Текст книги "Мошенничество и его профилактика"

Наиболее часто предметом посягательства мошенников выступают денежные средства, как в национальной, так и в иностранной валюте. Белорусский рубль является законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости на всей территории Республики Беларусь. В настоящее время наличные белорусские деньги представлены в виде банкнот, памятных монет, слитковых монет из драгоценных и недрагоценных металлов.

Ценная бумага, номинированная как в национальной, так и в иностранной валюте, может являться предметом мошенничества. Ценная бумага – документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и (или) обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможна только при его предъявлении (государственные облигации, облигации юридических лиц, векселя, чеки, коносаменты, депозитные и сберегательные сертификаты, акции, приватизационные ценные бумаги). «Ценная бумага – особого рода юридический документ, который фиксирует права его владельца или обязательства выдавшего его лица, на определенное количество денег или вещей (имущества)» [24, с. 8]. С передачей ценной бумаги переходят все удостоверяемые ею права, причем в зависимости от формы владения ценная бумага может быть предъявительской, права по которой принадлежат ее предъявителю, и именной – права по которой принадлежат названному в ней лицу.

В гражданском праве выделяют так называемые легитимизационные бумаги, являющиеся доказательством права (например, транспортные билеты), и стоимостные знаки (гербовые марки, почтовые марки). Таким образом, предметом мошенничества могут быть:

1) проездные билеты на транспорт, за исключением именных билетов и бланков билетов, требующих дополнительного оформления;

2) билеты и абонементы на посещение культурно-массовых мероприятий;

3) лотерейные билеты (предъявительская ценная бумага);

4) знаки почтовой оплаты (конверты, марки, открытки);

5) жетоны, заменяющие деньги (например, жетоны на оплату проезда в метрополитене);

6) оплаченные магазинные чеки.

Предметом мошенничества наряду с вещами, включая деньги и ценные бумаги, могут являться работы и услуги, которые были выполнены, а мошенник не намеревался их оплатить; охраняемая информация; исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. Объектами имущественных прав, следовательно, предметами мошенничества могут быть не только имущество, но и результаты деятельности, связанной с их созданием или улучшением, а также любая другая деятельность, производящая социально значимый эффект. К числу таких социальных ценностей относятся работы и услуги [25].

Развитие экономики, расширение сфер хозяйственной деятельности, включая внешнеэкономическую деятельность, приводят к появлению новых объектов права собственности и иных имущественных и неимущественных прав. Эти изменения порождают необходимость уточнения уголовного законодательства, поскольку новые объекты становятся предметами мошенничества, но уголовным законодательством, охраняющим отношения собственности, в качестве таковых не предусмотрены. К данным объектам следует отнести товарные знаки, знаки обслуживания, ноу-хау, охраняемую законом информацию. Критерием отнесения нематериальных субъективных прав к объектам права собственности является потенциальная возможность их использования в хозяйственных целях [26, с. 34].

В современных условиях понятие «вещь» не исчерпывает всего многообразия объектов права собственности. В гражданский оборот помимо вещей вовлечены результаты интеллектуальной деятельности, а также нематериальные блага, которые «получают общественное признание, а вследствие этого делаются объективными, общественными благами и даже приобретают известную экономическую, материальную ценность. Таково, например, литературное произведение, картина художника, научное или техническое открытие» [27, с. 153]. Следует отметить, что в гражданско-правовой науке достаточно давно признавалась «хозяйственная ценность» результатов интеллектуальной деятельности, становящихся тоже имуществом, которому «принадлежит особое, личное свойство, отличающее его в сфере имущественных прав человека от наличной, материальной вещи», и потому «становятся в юридическом смысле имуществом» [28, с. 2].

