Текст книги "Осторожно: добрая фея!"

Глава 5
Бал до всеобщего упада

Белинда во дворце – не к добру.

Дворцовая примета

Бал, к которому готовились с такой тщательностью, Изабеллу разочаровал. Подарки заняли целую комнату, зал торжеств утопал в цветах, музыканты превзошли себя, исполнив восхитительный ноктюрн, написанный специально к празднику, повара расстарались на славу, уставив столы изысканными блюдами – но ничто не радовало именинницу. Гости все прибывали и прибывали, экипажи уже с трудом помещались на территории вокруг дворца, а на душе у Изабеллы скребли кошки.

– Изабель, дорогая! Да что с тобой! – квохтала вокруг нее мать. – Улыбнись, оглянись – вокруг столько интересных мужчин! Все они просто очарованы тобой! Как тебе сын герцога Страливалли?

Принцесса с раздражением глянула на мать. Ну как ей объяснишь, что ей не нужен никто! Никто, кроме…

– Ай! – вскрикнула она, ощутив покалывание металла на запястье.

– Что, моя дорогая? – всполошилась мать.

– Ничего, – поморщилась Изабелла, передвинув браслет, подаренный крестной. Крупные бриллианты засверкали на солнце, заставив принцессу в который раз восхититься величиной камней. Надо же, в кои-то веки фея подарила подарок без подвоха! Интересно, где сейчас тетушка? Без ее фокусов и бал не бал. Наверное, готовит очередной номер, о котором потом еще месяц будут судачить по всему королевству. Размышляя так, принцесса и не подозревала, насколько близка была к истине…

Торжество уже достигло кульминации – кушанья были съедены, вино выпито, гости переместились в центр зала и, боясь потревожить набитые желудки, вяло двигали руками и ногами под заунывную музыку, которой разродился оркестр.

– С ума можно сойти от скуки, – с кислой миной пожаловалась принцесса. – Это не танцы, а какое-то сборище инвалидов, которые лишний раз боятся шевельнуть рукой или ногой.

– Девочка моя, нет ничего невозможного для магии, – обрадованно воскликнула Белинда, поспешив предложить свои волшебные услуги. – Сейчас устроим танцы до упаду!

– Может, не надо? – слабо запротестовала Изабелла, с опаской переглянувшись с Мартой, которую тоже насторожила формулировка крестной.

– Не обязательно до упаду, – поспешно добавила Марта, увидев, как волшебница уже выписывает палочкой диковинный узор, сплетая заклинание.

– Не волнуйтесь, мои девочки, я знаю толк в танцах! – горделиво провозгласила Белинда и выстрелила заклинанием в толпу. Стая бабочек, сорвавшаяся с кончика палочки, закружилась над гостями разноцветным облаком, и насекомые яркими цветами упали на головы и плечи собравшихся. Как только их волшебные крылышки касались шляп кавалеров и декольте прекрасных дам, гости пускались в безудержный пляс, и к ним присоединялись все новые и новые танцующие. И скоро по залу понеслись разноцветные вихри, в которых невозможно было различить ни юбок, ни фраков, ни лиц, ни рук.

Принцесса и ее молочная сестра с ужасом взирали на это стихийное бедствие, образовавшееся в пределах бального зала.

– Тетушка, – сдавленно проговорила Изабелла, – немедленно пре… – Но в этот момент одна из бабочек врезалась в плечо именинницы, и та задергалась, словно в нее ударила молния.

– Иза, что с тобой? – в ужасе воскликнула Марта, но принцесса уже превратилась в очередной разноцветный вихрь и унеслась вместе с остальными.

