Текст книги "Взгляд со дна"

– Может, он.

– Может, и он, – согласился Логов. – Русал…

Никита фыркнул: ну что за человек Логов? На него невозможно долго злиться… Хотя и не за что вроде…

– Что с лилией? – вспомнил Артур.

– Символ чистоты и невинности.

– Влад кого-то лишил невинности? Непохоже на него… Ни разу не мачо.

– По отзывам нет, – Никита перелистнул блокнот назад. – Все друзья твердили, что он был таким… милым парнем. Но та девушка, Наташа, помните?

На секунду прищурившись, Логов кивнул:

– Школьная любовь?

– Ага. Когда им еще было по семнадцать, она заявила, что Влад пытался ее изнасиловать.

– Прямо заявление подала?

– Ну да. Только до суда дело не дошло.

– Понятно, папа откупился.

Артур взял телефон:

– Поговорю-ка я еще раз с Машей Кавериной…

У нее даже щеки вспыхнули, совсем как у Никиты, когда Артур задал этот вопрос.

– Никогда, – отрезала Маша, глядя Артуру в глаза. – Никакой агрессии. Никакой жестокости. Может, я и не сходила по нему с ума… А я и не скрывала, да? Но я не стану на него наговаривать. Влад был хорошим. Очень добрым. А этой сучке…

– Наталье Артамоновой, – уточнил Логов.

– …наверняка деньги были нужны. Она же потом в Питер умотала! Вот и выдоила их семью.

– Как вариант…

– Да точно, я вам говорю!

Они встретились в любимой кофейне Артура на Третьяковской, где было достаточно просторно, чтобы не слышать разговор за соседним столиком, и варили хороший кофе, без которого он переставал соображать. Ему нравилось, что за окном гуляли и улыбались люди, бегали дети, в фонтане струилась вода… Все это позволяло думать, что он возится с трупами не ради смерти, а ради жизни. Так Артур думал всегда, но в этом месте об этом не приходилось напоминать себе.

«С чего вдруг она так горячо заступается за Влада, – глотнув горячей горечи, подумал Артур. – Затосковала? Или пытается убедить меня в своей невиновности?»

Он еще не сказал Оксане, что ее дочь по уши влипла в то дело, которое ему подкинули. Лучше было повременить, пока для него самого не прояснится хотя бы что-то… На скорый результат Артур особо не рассчитывал – версий возникло уже несколько, финансовые разборки со старшим Василенко в том числе. Почему нет? Если отца хотели припугнуть, это, пожалуй, удалось. Оперативники вовсю пробивали его партнеров и конкурентов – вдруг что-то отыщется?

И все же Артур не мог отделаться от ощущения, что бизнес Ивана не имеет отношения к делу. Лилия эта… В этом явно нечто личное. Или… замаскированное под личную месть.

– Ты как вообще? – спросил он рассеянно, заметив, что Маша как-то подавленно умолкла. – Справляешься?

У нее дернулись плечики, она быстро взглянула на него исподлобья:

– Вы маме не скажете?

– Нет, – охотно пообещал он.

Если это касалось их дела, Оксане совсем не обязательно было обо всем узнать.

– Я не сказала вам сразу… Может, надо было? Я… это самое…

– Беременна? – догадался Артур.

Она вздохнула:

– И что мне сейчас делать с этим ребенком?

– Когда ты узнала?

Ее взгляд слегка уплыл:

– Дня три назад, что ли…

– Тест делала?

– Ну, естественно! А как еще узнать?

– Выбросила?

Маша уставилась на него с недоумением:

– Кого?

– Тест.

Ее брови удивленно приподнялись – она не понимала, куда он клонит. Открыла сумочку, сосредоточенно покопалась:

– А, вот он!

Маша извлекла тонкую палочку с двумя едва заметными полосками, повертела перед глазами:

– Зачем я его таскаю?

– Чтобы мне показать, – Артур усмехнулся. – А он точно твой?

Ее лицо мгновенно собралось:

– Не поняла… Это вы сейчас о чем вообще?

– Беременность начисто тебя оправдывает. Тебе не было смысла убивать Влада, пока он еще не стал твоим мужем. А твой ребенок не стал законным наследником. Нужно было сперва родить его хотя бы…

– А вы меня все-таки подозревали? – Она хмыкнула с непонятным Артуру удовлетворением.

