Текст книги "Чудеса активного слушания"

«Техника» – это еще далеко не все!

Подробности и детали техники активного слушания очень важны. Они помогают найти нужные интонации, слова и фразы, помнить о паузах и многое другое. Не сомневаюсь, что при желании и некоторых усилиях вы все это освоите, о чем говорит опыт многих родителей. Об этом они с удовольствием рассказывают и пишут в письмах. В то же время важно различать «технику» активного слушания как набор правил – и технику активного слушания как искусство контакта.

Недавно в интернете мне попалось обращение матери за помощью: «Мой сын меня не слушается, не учится, не помогает, грубит, совсем разболтался! Не знаю, что делать! Только, пожалуйста, не говорите мне об «активном слушании по-Гиппенрейтер», оно совершенно не помогает!»

Похожие слова прозвучали на недавней моей встрече с читателями. Одна мама сказала: «Моей дочери семь лет. Когда она была еще совсем маленькой, я купила и прочла все ваши книги, и до сих пор их читаю. Я знаю все – и как активно слушать, и многое другое, о чем вы пишете. Я все это делаю – и никакого результата! У нас с дочкой все время «находит коса на камень»!».

Тогда я предложила тут же провести маленький эксперимент.

С согласия мамы, мы решили посмотреть, как именно она освоила «всё». Разыграли одну из обычных сцен ее столкновения с упрямой дочкой (я была в роли дочки). Повторив первую фразу дочки, мама со второй фразы повысила голос и потребовала «прекратить эти капризы!». Настоящее активное слушание не получилось. Мать призналась, что в этой разыгрываемой сцене в ней поднялась привычная волна гнева.

Итак, подход к технике как к набору правил для усвоения, тем более, чтение о ней в книге, не помогает, и в результате появляются негативные отзывы в адрес активного слушания.

Но, помимо внешней стороны, подлинное активное слушание имеет внутреннюю сторону. Это – эмоциональное состояние «слушателя» как реакция на сказанное ребенком. А такая реакция зависит от многих внутренних установок родителя.

Не возлагайте все надежды на технику. Сама по себе она не работает! Важны еще и ваши внутренние переживания.

В связи с этим стоит посмотреть на некоторые свои привычки и принципы:

● Насколько вы категоричны в своих ожиданиях и требованиях?

● Что запрещаете или разрешаете?

● Во что вмешиваетесь?

● Как реагируете на непослушание?

● За что наказываете?

Эти и подобные вопросы обсуждаются во многих книгах, в них можно найти правильные советы. Но многие читатели не могут им следовать: изменить себя «в лоб», даже при сильном желании, не получается.

Менять свои установки и чувства прямыми стараниями людям не удается.

Тем не менее, выход есть!

Часть третья
Скрытая «магия»

Сила активного слушания

Очень хочу передать вам свою веру в силу настоящей техники активного слушания. Для ее освоения надо набраться терпения, проявить настойчивость; научиться внимательно следить за каждым своим словом и при этом не упускать из вида реакции ребенка (насколько он почувствовал себя понятым). При такой вдумчивой практике обязательно происходят изменения в самочувствии и поведении родителей! О них мы уже упоминали в первой части выпуска. С удивлением и нескрываемой радостью родители замечают, что стали спокойнее, терпимее, мягче. Активное слушание каким-то образом магически действует на слушателя. Попробуем разобраться, в чем тут дело?

Возьмем самые первые шаги: родитель слышит жалобу ребенка, повторяет ее и молчит в ожидании ответа. Все это довольно непривычно, а привычно высказать свое мнение, или свою оценку, в общем, заявить о себе. Но «неудобные» и «неестественные» правила активного слушания мешают. Они заставляют затормозить «естественные реакции», а вместо этого назвать его чувство – и ждать ответа! А чтобы найти слова, которые выразят переживание ребенка, нужно его понять, в него вчувствоваться, «сопережить» то, что с ним происходит. Это уже внутренняя, душевная, работа родителя, и никакие внешние приемы ее обеспечить не могут. Формальные слова сочувствия, если они не заполнены чувством изнутри, звучат искусственно. Им не поверит ни взрослый, ни ребенок – ребенок особенно.