Заметив стаю повисших над люстрой бабочек, высматривающих очередную жертву, Марта в панике поняла, что они с волшебницей единственные люди в зале, не примкнувшие к всеобщему безумию. Бабочки, похоже, тоже осознали это и сине-желто-красной рекой хлынули к ним. Марта ойкнула, схватила за локоть растерянную Белинду, мнущую в руках праздничный колпак, и нырнула под стол, увлекая за собой крестную. Скатерть, свисающая до самого пола, загородила их от крылатых негодниц, а ее тяжелая ткань не позволила им настичь беглянок. Бабочки в бессилии побились о складки белоснежного льна и потеряли интерес к неприступной добыче. Еще пару минут Марта и Белинда боялись дышать. Музыка превратилась в стремительный надрывный крик флейт и скрипок – видимо, музыканты тоже работали на грани своих возможностей и терзали инструменты с утроенной силой. Зловещая мелодия оборвалась так стремительно, что у Марты зазвенело в ушах от тишины, внезапно обрушившейся на зал. Не было слышно ни топота ног, ни стука каблуков, ни криков разгоряченной плясками толпы – как будто в зале мигом все вымерли. Лишь в открытые окна долетало далекое мычание коров и ржание лошадей со скотного двора.

– Как ты думаешь, они улетели? – с дрожью поинтересовалась Марта у крестной, имея в виду бабочек.

Та рывком откинула скатерть и выбралась наружу.

– Улетели, – раздался мгновением позже ее сдавленный голос. – Вот только…

Выражение, с которым это было сказано, не обещало ничего хорошего, и Марта быстро выползла из-под стола, спеша своими глазами увидеть то, что повергло в шок ее неробкую крестную. И было от чего впасть в ужас! Весь паркет был усыпан телами гостей. Блистательные дамы и благородные господа вповалку лежали на полу, так что Марте на мгновение показалось, что это не люди, а куклы.

В следующую минуту девушка уже бросилась к Изабелле, перепрыгивая через распростертые тела. Следом за ней неслась крестная фея.

– Жива! – с облегчением выдохнула Марта, глядя в лицо принцессы, с которого постепенно сходила багряная краска, вызванная бешеным ритмом танца.

– Она спит? – неуверенно спросила Белинда.

– Это тебе лучше знать, – резко ответила крестница и обвела взглядом зал. Невероятно, но люди, которые показались ей мертвыми, и в самом деле спали. И с осознанием этого факта до слуха Марты донеслись звуки, красноречиво подтверждающие ее догадку. Глубоко вздохнула во сне Изабелла; тихонько посапывала младшая дочка графа Виттона, миловидная Луиза, лежавшая бок о бок с принцессой; раздался раскатистый храп неизвестного Марте чернобородого здоровяка, чье обширное пузо горой возвышалось над телами товарищей по танцам.

Белинда продолжала в растерянности мять колпак, переступая через спящих гостей и взволнованно вглядываясь в их лица. Марта тоже с беспокойством подняла голову и прислушалась: со двора сквозь раскрытые окна долетали топот и крики.

– Что там происходит? – занервничала девушка, осторожно, чтобы не наступить на спящих, пробираясь к окнам. Она выглянула во двор, свесившись до пояса, и тут же отпрянула назад, поспешив закрыть высокие створки. – Белинда! – страшным голосом вскричала она. – Помоги мне закрыть их!

По двору меж тем пронесся разноцветный ветерок из бабочек, заражая всех людей и животных, попавшихся ему на пути, дикой скоростью. Служанки, таскавшие воду, еле-еле плелись по двору, волоча полные ведра. Но стоило бабочкам присесть им на плечи, как женщины похватали тяжелые сосуды с такой легкостью, словно они были пусты, и умчались в дом так быстро, будто за ними гналась свора голодных вервольфов. Кучер, лениво прислонившийся к сараю, ни с того ни с сего пустился в безудержный пляс. Кони, запряженные в карету и лениво перебиравшие копытами у крыльца, ожидая своих пассажиров, взвились на дыбы и с оглушительным ржанием понеслись по двору. Собака, спавшая в конуре, вылетела оттуда как ошпаренная и заметалась вокруг будки. Голуби, сидевшие на крыше, брызнули в стороны стремительными бумерангами. Бабочки повернули к скотному двору, сея по дороге сначала необыкновенное ускорение, а потом сон. Доярка, неторопливо доившая меланхоличную рыжую корову, за полминуты наполнила ведро молоком, а взбесившаяся буренка едва не подняла работницу на рога, да не успела. Заметались в загонах кони, свиньи, козы…