– Я всех подозреваю. Работа такая.

– Ничего личного, да?

Его взгляд опять утянуло кипение жизни за большим окном. Уже вечерело, женщины накидывали кофточки и палантины, появились мужчины в костюмах, возвращавшиеся с работы. Только мальчишки не ощущали прохлады – их загорелые коленки так и мелькали, когда они проносились мимо на велосипедах. И Артуру захотелось выскочить на улицу, запрыгнуть в седло и погнать, неистово крутя педали, куда глаза глядят – через реку, которая непременно дохнет в лицо свежестью. И потом по улочкам-переулкам, чтобы Москва обняла, как добрая бабушка, спрятала в уютном тепле… Зачем он отстранился от нее? Зачем выбрал работу, вынуждающую видеть только язвы на теле города?

– А маме это понравится?

Машин голос арканом затянул его обратно, приковал к кожаному диванчику. Подавив раздражение, Артур напомнил:

– Мы же договорились не посвящать маму в наши дела… Пока.

Она прищурилась испытующе:

– А потом вы ей все расскажете?

– После вынесения приговора.

У нее испуганно дернулся подбородок.

– Кому?!

– Убийце.

Повернувшись к официанту, Артур небрежно махнул рукой. Но пока тот выписывал им счет, успел сказать Маше:

– Мне нужна официальная справка о наличии беременности от гинеколога. Хотя нет… Она тебе нужна. Сделаешь?

– Без вопросов, – отозвалась она серьезно.

Официант сделал вид, что не слышал ни единого слова.

То, что Наталья Артамонова в эти дни находилась в Москве, было не очень-то хорошо для нее… Но для следствия стало настоящей удачей! Артур позвонил ей сразу после встречи с Машей, и ее низкий и серьезный голос поразил его контрастом. И самым удивительным было то, что Наташа оказалась в точности такой, какой он представил ее себе по голосу – темноволосая «гимназистка» с длинной косой и спокойным умным взглядом.

«Как его отбросило-то, – подумал он о Владе с сочувствием. – Просто другой полюс… Видно, здорово любил ее. Неужели и впрямь пытался изнасиловать?»

Даже встретиться Наталья предложила там, где Логов не бывал со студенческих времен, в библиотеке. Она приехала в столицу для каких-то изысканий для диссертации и не хотела терять ни минуты.

– Или за ней нет вины, а Влад остался тенью юности, – сказал Артур помощнику. – Или Артамонова по-настоящему крепкий орешек. Расколоть такую будет непросто.

Никита пытался увязаться за ним следом, но Артур велел ему прошерстить соцсети Влада – вдруг всплывет что-то интересное… Слово «всплывет» прозвучало двусмысленно, но Логов расслышал это отголоском, уже выйдя из кабинета.

До Ленинки он решил дойти пешком – день был таким солнечным и тихим, что о машине даже думать не хотелось. К тому же идти два шага… Ему нравилось просто бродить по московским улицам, незаметно всматриваясь в лица прохожих и придумывая их жизнь. Совпадала ли она с реальной, узнать было не суждено, что Логова ничуть не огорчало, это было увлекательной игрой, не более того.

Арбат возбужденно дышал ему в спину, но Артур не оборачивался, иначе затянет. Его тянуло потрепаться с каждым художником, со всеми уличными артистами, ведь у любого из этих людей была своя история.

– Тебе интересны люди, – однажды с удивлением заметила Оксана. – Почему ты стал следователем? Тебе нужно было писать…

– Что писать?

– Романы. Или хотя бы рассказы.

Его позабавила эта мысль, но и польстила тоже. И он отозвался многозначительно:

– Когда-нибудь я выйду в отставку…

Всерьез Артур об этом даже думать не хотел – целый день сидеть за письменным столом?! Тягомотина какая. Лучше сочинять истории на ходу, чтобы пролетали в воображении, как кадры клипа. Он не только стремительно соображал, он быстро жил, на бегу втягивая в свою полосу незнакомых людей, чтобы считывать их судьбы и отпускать как мотыльков. Пусть летят, их разноцветная пыльца уже окрасила его день…

Возле метро Логов заметил пухлого мужичка с детским личиком, напоминающего пионера-переростка. Светлая рубашка заправлена в широкие брюки. Ботинки начищены. Даже волосы зализаны на бочок, только красного галстука не хватает.