Настоящее понимание ребенка – это всегда внутренний процесс в вашей душе.

Таким образом, функция правил активного слушания (повторить, помолчать, подождать) – помочь родителю и даже заставить его переключить внимание с себя на ребенка, эмоционально сопережить его состояние.

Получается, что в такой беседе родитель рассказывает ребенку о нем же самом на понятном тому языке: ведь некоторые повторенные слова – это слова самого ребенка. Так отозваться на эмоцию или трудность ребенка – это совершенно новый опыт для родителя. А когда подобный опыт накапливается, он приводит к качественной перестройке сознания: из «говорящего и воспитывающего» родитель превращается в «слушающего и понимающего».

Активное слушание превращает родителя из «говорящего и воспитывающего» в «слушающего и понимающего».

Так раскрывается магия активного слушания. Остается добавить, что с ребенком тоже происходят чудесные изменения: он благодарно отзывается на понимание, обнаруживая чуткие и трогательные стороны своей души.

Часть четвертая
Успешные результаты, которые ждут вас (истории с комментариями)

Примеры из жизни

Посмотрим, как это случается в жизни, когда родителю удается успешно пройти критическую точку переключения внимания с себя на ребенка. Это живые истории, которые, как и все в жизни, содержат больше, чем схемы, и мы вместе постараемся увидеть и обсудить это большее.

Начну с рассказа матери, которая недавно, но решительно встала на путь изменения своего общения с дочерью.

Я вернулась домой с работы поздно, в одиннадцатом часу вечера. В коридоре из спальни появляется старшая, семилетняя Катя:

– Мама, я хочу кушать!

Как правило, моя реакция на такое заявление была бы: «Какая еда на ночь!? Это вредно! И вообще, давно должна быть в кровати!»

Однако, прокрутив подобный ответ в голове, я поняла что он совсем не стыкуется с информацией и практикой, полученными на семинаре для родителей, и я ответила:

– Хорошо! Ты хочешь есть.

Катя сонным голосом:

– Да, мам, и чего-нибудь вкусненькое.

Идем на кухню, я продолжаю:

– Хочешь чего-то вкусненькое.

– Я хочу лапшу, такую маленькую, которую Оля (младшая сестренка) на ужин кушала!

Понимая, что это абсолютно противоречит моему привычному поведению, разогреваю ей лапшу.

– Я хочу с соусом!

– С соусом…

– Да, с кетчупом! (Новое испытание! Кетчуп не разрешаю.)

Даю лапшу, кетчуп, она все съедает, я забираю тарелку – и тут Катя обхватывает меня, прижимается и говорит:

– Мамочка, прости меня, пожалуйста (за что-то там)… я по тебе скучаю…

Она что-то сказала еще, я не услышала, потому что от шока чуть тарелку из рук не выронила, и не поверила своим ушам и глазам!

Этот результат для меня был желанным, и в то же время очень неожиданным, даже внезапным! На глаза буквально навернулись слезы от того, как много нежности не реализовано было в наших отношениях с тех пор, как я пыталась «воспитывать» свою дочку!

В этой истории стоит отметить, по крайней мере, три момента: во-первых, мама осознанно затормозила свои привычные замечания – критику и выговоры. Во-вторых, все просьбы дочки были наперекор маме, но мама успешно справлялась, благодаря решению общаться по-новому (отдадим ей должное!). Наконец, третье и самое сильное впечатление – неожиданный прорыв нежных чувств девочки, который потряс маму. Она увидела, что за «вредным поведением» девочки стоит тоска по ее, маминой, любви и вниманию! Так открылись двери к глубокому эмоциональному контакту мамы с девочкой. Такие моменты запоминаются, меняют отношения и нас самих!