Этих подробностей Марта уже видеть не могла: ей хватило и того, что она заметила бабочек, летающих по двору и заколдовывающих все новые и новые жертвы. Испугавшись, как бы сквозь раскрытые окна они не метнулись в зал и не зачаровали и ее с Белиндой, она позвала фею на помощь. Та не придумала ничего лучшего, как взмахнуть палочкой… В то же мгновение зал погрузился в кромешную тьму. Белинда сработала на славу: посчитав стекло недостаточной защитой от коварных бабочек, она превратила его в камень. Теперь оконные проемы надежно защищала каменная кладка, а волшебница с крестницей щурились в чернильной темноте, пока первая не догадалась наколдовать свечки.

– Вот это да! – фыркнула Марта, поводя свечой над кладкой, и, тоненько пискнув, выронила ее из рук, дуя на обожженные пальцы. Наколдовать вдобавок к свече подсвечник Белинда конечно же не догадалась. Крестная поспешно исправила свою оплошность и посветила над головой.

– А что, так даже лучше, – осторожно сказала она, глядя на спящих вповалку людей. – Дневной свет мешал бы им почивать столь сладко.

– Надеюсь, как только они проснутся, ты вернешь стекла? – безнадежно вздохнула Марта, заранее представляя, сколько труда придется положить рабочим на то, чтобы разрушить кладку и вновь вставить стекла, которые ценились в Эльдорре на вес золота.

– Конечно-конечно! – уверенно отозвалась Белинда.

– Ты мне хоть можешь объяснить, что произошло?

– Э-э-э, – замялась фея. – Похоже, я переборщила с заклинанием.

– Это я вижу, – хмуро вставила Марта.

– Я лишь хотела задействовать возможности их тела по полной программе, – сконфуженно призналась крестная. – Чтобы они веселились от души, танцевали в полную силу. Я же не представляла, что это их так вымотает!

– Да уж, бедняги просто свалились с ног. Их можно понять – им пришлось двигаться чуть ли не с десятикратным ускорением. Ой! – спохватилась Марта, увлекая фею к выходу. – Пошли срочно искать маму и Жюльена!

Бывшая кормилица, а ныне управляющая дворцом и ее супруг присутствовали в зале лишь во время пира, предваряющего бал. Танцы они считали забавой молодых, поэтому среди жертв плясок до упада их не было. Марта воспрянула духом, ожидая увидеть родителей в сознании, но эта надежда испарялась с каждым шагом, пока она и крестная двигались по коридору. За дверьми зала сонное царство отнюдь не заканчивалось: в коридоре лежали вповалку служанки, не донесшие господам вино и фрукты. Во всем дворце не было слышно ни звука, из чего можно было сделать вывод, что бабочки успели облететь все покои и комнаты. При виде спящих служанок Марта забеспокоилась, повела носом и вернулась назад, к помещению, ведущему в кухню. Белинда отбросила ставший ненужным подсвечник и последовала за ней.

Марта волновалась не зря: комната, соединявшая кухню и зал, была полна спящих поварят и опрокинутых подносов. В кухне тоже не осталось ни одной бодрствующей души, а в воздухе витал дымок и пахло горелым. Марта схватила со стола кувшин с водой и вылила ее в огонь, на котором обуглились куски мяса. После танцев планировалась новая подача блюд, чтобы утолить аппетит проголодавшихся плясунов, и работа в кухне кипела вовсю. Судя по тому, что на столах высились гигантские горы мелко порезанного мяса, овощей и башни из наскоро слепленных хлебцев, труженики кухни после соприкосновения с бабочками отнюдь не танцевали, а впали в раж и выполнили фантастический объем работы, после чего свалились без сил.

– Получается, что твое заклинание распространяется не только на танцы, а на любую деятельность, которой был занят человек в момент появления бабочки, – прокричала Марта, разгоняя рукой клубы дыма.

На этот раз Белинда быстро развеяла гарь точной формулой.

– Хорошо, хоть никто не упал головой в котел, – пробормотала Марта, плеснув воды и потушив огонь, весело трещавший под большой чугунной посудиной, в которой громко булькало непонятное варево – похоже, в него побросали все, что оказалось под рукой в момент заклинания.

