Текст книги "Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография"

Обвиняемый, кроме того, соглашается на прекращение уголовного преследования по нереабилитирующему основанию, т. е. отказывается от права на реабилитацию. Государство в лице соответствующих органов проявляет к обвиняемому снисхождение в обмен на позитивное постпреступное поведение. В этом случае получают удовлетворение, как интересы бюджетной системы страны, так и интересы общества и конкретного гражданина. Кроме того, органы юстиции избавляются и от работы по обеспечению имущественных претензий к обвиняемому, реализуемых в гражданском порядке.

Сказанное свидетельствует, во-первых, о компромиссном характере процедуры, описанной в ст. 28.1 УПК, во-вторых, о ее сходстве с институтами, предусмотренными ст. ст. 25 и 28 УПК. Для прекращения уголовного дела по ст. 28.1 УПК требуется признание вины, хотя законодатель об этом прямо не говорит, и возмещение ущерба, которое в данном случае понимается уже, чем в институтах, урегулированных ст. ст. 25 и 28 УПК.

В тоже время прекращение уголовного преследования по ст. 28.1 УПК необоснованно ограничено по сфере действия по стадиям: оно может иметь место только на досудебных стадиях уголовного процесса. Так, согласно ч. 1 ст. 28.1 УПК возмещение ущерба, причиненного в результате налогового преступления, признается основанием для прекращения уголовного преследования, если оно состоялось до назначения судебного заседания. Однако данное положение вступает в противоречие с примечаниями к ст. ст. 198, 199 УК РФ, которые подобного ограничения не устанавливают. Ст. ст. 25 и 28 УПК допускают прекращение дела, уголовного преследования в связи с примирением сторон или деятельным раскаянием как в досудебном, так и судебном производстве.

В соответствии со ст. ст. 25 и 28 УПК прекращение дела в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием применяется по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести, совершенных впервые. Прекращение дел в порядке, установленном ст. 28.1 УПК, законодатель допускает в отношении преступлений, среди которых есть и тяжкие.

По-разному урегулировано УПК и значение волеизъявления обвиняемого на прекращение дела. В соответствии со ст. ст. 25, 28, если стороны примирились или лицо деятельно раскаялось в совершении преступления, прекращение в отношении него уголовного дела или уголовного преследования относится на усмотрение следователя, дознавателя. Если же лицо возместило в полном объеме вред, причиненный экономическим преступлением, прекращение уголовного преследования является их обязанностью (ст. 28.1). Возможно законодателю именно норму ст. 28.1 УПК следовало бы взять на заметку при дальнейшей работе над конструкциями, закрепленными ст. ст. 25 и 28, конечно, при условии, что соблюдены все иные условия, установленные этими статьями.

В свете изложенного возникает непростой вопрос: к какому из институтов – примирению сторон или деятельному раскаянию – по своей процессуальной природе ближе прекращение уголовного преследования в отношении лица, совершившего налоговое преступление? Основной аргумент, который приводится в пользу создания нового основания прекращения уголовного преследования, – это особенность уголовного преследования по делам, связанным с нарушением законодательства о налогах и сборах. Но особенности в преследовании характерны для любого вида преступлений, однако это не значит, что для каждого из них в УПК должен быть установлен свой порядок прекращения производства по ним. На наш взгляд, не было необходимости вводить ст. 28.1 УПК, поскольку прекращение уголовного преследования по делам о налоговых преступлениях является не чем иным, как разновидностью института деятельного раскаяния. Достаточно было предусмотреть в ч. 2 ст. 28 специальные основания освобождения от уголовной ответственности.

Менее убедительным является сравнение ст. 28.1 со ст. 25. В случае прекращения уголовного преследования по делу о налоговом преступлении нет фигуры потерпевшего. Государство не мирится с неплательщиком налогов, не прощает его, а проявляет к нему снисхождение в обмен на самостоятельное возмещение лицом вменяемых сумм сокрытого налога. В этом случае получают удовлетворение как интересы налоговой системы страны – компенсация имущественного ущерба бюджетной системе, так и интересы общества – возмещение вреда, причиненного «неплательщиками» общественным отношениям. Предоставляя впервые оступившимся возможность достойно выйти из уголовно-правового конфликта, государство способствует ресоциализации субъекта без применения к нему наказания, поощряет лиц к добровольному заглаживанию причиненного преступлением вреда. Кроме того, органы юстиции избавляются и от работы по обеспечению имущественных претензий к обвиняемому, реализуемых в гражданском порядке. Все это в большей степени свойственно институту деятельного раскаяния.