Автор считает обоснованным понимание мошенничества как «извлечения обманным способом виновным любых материальных выгод, в том числе и не связанных с завладением вещью, и причинение тем самым ущерба потерпевшему» [29, с. 18]. Однако И. Я. Фойницкий придерживался иного мнения, утверждая, что «предметом похищения не могут быть права авторской собственности, права по привилегиям на изобретения в области наук, искусств и т. п.; самовольное осуществление таких прав составляет самостоятельный проступок нарушения авторского права, а побуждение потерпевшего, путем принуждения или обмана, к уступке их – вымогательство или имущественный обман. Но, конечно, отдельные вещественные предметы, изготовленные в силу осуществления этих прав (напечатанная книга, приготовленная по привилегии машина), могут быть предметами общего похищения» [8].

Интеллектуальная собственность нередко становится товаром, следовательно, предметом преступного посягательства, что обусловливает необходимость выработки мер ее защиты и охраны нормами уголовного права, так как в случаях хищения объектов интеллектуальной собственности возникают имущественные потери. Автор считает необоснованным мнение о том, что «к имуществу не относятся и, соответственно, предметом посягательств на собственность не являются интеллектуальная собственность и нематериальные блага. Последние не несут в себе экономического содержания собственности, а следовательно, лишены и ее юридического содержания. Вместе с тем они удовлетворяют потребности граждан и свидетельствуют о наличии у них определенных прав в отношении указанных нематериальных благ» [30, с. 15].

Хищение объектов интеллектуальной собственности в уголовном законодательстве разных государств относится к различным сферам. Так, завладение объектами интеллектуальной собственности в Голландии, Испании, Чехии и Китае является преступлением против экономического порядка, в Грузии, Казахстане, США – преступлением против собственности. «Природа права на результаты интеллектуальной деятельности двойственна. Авторам результатов интеллектуальной деятельности, согласно гражданскому законодательству, принадлежат в отношении этих результатов личные неимущественные и имущественные права. Имущественные права на использование творческого результата могут быть переданы другим лицам и во многом сопоставимы с правом собственности» [31, с. 62].

Право на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности в соответствии с гражданским законодательством Республики Беларусь (ст. 139 ГК) – это исключительное право (интеллектуальная собственность) на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции, выполняемых работ и услуг (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания и т. п.). Объективными формами результатов интеллектуальной деятельности являются: произведения науки, литературы и искусства; компьютерные программы; базы данных; исполнения; фонограммы; сообщение в эфир или по кабелю радио– или телепередач; изобретения; промышленные образцы; секреты производства (ноу-хау); фирменные наименования; товарные знаки и знаки обслуживания; коммерческие обозначения и другие продукты интеллектуальной деятельности человека.

Объекты интеллектуальной собственности могут и должны рассматриваться в качестве предмета преступного посягательства мошенников, несмотря на то, что названные объекты являются нематериальными, но закреплены на материальном носителе (бумага, дискета, диск, флэш-карта). Результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, в соответствии с нормами гражданского законодательства, могут быть использованы третьими лицами только с согласия правообладателя. Завладевая результатами трудовой или интеллектуальной деятельности, а также нематериальными благами, мошенник преследует единственную цель – незаконное обогащение.

Гражданский кодекс (ст. 128) относит охраняемую информацию к объектам гражданских прав наряду с вещами и иным имуществом, работами и услугами; результатами интеллектуальной деятельности, в том числе исключительными правами на них (интеллектуальной собственностью); нематериальными благами. Закон Республики Беларусь «Об информации, информатизации и защите информации» от 10 ноября 2008 г. (далее – Закон от 10.11.2008) определяет информацию как сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления [32]. Под защитой информации, согласно Закону от 10.11.2008, понимается комплекс правовых, организационных и технических мер, направленных на обеспечение целостности (неизменности), конфиденциальности, доступности и сохранности информации. Собственник программно-технических средств, информационных ресурсов, информационных систем и информационных сетей является субъектом информационных отношений, реализующим права владения, пользования и распоряжения программно-техническими средствами, информационными ресурсами, информационными системами и информационными сетями. В соответствии со ст. 5 Закона от 10.11.2008 субъектами информационных отношений признаются: Республика Беларусь, административно-территориальные единицы Республики Беларусь; государственные органы, другие государственные организации; иные юридические лица, организации, не являющиеся юридическими лицами; физические лица, в том числе индивидуальные предприниматели; иностранные государства, международные организации.