Другая история похожа на предыдущую. Те же усилия мамы, те же «испытания» ее характера, которые устраивает ребенок.

Вечером, когда я вернулась домой с семинара для родителей, мой шестилетний сын сразу же попросил поставить для него мультфильм, который мне не нравится (и он об этом знал). Последние две недели в моем присутствии он не хотел делать ничего, кроме просмотра этого мультфильма. Находясь целый день с няней, он ни разу не просил этого у нее. Но, увидев меня, заведомо зная мою реакцию, начал именно с этого. Обычно в таких ситуациях я говорила: «Ты постоянно смотришь одно и то же, не хочешь заниматься ничем другим. У тебя есть масса других развивающих программ, много книг, игр. Займись чем-нибудь другим. Этот мультфильм больше смотреть нельзя!»

После чего возникали слезы, истерики, обиды.

На этот раз я попробовала изменить тактику.

– Ты хочешь, чтобы я включила тебе этот мультфильм, – сказала я в утвердительной форме.

– Да, хочу смотреть именно этот мультфильм, потому что он мне очень нравится!

– Тебе очень нравится именно этот мультфильм.

– Да, очень!

Я выдерживаю паузу (он продолжает):

– Но ты никогда не разрешаешь мне его смотреть!

– Ты сердишься из-за того, что мама не разрешает тебе смотреть мультфильм, который тебе очень нравится.

– Да, мне этого так хочется.

Я выдерживаю паузу (он продолжает):

– Я хочу смотреть мультфильм с тобой, мама. Тебя не было дома целый день, и я очень соскучился.

– Ты очень соскучился, мой малыш, и хочешь со мной смотреть мультфильм.

– Очень хочу!

Я обнимаю ребенка, он бежит в свою комнату, приносит папку… с обучающими программами (!). Сын сам выбирает диск «Учимся читать» и предлагает посмотреть его немного, а затем вместе почитать его любимую книгу.

На этот раз нам удалось избежать конфликта, переключиться на занятия, устраивающие нас обоих. А также я смогла понять, что ребенок своим поведением не просто пытается сделать что-то назло, а хочет привлечь мое внимание.

Открытия, которые сделали мамы в приведенных историях, были и о себе и о ребенке. Когда ребенок с благодарностью откликается на понимание, это «растапливает» душу родителя, его категоричность и жесткие воспитательные установки.

Активное слушание смягчает жесткие воспитательные установки родителя.

О более глубоком понимании ребенка – следующие истории.

Первая – из письма матери.

Мой семилетний сын уже две четверти ходил в школу один, благо она находится в соседнем дворе. Однако, посовещавшись, мы с мужем решили, что будет спокойнее, если он, приходя в школу и уходя из нее, будет звонить нам по телефону из вестибюля. Мы договорились с ребенком, и в первый день все прошло замечательно. На следующий день он не позвонил, мне пришлось в панике бежать в школу. Вася заявил мне, что забыл. На следующий день повторилось то же самое.

– Почему ты забыл? Я же напомнила, когда ты уходил! – беспомощно возмущалась я.

Все штрафные санкции Вася переносил стоически. Стоял в углу, безропотно принимал запрещение смотреть мультфильмы. Но назавтра опять не звонил. В ответ на все вопросы он безнадежно повторял, что просто забыл.

Исчерпав весь педагогический арсенал, я решила воспользоваться советами из книги «Общаться с ребенком. Как?». Не надеясь на успех, я спокойно предположила:

– Тебя, наверное, мальчишки дразнят…

– Да, – сразу сказал Вася виновато, – они говорят, что я маменькин сынок!

Мы долго разговаривали, и я почувствовала, как трудно было ему, привыкнув к самостоятельности и к сознанию своей взрослости, звонить мне и отчитываться под насмешливыми взглядами одноклассников.

– Знаешь, ведь мы с тобой друг друга не поняли, – сказала я. – Я совсем не хотела, чтобы ты вел себя как маменькин сынок. Это я чувствую себя маленькой и беспомощной, когда беспокоюсь за близких мне людей. Я мучаюсь и очень-очень боюсь. А ты как взрослый и сильный мужчина избавляешь меня от страха, если звонишь.