В 2010 г. в УПК (в редакции Закона от 29.06.2010 г. № 141-ФЗ) появился еще один особый порядок судебного разбирательства, обусловленный заключением с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве. В соответствии со ст. 21, гл. 40.1 УПК прокурор вправе заключить с обвиняемым по ходатайству последнего соглашение о сотрудничестве. В обмен на содействие следствию, которое подтверждено прокурором, обвиняемый получает наказание, не превышающее 1/2 максимального размера наиболее строгого вида или размера наказания, предусмотренного за данное преступление.

Таким образом, в период судебной реформы идея разрешения уголовно-правовых конфликтов на основе компромисса получила последовательное развитие. Социально-экономические причины, затрудняющие реализацию права граждан на справедливое, доступное, скорое правосудие, обусловили поиск наиболее оптимальных путей решения задач уголовного судопроизводства, обеспечения прав и свобод личности в уголовном процессе. Свое влияние на этот процесс несомненно оказал западный опыт.

Глава 2
Компромиссные процедуры России и зарубежных стран: сравнительно-правовой анализ

§ 2.1. Сделка как способ разрешения уголовно-правового конфликта в американском и российском уголовном процессе

Проблема эффективного отправления правосудия в США многие десятилетия решается путем применения института сделки о признании вины. Ни одно исследование, посвященное новым для отечественного уголовного процесса особым порядкам судебного разбирательства, не обходится без их сопоставления с американской сделкой. При этом высказываются противоположные мнения: одни авторы видят в особых порядках российский аналог американской модели правосудия. В них предметом судебного разбирательства является уголовный иск, предъявленный государственным обвинителем. Вопрос о том, виновен ли обвиняемый в совершении преступления, выходит в этих процедурах за пределы полномочий суда[113]113
  См.: Дубовик Н. «Сделка о признании вины» и «особый порядок»: сравнительный анализ // Российская юстиция. – 2004.-№ 4. – С. 52–53; Пономаренко С.С. Сделки о признании вины в российском уголовном процессе // Правоведение. – 2001. – № 5. – С. 131–135; Александров А.С. Основание и условия для особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением./А.С.Александров // Государство и право. – 2003. – № 12. – С. 43–52; Смирнов А.В., Калиновский К.Б.Уголовный процесс: Учебник для вузов. С. 552; Смолин А.Г. Указ. соч. С. 29.


[Закрыть]. Другие авторы определяют особые порядки как разновидности упрощенного производства, которые в строгом смысле сделкой не являются, поскольку отсутствует главный ее признак – возможность сторон обмениваться взаимовыгодными обязательствами, торговаться, определять условия сотрудничества[114]114
  См.: Рыбалов К.А. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализации. – М., 2004. – С. 22–28; Смирнов А.В. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // СПС КонсультантПлюс, 2009; Погодин С.Б. Некоторые актуальные проблемы применения особого порядка судебного разбирательства в состязательном уголовном процессе // Российская юстиция. – 2009. – № 9. – С. 61–64; Агаев З.Р. Правовое регулирование досудебного соглашения о сотрудничестве в России // Адвокат. – 2010. – № 9. – С. 12–17; Великий Д.П. Особый порядок судебного разбирательства: теория и практика // Журнал российского права. -2005. – № 6. – С. 78–80.


[Закрыть]. С принятием Закона от 29.06.2009 г. № 144-ФЗ, регулирующего механизм заключения досудебного соглашения, ситуация не изменилась, поскольку сделкой его можно считать лишь по названию, но не по сути[115]115
  великий Д.П. Досудебное соглашение о сотрудничестве в российском уголовном процессе. С. 84–90.


[Закрыть].

В целях выработки собственного мнения по этому вопросу представляется полезным выяснить причины появления в уголовном процессе США сделок, их разновидности, отношение к ним законодателя, теоретиков и практиков, направления развития. В американском уголовном процессе заключаются два типа сделок – о признании вины и о сотрудничестве со следствием. Процедура их заключения урегулирована детально Федеральными правилами уголовного процесса в окружных судах США (правило 11), Сводом законов США (статья 3553(3)18), Руководящими правилами США по назначению наказаний (статья 5К1.1), законодательством ряда штатов[116]116
  Для каждой из форм сделки о признании вины – устной и письменной – законом установлена своя специальная процедура. (См: Типовая процедура принятия заявления о признании вины (памятка для федерального судьи США). В кн.: Махов В.Н., Пешков М.А. Указ. соч. С. 190–194).