Цели защиты информации:

1) обеспечение национальной безопасности, суверенитета Республики Беларусь;

2) сохранение информации о частной жизни физических лиц и неразглашение персональных данных, содержащихся в информационных системах;

3) обеспечение прав субъектов информационных отношений при создании, использовании и эксплуатации информационных систем и информационных сетей, использовании информационных технологий, а также формировании и использовании информационных ресурсов;

4) недопущение неправомерного доступа, уничтожения, модификации (изменения), копирования, распространения и (или) предоставления информации, блокирования правомерного доступа к информации, а также иных неправомерных действий.

Закон Республики Беларусь «Об информатизации» от 6 сентября 1995 г., утративший силу в связи с принятием Закона от 10.11.2008, определял такую цель защиты информации, как предотвращение хищения документированной информации. Автор считает исключение данной цели защиты информации из ныне действующего Закона от 10.11.2008 необоснованным. Во-первых, информация признается объектом гражданского оборота и обладает рядом присущих ей черт. Во-вторых, не всякая информация является общедоступной, и хищение ее путем мошенничества не столь редко. В гражданском законодательстве четко закреплен статус охраняемой информации как объекта гражданских (имущественных и неимущественных) прав, определены содержание и способы защиты информации, составляющей служебную и коммерческую тайну (ст. 140 ГК), а также нераскрытой информации (ноу-хау) как объекта интеллектуальной собственности (ст. 980 ГК) и промышленной собственности (ст. 998 ГК). Следовательно, уголовное право, опираясь на нормы гражданского законодательства, должно рассматривать информацию в качестве предмета имущественных преступлений, включая мошенничество. Лицо, совершившее незаконные действия, приобретает права на полученную информацию и сведения, заключенные в ней, и одновременно – на результаты, которые может принести использование такой информации.

Предметом мошенничества может стать как сама информация, так и ее материальный носитель (диск, дискета, фонограмма и т. д.), поскольку в гражданско-правовом смысле информация – это «сложная вещь, состоящая из носителя информации и самой информации, отображенной на носителе» [33, с. 23; 48, с. 47].

Автор согласен с мнением А. В. Шульги: «…тот факт, что предметом преступления выступает именно информация, а не ее носитель, подтверждает способность информации в силу своей идеальной природы легко, без ущерба для своего содержания менять форму выражения и материальный носитель». Обоснован и его вывод, что «предметом преступных посягательств против собственности следует считать такую информацию имущественного характера, как записи в реестрах акционеров. Противоправное изменение такой записи неизбежно причиняет реальный материальный ущерб собственнику акций. Изменение записи в реестре должно рассматриваться как оконченное хищение. Последующая реализация прав, предоставленных данным реестром (продажа акций и т. п.), должна рассматриваться как распоряжение похищенным и дополнительной квалификации не требует» [34, с. 16].

Достижения медицины в целом и трансплантологии в частности в последнее десятилетие создали реальные условия для более широкого вовлечения в гражданский оборот нематериальных благ, которые, следовательно, могут стать предметом мошеннического посягательства. В соответствии со ст. 151 ГК жизнь, здоровье, достоинство личности и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, иные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу акта законодательства, неотчуждаемы и непередаваемы. Гражданское и уголовное законодательство не определяет в качестве возможного объекта гражданских или уголовных правоотношений органы и ткани человека. Вместе с тем в средствах массовой информации все чаще сообщается о совершении мошенничества, предметами которого являются органы человека.