«Кольца нет, живет с мамой, – решил Артур, скользнув взглядом. – Брючки отглажены… В портфеле наверняка бутерброды с сыром. Типичный страховой агент. Иногда начальница предпенсионного возраста затаскивает его к себе в кабинет, где у нее всегда есть коньячок… Вот и все его радости. Ох, бедолага!»

Оглянувшись, Логов широко улыбнулся:

– Я же у вас страховку на дом покупал?

– Что? – В глазах «пионера» мелькнула паника. – Какую страховку? Вы что-то путаете… Я работаю в фотоателье.

– Ах как жаль! – воскликнул Артур вполне искренне.

И отвернувшись, пробормотал:

– А ведь так похож…

С «мясником» он даже рисковать не стал, а девушке, похожей на медсестру из психиатрической больницы, только улыбнулся. У нее был чистый, но острый профиль, а в глазах сумасшедшинка. Почему-то Артуру показалось – она просто создана для такой работы…

По ступеням Ленинки Артур поднялся уже умиротворенным от общения с родным городом. Библиотечный запах отозвался улыбкой: «Вот что никогда не меняется». Читательский билет Логова давно был просрочен и валялся неизвестно где, поэтому он просто показал удостоверение, и его пропустили.

– Я ничего не буду брать, – заверил Артур. – Только повидаюсь с одним человеком.

Охранник поспешно кивнул, но вид у него при этом стал таким затравленным, кончик носа опустился к самым губам, что можно было не сомневаться: сейчас он начнет звонить директору.

Артур решил облегчить ему задачу:

– Если что, я буду в третьем зале.

Это был тот самый читальный зал, в котором снимали эпизоды легендарного фильма «Москва слезам не верит». Это казалось занятным, хотя Артур никогда не был горячим поклонником этого фильма. Ему не в кого было влюбиться среди героинь, а без этого мелодрама теряла смысл. Героиня Алентовой на его вкус была чересчур суетливой и громкоголосой, глуповатой, если на то пошло… Не говоря уж о ее подругах. Вот если бы Катя Тихомирова хоть отдаленно походила на Оксану…

Но Артур ни с кем не делился этими откровениями, понимая, что его забросают гнилыми помидорами. Тем более в третьем читальном зале, куда многие наверняка приходили только ради того, чтобы вновь и вновь окутывать себя атмосферой любимого фильма.

Войдя в отделанный деревом огромный зал, немного напомнивший Артуру зал суда, он набрал сообщение: «Я стою у входа».

Через мгновение на фоне перил поднялась смуглая тонкая рука и помахала ему. Усмехнувшись: «Чем не кино?», Артур пошел на беззвучный зов. И без труда узнал Наталью Артамонову, точно шагнувшую за стол из его воображения.

– Я точно такой и представлял вас по голосу, – признался он тихо, усаживаясь рядом.

Она смотрела на него в упор:

– Серьезно? Это часть вашей работы?

– Скажем, это не мешает работе.

Зал оказался полупустым, их разговор никому не мог помешать, и это порадовало Артура. Можно было спросить обо всем, что его интересовало.

Но первой заговорила она:

– Значит, Влад мертв… Это, конечно, не убьет меня, мы слишком давно расстались, но все же печально это слышать. Он был хорошим парнем.

– Хорошим?

Она расслышала недоверие в его голосе и вздохнула:

– Вы уже знаете, конечно…

Как Артур и ожидал, она принялась терзать кончик длинной косы. Почему-то все длинноволосые девушки цепляются за свои пряди, когда им приходится трудно.

– Об изнасиловании? Конечно.

Поморщившись, Наталья понизила голос:

– Да не было никакого изнасилования…

– Я так и думал. Но заявление было.

– Нас отец поймал… на месте преступления.

– В постели?

Она только вздохнула:

– Влада он выкинул полуголым, а меня запугал до смерти. Сказал, что убьет нас обоих, если я не обелю его имя.

С силой потерев лоб пальцами обеих рук, Наталья простонала:

– Идиотизм… Сейчас-то я понимаю это. А тогда нам было по шестнадцать, меня трясло всю, до сих пор помню. Отец тут же за руку меня потащил в отделение. Я думала, просто умру от позора еще по дороге… Ясно, что он просто решил… Как это говорят? Срубить легких денег. Он же знал, чей Влад сын. Все в школе знали.