Порыв свежего ветра ворвался в кухню, и Марта поежилась, оглянувшись на открытое окно. Вот откуда проникли бабочки – двери-то, соединявшие зал и проходное помещение между ним и кухней, были закрыты.

– Закрой скорей! – вскрикнула она, обращаясь к Белинде.

– Не волнуйся, – пряча глаза, пробормотала волшебница, – их тут уже нет.

– А где они? – почуяв неладное, поинтересовалась Марта.

– За воротами замка, – нехотя призналась фея.

– Где? – простонала Марта, представив себе последствия этого полета.

В это время в нескольких милях от дворца главная фея Эльдорры Лукреция вошла в свой кабинет. В лучах заходящего солнца волшебница степенно прошествовала к столу, опустилась в кресло, стоявшее в его главе, предварительно неуловимым движением бровей развернув его к стене, и пытливо уставилась в волшебное блюдце, висевшее прямо напротив. Следуя желанию хозяйки, блюдце отобразило вид дворца с высоты птичьего полета и стало медленно приближать его изображение. Как главная фея королевства, Лукреция, несомненно, была приглашена на бал в честь совершеннолетия принцессы. Так же как и все остальные волшебницы – король Кристиан и королева Гвендолин таким образом выразили почтение всем чародейкам, а те, как обычно, проигнорировали приглашение.

Каждый год в Эльдорре проходило около сотни балов, из них двадцать устраивались в королевском дворце – дважды в месяц. И каждый устроитель бала не забывал присылать приглашения всем уважаемым местным кудесницам. Не сказать, чтобы волшебницы были так нелюдимы или считали выше своего достоинства посещать подобные мероприятия, но лишь самые молодые из них, только недавно вступившие в профессиональный союз фей, отзывались на приглашения. Более опытные знали: на балу им не дадут ни расслабиться, ни повеселиться. Придется целый вечер выслушивать от соседей по столу жалобы на здоровье, равнодушие супруга, непослушание детей, тающее на глазах состояние и терпеть их заискивающие взгляды. Волшебница – профессия круглосуточная, и попробуй не помоги этим назойливым франтам – столько помоев на твою добрую репутацию потом выльют, что не отчистишься. Нет, Лукреция на подобные мероприятия давно не ходок. Несмотря на то что праздник в честь совершеннолетия принцессы – событие выдающееся, лучше наблюдать за ним со стороны. Волшебница нетерпеливо щелкнула пальцами, и блюдце стремительно приблизило изображение двора, на котором то тут, то там валялись груды мусора.

– Что за ерунда? – удивилась Лукреция, подавшись вперед. Изображение становилось все ближе, и заслуженная фея с нарастающим ужасом увидела, что это вовсе не мусор, а лежащие вповалку слуги, господа, собаки, лошади. – Покажи принцессу, – похолодев, велела она. Блюдце заволокло темнотой. – Могила? – дрогнула она и потребовала: – Подсвети!

Тьма стала развеиваться, и фея увидела принцессу, лежащую на полу среди множества гостей. Красиво очерченные брови Лукреции взлетели вверх.

– Есть кто живой? – взволнованно спросила она у блюдца, и оно послушно сменило картинку. Волшебница впилась глазами в две фигурки, бредущие по дворцу и осторожно перешагивающие через распростертые на полу тела. Спокойствие, с которым неизвестные шествовали по зданию, заставило Лукрецию покрыться мокрым потом. – Кто? – в бешенстве спросила она.

Блюдце отобразило лицо Белинды, заставив фею заскрипеть зубами, и Марты, приведя ее в полнейшее замешательство. Чтобы добрая, отзывчивая Марта так бесстрастно перешагивала через тела погибших – этого просто не может быть! Да и то, что Белинда в результате очередного сумасшедшего заклинания смогла угробить всех гостей в замке, тоже в голове не укладывалось.

– Да что там произошло? – раздосадованно воскликнула волшебница.

