти вспышки агрессии, пугают всех.

– Почему мне никто не сказал? – Чуть не слезно, взмолилась я.

– Не знаю..

Медсестра проводила нас в зал ожидания травматологии. На наши вопросы был один ответ: «Я не знаю, наверняка, доктор вам все расскажет».

Мы вошли в большую квадратную пустую комнату с большим окном и мерзким запахом, в углу я увидела маму, она сидела, склонившись, придерживая руками лицо.

– Мам. – Я подошла ближе, «исчадие ада» плелся за мной.

– Женя. – Мама обернулась, ее глаза были красными и опухшими от слез. В этот момент, мне самой захотелось заплакать, но я сдержалась. – Что ты здесь делаешь? – Продолжила она, глядя на меня, округлившимися глазами, а потом перевела взгляд на Андрея.

– Как она? – Спросил он.

Мама вздохнула.

– Она сейчас спит. У нее сотрясение мозга и сломана рука.

– Господи. – Прошептала я.

Мало того, что Альбина стала неходячей после аварии, так теперь и сломанная рука. Сейчас, я действительно готова расплакаться. В Универе, каждую пятницу нас посещал проповедник и втирал про веру в Бога. И если этот Бог действительно существует, то вероятно, по какой-то причине он забыл о нашей семье. И я уверена, что моя сестра не сделала ничего плохого чтобы с ней это происходило. Кто заслуживал этого дерьма, так это я.

– У нее сегодня день рождения. – Мама всхлипнула. – Я пошла в магазин, чтобы купить торт, а когда вернулась у дома уже стояла скорая.

– Что говорят врачи? Она будет в порядке?

– Они говорят, что ничего серьезного не произошло. Но я то знаю, что это вранье.

– Почему мне никто не сказал?

– Не сказал, что?

– Что у Альбины, периодически крышу сносит?

– Не смей так говорить. – Прошипела мама. – У твоей сестры все в порядке с головой.

– Да? А как называется, когда человек ни с того, ни с сего решает прокатиться с лестницы на инвалидном кресле?

– Это временное, мы обязательно избавимся от этих приступов. После аварии это происходило чаще. Иногда, она даже бросалась на меня. Мы сменили три сиделки за пол года, первые из них сбежали уже в первую рабочую неделю, Жанна оказалась самой стойкой и понимающей.

По маминым щекам катились слезы, и мне хотелось обнять ее, но я не смогла, мы не были близки, было бы странно обнять ее.

– Почему мне не сказали раньше?

– Мы с отцом хотели, чтобы ты доучилась хотя бы год, не хотели тебя расстраивать и отрывать от учебы, да Альбина была того же мнения.

– Ладно, ясно. Тогда, почему я узнаю, о приступах только сегодня?

– Это сложно.. – Буркнула мама.

– Сложно, мам? Что сложно? – Я перешла почти на крик.

– Хватит. – Послышался мужской голос и я не много пришла в себя. – Не дави на нее. – Продолжил Андрей. Думаешь, ей легко?

– Думаешь, мне легко?! – Вставила я, слегка повысив тон.

– Явно легче, чем твой сестре. А ты только и делаешь, что драматизируешь, делаешь из себя жертву.

– А ты только, что и делаешь, так подлизываешься к моей маме, мол «Посмотрите, какой я хороший». Жаль, что мама не знает, что под этой красивой «упаковкой» кусок гнили.

– Прекратите! Оба. – Мама посмотрела на нас. Ее глаза были наполнены слезами. – Тебе нужно научиться следить за я зыком. – Продолжила она, обращаясь ко мне.

– А тебе, мама, нужно перестать верить вот так таким, как он.

– Хватит. Больше не хочу ничего слышать.

– Езжай домой, я побуду здесь.

– В этом нет необходимости.

– Мам, езжай домой, отдохни, Альбина все равно еще спит.

Мать посмотрела на меня, а потом перевела взгляд на Андрея, а потом снова на меня. Якобы, предупреждая нас, чтобы вели себя подобающе. Судя по взгляду, предупреждение, было больше адресовано мне, чем ему.

– Ты позвонишь, когда она проснется?

Я кивнула.

– Жанна должна привезти ее вещи.

– Я бы могла и сама это сделать, но ты просишь чужого человека.