Честное слово, с тех пор он не позвонил только один раз – когда в школе сломался телефон!

В этой истории мама вникла в трудное положение мальчика, который не хотел выглядеть «маменькиным сынком». Она догадалась об этом без его прямых слов. Такие догадки означают способность родителя «услышать» скрытые переживания ребенка и сказать о них. Это активное слушание на более глубоком уровне.

Еще один запоминающийся случай мы находим в книге американского психолога Ле Шан.

Когда праздник по случаю дня рождения Дэвида подходил к концу, его младший брат Питер начал вести себя чудовищно. Четырехлетнему малышу было тяжело пережить, что мать и отец сосредоточили все свое внимание на Дэвиде. Когда отец протянул ему стакан молока, Питер ударил его по руке и сказал: «Я не люблю тебя, уйди и оставь меня одного!».

Отец мог бы задать ему суровую трепку, сказать, что он гадкий мальчишка, и отправить в постель без ужина, но он поступил иначе: серьезно посмотрел на Питера, тот в ответ посмотрел на него широко раскрытыми глазами, потрясенный сам своим поведением. Затем он взял мальчика на руки и сказал:

– Бедный Питер, ты огорчен и рассержен. Давай пойдем в твою комнату и отдохнем.

Внутренний смысл агрессивного выпада мальчика был ровно противоположным его поведению: «Мне так нужна ваша любовь, и я так долго ее жду!» Отец услышал это «скрытое послание» и дал ребенку то, чего ему не хватало.

Когда родитель «слышит» скрытые переживания ребенка и деликатно сообщает ему об этом, он устанавливает с ним самый глубокий контакт.

За возникающими проблемами могут стоять и скрытые этические переживания ребенка, важные для формирования его личности.

Приведем разговор матери с десятилетним сыном.

– Мам, можно я пойду поиграть к Пете?

– Нет, уже поздно, через полчаса ложиться спать, а мы еще не ужинали.

– Ну, мам, я на немножко! Петя так ждет!

– Нет-нет, я же сказала, поздно!

– Ну, мамочка! Мне так нужно!

– Ты ведь знаешь, что упрашивать бесполезно.

– Знаю. Но что же мне делать, ведь я обещал!

Здесь для матери возникла проблема: мальчик обещал и беспокоится, что нарушит слово. К этому беспокойству надо отнестись со вниманием и уважением – ведь дело касается моральных переживаний сына. В результате мать сочла необходимым не настаивать тупо на своем, а продолжила разговор:

– Ты обещал, и тебе будет неудобно не сдержать слово.

– Ну да, конечно! Он ведь ждет!

– Вообще-то, ты прав, так оставлять дело нехорошо. Мне нравится, что ты об этом беспокоишься. Давай подумаем, как быть.

В последних фразах мать сделала несколько замечательных вещей: она показала, что слышит и понимает беспокойство сына, одобряет желание сдержать слово, и пригласила подумать на равных. Дальше обсуждались разные варианты: позвонить Пете, зайти к нему вместе и объяснить, договориться поиграть завтра… В целом разговор принял дружеский тон, и противостояние отпало. Почему? Потому что мальчик почувствовал понимание в важных для него вопросах. Итак, стоит помнить:

Уважение личных, морально-этических переживаний ребенка – одно из главных условий настоящего контакта с ним.

К такому пониманию обычно ведет практика углубленно активного слушания.

Следующий пример взят из книги Милтона Эриксона, которого можно назвать великим мастером контакта и психологической помощи. На его опыте учится уже не одно поколение психологов.

Это история о том, как Эриксон сумел поговорить с собственным сыном, попавшим в беду. Для нас она особенно ценна тем, что сопровождается комментариями самого автора.