Горе-фея и ее крестница, отображавшиеся в блюдце, вошли в очередную комнату замка. Марта бросилась к мужчине, упавшему грудью на стол, а затем к женщине, лежащей на полу, и принялась тормошить ее. Затем она взволнованно повернулась к Белинде и что-то спросила.

– Звук! – запросила Лукреция, и блюдце исполнило ее волю, наполнив комнату голосами.

– Почему они не просыпаются? – беспокоилась девушка.

Фея в блюдце неуверенно пожала плечами.

– Им надо восстановить силы.

– Слава небесам, живы, – выдохнула Лукреция.

– Когда это произойдет? – требовательно спросила Марта.

– Не знаю, – призналась крестная. – Может, через день, может, через два.

– Помоги мне перенести их в спальню, – попросила девушка. – У папы затечет спина лежать так целую ночь, да и мама может простыть на полу.

Белинда выудила из складок платья палочку.

– Нет-нет, – испуганно остановила ее крестница. – Никакой магии. Мы понесем их на руках.

Фея повесила голову и обхватила мужчину за плечи…

– Кажется, мне пора наведаться во дворец, – сказала Лукреция, решительно поднимаясь с места, и тут в комнату через открытое окно влетел гвалт с улицы. – Что еще за напасть? – Волшебница выглянула во двор и, быстро отшатнувшись, захлопнула раму. И как раз вовремя: золотистая бабочка, сотканная из искр, забилась о стекло, силясь проникнуть сквозь незримую преграду. Фея поежилась. Хорошо, что она открыла только одно окошко. Но ведь есть еще дверь!

Подпрыгнув от этой мысли, Лукреция бросилась к двери, сквозь которую уже доносились шум и грохот, и стремительно захлопнула ее, припечатав для верности противовзломным заклинанием и заговорив все щели от проникновения. Волшебница приникла к двери и обратилась в слух; прошло несколько минут, и шум стих. Она прислонилась к двери спиной и подняла озадаченный взгляд на окно. Сейчас в сгущающейся темноте за ним кружили уже три бабочки: к золотой присоединились красная и голубая.

Волшебница пересекла комнату и остановилась напротив стекла. Бабочки, похоже, настигли всех жителей ее уединенного дома и теперь горели желанием добраться и до нее. Они слетались к окну так, словно за ним горел огонь, в то время как комнату постепенно захватывали сумерки. Пять, десять, пятнадцать, двадцать… Насчитав полсотни бабочек, Лукреция сбилась со счета и так и не придумала, как быть. Она испробовала все известные ей заклинания, но так и не смогла заставить бабочек исчезнуть. По телу бывалой волшебницы пробежали мурашки. Она, опытная и мудрая чародейка, стала заложницей заклинания непутевой Белинды. За дверью и окном ее ждут эти мерзкие создания, заставившие ее слуг сперва крутиться, как волчки, а потом повалиться без сил. Сопоставив увиденное в блюдце с происшедшим во дворе ее собственного замка, Лукреция сделала закономерный вывод, что это звенья одной цепи и заварила эту кашу не кто иная, как Белинда, разрушить чары которой ей не под силу.

Противные юркие бабочки уже заполонили собой все пространство за окном, от всполохов их розовых, желтых, зеленых крылышек слепило глаза. Казалось, за стеклом бушует пожар, в то время как другие окна отражали лишь подступающую все ближе темноту.

– Что же мне делать? – в отчаянии пробормотала главная фея королевства. – Остается только ждать.

Лукреция повела бровью, развернув кресло спинкой к блюдцу, и опустилась на сиденье, не сводя глаз с окна, за которым трепетала живая радуга, сотканная из сотен крылышек. Сумерки сгущались все больше, бабочки мерцали все ярче, настойчиво колотясь о стекло. В доме не было слышно ни звука.

– Не надо было жалеть Белинду семнадцать лет назад, – раздраженно бросила Лукреция, чтобы разорвать эту мертвую тишину.

Темнота за окнами сделалась непроглядно-черной, и вдруг бабочки взорвались искрами фейерверков на тысячи мерцающих блесток, которые стали медленно таять на фоне черного неба.