– Она получает за это деньги.

– Я могла бы делать тоже самое, только бесплатно, мам.

– Не начинай, прошу. У меня болит голова. Просто позвони мне, когда твоя сестра проснется. И.. Андрей, я не смею просить, но все же попрошу. Не мог бы ты тоже побыть какое-то время здесь? Просто, на всякий случай.

– Конечно, теть Лор, не беспокойтесь я и сам собирался остаться.

Я и сам собирался остаться, бла-бла-бла. Кусок лживого дерьма. И что значит «На всякий случай»? Что может произойти? Господи, моя мать не доверяет мне даже, просто посидеть на скамейке у палаты. Чувствую себя дерьмово от осознания этого.

Мама ушла, прежде, еще раз напомнив, что я должна буду позвонить. Я присела на скамейку обтянутую чем-то похожим на кожу, «исчадие ада» сделал тоже самое. Между нами было расстояние сантиметров в тридцать, но и это для меня казалось слишком близко. Мы молчали, я прислушивалась к чужим разговорам и вдыхала запах медикаментов и моющих средств.

– Сегодня утром, когда ты согласилась помочь мне с подготовкой к сюрпризу для Альбины, я даже на мгновение подумал, что твоя привычка портить людям настроение, испарилась.

Я молчала, пусть говорит что хочет. Я просто расстроена и жутко хочу спать.

– Не стоит так вести себя с матерью.

Не ему меня учить.

– Это тяжело, когда одна дочь в инвалидном кресле, а другая наркоманка.

По спине пробежал холодок. Ну класс, теперь, я точно уверена, что и этот в курсе моего нового пристрастия. Мне было плевать, но в то же время, мне это не нравилось. Зачем рассказывать, о моих проблемах чужому человеку? Надеюсь, родители хотя бы не в курсе. Стоп..

– Что ты сказал? – Нахмурившись переспросила я.

– Не надо делать вид, что не знаешь о чем речь.

– Чееерт. – Протянула я – Черт, черт, черт! Вот дерьмо. Они знают? – Я снова, посмотрела на Андрея, он кивнул.

– Они знают.. – Повторила я и закрыла лицо руками.

Какой стыд, Господи, я готова провалиться сквозь землю. Не могу поверить, что Альбина сказала им. Они же теперь ненавидят меня.. Теперь, я понимаю, почему мать смотрит на меня как на чужую, потому что я и есть чужая, я не та дочь, которую она растила, я не та, которой меня хотели видеть.

– Как давно?

– С самого начала. Мы были на кухне, когда позвонили твоей маме и сказали, что тебя отчислили за прогулы и наркотики. Теть Лора была в шоке, знаешь, мы все были в шоке. Она умоляла ректора не выносить «сор из избы». Ты ведь в курсе, что это срок?

– Я не употребляю наркотики, болван.

– А твоя трава. Ты думаешь, я не чувствовал запах травы сегодня утром у тебя в комнате?

– Плевать я хотела, что ты там чувствовал. Я просто не хотела, чтобы родители об этом знали. Господи, откуда этот чертов ректор вообще узнал об этом, я думала, что Альбина сдала меня.

– Альбина? – Он фыркнул. – Ну ты и дура, твоя сестра и словом не обмолвилась, тебя сдала твоя подружка, с которой ты вместе курила, видимо.

– Дерьмовая шлюха. – Буркнула я.

Аня, моя соседка по комнате в общаге. Мы прятали всю дурь у нее в подушке, и если эту заначку нашли, эта сука сдала меня. Хорошо, что я уже тогда съехала, иначе я бы убила эту дрянь. Странно, что я не узнала об этом раньше, наверное, ректор узнал про траву уже после моего отчисления. Лысый урод, лучше бы тогда уж рассказал о мерзком сексе с экономиком прямо на столе.

– Ты все испортила, знаешь? Не стоило тебе возвращаться.

– Что ты мелешь?

Я не знаю, что несет этот хрен, но я чувствую, что он, блин, прав.

– Поработай какое-то время, и уезжай, возвращайся к учебе, найди работу, сними квартиру. Тебе нужны деньги на первое время, поэтому я готов, поднять тебе зарплату, к тому же ты должно быть имеешь не плохие чаевые, учитывая насколько сильно вываливается твоя грудь из рубашки.