[Закрыть]. Обязательства сторон, взятые по этим двум типам сделок, различаются. В первом случае возможно заключение сделок трех видов: 1) о признании вины в обмен на смягчение обвинения; 2) о признании вины в обмен на снижение наказания; 3) о признании вины в обмен на смягчение обвинения и снижение наказания. Кроме того, американскому уголовному процессу известна процедура разрешения уголовных дел без проведения судебного разбирательства в случае заявления подсудимым ходатайства об отказе оспаривать предъявленное обвинение (nolo contendere). Вариантов сотрудничества в американском уголовном процессе можно выделить также несколько: 1) сотрудничество, в рамках которого лицо не может преследоваться за содеянное. Сотрудничество главным образом состоит в даче показаний против соучастников. В американской науке такое явление называют «превращением в свидетеля обвинения». При этом сообщенные им сведения не могут быть использованы против него по уголовному делу; 2) сотрудничество в рамках соглашения о признании вины. Следует отметить, что признание вины само по себе уже рассматривается как один из способов сотрудничества. В тоже время все чаще стали заключаться сделки под «условием», что обвиняемый не только признает вину, но и выполнит какую-либо полезную работу для общества, возместит убытки потерпевшему, поможет изобличить соучастников (подраздел (c)(1) Правила 11 Федеральных правил уголовного процесса в окружных судах США). При положительном посткриминальном поведении лица суд, назначая наказание, не вправе выйти за пределы обещанной «вилки» наказаний. Этот вариант оставляет возможность преследования лица на основе самостоятельно (не от него) полученных доказательств. Соглашение о содействии в расследовании других дел или уголовном преследовании других лиц может быть заключено уже после осуждения лица. В этом случае осужденного стимулируют к заключению соглашения, обещая снизить наказание, назначенное ему по приговору суда.

В процессуальной литературе сущность американской сделки о признании вины и порядок ее заключения исследованы глубоко[117]117
  Николайчик В.М. Уголовный процесс США. – М., 1981; Гуценко К.Ф. Уголовный процесс западных государств. Учебник./К.Ф. Гуценко, Л.В.Головко, Б.А. Филимонов. – М., 2001; Уайнреб Л.У. Отказ в правосудии. Уголовный процесс в США. – М., 1989; Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. – СПб., 2002; Рыбалов К.А. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализации: Дисс… к. ю. н. – Москва, 2004; Бочкарев А.Е. Особый порядок судебного разбирательства в уголовном судопроизводстве Российской Федерации: Дисс… к. ю. п. – Владимир, 2005.


[Закрыть]. Немало работ посвящено сравнительному анализу американского института и особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл. 40 УПК)[118]118
  Орлов Ю.К. Особый порядок судебного разбирательства: упрощенная форма или сделка о признании вины? // Российская юстиция.-2009. – № 11; ШаталовА.С. Заключение досудебного соглашения о сотрудничестве: правовая регламентация, достоинства и недостатки // Журнал российского права. -2010. – № 5; Дудоров Т.Д. Институт «сделки о признании»: зарубежный опыт и российская модель ускоренного судебного разбирательства в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ // Общество и право.-2009. – № 2; Рябинина Т.К. Особый порядок судебного разбирательства как одна из сокращенных форм уголовного судопроизводства // Российский судья. – 2004.-№ 9.


[Закрыть]. В связи с появлением в российском уголовном процессе института, предусмотренного гл. 40.1 УПК, возникает вопрос: является ли этот институт сделкой, и может ли его дальнейшее развитие пойти по американскому пути? При этом мы будем сравнивать российское досудебное соглашение о сотрудничестве именно с американской сделкой о признании вины по следующим причинам. Изучение американских научных источников и практики показало, что до 98 % уголовных дел от их общего числа в судах разрешается сегодня посредством сделки о признании вины[119]119
  См.: Гуценко К.Ф. Уголовный процесс западных государств. Учебник. С.246–248.