Фея вскочила с места и недоверчиво прижалась носом к стеклу. Когда последний из волшебных всполохов растаял в ночи, она выждала некоторое время и осторожно толкнула раму. В комнату ворвался прохладный ветер, принеся с собой ароматы трав и луговых цветов. Кошмарные бабочки исчезли.

– Видимо, заклинание действовало только до наступления ночи, – догадалась Лукреция. – Так может, оно развеется с наступлением утра?

Она с неохотой покосилась на тайник, в котором лежал летучий коврик, прикидывая, что в сумерках лететь небезопасно, да и приятного мало, и решила подождать рассвета.

Затем проверила слуг – те сладко посапывали и заливисто храпели, развалившись на полу и на лестницах. Успокоившись, волшебница решила последовать их примеру, пожелав себе, чтобы утром ее разбудил аромат парного молока и свежей выпечки и негромкий разговор служанок.

Глава 6
Учет женихов

Вы все еще не женаты? Тогда мы летим к вам!

Белинда

Чуда не случилось. Лукреция проснулась в полной тишине, позавтракала черствой булочкой и колодезной водой, а затем направила летучий коврик к королевскому дворцу.

– Ну и кто мне объяснит, что здесь происходит? – сварливо поинтересовалась она у Марты и Белинды, сидевших на ступенях дворца.

– Живая душа! – радостно заржал уже знакомый ей конь с крыльями ангела, паривший над перилами.

– Доброе утро! – вежливо поздоровалось другое диковинное создание – с золотой женской головкой и лошадиным туловищем.

Марта быстро вскочила на ноги. Белинда виновато понурила голову.

– Вижу, вы тут хорошо повеселились, – строго сказала фея, приземляясь во дворе и сворачивая коврик. – Белинда, ты хоть понимаешь, что натворила? Все королевство – сплошное сонное царство. Спят деревни, спят замки, спят животные, спят люди. Даже все волшебницы спят! По дороге я заглянула в пару мест – везде одно и то же. В лесу – и то все звери дрыхнут! К счастью, заклинание было применено вечером, поэтому крестьяне успели вернуться с полей домой и пригнать животных в стойла, иначе ночевка на сырой земле обернулась бы для них вечным сном.

– Но вы ведь поможете? – с надеждой спросила Марта.

– Я попробовала применить несколько контрзаклинаний, но тщетно, – уныло признала свое поражение Лукреция. – Магия Белинды особенная, и ее не так просто отменить. Боюсь, что волшебство тут бессильно…

Белинда и Марта поникли головой.

– …Надежда только на чудо, – невозмутимо продолжила Лукреция.

– Чудо? – встрепенулась Марта. – Но какое?

– Любовь, только любовь. Некто, кто обладает добрым сердцем и чистыми помыслами, должен сильно пожелать, чтобы человек, которого он любит и который подвергся воздействию чар, расколдовался. И этот человек…

– Марта! – воскликнула Белинда.

Девушка покачала головой, собираясь сказать, что она весь вечер и всю ночь только того и желала, но ничего не произошло.

– Нет, – оборвала ее глава фей. – Это должна быть не сестринская любовь и не любовь к родителям. А самая сильная – любовь мужчины к женщине, скрепленная магией поцелуя. К женщине, с которой все началось, подлинной виновнице торжества и косвенной виновнице заклятия. Эта женщина – принцесса Изабелла.

Марта с Белиндой потрясенно молчали.

– О! – только и смогла вымолвить Марта.

– Но это невозможно, – уныло сказала крестная. – Изабелла разругалась со всеми возможными женихами.

– А их у нее было без малого полсотни, включая трех принцев, шесть герцогов и восемь маркизов! – с тоской напомнила Марта. – И при этом пятеро из них, невзирая на нанесенные обиды, приехали поздравить ее с днем рождения и сейчас спят зачарованным сном в бальном зале.

– Что ж, тогда ваша задача усложняется, – невозмутимо констатировала Лукреция. – Но не вижу повода для уныния! Остается еще четыре с половиной десятка кавалеров, не присутствовавших на балу. Огромный выбор!

– Двенадцать из них проживают на территории Эльдорры, – подсчитала фея, – и в данный момент спят в своих замках.