– Все что я получаю, это предложения потрахаться где-нибудь за углом, кретин. И ты, не имеешь права указывать мне, где мне жить и что мне делать.

– Ты все усложняешь. Твоя мать подавлена, отец не хочет никого видеть, даже Альбину.

– То есть это моя вина?

– Твое присутствие все усложняет. Думаешь, я не замечаю этого. Им нужна передышка, как и тебе.

– Иди к черту, и не смей меня учить, не тебе это делать.

– Это просто совет. Подумай об этом.

– Просто заткнись. От звука твоего голоса, начинает тошнить.

Я услышала смешок. Ожидая в ответ какое-нибудь колкое замечание, я получила лишь легкую насмешку.

Те слова, что сказал Андрей были правдой, я не должна была возвращаться, я все испортила. Я вижу, как тяжело родителям, они разбиты, подавлены, их идеальный ребенок в инвалидной коляске, их идеальный ребенок не контролирует свое эмоциональное состояние, а потом появляюсь я со своими проблемами, я знаю, что это тяжело для них, я будто делаю все хуже, чем оно есть и я не знаю, как это исправить. Мама никогда, не скажет мне, чтобы я уехала, она просто молча будет терпеть мое присутствие, да и она знает, что Альбине, должно быть проще, когда я рядом, я знаю, что на данный момент, моя старшая сестра, единственная рада моему приезду.

Меня ужасно клонило в сон, поэтому я позволила себе на мгновение закрыть глаза, мое тело становилось вялым и когда, я почувствовала, что из руки падает мобильник, я поняла, что проваливаюсь в сон. Резко распахнув глаза, я пришла в себя, и уселась ровнее. Не спать.

– Можешь ехать домой. Если хочешь, я передам, что ты приходила. – Голос Андрея, окончательно выдернул меня из сна, и в таком состоянии он бесил меня еще больше.

– Не хочу. – Жестко ответила я.

Мне просто нужно еще пару часиков сна, я мечтаю о подушке, да черт, о какой там подушке, я могла бы уснуть прямо на полу, на земле, в сугробе..

Я проснулась, от того, что под моей головой начало что-то двигаться, что-то мягкое и в то же время твердое, что-то с запахом морского бриза. О, Господи, нет, нет. Я резко подскочила и посмотрела на «исчадие ада», седевшего рядом, он разминал свое плечо, и не смотрел на меня, когда я таращилась, как одичавшая. Я мать твою, спала на его плече, на плече «руки дьявола».

– Прости, плечо затекло. – Спокойно сказал он.

Господи Иисусе, я спала на его плече. Он позволил мне спать на своем плече.

– Какой кошмар. – Я произнесла это вслух и потерла рукой лицо.

– Что? – Взгляд Андрея устремился в мою сторону, его брови нахмурились.

– Я не собиралась этого делать. – Наконец, выговорила я. – В любом случае, чтобы ты там ни подумал, это не моя вина. – Дерьмо собачье, это выглядит будто, я оправдываюсь, я действительно оправдываюсь, потому что я не хочу, чтобы этот «пёс» думал, будто я нарочно улеглась на него и мне это понравилось.

– Я не собиралась спать на твоем плече. – Продолжила я. – Я вообще не собиралась спать.

– Ладно, я понял. – Он пожал плечами и отвернулся. Минуту спустя Андрей снова заговорил. – Ты всегда пускаешь слюни, когда спишь или это только, когда я рядом? – Он говорил с насмешкой, но мне было не смешно, он бесил меня, больше, чем когда-либо.

– Я не пускаю слюни, болван.

– Ладно. – Он усмехнулся и вздохнул. – Твоя голова, такая твердая.

– Заткнись. – Прорычала я и снова, услышала его насмешку.

Андрей встал со скамейки, сделал шаг и обернулся ко мне.

– Позвони маме, Альбина проснулась. Нам разрешили зайти к ней ненадолго.

– Давно она проснулась?

– Минут десять назад.

– Ты, блин, почему не сказал раньше?