[Закрыть]. Процедура разрешения уголовно-правового спора на основании заявления подсудимым ходатайства nolocontendere применяется редко, поскольку, с одной стороны, на практике возникают значительные трудности при толковании категории «отказ от оспаривания обвинения», с другой, требуется соблюдать дополнительные условия – заявление подсудимым такого ходатайства допускается только с согласия суда, а одобрение судом – только после должного учета мнения сторон и установления общественной заинтересованности в эффективном отправлении правосудия. Американский вариант соглашения о сотрудничестве, предусматривающий освобождение лица от уголовной ответственности, также встречается на практике не часто. Такие соглашения заключаются, если необходимость сотрудничества обусловлена общественным интересом и получено согласие вышестоящего должностного лица прокуратуры в целях обеспечения единообразной практики заключения таких соглашений[120]120
  Principles of Federal Prosecution // http: //
  www.justice.gov/usao/eousa/foia_reading_room/usam/title9/27mcrm.htm


[Закрыть]. Таким образом, в подавляющем большинстве случаев в США с обвиняемыми заключаются сделки о признании вины, в том числе и те, дополнительным обязательством по которым выступает содействие обвиняемого в раскрытии преступления и уголовном преследовании других лиц. Кроме того, по своей природе процедура заявления ходатайства об отказе от оспаривания обвинения больше общего имеет с российским особым порядком принятия судебного решения, предусмотренным гл. 40 УПК, а американское соглашение о сотрудничестве, предполагающее освобождение лица от уголовного преследования, – с российским институтом деятельного раскаяния.

Процессуальный порядок рассмотрения дела на основании сделки, условиями которой выступают как признание вины, так и содействие следствию в раскрытии преступления и изобличении соучастников, ничем не отличается от судебного разбирательства при заявлении лицом ходатайства о признании вины.

Сама возможность появления такого института в американском уголовном судопроизводстве в значительной мере обусловлена особенностями правовой и процессуальной систем США. Англо-американское право не знает деления на материальное и процессуальное, частное и публичное, гражданское и административное, построено по формально-юридическому принципу, придает приоритетное значение процессуальным нормам перед нормами материальными, характеризуется отсутствием кодификации (за исключением некоторых штатов США), господством прецедента над статутом[121]121
  См.: Давид P. Основные правовые системы современности. – М., 1999. – С.281; Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т.2. С. 121; Мещеряков Ю.В. Формы уголовного судопроизводства– Л., 1990. – С. 58–71; Муромцев Г.И. Основные правовые системы прошлого и современности. Проблемы общей теории права и государства/Под ред. В.С. Нерсесянц. – М., 1999. – С. 284–291; Стойко Н.Г. Уголовный процесс западных государств и России: сравнительное теоретикоправовое исследование англо-американской и романо-германской правовых систем. Монография./. – СПб., 2006. – С. 13.


[Закрыть]. Отсюда и специфические черты уголовного процесса США. Для него характерна его «процедурность», состязательность и диспозитивность. В американском уголовном процессе прокурор имеет широкие дискреционные полномочия по распоряжению обвинением, а обвиняемый – диспозитивное право признать вину по предъявленному обвинению в суде. Сторонам предоставлено право заключить соглашение, согласно которому они идут друг другу на уступки: обвиняемый обязуется в суде признать свою вину в совершении преступления, а прокурор уменьшить объем обвинения или переквалифицировать содеянное на менее тяжкий состав преступления. В результате наказание, назначенное обвиняемому судом, будет менее суровым. Разрешение дела на основе сделки выгодно для всех участников судопроизводства. Стороны и суд сделка избавляет от проведения судебного следствия, т. к. признание вины влечет особую форму рассмотрения дела, при которой доказательства в суде не исследуются. Сделка также существенно сокращает продолжительность прохождения дела в суде. В случае признания вины проводятся только две судебные стадии – предъявление обвинения и определение осужденному меры наказания. Сделка избавляет и от необходимости приглашать в суд свидетелей, поскольку доказательства не исследуются, а также потерпевшего, мнение которого относительно предстоящей процедуры выясняется прокурором при формулировании им своего варианта условий сделки. Сделка удовлетворяет интересы всех участников процесса, даже потерпевшего, который исключен из процесса заключения сделки. Поскольку в последнее время все чаще условием сделки является не только признание обвиняемым своей вины в совершении преступления, но и выполнение положительных посткриминальных действий, в том числе возмещение ущерба потерпевшему, частный интерес в рамках уголовного судопроизводства получает реальное удовлетворение.