– Тридцать с лишним кандидатов из трех соседних королевств – тоже хорошо, – обнадежила Лукреция. – Наверняка среди них найдется тот, который до сих пор любит Изабеллу и будет счастлив помочь ей.

– Может быть, принц Винсент? – неуверенно предположила Белинда, после того как они с Мартой остались наедине и принялись подбирать кандидата на роль спасителя принцессы и всего королевства.

Принц Винсент был почти идеальным вариантом. Образованный, умный, воспитанный, он обладал приятной внешностью, добрым сердцем, большим терпением и огромным замком в соседней Невеции. Светловолосый ангел взирал на Изабеллу с немым обожанием, и Иза почти ответила ему тем же. Но только до того момента, как он решился раскрыть рот и намертво застрял на первом слоге второго слова.

– После того, как Иза публично высмеяла его дефект речи? – скептически отозвалась Марта. – Забудь! Вряд ли он до сих пор питает к Изе нежные чувства. К тому же, насколько я понимаю, юноша, который ее поцелует, становится ее женихом?

– Естественно. После публичного поцелуя он просто обязан жениться на бедной девочке, иначе она будет опозорена.

– Тогда как ты себе представляешь Изу замужем за заикой?

– А что? – не смутилась Белинда. – Иза у нас девочка говорливая, она и за двоих может поговорить, а супруг пусть поддакивает, от него большого красноречия и не требуется. А стихи пусть на пергаментах пишет, Иза, девушка образованная, сама в состоянии прочитать.

– Исключено, – отрезала Марта. – Изабелла и самого блестящего оратора своими выходками заикой сделает, бедный принц Винсент такой жены не перенесет. Он заслуживает лучшей участи.

– Хорошего же ты мнения о своей молочной сестре, – укорила ее фея.

– Я хорошего мнения о принце Винсенте, – парировала Мари. – Пусть ему в этой жизни повезет больше, чем мужу Изы.

– А что, если виконт Лео Вульф? – предложила Белинда, воскрешая в памяти образ коренастого и напористого бородача с пронзительным взглядом умных серых глаз. – Уж этот-то сумеет поставить на место нашу Изу.

– Ты не забыла, как наша Изабелла заявила ему, что никогда не выйдет замуж за гнома?

– Да, он тогда вылетел из бального зала быстрее лани, – припомнила волшебница. – Бедняжка очень страдает из-за своего небольшого роста. Говорят, это результат заклятия злой колдуньи. Конечно, он немного ниже Изабеллы, – удрученно признала она, – почти на голову…

– На две, – поправила Марта.

– Но Изабелла была на каблуках! – возразила фея.

– Изабелла всегда на каблуках во время важных приемов. Как ей прикажешь появляться с таким мужем на публике?

– Она могла бы сидеть на троне, – не сдавалась Белинда.

– У Изабеллы шило в седалище, – резонно ответила Марта. – Разве она усидит?

– Ну так пусть сидит он! – гнула свое фея.

– Бэль, Лео ей не простит насмешки, – устав спорить, вздохнула Марта. – Свидетелями его позора были сто пятьдесят человек гостей.

– Тогда, наверное, не стоит и вспоминать про герцога? – закручинилась чародейка, вспомнив, как Изабелла высмеяла лысеющую макушку молодого аристократа перед тремя сотнями гостей. – Изабелла почти каждого из своих женихов умудрилась публично обидеть или унизить. Кто же тогда остается?

– Давай считать. Принцы – Винсент, Эрик и Арчибальд. Винсент отпадает. Принцу Эрику от Изабеллы досталось больше всех – думаю, ты не станешь спорить с тем, что он последний из всех, кто испытывает к Изе теплые чувства.

– А жаль, – опечалилась Белинда. – Такой чудесный юноша, он так радовался моим фокусам! И как только Изе в голову взбрело надеть ему на голову ведерко с пуншем и обозвать его ослом – и это при всех гостях! Какая ее муха укусила?