Так, в одном российском селе виновные мошенническим путем завладели почками потерпевших для последующей пересадки реципиентам. Преступники внушили местным жителям, что наличие двух почек в теле человека не является жизненной необходимостью – с одной почкой можно прожить без всяких последствий для здоровья, и предложили продать орган за определенную сумму. В итоге потерпевшие лишились жизненно важного органа и не получили обещанного вознаграждения. Успеху в реализации данной мошеннической операции способствовал ряд условий: тщательно продуманный обман со стороны мошенников-врачей, малограмотность сельских жителей, злоупотребление местным населением алкоголем, материальная нужда.

Подобный случай произошел и в Израиле. В этой стране выходцы из бывшего СССР размещали в русско– и арабоязычных газетах объявления с предложением продать почку. Орган был оценен в 35 тысяч долларов США, но, по информации израильской полиции, каждую почку мошенники продавали заказчикам за 150 тысяч долларов США. Операции по забору почки у донора происходили на территории Украины, в частной клинике в г. Киеве. Израильская полиция начала проводить расследование после того, как женщина – гражданка Израиля – обратилась в правоохранительные органы с заявлением, в котором указала, что стала донором, но обещанных денег за почку не получила. Как выяснилось, от действий мошенников пострадали десятки человек на территории Израиля. Мошенники совершали преступления в группе. Среди соучастников были четко распределены обязанности: один отвечал за медицинские проверки доноров, другой обеспечивал их паспортами и визами, третий доставлял их в аэропорт. Возраст мошенников от 40 до 50 лет. Потенциальные доноры проходили в Израиле медицинские проверки, те из них, чьи органы подходили по медицинским показаниям, направлялись на Украину, где и проводились операции. После операции заказчики исчезали, а доноры, лишившись органа и не получив обещанного вознаграждения, осознавали, что стали жертвой обмана. По информации правоохранительных органов Израиля, среди мошенников оказались известные в стране медицинские работники, специализирующиеся на трансплантации человеческих органов [35].

Рассматривая возможность отнесения органов и тканей человека к предмету мошенничества, прежде всего следует уяснить, что понимается под человеческими органами и тканями. В соответствии с Законом Республики Беларусь «О трансплантации» (далее – Закон от 04.03.1997) органы и (или) ткани человека – это анатомические образования (целые органы, фрагменты органов, комбинации клеток, изолированные клетки), не определяющие отличительных черт личности [36]. Вопрос о правовом режиме органов, тканей и тела человека в юридической науке является дискуссионным. М. Н. Малеина полагает, что органы и ткани человеческого тела не имеют рыночного эквивалента, не могут быть предметом гражданско-правовых сделок, так как «органы и ткани являются частью человеческого организма и образуются в результате естественного биологического процесса, а следовательно, не подпадают под понятие вещи», но с момента отделения их от организма являются объектами материального мира (вещами). Так, «кровь используется как сырье для производства лекарственных препаратов; заспиртованные органы и ткани хранятся и используются в качестве учебных пособий в каждом медицинском вузе» [37].

Одни исследователи считают, что органы и ткани, отделенные от организма, являются вещами, ограниченными в гражданском обороте, другие относят органы и ткани человеческого организма к личным неимущественным благам, по поводу которых могут складываться гражданско-правовые отношения донорства и последующая трансплантация [37]. В ст. 10 Закона Республики Беларусь «О донорстве крови и ее компонентов» изложены права доноров. Среди них следует выделить право на бесплатное питание в день сдачи крови или его денежную компенсацию, получение платы за сдачу крови и ее компонентов при платном донорстве, возмещение вреда, причиненного здоровью в связи с выполнением лицом донорской функции [38]. Из сказанного следует вывод о том, что донорство крови и ее компонентов является своего рода сделкой. Донор, выразив согласие на забор крови и ее компонентов, имеет право требовать денежное вознаграждение.