Российский особый порядок принятия судебного решения, урегулированный гл. 40.1 УПК, формируется в иных условиях. Несмотря на стремление разработчиков действующего УПК придать отечественному уголовному судопроизводству чисто состязательный характер, оно остается смешанным. Поэтому признательные показания рассматриваются как рядовое доказательство, которое не освобождает органы предварительного расследования от обязанности самостоятельно, без помощи лица доказать его вину в совершении преступления, а суд от обязанности проверить и оценить по внутреннему убеждению, подтверждается ли вина этого лица другими доказательствами, собранными по делу. Усиление диспозитивного начала (предоставление обвиняемому права выбрать форму судебного разбирательства, ограничение активности суда в самостоятельном собирании доказательств, обязательность для суда полного или частичного отказа государственного обвинителя от обвинения и др.) сделало возможным появление таких институтов, как особые порядки принятия судебного решения, предусмотренные главами 40 и 40.1 УПК. Однако сильное розыскное досудебное производство и сохранение элементов «публичности» в суде и сегодня отличают эти особые порядки от американской сделки о признании вины.

Положительное отношение[122]122
  *См., напр.: CarlinJ.E., Civiljusticeandpoor. Issues for sociological researches./J.E. Carlin, J.Howard, Sh. L. Messinger // Law and the behavioral sciences. P.194; Rosett A.L. Justice by consent: plea bargaining in the American courthouse./A.L. Rosett, R.Donald. – Philadl., 1976. – P.129; Heumann M. Plea-bargaining. Chicago: University of Chicagopress, 1978.


[Закрыть] к американской сделке зарубежных процессуалистов менялось за годы её применения в негативную сторону[123]123
  Хотя имеются и мнения против соглашений о признании вины. См., напр.: Daudistel H.C.Abandoning plea-bargaining. A case Study of nonnegotiated jus-tice./H.C.Daudistel,R.D.Holes // Courts and diversion: Policy aoperations studies. Lon-don-Beverly Hills, 1979. – P. 60–67;Quinney, Richard. Criminal justice in America: A critical understanding. Boston, Little Broen & Company. -1974. – P.249.


[Закрыть], в России – наоборот. Если в советский период институт сделки подвергался серьезной критике[124]124
  Николайчик B.M. Указ. соч. С. 149; Ковалев В.А. Буржуазная законность: теоретические иллюзии и судебно-полицейская реальность. – М., 1986. – С. 173.


[Закрыть], то в современной России идея реформирования особых порядков на основе американского института активно поддерживается многими процессуалистами. Аргументы «за» и «против» приводятся сходные. По оценкам американских процессуалистов, в США «общераспространенно скептическое отношение к формальным процедурным правилам; они рассматриваются как препятствие к быстрому рассмотрению дел подозреваемых, в отношении которых уже было произведено необходимое (фактическое) расследование и сделан вывод об их фактической виновности»[125]125
  См.в кн.: Ковалев В.А. Указ соч. С. 173.


[Закрыть]. Американские ученые указывают в качестве основной причины распространения сделок о признании вины переполненность системы правосудия уголовными делами, в силу чего обвинители вынуждены в целях уменьшения нагрузки на своих исполнителей и на судебные органы идти на соглашения с подсудимыми[126]126
  Фридман Л. Введение в американское право. С. 175.


[Закрыть]. Подобные соглашения сберегают время и ресурсы, оставляют суду возможность проведения полного процесса по более важным и сложным делам[127]127
  См., напр. Нейман С. Указ соч. С.37.


[Закрыть]. Еще более красноречиво объективная необходимость применения этой упрощенной процедуры обосновывается в документах главнейших правовых учреждений Америки. В мотивировочной части решения по делу Stetobello указывалось, что «соглашения на случай признания вины являются не только существенной, но и в высшей степени желательной частью судопроизводства по многим основаниям. Сделка ведет к быстрому и в значительной степени окончательному разрешению большинства уголовных дел; избавляет существенно от разлагающего влияния вынужденного безделья во время досудебного пребывания в заключении тех, кому отказывают в освобождении из-под стражи…»[128]128
  См.: Kamisar Yale; LaFave Wayne R.; Israel Jerold H. Modern Criminal Procedure: Cases, Comments, Questions. West; 12 edition. – 2008. P.1230.


[Закрыть]. В другом решении Верховный суд США указал, что обвиняемый, заявляя о признании вины, тем самым «демонстрирует готовность начать отбывание наказания в исправительном учреждении с таким психологическим настроем, который дает надежду на его успешное перевоспитание за более короткий срок, чем потребовалось бы в противном случае»[129]129
  См.:УайнребЛ.У. Указсоч. С. 100.


[Закрыть]. В 1975 г. процедура plea-bargaining окончательно получила формальное одобрение Верховного Суда США как не противоречащая конституционным принципам правосудия[130]130
  См.: Criminal justice in the US, 1970–1975: An overview of developments in criminal justice. Prepared [by Peter P. Lejins]; for the Fifth United Nations Congress on the Prevention of Crime and Treatment of Offenders. Washington, p. 30.