– И ему удалось, – заключил Артур.

Она кивнула:

– Иван Михайлович откупился. До суда не дошло, дело замяли.

– Вы из-за этого расстались с Владом?

Устремив взгляд за окно в деревянной раме, Наталья слегка качнула головой:

– Не совсем. Хотя и это, наверное, сказалось. Но какое-то время мы еще пытались бороться за… нас. Но против нас было еще и само время.

– Вы взрослели, – подсказал Артур. Разве не это самая естественная причина смерти первой любви?

– Вскоре Влад стал казаться мне… никчемным. Пустым. Ни к чему не стремился, ни о чем не мечтал. В школе это было не так заметно, мы все были в поиске. А когда пришла пора поступать…

– Я слышал, Влад собирался написать книгу.

Ее губы горько изогнулись:

– В духе Толкиена? Господи, он все еще собирался ее написать? Я слышала об этом еще классе в девятом. Значит, так и не начал…

– А в последние годы вы общались?

– Не сказала бы. Так… Поздравление с днем рождения, если соцсети напомнят. На встречи выпускников я не приезжала.

Она опять устремила на Артура прямой взгляд:

– У меня нет никакого повода убивать Влада. Наши жизни давно разошлись. Никаких обид – просто мы слишком разные люди. И после школы это проявилось особенно ярко. Но я…

На секунду Наталья замолчала, точно опасалась, что голос подведет ее. Потом резко втянула воздух и завершила фразу:

– Но я всегда думала о нем с теплотой. И никогда не желала зла.

Артур улыбнулся:

– Осталось лишь выяснить ваше алиби на тот вечер, когда был убит Влад.

Она развела руками:

– Я была здесь. Если тут есть камеры, вам не составит труда это проверить.

Его улыбка стала еще шире:

– Библиотека закрывается в восемь вечера. Влада убили в районе полуночи.

Наталья понимающе кивнула:

– У меня было полно времени, чтобы добраться до их дома. К тому же я знаю адрес.

– Вы бывали у них раньше?

– И не раз.

– Так чем же вы занимались, когда покинули библиотеку?

Открыв блокнот, Наталья вырвала чистый листок и начала составлять список:

– Пункт первый. Продовольственный магазин. Здесь – на Воздвиженке. Я купила что-то на ужин.

– У кого вы остановились?

– У подруги, – Наталья записала ее адрес. – Ее зовут Дарья Пушакова. Вот ее номер… К ней я пришла около девяти, но Даши не было дома. У меня свой набор ключей. До этого я еще заходила в кофейню на Поварской. Номер два.

Артур покачал головой:

– Это все неважно. То, где вы были до двадцати трех часов, не имеет значения.

– Разумно, – согласилась она. – Но как раз в это время я уже была у Даши.

– Вы были вместе?

Помолчав, она заставила себя признаться:

– Нет. У Даши было свидание, она предупреждала меня. Вернулась она после часа ночи.

От ее взгляда в упор Логову уже становилось не по себе:

– У меня нет алиби, да? Но нет и мотива.

– На поверхности – нет.

Пощекотав подбородок пушистым кончиком косы, Наталья усмехнулась:

– Думаете, все эти годы я вынашивала план мести?

– И такое бывает, – подтвердил Артур.

– Не в моем случае.

– Но вы так и не вышли замуж…

В ее глазах внезапно сверкнуло озорство:

– Это не значит, что я осталась старой девой, верно?

Артур не смог удержаться от смеха:

– Верно-верно.

– Я не убивала Влада, – произнесла она уже серьезно. – И, пожалуй, смогу это доказать. Около полуночи я переписывалась в сети с питерским… другом. Выходила с Дашиного компьютера. Это ведь не сложно проверить, правда?

Логов поднялся, но напоследок решил выяснить:

– Вашему отцу принесли счастье те деньги?

– Он купил машину, – холодно сказала Наталья. – Не самую дорогую, «Пежо», но все равно был счастлив. С ней он и ушел под воду, когда на мосту его снесла фура…

Он обмер:

– Под воду?