– Однозначно – бешеная, – хмуро заметила Марта и продолжила учет принцев: – Остается Арчибальд. С ним Изабелла была наиболее милостива, даже, вроде бы, до скандала не дошло…

– О, это верный знак того, что он запал ей в душу! – авторитетно заявила фея.

– Кто знает, – усомнилась Марта. – Получается, это наш самый верный кандидат в мужья. Далее – герцоги Пиф, Нуво, Чарутти…

До полудня фея с крестницей перебрали всех возможных кандидатов, вычеркнув из списка еще с дюжину тех, кто после обид, нанесенных Изабеллой, покинул дворец со скандалом.

– Значит, остаются эти двадцать кавалеров, – подвела итог Марта. – И если кто-то из них не окажется пылким влюбленным, это конец.

– Молодцы, – похвалила их Лукреция, с озабоченным видом бродившая по замку. – Отправляйтесь в путь. Начните с ближайшего к нам Триза и его принца Арчибальда, а потом посетите остальные королевства и графства.

– Но, – запнулась Марта, – как же мы достигнем Триза, если все лошади спят?

– Эльдорру вам придется пройти пешком, – признала Лукреция. – А там, где действие заклинания закончится, купите лошадей.

Марта удрученно замолчала, прикидывая в уме, что их поход рискует растянуться на месяц, а то и больше.

– Разве ты не дашь нам свой летучий коврик? – заискивающе спросила Белинда.

– Коврик рассчитан только на одного человека и не вынесет двоих, – недовольно сказала Лукреция. – И потом, должно же у меня остаться средство передвижения! После того как вы отправитесь в путь, я останусь единственной на все королевство живой душой. Мне надо будет следить за порядком!

– Ой! – ужаснулась Марта, а Белинда побледнела. – Что же будет, если в королевство забредут чужаки? А если про это прознают разбойники или гномы?

– Не волнуйтесь, об этом я и позабочусь, создам магическую границу.

– А как же мы обратно попадем? – спохватилась Марта.

– На вас и ваших спутников она действовать не будет, – успокоила Лукреция.

– Вы полагаете, они приведут целую делегацию женихов? – насмешливо заржал Фергюс, с интересом прислушивающийся к разговору.

– Даже если жених будет один, лучше бы ему захватить с собой пару-тройку воинов. Путь-то предстоит дальний, – возразила глава фей.

– Может, ты заодно доставишь нас за границу Эльдорры и организуешь нам провал? – заискивающе попросила Белинда.

– Нет, – отрезала Лукреция. – Это слишком трудоемкий процесс, а мне еще за порядком следить во время вашего отсутствия. И сама не вздумай экспериментировать, – заметив озорной блеск в глазах феи, строго наказала она. – Слышишь, Белинда? Как глава ОЗФ я тебе запрещаю! Не смей рисковать жизнью Марты.

Белинда с явным сожалением распрощалась со своей гениальной идеей, а Марта с облегчением вздохнула.

– Неужели ты думала, что мы пройдем всю Эльдорру пешком? – ухмыльнулась фея, когда они с Мартой вышли за ворота. – Да мы стопчем все туфли и умрем голодной смертью, потому что к тому моменту, когда мы доберемся до границы, все хлебцы в домах спящих крестьян успеют покрыться плесенью. А у нас не будет времени, чтобы еще и тесто месить, да пироги печь.

– И что же ты придумала? – с опаской поинтересовалась крестница.

– Мы полетим на метле! – торжествующе провозгласила Белинда. Так, словно предлагала не малоприятный полет на строптивой метелке, которая все время норовила сбросить хозяйку на землю, а комфортабельную поездку в роскошной королевской карете. – Конечно, на ней прямо до ворот дворцов не полетим, не будем привлекать к себе лишнее внимание. Но станем приземляться неподалеку от места, метелку замаскируем в лесочке, а до замка уже пешком дотопаем.

Фея нырнула в неприметные кусты у дороги, где накануне припрятала метелку, и выплыла из них уже в полете. Марта вздохнула и нехотя уселась позади. Сверившись с картой, где уже были отмечены нужные замки и дворцы, путешественницы наметили примерный маршрут и направили метлу к первому пункту назначения – дворцу принца Арчибальда.