[Закрыть]. Американская ассоциация юристов, обосновывая полезность сделок о признании вины, указала, что одна из причин, оправдывающих предоставление обвиняемому уступок при назначении наказания, заключается в том, что обвиняемый заявлением о признании вины помогает государству в лице обвинителя в достижении его задач, что «способствует быстрому и неотвратимому применению к нему мер исправительного воздействия», и что «уступки открывают возможности применения альтернативных мер исправительного воздействия, которые лучше приспособлены для достижения воспитательных, охранительных и предупредительных целей исправительного воздействия, или предотвращают причинение излишнего страдания обвиняемому»[131]131
  См. в кн.: Уайнреб Л.У. Указ. соч. С. 104.


[Закрыть].

Таким образом, положительные стороны разрешения уголовно-правовых конфликтов на основе сделок о признании вины состоят в следующем: повышается оперативность, экономятся ограниченные ресурсы судов и органов обвинения[132]132
  См: Решение Верховного Суда США по делуВгобу v. UnitedStates, 397 U.S. 742,752 (1970) в кн.: Уайнреб Л. У. Указ. соч. С.102.


[Закрыть]; рассмотрение дела в отсутствие потерпевшего и свидетелей избавляет их от лишних эмоциональных страданий и возможных неудобств, связанных с вызовами в судебное заседание; для лиц, заключенных под стражу, сделка позволяет добиться скорейшего судебного разбирательства и избежать тем самым длительного пребывания под арестом; осуждение в связи со сделкой о признании не влечет ряда негативных правовых последствий, которые могут наступить в случае вынесения обвинительного приговора в порядке судебного разбирательства по существу (запрещение занимать определенные должности, лишение избирательных прав и др.); появляется возможность стимулировать обвиняемых к сотрудничеству со следствием и вероятность его позитивного постпреступного поведения. При этом указывается, что рационализация уголовно-процессуальных форм – не самоцель, а способ, который позволит «выжить» состязательным судебным разбирательствам. Как отмечал один из сторонников сделок о признании вины, «мы можем предложить судебное разбирательство всем, но при условии, что лишь немногие предложением воспользуются»[133]133
  Там же. С.102.


[Закрыть].

Противники «обвиняют» сделки о признании вины в том, что они нарушают принцип презумпции невиновности, право на защиту, право отказаться свидетельствовать против себя. Лицо, обладая правом признать вину и тем самым исключить официальное исследование предъявленного обвинения, лишено абсолютного права отказаться от собственного заявления о виновности. В каждом случае это – предмет дискреционной власти суда. Кроме того, процедура не гарантирует, что судья удовлетворит просьбу прокурора о назначении определенного наказания обвиняемому: он может назначить любое, в том числе и более строгое наказание, чем рекомендовал прокурор. Сделка снижает стандарты доказывания по уголовным делам, поскольку в случае ее заключения отпадает необходимость в добросовестном собирании, всесторонней проверке и объективной оценке доказательств. Понимание органами полиции и прокуратуры того, что признание вины лицом, заключившим сделку, автоматически влечет его осуждение, чревато злоупотреблениями с их стороны. Отмечаются случаи, когда прокуроры предъявляют завышенное обвинение, обещая, что оно будет смягчено в случае признания лицом своей вины в суде. И обвиняемый соглашается признать себя виновным в менее тяжком преступлении из страха, что будет осужден за более серьезное преступление, обвинение в котором ему предъявлено. В результате повышается риск осуждения невиновных. В случае слабости позиции обвинения прокуроры используют сделки как способ избежать оправдания виновных. В такой ситуации осуждаются лица, которые могли бы быть оправданы за недостаточностью доказательств их виновности. Верховный суд США в одном из своих решений указал, что сделки как раз и предназначены для использования по тем делам, где «виновность обвиняемого стоит под серьезным вопросом или где имеются существенные сомнения, что обвинение сможет доказать виновность обвиняемого»[134]134
  См. в кн.: Уайнреб Л.У. Указ. соч. С Л 02.


[Закрыть]. Обвиняемые нередко соглашаются на сделку из опасения, что желание воспользоваться традиционной формой судебного разбирательства приведет к более строгому наказанию. Суд проявляет большую снисходительность к тем, кто признает вину, поскольку это позволяет экономить время и средства, затрачиваемые на судебное разбирательство. Все это создает дополнительные затруднения для тех, кто предпочел бы традиционную форму судебного разбирательства[135]135
  См.: Боботов С.В. Буржуазная юстиция. Состояние и перспективы развития. – М., 1989. – С.157.