Перебросив косу через плечо, Наталья выпрямилась:

– Я не стала бы мстить за него Владу. Отец получил то, что заслужил… К тому же это случилось уже восемь лет назад. Почти девять…

– А ваша мама? Не могу не спросить об этом?

– Думаете, если б у меня была мама, она не вступилась бы, когда отец тащил меня в полицию? Она умерла от почечной недостаточности, когда мне было одиннадцать лет.

«Умна и невиновна, – Логов вынес этот вердикт, когда покидал библиотеку. – Если только подруга не была ее сообщницей и не вела переписку за нее, обеспечивая алиби».

Дарью Пушакову он решил пригласить на официальный допрос, чтобы сразу увидеть: занервничает или нет. Артур готов был увидеть полную противоположность Наталье – почему-то девочки часто именно по этому принципу выбирают подруг.

Но Дарья оказалась такой же серьезной, хоть и менее миловидной. Ее портил крупный нос, с которого соскальзывали маленькие очки в золотистой металлической оправе.

«Брехня! – решил он с порога. – Кто пригласит такую на свидание?»

Но даже в комнате для допросов Дарья держалась уверенно, хоть не смотрела так прямо, как подруга, но и взгляд ее не ускользал.

– Да, у меня было свидание в этот вечер, – подтвердила она. – Моего жениха зовут Григорий Полонский. Мы работаем на одном факультете, так что вы легко можете его найти.

Она взглянула на часы:

– Сейчас он еще должен быть в лаборатории.

«Не хочу я тащиться в лабораторию, – внезапно понял Артур. – Выспаться надо… В институт Никиту отправлю. Ему студенческая атмосфера ближе».

К тому же проверка эта была чистой формальностью – он уже не сомневался, что ни Наталья Артамонова, ни Дарья Пушакова в этом деле никак не замешаны. Слишком ничтожной фигурой в их глазах был богатый и никчемный Влад Василенко…

Этот звонок оглушил даже его, хотя Артуру давно казалось, будто ничто не может его поразить. Навидался… Но Машин вопль, вырвавшись из трубки, прошил насквозь:

– Папу убили!

Логов рывком поднялся и сел в постели. На часах всего без четверти двенадцать, как это ему удалось уснуть так рано? Планшет валяется рядом… Что-то искал…

Да о чем он?! «Проснись!» – велел он себе. Жизнь такой сюрприз приготовила – не переваришь спросонья…

– Сергея? – пробормотал он. – А ты где?

Она выкрикнула, задыхаясь:

– Дома! Я только вернулась… А папа… в бассейне…

Первой мелькнула предсказуемая догадка: «Русалка!»

Отстранив телефон, Артур хлопнул себя по щеке и помотал головой. Потом спокойно проговорил в трубку:

– Маша, я еду. Слушай меня: запрись в машине, если кого-то увидишь, кроме меня, немедленно уезжай.

«Какая еще Русалка? – наспех одеваясь, думал он раздраженно. – Это же совсем другая история! Эти двое, как они связаны?»

Имя Маши уже вертелось на языке, но не хотелось и думать, что и в самом деле это Оксанина дочь убила и жениха, от которого к тому же ждала ребенка, и собственного отца. Или она лишь связующая нить, но сама им горло не сдавливала?

Никиту он тоже поднял, позвонил, прыгая через ступеньки, приказал вызвать на место оперативников и криминалистов. Благо тот еще даже уснуть не успел – куда труднее просыпаться, когда сон только-только погрузил тебя в туманное тепло, от которого в груди блаженно замирает, а мысли наползают друг на друга и смешиваются, путая сознание. Хотел выспаться, называется!

«Если эта девчонка пытается играть со мной, я ее собственными руками…» – Артур сглотнул последнее слово. Даже в шутку не стоит, когда смерть подобралась так близко…

Заскочив в машину, он выехал на Садовое кольцо и погнал к шоссе, ведущему к загородному дому Кавериных. Что происходит, черт возьми?! Никогда еще дело, которое Логов вел, не смешивалось с его жизнью, а сейчас он чувствовал, что увязает все глубже. Бывший Оксанин муж ему, конечно, не родственник, но и посторонним Сергея Каверина не назовешь.