Трехлетний Роберт упал с лестницы, рассек губы и вогнал передний зуб обратно в десну. Он истекал кровью и громко кричал от боли и страха. Мы с женой поспешили ему на помощь. Едва увидев, как он лежал на земле, рыдая, с полным крови ртом, можно было понять, что ситуация требует принятия срочных и правильных мер.

Никто из нас не попытался поднять его. Вместо этого, как только он сделал паузу, чтобы набрать в легкие воздуха для нового крика, я быстро сказал ему просто, твердо и с сочувствием: «Ужасно болит, Роберт. Тебе страшно больно». И сразу же, без малейших колебаний, мой сын понял, что я знаю, о чем говорю. Теперь он мог слушать меня и доверять мне, поскольку я продемонстрировал, что полностью понимаю его ситуацию.

Затем я сказал Роберту: «И это будет еще болеть». Сделав это простое утверждение, я выразил в словах его страх, и озвучил то, как он понимал свою ситуацию. Ведь в этот момент он знал, что впереди его ждут только страдания и боль.

Следующий шаг для него и для меня был очень важным. В тот момент, когда он сделал очередной вдох, я сказал: «И ты очень хочешь, чтобы перестало болеть». И снова мы находились в полном согласии, я оправдывал и даже поощрял его желание. Это было его желание, его настоятельная потребность.

Определив всю ситуацию таким образом, я мог теперь сказать то, чему можно было поверить. Это было такое внушение: «Может быть, оно скоро перестанет болеть, через минутку или две». Это предложение полностью согласовывалось с его собственными желаниями и потребностями и, поскольку оно предварялось словами «может быть», оно не противоречило его собственному пониманию ситуации. Таким образом, он мог принять эту идею и начать реагировать на нее.

Заметим, что Эриксон произнес всего пять фраз (для удобства они выделены мною), и каждая из них была ювелирно точной! Первые две фразы озвучили чувства ребенка. Причем, слова «очень больно» точно соответствовали переживанию мальчиком сильной боли. Третья фраза: «и это будет еще некоторое время болеть», углубляет контакт.

Четвертая же фраза: «и ты хочешь, чтобы перестало болеть», имеет совершенно иной характер. Она замечательна тем, что отец озвучивает горячую надежду мальчика на скорое прекращение боли. Такие фразы входят в арсенал средств мастеров активного слушания, их можно назвать «сдвигом в позитив».

Оптимистическую нотку отец затем усиливает словами: «может быть, это перестанет болеть через минуту-другую». Заметим, что Эриксон подчеркивает важность слов «может быть». Ребенок не должен думать, что его «нарочно» успокаивают, и тогда он готов принять эмоциональную помощь.

В целом, можно видеть, как по ходу разговора развивался и углублялся эмоциональный контакт отца с мальчиком. В итоге ребенок полностью доверился его словам. Не прошло и двух минут, как он перестал плакать.

Трудно удержаться от того, чтобы не сказать несколько слов о последующих действиях Эриксона, не менее поучительных.

«Смотри, мама, какая у него яркая, красная кровь! – говорит отец, – это настоящая мужская кровь!» (мама, конечно, соглашается). «И теперь, когда мы пойдем умываться, то сможем проверить: если она действительно настоящая мужская, то, смешиваясь с водой, станет розовой!». Проверка, естественно, проходит с успехом, и у мальчика переживание несчастья сменяется чувством гордости.

По поводу этого шага Эриксон делает ценное замечание: когда с человеком случается беда, он чувствует себя униженным, и очень нуждается в подкреплении самооценки. Это надо делать любым способом. Тогда он получает дополнительные силы для преодоления несчастья.

Уверена, что у вас будут накапливаться подобные замечательные примеры. Продолжение ваших усилий поможет углублять и делать все более радостным общение с детьми, а также с близкими и с другими окружающими.

Активное слушание нужно всем!

Тем не менее, активного слушания недостаточно для успешного общения. Совершенно необходимо освоить еще одну технику и связанную с ней «философию». Об этом – в следующем выпуске нашей серии.