Закон от 04.03.1997 указывает на недопущение совершения гражданско-правовых сделок, предметом которых являются органы и ткани человека, за исключением сделок, носящих безвозмездный характер. Совершение возмездных сделок, а также реклама предложения органов и (или) тканей человека запрещены. Забор органов для трансплантации у живого донора разрешается при соблюдении следующих условий: письменное предупреждение данного живого донора лечащим врачом государственной организации здравоохранения о возможном ухудшении его здоровья в связи с забором органов для трансплантации; добровольное согласие данного живого донора на забор органов, выраженное в письменной форме и удостоверенное нотариально. Живой донор после осуществления у него забора органов имеет право на получение компенсации расходов, связанных с необходимостью восстановления его здоровья в связи с забором органов (порядок выдачи и размеры этой компенсации определяются Советом Министров Республики Беларусь); получение пособия по временной нетрудоспособности в размере 100 процентов заработка на период нетрудоспособности, наступившей в связи с забором органов. Однако, несмотря на запреты и ограничения, установленные законодательством, случаи продажи органов и тканей имеют место, а реклама распространяется в Интернете.

Все случаи мошенничества, предметом которого явились донорские органы или ткани, следует рассматривать не только как уголовное преступление, но и как мнимую сделку, оформляемую чаще всего в письменной форме. Согласно ст. 171 ГК, мнимой признается сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей юридические последствия. Мнимая сделка, по гражданскому законодательству, ничтожна, т. е. недействительна с момента ее совершения. Неправомерное действие, совершенное в виде такой сделки, не приведет к желаемым для ее участников юридическим последствиям.

Мошеннические действия, направленные на завладение органами и тканями человека, в виде мнимой сделки, по мнению автора, должны оцениваться судом с применением норм уголовного и гражданского права. В соответствии со ст. 167 ГК требования об установлении факта ничтожности сделки и о применении последствий ее недействительности могут быть предъявлены в суд любым заинтересованным лицом. Суд вправе установить факт ничтожности сделки и по своей инициативе, применив последствия недействительности ничтожной сделки. Суд при рассмотрении уголовного дела о мошенничестве должен рассмотреть также гражданский иск, заявленный потерпевшим в уголовном процессе, и отразить свое решение по гражданскому иску в приговоре. Последствием признания мнимой сделки, совершенной мошенниками, недействительной должно быть недопущение реституции, т. е. возврат участниками сделки всего полученного или причитающегося по сделке. Вся денежная сумма, которая предназначалась потерпевшему донору и не была выплачена обвиняемым, согласно приговору, должна быть взыскана в пользу государства. Потерпевшему должны быть возмещены в соответствии со ст. 14 ГК в полном объеме все убытки (реальный ущерб и упущенная выгода), а также выплачена компенсация морального вреда вследствие причинения вреда здоровью. Односторонняя реституция возможна тогда, когда обвиняемые путем обмана произвели забор органов или тканей у донора и трансплантировали их реципиенту с выплатой потерпевшему определенной денежной суммы. С виновных в доход государства должны быть взысканы деньги в размере, эквивалентном произведенной выплате. У потерпевших в данном случае возникает законное право требовать возмещения в полном объеме всех убытков и компенсации морального вреда.

В соответствии с Конституцией Республики Беларусь гражданин имеет право на физическую неприкосновенность, одним из элементов которого автор считает право на принятие решения о распоряжении своим телом, а также отделенными от организма органами и тканями, которые при жизни человека или после его смерти (анатомический дар) могут приобретать правовые признаки вещей. Гражданин вправе заключать по поводу трансплантатов гражданско-правовые сделки донорства и хранения в банке органов и тканей. Использование любых отчужденных органов, тканей человека может осуществляться третьими лицами только с предварительного согласия лица, у которого они были отчуждены. Наряду с материальными объектами предметом мошенничества могут выступать такие нематериальные блага, как жизнь и здоровье человека. Мошенники, посягая на человеческие органы и ткани, наносят непоправимый вред здоровью человека, создают угрозу жизни потерпевшего, получают огромные преступные доходы.