Руки действовали на автомате, поворачивали руль куда надо, включали поворотник. А голову разрывало от версий, которые Артур формулировал и тут же опровергал. Василенко-Каверин – общий бизнес? Нет. Пересекались в прошлом? Откуда Оксанин муж родом? Вдруг друзья детства и надо искать длинные корни? Если все это мимо, надо выяснить: Машка вообще успела их познакомить или до этого не дошло?

Сергей Каверин был не так успешен в делах, как Василенко. Даже не глава фирмы, только топ-менеджер какой-то энергетической компании. До этого дня Артур даже особенно не интересовался, чем этот сукин сын занимался. Он посмел поднять руку на Оксану, это было важнее… А сколько там соток его участок и сколько этажей в доме – да по хрену!

Самое главное – и Оксане тоже. И Сашке… Поэтому он и ощущал тепло в груди, когда видел эту девчонку. От такой дочери Артур и сам не отказался бы! А Маша… Ну… Нет!

И все же он примчался ей на помощь, отыскивая дорогу в ночи нюхом, как волк – навигатор Логов включал только в крайнем случае, не выносил, когда ему диктуют каждый шаг. Ворота оказались закрыты, он заметил это издали, выехав на прямую дорогу, ведущую к дому Каверина, и набрал Машин номер:

– Открой, это я.

Раньше он был здесь только раз: Оксана попросила забрать Сашку, гостившую у отца. Что-то у них, видно, не задалось в игре «воскресный папа», ведь больше Артур даже не слышал о том, чтоб она ездила сюда. Нет, он не злорадствовал по этому поводу, но и огорчен точно не был.

Хотя место Каверин, надо отдать ему должное, выбрал просто сказочное: его светлый дом с кирпичными вставками и покатой ассиметричной крышей был окружен высоченными соснами с редкими вкраплениями берез и рябин. Наверняка осени левитановские… И зимы не голые – рыжие стволы и мягкие шапки сосен в любое время радуют глаз. Кое-где застенчиво темнеют ели… Хорошо жить в такой естественной красоте.

А где умереть – не все ли равно? Если вот так, внезапно, жутко.

«Жутко», – повторил Артур, глядя на плавающий в голубой подсвеченной воде труп Сергея.

Получалось, он так ни разу и не увидел бывшего Оксаниного мужа живым. Вот и встретились… Он всмотрелся в мертвое лицо с болезненным любопытством и сделал неприятное открытие: оказывается, Сашка походила на отца – светлые волосы, круглый нос, выступающий подбородок. Если б глаза Каверина были открыты, в них наверняка обнаружилась бы та же голубизна…

Он с неприязнью подумал: «Ну надо же! Ирония судьбы: на него похожа именно та дочь, которая отвергла его… Только бы теперь физиономия Каверина не мерещилась, когда увижу Сашку».

Убитый лежал на спине с широко раскинутыми руками и раздвинутыми ногами и походил бы на «Витрувианского человека» Леонардо да Винчи – даже волосы расплылись похоже! – если б только не…

– Ну конечно! – вырвалось у Артура. – Что ж ты сразу не сказала?

Он с досадой хлестнул себя пальцами по бедру. И встретил непонимающий взгляд:

– Чего?

– Лилия! Это же, черт возьми, подпись этой… Русалки.

У нее внезапно перекосилось и затряслось от плача лицо. Попятившись, Маша скорчилась как от боли и закричала в голос:

– Я вам кто – мент, что ли?! С какого… я должна была это заметить? Моего папу убили! А вы меня тут упрекать будете?!

Как будто прутья, сковывающие его тело и душу, лопнули от этого истошного крика, и Артур втянул холодноватый ночной воздух с таким наслаждением, словно заново родился.

«Это не она. Невозможно так сыграть», – он подумал об этом спокойно, как о доказанном факте. В отличие от младшей сестры, Маша никогда не занималась в театральной студии, это Логов точно знал – как-то зашел разговор. Ее увлекал спорт, баскетбол, кажется…

Баскетбол?

Его рука стиснула телефон, лежавший в кармане толстовки, которую Артур позволил себе надеть ночью. Главное в Русалке не умение плавать, а сильные руки. Справиться с взрослым мужчиной сможет одна девушка на сотню. Логов посмотрел на труп в воде – да в нем килограмм девяносто…

– Извини, – он постарался, чтобы голос прозвучал искренне. – Правда, Маш… Это я сдуру ляпнул.