[Закрыть].

Одним из условий заключения сделки является предоставление обвиняемому квалифицированной юридической помощи. Однако вследствие недостаточной квалификации, нехватки времени для подготовки к судебному заседанию в связи с занятостью сразу в нескольких процессах адвокаты, большинство из которых являются назначенными, а не приглашенными, нередко оказывают чрезмерное давление на подзащитных при решении вопроса о заключении сделки. Сделки о признании вины снижают воспитательное значение отправления правосудия. В условиях сделки, когда обвинение не предоставляет доказательств, когда доказательства не оцениваются в открытом судебном заседании, публика не воспринимает самого существования правосудия, того, что вскрывается нарушение закона, что с помощью доказательств устанавливается факт совершения преступления данным лицом и что обвиняемый виновен в его совершении и заслуживает наказания.

Сделки нивелируют принципиальное различие между процессуальными функциями обвинения и защиты. Несмотря на то, что прокурор представляет интересы государства, а защитник – интересы обвиняемого, они рассматривают друг друга как коллеги и хотят сохранить хорошие отношения. Адвокат все равно получит фиксированную плату, а прокурор, даже если наказание будет снижено, достигнет своей процессуальной цели. В результате сделки в одном деле защита приобретает союзника в лице обвинителя, а обвинение поддерживается согласием защиты. Кроме того, на практике часто судьи проявляют большую активность при утверждении сделки, чем предписывает им американское законодательство. По свидетельству американских процессуалистов, несмотря на законодательный запрет, судьи нередко участвуют в реализации практики сделок между обвинением и защитой[136]136
  См.: Власихин В. Служба обвинения в США: закон и политика. – М., 1981. – С. 138; Боботов С.В. Указ. соч. С. 164.


[Закрыть]. Это выражается в даче рекомендаций об условиях сделки, поощрении одной или другой стороны к разрешению дела и даже давлении на них, присутствии на согласительных встречах, организованных по просьбе прокурора и адвоката, без участия в обсуждении спорных вопросов либо с высказыванием своих соображений по поводу заключаемой сделки.

Обобщая изложенное, мы приходим к выводу, что американский опыт ценен для нас тем, что открывает возможности совершенствования уголовно-процессуальной формы на принципиально иной основе – посредством сделок уголовно-правовой конфликт разрешается не путем столкновения интересов сторон, а путем достижения между ними согласия. В таких процедурах реализуется назначение уголовного судопроизводства – защитить интересы государства, общества и непосредственных участников спора – потерпевшего и обвиняемого. Безусловно, институт сделки не лишен недостатков. Однако невозможно разработать процедуру, которая являлась бы абсолютно совершенной в отношении всех категорий уголовных дел, большинство аргументов «против» сделки может быть применено ко многим из судебных процедур, явившихся следствием дифференциации. Поэтому считаем, что совершенствование системы гарантий, исключающих проявление недобросовестности как со стороны обвинения, так и со стороны защиты, а также суда, более перспективным, нежели полный отказ от его использования.

Российский институт, предусмотренный главой 40.1 УПК, имеет сходство с американской сделкой по:

1) последствиям применения. Оба института связаны с упрощением судебной процедуры рассмотрения дела (судебное следствие отсутствует); лишением обвиняемого некоторых процессуальных прав на полное судебное разбирательство, обжалование приговора по мотиву несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, права не свидетельствовать против себя; смягчением наказания подсудимому;

2) условиям использования. Ими в обоих случаях являются: совершение обвиняемым положительных посткриминальных действий (признание вины, содействие в раскрытии преступления, изобличении соучастников); получение обвиняемым квалифицированной юридической помощи до, во время и после заключения соглашения; добровольный характер участия обвиняемого в особых процедурах;

3) правилам реализации. В обеих моделях соглашение заключается на досудебных стадиях процесса; суду запрещается принимать участие в обсуждении условий соглашения или каким-либо иным образом влиять на его заключение, вносить какие-либо изменения в содержание уже заключенного соглашения; мнение потерпевшего относительно разрешения уголовно-правового спора на основе соглашения, также как и его присутствие при рассмотрении дела судом не является обязательным; заявление обвиняемым ходатайства о рассмотрении дела в упрощенной процедуре не требуется; судебное заседание проводится с обязательным участием государственного обвинителя, обвиняемого и его защитника.