Право на имущество как разновидность предмета мошенничества – это «носители, закрепители прав на имущество, т. е. документы, записи, удостоверяющие как фактическое осуществление одного полномочия, так и всех заложенных в том или ином титуле (звании) вещных (и права собственности, и иных вещных прав) и обязательственных прав» [18, с. 16]. Недостаточно аргументированным автор считает мнение о том, что «приобретение права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием не является хищением, а представляет собой специфический вид деяния по незаконному получению правомочий на имущество без реального его изъятия и обращения в свою пользу» [39, с. 84]. Действительно, в случае незаконного завладения мошенником, например, правом на недвижимое имущество не происходит реального изъятия предмета мошенничества. Следовательно, завладение правом на имущество путем мошенничества как форма хищения не всегда предполагает изъятие этого имущества. Однако, завладев правом на имущество, мошенник рано или поздно воспользуется одним или несколькими правомочиями собственника в отношении данного имущества. В случае распоряжения похищенным имуществом мошенник получит эквивалентное вознаграждение в виде денег или иного имущества, которые обратит в свою собственность. Спорным является также вывод о том, что приобретение права на чужое имущество возможно как в результате действия, так и бездействия, в ходе которых «создается реальная возможность корыстного, противоправного, безвозмездного изъятия и обращения в пользу виновного или других лиц чужого имущества и причинения ущерба лицу, в собственности которого оно находится» [39, с. 84]. Приобретение права на имущество при совершении мошенничества не может осуществиться в результате бездействия, поскольку данный вид преступления всегда выражается в форме активных действий.

Необоснованным автор считает вывод о том, что объектом всех имущественных преступлений становится право собственности. «Право является лишь юридическим выражением общественных отношений. Поэтому при совершении хищения субъективное право, как таковое, ущерба не терпит, оно незыблемо, оно остается закрепленным в законе или договоре, другом акте. Собственника можно лишить имущества, но не права владеть, пользоваться и распоряжаться им. Собственник вправе в любое время истребовать эту вещь от похитителя или недобросовестного приобретателя, то есть право собственности всегда сохраняется за собственником. Оно не может быть похищено и, по общему правилу, неотчуждаемо без его воли» [34, с. 19].

Объективную сторону любого преступления составляют общественно опасное деяние (действие или бездействие), негативные последствия, обусловленные таким деянием, причинная связь между деянием и наступившими последствиями. Объективная сторона мошенничества представлена действием по завладению чужим имуществом или правом на него путем обмана или злоупотребления доверием. Основными способами совершения мошенничества, отличающими его от иных форм хищения, являются обман и злоупотребление доверием жертвы, в результате которых потерпевший добровольно передает преступнику имущество или право на имущество. Мошенничество достаточно часто предполагает знание преступником психологии личности и стереотипов поведения человека, позволяющее мошеннику не только выбрать подходящую жертву, но и войти к ней в доверие либо обмануть.

Обман обычно определяют как ложное представление (заблуждение) о чем-либо (фактах, предметах, событиях и т. д.). Американский ученый П. Экман в книге «Психология лжи» отмечает, что правдивых людей нет, и делает вывод: «…ложь настолько естественна, что ее можно отнести почти ко всем сферам человеческой деятельности», несмотря на то, что она осуждается обществом [40, с. 2]. Психологи настаивают на том, что «ложь у психически здорового человека, как правило, определяется реальными мотивами и направлена на достижение конкретных целей. Поэтому полная искренность становится практически невозможной, а в случае таковой может по-новому рассматриваться как психическая патология» [41].

По мнению правоведов, обман предполагает не только искажение истины, сообщение ложных сведений, но и ее сокрытие, намеренное умолчание об обстоятельствах, сообщение которых в сложившейся ситуации является обязательным. Искажение истины предполагает изменение фактов, существующих в действительности. Умолчание об обстоятельствах, сообщение которых является обязательным, означает то, что виновный скрывает информацию, которую следует сообщить в сложившейся ситуации, руководствуясь требованиями морали.