От ворот к бассейну уже направлялись криминалисты, и первым, конечно, летел Коршун, всем своим видом демонстрируя неудовольствие – вытащили из постели среди ночи!

Кивнув им издали, Артур указал рукой на труп и обернулся к Маше:

– Пойдем в дом, тебе надо согреться.

На самом деле это ему самому захотелось укрыться в тепле, выпить чаю и расспросить Машу об отце. Понятно, что он был еще той скотиной, тут важно другое – старшая дочь пострадала от него или нет? Сама с отцом ушла. Это сознательный выбор или «стокгольмский синдром» сработал? На что намекает лилия? Сергей лишил невинности… Кого? Собственного ребенка?

«Если так, то и хрен с ним, пусть там плавает в бассейне, – он вспомнил о первой жертве. – А Влад? Не похож он на насильника. История Натальи Артамоновой это лишь подтверждает… Хотя чего только не бывает!»

Еще лет десять назад было у него отвратительное дело о старухе, которая несколько лет подряд силком затаскивала в постель собственного внука, наряжая его в пионерскую форму. Она и стала его первой жертвой, когда мальчишка подрос. Понятно, что вырос полным неадекватом, но Логову и тогда было жаль его, и сейчас…

Если б тот порешил только свою бабушку, Артур даже похлопотал бы за парня перед прокурором. Ну заслужила ведь, мерзкая гадина! Только убийца не остановился: по делу проходили четыре жертвы, которых он душил, а потом вспарывал им животы, в которых гнездилось сладострастие… А уж те бабушки ничем перед ним виноваты не были, это измененное сознание постаралось.

Артур до сих пор помнил: та отвратительная старуха всю жизнь работала в Доме пионеров, который потом переименовали в Дом творчества. И опасался, что она могла искалечить психику и другим малышам. Вот чего Артур не мог простить ни при каких обстоятельствах.

– Сергей был хорошим отцом? – начал он издалека, когда они с Машей уселись на кухне, равной по площади его квартире.

Уткнувшись в бокал с горячим чаем, который Артур сам заварил, чтобы она не перебила посуду, она пробубнила:

– Нормальным.

Он насторожился:

– Вы с ним ладили?

– Ну как? Курить не давал. Даже по губам как-то вмазал – это как?

– Это нормально, – согласился Артур.

– Вот и вы такой же!

– За что еще он тебя бил?

– Э! С чего вы взяли, что он меня бил?

– Нет? Он был ласковым?

Маша хмуро взглянула сквозь пар, которым исходил чай:

– Со своими девками, может, и был…

Логов сделал вид, будто не знает:

– Какими девками?

– Которых из клубов притаскивал…

– При тебе?

– Ну я тут живу, если что… О’кей?

– Они хоть совершеннолетние были?

Заплаканные глаза возмущенно округлились:

– Ну вы что? Мой папа же не педофил какой-то!

«Ага, – отметил Артур с облегчением. – Вот и ответ. Значит, не о ее невинности речь…»

И все же уточнил, как бы мимоходом, откуда Маша вернулась, когда обнаружила труп отца. Ей удалось его удивить:

– У Екатерины Леонидовны была…

– У матери Влада? Зачем?

– А вы как думаете? – Маша положила руку на живот. – Это ее внук. Я решила, что она имеет право знать. Сказала ей, что может хоть ДНК проверить, если сомневается. Гарантия сто процентов.

– И что она?

– В шоке. Но это нормально, правда же? Да она счастлива будет, когда до нее дойдет! Это же все, что осталось от ее сына. Еще будет в жопку внучика целовать…

Натужно кашлянув, чтобы предупредить заранее, на пороге возник Никита со смартфоном в руке – продолжал что-то записывать. Новички старыми добрыми блокнотами не пользуются…

– Ни одна камера не работала, – доложил он.

– Да у нас так всегда…

Артур уставился на Машу:

– Почему?

– Папа терпеть не может… не мог… видеонаблюдение. Он даже на ноуте камеру закрывал, если не пользовался. Ему казалось за ним следят… эти… ваши…

– А было что скрывать?

Ее взгляд сразу стал колючим:

– А я откуда знаю? Я в его дела не лезла.