– Ты спала. – Мягко ответил он. Выглядел он уставшим и каким-то помятым, но это не делало его непривлекательным, даже наоборот. Он был похож на породистого щенка, мягкого, пушистого, большого щенка, большого, но милого. Это всего лишь оболочка, внутри него сидит демон, такой же большой. Не маленький демоненок, делающий пакости, а большой демон, ворующий души. Он делает вид, что он хороший, он забирается людям под «кожу», втирается в доверие, искушает своей внешностью, а потом бьет по больному. Нельзя доверят мужчинам, особенно красивым мужчинам, я не доверяю, я думаю, что мужчина это секс. Когда ты получаешь этот секс, интерес пропадает. Все, конец, и дальше по кругу.

– Не делай вид, что ты заботишься о моем сне.

– Что? – Усмехнулся он. – Конечно, нет. Я просто не хотел тебя будить, потому что по моей вине, ты не выспалась. А теперь вставай и пойдем навестим твою сестру.

– Иди первый, я позвоню маме и подойду.

Я позвонила маме, она обрадовалась, услышав, что Альбина проснулась и ее можно навестить. Мама сказала, что захватит что-нибудь перекусить и подъедет в течение получаса.

Я ждала, когда Андрей выйдет из палаты, но он все никак этого не делал, а находиться там с ними я не хотела, я хотела побыть с сестрой наедине.

Когда «исчадие ада», наконец-то вышел, я засунула свой смартфон в карман и направилась в палату к Альбинке. Сестра была бледной и грустной, на ее шее был держатель, а на щеке красовался синяк, голова была перебинтована. Она лежала на кровати, с приподнятой спинкой, и смотрела в одну точку. Когда она увидела меня то, слегка улыбнулась, это была печальная улыбка.

– Привет.

– Привет. – Я подошла ближе и присела на стул.

– Прости. – Протянула сестра. – Я должна была тебе рассказать, Андрей сказал, что ты злишься.

– Нет. Нет, я не злюсь, я просто беспокоюсь, дурочка.

– Я знаю, и за это прости, я не хотела, это само собой.

– Ты не должна извиняться. Слушай, у тебя сегодня день рождения, черт возьми. – Я пододвинулась ближе, и потрепала Альбинку за щеки, так же как она трепала в детстве меня. – С днем, рождения! Извини, что без подарка, все так неожиданно..

– Да уж..это всегда неожиданно. В одну секунду все нормально, я смотрю телевизор, читаю или просто пялюсь в потолок, а в следующую меня окутывает такая злость, такая ярость, отчаяние, паника, и я не могу это контролировать. Эти придурки в белом говорят, что это посттравматическое, на фоне стресса, говорят, что все пройдет, но я то знаю, что нет.

– Почему, ты так говоришь? Конечно, пройдет.

– Ты не можешь этого знать, никто не может.

– Может быть, ты слишком пессимистична.

Сестра усмехнулась.

– Пессимистична ты, сестренка, а я реалистична. Я не могу ходить, у меня едет крыша, и это то, чем я живу, а ты со своей нормальной головой, нормальными ногами, строишь из себя проблемного подростка, пора взрослеть, тебе не пятнадцать.

– Что на тебя нашло? – Ее слова стали задевать меня, она может и имеет право так говорить, но я не хочу это слышать.

– Я не хочу, чтобы ты испортила себе жизнь.

– Я не пришла говорить обо мне. – Я старалась выражаться как более мягче, но я была зла. – Знаешь, у нас не получилось праздника сегодня, и ты какое-то время прова..

– Мне не нужен никакой праздник. – Перебила Альбина, а я сделала вид, что не слышу и продолжила говорит дальше:

– И ты какое-то время проваляешься в этой койке, поэтому, когда тебя выпишут, мы позовем твоих друзей и устроим вечеринку. Ты еще общаешься с кем-то со школы? Мы могли бы позвать твоих одноклассниц, они конечно дуры набитые, но я не против, если вы повеселитесь. Раньше, ты не брала меня на свои тусовки, а теперь я большая девочка и могу сама организовать тусовку для тебя.

– Прекрати, говорить всякую ерунду.

– Я серьезно, было бы весело. Будет весело, обещаю. – Я вытянула перед сестрой ладонь, чтобы она ударила по ней, как мы делали это раньше, но она никак не отреагировала на этот жест и я убрала руку. Эта встреча не то, что я ожидала, эта ситуация пугает меня, я будто не со своей сестрой общаюсь.

– Что с тобой случилось?