Однако эти сходства не позволяют сделать вывод о их единой природе.

1. В американском варианте сделка является результатом переговоров между прокурором и обвиняемым. В ней отражается договоренность сторон в части квалификации и (или) размеров наказания. В российской процедуре о сотрудничестве сторон можно говорить лишь условно: в соглашении указываются те действия, которые обязуется совершить в целях содействия следствию обвиняемый, а также нормы уголовного закона, которые могут быть применены, если он эти действия выполнит (ст. 317.3 УПК). Это существенное отличие американского института от российского обусловлено следующим. Разрешение уголовно-правового конфликта на основе сделки о признании вины зависит от усмотрения прокурора и суда. Именно прокурор принимает решение о том, надо или не надо подвергать лицо уголовному преследованию и какие обвинения выдвинуть. При этом Верховный суд США требует соблюдения лишь одного требования: выдвигать обвинения следует только, если есть «разумная доказательственная поддержка» того, что преступление было совершено, и только, если обвинение может быть «разумно обосновано» допустимыми доказательствами[137]137
  См.: American Bar Association. Standards Relating to Prosecution Function and the Defense Function. Chicago: Institute of Judicial Administration, 1970; решение Верховного Суда США по делу Хайеса (1978); Vera Institute of Justice. Felony Arrests, Their Prosecution and Disposition in New York City's Courts. Longman Group United Kingdom, 1981.


[Закрыть]. Прокурор, решая вопрос о разрешении дела посредством заключения с обвиняемым сделки, руководствуется обычно следующими критериями: тяжестью совершенного обвиняемым преступления; наличием у него прошлых судимостей; экономическим вредом от преступления для общества, физической опасностью для граждан; наличием (отсутствием) убедительных доказательств обвинения, с одной стороны, и серьезных контраргументов и доводов защиты – с другой; степенью вероятности осуждения в результате суда; возможным наказанием, которое может назначить суд, и его соответствием характеру и тяжести содеянного обвиняемым; раскаянием обвиняемого и его готовностью возместить жертве причиненный вред; общественной заинтересованностью в доведении дела до суда, а не в разрешении его на основе сделки о признании вины; наличием определенных гарантий, что обвиняемый признает свою вину в совершении преступления в суде. В тех случаях, когда дополнительным условием сделки выступает содействие следствию в расследовании преступления и изобличении других лиц, прокурором во внимание также принимаются: готовность обвиняемого к сотрудничеству и своевременное выражение им намерения об этом; характер информации, сообщенной лицом, с которым заключено соглашение; ее значение для расследования преступления и изобличения соучастников; подтверждение полученной от обвиняемого информации другими доказательствами, собранными по делу. Придя к выводу о возможности разрешить конфликт с помощью сделки, прокурор обращается с инициативой ее заключения к защитнику обвиняемого на определенных условиях. Если сделка состоялась, прокурор не вправе отказаться от ее исполнения, за исключением случаев, когда обвиняемый уклоняется от исполнения своей части сделки или имеются иные обстоятельства, оправдывающие действия прокурора. Роль суда в американских состязательных процедурах является традиционно пассивной. Суд связан предъявленным конкретному лицу обвинением. Поэтому если прокурор и обвиняемый достигли о нем соглашения, суд обычно признает именно это обвинение доказанным, ограничившись теми доказательствами, которые сочли нужным предоставить стороны. В такой ситуации обвинительный приговор фактически выполняет роль акта, который придает силу и обращает к исполнению решение, закрепленное сторонами в сделке. Вместе с тем реализуя свое главное полномочие при рассмотрении сделки о признании вины – ее одобрение или отклонение, суд наделен широкой дискреционной властью. Законодательство устанавливает минимальный объем правил, которые должны быть судьей соблюдены при принятии решения. Так, суд обязан отклонить заявление обвиняемого о виновности, если в открытом слушании, лично опросив обвиняемого, убедится, что: 1) ходатайство является следствием угроз, насилия, обмана, внушения, иного принуждения либо обещания каких-либо выгод, помимо предусмотренных сделкой (раздел (с) Правила 11); 2) обвиняемый не осведомлен о последствиях сделки, своих процессуальных правах; 3) обвиняемому не обеспечено право на защиту. И основное требование – суд вправе вынести решение на основании признания обвиняемым своей вины без исследования доказательств только, если удостоверится в наличии фактических оснований для такого признания (Р. f правила 11 Федеральных правил уголовного процесса в окружных судах США).