– А убийца, видимо, в курсе его дел… Возможно, она была одной из тех, кого твой отец притащил из клуба. Про камеры она точно знала.

Маша ахнула:

– Так это баба? Точно?

Никита опять негромко кашлянул, привлекая внимание:

– Разумовский кинолога привез. Джек взял след от бассейна…

– Ну?!

– Довел до забора. Убийца там перелез.

– Да он еще и скалолаз?! Скалолазка…

– С наружной стороны снова был след. К реке увел и потерялся. Похоже, это и в самом деле Русалка.

Логов разочарованно обмяк:

– Как же, Русалка… Эта хитрая бестия водит нас за нос. Как она узнала, что рыбачка подкинула нам версию о русалке? – Его вдруг прожгло: – Она была там! В усадьбе Василенко. Слышала, как мы разговаривали со старухой.

Громко шмыгнув, Маша пробормотала с отчаянием:

– Она была одной из нас?! Черт, я теперь вообще спать не смогу…

Артур впился взглядом в лицо Никиты:

– Когда ты друзей Влада опрашивал, то уточнял, не видел ли кто девушку с длинными мокрыми волосами?

Он замешкался лишь на секунду:

– Ну да. Точно спрашивал!

– И никто ничего? – Логов откинулся на стуле. – Значит, это был парик. И она сняла его потом… Жаль, что не нашли. На дне покоится?

Помедлив секунду, Артур обернулся к Маше:

– Вспомни, у кого из девушек на той вечеринке была короткая стрижка?

Будить Оксану ночью не имело смысла – Маша все равно отказалась ехать к матери. Давясь слезами и простудой, она твердила, глядя на Артура почти с ненавистью:

– Никуда я не поеду, ясно? Тут мой дом. Никто меня отсюда не выживет.

«Она за собственность трясется! – Он даже огорчился, когда понял. – Вот же бестолочь… Тут впору о душе думать, Русалка явно входит во вкус».

– Твое дело, ты у нас девушка совершеннолетняя. Но я тебя предупредил: здесь небезопасно.

– А где безопасно?

«Тоже верно», – согласился он, отступая. Но настоял, чтобы в доме остался полицейский.

– Только пусть не лезет ко мне, – буркнула Маша и, не простившись, взбежала по красивой витой лестнице на второй этаж.

Но вдруг вернулась, спустилась до середины и перегнулась через перила:

– Артур… Спасибо.

Он кивнул и сдержанно улыбнулся:

– Постарайся уснуть.

– Жалко, что я ничем не помогла. Никого не видела, ничего не слышала. Даже эту… стриженую.

– Ничего, будем искать. Только ты ничего не предпринимай, не посоветовавшись со мной, договорились? Никого не спрашивай о той девушке, а то спугнешь ее. Пока она уверена, что мы ищем длинноволосую…

Маша кивнула, но Артур на всякий случай повторил, чтобы это наверняка угнездилось в ее памяти:

– Ни с кем вообще не обсуждай эту тему. Отвечай, что пока еще не готова об этом говорить. Ну, что-нибудь в этом роде. Все поймут, если не полные идиоты… Наш парень запрет все двери, если утром соберешься уходить, предупреди его. А то в ваших хоромах можно и не заметить, как кто-то исчезнет!

У Маши вытянулось лицо:

– Кто-то… Я теперь одна тут осталась.

Артур подождал: может, заговорит о том, чтобы перевезти сюда мать с сестрой, но Маша больше не проронила ни слова. Поджала губы, мотнула головой – то ли кивнула, то ли отогнала сомнения – и поднялась.

– Я мог бы с ней остаться, – Никита внезапно возник за его плечом.

Слегка напугал, но вида Артур не подал. Даже не обернулся:

– Обойдешься.

– Да я не стану к ней приставать! Что вы такое подумали…

Даже по голосу было ясно, что мальчишка обиженно надулся, но Артуру сейчас было не до него.

Из стоявших у входа полицейских он выбрал невысокого, но крепкого, слегка похожего на бульдога с тяжелой челюстью. Такой вцепится в глотку и не отпустит – именно это сейчас и нужно. Чтобы спокойно работать, Артуру необходимо было знать, что Маша в безопасности. Проинструктировав его, Логов велел сержанту не отлучаться из дома до утра. А там видно будет…