Мошеннический обман может выразиться не только в бездействии (умолчании), но и в совершении так называемых «конклюдентных», т. е. фактических, действий, вводящих в заблуждение потерпевшего: использование форменной одежды лицом, не имеющим права ее носить, и завладение на этом основании имуществом (например, лицо или лица под видом работников милиции изымают деньги в учреждении якобы в качестве вещественных доказательств по уголовному делу); применение заведомо неправильных приборов и механизмов измерения; изменение внешнего вида, формы или свойств различных предметов и выдача их за другие предметы.

Противоправность завладения чужим имуществом или правом на имущество является обязательным признаком объективной стороны мошенничества. Под противоправным завладением понимается завладение имуществом или правом на него путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии у правонарушителя каких-либо прав в отношении имущества. К числу обязательных признаков хищения следует отнести безвозмездность завладения чужим имуществом. Безвозмездность применительно к мошенничеству означает непредоставление какого-либо эквивалента взамен похищенного имущества. К элементу объективной стороны следует отнести «преступный результат, который при мошенничестве наступает с момента завладения имуществом потерпевшего и одновременно с получением для виновного возможности распоряжаться им как своим собственным» [5, с. 39].

Субъективная сторона мошенничества характеризуется виной в виде прямого умысла и корыстной целью. Корыстная цель заключается в завладении чужим имуществом и дальнейшем распоряжении как своим собственным. Виновный осознает противоправность своих действий, направленных на завладение чужим имуществом или правом на чужое имущество, предвидит ущерб от своих действий и желает наступления таких последствий.

Субъектом мошенничества является физическое лицо, вменяемое, достигшее 16-летнего возраста. Большинство сделок, посредством которых реализуются преступные замыслы мошенников, вправе заключать лица, обладающие полной дееспособностью, т. е. лица, достигшие 18-летнего возраста. Исключение составляют лица, вступившие в брак до совершеннолетия, а также лица, достигшие 16-летнего возраста и признанные по решению органов опеки и попечительства либо суда полностью дееспособными (эмансипация). Случаи мошенничества, совершенного подростками, встречаются редко. В Республике Беларусь в 2007 г. выявлено 218 несовершеннолетних лиц, совершивших мошенничество, в 2008 г. – 198 лиц. Это означает, что в 2007 г. несовершеннолетние мошенники составили 10,7 % от всех лиц, обвиняемых в мошенничестве, а в 2008 г. – 11,05 %. Несовершеннолетнее лицо не обладает достаточным опытом и навыками для введения потерпевших в заблуждение. Для сравнения: в 2006 г. в Швеции несовершеннолетние совершили мошенничество: в возрасте 15 лет – 66 человек, 16 лет – 90 человек, 17 лет – 114 человек. Такое число несовершеннолетних преступников в Швеции объясняется, во-первых, значительным числом совершаемого мошенничества, во-вторых, сферой его реализации. Если в Республике Беларусь несовершеннолетние применяют простые, примитивные схемы мошенничества в целях завладения мобильными телефонами, реже – компьютерной техникой и деньгами, то, например, в Швеции подростки чаще пользуются Интернетом, чтобы совершить хищение путем мошенничества. Обеспеченность компьютерами, возможность использовать международную сеть у зарубежных подростков выше, чем у их сверстников в нашей стране. Отметим, что несовершеннолетний, привлеченный к уголовно-правовой ответственности за совершенное мошенничество, не всегда имеет возможность возместить материальный вред потерпевшему, а следовательно, выступать в качестве субъекта гражданско-правовой ответственности. В таком случае обязанность по возмещению материального, а также морального вреда может быть возложена на родителей (законных представителей), которые несут субсидиарную ответственность.