– Дай-ка подумать. Не считая того, что у меня сломана рука, сотрясение мозга, очередное.. У меня какая-то хрень на шее, которая уже достала, такое ощущение, что если ее снять моя голова отвалится и покатится по полу. У меня огромный синяк на пол лица, я психически неустойчива, и черт возьми, я не могу ходить и никогда не смогу. Если не учитывать всего этого, я в порядке. – Она произнесла все это с иронией, печальной иронией, я видела на ее лице боль, не физическую, а моральную. Она не плакала, но я знала, что она хочет, и от осознания этого мое сердце сжималось. Я ничем не могу ей помочь, я больше никогда не увижу свою жизнерадостную сестренку, которая смеялась по каждому поводу, которая не позволяла мне вешать нос и заставляла меня смеяться, когда хотелось плакать, а я даже и этого сделать для нее не могу, потому что меня саму разрывает от боли.

Альбина отвернулась к окну, я продолжала молча смотреть на нее еще минут пять, а потом встала и направилась к выходу. У двери я остановилась и обернувшись, еще раз взглянула на сестру, она даже не пошевелилась и не посмотрела в мою сторону. Я сглотнула комок, застрявший в горле и вышла из палаты. Андрей все так же сидел на скамейке, мама сидела рядом с ним, они разговаривали, но я не слышала о чем и даже не пыталась. Когда я подошла к ним, мама заговорила:

– Как она?

– Не очень. – Ответила я, перебирая в руках ключи от машины.

– Все так плохо? Господи, я так и знала, что эти врачи ни на что не годятся, только умеют что врать, нам нужно перевести ее в платную клинику, там о ней позаботятся.

– Она подавлена. – Добавил Андрей.

– Езжайте домой, я заказала пиццу. Думаю, я побуду здесь какое-то время. Когда придет отец, накорми его чем-нибудь, у меня не было сил, что-то готовить.

– Хорошо. – Тихо произнесла я.

Мы ехали в тишине, «исчадие ада», изредка посматривал на меня, я видела это боковым зрением, но никак не реагировала.

– Думаешь, она будет в порядке? – Решила спросить я.

– Надеюсь. – На секунду мы с Андреем встретились взглядами.

– Нужно организовать праздник.. Позвать старых друзей. – Продолжила я.

– Плохая идея.

– Можешь не помогать, я сама все сделаю.

– Не в этом дело. Просто, это плохая идея.

– Слушай, я хочу помочь сестре выйти из депрессии. Вечеринка – лучшее, что я могу для нее сделать.

– Не удивлен, что ты ничего лучше не придумала.

– Ты вообще ничего не делаешь.

– Я хотя бы не устраиваю тупые вечеринки, на которых Альбина даже не сможет потанцевать.

Я сжимаю руль сильнее и бью ногой по тормозам.

– Ну-ка, предложи идею получше, умник.

– Не понимаю, кто дал тебе водительское.

Тяжело вздохнув, я закрыла глаза и положила голову на руль.

– Так ты поможешь мне с вечеринкой?

– Я уже сказал, что это плохая идея.

Я подняла голову и посмотрела на «исчадие ада», прищурив глаза.

– Это значит «нет»?

Он лениво пожал плечами, мол «извини, разбирайся сама».

– Выходи из машины.

– Что?

– Что слышал. Я сказала, выходи из машины.

Он усмехнулся.

– Да ладно тебе.

– Я серьезно. Ты меня раздражаешь. Выходи.

– И не подумаю. – Андрей сложил руки на груди и уставился в лобовое стекло.

Я быстро перелезла через него, открыла дверь, а потом силой начала выталкивать парня из тачки.

– Эй, у меня даже с собой денег на такси не осталось.

– Мне плевать. Выметайся. – Я толкнула его еще раз.

Видимо, он понял, что я не шучу, потому что его нахальная усмешка, сменилась грозным выражением лица.

– Знаешь, я не понимаю, как у такой женщины, как твоя мама, могла родиться такая кретинка. Тебя, наверное, удочерили, это единственное объяснение.

Он вышел из машины и хлопнул дверью.

– Иди к черту. – Крикнула я ему в след и «дала по газам».

Адьес, придурок. Вот дерьмо, мне нужно закурить. Голова идет кругом, я сейчас, готова убить кого-нибудь за «косяк».